Улеум

Михаил Красильников

Фэнтези-роман «Улеум» повествует о шести днях жизни провинциального программиста Андрея, волею судеб оказавшегося перед лицом нелёгкого вопроса: что делать, если ты стал богом? По силам ли человеку такое бремя и нужен ли миру такой «бог»?Проблемы летят на главного героя со всех сторон. Серая реальность перемешивается с ярким фантазийным миром Улеума. Офисная волокита то и дело сменяется полётами на драконах и эпическими сражениями.Неожиданная концовка расставляет всё по своим местам.

Глава четвёртая

Каменных домов в пригороде поубавилось, зато деревянные стали выше и неопрятнее; скульптуры, некогда служившие верстовыми камнями, разбиты и валяются без всякого порядка и присмотра, заросшие бурьяном. Народ тоже зачуханный. Нет белых тог и золотых пряжек. Нет атласных плащей и кожаных сандалий. Все, даже знатные, облачены в нечто мешкообразное, перевязанное веревками, обшитое разноцветными не то карманами, не то заплатками.

Рынок. Почему Андрей на рынке?

— Где твой меч, воин? — слышит он за спиной знакомый позывной.

— Я пришёл как друг и добрый вестник, — откликается Андрей и оборачивается.

Гейммастер, приподняв подол рясы, стоит по щиколотку в грязи. Рядом с ним, виновато улыбаясь, тяжело дышит на удивление прилично одетый Консул. На нём элегантный приталенный камзол, из-под которого выглядывает вышитый золотыми галунами жилет, на кривых косолапых ногах — высокие чёрные сапоги. Всё это изрядно перепачкано в грязи. В таком виде он выглядит ещё комичнее. Вокруг вооружённая охрана удерживает любопытствующую происходящим публику. «Архитектор явился», — догадывается кто-то. И тут начинается. Народ кричит, в воздух летят шапки. «Архитектор, создатель!» Всеобщее ликование рискует перерасти в давку.

— Нам лучше уйти, — советует Консул. Он берёт Андрея под руку и в компании Гейммастера уводит в припаркованную поблизости карету. Карета тут же трогается и покидает рыночную площадь в сопровождении всадников, закованных в тяжёлое боевое облачение. Консул задёргивает шторки и щебечет:

— Прошу простить мой внешний вид. На улицах нынче такая грязь. Неудобно в рукопашную бороться с… Багами. Так, кажется, Вы велели их именовать?

— Так, — подтверждает Андрей. — Но теперь мне это название кажется глупым.

— Прекрасное название, очень им подходит, — уверяет Консул. — «Баг», звучит как «А-бог», «Антибог». Не «аберрациями» же их именовать, как предлагает Наимудрейший? У меня от таких слов интеллект растёт, а мне оно без надобности. От ума сплошные беды… В общем, их было трое. Мы как обычно прогуливались по пригороду, раздавали милостыню. Привлекали к себе внимание, так сказать. И вдруг, откуда ни возьмись, они. Я-то их до этого в глаза не видел, не понял, но господин библиотекарь узнал. «Аберрации, — кричит, — Баги!» Я бросаюсь на одного, мы с ним падаем, а дальше ничего не помню. Бахрома. Господин Гейммастер вызвал Вас, и вот Вы здесь, о Наиблагороднейший. Надеюсь, созданный Вами Ангел сумел запечатлеть всё произошедшее в своей памяти получше нас.

Карета останавливается. Слышно, как солдаты пытаются расчистить путь, отгоняя народ, скандирующий: «Слава Архитектору!»

— Как же они Вас любят, — заискивающе улыбается Консул. — Прохода не дают.

— Не любят, а молят, — угрюмо замечает Гейммастер. — Королевство в упадке: неурожаи, нашествия кочевников и разложение властной верхушки довели эти земли до нищеты. Народу остаётся уповать лишь на божественное вмешательство.

Опять он ноет. Переписывай не переписывай, старик всё равно будет видеть вокруг сплошное разложение и негатив. Богатство — плохо, бедность — тоже плохо. Ему не угодишь, да и цели такой у Андрея нет — кому-то угождать.

— Поворачивайся, — приказывает он Консулу. Тот покорно оголяет спину и подставляет экран под длань своего господина.

— Так, — водит пальцами по сенсору Андрей, — вот Вы идёте среди толпы…

— Да, — поясняет Консул, — по дням Троесолнца, повинуясь Вашему высочайшему приказу, мы, как и положено приманке, ходим в самое людное место, то есть на центральный городской рынок, якобы с целью подавать бедным милостыню. Народ привык и стекается на раздачу сотнями. Приходится задействовать военных, чтобы поддерживать порядок.

Ангел сделал своё дело — на этот раз вместо бахромы на экране чёткая картинка. Андрей молча прокручивает запись. Вот из толпы, сквозь строй солдат оцепления, появляются три человека в чёрной монашеской одежде. Они бросаются на Гейммастера и пытаются накинуть на него какую-то белую простыню. Тот уворачивается и бьёт посохом сразу двоих. Вспышка света. Нападающих отбрасывает назад метра на три. Консул уже кувыркается в грязи, пытаясь одолеть третьего, сражается, как лев, демонстрируя нечеловеческую силу и сноровку. Странно, но и солдаты в оцеплении, и народ вокруг никак не реагируют на происходящее — они просто застыли в статичных позах, словно бы их поставили на паузу, и лишь время от времени рефлекторно моргают.

Двое из нападающих вскакивают и начинают по кругу гоняться за Гейммастером со своей простынёй. Он бегает от них, выстреливая в их сторону электрические сферы из посоха, впрочем, тщетно. Нападающие изловчаются раз за разом избежать встречи с искрящимися болидами и настойчиво продолжают атаку. Третий нападающий скидывает с себя Консула, но тот снова умудряется его схватить и повалить в грязь. Лицо у Консула красное, озверевшее от азарта. Видно, что он получает искреннее удовольствие от процесса.

Возня длится всего несколько минут и заканчивается тем, что Гейммастер попадает очередным электрическим шаром в простыню и прожигает в ней огромную дыру. Похоже, это делает продолжение эпизода бессмысленным. Баги выдирают своего третьего друга из объятий Консула и исчезают за спинами стражи, растворяясь в толпе. Народ тут же просыпается, приходит в движение, словно бы ничего и не было.

— Стоять, — кричит Консул. — Стража, схватить их!

Но охранники лишь непонимающе хлопают глазами. Кого схватить? Зачем схватить?

Андрей отматывает запись назад и внимательно рассматривает лица Багов. Два парня и девушка. Все молоды, красивы, проворны. Отличные игровые персонажи. Жаль, что придётся их стереть. Он ищет нити их тел, но — что за странность — не находит их. Даже Ангел не смог сохранить идентификационные данные «невидимок». Как такое возможно? Словно бы на рыночной площади никогда и не было этой троицы. Словно бы Консул развлекался сам с собой, кувыркаясь в грязи, а Гейммастер бегал вокруг и стрелял из посоха по воробьям. Но ведь визуально нападавшие присутствовали тут, в наличии, как говорится. И физически они тут были. Картинка есть, а нитей нет. Андрей даже приблизительно не представляет себе, посредством какого механизма можно обмануть Ангела. Обмануть саму структуру Улеума. Это всё равно что в реальном мире присутствовать где-то, взаимодействовать с физическими объектами, не используя при этом ни одной молекулы, ни одного атома. Или стереть каким-то образом информацию о данном событии. Чертовщина.

Андрей вновь и вновь прокручивает запись в поисках зацепок, но не находит их. Карета тем временем еле тащится, пытаясь прорваться сквозь осаждающую её толпу.

— Там один из них, — сообщает Гейммастер, всё это время задумчиво смотрящий в окно сквозь щёлку в шторках. — Вон, на крыше. Наблюдает за нами.

Андрей с Консулом тут же переваливаются на его сторону салона и пытаются проследить взглядом, куда направлен палец старика. Действительно, на одной из соседних крыш виднеется фигура в чёрной мантии. Это, несомненно, один из нападавших. Какой же наглостью нужно обладать, чтобы после столь дерзкой атаки не только не покинуть город, но ещё и в открытую следить за процессией?

— Консул, дай мне суперсилу! — приказывает Андрей. — План такой: ты заходишь слева, Гейммастер, ты… ты сиди тут. Консул, давай. Надо его схватить. — И он тут же молнией выскакивает из кареты, подпрыгивает высоко в воздух, перелетает через толпу и несётся по узкой улице в направлении дома, на крыше которого был замечен Баг.

Консул бежит по соседней улице, но голос его Андрей слышит у себя прямо у уха:

— Он спрыгнул с крыши, кажется, на ту же улицу, где находитесь Вы.

— Вижу его, — отвечает Андрей. — Преследую. Беги на канал, я буду гнать его туда.

— Принял, — отвечает Консул. — Даю Вам ещё и сверхбыстроту.

Ноги Андрея ускоряются, дома вокруг начинают лететь в бешеном темпе, благо улица прямая, словно вычерченная по линейке, и нестись по ней не составляет труда. Фигура в чёрном стремительно приближается, вот-вот Андрей уже схватит беглеца, но тут с последним происходит некая странная метаморфоза: он сворачивается в клубок, некоторое время мячиком катится по дороге, а разворачивается уже в виде пятнистой кошки, наподобие леопарда-гиганта, и продолжает бег уже в таком виде, по скорости теперь сравнявшись с преследователем. Андрей мчится во всю прыть, сносит на своём пути какие-то ларьки, корзины с фруктами, прохожих, леопард же ловко лавирует между препятствиями и начинает уходить в отрыв, а вскоре и вовсе сворачивает в проулок надеясь затеряться в лабиринте узких средневековых улочек.

— Консул, полёт, — кричит Андрей, и тут же ноги его отрываются от земли. Взмыв над крышами, он продолжает гонку уже по воздуху. Как орел за жертвой следит он за мелькающей в игре света и тени пятнистой спиной кошки, виляющей между стен. Беглец не видит преследователя и не ожидает атаки сверху. Андрей пикирует и с разгону хватает его обеими руками за шею. Вместе они по инерции, прямо сквозь деревянную стену влетают в какой-то сарай, распугав обитающих там кур и подняв пылевую тучу. Кошка бьётся в цепких объятиях Андрея, демонстрируя невероятную силу и волю к свободе, мечется по сараю, круша и ломая скромное убранство этой импровизированной боевой арены, но Андрей вцепился смертельной хваткой в её горло и не собирается отпускать. Он душит мощную, состоящую, кажется, лишь из одних только мышц шею. Леопард хрипит, силы, наконец, покидают его.

— Тихо, тихо, — успокаивает его Андрей. — Не сопротивляйся, хуже будет.

Но едва Андрею начинает казаться, что победа близка, в сарай врывается ещё одна кошка — такая же огромная, но чёрная, как ночь. Она с размаху бьёт Андрея когтистой лапой в лицо, и тот от неожиданности на миг ослабляет объятья. Леопард, воспользовавшись моментом, высвобождается, прыгает вон из сарая и исчезает в пронизанной солнцем пыли.

Пантера тоже пытается сбежать, но не тут-то было: Андрей набрасывается на неё и тем же манером, что и давеча, начинает душить. Сцена с беганьем и окончательным разрушением сарая повторяется с тем лишь отличием, что в концовке на поле брани появляется городская стража под предводительством запыхавшегося Консула. Первый поспешивший на подмогу Андрею стражник получает от пантеры сокрушительный удар в грудь и улетает назад на улицу, сбив по пути ещё пару своих товарищей. Следующего стражника кошка тем же манером отправляет в стену сарая, но силы покидают её. Она хрипит, из клыкастой пасти течёт пена. Наконец она начинает уменьшаться в размерах и превращается в обычную девушку, облачённую в чёрный монашеский балахон. Девушка лежит без сознания, а Андрей, как маньяк-душитель, оказывается сверху с руками на её шее и ногами, обвивающими талию. Стража с осторожностью приближается к оборотню, неся в руках стальные кандалы.

— Вяжите эту тварь, — командует Консул.

С величайшими мерами предосторожности, опасаясь нападения двух других оборотней, пленную доставляют в подвал Великой библиотеки, где препровождают в самую дальнюю, лишённую окон темницу. Здесь пленницу приводят в чувство, и Андрей начинает допрос:

— Итак, наконец-то мы можем поближе познакомиться, Баг. У меня к тебе и твоим друзьям накопилось много вопросов. Во-первых, кто вы такие и зачем вам сдался Хранитель библиотеки? Что за маниакальная страсть раз в несколько лет атаковать его всё новыми и новыми способами?

Девушка, звеня кандалами, поправляет чёрные длинные волосы.

— Кто мы? — отвечает она. — Мы — коренные обитатели этого Мира. А вот кто такой ты? Откуда приходишь и куда уходишь, так называемый Архитектор? Почему не оставишь нас в покое?

— Хочу тебе напомнить, что вопросы здесь задаю я, — стандартной фразой из полицейских боевиков отвечает Андрей. — Повторяю: кто вы и зачем вам убивать Хранителя? Почему вы не охотитесь, например, на Консула или на меня?

— А зачем на меня охотиться? — улыбается в углу Консул. — Я личность скромная, никудышная. Я ничего не решаю.

— Консул слишком важен, — не обращая на него внимания, отвечает девушка, — он нам нужен живым. Мы знаем, что с его помощью можно управлять реальностью. Когда-нибудь мы найдём способ овладеть этим инструментом. А на господине библиотекаре мы тестируем способы уничтожить тебя, Архитектор. Библиотекарь отнюдь не воин и, как правило, оказывает слабое сопротивление… Либо не сопротивляется вовсе. К тому же он всегда отпускает нападающих живыми. Вполне удобная тренировочная груша, не правда ли?

— И вы пытались убить его с помощью простыни?

— Простыни? Мы использовали ткань из паутины серого скелетника. Она смертельна для всего живого.

— Ладно, понятно, скелетник… — усмехнувшись, произносит Андрей. Эти игровые персонажи настолько наивны, что считают возможным убить бога выделениями какого-то насекомого. Нет, это точно не хакерская атака извне, представитель мира людей никогда не допустил бы себе такой глупой, абсурдной мысли. — Но кто вы такие? Что за секта?

— Меня зовут Ночь. Мои братья — Тень и Искра, с Тенью ты уже познакомился поближе. Мы не секта, мы команда. Наш лидер сейчас далеко отсюда — руководит войсками. Ему предначертано избавить Мир от тебя и твоих сородичей, и мы ему в этом помогаем.

— Бред, — морщится Андрей, — «избавить»… Без меня ваш Мир невозможен!

Он смотрит в жёлтые, полные надменного презрения глаза пленницы и понимает, что объяснять ей что-либо бессмысленно. Эта девушка — фанатик, люди, подобные ей, всегда готовы переиначить любую информацию на свой лад и подогнать под свои мерила. К чему устраивать дискуссию?

— Где ваша база? — строго спрашивает он.

— Мы родом из лесов Затуманья, благословенной земли, где ты никогда не бывал и не являл там своих «чудес». Там не строили городов и золото ценилось не более, чем простой камень. Если кто-то в наших землях и убивал, то делал это по природе, а не по умыслу. Стравливать людей и целые народы ради собственной потехи — твой удел. Пять веков назад к нашим берегам подошли корабли твоих поклонников, жителей Златограда. Они построили крепости на побережье и теперь движутся вглубь лесов, убивая всех, кто отказывается жить по их канонам. Чем яростнее мои земляки сопротивляются, тем с большим рвением златоградцы их атакуют. И эта война будет вечной, если мы не остановим тебя. Только бросив голову Архитектора к вратам Златограда можно остановить кровопролитие, а подчинив Консула, можно установить во всём Улеуме мир, которого ты так не желаешь.

— Красивая речь, — хвалит девушку Андрей. — Очень красивая. Но, боюсь, убить меня у вас не получится — способа такого не существует. А что касается войн и насилия — так в них-то и состоит суть Улеума. Долго объяснять, ты, скорее всего, не поймёшь. Играть в игрушки интересно лишь тогда, когда солдатики сражаются друг с другом, а если они мирно стоят на полке, какой в них прок? Зачем их вообще было покупать? А если никто не станет это покупать, зачем мне было всё это создавать? Если ваш Мир застынет в блаженной и бессмысленной идиллии, мне будет проще нажать на кнопку и навсегда отключить его.

— Отключить Мир? — ухмыляется Ночь. — Ученые доказали, что это невозможно. Образованные люди знают, что звёзды в небе — такие же Солнца, как наши. И вокруг этих далеких Солнц вращаются такие же сферы, как наша. Мир бесконечен, и, чтобы отключить его, потребуется бесконечная сила, а такая сила физически невозможна. Никто не властвует над бесконечностью, это логически недопустимо.

— Верно, — подтверждает Гейммастер, наклоняясь к Андрею. — Помнишь того астронома, с которым ты познакомился в прошлый раз? Он построил-таки свою обсерваторию и сделал множество открытий, заставивших людей усомниться… в тебе, господин, в твоём существовании. Глупые люди науке верят больше, чем очевидным фактам. Нынче в Столице и за её пределами расцвел атеизм. Обсерватория стала символом нового мышления, нового взгляда на мироустройство. Златоградцы, ревнивцы веры, даже потребовали разрушить сей научный центр. Грозили войной. И до сих пор грозят, хотя астроном тот давно уже умер.

— Помолчи, — прерывает его Андрей, — хватит множить бред. Откуда вы нахватались всей этой чуши? Нет над вами никаких бесконечностей, никаких сфер! Есть просто нити — нити, и ничего больше. Вы все — всего лишь имитация реальности. Отключить вас для меня так же просто, как попить чаю. Звезды в небе — не системы, подобные вашей, они обычная декорация. Зачем я вообще это объясняю? Верьте во что хотите. Ты, Ночь, отвечай: как вы скрываетесь от моего взора? Как становитесь невидимыми для физического контроля? У вас нет доступа к консоли, а других способов, насколько мне известно, в природе не существует.

Он с подозрением косится на Консула, в голову ему приходит мысль: а что, если тот предал его? Что, если Консул за одно с Багами и вся его услужливость, всё желание сражаться с дурацкой сектой — всего лишь ширма для неких скрытых властолюбивых мотивов? Нет, невозможно. Консул не так прописан. В данном вопросе у него нет свободы воли. Уж кто-кто, а этот будет верен Андрею до «конца» своих бесконечных дней.

Девушка с надменной улыбкой смотрит на Андрея и с готовностью поясняет:

— В лесах Затуманья растёт трава, именуемая Оленья роса. Из неё делают Олений отвар. В горах углового мыса добывают минерал Звёздная руда. Из него делают Дурной порошок. Из крови Лунного зверя делают Голубое вино. Смешав все три компонента, можно получить особое зелье — эликсир Истины. Лишь малой капельки этой жидкости достаточно, для того чтобы увидеть всю внутреннюю сущность мироздания. На несколько минут тебе становятся видны нити, те самые, которые ты и считаешь всем Миром. Вот только ты не понимаешь, что Вселенная — это не строительный материал, а то, что из него построено… Вряд ли ты способен это осмыслить, о «всезнающий», — усмехается она и продолжает: — Но самое главное, с помощью эликсира ты превращаешься в посвящённого, в невидимку. Из сплетения нитей — в обрывок на ткани Вселенной, в прореху, аномалию. «Катышки на свитере» — так называет нас наш лидер.

— Эликсир? — чуть не рассмеявшись, произносит Андрей, на мгновение застрявший в блаженном убеждении, что слышит из уст девушки лишь невероятную глупость, достойную только издёвок. Однако он тут же пугается внезапной догадке: «Наркотики! Баги проникают в незримое строение Улеума методами шаманизма! Оленья роса или как она там её называла? Пьют дурманящие отвары и начинают по-хозяйски гулять по внутренней структуре!»

На лице Андрея невольно проступает беспокойство, и девушка это замечает.

— Дошло? — ехидно произносит она.

«Весьма неожиданно, крайне неожиданно, такое мне в голову не приходило, — напряжённо думает Андрей. — Я сегодня тоже употреблял наркотики, но в результате всего лишь сбежал с работы. Чёрт. Зачем я об этом вспомнил. Так, ещё раз, что она там перечисляла? Оленья роса… надо будет удалить все эти ингредиенты из Улеума. Не хватало ещё, чтобы каждый желающий кайфануть вторгался в исходный код. Никакого легалайса. Кстати, зачем она всё мне рассказала? Глупость? Гордыня?»

— Консул, — приказывает он, — найди и сотри всё, что входит в состав эликсира Истины. И сам эликсир в придачу тоже сотри. Сделай это прямо сейчас.

— Никак не могу, — разводит руками Консул, — я, Ваше наиблагородство, сразу попытался найти их, все эти зелья, как только девочка их назвала, но тщетно. Последнего Лунного зверя истребили давным-давно. Оленья трава — и не трава вовсе, а гриб, и растёт он не в Затуманье, а в Перелесье. Звёздная руда… кхм… не более чем миф, придуманный гномами внутри их нехитрой древней эсхатологии. Так у них именуется некая конечная стадия развития материи. Так что девочка нам врёт, не иначе.

Бледное личико Ночи вновь искажает ухмылка. Девушка свысока смотрит на Андрея и произносит:

— Я не настолько глупа, чтобы раскрыть вам то, что может нанести вред нашему делу. Мы спрятали от вашего взора перечисленные мною ингредиенты. Они теперь такие же катышки, как и я, как и мои братья. Я не врала. Все указанные названия верны. Просто господин Консул их теперь не видит. Будь наша воля — мы совсем ослепили бы его, но для этого потребовалось бы слишком много эликсира, а его составляющие слишком редки. Нам проще найти способ обрести контроль над самим Консулом.

Конец ознакомительного фрагмента.