Омуль без одежды

Михаил Борисович Туркин, 2021

Книга стала своеобразным мостом, соединяющего человека со своей любовью. В стихах связующим звеном выступают неприкрытые ничем отношения любящих людей. Поэт вспоминает о первой девушке, дружбе, об осенней неразделённой любви. Некоторые диалоги приведены без прямой речи, но при прочтении всё становится понятным. Автор "вытаскивает" из памяти юношеские годы, соединяя опыт прежних лет с нынешней действительностью; ощущается закат жизни, пронизанный окончанием лета, с осенним увяданием души его возлюбленной. Содержит нецензурную брань.

***

Была всегда моей гостью;

а, кому-то в горле-костью.

Нет, не зависти; но злости — ,

так мы строили наш мостик!

Он был не крепок, качался,

под телами на нём идущих.

Невелик, и скоро кончался,

с ногами-счастье крадущих!

Переправа, — нам не нужен мост!

Лодочка переплывёт, и: довезёт;

только счастье за рекой, как ост, —

ты уехала, я-тут; кому-то, повезёт.

Минули годы, как быстрые птицы,

я уехал ото всех, за даль границы.

Ты не преминула любовь спасти…

Мы остались за чертой пропасти!

*** (Памяти целителя Владимира)

Деревенский дедушка-Пучок,

на огороде вырастил табачок.

Он любил, прилечь в гамачок, —

сорвал с гряды гороха-стручок!

Деревенский дед-Пучок,

он хитрый маг, и паучок.

Думалось, что он колдун, —

оказалось, просто бздун!

Не сумел, сделать приворот;

сделал как отворот-от ворот.

Просили, наказать обидчиков — ,

он не повёл себя, как Чичиков!

Ему, заказали: защиту поставить:

решил, что необходимо вставить.

Когда, начал-в любовь вставлять, —

понял, нужно драть, и заставлять!

— Владимир, надо защиту поставить — ,

— А; как, я не могу даже представить!

Уже, не практикую-этим не занимаюсь,

в рекламе “Тайной власти” не снимаюсь.

Деревня без колдуна, как без рук:

был целитель; и добр, как Безруков.

Он лечил не только тела; ещё, — душу.

Без него Скрылёво умерло, унёс душу…

***

Для меня ты красивая, для других; не очень;

видно, так решила моя злая подружка осень.

Ей, наскучило, бродить по пустым переулкам — ,

поезд гулко-глухо, и он стучит тебя по булкам!

Ты уезжаешь далеко, из этого глухого места;

и, не хватает на билет; нет рядом нам места!

Мне выходить, на этой ближайшей станции…

Тебя ждёт учёба, и танцы; а, я-на дистанции.

Знаешь, я всё равно буду любить только тебя:

говорю ей, а в душе боль, и слёзы огня у меня.

Тебе, — нужно непременно, обязательно родить;

мне, без тебя одному по осеннему саду бродить!

И, одеваться в скучные дни, и серые наряды;

знать, у осени темна дорога, и дождя-заряды.

Потому что, осень проходит, оставляет след…

А, ты проходишь мимо меня, и в помине нет.

Я одену эту осень в краски, о свечу свечою путь, —

ты простишься с юностью, и летом-лаской будь.

Не успел ненастный ветер, — оборвать надежды!

Под ночным покровом дома: стоим без одежды…

***

Друзья познаются, в беде — ,

пословица мудростью бьёт.

Но если, ты один, и везде, —

твой друг в тебя тычет-бьёт!

И; тот ли, тебе друг, что учит — ,

тебя: быть верным и прямым?

Добру, он уже тебя не научит,

так не проще ли, быть немым?!

Возможно ли, выбить всю дурь?

Напутствуя друга, ударяя в плечо.

Тебе необходимо выкурить дурь…

И насмерть стоять за него, с мечом!

***

Казалось, ты обычная девка;

мне не понравилась издевка.

Показалась шлюхой, ты блядь;

и, кто-то там выругался-блядь!

Да; и, мы с разных полей ягоды:

знаешь, сколько ждал я, — годы!

Чего же, ты долго ждал-любви?

Хотел с тобою спать, по любви…

Ну; хочешь, можешь, попасться;

между ног потрогать, поцапаться. (у тебя? у меня!)

Мне надо, чтоб ты меня любила,

заласкала б, до упаду, за любила!

Если не упаду; конечно, за люблю — ,

есть одна деталь: тебя, не люблю. (ну, это пока) (пока)

Но; почему, меня не любишь, нет?!

Дело во мне? Нет. В чём? Во мне… (что, в тебе) (пока, не знаю) (не раскопал)

А, что в тебе-то; такого, странного?

Просто, хочу принца иностранного. (да; ладно, шучу)

Я здесь, и могу тебя очень любить!

Ты меня боишься-я могу тебя бить. (у-бить)

Зачем же, меня бить, я не виноват.

Ты лампочку выкрутил на сорок ватт?

Да, это не я, а мой напарник Валера…

А, я вот плохая, а не та девочка Лера.

По мне; так самая хорошая, например.

И; не нужно ставить кому-то, в пример!

Ты понимаешь, что я хочу с тобою быть?

Ты; и так, со мной, смогу с тобой побыть…

Но я хочу быть с тобою без свидетелей!

А; как же, на свадьбе, и без свидетелей?!

Ты, — за меня даже сможешь замуж выйти?

Давай кольцо и денюшки, сможешь, выйти. (отсюда)

У меня сейчас нет кольца: я; пока, не готов.

Тогда, засылай гонца, приводи сюда сватов!

Нам можно, пока повстречаться, всё решить.

А мне приданое уже можно, — начинать, шить?

Думаю, ты немного торопишь время, подожди…

Я прикалываюсь; а, ждать, когда пройдут дожди?

Что прикалываешь, и куда? Значок себе на грудь.

Я скоро буду, принимать кого-то, и на свою грудь!

(выпьешь? поебу) (пойдёшь, куда-то) (пойду, к кому-то, на кого-то))

Твой парень выебал тебя, из дома выгнал,

своё спустил, согнул в локте руку, и выгнул.

Сказал, — не приходи; пока не захочу, ебать…. (тебе надо съебать)

Стал, издеваться над тобой, и п.зду стебать!

Ты понимаешь, мы с тобой разные-я уличная.

Думаю, — ты двуличная, а станешь-моя личная!

Да, хорошо придумал; не буду сидеть взаперти…

Ты головой, или чем думал? У меня там черти. (там, это где?) (в пизде)

У Надьки болезнь, только на кого бы, — залезть!

Это значит, что можно к ней туда смело влезть…

Ты; что, дура что-ль, при нём такое-то говорить?!

Жизнь одна, и пока она идёт: надо жить, творить. (кто идёт?) (Аня)

Вот, что мы тут говорим, из этого, — написать стих;

Надь, что-то твой парень как-то задумался, и стих.

Он, не задумался, а просто подбирает себе рифму, —

он наклонился, и стал подобен твоему логарифму!

А мы просто расслабили свои позвоночные столбы;

за домом, протянулись проводами уличные столбы.

Но, это я так, к слову, сказала, про то лучше не пиши!

Как мы с тобою были вместе-себе на память запиши…

До этого, видел, приходил парень, и мной овладел;

а, после того, — зарычал как лев, и от секса обалдел…

Слышал, как я стонала, не понарошку: он меня драл,

как простую худую девку-прищепку, а ты меня задрал.

Просто, я вот такая бесстыжая, и девочка-блядь;

а, друг его: он понял всё-ему не надо объяснять!

Заметил, друг его ушёл, тоже хотел, ебать, любил;

а, мой парень — это увидел, понял всё, и его избил…

Никто не стал за меня заступаться, все знают-я с ним;

но, сейчас он уехал в Москву, за деньгами, и х.й с ним.

Вообще-то, можешь, думать: мне всё равно, что хочешь.

Ты сам остановишься, если кого ебать сильно захочешь?!

Вообще; всё, что мы здесь говорили, не надо писать — ,

это секрет, как тут-в п.зде, — мне нужно идти, поссать.

Теперь, ты понимаешь, что мне надо хранить секрет, —

вот тут он есть, а у тебя там такого свойства тела нет…

Я присел, и смотрел на всё происходящее в этом доме — ,

помыслил, до какой степени нужно разойтись в истоме, —

с завидным постоянством впитывающего в себя разврат,

чтоб послать, унизить, готовые убить из-за влажных врат!

***

Когда-нибудь ты поймёшь; как я любил тебя,

но может быть уже слишком поздно для себя.

Я тобою дышал в переносном смысле, и, любя — , (ебя)

повторяя, — я очень люблю одну тебя, про себя!

Ты мне; супротив, строила козни, и вредности — ,

не мог, расценить степень коварной ревности.

Уезжала летом к бабушке, в Западную Двину;

твой парень говорил, — а, давай я его подвину?

Тебе не хотелось конфликтов и разборок, с нами;

никогда не нравились одноклассники, Стас Намин.

Ты музыку слушала, и читала книги по настроению;

а, людей подпускала к себе, по своему усмотрению.

Оттого ли; и осень, багряные кисти везде развесила;

но только мне от этого нехорошо, и как-то невесело — ,

от тех рябин, где мы проходили по осенней дорожке;

ты со всеми была улыбчива, и снова наставила рожки.

Помню, выходил на улицу, и тебя глазами искал везде:

я не знал, что ты была дома, — предавалась своей езде…

Тогда; молился, и верил, — Бог есть, не допустит измены — ,

вы валялись грузом дома, ничего не делая, как безмены.

Ты; теперь, также хороша, но лучики морщинок, у глаз — ,

как признак увядания телесного; когда входишь в класс:

напоминают о милой улыбке, и цветении лета, в далях.

Если, за ожидание орден давали, — вся грудь-в медалях!

***

Мне приснилось, попал, как в тюрьму,

а, до этого: жил беззаботно, на воле.

Только, воля — одна западня; кутерьму,

незавидная мгла — участь моей доли!

Его спросят: живёшь-то, как?

— Денёк проживаешь, и ладно…

Сбитые ступни, один башмак,

а, нет большего: им, и не надо!

(-не положено; значит,

не по форме, не по уставу, и инструкции)

Еда для скота — эта жидкая баланда;

человек: привыкает, жить, как скот.

Я; ни за что, отсидел — это, не ладно…

И, в ногах пригрелся тюремный кот!

Подобие человека сидит на бревне, (из теней)

грязные, вонючие у него ноги-лапы

Но крест Господень висит на спине;

Ну, а тело заковано, в кандалы-латы!

(также, он не был, ни в чём виноватым…)

С ног стекает падучая жидель и пот…

что, картина Репина маслом, и, с пером!

Он смолчит; как будто, зашит его рот:

был посажен молодым, зелёным опером.

На двойной шконке, как на полатях;

королей, воров, с законниками много.

А, придворные-все, в рваных платьях — ,

короли, как шуты: не боятся гнева Бога!

Только, не нужно, заходить тут; сзади:

я этого, не то, что не люблю; а, ненавижу!

Дятел выдолбит дупло, или перо всадит…

Я как учитель: хоть, не смотрю, а всё вижу.

Брат спускай сюда, чтоб ближе к народу;

Конец ознакомительного фрагмента.