Таможня даёт добро, или Теория коррупции

Михаил Кардон, 2022

Откровенно о запретном, свежий сюжет. Тема специфики работы таможни, тем более коррупции на границе абсолютно не известна широкому кругу читателей. Возможно, так просто и честно про эту гнилую язву общества никто не высказывался, своеобразный взгляд изнутри на общественную проблему. Всё начинается легко и весело. Парни трудятся в поте лица, больше заботясь о содержимом своего кармана, чем о соблюдении законодательства. Идут лихие и безбашенные девяностые, пожалуй, в то время было невозможно поступать иначе, каждый выживал как мог. Надо признать, коррупция не имеет более той массовости и силы, особенно на низовом уровне. События происходят в одной из бывших братских республик, мирная, спокойная жизнь внезапно обрывается. Комедию сменяет трагедия, словно в наказание за прошлые грехи приходит война. Содержит нецензурную брань.

,

Памяти безбашенных и лихих девяностых.

Все совпадения являются только совпадениями.

Внимание всем нарядам!

— Внимание! Всем нарядам! — взревела радиостанция, висящая на портупее у пояса, грозная, могучая команда, отданная грамотно поставленным командирским голосом, как гром, ударила в мозги, заставляя мгновенно собраться, мобилизовать зрение, слух. Превращая ненапряженное тело Макса, таможенника первого года службы, в почти боевую машину. Рука самостоятельно потянулась к кобуре.

— Внимание! Всем нарядам! — уставшие, слегка расслабленные лица пассажиров рейсового автобуса, куда Макс зашёл для проверки наличия документов, стали с удивлением вытягиваться, напряжённо пытаясь угадать, откуда ждать опасности.

— Чьи сосиски в холодильнике? — через две секунды не менее грозным голосом, чем первую команду, выдала станция. На лицах пассажиров маска тревожного ожидания стала благодушно расплываться в лёгкую улыбку. Вопрос требовал немедленного ответа, шутить не стоило, ситуация была более чем серьёзна. Макс соображал, шевеля небольшим количеством извилин, имевшихся в наличии у него в голове. Котлеты были, пирожки, вермишель была, нет, сосисок не было. Для тревоги пока не было причин, его тормозок в холодильнике был в безопасности, его пока не трогали.

— Это мои сосиски! Не надо, пожалуйста, у меня больше ничего нет, — чьим-то паническим, ужасно взволнованным, на грани истерики голосом вновь ожила станция. — Пожалуйста, не надо, — почти плача, забыв сказать, что же не надо, добавила станция.

Автобус ржал, ржал водитель Славик, тактично прикрыв рот рукой, ему было невыгодно ссориться с таможней, ржал постоянный пассажир дядя Петя, он иногда тягал сигареты, ржали все. Максу показалось, что чехлы с сидений и шторки на окнах словно в насмешку над ним, и те стали как-то веселей выглядеть. Его мозги не отличались скоростью, ноги сами, не дожидаясь команды головы, потянулись в сторону выхода с автобуса, краска стыда заливала лицо. Макс был молод и ещё не разучился краснеть.

Андрюшка Горох, повелитель шлагбаума, почти ветеран, маг и волшебник, под чьим взглядом летом при бесконечных очередях ломались судьбы и вершилось правосудие, одним движением жезла в своих руках ускорявший или тормозивший процесс пересечения, мгновенно определявший толщину кошелька и цену вопроса, был на грани краха.

— Сожрут, заразы! Ведь сожрут, гады! — Андрей не врал, кроме сосисок, у него ничего не было.

В целом славянское лицо Гороха на работе принимало азиатские черты, рот растягивался в лукавой улыбке, как бы говоря проезжающим: «Мы рады вам, вы благодарны нам».

Нет, не позволю, он решился. Монгольская рожа осталась в кабинке, в кабинке грел камин и было тепло, менять уют и тишину кабинки на холод и мороз азиатка не хотела. С чисто деревенской мордой, играя простотой на круглом лице, Андрюха отправился на центр. Снежок противно и тоскливо скрипел под берцами. Он рисковал, покидать место несения службы без разрешения старшего, не оставив замену, было рискованно, можно было нарваться на прорыв, упустить толковую тему, соответственно, справедливо пострадать и остаться без удачи.

Но сосиски! Они этого стоили.

Губ! Мощная дверь плотно прилегла в лутке. На центре, в сказочном месте, где находился рабочий пост старшего смены, в зоне отдыха пленительно манили топчаны, заботливо укрытые кожухами, всё дышало спокойствием и мудростью десятков старших, успевших порулить здесь.

— Ты чего? — надежда Андрюхи не оправдалась, старший смены Макар был ещё на месте, дописывая документацию.

— Будешь радиоэфир засорять — в печень получишь, и процент с зарплаты сниму, стране нужны герои, а призываются одни ушлепки, — показной свирепостью Макар пытался спрятать ухмылку, развод удался, Горох повёлся.

— Я! Я на секунду, сигареты заберу, — Андрюха импровизировал на ходу.

В столовой было пусто, никто не ел его сосиски. Только в углу, на посту АСУ, в этом сборище компьютеров и серверов, привычно бормотал себе под нос Макс Косой, за повизгиванием ксерокса, жужжанием компьютеров понять его не было абсолютно никакой возможности, да и без посторонних звуков он был трудно понятен, говоря, словно в рот набрал мужских гениталий. Весёлая улыбка блуждала на лице, Косой был известный шутник.

Губ! Мощная дверь вернулась на место, схватив сигареты, Андрюха, приободрённый целостью и сохранностью сосисок, спешил к месту своей службы, к месту своих подвигов. Снежок радостно и бодро скрипел под ногами.

— «Хорошо! Всё будет хорошо!» — весёлая песенка сама ворвалась в голову, деревенская морда безнадёжно теряла свои позиции, не смея спорить с уверенным монгольским хамом. Его ждали. Не заглушив мотор своего старенького автомобиля, к нему спешил мужичок.

— Куда путь держим? Иммиграционные карточки заполняли? Помощь нужна? — лукавый монгол сыпал вопросами, не останавливаясь.

— Да! Да! Пожалуйста, помогите! — проблеял мужичок.

— «Хорошо! Всё будет хорошо!» — пел под берцами снежок, сосиски целы, мужичок за содействие даст денежек, жизнь чудесна и легка.

Великий и могучий Горох спешил в кабинку заполнять карточки. Смена началась.

Ёжики

Ёжики! Кто не знает этих позитивных, смышлёных животных. В меру колючие, симпатичные создания как-то раз произвели у нас переполох.

Поезд был отработан, карточки занесли, не пропущенных оформили, времени до подведения итогов оставалось минут пять, пауза была заполнена красноречивым и содержательным рассказом Макара и Макса Косого. Возвращались они сегодня после ночного поезда домой. В третьем часу ночи машин немного, на повороте возле старой разрушенной фермы в свете фар мелькнуло нечто. Макар еле успел резко затормозить, только через несколько секунд до пацанов дошло: перед машиной, замерев, стоял ёжик, он, по утверждению Макара и Косого, не полз, не сидел, он именно стоял. Ёжик стоял на задних лапах и с неудовольствием рассматривал автомобиль, внезапно прервавший его путешествие. Первым очнулся ёжик, он было рванул назад, но, сделав несколько шагов в обратном направлении, резко передумал, развернулся и бросился по старому маршруту. Не успели рассказчики опомниться, как ёжик скрылся в темноте, и всё это он проделал с большим проворством и на задних лапах.

Изумлению таможенников не было предела, они не только не видели ежей, бегающих на задних лапах, но и некогда не слышали о таком чуде. Рассказ был перемешан обильными жестикуляциями Косого и редкими репликами слушателей.

— Да не гоните вы. Не может быть.

Тема была задана. Всё рабочее время, не занятое оформлением поездов, смена обсуждала ежей. Оказывается, были такие гурманы, которые пробовали на курорте ужасно редкое блюдо — запечённых молодых ёжиков под дико острым то ли чилийским, то ли мексиканским соусом. Большой интерес вызывал процесс воспроизведения потомства у ежей, одни упрямо доказывали — ежихи высиживают яйца, другие стояли на том, что ёжики живородящие. Благо в то далёкое время об интернете только слышали.

С прибытием ночной смены количество членов клуба ёжиковедов порядочно увеличилось, все сходились во мнении, что редких особей ежей, бегающих на двух лапах, следует искать вблизи от старой фермы, в том месте, где они и были замечены прошлой ночью. По-видимому, на ферме в своё время было в обилии зерно, а где зерно, там и мыши, а мыши, как известно, — любимая еда для ежей. Также большой популярностью пользовалась версия о том, что ёж встал на задние лапы, попав в стрессовую ситуацию, рёв двигателя, свет фар, резко вынырнувших из темноты, по мнению знатоков тонкой ежиной натуры, могли тех заставить даже полететь, не то что бегать на двух задних лапах. Экспедицию возглавляли признанные специалисты в области ёжиковедения Макар и Косой. Время было тоже третий час ночи, место тем же, ничто не должно было помешать успеху. Ежи, выбегайте. Человек двадцать таможенников трепетали в ожидании чуда, настоящих двулапых ежей, свет такого ещё не видел. Человек, как известно науке, тоже не сразу встал на ноги, а долго бродил на четырёх конечностях. А вдруг эти редкие бегающие на задних лапах ёжики — зародыш новой земной цивилизации? Жаль старина Дарвин не дожил до такого.

Старая тактика себя не оправдала, сначала запускали один автомобиль, как это было вчера, ежей не было, затем несколько машин пробовали в разных вариантах, они то ехали навстречу, то мчались друг за другом, надеясь в свете фар застать ежей врасплох, те не показывались. Самые любознательные бродили в поле с фонариками, им повезло больше, были пойманы два ёжика. Тот, что покрупнее, из гуманных соображений был быстро отпущен, девчонки предположили, что это беременная ежиха, и, накричав на любителей экзотической кухни, которые желали дождаться родов и отведать молоденькой ежатины, отправили того в привычную среду. Ёжик помоложе и помельче был назван Гагариным и подвергнут серьёзным испытаниям. Его обернули в несколько старых полотенец, чтобы меньше кололся, и устроили пытку светом, фонарики светили с разных сторон, то затухая, то вспыхивая, пытаясь попасть ежу в глаза, признаков желания встать на задние лапы тот не выказывал. Ёжик шипел, пыхтел и прятал лапы, сворачиваясь в клубок, не давая возможности немолодым юннатам себя ухватить за них. Гагарина посадили на асфальт, накрыли ведром и немного побарабанили по нему, он пытался удрать по старинке, на всех четырёх лапах. Ближе к рассвету утомлённые любители природы приняли коллегиальное решение: это неправильный ёжик и ведет себя он неверно. Гагарин не оправдывал своё имя, он не хотел быть первым, категорически не желая становиться на задние лапы и быть ближе к человеку. Экспедицию решили отложить ровно на сутки. Гагарина вернули в лоно природы, тот, ошалевший от пережитого, неуверенно поковылял в родную степь.

На следующую ночь экспедиция отправилась без своих лидеров Макара и Косого, они вдоволь потешились над своими легковерными коллегами и после ночного поезда отправились домой спать. Поймав пару ежей и промучив тех снова до утра, таможенники начинали потихоньку терять веру в этих животных и возможный симбиоз двух цивилизаций на земле, старшей человеческой и младшей ежиной. На третью ночь только пять или шесть человек, побродив с полчаса у фермы и не поймав снова правильных ежей, окончательно разуверились в возможности тех подняться на новую ступень эволюции.

И только молоденькая Танюшка, служившая первый год, ходила со слегка затуманенным взором, при первой возможности стараясь свести разговор к любимой теме ёжиков. Она даже консультировалась у всемирно признанного специалиста по болезням животных Великолепного Яшки о возможных недомоганиях ежей, тот мгновенно просёк тему и пытался ей недорого толкнуть жутко дефицитное универсальное обезболивающее для всех животных. За короткую колючую эпопею ёжики стали Танюшке родными, почти полностью овладели её разумом и мыслями, и она ещё несколько дней жила надеждой встретиться с тем самым, настоящим, правильным ёжиком.

Пока Макар не раскрыл ей всю тяжелую правду. Ну не ходят ёжики на задних лапах. Не ходят.

Великолепный Яшка