Там, где цветёт огнецвет

Михаил Анатольевич Клыков, 2016

Повесть из серии «Павлик и Юля», пересекающаяся также с циклом «Эртяне». Павлику приснился странный сон – он нашёл мистический алый цветок жизни – Огнецвет, о котором дети слышали от Валиной двоюродной бабушки – Елены. Но существует ли огнецвет на самом деле? Павлик решил разгадать эту тайну. Вот только искать таинственный цветок придётся на другой планете. Павлику, Юле, Вале, Ясе, Лу, Зуйке и Альке предстоит не только испытать приключения, но и многое понять и узнать друг о друге. Ведь истинный огнецвет расцветает не в глухой лесной чаще, а в душах людей…

Часть 1. Загадочный цветок

Глава 1. Новая тайна

Ранним июньским утром Алька Векшина бежала в Дом пионеров.

У Альки с утра было очень хорошее настроение. День сегодня выдался солнечный и жаркий, но ещё более солнечно было на душе у девочки. Ведь она спешила на первое занятие в Морской клуб. Бежала навстречу своей давней мечте и очень надеялась, что и другая её мечта, ещё более заветная, тоже скоро исполнится. В общем, у Альки сегодня, что называется, «душа пела», и девочка бежала по улице, весело напевая и пританцовывая.

В холле было тихо и безлюдно. Хотя обычно здесь полно ребят, торопящихся в свои кружки, секции и клубы. И холл бывал наполнен пёстрой шумной детской толпой, в которой мелькали белые комбинезоны юных космонавтов, тельняшки и синие береты ребят Морского клуба, пилотки «зелёных патрульных», серые куртки юных железнодорожников… Но сейчас был самый разгар каникул, большинство ребят разъехались, и в Доме пионеров было пустовато и тихо.

Алька вышла в коридор первого этажа и чуть не столкнулась с Аллой Васильевной Стариковой, заместителем директора Дома пионеров и, по совместительству, его библиотекарем. Хотя электронные книги появились ещё сто лет назад, отказаться от бумажных книг люди всё равно не смогли. И многие ребята испытывали особенное удовольствие, слыша шелест страниц и держа в руках «настоящую» книгу (хотя их уже давно не печатали на настоящей бумаге, а использовали специальный пластик). Попытки заменить библиотекарей роботами, к сожалению (или к счастью), потерпели полное фиаско. Ведь ни один, даже самый умный робот не мог увлекательно и интересно рассказывать ребятам о книгах, прививая им любовь к литературе и увлекая в миры печатных страниц…

— Алиночка! Куда это ты летишь в такую рань?

— Здравствуйте, Алла Васильевна! — смутилась девочка. — Я вас не заметила. Извините, пожалуйста.

— Какая ты сегодня красивая! И глазки сияют! Вот что значит найти себе дело по душе! — улыбнулась библиотекарь.

— А ещё нет никого?

— Пока только ты и Павлик Воробьёв пришли.

— Пашка пришёл?! Так ведь Космический клуб до августа закрыт. И на станцию юных техников ещё рано.

— Да вон он, сидит в библиотеке.

— Наверное готовится к полёту на «Астру», — усмехнулась Алька. — Только почему один? Без Юльки?

— Да он вообще-то в ботанические справочники закопался, — пожала плечами Алла Васильевна. — Не припоминаю, чтобы он интересовался ботаникой и вообще биологией…

— В ботанические?! — изумилась Алька. — Хм… Действительно, к чему бы это?

Заглянув в библиотеку, Алька услышала чьё-то усердное сопение. Сопение, как оказалось, действительно издавал Павлик, роющийся в стеллажах с научно-справочной литературой. Мальчик был так занят, что даже не заметил девочку, осторожно подкравшеюся сзади. Найдя среди россыпи книг увесистый том ботанической энциклопедии, Павлик торжественно прошествовал с ним к столу и принялся с увлечением перелистывать страницы. Алька с минуту постояла за спиной мальчишки, который, казалось, ничего не видит и не слышит, поглощённый своим занятием.

— Эй, Пашка-промокашка, ку-ку! — девочка щёлкнула Павлика по уху. Тот от неожиданности вздрогнул и чуть не свалился со стула. — Привет!

— Алька! Ты меня напугала до смерти! Привет, — Павлик с удивлением посмотрел на одноклассницу. Такой он её ещё не видел. Элегантная короткая белая юбочка, тельняшка, белая кофточка, похожая на матросскую форменку, синий берет с золотистым якорьком…

— Алька! — только и сумел произнести мальчишка.

— Нравится? — Алька кокетливо покрутилась перед ним.

— Тебя приняли в Морской клуб?

— Как видишь!

— У тебя даже глаза сияют, прям как…

— А что? Раньше они были другие?

— Знаешь… У тебя раньше глаза никогда не смеялись, как у других девчонок. А сейчас… Смеются. Прямо сверкают!

— Значит тараканы в моей голове сегодня празднуют! — выпалила Алька прочитанную где-то комичную фразу.

— И с чувством юмора у тебя раньше были проблемы, — рассмеялся Павлик. — Значит ты всё-таки мечтаешь о море, да?

— Ты про тот рисунок? — Алька вздохнула. — Да… Мечтаю… Ты извини, что я тебе тогда так ответила. Просто я расстроенная была, ну и… Сорвалась.

— Да ладно, что я не понимаю, что ли? — принял извинения мальчик. — Ты, оказывается, отличная девчонка!

— Я тебе нравлюсь? — спросила Алька, неожиданно погрустнев.

— Ну да… — Павлик не мог понять, что случилось: только секунду назад Алька была весёлой и радостной, а сейчас улыбка вдруг сползла с её лица. — Только… Аль, ты не обижайся, но ты мне нравишься не как девочка, — замялся мальчик, подбирая слова, чтобы случайно не обидеть Альку. — Понимаешь, как девочка ты… ну… обычная… для меня. Ты мне нравишься просто, как друг… Как человек… А как девочка… — Павлик пожал плечами.

— Что ты сказал?! — Алька вдруг вскочила со стула.

— Аль! — испугался Павлик. — Я вовсе не хотел тебя обидеть! Честно! Ты красивая и симпатичная девочка, даже очень! Но понимаешь…

— Павлик, я действительно тебе нравлюсь не как красивая девочка, а просто, как интересный человек? Правда? — в голосе девочки совсем не было обиды.

— Да, — согласился Павлик. — С тобой интересно — ты много знаешь, умеешь рассказывать… Не то, что я…

Лицо Альки вдруг вновь расцвело улыбкой.

— Спасибо, Павлик!

— Ты не обиделась? — осторожно спросил мальчик. — Правда?

— Конечно нет! Но знаешь, Павлик, ведь рядом с тобой есть друг, который к тебе неравнодушен. Которому ты очень нужен. И для которого твоё внимание очень важно.

Павлик удивлённо посмотрел на Альку.

— Сам догадайся, — ответила Алька. — И кстати, чем это ты так заинтересовался?

— Ты только не смейся.

— Вот ещё! — фыркнула Алька. — Я не Сиваков!

— Я хочу найти огнецвет.

— Тебе так понравилось быть «следопытом тайн»? — улыбнулась Алька.

— Это ты сама придумала?

— Что?

— «Следопыт тайн».

— Да. Хорошо звучит?

— Неплохо! Так вот, я хочу найти огнецвет. Нам про него рассказывала Валина бабушка. Елена.

— А как же «Астра»?

— Полёт состоится через год. «Астру» будут модернизировать.

— Но огнецвет… это же сказка! Павлик, зачем гонятся за сказками? Разве нет других, более реальных тайн?

— Но голубая лань тоже была сказкой!

— Но её видели! Это уже делало её хоть и таинственной, но реальной. А огнецвет… — Алька пожала плечами.

Павлик вздохнул. «Рассказать ей про странный сон? Или нет? А вдруг Алька только посмеётся надо мной? Или всё-таки поймёт? Может она и вправду… Тоже хочет найти огнецвет?» — размышлял он, глядя на листавшую энциклопедию Альку.

— Понимаешь… Мне приснился странный сон… — Павлик с опаской посмотрел на Альку, ожидая услышать насмешку. Но девочка была совершенно серьёзна и внимательно слушала его.

— Вот… Я нашёл в этом сне огнецвет. Как в сказке: на заветной поляне в зачарованном лесу… Но…

— Что — но? — переспросила Алька. Павлику вдруг показалось, что девочка о чём-то задумалась.

— Ты только не смейся… Это ведь только сон… — пожал плечами Павлик. — В общем, я отдал цветок тебе. Потому что, ты очень хотела, чтобы огнецвет исполнил твоё самое заветное желание… Вот и всё. Вот я и подумал, а вдруг огнецвет есть на самом деле? Ведь не зря же про него столько легенд и сказок.

— И нашёл что-нибудь?

— Нет, хотя все книжки перерыл, — разочарованно ответил Павлик.

— Попробуй поискать что-нибудь более реальное. Знаешь, я читала про один цветок. Кто знает, может это и есть огнецвет?

— Какой? — оживился Павлик.

— Он назывался… — Алька задумалась. — Тоже «какой-то цвет»… У ботаников с фантазией не очень, — усмехнулась девочка. — Его ещё называли «цветок солнца»… Или «золотой цветок»… Я читала про него в книжке… Только не помню в какой… Между прочим, читала здесь, в библиотеке… Цветок легендарный, но, в отличие от огнецвета — реальный…

— То есть?

— Ну, он был, только исчез несколько веков назад. То ли сам исчез, то ли истребили…

— А в какой книжке?

— Не помню… Она на столе лежала раскрытая. Надо у Яси спросить, она со мной тогда была. Кстати, а где Юлька?

— Да они со мной шли. Пошли за мороженым, а я сюда поспешил.

— Мы уже здесь! — раздался весёлый голос Яси, вошедшей в библиотеку в сопровождении Вали и Юльки.

— У Яськи есть удивительное свойство появляться именно в тот момент, когда о ней говорят! — усмехнулась Алька.

— Ты тоже заметила? — шёпотом ответил ей Павлик.

— О чём речь? — поинтересовалась Юля.

— Да Алька мне про какой-то таинственный цветок рассказывала, — начал Павлик, — который она здесь в книжке видела.

— А, солнцецвет! — Яся прошла вдоль полок и вытянула из верхнего ряда толстый коричневый том.

Книга называлась «Сравнительный анализ биосфер планеты Земля и планеты Эрта». Яся открыла книгу и, отлистав несколько страниц, показала ребятам картинку. На ней было изображено небольшое растение, напоминающее лютик, с пятилепестковым золотистым чашевидным цветком и голубовато-зелёными, похожими на акант листьями. Корни растения имели небольшие бурые клубеньки.

— Это растение называется солнцецвет. Оно росло на Эрте, но исчезло несколько веков назад. И было очень ценным. Из него получали лекарства, которые развивали умственные способности человека и заживляли раны. Считалось, что с помощью солнцецвета или «цветка солнца» можно было обыкновенного человека сделать гением, всеведущим и всезнающим. И говорили даже, что с помощью этого растения можно сделать человека бессмертным!

— А почему это растение считается легендарным? Если оно было.

— Потому, что браконьеры это растение давно извели и уничтожили! Рисунок в книжке сделан ещё в восемнадцатом веке со слов одного естествоиспытателя, который, говорят, видел последний экземпляр этого цветка в ботаническом саду Ленната на Эрте. Уже примерно четыреста лет, как это растение никто не видел, и учёные пока так и не смогли найти его. А некоторые даже сомневаются в том, что оно вообще существовало!

— Постой, Яся! Я этот цветочек видела! — к столу подошла Валя.

— Где?!

— Правда не живой, а в гербарии. Три года назад я летала с родителями на Пангею. Там, на космодроме Пангея-7, есть «лавка странностей» для туристов. Так вот, один прайдец продавал там гербарий с таким же цветком, который, как он сказал, растёт в диких горах на Кинаве, и его отваром лечат людей. Больных на голову…

— Так и сказал?

— Ну да, так и сказал. Он вообще такой весёлый был, с юмором… Только знаете, тот цветок был оранжевым, а не жёлтым… — засомневалась Валя.

— Значит надо лететь на Кинаву и добыть семена цветка! — Павлик вскочил со стула. — А то, что цветок был оранжевым, а не жёлтым… Он мог изменить цвет потому, что засушен.

— Паш, а Кинава это где? — остановила его Юлька.

— Наверное, это колония, основанная выходцами с острова Окинава, — пошутила Яся.

Павлик в ответ лишь растерянно развёл руками…

Глава 2. Загадка солнцецвета

Придя домой, Яся запросила в Центральной информотеке всю известную информацию о загадочном солнцецвете. И теперь сидела, вздыхая, и пыталась усвоить огромный массив данных о таинственном цветке, основную массу которого составляли легенды, мифы и сказки. Хотя, конечно, что-то ценное удалось выяснить.

Солнцецвет оказался достаточно известным на Эрте.

«Легенды о магическом „цветке солнца“ или „золотом цветке“ весьма распространены среди многих народностей, населяющих Эрту, — вещал скучным голосом компьютер. — Растение, согласно мифам, могло пробуждать в человеке способность к ясновидению, позволяло видеть духов и путешествовать в тайных мирах. Кроме этого, таинственный цветок обладал и другими качествами: мог исцелять раны и даже давать человеку бессмертие! Сказания о „цветке солнца“ дошли до нас не только в устной традиции. Осталось и множество письменных источников, рассказывающих о таинственном цветке. Сохранились даже рисунки, якобы изображающие магический цветок.

Учёные считают, что у мистического „золотого цветка“ был реальный прототип. Им признаны ныне исчезнувшие растения из семейства сложноцветных — солнцецветы. Учёным было известно два вида этого растения: солнцецвет обыкновенный и золотистый. Растение было распространено почти по всему Валиату, за исключением лишь северных и крайних западных областей. В частности, естествоиспытатель Эмалиан Варрак описывал целые луга солнцецвета в Заозёрных равнинах — природной области к юго-западу от Алатских степей.

Солнцецвет считался весьма ценным растением, ввиду высоких целебных качеств. В манускриптах было сказано, что “…цветок солнца исцеляет раны и даёт человеку мудрость…”. Очевидно речь шла о свойствах растения стимулировать мыслительную деятельность, подобно лекарственным препаратам ноотропного действия. А из-за приписываемых солнцецветам магических свойств, некоторыми религиозными культами (в частности весьма распространённым на Эрте культом Теоны) растение было объявлено исчадием тёмных сил. По причине этого, а также из-за высокой цены на растение, солнцецвет хищнически истреблялся и исчез в природе примерно триста-четыреста лет назад. Последний экземпляром цветка, сохранившегося в культуре, считается экземпляр из ботанического сада в Леннате. К сожалению, сохранить его не удалось — цветок погиб около двухсот лет назад.

Близкими родственниками вымершего солнцецвета являются растения из рода золотарников. И в настоящее время биологи пытаются воссоздать солнцецвет с помощью методов генной инженерии, используя генный материал этих растений.

В легендах и сказаниях имелись описания ещё двух видов этого цветка: солнцецвет солнечный и солнцецвет призрачный или ускользающий, который и именовался „цветок солнца“. И если упоминания о солнечном солнцецвете учёные считали отголоском реальной истории, то существование в природе „цветка солнца“ вызывало у них большое сомнение — слишком уж фантастическими оказывались в легендах свойства растения (например, ему приписывалось исполнение желаний или оборотничество)».

«Ну, почему же фантастическими? Оборотничество могло быть и психологическим. А исполнение желаний… Хм… Смотря какие желания… — скептически подумала Яся, поудобнее устраиваясь в кресле. — Если, например, я пожелаю, что в меня влюбился какой-нибудь мальчик. И он в меня правда влюбится. Почему бы и нет. Вот и желание, исполненное огнецветом! А на деле… может и не причём этот цветок, а мальчику просто мои косички или красивые глаза понравились!» — девочка на всякий случай скосила взгляд на висевшее неподалёку зеркало и, удовлетворившись результатом, поправила выбившийся из-под заколки локон, продолжая слушать лекцию компьютера.

«В легендах о „цветке солнца“ есть ещё некоторые интересные аспекты. Особенности устной традиции сказаний о „цветке жизни“ в южных частях Валиата позволяют предположить, что „цветок солнца“ и „золотой цветок“, несмотря на устоявшееся научное мнение, всё же являются разными растениями. Поэтические сказания ландийских народностей именуют „цветок солнца“ „розой утренней зари“ и говорят о солнечных лепестках, отражающих свет полуденного светила. То есть, речь идёт о цветке жёлтого цвета, цветущего в дневное время. Сказания утверждают, что цветок был рождён из отражения солнца в водной глади ландийских озёр.

Лепестки же „золотого цветка“ именуются „пламенеющими в сумраке“, „огнём, сияющим в ночной мгле“. То есть мы видим цветок с оранжевыми или алыми лепестками, цветущий ночью. И происходит цветок, согласно традиции, из языков пламени Костра Солнцеворота. Это подтверждается и тем фактом, что в некоторых областях Южного и Юго-Восточного Валиата „золотой цветок жизни“ именуют огнецветом.

Это позволяет провести любопытные параллели с легендами об „алом цветке жизни“, распространёнными на Земле, в которых цветок также именуется огнецветом и в некоторых сказаниях также происходит из огня Костра Солнцеворота. Легенды об огнецвете распространены на Земле не менее, чем легенды о „цветке солнца“ на Эрте. К упоминаниям о нём можно отнести и „алый цветок жизни“ алтайских сказок, и „цветок солнца, дарующий бессмертие“ европейских легенд, и огненный цветок древних славянских мифов.

Некоторые учёные считают наследниками легенд об огнецвете и сказки о цветке папоротника. Но большинство этнографов и историков всё же считают, что причиной появления этих сказаний стал грибок, паразитирующий на корневищах папоротника и обладающий сильным галлюциногенным действием, светящееся плодовое тело которого люди и принимали за экзотический цветок. Имелись предположения о том, что огнецвет изображён среди прочих растений в манускрипте Войнича, но позднее было доказано, что манускрипт — подделка».

«Ага, а ещё забыли аленький цветочек. Уф! — облегчённо вздохнула Яся, сняв, наконец, наушники и оторвавшись от экрана. — Вот, оказывается, откуда Валя знает сказки об огнецвете. Эти сказки — алтайские. Сейчас у меня голова лопнет от груза знаний!»

Она несколько минут посидела, откинувшись в кресле и разглядывая пылинки, кружащиеся в золотистом солнечном луче, пробившемся через жалюзи.

«Но всё же, что-то стоящее найти удалось!» — и Яся, щёлкнув пальцами, весело вскочила с кресла.

«Этот цветок — очень странный предмет. Он вроде есть, но его вроде нет, — улыбнулась девочка. — Значит был цветок! И Валя его видела, тем более на Пангее, где пересекаются многие космические пути. А может Валя ошиблась? Эх жалко, она не догадалась спросить, откуда этот торговец! И где его цветком лечат дураков. Хотя, стоп! Она же сказала, что торговец с Прайды, и он назвал планету, и Павлик с Юлькой обещали поискать её в галактическом атласе. Может и Валя ещё что-нибудь вспомнит. И ещё какой-то огнецвет, который приснился Пашке… И цветок, виденной Валей — оранжевый! А в книжке — жёлтый, точнее золотой! А на Алтае сказки об алом цветке! Спятить можно! Растение — миф, и о мифе почему-то написано в ботанической энциклопедии…»

Яся подошла к зеркалу и, кокетливо покрутившись перед ним (а Яся была большой модницей и часто проводила перед ним время), показала отражению язык. «Думай, Ярослава, думай. Вот вырастишь умной и станешь академиком! И свихнёшься от чрезмерного ума!» — сделала неожиданный вывод девочка.

***

Валя весь вечер пыталась вспомнить, как же выглядел тот цветок и почему оказался оранжевым. Но вспоминалось только лукавое (и при этом знакомое!) лицо жителя Прайды, пересказывавшего легенду о чудесном цветке с Кинавы (какой Кинавы?).

А ночью ей снились кошмары…

…Валя летела на синем шерстяном одеяле над тёмным ночным морем к далёкому острову Окинава, чтобы сорвать там цветочек аленький и подарить его Павлику. Ведь тогда он, может быть, наконец-то обратит на неё внимание. А золотые, рыжие и алые цветы кружились вокруг неё в хороводе и корчили мерзкие рожи, смеясь и улюлюкая…

В общем, утром Валя проснулась не выспавшейся и в дурном настроении. Она несколько минут лежала с закрытыми глазами, надеясь ещё хоть немного поспать, но едва девочка забывалась, как вокруг снова начинали кружится алые и золотые цветы.

«Кружится нечисть, ведёт хоровод, где огнемёт среди чащи цветёт! Тьфу! Какой огнемёт! Огнецвет цветёт!» — вспомнился Вале сочинённой Юлькой страшненький стишок о нечистой силе. Окончательно девочка проснулась только тогда, когда пробившийся сквозь щель в шторах (Валя задвинула их, чтобы лунный свет не мешал спать) солнечный луч коснулся её щеки. И настроение наконец улучшилось.

«Ну, Пашка-промокашка! Дался же тебе этот огнецвет! Лани было мало!» — сладко потянулась Валя.

В комнату заглянула мама:

— Спишь, соня? Вставай, а то проспишь всё самое интересное!

— Сейчас, — зевнула девочка.

— Давай-ка вставай! — Катя сдёрнула с дочери одеяло и слегка пощекотала задремавшую было Валю.

— Ой, мама! — взвизгнула девочка. — Я же щекотки боюсь!

— Просыпайся, просыпайся! — Катя слегка щёлкнула её по курносому носу. — Сегодня папа прилетает, забыла?

Глава 3. Таинственная планета

Утром ребята, встретившись в беседке во дворе дома, первым делом поинтересовались у Яси результатами.

— Я из-за твоего цветка сегодня не выспалась! — пожаловалась Валя.

— Есть он, аж четыре вида! И не один в природе не существует! — ответила Яся.

— В смысле? — не понял Павлик.

— Как говаривал Винни Пух, он вроде есть и его вроде нет, — усмехнулась Яся.

— В общем цветок был, но учёные его не признают, потому что не видели, — пояснила Юля.

— Как можно утверждать, что цветок не существует, если он есть? — недоумевал Павлик.

— А как с утконосом. В Англию моряки несколько живых экземпляров привезли, он уже в зоопарке жил, а учёные писали статьи, в которых доказывали, что утконос — бред пьяных моряков. А когда им предлагали пойти и посмотреть на живого утконоса, они заявляли, что не собираются смотреть на то, чего не может быть. И для них их научные принципы важнее экзотических зверей.

— А у тебя как успехи? — спросила Павлика Валя.

— Я весь Галактический атлас перерыл, нет такой планеты! Хоть ты тресни!

— Ну, может быть, она так у местных жителей называется. В космос они не летают, вот никто и не знает такой планеты.

— Да я и язык пытался определить, ну нет и всё тут! — Павлик вздохнул.

— Сегодня папка прилетает, может в Космической разведке знают… — вздохнула Валя.

Ребята вышли из беседки, не заметив стоявшую в стороне Альку. Алька вздохнула, с завистью посмотрев вслед ребятам печальными голубыми глазами, и побрела домой, глядя в землю и пиная сандалией камешек.

***

— Ну, Валюша, загадала ты загадку! — Валин отец покачал головой. — Такой планеты нет ни в справочниках, ни в лоциях.

— Валь, а ты не ошиблась? — Павлик обернулся к подруге.

— Да нет. Я ещё посмеялась, что название похоже на канаву.

— Планета Канава! — хохотнул Павлик. — А может она так и называется? Интересно, кто в таком случае там обитает?

— Шутник, — съязвила Яся. — А у какой звезды она, торговец не сказал?

— Нет… И я, балда, спросить не догадалась… — вздохнула Юля. — Я и не думала, что мы этот цветок искать будем.

— Возможно, ребята, что это местное название планеты. А в справочниках она значится под другим именем.

— Да мы уже об этом думали. Или торговец наврал… — вздохнул Павлик и принялся нехотя листать лежащий на столе атлас.

— Зачем?

— Наивная ты, Валя. Чтобы другие не узнали, где растёт редкий цветок!

— Это вариант, Павлик. Возможно, так оно и есть. В любом случае, по таким данным нам её не найти. Но есть другой вариант…

— Какой? — ребята разом обернулись к Георгию.

— Отталкиваться в поиске не от планеты, а от цветка. Напомни-ка, Павлик, где был последний цветок, тот, который в книжке?

— На Эрте.

— Значит, надо узнать об этом цветке на планете Эрта, — сделала вывод Яся.

— Тем более, что у вас там есть хорошая знакомая.

— Точно! И Лу живёт как раз в Леннате! — подскочила Юля. — Надо с ней связаться! К тому же, она нас звала в гости. У них сейчас, как и у нас, лето начинается.

— Ну, а я свяжусь с Найделлом. Мы с её отцом тоже давние знакомые.

— А папа с мамой подкинут нас до места! Они опять летят в Алат на раскопки. На целых два месяца, — обрадовалась Юля.

И тут Валя заметила лежащий на столе листок.

— Ой, что это?

— А это художник с Прайды, Кро’Мган. Его выставка открывается сегодня в Манеже, — ответил Георгий.

— Так это тот торговец с Пангеи! — воскликнула Валя. Вот почему лицо торговца показалось ей знакомым — в Москве уже недели три висят плакаты с анонсами выставки!

— Так что мы сидим! — вскочила Яся. — Быстрее в Манеж!

***

Кро’Мган, художник, скульптор и арт-мастер с Прайды, был окружён толпой поклонников и искусствоведов — каждый хотел получить автограф известного мастера.

— Да… — разочарованно протянул Павлик. — Так мы к нему не подберёмся, — мальчик подошёл к громадному полотну, изображающему взрывающуюся сверхновую. Краски картины были необыкновенно яркими и казались сияющими, невольно притягивая к себе взгляд. Казалось, что перед глазами была не картина, а огромный иллюминатор, за котором на самом деле разворачивается грандиозная космическая драма.

Картина так заворожила ребят, что они не заметили подошедшего художника.

— Нравится? — Павлик вздрогнул, услышав хрипловатый голос.

— Как будто на самом деле!

— Это потому, что здесь две картины, наложенные друг на друга.

— Я знаю. Это — стереокартина, — согласился Павлик.

— Скажите, а вы не были на Пангее? — задала вопрос Валя.

— Был. Года три назад. И даже торговал там сувенирами. На Пангее-7, — прайдец с интересом посмотрел на девочку.

— А вы не помните такой оранжевый цветок-гербарий. Вы рассказывали, что он с планеты Кинава?

— Я тебя припоминаю, — улыбнулся прайдец. — Ты тогда была единственной, кто заинтересовался цветком. Ты, кажется, говорила, что твой папа — командир исследовательского корабля, так? А название корабля было похоже на название планеты: Пилония или Платония…

— Плутония! — рассмеялась Валя. — Только «Плутония» — не исследователь. Она — экспедиционный транспорт!

— Так тебя по-прежнему интересует тот цветок?

— Да! Вы знаете, откуда он?

— К сожалению, я тебя разочарую. Единственное, что я могу сказать, это то, что этому гербарию не меньше десятка лет. И он с борта какого-то исследовательского корабля, останавливавшегося на Пангее. Ещё в те времена, когда там только начали строить базы. А название планеты — Кинава — было написано космокодом на упаковке гербария. Извините, что разочаровал.

— Ничего. Разберёмся сами. Спасибо! — поблагодарил Павлик художника.

— А можно автограф? — неожиданно робко попросила Яся.

— Конечно, малыш! — Кро’Мган расписался на плакате.

***

— Есть результаты? — поинтересовался Валин отец, встретив ребят во дворе.

— Не-а, — помотала головой Валя. — Кро’Мган тоже не знает, что это за цветок. Он сказал, что гербарий с какого-то корабля, который останавливался на Пангее десять или больше лет назад… А за это время там столько кораблей перебывало!

— Ну, и где будем искать? — вздохнул Павлик. — Базы на Пангее стали строить больше двадцати лет назад. Земля тогда только начала звёздные экспедиции.

— Будем придерживаться прежнего плана — летим на Эрту! — резюмировала Юля.

Глава 4. В гостях у Луанны

Юля и Павлик, недолго думая, известили Луанну о своих поисках. Отец Луанны, капитан «Магуара» Найделл Каммо пообещал помочь ребятам в поиске таинственного цветка. И вскоре Юля, Павлик, Валя и Яся уже летели на борту «Скитальца» на Эрту.

Из Нового Алата (Яську раскопки совершенно не интересовали) ребята сразу же отправились в Леннату, когда-то давно бывшую столицей обширной Ландийской империи.

В аэропорту Леннаты семейство Каммо встретило ребят в полном составе. Отец Луанны был высоким, статным мужчиной средних лет, рыжим и синеглазым. Мужественное лицо капитана украшала аккуратно подстриженная «шкиперская» бородка, делавшая его похожим на «морского волка» из старинной книжки про моряков. Луанна же вся пошла в мать, Форину, молодую и стройную золотоволосую женщину. На встрече присутствовал даже Лейн, старший брат Луанны и курсант Леннатской Академии космонавтики.

— Добро пожаловать на Эрту! — приветствовал ребят Найделл. — Ну, Павел, ты, смотрю, вымахал! Последний раз я вас такими кнопками видел. Чувствую вырастет у Артёма настоящий пенитель космических трасс!

— Ну, уж и пенитель! Скажешь тоже, дядя Найда, — Павлик даже покраснел от комплимента.

— А почему бы и нет? Парень ты сообразительный и боевое крещение, так сказать, принял, — Лейн пожал Павлику руку. Но, увидев, как на мгновение побледнел Павлик, спохватился: — Извини, Павел, кажется я не вовремя напомнил…

Юля вдруг тоже изменилась в лице. Она увидела шрам, пересекающий левую щёку капитана. Вайделл заметил реакцию девочки.

— Не можешь забыть? — капитан положил Юле на плечо руку и посмотрел ей в глаза.

— Не могу, дядя Найда, — печально вздохнула Юля. — Уже не боюсь, но и забыть не могу…

— Мы, наверное, никто не сможем, — Павлик взглянул на Лу.

— Поисками цветка займёмся позже, — Форина пригласила всех к флайеру. — А пока отдохнёте на нашем озере.

— Рыбалку любите? Наше озеро — рай для рыбака… — улыбнулся Найделл.

— Нет, дядя Найда. У нас есть дело поважнее… — покачал головой Павлик.

— Жаль, лишаете себя удовольствия.

Семья Луанны жила на юго-восточной окраине города, на берегу живописного голубого озера Пино. В целом его пейзаж очень напоминал итальянский. Озеро было довольно большим и глубоким, и лежало в котловине, ограниченной с севера горами, сначала низкими и лесистыми, а затем постепенно переходящими в высокие скалы с сияющими снежными вершинами, бывшими местом паломничества эртянских альпинистов. С востока к самому берегу спускались леса Леннатского заповедника, южные же берега озера представляли собой плоские, покрытые цветущими лугами холмы. А с западной и северо-западной сторон к озеру подступали районы Леннаты. Здесь и располагался, окружённый прекрасным садом, дом капитана Вайделла Каммо. У девочек дух захватило от такого количества цветущих растений.

— Это всё мама. Она ботаник и коллекционирует растения. У неё правда есть правило: ничего ядовитого!

За обедом Юля рассказала об их поисках.

— К сожалению, ребята, вынуждена вас огорчить, — сказала Форина. — Солнцецвет действительно когда-то рос у нас, но увы… Растение очень ценилось за красоту и целебные свойства, и когда мы спохватились, было уже поздно. Последний солнцецвет рос в ботаническом саду Леннаты, но восстановить популяцию не удалось. Может быть где-то в очень глухих местах планеты цветок и сохранился, но таких мест тоже почти не осталось. Последний раз цветок видели около ста лет назад.

— А в ботаническом саду последний цветок погиб восемьдесят лет назад, — добавила Луанна.

— Не расстраивайтесь, — сказала Форина понурившимся ребятам. — Завтра я устрою вам экскурсию в Ботанический сад, может быть не всё потеряно и удастся узнать что-то ещё.

***

Вечером, после ужина, ребята собрались на террасе, откуда открывался великолепный вид на озеро и окрестности. Летний день подходил к концу, сменяясь прозрачными голубыми сумерками. Звенели цикады, а вечерний воздух был напоен горьковато-пряным запахом разогретой солнцем травы.

— Здорово! Можно подумать, что мы на Земле, на даче в Подмосковье, — заметил Павлик.

— Всё правильно. Эрта и Земля — это планеты-двойники, — ответила Луанна. — Есть, конечно, некоторые нюансы, но они почти не существенны. Например, на Эрте есть рыбообразные раки, которые живут в толще воды или болотные осьминоги, которые могут некоторое время дышать атмосферным воздухом, которых нет на Земле. И наоборот, на Земле есть ламантины и пингвины, которых нет у нас. И я принадлежу к тому же виду — человек разумный.

— Ну то, что эртяне тоже люди, как и земляне, как раз неудивительно, — возразила Юля. — И Эрта, и Земля, и Валинато — не родина людей. Мы на этих планетах — пришельцы.

— А вот то, что биосфера Эрты и Земли совпадает на 95% — вот это действительно удивительно! Не может быть, чтобы эволюция на двух планетах из разных звёздных систем протекала абсолютно синхронно! — Яся даже взмахнула руками, подчёркивая удивительность и уникальность такого стечения обстоятельств.

— А может быть кто-то специально направлял эволюцию двух планет в одном направлении? — Павлик вопросительно глянул на подруг.

— И кто же? — спросила в ответ Лу. — Вегийцы?

— Ох уж эти вегийцы! Как только выяснилось, что они достигли вершин цивилизации, их происками стали объяснять всё! И я не удивлюсь, если кто-то однажды скажет, что и Большой взрыв произвели они, — усмехнулась заглянувшая к ребятам Форина. — Хотя возможность такого вмешательства не исключена. На Земле была триасовая катастрофа¹, когда погибло примерно 95% земной биосферы. На Эрте была торанская катастрофа, когда погибло примерно 96% флоры и фауны Эрты. До того момента биосферы Земли и Эрты были непохожи и развивались каждая своим путём. А потом развитие пошло синхронно и выжившие проценты живых организмом прежней биосферы и дали то самое небольшое различие в биосферах планет.

— А если наши планеты использовали, как своеобразные музеи живых организмов?

— Галактический зоопарк! Ну у тебя и фантазия, Валька! — удивился Павлик. — Тогда бы не было вымерших в ходе эволюции живых существ.

— Но ведь условия на планете менялись, и животные не успевали к ним приспособится. Может это был не зоопарк, а… А что-то вроде заповедника, где обитатели живут в естественных условиях?

— К тому же, и на Земле, и на Эрте у большой части живых существ нет промежуточных эволюционных звеньев, они появились сразу такими, какими мы их знаем. — Форина загадочно улыбнулась. — Спокойной ночи.

— Значит, «цветок солнца» — это только легенда… — Павлик подпёр щёку рукой и грустно вздохнул.

Тем временем на тёмно-синее небо выкатилась луна (у Эрты, так же, как и у Земли, был единственный спутник — Фелла) и залила сад и берег озера серебристым светом. Тут Валя заметила, что некоторые цветы светятся в темноте голубым и рубиново-красным цветом.

— Ой, как интересно! — ахнула она.

— Эти цветы с островов Ахарна, почти у экватора. Их опыляют ночные насекомые, поэтому они и светятся, чтобы привлечь их. Они очень красивые, но у них сильный, хотя и приятный запах. Если нанюхаешься — голова будет болеть. Кстати, Павлик, а почему ты считаешь, что «цветок солнца» — это только легенда? Я видела в музее гербарий с этим цветком. Просто его уже нет в природе, но он был на самом деле.

— Вот в том-то всё и дело. Его у вас уже несколько веков никто не видел вживую. Вот и получается, что цветок остался только легендой. Как мандрагора или сома на Земле.

— Вот тут ты, Павлик, не прав, — возразила Яся. — Европейская мандрагора и индийский лотос растёт в Московском ботаническом саду.

— Но их восстановили генетики…

— Так может и солнечный солнцецвет восстановят. Во всяком случае, мама участвует в этих работах. Между прочим, обыкновенный и золотистый солнцецвет у нас уже растёт, их восстановили. Только растёт в глухих лесах, в заповеднике за Голубым хребтом. Это километров восемьсот от нас.

— Я видела цветок у торговца на Пангее. Торговцем был художник Кро’Мган. Мы встретились с ним в Москве, на выставке, и он сказал, что цветок растёт на Кинаве, но мы такой планеты не нашли ни в одном справочнике, — пожала плечами Юля. — А сам Кро’Мган сказал, что название планеты было написано на упаковке гербария. И он тоже не знает, где она…

— Ки-на-ва, — медленно, как бы пробуя слово на вкус, произнесла Луанна. — Хм… Что-то знакомое… Кинава… Я, по-моему, уже слышала похожее название… Давно… Но вот когда и где — не помню…

— Молодое поколение, вам уже пора любоваться снами, — на террасу вышел отец Луанны. — Так что у вас полчаса на подготовку ко сну.

— Пойдём, — улыбнулась девочка. — У папы на этот счёт строгие правила. Он меня всегда спать гоняет.

Уже укладываясь, Яся вдруг вспомнила про другой таинственный цветок. Тот, который приснился Павлику, и про который рассказывала сказки Валина бабушка.

— Лу, ты спишь?

— Ещё нет.

— А ты никогда не слышала про огнецвет?

— Алый цветок жизни? — Луана зевнула. — Как же, у нас каждая третья сказка про него. По легендам, он рос где-то далеко на юге, в горах, и его привезли наши предки с дальних звёзд. Но вот этот цветок, как раз только легенда, хотя…

— Значит всё-таки его кто-то видел! — подключилась к разговору Валя.

— Мама говорила, что ещё студенткой видела в Алате, в этнографическом музее, засушенный цветок огнецвета. Правда всем говорили, что это муляж. Но у меня мама ботаник, её не проведёшь. Она сразу муляж от гербария отличит. А это был именно гербарий. Так что, наверное, огнецвет тоже есть, только он ещё более редкий и ценный, чем солнечный солнцецвет.

— А тот засушенный цветок ещё можно увидеть? — спросила Валя.

— Не знаю. Кам, это наш знакомый, он работает в Алате в заповеднике, говорил, что его то ли кто-то украл, то ли просто этот гербарий или муляж испортился со временем.

— У нас на Земле тоже есть легенда об алом цветке, даже есть про него песня. — сонным голосом добавила Юля.

***

Утром ребят ждал сюрприз. Почтовый робот доставил пакет, адресованный Вале.

— Что это? — Павлик глянул на бандероль.

— Не знаю… — растерянно ответила Валя, вертя пакет в руках. — Это от Кро’Мгана…

— Если это от Кро’Мгана, то это скорее всего… — заговорщицким тоном начала Юля.

Юля была права — в пакете оказался тот самый гербарий, который когда-то видела на Пангее Валя.

***

В ботаническом саду ничего нового выяснить не удалось. Экскурсовод — средних лет дама по имени Медана — долго и нудно рассказывала про обыкновенный и золотистый солнцецвет, сокрушаясь о том, что браконьеры уничтожили их ещё сто лет назад, пересказывала заунывным голосом легенды о «цветке солнца», в общем говорила всё тоже, что ребятам было уже известно. Правда, про присланный Кро’Мганом гербарий и рисунок из справочника, который показал ей Павлик, она заявила, что «вы заблуждаетесь, и это вовсе не солнцецвет».

***

— Ну, что будем делать? — вздохнула Яся.

— Домой, на Землю, — буркнул Павлик. — И будем искать эту таинственную Канаву…

— Кинаву, Павлик, — поправила Валя.

— Но на картинке не те цветы, что росли здесь? Так ведь получается? — Луанна посмотрела на родителей.

— Не совсем. На картинке, скорее всего, солнцецвет золотистый, а не обыкновенный, который рос в Ботаническом саду. Вот поэтому уважаемая учёная дама Медана его и не видела, — усмехнулся Найделл (и, судя по интонации, с которой было сказано «учёная», дама Медана была не очень учёной).

— Извините, ребята, что опять вас разочаровали. — Форина поглядела на загрустивших ребят. — Не унывайте, как говорят у вас на Земле — кто ищет, тот всегда найдёт. Я его видела, на Эрту его занесли когда-то в древности с другой планеты…

— Скорее всего, с Тейны, — уточнил Найделл. — Это в соседней звёздной системе.

— Мы знаем, — вздохнула Валя. — Папа бывал на Тейне.

— Лу, ты говорила, что восстановленные обыкновенный и золотистый солнцецветы растут у вас за Голубым хребтом? — вспомнил Павлик.

— Между прочим, хорошая мысль. Пап, у меня есть предложение — слетать в Алат, в заповедник, — ответила Луанна.

— Ну что же, это действительно хорошая мысль. Возможно, что Кам сможет рассказать вам больше о таинственном цветке, — ответил Найделл.

Глава 5. Алатский заповедник

Грузопассажирский самолёт совершил посадку на аэродроме Старого Алата ранним утром. Аэродром был довольно простым, даже отчасти примитивным, что, впрочем, не удивило ребят — Луанна ещё перед полётом сказала, что Старый Алат — это дикий край, поэтому там и удалось сохранить нетронутую природу. И именно в Алате началось восстановление экосистемы Алатских степей около шестидесяти лет назад.

Аэродром представлял собой силикетовое поле, на одном из концов которого виднелись ангары и сооружения портовых служб. Венчало всё это хозяйство две башни, увешанные антеннами и ажурными площадками. Вдалеке слева виднелись железнодорожные пути, а с противоположной стороны, за невысокой холмистой грядой, километрах в полутора от взлётного поля, находились несколько башен из ажурно-решетчатых металлических конструкций. В одной из башен стояла окружённая белым клубящимся дымком ракета.

Вокруг аэродрома, насколько хватало глаз, тянулась серебристо-зелёная степь и лишь вдали, в направлении железной дороги, виднелась голубая в утренней дымке цепь невысоких гор. Утро было свежим и прохладным, в глубоком светло-голубом небе висел блестящий серебристый серп луны.

У здания диспетчерской, напоминающего склад, раскрашенный в красно-белую полоску, их встретил молодой мужчина с васильково-синими глазами, одетый в зелёный форменный комбинезон обходчика заповедника.

— Давно не виделись, Найделл, — мужчина обнялся с капитаном и поздоровался с остальными.

— Почему давно, дядя Кам? — удивилась Луанна. — Мы же были в Алате всего год назад.

— Ну вот видишь, Луанна, уже целый год прошёл. Конечно, это было давно, — улыбнулся Кам.

— Кам Тарбор, биолог. Сейчас работает в заповеднике у Голубого хребта, — представил Найделл своего друга ребятам.

— Валя Полосухина.

— Юля Воробьёва.

— Яся Фирсова.

— Павел Воробьёв, — представились по очереди ребята, отвечая на рукопожатие Кама.

— У вас что, сохранились старты для ракет с химическими двигателями? — удивлённо спросил Павлик, показав на ажурную башню с ракетой.

— Да нет. То, что ты принял за старты для ракет, на самом деле — пусковые установки для атмосферных зондов.

В этот момент, как будто специально подтверждая слова Кама, раздался звук сирены, и зонд, который Павлик принял за ракету, с пронзительным свистом сорвался с башни и ушёл высоко в небо, постепенно отклоняясь по дуге.

— Метеорологи забавляются, — пошутил Кам. — Ну что же, пойдём — нас ждёт вертолёт, — Кам махнул рукой в сторону гор.

— А почему не флайер? — спросила Яся.

— Он занят, — ответил ему Кам.

Кам подвёл ребят к вертолёту.

— Ну, Пулемёт, держись! — коварно улыбнулся Павлик.

— Уже летал на нём? — улыбнулся Кам.

— Приходилось… — улыбнулся мальчик.

— Да, вертолёт — не флайер, — проворчала Яся после взлёта.

— Яська, если хочешь что-то сказать, говори громче! Можно на ухо!

— Я говорю — чтобы я ещё раз на вертолёте полетела!!!

— Ну не так громко!!! — Павлик демонстративно почесал в ухе. — Она ещё издевается!

Юлька, Яся и Валя посмотрели в иллюминатор (Павлика, как, впрочем, наверное, и любого мальчишку, больше заинтересовали не пейзажи за бортом, а действия пилота, за которыми он наблюдал сквозь прозрачную стенку между кабиной и пассажирским отсеком). Тянувшаяся за аэродромом степь вскоре перешла в холмы, сначала пологие, а потом всё более крутые, постепенно сменившиеся низкими лесистыми горами.

— Похожи на сопки, как в Приморье, — прокомментировала увиденное Юля.

— Что?! — не расслышала в шуме Яся.

— Я говорю, что холмы на сопки похожи, как в Приморье!

— Ага, красиво! — ответила Яся.

Постепенно сопки сменились настоящими горами, тянувшимися извилистой грядой к горизонту. Вертолёт ушёл немного в сторону и теперь летел над самым хребтом, пересекая его под острым углом.

— Кам, а здесь действительно растёт солнцецвет?!! — обернулся к биологу Павлик.

— Береги голос!! — Кам протянул ребятам наушники.

— Солнцецвет здесь и правда растёт? — повторил вопрос Павлик.

— Солнцецветы здесь растут, причём двух видов. Возможно, среди них есть и нужный вам. К сожалению, это единственное место на планете, где их сейчас можно встретить. Надеюсь, что в будущем мы сможем вернуть этот цветок в экосистему Эрты.

— А огнецвет? — присоединилась к разговору Валя.

— Огнецвет — это легенда, ребята. Вот там, за горой, на берегу озера, находится биологическая станция, где работает мой друг Тан, — Кам показал рукой на тёмно-охристый останец, возвышавшийся на светло-зелёным морем горного леса. — Он — ботаник и, в том числе, большой специалист в области инопланетной флоры.

— А Эрта — не родина солнцецвета? — удивилась Юля.

— Не всех его видов. А про огнецвет… Могу сказать только то, что у нас много сказок и легенд о волшебном алом цветке, но в реальности его никто никогда не видел.

— Жаль… — разочарованно протянула Валя. — Похоже, что огнецвет действительно только сказка…

— Не спеши с выводами, — обнадёжил девочку Кан. — В каждой сказке есть доля правды.

Вертолёт облетел останец и пролетел над живописным озером, на берегу которого Павлик заметил каких-то зверей, гулявших или пасшихся на равнине. Издалека оказалось невозможным разглядеть, кто это был.

— Кто это? — спросила Яся.

— Форгары. Вы их увидите попозже. Форгаров лучше наблюдать на их родной планете, Тейне. Здесь есть специальный зоопарк, сюда привозят различных животных с Тейны и других планет, — ответил Кан.

Павлик снова взглянул в иллюминатор, но берег закрыл небольшой холм, и как следует разглядеть таинственных форгаров не удалось.

Впереди показалось большое плоскогорье, на котором виднелось несколько небольших домиков и площадок.

— Ну вот и наша станция, почти прилетели.

Вертолёт сел на небольшую площадку у металлического ангара, и ребята, выбравшись из кабины («Никогда больше не буду на вертолёте летать!» — подытожила свои впечатления Яся), направились к главному зданию. Правда перед этим, ребятам пришлось сделать ещё одно важное дело — разбудить Луанну, несмотря на шум и тряску, ухитрившуюся проспать весь полёт, прикорнув в уголке.

— Как можно спать в таком шуме, Лу?! — искренне удивился Павлик.

— Потому что не выспалась! И, между прочим, из-за тебя!

— Это ещё почему?

— А кто весь вечер страшилки рассказывал? А мне потом всю ночь гоблины снились! — рассмеялась Луанна.

Навстречу Каму из дома выбежали мальчик лет четырёх и небольшого роста загорелая девочка, немного младше Яси, оба в коротких голубых шортах и сандалиях на босую ногу. Дети повисли на шее у Кама.

— Пап, мы соскучились!

— Познакомьтесь. Мэйти и Зуи, мои сын и дочь, — представил детей Кам. Зуи на вид было лет семь — девять. Девочка была очень похожа на отца, только не такая смуглая. И волосы у Зуи оказались не кудрявые, а волнистые рыжевато-каштановые, собранные в пышный хвостик на затылке. А глаза были не голубые, как у отца и брата, а тёмно-зелёные, как глубокая морская вода.

— Валя.

— Юля.

— Яся.

— Павел, — представились ребята.

— Для Павла ты, по-моему, ещё маловат, — скептически посмотрела на Павлика девочка.

— Можешь называть меня Павликом, — смутился мальчик.

— А меня можно Зуйка, привет! — поздоровалась девочка. — Лу, давно не виделись!

— А ты помогаешь на станции? — спросила Валя.

— Ну, да. Мама улетела на Тейну, а я помогаю папе.

— А твоя мама тоже биолог?

— Зоопсихолог. Изучает характер у разного зверья, в основном у форгаров. Учит форгаров ладить с людьми, а они её — ладить с форгарами. Вот такой обмен опытом.

— А кто такие эти форгары? — спросил Павлик.

— Такие хитрые ушастые и мохнатые зверюги. Они есть у нас в заповеднике. Но вообще-то лучше полететь на Тейну, их родную планету. Это планета в соседней звёздной системе, первая которую стали осваивать эртяне. Там форгаров наблюдать интереснее. А вы сюда тоже на форгаров смотреть прилетели?

— Да нет, мы ищем солнцецвет, — сказала Юля.

— Он растёт в горах, правда Тан говорит, что это не совсем настоящий солнцецвет. В общем вам надо к Тану, на Бурую гору. Он в этом лучше разбирается.

Глава 6. Загадка Кинавы

— Зуйка, а сколько тебе лет? — спросила Валя, когда ребята собрались за обедом.

— Девять. А так как год на Эрте, длится столько же, сколько и на Земле, то я только немного вас младше.

— А ты была в космосе? — спросил её Павлик.

— Конечно, на Фелле, нашем спутнике. А вот в дальнем космосе только один раз, — вздохнула Зуйка. — Папа не берёт меня в экспедиции на «Кайярре» потому, что я ещё маленькая. Только в прошлом году взял на Тейну.

На следующий день, с самого утра ребята загрузились во флайер и отправились к Бурой горе, где, на берегу Орийского озера, располагалась ботаническая станция.

Станция представляла собой три небольших белых домика: в одном располагалась лаборатория, в другом склад, а третий служил временным жильём работавшим на станции биологам: Тану и двум его помощником.

— Здравствуйте! — ребята вошли в лабораторию и представились. Из-за стола поднялся среднего роста молодой мужчина с коротко подстриженными тёмно-русыми волосами и светло-голубыми глазами.

— Привет! Танимил Кунин. Чем могу помочь? — представился ботаник.

— Эти ребята ищут солнцецвет, — объяснил Кан. — И рассчитывают на твою помощь, ты же — специалист.

— Вы с Земли, так ведь?

— Ну да… — ответил Павлик.

— Меня можете называть просто — Тан.

— Ну да, Тан, — повторил Павлик.

— Я догадался, — улыбнулся учёный. — И откуда? Я там бывал. В Амазонии, Индии…

— Из Центральной России.

— Там я пока не был, бывал лишь на Урале и Алтае… Значит, солнцецвет… Считайте, что вам повезло. Солнцецвет или золотоцвет, как его чаще называли у нас, здесь действительно растёт. Если не поленитесь, в горах у этого озера можете собрать целую коллекцию.

— А какого?

— Обыкновенного и горного. А если прогуляетесь на Заветную поляну, как её называет Зуи, то найдёте и золотистый, его там не меньше. Ускользающий пока только восстанавливают в лабораториях. В природные сообщества его ещё не ввели.

— Горного? Мы про такой не слышали! — удивилась Яся.

— Неудивительно. Золотоцвет, или горный золотарник никто не считал родственником легендарного солнцецвета. Его считали родственником другого похожего цветка, точнее цветов — золотарников: лекарственного, пахучего, росолюба и некоторых других. А потом, когда мы решили восстановить популяцию «цветка солнца», то оказалось, что золотистый солнцецвет — его прямой родственник.

— А правда, что солнцецвет колдуны использовали для своих «магических путешествий? — поинтересовалась Яся. — Я читала об этом в книжке.

— Всё очень просто, Яся. На золотарнике паразитирует бурая плесень. Когда-то шаманы заваривали её и дышали парами этого гриба, которые имели одурманивающее действие. А сам цветок здесь не при чём.

— А «цветок солнца»? — спросила Юля.

— Солнцецветы солнечный и чудесный? С этим немного сложнее… Эрта — не родина этих цветов. Горный золотарник, обыкновенный и ускользающий солнцецветы — это эволюционные потомки каких-то неизвестных пока растений. Возможно, это и есть наши легендарные солнечный и чудесный солнцецветы. И, возможно, что эти растения занесли к нам с другой планеты. Дело в том, что у золотарников (эволюционных потомков горного золотарника, который вполне можно назвать живым ископаемым) и восстановленных нами солнцецветов на Эрте нет предков.

— А кто занёс сюда этот цветок? — поинтересовался Павлик.

— Возможно, это сирианцы… ещё до «небесной битвы», погубившей сирианский союз.

— Тан, а это они? — Валя показала ботанику гербарий и картинку из книги.

— На картинке изображён горный золотарник или золотоцвет. Эта картинка из старинной книги, «Описание, лекарственных, съедобных и иных полезных человеку растений горных мест Заозёрной равнины». Издана она была почти триста лет назад. Эта картинка и подсказала нам, где искать потомков легендарного солнцецвета. Но сам «цветок солнца», тот что описан в сказках, легендах и магических рецептах, пока ещё… — Тан с сожалением пожал плечами. — А вот гербарий… Я видел такое растение. Его вид похож на наш сказочный Цветок Жизни.

— Огнецвет?! — ахнула Юля.

— Нет. Этот цветок и называли «золотым цветком» или золотоцветом. Золотарник потому и получил своё второе название из-за схожести. Но его лепестки — ярко-жёлтые, а не оранжевые.

— И что!? Опять мимо!? — у Павлика даже лицо вытянулось от обиды и разочарования.

— Да нет, Павел. Вы как раз очень близко, почти вплотную подошли к разгадке вашей тайны: тайны цветка и тайны загадочной планеты. Но для этого нам придётся прогуляться на довольно интересную соседку нашей Эрты.

— Тейну? — переспросил Павлик.

— Да, на Тейну. Кстати, знаете, как её называют местные жители?

— Нет…

— Кен-Нава.

У Павлика даже рот открылся от удивления. Он обернулся к девочкам и только и сумел, что развести руками.

— Вот и таинственная Кинава… — толкнула Валя в бок Юльку. — Так всегда — ищешь ответ, а он под носом, на самом видном месте.

— Так ведь кто знал, что тот, кто написал название на упаковке гербария, название планеты переврал, — ответила Юля.

— Вы говорили, что видели цветок, как в гербарии? — спросила Тана Валя. — А про огнецвет вы не слышали?

— Нет, не слышал. А вот про «золотой цветок» не только слышал, но и видел. В музее в Саллейне, родном городе Зуи (это недалеко от нас), есть такой же гербарий, как и у вас. Впрочем, у меня тоже есть похожий и не менее таинственный цветок, — Тан порылся на полке, достал синюю папку со шнурками и, раскрыв, положил перед ребятами. В папке лежал засушенный цветок, что-то среднее между крупным маком и тюльпаном, только не оранжевый, а красно-бурый.

— А откуда эти гербарии?

— Сирианский исследовательский корабль «Аланара». Он провёл исследования соседней с нами звёздной системы. Но при возвращении на Теллус потерпел катастрофу. Большая часть собранных коллекций, материалов и документов погибла. Было это почти семьдесят лет назад. От сирианцев мы и узнали о солнечном и чудесном солнцецвете. И узнали, что наши «цветы солнца» могут иметь инопланетное происхождение. И эти гербарии — с планеты Тейна. Кен-Навы…

— Эта планета возможно и есть ваша цель. Через три дня «Магуар» и «Кайярр» отправляются туда, и я приглашаю вас принять участие в экспедиции.

— Спасибо, дядя Найда, — поблагодарил Павлик. — А это далеко?

— Нет. Три-четыре дня пути с одним средней дистанции прыжком.

— А нас возьмёте с собой, в экспедицию? Мы вам можем пригодится, — добавила Зуйка, взяв за руку Луанну.

— Конечно! — согласилась Юля.

— Ладно, мы согласны! — Павлик пожал руку капитану.

— А этот гербарий у вас откуда? — Лу показала на папку с бурым цветком.

— Полицейские подарили. Перехватили у каких-то контрабандистов вместе с другими диковинами. А они его украли в одном из музеев Нового Алата.

— Так значит… — догадалась Яся.

— Этот гербарий моя мама и видела… — подтвердила Лу.

Примечания

1

Триасовая катастрофа — имеется в виду пермско-триасовое вымирание организмов (около 250 млн. лет назад), когда на Земле вымерло около 70% наземных и 90% морских живых организмов. Причины этого вымирания до конца не ясны, но основными версиями являются «метеоритная» (падение крупного метеорита) и «вулканическая» (катастрофическое изменение климата и опустынивание внутренней части суперматерика Пангея из-за разогрева атмосферы многочисленными действующими вулканами).