Лунный синдром (сборник)

Михаил Бочкарёв, 2013

Миры в рассказах Михаила Бочкарёва, собранных в сборнике «Лунный синдром», порой абсурдны и фантастичны. Здесь всё не так. В городе Н-ске у всех горожан вырастают хвосты, под летними лавочками находятся бездонные кошельки, несущие несметные богатства. Простые медработники открывают способ манипулировать сознанием людей, а луна оказывается всего лишь иллюзорным искусственным спутником, вымышленным заодно со всем остальным миром сумасшедшим существом, которому кажется что сам он – человек… Эти рассказы погружают читателя в миры, рассматриваемые, словно сквозь стёкла хитроумного прибора, дающего ощущение полной свободы. Кажется, что здесь возможно невозможное – стоит только правильно настроить резкость и войти в этот удивительный мир…

Мошенники или Три сумасшедших дня из жизни одного инвестора

К девяти часам утра ведущий специалист отдела кредитования венчурных проектов Альфред Каземирович Штейн явился на работу. Пройдя мимо секретаря Эллочки так, словно за столом её и не было, Альфред открыл дверь кабинета, прошёл к рабочему столу и занял своё место.

Нажав кнопку селектора, Штейн, откашлявшись, произнёс:

— Эллочка, доброе утро. Кто у нас сегодня?

— Сегодня четверг, Альфред Каземирович. Изобретатели.

— Сколько их там?

— Пока семеро, — ответила секретарь.

— Ну что ж, приемлемо. Приглашайте, Эллочка. И кофе мне, пожалуйста, принесите.

— Я вас поняла, — ласковым голоском ответила секретарь.

Штейн поправил очки и уставился на дверь, в которую минуту спустя ворвался взъерошенный человек в коричневом пиджаке, из кармана которого торчал помятый галстук. Человек нервно закрыл дверь и прошествовал к столу Альфреда.

— Магнус Орли, — представился тип.

— Альфред Каземирович. Присаживайтесь. Что у вас?

— Я начну сразу с изложения моей идеи! — взволнованно выдал Орли, и принялся рыться в карманах. Первое что он нашёл, был как раз галстук, который он принялся тут же надевать. Надевать его он вздумал не развязывая, а пытаясь пролезть головой в сделанную когда-то давно, петлю. Но у него никак не получалось. Голова изобретателя оказалась на удивление большой.

Штейн, видя, что данная процедура может занять время длительное, предупредительно кашлянул в кулак. Опомнившийся Магнус Орли замер, посмотрел на работника инвестиционной компании и поспешно спрятал галстук в карман брюк, из которого, к своему изумлению, извлёк смятые листы.

— Вот! Вот они где! — обрадовался он, встряхнув листами воздух, — Итак, я начну. Дело в том, что я разработал уникальную технологию создания человека!

— Вот как? — Штейн заинтересованно поправил очки.

— Да! Именно! Вы же, должно быть, знаете, что до настоящего времени попытки создать человека искусственно, все до единой, провалились? Так вот: я понял, почему! Дело в том, что производить человека надо, так сказать, досконально. То есть, в точности копируя каждую деталь его организма!

— А, простите, из чего вы собираетесь производить людей? — перебил горячую речь изобретателя Альфред.

— Да из чего угодно. Главное, чтобы материал по своим физико-химическим свойствам соответствовал тканям человеческого организма. Например, это может быть стекловолокно, или модифицированный пластик. Кстати, для этого также потребуется отдельная статья расходов. Я планирую построить отдельную лабораторию по созданию материалов…

— Простите, — опять перебил Альфред, — вы так и не назвали требуемую вам сумму.

— Минутку, — умоляюще сложил ладони посетитель, — я хочу, чтобы вы во всех деталях поняли, с каким грандиозным проектом имеете дело! Так вот, используя новейшие технологии, я планирую воссоздать всё до малейших деталей! Каждый лейкоцит, каждую артерию, каждый нерв! И из всего этого, словно из деталей конструктора, собрать человека! — глаза изобретателя блеснули предчувствием великого, — Естественно, это потребует колоссальных затрат, но ведь и результат будет ошеломляющим! Живой человек, созданный человеком!

— А почему вы так уверены, что ваш человек будет, так сказать, живым? Ведь, как известно, тайна жизни не открыта до сих пор никем. Как же так называемая душа?

— Душа? Это всё глупости, — отмахнулся посетитель, — Я объясню вам! Представьте себе, что у вас есть подробная схема сборки автомобиля и все детали к ней. Имея это, вы совершенно спокойно соберёте автомобиль, и он поедет. Естественно, после того, как получит топливо, а искра зажигания запустит мотор. Так же я поступлю и с искусственным человеком. Разве вы не знаете, что человек — это та же самая машина, работающая на токе высокой частоты? Следовательно, после сборки стоит лишь пропустить через височную область, а также область сердца, требуемый ток — и он оживёт! Элементарная реанимация.

— Ээээ…

— Это так! — горячо заявил Магнус.

— Ну, а сознание?

— Сознание копируется с типовой матрицы подобно компьютерной программе.

— Ну, допустим. А чем будет питаться ваш человек? Ведь мы… эээ… естественные люди, питаемся естественной пищей. А ваш, из стекловолокна?

— Пусть питается, чем угодно! — отмахнулся изобретатель.

— Хорошо, предположим, это так. И вы действительно соберёте человека. Вопрос: зачем? Что дальше? И самое главное: как вы собираетесь получать прибыль?

— Прибыль? — Тут Магнус на секунду застыл в недоумении, но уже через мгновение опомнился, — Ну, конечно! Прибыль будет приносить сам созданный мной человек в благодарность за то, что я его создал!

— Неубедительно…

— Я создам сотню таких людей! — угрожающе предостерёг Орли, — Тысячи, да хоть миллионы. Я могу создать совершенную армию таких людей из титанового сплава, и мы завоюем, к примеру, Бруней. Уверяю вас, капитала этого небольшого государства с лихвой хватит на покрытие расходов!

— Вы предлагаете нашей компании инвестировать международный конфликт?

— Это только пример! Я могу создать искусственных людей, не потребляющих кислород, и выслать их на Марс. Пусть добывают там алмазы.

— На Марсе есть алмазы?

— Безусловно!

— Откуда такая осведомлённость?

— Да что вы, в самом деле? Вы дадите мне деньги?!

— Кстати о деньгах. Сколько вам нужно для создания, скажем, одного искусственного человека? Пробного, так сказать, экземпляра.

Магнус закатил глаза к потолку. Губы его зашевелились в еле слышимом бормотании. Вероятно, он считал затраты.

— Тридцать восемь миллиардов евро! — заявил он наконец, придав голосу деловой тон.

— Уважаемый, вы отдаёте себе отчёт, куда пришли? Это частная инвестиционная компания, и мы попросту не располагаем такими средствами.

— Хорошо, — тут же поправился проситель, — дайте хоть миллион, на предварительные расходы.

— Сожалею. Но ваш проект, во-первых, представляется мне неосуществимым, во-вторых, абсолютно нерентабельным.

— Вы это серьёзно?

— Абсолютно серьёзно.

— Но вы совершаете ошибку!

— Не думаю, — Альфред был твёрд.

— Тогда дайте хоть двадцать пять тысяч! — потребовал Орли.

— На какие нужды?

— Автомобиль! Мне необходим автомобиль! Я к вам, между прочим, добирался на трамвае, и меня чуть не оштрафовали! Хамьё!

— До свидания, господин Орли.

— Ссуды не будет?

— Нет.

— Ладно! Чёрт с вами! Дайте десять тысяч, и я уйду!

— Эллочка, приглашайте следующего, — уже не глядя на изобретателя, проговорил Штейн в селектор.

Магнус Орли гордо поднялся со стула, направился к двери, и, открыв её, заявил на прощанье:

— Вы ещё услышите обо мне! Все газеты будут писать! А знаете, что, когда я создам армию, вы будете первым, кого мы вздернём на фонарном столбе! — с этими словами Орли удалился, с силой хлопнув дверью.

Секунду спустя в дверь слабо постучали.

— Войдите, — пригласил Альфред Каземирович.

Дверь открылась, и в кабинет вошёл маленький толстый человечек с вспотевшей лысиной, и кепкой, которую он держал обеими руками на уровне груди. Казалось, человечек чем-то очень напуган. Больше всего он походил на бурундучка, застигнутого злобной хозяйкой, когда забрался в дом красть печенье. Кепка символизировала то самое печенье. Вид человечка вызвал у Штейна лёгкую улыбку.

— Можно? — робко спросил вошедший, и виновато посмотрел на ведущего специалиста.

— Проходите. Что у вас?

— Я изобретатель, — пояснил он.

— Понимаю, — Альфред внимательно посмотрел на человечка поверх очков.

— Точнее, я изобретатель-фармацевт, — поправился тот.

— Интересно.

— Меня зовут Валентин Эсмеральдов, — обладатель романтического имени прошёл и робко присел перед Штейном, — я хотел бы просить вас дать мне ссуду, чтобы наладить массовое производство моего изобретения.

— Понимаю. Потрудитесь объяснить, в чём его суть?

— Дело в том, что я по натуре очень робкий человек. Я бы даже сказал, трусливый. Ещё с самого детства…

— Простите, — перебил Альфред, — это относится к делу?

— Самым непосредственным образом, — заверил Валентин, и, кажется, вспотел ещё больше, — С самого детства я терпел от окружающих издёвки и пинки. Все смеялись надо мной и всячески унижали. Даже теперь ежедневно я сталкиваюсь с людской жестокостью. Вот совсем недавно был такой случай. Мой непосредственный начальник вызвал меня к себе…

— Я прошу вас ближе к делу. У меня слишком мало времени! — жёстко остановил Альфред толстячка.

— Простите, — горестно вздохнул Эсмеральдов, — Так вот, я изобрёл пилюлю против страха.

— Пилюлю против страха? Как интересно. И что же?

— Я хотел бы помочь таким же, как я, людям, — тонким восторженным голоском пропел толстяк, — и для этого мне необходим начальный капитал, чтобы запустить пилюлю в производство.

— Совершенно согласен. Деньги для этого необходимы. Но как мы можем узнать, действительно ли ваша пилюля работает? Что, если это не так, и спроса на неё не будет? Что, если ваша пилюля не пройдёт фармацевтических тестов, и учёная коллегия сочтёт её действие наркотическим? Если вообще это действие имеет место быть!

— Нет! Что вы! — испугался толстяк, — Я с детства боюсь наркоманов и наркотиков. Наркоманы очень жестокие, злобные люди. Вот однажды мне…

— Погодите, — прервал его откровения Штейн, — вы проводили эксперименты? У вас есть заключения фокус-группы? Таблица ингредиентов и составляющих?

— У меня с собой есть сама пилюля! Вот она, — Эсмеральдов полез в карман, вытащил обыкновенный спичечный коробок и извлёк из него пилюлю.

— А вы знаете, ваша пилюля очень похожа на мятную конфету, освежающую дыхание.

— Правда? — изобретатель трусливо покосился на Штейна.

— В точности такая же.

— Наверное, так получилось случайно, — оправдался изобретатель, — и потом: форма пилюли не имеет значения…

— Поймите меня правильно: то, что вы принесли с собой свою «пилюлю», ещё ничего не доказывает. У вас есть документальные подтверждения?

— Именно для этого я её и принёс. Сейчас я лично вам наглядно покажу её действие!

С этими словами Эсмеральдов запрокинул голову вверх, открыл рот и демонстративно кинул в него пилюлю. Совершив глотательное движение, он замер и зажмурился. Более ничего не происходило. Валентин Эсмеральдов застыл, словно статуя. Казалось, он даже перестал дышать. Так прошла минута.

— Уважаемый, — окликнул его Альфред Каземирович, — вы меня слышите?

— Да, да, — толстяк возвратил голову на место и посмотрел на ведущего специалиста, — вот, уже действует, — торжествующе изрёк он.

И впрямь что-то в нём переменилось. Куда-то подевалась робость голоса, трусливый взгляд. Плечи его распрямились, и вообще он стал выглядеть как-то нагло.

— Так вот, мне нужно как минимум два миллиона долларов, и причём немедленно! И ты давай там как-то шевелись. Выписывай бумажки свои — сказал он грубым тоном.

— Вы в себе? — настороженно Альфред всматривался в посетителя, который менялся прямо на глазах.

— Нет, в тебе, — хамски пошутил в ответ Эсмеральдов и заржал на манер работника шиномонтажа, услышавшего пошлый анекдот, — Мне деньги нужны уже сегодня! Так что давай, конторская крыса, пиши «одобряю» — и все дела!

— Прекратите хамить!

— Слушай, ты! — брови толстяка угрожающе сдвинулись к переносице, — Тебя сюда зачем посадили? Видишь, гений перед тобой? Разуй глаза-то, козлиная морда!

— Вон! Вон отсюда! — возмущению Штейна не было предела.

— Я ведь могу и в лоб закатать! — предупредил толстяк.

— Вы хам и мошенник!

— Из говна тебе ошейник, — парировал нахал.

— Пошёл отсюда прочь! Нет, каков актер а? — изумился Штейн, — Целый спектакль передо мной разыграл!

— Да ты что, тупой, что ли? Это пилюля действует! Страх-то исчез! Значит, работает. Вот и валяй, пиши там в своих бумажках, что, мол, одобряю и прошу выдать ссуду.

— Вон из кабинета! Не получите ни копейки!

— Падла! — выругался проситель, поняв, что денег ему не дадут.

— Я сейчас же вызываю наряд! — пригрозил Альфред, схватив телефонную трубку.

Эсмеральдов поднялся со стула, злобно осмотрелся и сплюнул прямо на пол не разжёванную до конца пилюлю, которая с пластмассовым щелчком отскочила от линолеума в угол.

— Увидимся ещё на тёмной дорожке… — прошипел он, уходя.

Следующим в кабинет Штейна вошёл интеллигентного вида молодой человек. Одет он был в чёрный костюм, чёрную водолазку и чёрные же строгие туфли. В руках молодой человек держал объёмистый свёрток.

— Добрый день, — поздоровался он, и прошёл.

— Здравствуйте. Вы с чем?

— Я изобрёл телепорт! — гордо заявил посетитель.

— Телепорт? Как интересно. Что это? И представьтесь, пожалуйста.

— Пожалуйста. Меня зовут Отто Рудольфи, тридцать восемь лет, не женат.

— Что ж так?

— Считаю женитьбу делом, губительным для учёного.

— А что у вас с собой?

— Собственно, это телепорт и есть. Точнее, его прототип. Экспериментальная модель. Вам вообще известно, что такое телепортация?

— Телепортация? — Альфред задумался, — По-моему, что-то из области научной фантастики. Что-то связанное с перемещением объектов. Не так ли?

— Совершенно верно! Перемещение объектов на любые расстояния путём расщепления их на атомы. Перспективы, как вы понимаете, огромные. Полная революция на топливном рынке. Никакого загрязнения окружающей среды. Никаких автомобилей и бензиновых двигателей! Мало того: перемещаться можно по всей Вселенной, достичь любых планет и звёзд! И к тому же это ещё и колоссальные доходы владельцам технологии, то есть нам с вами.

— Нам с вами?

— Ну, конечно! Я же собираюсь взять вас в долю, — тут Рудольфи дружественно подмигнул, — если, конечно, вы одобрите мою заявку на ссуду.

Штейн задумался, недоверчиво посматривая на Отто.

— И что же, вы действительно создали телепортатор?

— Именно!

— И он работает?

— Ещё как! — заверил Отто.

— Можете продемонстрировать?

— Для этого я и принёс с собой модель-прототип.

— Очень интересно.

Молодой изобретатель развернул свёрток и извлёк из него два чёрных ящика, соединённых электрошнуром. На одном из ящиков Альфред увидел небольшой рычажок сбоку.

— Дайте, пожалуйста, ваши часы, — попросил Рудольфи располагающим к доверию голосом.

— Зачем? — удивился Штейн.

— Сейчас на ваших глазах они совершат путешествие в виде субатомных частиц из этого ящичка в этот, — Рудольфи последовательно указал сначала на ящик с рычажком, затем на второй.

— Ну, что ж, — согласился заинтригованный Альфред Каземирович, и снял с руки дорогие часы.

Молодой человек открыл первый ящик и аккуратно положил в него часы Штейна. Закрыв крышку, он ловким движением повернул рычажок сбоку, и Штейн услышал какой-то механический тихий щелчок внутри загадочного устройства.

— Готово, — произнёс изобретатель, — Ваши часы сейчас находятся здесь, — он показал на второй ящик, который находился на расстоянии никак не менее метра от первого, — Только что ваши часы были расщеплены на атомы и перемещены по этому проводу во второй телепорт, а в нём вновь собраны.

— Фантастика! Можно открыть?

— Конечно!

Штейн бережно открыл второй ящик, и увидел, что тот совершенно пуст.

— Их тут нет, — сказал он.

— Не может быть! — воскликнул молодой человек.

— Говорю вам: нет часов!

Молодой человек заглянул в ящик, и взгляд его выразил крайнее изумление.

— Наверное, какой-то сбой. Всё-таки модель экспериментальная.

— Дайте-ка я посмотрю сам, — Альфред открыл первый ящик, и к изумлению увидел, что часов нет и там, — Вот так дела! Где же часы? — он вопросительно уставился на Отто Рудольфи.

— Я понял! — воскликнул тот, — Они застряли здесь, — и он указал на шнур.

— Как это может быть?

— Очень просто, — пояснил изобретатель телепортатора, — Разложившись на субатомные частицы, часы потекли по телепроводу, но до конечного пункта не дошли. Возможно, на это повлиял электрический сбой.

— Электрический?

— Да. Телепорт работает от пальчиковой батарейки.

— Что же делать?

Молодой человек на секунду задумался.

— Я знаю, что! Мы их протолкнём! Посмотрите, есть ли у вас ещё что-нибудь?

Штейн порылся в карманах и вытащил зажигалку и бумажник.

— Вот, — протянул он зажигалку.

— Нет, давайте лучше бумажник. Зажигалка, так же как и часы, состоит из металла, и есть вероятность, что их молекулы перемешаются. Выйдет в итоге чёрти что! Лучше не рисковать.

— Да? — недоверчиво покосился на телепровод Штейн.

— Конечно. Другое дело бумажник. Он ведь из кожи? Из кожи, как я вижу, — молодой человек ловко выхватил из рук Штейна бумажник, и, пока Альфред не успел опомниться, поместил его в первый ящик.

— Но! Но там ведь ещё и деньги!

— Тем лучше. У денег хорошая атомарная проводимость! — заверил его Отто, и щёлкнул рычажком.

И снова Штейн услышал тихий щелчок внутри первого ящика, второй же оставался бесшумным. Странная тревога наполнила сердце ведущего специалиста.

— Ну? — занервничал Альфред, — а теперь?

— Уверен, всё получилось!

Штейн тревожно распахнул второй ящик. Тот был пуст.

— Пусто!

— Как? Опять? Невероятно! Должно быть, батарейка совсем села.

— А ну-ка откройте первый ящик, — потребовал Альберт Каземирович, чувствуя какой-то чудовищный подвох.

— Пожалуйста, — с видом полного недоумения Отто открыл ящик, и тот также оказался пустым.

— Что за фокусы? — закричал Альфред, — Вы меня дурачите!

— И в мыслях не было, — Рудольфи выражал саму невинность, — Вот как мы поступим. Я сейчас пойду в магазин и сменю батарею. Вам же, для гарантии, чтобы вы не волновались, будто это какой-то обман, я оставляю часть телепорта. Только, умоляю, аккуратнее с ним! — с этими словами Рудольфи отсоединил первый ящик от шнура, и, взяв его под мышку, двинулся к двери.

— Стой, подлец! — крикнул Альфред.

— Какой вы нервный всё же? Говорю вам — пять минут! Прямо удивительно, как вас назначили на такую должность?

— Стоять, говорю! Фокусник!

— Да что вы беспокоитесь, ваши часы и бумажник в телепроводе у вас на столе, а я вернусь через пять минут, — и с этими словами молодой человек скрылся за дверью.

Спустя десять минут ожиданий Альфред Каземирович нажал кнопку селектора.

— Этот последний не появлялся?

— Который? — растерянно ответила Эллочка.

— Тот, что был у меня последним. С ящиком.

— Ах, этот. Так ведь он уехал.

— Как уехал?

— На мотоцикле. Я сама видела в окно. Вышел от нас и уехал. А ящик его стоит у нас на крыльце.

— Как? Как на крыльце?

— Да. Именно на крыльце. Он недолго поковырялся в нём и оставил на крыльце. Я ещё подумала: вдруг он нам бомбу подложил? Вышла проверить. Оказалось, нет. Пустой ящик с двойным, наверное, дном. Знаете, похожие в магазинах для начинающих иллюзионистов продаются. А что?

— Ничего.

— Следующего запускать?

Альфред Каземирович молчал. Ему было крайне жалко часов и бумажника.

— Так запускать, или нет? — повторила секретарь.

— Запускайте, — обречённо ответил он наконец, — и где мой кофе! Сколько я могу ждать!

— Ой, простите, Альфред Каземирович. Сейчас несу.

Следующим в кабинет Штейна вошёл средних лет мужчина в старом заношенном свитере. Он, буркнув в густые рыжие усы какое-то невнятное приветствие, прошёл к столу и сел напротив Альфреда Каземировича.

— Вот, — и посетитель выложил на стол предмет размером с сигаретную пачку, на корпусе которого посередине мигал красным светом диод.

— Что это?

— Антиснейк.

— Что, простите?

— Антиснейк. Прибор, отпугивающий змей.

— Змей? Но здесь нет змей.

— В том-то и дело.

— Простите, не понимаю?

— Как же они тут будут, если до смерти его боятся, — посетитель кивнул на прибор.

— Вы, простите?…

— Афанасий я, Милославский.

— Изобретатель, надо полагать?

Афанасий шевельнул усами в знак согласия.

— Так. И что бы вы хотели?

— Ссуду хотел бы, — буркнул Милославский.

— Намерены выпускать прибор серийно?

— Зачем? Этак, если его серийно выпускать, где ж им жить-то тогда?

— Кому?

— Змеям, кому ж ещё?

— А зачем вы мне это принесли? — удивился Штейн.

— А я всегда с ним. Я змей боюсь, — испуганно пояснили усы.

— Так, так. Ясно. А ссуда вам зачем?

— Хочу построить пирамиду.

— Пирамиду? — изумился Штейн.

— Да. Пирамиду из свинцовых плит!

— Для чего?

— Есть у меня одна задумка… — загадочно протянул Афанасий, косясь куда-то в сторону.

— Вы поймите, для того чтобы мы выдали вам ссуду, нам надо знать, на что она будет потрачена. Исходя из этой информации мы и решаем, можем ли мы рассчитывать на её возврат. Тем более что вернуть её вам придётся с процентами. Вы это понимаете?

— Само собой. Учтено.

— Ну-с, так зачем вам пирамида?

— Эксперимент поставлю.

— Какой же?

— Знамо дело, научный. Соберу в пирамиду змей. Запру их и прибор включу!

— Зачем?

— Так узнать, что они, заразы, делать будут? — глаза Афанасия загорелись дьявольским огнём.

— Эллочка, следующего приглашай, — проговорил Альфред Каземирович в селектор.

— Так что, дадите, стало быть? — оживился заёмщик.

— Ни в коем случае.

— А если прибор отключу? — пригрозил Милославский.

Конец ознакомительного фрагмента.