Скульптор жизни

Михаил Денисович Байков, 2018

Михаил Александрович Божесов – прокурор, карьерист, юморист, циничный философ и просто привлекательный мужчина – обустраивает свою жизнь, не жалея о людях, с которыми по долгу профессии сталкивается. Его жизнь – это череда неожиданных обстоятельств, которые Божесов с лёгкостью обращает в свою пользу…Но может ли человек, иногда преступающий закон, добиться высших должностей в государстве? И что движет им? Жажда денег, обиды молодости или сердечная травма?.. И так ли проста его жизнь?

Часть вторая

Блеф

Глава I

Лето. Какое интересное слово. Сколько счастья для школьника кроется в нём. Сколько опасений кроется в нём для выпускника. Сколько неизвестности для студента. Сколько обычного для работающего человека. Сколько хлопот для чиновника.

Каждому хочется отдыхать… Закрыть глаза и, хотя бы недельку, плыть по воде, в лучах солнца, в волнах прохлады.

Но, увы, жизнь заставляет нас работать всегда, ибо неделя плавания по воде может унести нас в открытый океан, откуда нельзя более вернуться.

Да… Жизнь — тяжёлая вещь. И она сложна для всех: и для школьника, и для выпускника, и для студента, и для работяги, и даже для чиновника. Все они должны действовать, дабы не попасть в океан. Действовать по–разному, но с одной целью. Действовать — во благо своих личных интересов.

Даже чиновник, основной задачей которого является формирование условий для плавания работяг или контроля «стока» людей в океан, даже он подвластен течениям земных вод и гребёт от океана, «огребая» по головам других. Так и живём… А что удивительного? Всё по законам природы. Но может стоит начинать жить ради общества?

***

Лето, как это ни странно, не смогло миновать и Лимской области. Михаил Александрович Божесов, после прошлогодних событий перед выборами в областную думу ставший губернатором родной области, мчался на своём служебном автомобиле в D–ский монастырь, встретить своего школьного друга, присланного в Лимскую епархию новым архиереем.

Рядом с губернатором сидел, вдохновенно о чём–то вещая, его секретарь Даниил Николаевич Вилов, перешедший за Михаилом Александровичем из прокуратуры в областную администрацию.

— Михаил Александрович, вот зря мы не позвали журналистов на эту встречу! — в третий раз пожаловался Даниил Николаевич. — Мы бы использовали это в качестве прекрасного пиара на пустом месте…

— А разве бывает иной? — иронично спросил Михаил Александрович, чем очень сильно обидел своего секретаря, считавшего основной своей обязанностью привлекать внимание общества к губернатору.

После такого обращения, ущемляющего его профессиональные достоинства, секретарь отвернулся к окну, с мыслями о том, как тяжело работать с человеком, не имеющем рамок поведения. Правда, как это обычно бывало у Даниила, эти мысли быстро прошли, и он вспомнил, что начальнику отсутствие рамок всегда шло только на пользу, и начал заново:

— Задумайтесь! Первым в области встретитесь с владыкой Михаилом, который, к тому же, был вашим другом…

— Владыкой Михаилом? — пробудившись от своих мыслей, заинтересованно спросил Михаил Александрович.

— Да, Михаилом, вы не знали? — скороговоркой ответил секретарь, не обращая внимания на тон губернатора; продолжал, — И вот, ваш знакомый теперь возглавляет епархию в вашей же области! Такие возможности! Эх…

— Даниил Николаевич, мои действия совершенно оправданы, отсутствие журналистов — это лучшее, что можно представить.

— Но… — попытался возразить секретарь.

— А ваша задача, — раздражённо говорил губернатор, — не думать о том, как надо было сделать, а думать, как преподнести свершившиеся факты в выгодном свете… Вот и думайте, а не отвлекайте меня.

Секретарь кивнул в знак согласия, осознавая, что болтать дальше будет неразумно, и, будучи человеком исполнительным, начал думать о том, что ему посоветовали.

***

Машина губернатора въехала на территорию огромного монастыря, административного центра Лимской епархии.

У величественного, с колоннами, белого здания в три этажа, машину встречал молодой епископ Лимский.

— Доброе утро! — произнёс добродушно епископ с широкой улыбкой на лице, протягивая руки в сторону Михаила Александровича. — Сколько лет мы с тобой не виделись!

— Дольше, чем можно было, — разделяя радость встречи, подхватил губернатор.

— И не говори!

Губернатор и епископ обнялись, чем заставили секретаря Михаила Александровича, ещё раз, но уже молча, пожалеть об отсутствие журналистов.

— Пройдёмся? — предложил епископ, указывая на кедровую, монастырскую аллею.

— С удовольствием. Заодно и поговорим.

— Это хорошо. Поговорить — это пожалуйста.

— Поговорить — это непосредственная часть твоей профессии, — кольнул губернатор.

— Да и в твоей, до недавнего времени, было важно говорить, — парировал епископ.

— Это и не изменилось. На посту губернатора мне приходится слишком много разговаривать. Даже больше, чем на посту прокурора… Кстати, мне тут птички напели, — еле заметно кивнул Михаил Александрович на секретаря, — Что тебя теперь зовут Михаилом… И как это тебя угораздило?

— Лотерея, — кратко ответил епископ, но заметив вопросительный взгляд тезки пояснил, — Перед постригом нам давали мешочек с разными именами. Вот и вытянулось такое имя.

— Интересно будет смотреться! И губернатор Михаил, и епископ Михаил! Шутки начнут шутить…

— А нам какая разница? — спросил епископ. — Не всё ли равно, что будут говорить?

— Это тебе может быть всё равно, а мне, как объекту народного волеизъявления любые слова могут навредить, — с печальной улыбкой заметил Михаил Александрович.

— Всё те же мысли о власти, как и в школе! И куда же ты теперь метишь?

Губернатор улыбнулся, но ответил с видимой охотой:

— Теперь в кабинете министров тревожно. Мой хороший друг, даже наш общий знакомый…

— Игорь Сергеевич, бывший губернатор? — тоном знатока политической жизни перебил епископ.

— Ты хорошо осведомлён, наблюдал за жизнь малой родины? — смеясь спросил губернатор. — Так вот, мой друг, теперь работающий в аппарате правительства, сказал мне, что должность министра юстиции скоро освободится… И у меня есть все шансы поучаствовать в борьбе за тёплое место.

— Ты слишком молод для этой должности! Да и больно быстрый подъем по служебной лестнице!

— Ничего страшного. Самый старший из кандидатов, старше меня только на шесть лет, а карьерный рост вполне обыкновенен… Никаких проблем, всё возможно…

— И каким же образом? — с улыбкой спросил епископ.

— Я уже много смог сделать, как губернатор! — увлекаясь ответил Михаил Александрович. — Уже построена федеральная трасса, такая скорость строительства была замечена наверху; началось строительство газопровода через область; найдено три с половиной тысячи рабочих мест; в регион отечественные компании проинвестировали три миллиарда. Всё прелестно! Я точно в числе претендентов.

— Я рад за тебя, — ответил епископ, только чтобы поддержать поток откровений своего друга, больше похожий на хвастовство.

— А ещё, — добавил губернатор полушёпотом. — Я встречался с ним, дважды, — сказал Михаил Александрович, поднимая палец вверх.

— С Ним? — переспросил, с тонкой иронией, епископ, посмотрев в сторону куполов монастырского собора.

— Да нет же! — засмеялся губернатор. — С Ним мне ещё рано видеться, тем более дважды.

— Да понял, понял, — смеялся епископ, разворачиваясь.

— Но самое главное! — продолжил свою речь губернатор, следуя за епископом. — Я смог устроить большую ювелирную выставку!

— Вот уж достижение, так достижение! Три миллиарда инвестиций с ним никогда не сравнятся!

— Ну не надо сарказма! — прервал губернатор. — На выставку приедет герцогиня Кервинская и привезёт изумрудное ожерелье королевской семьи.

— И какая от этого польза? — спросил епископ скептически.

— Это всё те же баллы, — ответил губернатор. — Баллы в мою пользу. Я, губернатор Лимской области, кандидат на пост министра юстиции, могу не только решать проблемы в своём регионе, но и налаживать международные связи. Если герцогине всё понравится, то это безусловно сыграет в мою пользу.

— Тем не менее, не стоит забывать, что должность министра ещё не освободилась, — заметил епископ.

— И что? В этом моё преимущество. В отличие от своих конкурентов, я уже начал готовиться, и это выглядит не как дешёвая чиновничья показуха, а как мой образ жизни.

— Ну ты и интриган! Со школы никаких изменений, — восторженно, а может быть и льстя, сказал епископ.

— Да, да, да… Мне всё шло на пользу. Благодарен нашей школе. Она воспитала во мне такого чиновника.

— Удивительное образование!

— Вообще… Все до сих пор пытаются найти дно у этого кладезя мудрости.

— Философия… На выставку пригласить не желаешь?

— А это великолепная идея! Там ты себя и представишь! Выставка 25 июня, на набережной, павильоны уже построены, охрана вымуштрована, — ответил губернатор, садясь в машину, к которой подошли очень незаметно.

— Прекрасно, тогда через три дня встретимся.

— Надеюсь. Пока!

***

Машина выехала за территорию монастыря. Даниил Николаевич не мог долго сидеть в молчании и не выдержал:

— Как всё прошло?

— С его преосвященством, владыкой Михаилом, мы обсудили стратегию сотрудничества между администрацией области и епархией. Достигли понимания и поделились планами развития, вверенных нам структур.

— Ясно… — вздохнув ответил секретарь.

Глава II

Много изменилось в Лимске за год. Старая областная власть ушла, фактически в полном составе, и на их должности назначили новых чиновников из столицы. Жителям области перемены были интересны, пока не началась осень, а с нею и мирские заботы, которые очень хотел облегчить им (и немного себе) Михаил Александрович.

Губернатор–прокурор смог наладить хорошие отношения со всеми: и с новыми чиновниками, узнав о них много интересного от экс–губернатора, которому повезло пойти на повышение в Москву; и со старым электоратом, — но даже у такого дипломата, как Михаил Александрович, возникали трудности…

Его преемник, исполняющий обязанности областного прокурора Сергей Васильевич Смолов, будучи чьим–то протеже, не впал в зависимость от решений своего предшественника, к тому же из–за профессиональных разногласий понимание между новой прокуратурой и новой областной администрацией не было достигнуто.

Справедливости ради, скажем, что Лимской области везло с прокурорами. Последние четыре синих мундира были большими профессионалами своего дела. Исключение не составлял и Сергей Васильевич. Только он был более замкнутым и педантичным.

Но человеческая неприязнь должна уступать должностным обязанностям, поэтому исполняющий обязанности прокурора Лимской области мчался в областную администрацию на совещание…

***

Михаил Александрович переделал всё в здании Лимской администрации. От туалетов и коридоров до приёмной и галереи, от дверей в комнаты до плитки на полу, от цветов на подоконниках до лестниц на чердак. Одним словом, обустроил себе дворец (даже три комнаты нашёл для ночёвок) за бюджетные деньги, впрочем, благодаря давлению на подрядчика, денег было затрачено мало, а украдено и того меньше (и даже не Михаилом Александровичем).

И вот, в администрации был созван совет, посвящённый грядущей выставке.

— Я вижу, все в сборе, — сказал Михаил Александрович, выходя из соседней с залом заседаний комнаты, используемой им в своих личных целях. — Да вы сидите, сидите, — замахал он руками на областных чиновников. — Давайте сразу к делу. У нас с вами пройдёт выставка… Не простая выставка, золотая, и это буквально так. Общая цена всех выставленных изделий превышает сто миллионов долларов, а жемчужина выставки — изумрудное ожерелье — стоит все двадцать. Как понимаете, у нас с вами две задачи. Не допустить хищения драгоценностей и оставить приятное впечатление у герцогини Кервинской о России, последнее, наверное, будет трудно, но всё равно крайне необходимо, — присутствующие понимающе закивали.

— Так вот, — продолжил Михаил Александрович, — я готов огласить список присутствующих официальных лиц и ответственных за безопасность. Сразу говорю, эти решения выдуманы не мной, я сам только что получил этот список… Итак, открывают выставку: я; новый епископ Лимский, — чиновники переглянулись, но губернатор не обратил внимания, продолжил, — мой секретарь Даниил Николаевич; разумеется, директор выставки Пётр Сергеевич; многоуважаемый директор департамента образования и исполняющая обязанности директора лицея №308 Марина Васильевна, — Михаил Александрович театрально показал на неё. — Сама герцогиня Кервинская перережет ленточку; её будут сопровождать переводчица; племянник; а также сотрудник МИД РФ, не написано как его зовут… За безопасность отвечает… девушка! — удивленно воскликнул Михаил Александрович, всматриваясь в лист бумаги. Убедившись, что со зрением у него всё в полном порядке, губернатор посмотрел на начальника Службы Безопасности, который утвердительно закивал.

— Да нет, вы неправильно поняли, — смеясь продолжил губернатор. — Я только за то, чтобы девушки присутствовали на этом вечере, только боюсь, думать им будет сложно в окружении драгоценностей. Ха–ха–ха! Гм… Однако я отвлёкся. Фёдор Васильевич, — обратился Михаил Александрович к начальнику Службы Безопасности, — обязательно пришлите ко мне эту девушку… Я её проинструктирую… Так! Опять отвлёкся. Хотя вроде бы всё. Вопросы есть, товарищи?

— А если я не приглашённое лицо, то можно прийти так, как посетителю? — спросил председатель думы Лимска.

— А вы, Венедикт Петрович, наверняка с женой? — спросил с улыбкой губернатор, на что Венедикт Петрович скромно кивнул. — Нет, нельзя. На открытии будет присутствовать ограниченное число приглашенных гостей из числа бизнес–элиты, всего около шестидесяти. Будет фуршет, небольшой концерт нашей Филармонии, а сам вход для неофициальных, но приглашённых, лиц будет стоить десять тысяч долларов, которые мы перечислим в Фонд Красного Креста на помощь голодающим детям Атлантиды… Эм… То есть, Центральной Африки… Африки, конечно…

— Значит, вход можно купить? — спросил Венедикт Петрович.

— А у вас таки есть свободные десять тысяч долларов? — почему–то с одесским акцентом спросил Михаил Александрович. — И откуда такие богатства у народного избранника? Думаю, если вы купите себе два билета, наш новый прокурор с удовольствием проверит вас… Верно, Сергей Васильевич?

— Вы правы, как всегда.

— Ну вот видите? — развёл руками губернатор.

— Михаил Александрович, а как же простые люди? Как они смогут увидеть украшения? — спросил директор департамента культуры.

— Очень просто. Первые два дня пройдут в главном павильоне, куда вход будет стоить две тысячи рублей. А оставшуюся неделю менее ценными, но такими же красивыми украшениями, смогут насладиться все желающие за тысячу рублей.

— А… — начал кто–то.

— Думаю, я ответил на все вопросы, — поспешил губернатор. — Извините, у меня сейчас по плану визит в эти самые павильоны. Рад был поболтать, приходите ещё, — губернатор встал и направился к главной двери. Все тоже встали и проводили его взглядом.

Проходя мимо прокурора, Михаил Александрович остановился, спросил:

— Вы сейчас свободны, Сергей Васильевич?

— Очевидно, да.

— Тогда поехали со мной на осмотр.

Конец ознакомительного фрагмента.