Девочка-уникум

Михаил Анатольевич Гришин, 2019

Кто в детстве не мечтает иметь сверхъестественные способности? Особенно, когда вокруг полно несправедливости от хулиганов, которые, как все знают, представляют грозную силу лишь до той поры, пока им не дадут достойного отпора. Вот и взялись проучить хулиганов отважные ребята – Витька Картошкин и его старая знакомая Люська Кукушкина, получившая в результате удара молнии сверхъестественные способности. Однако, имея столь полезные приобретения, однажды Люська полностью их потратит для выздоровления одного незнакомого мальчишки-инвалида, ни на секунду не усомнившись в своём поступке. И Витька с ней в этом полностью согласится.

4

Будние дни для Витьки всегда начинаются одинаково: в его комнату входит отец и радостным голосом сообщает:

— На зарядку становись!

Будто свободный человек не имеет полное право распоряжаться своей жизнью так, как ему захочется. Например, поспать лишние пять минут, потому что до занятий ещё целых два часа, а идти до школы даже самым ленивым шагом всего несколько минут.

И вообще, если хотите знать, он запросто проживёт и без какой-то там зарядки. Тут даже и рассуждать нечего. Одно время, когда Витька гостил у бабушки в деревне, он набирался силы с помощью блинов. Но отец, узнав про такой сомнительный метод оздоровления, быстро его забраковал, авторитетно заявив, что от этого прибавляется не мускулатура, а живот. Хотя бабушка побольше его знает, потому что живёт долго и всё на своём веку повидала.

Правда, в субботу и воскресенье отец не пристаёт, и можно дрыхнуть, сколько угодно, а всё оттого, что сам отсыпается после трудовой недели. Но именно в выходные с Витькой и начинают происходить удивительные вещи: он обязательно просыпается спозаранку и ворочается без сна до тех пор, пока по дому не начнёт хлопотать мать, для которой он является первым помощником.

Однако, если признаться по-честному, после зарядки и закаливания ледяной водой в Витьке всегда просыпается такая силища, что прямо так и хочется совершить что-нибудь геройское…

Когда он вошёл на кухню завтракать, отец, как ни в чём не бывало, сидел уже за столом и предавался своему любимому занятию — чтению. Свежую газету ему еженедельно поставлял сосед дядя Толя, который работал печатником в типографии и любил без спросу брать все, что там печатается, и менять на кружку пива. А чтобы не беспокоить других соседей на площадке, которые новостями не интересуются, а только и делают, что по ночам спят, до утра оставлял её в дверной ручке.

Отец мельком взглянул на Витьку и, вполне удовлетворившись его бодрым видом, опять уткнулся в газету. Через минуту он воскликнул:

— Гляди-ка, что у нас в городе происходить! Мать, а мать… — обратился он к Витькиной матери, которая стояла у плиты, орудуя одной рукой в скворчащей сковородке, а другой взбивая яйца для яичницы, вслух сетуя на то, что у неё не хватает двух рук и приходится крутиться, как белке в колесе.

— Ну, чего там ещё? — откликнулась она раздосадованным голосом.

— А вот слушай: «Вчера на городском пляже возле лодочной станции, где проходил творческий конкурс по изготовлению скульптур из песка, разряд молнии ударил в девочку…»

Впечатлительная мать ойкнула и уронила чашку с яйцами, успев в последний момент ловко подхватить её почти у самого пола, не хуже какой-нибудь знаменитой циркачки.

— Да ты не переживай так! — успокоил её отец. — А слушай дальше. «Трагедии не случилось только из-за того, что рядом находился товарищ, который, используя приобретённые в школе знания на уроках основ безопасности жизнедеятельности, с помощью искусственного дыхания привёл девочку в чувство», — тут отец торжествующе поднял палец и обратился уже непосредственно к самому Витьке: — Видел, какие герои ещё встречаются?

— Чего ж тут геройского? — страшно удивился Витька.

— А того и геройского, — поучительно объяснил отец, — что мальчишка не растерялся. А будь с девочкой какой-нибудь… нюня, — отец вздохнул, и стало понятно, какого нюню он имел в виду, — вот тебе и трагедия! Между прочим, я на сто процентов уверен, что смелый мальчик занимается по утрам зарядкой…

Витька покосился на отца и с набитым ртом невнятно произнёс:

— Из-под палки…

Отец перестал жевать:

— Что ты сказал?

Витька замахал руками, чтобы его не отвлекали пустыми разговорами, проглотил яичницу, запил её кофейным напитком и выскочил из-за стола:

— Спасибо, говорю! Я побежал!

Он кубарем скатился по лестнице, вылетел из подъезда и понёсся по улице, как ураган. Школа хоть и находилась неподалёку, до уроков следовало прояснить кое-какие свои запутанные дела и успеть их провернуть, пока другие не опомнились. Но как бывает в таких случаях, что-нибудь да обязательно произойдёт, отчего незамедлительные дела, конечно же, придётся на время отложить, а то и вовсе о них забыть на неопределённый срок.

Только успел Витька как следует разогнаться, совсем близко послышался весёлый голос:

— Картоха!..

Это был его закадычный друг Колюня по прозвищу Пельмень, которому отец тоже не давал никакой жизни по причине его несуразно толстого вида, придумывая ему всевозможные козни для похудения: бег с препятствиями, дальние походы, лазания по канату, прыжки на скакалке и другие вредные для нормальных людей вещи.

Витька, не расположенный к долгим разговорам, насмешливо сказал:

— Чего обзываешься, когда ты сам Пельмень?

Колюня подбежал, гремя в ранце за спиной школьными принадлежностями, и, не обращая внимания на его недовольный вид, выпалил:

— Слышал новость? На пляже девчонку молнией убило!

Уж кто-кто, а Пельмень, точно, никогда новостями не интересовался и по утрам газет не читал, как, впрочем, и в остальное время суток, и Витька спросил:

— Откуда знаешь?

Пельмень был, как всегда, в самом лучшем настроении:

— Тараторка сообщила!

Витька очень подивился такому чудному имени и полюбопытствовал:

— Что за Тараторка такая?

— Это у нас одну тётеньку из соседнего подъезда так величают, — пояснил Пельмень. — Вообще-то она тётя Шура… Только любительница собирать разные сплетни, а потом по городу их распускать… Вот её все и зовут, как мама говорит, по-народному — Тараторка.

Витька, не сводя пытливого взгляда с Пельменева лица, задумчиво поморщил лоб и осторожно осведомился:

— Тараторка, она из себя на вид такая маленькая, да? И шустрая, как… как веник, и голос у неё визгливый…

По-видимому, описание той тётеньки, которая больше всех возмущалась на пляже, полностью совпало с характером таинственной Тараторки, потому что Пельмень вытаращил глаза и спросил:

— А ты её откуда знаешь?

— Не знаю я никакой Тараторки, — поспешил отречься Витька от сомнительного знакомства, чтобы его за компанию тоже не посчитали непорядочным человеком. — Это просто я так подумал… раз она сплетница.

— Сплетница и есть! — подтвердил Пельмень. — Только в этот раз никакая она не сплетница, потому что всё это оказалось правдой!

Витька сложил фигу, поднёс её к самому носу Пельменя и загадочно спросил:

— Это видел?

Пельмень честно свёл глаза к переносице, видимо, для того, чтобы получше разглядеть известную фигуру из пальцев, и быстро кивнул:

— Видел.

Витька потянул время и торжественно объявил:

— Так вот! Всё это — наглая ложь! Про этот случай отец сегодня мне прочёл в газете в разделе «Новости», где чёрным по белому было написано то, что Люсь… то есть та девочка осталась живая. А твоя Тараторка — она… она и есть Тараторка и к тому же ещё и балаболка, — ухмыльнулся Витька.

Пельмень, представив, какую позорную славу чуть не приобрёл из-за Тараторки, распространи он на всю школу непроверенный слух, запыхтел, как рассерженный ёжик, и зловеще произнёс:

— Я ей устрою…

— Чего ты ей устроишь? — заинтересовался Витька дальнейшей судьбой Тараторки, зная, что если уж Пельмень за что возьмётся…

— Знаю чего, — многозначительно пообещал Пельмень. — На весь город будет ославлена.

Не успели друзья до конца обсудить подлость Тараторки, как прозвенел звонок, приглушённый расстоянием и дополнительно старинным двухэтажным особняком, который располагался прямо посередине пути.

Ребята встрепенулись, будто кони от походной боевой трубы, и наперегонки поскакали к школе, топая ботинками, как копытами.