Медведь по кличке Заплатка

Михаил Анатольевич Гришин, 2015

Витька Картошкин много слышал о людях, которые любят издеваться над животными. Да вот самому как-то не приходилось с ними встречаться. А когда однажды непредвиденные обстоятельства занесли его на испытательно-тренировочную станцию, где пойманных зверей используют в качестве живой притравки для собак, такого насмотрелся, что у него волосы поднялись дыбом. Оставить всё как есть, сделав вид, что его это не касается, не в Витькиных правилах: никому не позволительно обижать, а особенно изуверствовать над беззащитными животными. И тогда Витька подключает своих друзей, чтобы наказать мучителей.

6

Мужик с ротвейлером на поводке подошёл к своему подержанному внедорожнику и распахнул заднюю дверь.

— Пират, место! — скомандовал он.

Пёс послушно запрыгнул в машину и уселся на сиденье, глядя в заднее стекло. Его окровавленная морда с чёрными складками была настолько противной и самодовольной, что Вовчик опять не утерпел: вскочил на ноги и принялся кривляться и телом и лицом, желая хоть так досадить псу — убийце. Со стороны станции его видно не было, и Витька не стал вмешиваться. Пёс разинул пасть, чтобы зевнуть в своё удовольствие и остолбенел, увидев бесстрашного мальчишку, всем своим видом выказывающего ему полное презрение.

— Р-р-р… — грозно подал голос Пират, что можно было расценить так: если ты сейчас не прекратишь меня дразнить, глупый мальчишка, то я тебе задам такую взбучку, что на всю жизнь запомнишь.

— Скверная собака! Плохая собака! — вполголоса выкрикивал Вовчик, продолжая изо всех сил кривляться. — Ничтожество! Которое только и может, что с беззащитными животными расправляться. Попробовал бы ты с ним в дикой природе встретиться! Живодёр!

Глядя на Вовчиковы вызывающие жесты, Пират начал бросаться в окно, которое под его весом стало опасно пригибаться — вот-вот вырвется злобная собака на волю и тогда точно никому не сдобровать.

Но сердобольный Вовчик разошёлся не на шутку, потерял всякую осторожность и, видно, в самое ближайшее время униматься совсем не собирался, а ещё сильнее принялся выделывать своим худосочным телом разные непотребные позы. Внедорожник всё отдалялся и отдалялся и Вовчик напоследок решил окончательно унизить неуравновешенного пса: стал на четвереньки, обернулся задом и задрал ногу, недвусмысленно намекая на своё отношение к Пирату. Такой наглости Пират, возомнивший о себе неизвестно что, стерпеть просто не мог и начал метаться по салону, ища выход, чтобы выбраться наружу.

— Ишь ты, как разнервничался, — ухмыльнулся Пельмень, довольный, что они довели пса до истерики. — Будет теперь знать, как невинных животных губить.

Витька, который с мстительным прищуром наблюдал за поединком человека разумного и безмозглого ротвейлера, высказал замечательную мысль:

— Мне думается, он озверел настолько, что сейчас запросто может искусать своего хозяина. Такого же ненормального, как и он. И за дело будет. И вообще все люди здесь ненормальные. Потому что нормальные сюда ни за что не попрутся, тем более, чтобы мучить животных.

— Это любому умному человеку понятно, — не стал спорить с ним Пельмень.

А что стало потом с хозяином такого необузданного пса, покусал он хозяина или загрыз насмерть, осталось неизвестным по причине того, что ребятам пришлось срочно прятаться в кустах, так как в это время неподалёку появились Палач и Варёный. Они обходили свои позорные владения, держали в руках ведра и подкармливали из них зверей, специально продлевая им жизнь, чтоб на другой день опять начинать над ними издеваться.

Пельмень с загоревшими глазами предложил:

— А давайте на них нападём! Пока они очухаются, уже будут у нас в плену.

Действительно, численный перевес был на их стороне: трое против двоих. Только по правде признаться это мало чего значило. Вот если бы их было четверо, тогда другое дело. Двое подростков на одного взрослого, это, куда бы ни шло. Дополнительно мучило Витьку и ещё одно немаловажное обстоятельство — неизвестно, сколько их там на самом деле находится. Вначале следовало всё основательно разузнать, а потом уж предпринимать ответственное решение. А то сейчас набросишься на Палача и Варёного, а они со страху возьмут и позовут на помощь других душегубов, которые с ними здесь могут трудиться. Уж лучше немного потерпеть, а потом разом за всё рассчитаться.

А так как у Витьки не было полной уверенности в победе, он отчаянно замотал головой, давая понять, что пока не время для атаки.

— Этак мы всё на свете прозеваем, — попенял ему Пельмень, который в военной стратегии ни бельмеса не смыслил, но всегда совался со своими необдуманными, если не сказать, дурацкими предложениями.

— Ты помолчать можешь? — сквозь зубы процедил Витька.

— Когда тут такое происходит, я молчать не могу, — с вызовом ответил ему Пельмень.

По-своему, конечно, он был полностью прав, и Витька прекратил дальнейший спор. Только умоляюще попросил:

— Ну, потерпи ты пять минут, — он наглядно показал растопыренную пятерню. — Всего лишь пять минут.

Пельмень наставил на Витьку указательный палец и, тыча им, обличающе произнёс:

— Я, конечно, потерплю. Но во всём виноват будешь ты, чувак.

У Витьки прямо зачесались руки треснуть его по башке, но вместо этого он согласно кивнул и перевёл взгляд на пару душегубов.

Управившись по хозяйству, Палач и Варёный оставили вёдра на улице, а сами зашли в вагончик, который располагался под деревьями.

— За мной! — скомандовал Витька и, пригибаясь, побежал к вагончику.

Там он прижался спиной к его тёплому боку и быстро огляделся вокруг. Убедившись, что других живодеров на станции не наблюдается, Витька незаметно заглянул в единственное зарешеченное окно. Внутри вагончика за дощатым столом сидели Палач с Варёным и беззаботно играли в засаленные карты.

— В карты играют, — шёпотом доложил Витька Пельменю и Вовчику, которые ни на шаг не отстали от своего командира.

На Вовчика это обстоятельство подействовало особенно сильно.

— Играют! — рассвирепел он. — Будто ничего и не произошло!

Вовчик метнулся к двери и накинул заложку, а в петлю просунул какой-то металлический шкворень, подобранный тут же у порога.

— Эй, кто там? — донёсся из вагончика весёлый голос Варёного.

— Смерть ваша пришла! — выкрикнул изменённым голосом Вовчик с такой ужасающей интонацией, что даже Витьку с Пельменем пробрала дрожь.

— Кончай дурить! — опять подал голос Верёный, считая по своей глупости, что с ними кто-то занимается шуткой.

— Бойтесь нас! — включился в опасную игру и Витька и, прячась под окном, что есть силы, забарабанил в дребезжащее стекло кулаком.

На короткое время душегубы затаились, по всему видно, соображая своими куриными мозгами, что сегодня такое могло произойти: вроде бы жили себе, не тужили и вдруг эти непредсказуемые угрозы.

— Варёный, — угрюмо сказал Палач, — я что-то не въехал, ну-ка выйди, посмотри, кому это там неймётся.

Варёный с кривой ухмылкой поднялся, бросив карты на стол, подошёл к двери и дёрнул за ручку.

— Не понял, — процедил он сквозь зубы, когда дверь не поддалась. Опять несколько раз дёрнул, потом обернулся к своему напарнику. — Слышь, Палач, по ходу нас заперли.

— Чего ты гонишь, — не поверил ему Палач, подошёл и тоже дёрнул за ручку.

Варёный вопросительно уставился в его лицо, которое исказила злобная гримаса.

— Чего зенки пялишь? — тотчас придрался к нему Палач. — Не знаешь, что делать надо?

— А что тут сделаешь? — развёл руками недалёкий Варёный.

Услышав за стеной звонкие ребячьи голоса, Палач в два шага подошёл к окну и поглядел на улицу. Увидев, что какие-то незнакомые мальчишки самовольно открывают клетки и выпускают всех зверей на волю, он пришёл в бешенство.

— Урою! — не своим голосом заревел Палач, подскочил к двери и со всей дури шарахнул в неё ногой.

Входная дверь, которая была сделана из толстых досок, к тому же обитая металлическими листами, лишь слегка сотряслась. Понятное дело, что это обстоятельство ещё больше разъярило Палача, и он продолжал долбить и долбить в неё ногами.

Подстёгиваемые доносившимся из вагончика грохотом, ребята с удвоённой или даже с утроённой скоростью перемещались между клетками, распахивая дверцы направо и налево.

— Пацаны, давайте скорее! — на бегу кричал во всё горло Витька. — Эти придурки дверь вышибают!

Между тем Люське надоело неотлучно находиться при велосипедах, будто она какая-нибудь крепостная раба, и привязана к ним навеки. Тем более прошло довольно много времени, а никаких сведений от мальчишек не поступало, — она даже не знает, что там на самом деле происходит. А это, согласитесь, не очень приятно и действует на нервную систему, будь здоров. Может ведь случиться так, что мальчишки выпустили всех пойманных зверей, а то может и наоборот, их самих поймали и посадили под арест в клетки, которые периодически освобождаются по причине гибели зверей. Тогда без её участия точно никак не обойтись.

Размышляя таким образом, Люська и надумала перепрятать велосипеды: с одной стороны она разузнает, что случилось с ребятами, а с другой стороны сама поучаствует в освобождении бедных зверушек из плена.

Люська по одному перекатила велосипеды в овражек, который находился неподалёку, закидала их ветками для маскировки и скорым шагом направилась в ту сторону, где скрылись мальчишки.