Притча о псе – вегетарианце

Михаил Владимирович Ульянов, 2023

Пес, который жил в тепличных условиях и регулярно подслушивал разговоры людей о морали, в один момент узнаёт, что мир – это отвратительное место, где одни ради выживания убивают других. Пес отказывается принять "правила игры" и вступает в борьбу со своим естеством, размышляя при этом о собственной натуре и нравственности.К чему приведет его борьба? К голодной смерти или отказу от принципов?

2. Максима

С тех пор прошло несколько дней. Теперь Малой с ужасом вспоминал этот стейк, пока долго бежал по трудному маршруту, постоянно перепрыгивая ветки поваленных деревьев. Несмотря на высокий темп, пес не уставал, и, казалось, что он был полон энергии. Но неизбежный вопрос пришел в его голову. Что он будет делать, когда вернется в старый дом? От нового знания о своей сущности невозможно убежать. Он почувствовал усталость, голод и перешел на ходьбу. Так он продолжал двигаться еще много часов, гоняя по мозгу одни и те же мысли, пока не упал от истощения сил.

Малой лежал и грустил. Когда дыхание успокоилось, он услышал тихое чириканье за кустами. Пес заставил себя подняться и пошел к источнику звука. Перепрыгнув через кусты, пес увидел маленький светлый комочек с клювом. В голову пришло желание, которое мгновение спустя напугало его. Малой прилег рядом с птенцом.

«Весь мир делает это, — подумал он. — Но я не могу. Почему именно я? Наверное, это из-за того, что я слишком часто подслушивал разговоры людей из философского клуба. Их слова отпечатывались в моем сознании, и теперь я другой».

Прошло четыре дня с тех пор, как новый хозяин забрал его на ферму, но было ощущение, что прошла целая жизнь. Недалекое прошлое казалось чем-то нереальным, словно это был сон. Он задавал себе вопрос, предпочел ли бы вернуть те времена, когда он не знал своей сущности? Стоит ли вернуться в этот туман неведения?

Малой лежал и вспоминал солнце, детей, радугу, счастье. Начавшийся дождь же вернул пса к миру жестокой реальности.

Он верил, что рано или поздно сможет вернуться в прошлое, но лишь географически, а этого недостаточно. Нужно забыть все ужасы, которые он успел увидеть. Наверное, если постараться, то можно это сделать. Но… нельзя. Всё, что может быть уничтожено правдой, должно быть уничтожено правдой.

Дождь усилился. Пес аккуратно схватил птенца в пасть и удалился от дороги на несколько десятков метров. Здесь был овраг, под которым можно было укрыться. Он положил птенца и лег так, чтобы окончательно защитить его от падающей с неба воды.

Желудок пса урчал. Ему было холодно и голодно. Его воображение рисовало картину, как он хватает зубами птенца. Птенец в этой фантазии дергался и сопротивлялся, а первый укус не убил его. Птенец инстинктивно продолжал борьбу за жизнь до тех пор, пока второй укус не погасил его сознание, а теплые внутренние органы не разбрызгались по рту Малого.

Пса передернуло от таких фантазий, ему стало мерзко. Но является ли ощущение мерзости признаком неправильности данного поступка? А говорит ли о чем-нибудь отсутствие такового ощущения? Чувствуют ли что-то похожее другие существа перед убийством?

Пес хотел поскорее отключиться, чтобы забыть о голоде, но даже когда он заснул, ему хотелось есть. Как спасение от этого желания ему приснилась коробка с котятами. Он ел их, и больше не чувствовал в этом ничего противоестественного. Он говорил себе: это нормально, так устроен мир. Спокойствие и удовольствие сменилось на страх и ужас, когда он осознал, что и сам находится в огромном ящике. Сверху на него смотрел огромный брат-близнец. Он опустил морду в ящик и схватил пса зубами.

Пес проснулся от знакомого лая вдалеке. Это была вожак стаи, в которой состоял Малой. Пес обрадовался и сказал птенцу:

— Мы почти дома. Я возьму тебя с собой и помогу выжить.

Пес выбрался из-под оврага и, гавкая, помчался в сторону собачьего лая. Через минуту он встретился со старыми друзьями.

— Что ты тут делаешь? — Спросила крупная самка, являющаяся вожаком стаи. — Тебя же забрал фермер.

— Я убежал. — Ответил Малой. — Там было ужасное место. Я никогда не забуду, что я увидел. Люди, которые живут там — изверги и садисты. А что вы тут делаете?

— Идем на охоту.

— На охоту? — спросил Малой.

— Да. Тяжелые времена настали, приходится самим ловить и убивать еду. И раз уж ты оказался здесь, ты пойдешь с нами. К утру вместе вернемся.

Малой занервничал и осознал ошибку.

— Вожак, разрешите мне, пожалуйста, идти сейчас домой самому. Я очень сильно устал, я не смогу больше ходить так много.

— Ты заблудишься.

— Пожалуйста, вожак. Я не смогу пойти с вами.

— Хватит ныть, слабак. — Рявкнул пес по имени Силач. — Тебе сказали идти, значит надо идти.

Стая пошла. Малой поплелся сзади, внимательно рассматривая окружающую реальность, дабы запомнить ее и впоследствии найти птенца. Вокруг были бесконечное количество сосен, и никаких отличающихся большой высотой ориентиров.

Псу нужно действовать, пока они не ушли достаточно далеко. Что сделать? Изобразить, что он травмировал ногу? Упасть и соврать, что больше не способен ходить? Просто остановиться и незаметно скрыться? Псу не хотелось этого делать, он боялся показать себя с плохой стороны, боялся выделиться. Но ведь от этого зависит выживание существа, которому он пообещал помочь. Разве это не должно перевесить страх показаться странным?

Пес по имени Серый, брат Малого, замедлил шаг и приблизился к Малому со словами:

— Этот гнида-фермер бил тебя?

Что ответить? Может, рассказать всю правду и заодно объяснить, почему он не хочет идти с ними? Может, это и есть решение? Или они не поймут правдивый ответ?

— Нет. — Ответил Малой.

— Ты видел, как он мучил других собак? — спросил Серый.

— Тоже нет.

— Что же тогда произошло?!

Другие собаки тоже слушали их разговор. Малой ответил:

— Я расскажу это потом. А у вас как дела?

— Дела как обычно — говно — жуем, нюхаем, купаемся. — В привычной экспрессивной манере сказал Серый.

Время шло, нужно было что-то предпринимать, но Малой медлил. Он спросил:

— А на кого вы охотитесь?

— На полевых мышей. — Сказал Серый.

— Давно вы этим занимаетесь?

— Да нет, недавно. — Сказал Серый. — Товарищ Силач предложил недавно такое развлечение. Это трудно, прошлый раз только у одной Умницы удалось это сделать, но тренироваться надо — кто знает, какие нас ждут времена.

Собаки продолжали бежать.

Малой остановился и сказал:

— Бегите вперед, я вас догоню. Мне нужен отдых.

Все остановились. Вожак и Силач строго посмотрели на Малого.

— Ты наше терпение испытываешь? — Строго крикнул Силач.

— Не нервничай. — Сказала Вожак. — Раз ему нужно отдохнуть, то отдохнем все вместе.

— Вожак. — Сказал Серый. — Кажется, он действительно сильно устал, ему будет тяжело охотиться вместе с нами. Я отведу его.

— Хорошо. — Сказала Вожак.

Собаки побежали дальше, а Серый с Малым побрели в обратную сторону.

Через полминуты Малой повернул голову назад. Убедившись, что собаки отдалились достаточно далеко, он сказал Серому, что ему надо кое-что найти. Рыская по лесу, он нашел овраг.

— Смотри. — Сказал Малой другу и указал на птенца. — Вот почему я не хотел идти с вами. Я хочу его спасти.

— Ты чё, кукухой ударился? Ты хочешь спасти еду?

— Я хочу спасти маленького беззащитного птенца.

Серый улыбнулся и сказал:

— За это я тебя и люблю. Тебе повезло не увидеть настоящей жизни и остаться наивным глупцом…

— Я не наивный глупец. — Перебил его Малой. — Я всё видел и всё знаю. На ферме на моих глазах человек убил корову. Она доверяла людям и шла вместе с ними, когда люди выводили ее из хлева. Затем ей обвязали рога веревкой, притянули к столбу и привязали. Она заподозрила что-то неладное и начала брыкаться; она пыталась выбраться из ловушки. Потом мужчины обвязали веревкой заднюю ногу коровы и привязали ее ко второму столбу. Женщина рядом смотрела на это и говорила корове: «Мася, не брыкайся». Масю убивали, а по версии людей она не должна была брыкаться! Корова боролась за жизнь, дергалась, а ее били палкой по спине, чтобы она успокоилась. Теленок из загона смотрел, как убивают его маму и тоже мычал. Я не понимаю коровье мычание, но, наверное, он умолял людей освободить его маму. Возможно, он еще верил, что это все какая-то глупая шутка или дикая человеческая игра, но худшее было только впереди. Один из людей перерезал ножом шею коровы, и кровь большим напором полилась из дырки. Кровь лилась из раны, но корова долго стояла на ногах, пока не упала. Кровь продолжала идти, корова дергала ногами, двигала головой, моргала и тяжело дышала.

Я был в шоке. Все вокруг собаки и люди спокойно смотрели на убийство, словно не происходит ничего ужасного, что даже я на какой-то момент поверил, что все это нормально. Уже через час сознание вытеснило страшное воспоминание, я общался с местными собаками и позволял фермеру — убийце ласкать меня. Но на следующее утро люди зарезали свинью. Она очень медленно умирала, и это было страшно. Я до сих пор слышу ее отчаянные вопли в своей голове.

— Ты дорос до взрослого возраста, и только сейчас познакомился с суровостью мира. Но с этим ничего не поделаешь. — Сказал Серый.

— Мы можем перестать есть мясо. — Сказал Малой.

— Что!? Ты конченый?

— Нет, я нормальный. Я просто хочу поступать правильно.

— Это глупость! Все в мире едят мясо.

— И что? Какая разница, что делают все? Мне важно, что делаю лично я.

— Но с чего ты взял, что есть мясо — это плохо? Как в твою головушку вообще пришла эта мысль? Я ничего бредовее никогда в жизни не слышал!

— Есть такой принцип — поступай так, как хочешь, чтобы поступали к тебе. Я не хочу, чтобы меня съели, следовательно, я не должен есть других. Все логично.

— Это глупо, потому что только люди и собаки обладают разумом. Все остальные — просто бездумные твари. Они не могут мыслить, значит, их это правило не касается.

— А что это меняет? Главное — это не способность мыслить, а способность чувствовать. Остальным животным больно, когда нож или зубы разрывают их плоть. Им страшно, когда они осознают скорое окончание их жизней. Им печально, когда они теряют сородичей. А разумность — это абсолютно не важно.

— Это их предназначение. Для этого они и существуют в этом мире.

— Представь, что кровь хлещет из твоей шеи, а ты привязан веревками к двум столбам и вынужден в таком положении терпеть боль и дожидаться смерти.

— Малой, хватит нести чепуху!

— Представь. Пожалуйста, представь это.

— Малой…

— Ты это представил? Просто остановись на минуту, помолчи и представь ощущения от ножа в твоей шее. Или представь, что ты смотришь на маму и видишь, как она умирает в таком положении. Подумай, что ты будешь чувствовать и о чем будешь думать. Ты представил это?

— Малой, они просто бездумные механизмы, действующие на рефлексах. У них нет души, сознания.

— Ты просто высказываешь не связанные друг с другом и с реальностью фразы, которые когда-то слышал. Ты сам не веришь в то, что ты говоришь.

— Я знаю, о чем я говорю!

— Нет! Тебе просто удобно так говорить, чтобы оправдать свои злодеяния.

— Злодеяния? Да ты сошел с ума! Что ты теперь собираешься делать? Сдохнуть от голода?

Малой замолчал.

— Ну так что ты будешь делать?

Малой уже задавал себе этот вопрос, но в голову тогда не приходило никаких идей. Сейчас же, в пылу спора, гениальный ответ пришел:

— Я буду есть сосиски!

Серый улыбнулся.

— Почему ты смеешься? — Спросил Малой.

— Не важно. — Сказал Серый. — Хватит трындеть. Бери своего птенца, и погнали в город за сосисками.

Серый пошел, ожидая, что Малой пойдет за ним. Малой сказал:

— Неужели сосиски — это…. В таком случае я буду есть только растительную пищу.

Серый остановился и повернулся.

— Ты с жиру бесишься. Ты слишком хорошо жил, вот и глупость всякая в голову полезла. Ничего, поголодаешь еще несколько дней и всё поймешь. Только никому больше не рассказывай об этом, а то тебя засмеют или даже вышвырнут из стаи. Бери птенца и пошли.

Малому не понравился снисходительный тон брата, но он промолчал, аккуратно взял в пасть птенца, и пошел за ним.

Уже спустя пятнадцать минут пути они увидели первые человеческие дома, а по прошествии еще десяти минут оказались там, куда Малой так стремился — кафе, где его всегда кормили.