Царепут и Дуромет. Приключения двух прожектёров (сказка для взрослых)

Михаил Громов

Это произведение написано в жанре политической сказки и предназначено вниманию взрослых читателей.Здесь изображена некая страна – Наоборотия. Картинка того, чего нет, но может быть. Эта сказка – предупреждение.

4. Сказочно-политический прожект «Коварные соседи»

Продолжение рассказа местного бомжа:

Наше село уж тыщу лет

Соседей множество имело,

Кое-кого давно уж нет,

Немало всё же уцелело.

Вот там мордва, казахи, греки,

Там немцы — мирный счас народ,

Киргизы есть и есть узбеки,

Народов разных тьма живёт.

Есть с крючковатыми носами,

Это джигиты с гор сошли,

А есть в шальварах, с чубуками,

С горилки пьяные хохлы,

А там, среди мешков картошки,

На поле белорус лежит,

Из-за мешков рука торчит,

Опять он что-то просит трошки.

Прибалты вон по хуторам

Своих ласкают толстых дам,

Белы, мясисты, толстозады,

Всегда сметане с салом рады.

А за рекой живут счас янки,

О них в селе не все и знают,

Их очень редко вспоминают,

Лишь эрудиты в ходе пьянки.

Французы с длинными носами

Смакуют выпивку с сырами,

Но пьют ведь, кстати, не кисель,

А номер пятую «Шанель».

Живут китайцы за холмами,

Друзья с раскосыми глазами,

Мы в гости к ним, звоним: дзин-дзин,

В дверях ждёт вечный Си Цзяньпин.

* * *

Соседи часто нападали

На наше мирное село,

В ответ же в зубы получали,

Соседей били дружно, зло.

По своим норам рассосавшись,

На нас сквозь зубы наругавшись,

Собрав все силы, шли опять —

От нас по шее получать.

Село не зря зовётся «мирным»,

Кто к нам ступал не той ногой,

В итоге становился смирным

И мирно полз к себе домой.

Но отгремели войны эти,

А после войн всем надо жить,

И нами битые соседи

К нам же нагрянули дружить.

Стали партнёрами, друзьями,

Короче, дружба расцвела,

Что не прибили мы гвоздями,

Они всё пёрли из села.

Пеньку, холстину, кур тащили,

Как хан Мамай — зерно и скот,

Бывало, девок уводили,

Что выходили в огород.

Кто-то, назвавшись нашим другом,

Украл комбайны, трактора,

Людей оставив из села

С одним на всех убогим плугом.

Да, в жизни всякое случалось,

Но в целом был в ней оптимизм,

И с бандитизмом рассосалось,

Пришёл хозяйский прагматизм,

Народ к работе устремился,

Тут кто-то скажет «Во! Допился!»

Но проще всё, дошло до слуха,

Что у соседей рай-житуха.

Всегда соседи в шоколаде,

А мы в дерьме, и вечно сзади,

Но не беда! Хоть без порток,

Нам надо сделать лишь рывок.

Село в работе напряглось

После безделья и тоски,

В селе такое началось!

Пить перестали мужики,

Кто лапти стал плести с азартом,

Кто масло жопою давил,

Один, лесным ведомый фартом,

Грибы и ягоды косил.

Засеять осенью сумели

Мы наши сельские поля,

Хотя посеять рожь хотели,

Взошла весною конопля.

Но мы впросак и не попали,

Здесь в чём-то нам и повезло,

Соседи коноплю скупали

Дороже втрое, чем зерно.

И частный бизнес развивался,

Он крепким стал, без дураков,

Концерн гробовщиков создался

И холдинг трезвых бочаров.

Борцы с дерьмом объединились

В ассенизаторский союз,

Могильщики с врачами слились,

В таком слияньи видя плюс.

* * *

В труде умнели человеки,

А мастера росли как в сказке,

Мы стали собирать телеги

И инвалидные коляски.

Телега «рашен-лимузин»

Прославит автопром в веках,

Она нам бережёт бензин,

Телега ездит на дровах.

В телеге катишь, всем привет,

Махорку куришь, развалился,

А если дождь, проблемы нет —

Дерюгу взял, да и накрылся.

Мы мысль научную развили,

Нам с техпрогрессом повезло:

В научной гонке победили

В селе, придумав колесо.

Мы и компьютеры клепали,

Из ароматной ДээСПэ,

Ими друг с другом торговали,

Соседи были в стороне.

Один наш чел задумал чудо,

Хотел с церквушки воспарить,

Но с матом грохнулся оттуда,

Забыл он крылья прицепить.

Мы и ракеты запускали,

Обычно к янкам, вот потеха!

Они от страха там орали,

А мы давились здесь со смеха.

Мы торговать с другими стали,

Сам экспорт к нам пришёл в село,

Грибы соседям продавали,

Толкали лапти и бухло.

Был спрос на дёготь, сало, лыко

И на льняное барахло,

Соседи всё скупали лихо,

Купили даже колесо.

А что касается новинок,

До них сосед наш не дорос,

От сшитых из кирзы ботинок,

Презренно воротили нос,

Они в ответ нам продавали,

Харчи и старое шмотьё,

Машины, овощи сбывали,

У нас же клянчили сырьё,

Но было равновесье всё же,

Крутились мы как в колесе,

Но приключилось с нами позже

Международное ЧэПэ.

* * *

Шустрил по миру Царепут,

То там появится, то тут,

Вон на Востоке задом крутит,

Вот что-то с Западом замутит.

Гостил он как-то раз у немцев,

От нас на Запад вёрст так сто,

Те принимали хорошо,

Под пиво ели мясо с перцем,

Сосиски, штрудели, колбаски,

Таскали херы на столы,

И кружки с пивом, все полны,

Всё было здорово, как в сказке,

Но вдруг один толстяк-баварец

Толкнул случайно Царепута,

К несчастью, немчура-поганец

Не знал, кого толкнул, паскуда.

Ему бы быстро извиниться,

Хлебнуть пивка и испариться,

Но немцу вспомнилась война,

Ну и Берлинская стена.

Вот он надулся так обидно,

Стал очень нервным и вспотел,

И всем сказал, рыгнув солидно:

«Царьпут сосисок много съел».

Царьпут наш чуть не подавился,

Что ляпнул тот дегенерат?

Он на колбасника озлился

И громко крикнул: «Сталинград!»

Немецкий хутор поперхнулся,

Царьпут не то стал вспоминать,

За ним австрийский встрепенулся,

Негоже так в гостях кричать,

«Шанель» пить галлы перестали,

Хохлы горилкой подавились,

Руками шведы замахали,

Соседи явно разозлились,

Застолье дружно загудело,

Здесь были все в своём кругу,

Британцы крикнули: «Не дело

При немцах вспоминать войну».

Постарше немцы затупили,

На лицах пива перебравших

Как будто тени проступили

Их предков, в битвах с Русью павших.

Царьпут же встал, рукой махнул,

Чем к тишине призвал братву,

Ширинку ловко застегнул

И важно начал речь свою:

«Не ждал, не ведал, не гадал,

Что я попал в ваш чёрный список,

Что я вас, немцев, обожрал,

Ну, в смысле, много съел сосисок.

Вон, галлы тоже зашипели,

Я ими здесь был уличён,

Что я напился их «Шанели»,

Хотя пил виски — самогон.

Я вам скажу в начале темы,

Что вы коварные соседи,

Вы мужики — не джентльмены,

А ваши бабы — и не леди.

Вы с виду чинные такие,

И вас должны мы уважать,

Но в большинстве — вы голубые

И лесбиянки, вашу мать.

Я понял вас давно и сразу,

На вас на всех вина лежит:

Вы извращённую заразу,

Распространяете как СПИД.

Да вами русских счас пугают,

Это ж подумать, ё-моё,

Два пидераста в брак вступают,

И появляется дитё.

Но счас я вам хочу сказать

И честно вам тут всем признаться,

Вы стали вдруг вооружаться,

С огнём решили поиграть?

Мои спецслужбы донесли,

Что свои старые пищали,

На нас румыны навели,

Точить ножи и вилы стали,

Поляки, шведы — жаждут мести,

И делают из ржавой жести,

Доспехи. Ядра отливают,

Селу обстрелом угрожают,

Ну а британцы, это ж чудо,

Вдруг оживили Робин Гуда,

И он с лесной своей братвой

Сидит за Темзою-рекой,

Конец ознакомительного фрагмента.