Сбежавший из вермахта

Михаил Кубеев, 2015

В романе «Сбежавший из вермахта» использованы реальные эпизоды из жизни известного немецкого актера и режиссера Ханса-Эриха Корбшмитта, который успешно выступал в театрах нацистской Германии, снимался в кино, но в 1943 году его отправили на Восточный фронт. На долю главного героя выпадает масса опасных приключений, прежде чем он определит свою дорогу к новой жизни.

2. «Германия превыше всего»

Через день после генеральной репетиции, которая прошла вполне успешно, состоялась премьера. В первых рядах по заведенной традиции сидели обер-бургомистр с женой, его заместители с женами и партийное руководство города. Актеры были в ударе. В заключительной сцене Гамлет и его соперник Лаэрт дрались не на жизнь, а на смерть. Клинки звенели, реплики звучали отчетливо. Все главные герои в трагических позах умирали один за другим. В живых остался один Горацио. Ему, философу, предстояло завершить драматическое действие многозначительной фразой. И он, глядя в зал, отчетливо ее произнес: «Умы людей раздражены: нетрудно злобе натворить несчастий средь общего смятенья». Пауза — и аплодисменты.

Эта заключительная фраза вызывала немалое сомнение у профессора Ламмера. Он думал даже о том, чтобы ее переиначить. Вдруг придерутся, скажут, что она упадническая, не отражает боевой дух немецкого патриотизма, не соответствует требованиям нового времени? Но Эрих уговорил его не делать этого. Разве можно уродовать классика? Никаких сомнений. Речь в спектакле идет не о текущей войне, а о кознях злобных датских правителей. У короля Клавдия и его придворных брожение умов. Они погрязли в роскоши и разврате. Поэтому и убили друг друга. Это не немецкая философия. Давайте об этом напишем в программке, и все поймут, как надо. Эрих оказался прав.

На заключительную фразу не обратили внимания. В программке все объяснялось. Трагическое завершение спектакля произвело сильное впечатление на присутствующих. Дамы доставали надушенные платочки. Актеров вызывали, бросали им цветы. Успех абсолютный. Затем приглашение на банкет. Его давал обер-бургомистр. Столы были накрыты прямо в фойе, кельнеры бегали как взмыленные. Собравшиеся в фойе гости расхваливали игру Гамлета, короля Клавдия и Лаэрта, актеры Зиберт и Хумерт задавали тон всему спектаклю. Отметили мудрость Горацио, Эриха фон Риделя, помощника режиссера.

Первым выступил интендант театра герр Гриммс. Он говорил о чести, представленной городскому театру со стороны Немецкой государственной театральной палаты, играть великую классику и выразил благодарность за поддержку партийному руководству города, сказал о слаженности всей сценической труппы, ее готовности играть немецкие спектакли во славу нового искусства Германии. Его сменил профессор Ламмер. Он поблагодарил герра обер-бургомистра, его уважаемую супругу за высокую оценку, рассказал, как непросто готовился спектакль, поблагодарил всех работников театра. И главное, профессор Ламмер напомнил присутствующим, что Гамлет — это одинокая фигура. Это фигура отчаяния и тревоги, которая не может одна справиться с окружающим миром коварства и обмана. Он погибает. Но время одиночек прошло. Единство народа сохраняется благодаря единству его идеологии, той самой, которая охватывает каждого немца из 90-миллионного населения Третьего рейха — это национал-социалистическая идеология. Да здравствует новое немецкое искусство! Хайль Гитлер!

Снова раздались аплодисменты, все встали и под звуки приглашенного оркестра запели национальный гимн «Песнь немцев», начинавшийся со слов «Германия, Германия превыше всего…»