Alea iacta est. Политический детектив

Михаил Байков

Михаил Александрович Божесов успешно продвигался по карьерной лестнице. И вот теперь на дворе 2023 год… Что же будет делать министр юстиции в такое важное время? Читайте!

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Время шло очень быстро. Прошло долгих четыре года после последних трудов Михаила Александровича в Лимской области. Жизнь шла своим чередом: люди росли (хотя, как они могли измениться за четыре года), страна развивалась, власть не менялась.

Лимская область получила нового губернатора, полностью соответствующего всем необходимым критериям, но, разумеется, во всём уступавшим, своему предшественнику — господину Божесову.

Михаил Александрович, став министром юстиции, лихо принялся за дело. Начал он, как всегда, с анализа своих коллег, а вернее их слабостей, которые были найдены через три месяца. Для Михаила Александровича это послужило прекрасной защитой от конкуренции и даже зависти. Пользуясь своим выгодным положением, Михаил Александрович стал реформировать вверенное ему ведомство. Сокращение штата, новая регламентация всех действий, новые внутренние правила, строгий дресс-код, особая система отбора сотрудников и даже расширение полномочий министерства — всё это и многое другое было разработано Михаилом Александровичем самостоятельно, без привлечения каких-либо высокооплачиваемых комиссий.

Вершиной же своей работы Михаил Александрович считал создание агентства, занимающегося тщательной проверкой кандидатов на те или иные должности, а также анализом работы уже действующих государственных служащих.

Словом, Михаил Александрович упивался своей новой должностью, но это не мешало ему думать о чём-то более значимом, ведь на дворе была осень 2023 года…

***

В жизни же Лимской области поменялось ещё меньше, чем в жизни страны. Губернатором был достаточно приличный человек, впрочем, успешно поменявший жизнь Лимских чиновников, привыкших к взвешенной власти Игоря Сергеевича и эксцентричности Михаила Александровича.

Однако, исполнительная власть Лимской области не так нам интересна, во всяком случае сейчас. Гораздо важнее будет увидеть жизнь судебной власти, главой которой благополучно оставался уже четыре года Аркадий Васильевич.

Этой осенью судью мучила лишь одна мысль — предстоящий тяжёлый процесс об убийстве господина Сикирова, главу областного оппозиционного штаба. Перед началом избирательной компании в стране, этот процесс был очень важным и достаточно щепетильным.

Аркадий Васильевич знал, что этим делом занимался лично Михаил Александрович, когда был ещё областным прокурором, и продумывал все ходы надвигающегося суда. Но действующему прокурору Лимской области Сергею Васильевичу казалось, что его предшественник знал гораздо больше. Впрочем, узнать правду было просто невозможно…

***

— Аркадий Васильевич! — ранним утром будил председателя суда его помощник. — Через два часа начнётся заседание.

— Хорошо, хорошо, — сонным голосом отвечал судья, вспоминая события ночи и думая почему так долго спал. — Сейчас поедем.

Аркадий Васильевич достаточно быстро был готов к уже первому, и уже закрытому, судебному заседанию об убийстве Сикирова. Через час судья уже сидел в кабинете, просматривая различные бумаги о деле. Так прошло время до начала процесса. Помощник позвал заработавшегося Аркадия Васильевича в зал заседаний. Все формальности были соблюдены и началась наиболее интересная, по мнению Аркадия Васильевича, часть — судебное следствие.

— Уважаемый суд, — начал своё вступительное слово Сергей Васильевич. — В связи с тяжестью совершённого преступления, прошу Вас разрешить мне говорить в менее формальной форме, — за четыре года Сергей Васильевич научился показывать и испытывать больше эмоций, чем во время губернаторства Божесова.

— Если у государственного обвинения не хватает профессиональных знаний, чтобы огласить обвинение в установленной форме, то суд разрешает Вам говорить в менее формальной форме, — с вялой улыбкой, но формальным голосом, дал ответ судья.

— Спасибо, Ваша честь, — тоже формальным голосом, в котором, впрочем, не удалось скрыться злости, ответил прокурор. — Подсудимым Евгением Даринским 20, 21, 22 и 23 июня 2018 года был совершён ряд убийств, обличённых в ритуальный характер, но носящих явную цель, о которой нижже. Жертвами подсудимого стали — Василиса Комаринова, девятнадцати лет, студентка факультета журналистики Лимкого Государственного Университета имени Григория Отрепьева, находящаяся в состоянии беременности, известной подсудимому; Сергей Моринов, двадцати семи лет, аспирант юридического факультета ЛГУ им. Григория Отрепьева; Анастасия Петрова, тридцати двух лет, на тот момент (и навсегда) безработная, но занимавшаяся сбытом наркотиков; Александр Сикиров, тридцати одного года, глава областного штаба Оппозиционной Партии России. Убийства были совершены со строгим соответствием алгоритму, который будет сообщён суду в ходе процесса. Следствие считает, что истинной целью подсудимого было убийство Александра Сикирова, остальные же убийства были совершены с целью дезинформации следствия и отсрочивания…

— Как? — переспросил, улыбнувшись Аркадий Васильевич.

— Отсрочивания, — спокойно ответил прокурор.

— Ах, да. Продолжайте.

— Отсрочивания ареста подсудимого. Как считает следствие, убийство Сикирова было заказано его оппозиционными товарищами, которые усомнились в действиях Сикирова и решили убрать его, тем самым поднять народные волнения и скомпрометировать исполнительную и законодательную власть Лимской области накануне выборов в Лимскую Областную Думу.

Так же, как уже упоминалось, убийства имели особый почерк, что по началу завело следствие в тупик.

Подсудимому предъявлено обвинение по пунктам «а», «г», «з», «к» и «л», части 2, статьи 105 Уголовного Кодекса Российской Федерации.

Ваша честь, спасибо. У меня всё.

— Хорошо, присаживайтесь, — без малейших эмоций на лице сказал Аркадий Васильевич. — Подсудимый, встаньте! — всё таким же голосом приказал судья.

Евгений Даринский, с немного гордым видом бывалого, встал.

— Вам понятно предъявленное обвинение?

— Да.

— Вы признаёте себя виновным?

— Нет, — лаконично ответил Евгений и, смотря прямо в глаза Аркадию Васильевичу, улыбнулся белым оскалом.

— Хорошо, садитесь — являя всем своим видом и голосом независимого и объективного судью, сказал Аркадий Васильевич. — Защиту подсудимого в данном процессе представляет адвокат Усов. Владимир Рустемович, какова позиция защиты?

— Я присоединяюсь к мнению моего подзащитного, в том, что он не виновен, Ваша честь, — улыбаясь ответил адвокат.

— Спасибо.

Суд переходит к допросу свидетелей. Начнём с допроса Дмитрия Геннадьевича Васильева, 1997 года рождения, проживающего в Лимске, работающего в автосервисе. Свидетель был гражданским мужем Василисы Комариновой. Это так? — спросил Аркадий Васильевич, прошедшего к трибуне Дмитрия.

— Да, ваша честь, — спокойно ответил Дмитрий.

— Пожалуйста, стороны, задавайте вопросы, — предложил судья.

— Дмитрий Геннадьевич, — ласково обратился прокурор. — Я понимаю, прошло достаточно времени, но попытайтесь вспомнить события… Итак, в день убийства вы возвращались с ночной смены, так?

— Да, совершенно верно, — уверено отвечал Дмитрий.

— Когда вы вернулись домой? — продолжил прокурор.

— Точно не помню, но там уже была полиция и М… М… Михаил Алексеевич, — морщась вспоминал Дмитрий.

— Александрович, — поправил судья.

— Да, Александрович, — вяло улыбнулся Дмитрий.

— Скажите, если я не ошибаюсь, то вы были подозреваемым в этом деле? — перебил адвокат, чувствуя, что Сергей Васильевич идёт не в слишком выгодном для защиты направлении.

— Да, — теряя уверенность, ответил Дмитрий.

— Ваша честь, — обратился адвокат. — Защита требует отстранения Дмитрий Васильева от дачи свидетельских показаний.

— Объясните?! — воскликнул Сергей Васильевич.

— Дмитрий Геннадьевич, сознавшийся в преступлении, не может давать объективные показания, ибо будет стараться обелить себя, — выпалил адвокат, в душе осознавая, что его быстрый маневр очень удачен.

— Тишина, — постучал молотком Аркадий Васильевич, впрочем, не повысив голоса. — Так как заседание закрытое, то я могу сказать вам, что мы все знаем как подобного рода признания выбиваются. Поэтому, Владимир Рустемович, я бы отклонил ваш протест, но из-за того, что суд устал и суду хочется отдохнуть — объявляется пятнадцатиминутный перерыв!