Гардар. Книга четвертая

Михаил Игнатов, 2023

Михаил Игнатов – популярный писатель фантаст, работающий в жанре фэнтези. Наиболее известны его циклы книг «Путь» и «Гардар». Представляем четвертую и финальную книгу «Гардара». Смертельные битвы позади. Ты обрёл награду, о которой не смел и просить, не замахиваясь больше, чем на месть. Вот только у награды соленый вкус слёз. Долгие месяцы ты подставлял своё плечо любимой, не в силах сделать для неё большего. Но теперь, когда понял, что есть шанс всё изменить, сможешь ли ты оставить её? Бросить? Ты боевой маг, который должен первым встречать врага, но то, что от тебя требуют, лишь впустую расходует время и силы. Хватит ли у тебя решимости изменить происходящее, доказать, что дети Создательницы выросли, и сделать так, чтобы её символ снова озарил небо над тобой?

Глава 6

Голос Шалодара сочился недовольством. Оно ощущалось с первого слова, но заставляло собеседника лишь изгибать губы в улыбке. Впрочем, её он скрывал. Самым простым способом — повернувшись спиной к говорящему.

— Это ведь уже не первый раз. Хотя о чём это я? Если запоминать всего один такой случай в год, то это уже даже не трёхсотый раз! Почему всегда одно и то же? Ты мне можешь ответить?

— Потому что это всегда разное?

— Ой, — круглолицый Повелитель скривился, оттёр Рагнидиса плечом и принялся перебирать бутылки на полках. — Оставь эту софистику. Если говорить по-простому: я предлагаю идею, ты её с негодованием отвергаешь, но! Не проходит и половины года, как ты с горящими глазами сообщаешь мне, что хочешь всё сделать именно так, как я и предлагал.

Хозяин кабинета согласился:

— Звучит не очень.

— Звучит? Не очень? Так! — рука Шалодара сжалась на горлышке бутылки. — Мне нужно выпить. Ты невыносим.

Отхлебнув тёмного вина, он уже спокойнее продолжил:

— Я предлагал тебе отправить всех до единого птенцов во Врата?

— Предлагал.

Круглолицый кивнул, устроился в кресле и сделал ещё один глоток перед тем, как задать новый вопрос:

— Ты сказал мне… Что? Не слышу.

— Я сказал, что для большей части из них это чересчур.

Повелитель Эфира торжествующе протянул:

— Во-от!

Рагнидис пожал плечами:

— Но согласись, мало того, что это правда — ведь самый слабый Страж равен архимагу, так ещё и что бы мы делали в Зелоне и в Риобиле без птенцов?

— А! Так вот что изменилось? Они здесь стали не нужны?

— Нет же. Дело не в этом. Во-первых, он сам пришёл ко мне с этой просьбой.

Шалодар долго тянул вино, не спеша отрываться от бокала, но, наконец, спросил:

— Откуда узнал?

— Полагаю, ему подсказал молодой Чалом.

— Иногда мне кажется, что синие горжеты, требующие, чтобы я брал клятвы с ведущих специалистов, не так уж и безумны.

— Это мы тоже уже обсуждали и даже решение приняли одинаковое.

— Верно. Это не наш путь. Ладно. Что второе?

— Он так и будет единственным из этого набора, кто уйдёт через Врата.

— Я не особо слежу за твоими делами. Уникум, уже ставший магистром?

— Нет. Твёрдый мастер по наполненности ауры. До следующего ранга ему расти ещё пару лет.

Шалодар не дослушал и, вскинув брови, недоуменно уточнил:

— Пару лет таладорского обучения? Он же был в Зелоне?

— Не важно, — отмахнулся Рагнидис. — Главное — то, что он единственный из всех постоянно использует сырую ману в своих заклинаниях.

Повелитель Эфира щёлкнул пальцами свободной руки:

— Вспомнил. Ты зачитывал как-то давно донесение про него. У него такой высокий болевой порог? Или он болен разумом?

— Думаю, там уникальное сочетание множества факторов, включая травму ауры. Но разумом он здоров, и этот способ своего усиления не приносит ему радости. Тебе не стоит беспокоиться.

— Я не беспокоюсь, а борюсь с неприятными воспоминаниями. Это, по большому счёту, твои птенцы, тебе о них и беспокоиться.

Рагнидис отмахнулся:

— Но главное ты понял?

Шалодар кивнул:

— Сколько он способен вливать в плетение?

— Такой проверки не проводилось, а теперь он и вовсе не попадёт в училище на тесты.

— Но ты считаешь, что он нашёл свой путь к вершинам силы?

— Скорее, пробил себе духовое отверстие в своей темнице. И только от него зависит, сумеет ли он расширить его в полноценный лаз. Это ведь одна из задач нашего обучения, верно? Дать возможность магам как можно раньше найти свой уникальный дар и понять свои сильные стороны.

— Здорово. Теперь я займу ту сторону, что обычно принадлежит тебе в наших разговорах, и повторю твой же вопрос. А с чего ты вообще взял, что обычный мастер сумеет продержаться в Астрале хотя бы одну волну?

Рагнидис отмахнулся:

— Ты преувеличиваешь опасность.

Шалодар едва не уронил бокал, неверяще уточнив:

— Но ведь именно это я и сказал тебе в прошлый раз!

— Не важно.

— Не важно?!

— Хорошо. Ты был прав в прошлый раз. Так лучше?

Круглое лицо Повелителя Эфира расплылось в улыбке:

— Значительно лучше. Так что там важно?

— То, что он вернулся к тому медленному и неудобному ритуалу создания големов, что разработал Гертрой. И очень сильно его переработал.

— И?

— Ты ещё не понял? Это голем, поднятый на Жизни, едва ли не пропитанный ею. Он полностью отвечает условиям плана Астрала, более того, он носит в себе Исток. Теперь стало яснее?

— Хочешь проверить, не рассыплется ли он песком после Врат?

— Что значит проверить? Я более чем уверен, что он останется целым — он слишком уникален, чтобы считаться простым артефактом.

— Рагнидис, мне очень не нравится такое нездоровое воодушевление. Оно напоминает мне о твоих безумных экспериментах в магии.

— Плевать, что там тебе чудится. Думаешь, я вызвал тебя для того, чтобы сообщить о парне?

Вздёрнутые брови Шалодара послужили молчаливым ответом, Рагнидис искривил губы в нерадостной усмешке:

— Парень был у меня сегодня.

Шалодар, вызванный три дня назад, отставил бокал.

— Донесение от наблюдающих в Храме: коэффициенты потоков мира искажаются, плывут. Пока едва-едва. Но тебе ли не знать, что это может означать?

Пальцы Шалодара сами сжались в кулак:

— Стражи снова меняют барьер.

— Не будь этого парня, нам пришлось бы придумать его. Я уже отдал приказ ускорить все работы по Вратам, подготовить к работе заклинание-улавливатель. С Аором отправим новые амулет и Исток. Врата запустим по третьей схеме.

— Риск. Нулевой пробой Кернариуса имел слишком много ограничений.

— Риск в пределах допустимого. Если что, Страж на той стороне вытянет весь переход сам. Но мы косвенно проверим сразу несколько гипотез.

— Ты боишься, что в этот раз верх одержит фракция затворников?

— И тогда нам пригодится любая мелочь, которую мы сможем заметить при его переходе. Я хочу, чтобы ты лично наблюдал за ним.

Шалодар кивнул и опрокинул в себя бокал.