Чёрные Воды

Миссионер Джейн, 2021

Германия, XVI век. В Северном море пропадали корабли, из-за чего среди людей ходили легенды о Чёрных Водах – лагуне сирен, вырезающих моряков. Главная героиня – сирена Щивэс, которой надоело заманивать людей на погибель ради прихоти хищных русалок. Она всю жизнь проявляла особый интерес к человеческой расе и во время одной из охот она спасает молодого человека, беглеца-висельника, после чего проникается желанием навсегда покинуть море. Девушке предстоит проделать долгий жизненный путь, прежде чем она поймёт, что бежав от одних хищников, она попала к другим. Содержит нецензурную брань.

Глава 1: Чужой среди своих

Это была очень яркая звёздная ночь. Судно, одиноко бороздящее море, раскачивалось из стороны в сторону на умеренных волнах. Паруса едва заметно шевелились на тихом ветерке, который только и навевал атмосферу покоя, несмотря на то, что днём был очень велик риск шторма. Матросы же после недавней борьбы с сильным ветром вышли на палубу, чтобы немного передохнуть. Кто-то распивал эль, а кто-то распевал, или даже горланил во всю прыть морские песни. Каждого из этих уставших от долгого плаванья людей объединяло одно — мысль о том, что они вот-вот прибудут в гавань, где спустя долгие годы путешествий их будут ждать любимые жёны, сёстры, матери и заметно повзрослевшие дети. Кого-то же совершенно ничего не связывало с сушей. Они ходили по морю, даже не думая о том, что хотят вернуться домой. У некоторых из них вообще не было места, которое они могли бы назвать домом. Море было всей их жизнью, а это огромное торговое судно — билетом на очередной рейс. Всё, о чём они могли думать — это заработок, без конечной цели. Либо чтобы потом просто начать новую жизнь, либо так и продолжать плавать до скончания своего века.

Несмотря на то, что ночь была очень яркой, сушу всё равно не было видно. Это казалось странным, потому что, судя по координатам, сейчас моряки должны были видеть вдалеке маяк, но даже подзорная труба не помогала разглядеть хотя бы маленькую, светлую точку на горизонте. Несколько матросов отправились к капитану, чтобы убедиться, что они плывут в правильном направлении, в конце концов, и штурман был живым человеком, подверженным усталости, мог сбиться с курса. Вскоре ветер совсем пропал, что показалось странным даже подвыпившим морякам. Некоторые списали это на мистику и отложили кружки, насторожившись. Певшие ещё несколько минут назад замолчали, выглядывая за борт. Нет. Они не садились на мель, но море было подозрительно спокойным, словно кто-то повернул рычаг и выключил ветер, но в то же время небо стремительно заволокло тучами.

–Здесь что-то не так, — сказал Пит, глядя на водную гладь, — Мы не туда плывём.

–Роско говорит, что мы чётко следуем курсу, — Вэл встал рядом, опираясь о фальшборт, — Я только что от него. Он выглядит адекватным, я ему доверяю.

–Тогда почему земли до сих пор не видно?! — подтянулся ещё один моряк, не скрывая возмущения и усталости, — Я тоже доверяю Роско, но, по-моему, он немного не в себе. Нам нужно сориентироваться, где мы, и взять правильный курс. Если будем двигаться в этом направлении, кто знает, в какую чертовщину нас занесёт. Ещё встречи с морскими чудищами нам не хватало!

–Не говори чепуху! — фыркнул Вэл, — Может, маяк не горит…

–Ты в своём уме!? Как это он может не гореть?!

–Тихо! — Пит резко поднял палец вверх, требуя тишины, — Вы слышите!?

–Слышим что? — Вэл насторожился.

–Женский смех! — Пит отошёл от фальшборта, прислушиваясь, — У нас на судне женщина!?

–Какая женщина! Что ты несёшь! — фыркнул Зак, — Ты так скучаешь по жене, что у тебя уже галлюцинации? Плохи твои дела, парень!..

–Я чётко слышу! — Пит повысил голос, — Да послушайте же сами!..

Моряки замолчали, чтобы вслушаться в окружающие звуки, но кроме волн, бьющихся о борт, больше ничего не было слышно. Зак лишь усмехнулся, когда стало ясно, что Питу таки всё пригрезилось.

–Ты, друг, просто разум без женщин потерял, — тихо произнёс он, подходя к растерянному Питу, — Тяжело же тебе приходится в этот раз. Когда я был чуть помоложе, я обычно…

«И нет места, как дом…».

Теперь замолчали абсолютно все. У Пита словно заблестели глаза, когда он понял, что этот девичий голос, так опечаленно пропевший строчку песни, слышал каждый. Тишина вновь была нерушима, но когда Вэл собрался что-то сказать, голос вновь зазвенел, будто бы раздавался изнутри головы слушателей.

«Я жду тебя, любимый… Год от года жду…».

–Я точно не сумасшедший? — Пит медленно выглянул за борт, — Это доносится оттуда!

–Человек за бортом! — хотел поднять тревогу Зак, но тяжёлая рука Вэла легла ему на плечо.

–Тише… — шёпот сорвался с его губ, — Дай послушать…

«Где же ты, родной? Я потеряла мой покой».

–Это ангел поёт… — Пит широко улыбнулся, словно проваливаясь в грёзы, — Это так… Прекрасно!

–Сердце щимет… — прошептал Вэл, положив руку на грудь, — Эта чертовка… Что творит со мной!..

Сквозь громкую, льющуюся словно ручей, песню, Пит услышал лишь крики приближающегося капитана, но где-то очень далеко. Что он кричал? «Закройте уши», кажется… «Чёрные Воды…». Пита это особо не волновало. Прекрасный девичий голос овладел всем его вниманием, и всё, что казалось важным недавно, потеряло своё значение. В душу пробралась тоска такой силы, что хотелось кричать во весь голос, но в то же время тело переполняла радость, от которой хотелось прыгать, словно мальчишка, и петь вместе с ангелом. Хотелось встретиться с ним, увидеть его лицом к лицу. Ничто и никогда не трогало настолько, как эта прекрасная незнакомка. Сидела ли она на камнях или во всеми забытой шлюпке? Или она вообще просто плыла, напевая песню? Это возможно? Нет. Но это не имело значения. Пит ощутил нестерпимое желание, возбуждение, эйфорию, удовольствие… Глаза закрылись, а кровь будто бы начала накаляться. Стало очень жарко, отчего холодная вода моря манила, вынуждая окунуться. Но ведь незнакомка там! Хочется любви… Пит наклонился через фальшборт настолько, насколько только мог, и разжал пальцы. «Я иду к тебе, любимая…».

Вода поглотила его тело на удивление быстро. Пит блаженно улыбнулся, ощущая, как множество тоненьких пальчиков раздевают его, рвут пуговицы на рубашке, а затем несколько холодных губ коснулись его груди и шеи. Только эти любовные объятия унимали накатившую тоску, удовлетворяя страшной силы возбуждение. Мужчина застонал, выпуская изо рта пузырьки воздуха. Вдох. Холодная вода заполнила лёгкие, но Пит ощущал лишь блаженство и наслаждение. Даже когда острые как бритва зубы впились в его кожу, вырывая куски мяса, он чувствовал полное спокойствие. Он ощущал себя впервые в жизни по-настоящему счастливым. Никогда ему не было настолько хорошо. Он держал глаза открытыми, пока не потерял сознание, отдав себя с потрохами во власть прекрасных женщин моря.

Маргарита уже не пела, сидя на одиноко выступающей из воды маленькой скале. Корабль таки столкнулся с одним из подводных камней, проделавшим в его корпусе дыру, но это уже не имело значения. Чисто чёрные глаза с ужасом наблюдали за тем, как родные сёстры рвали несчастных людей на части. Каждый раз было больно видеть, как очередное судно опустошается, превратившись в бесполезную кучу подводного мусора. Моряки сами прыгали за борт, позволяя сёстрам Маргариты сожрать себя заживо. Хоть сирена не принимала участие в кровавой трапезе, но не могла отрицать, что являлась виной смерти всех этих двуногих. Сёстры всегда говорили ей, что у неё ангельский голос, и только она может так одурманить моряков, поэтому, как бы больно сирене ни было, она помогала сёстрам утолить свой голод. Маргарита обратила свой взор вверх, глядя на капитана. С ужасом он смотрел, как все его люди идут на корм морским чудовищам. От шока он убрал руки от ушей. Маргарита почувствовала толчок в спину холодной костлявой рукой.

–Пой, дура! — озлобленно прошипела Торторэм, — Я хочу вожака! Достань мне вожака! Сегодня моя очередь!

Маргарита зажмурилась и приоткрыла синие губки. Нежный голосок вновь начал литься, подобно ручейку. Роско заткнул уши, но было уже поздно. Он услышал голос русалки. Через минуту колебаний он захотел послушать его вновь, потому что тот, как наркотик, вызывал страшную потребность. Маргарита громко всхлипнула и скрылась в пучине вод, когда последнее тело упало за борт. Русалка чувствовала кровь, она манила, но Маргарита плыла прочь отсюда. Чтобы скрыться от чувства вины и горя, хотя от него и не было спасения. «Просто еда, просто еда, просто еда…» — повторяла она себе, заплывая в родную пещеру. Скрывшись под одеялом, которое Марго вытащила из одного из затонувших кораблей, сирена принялась горько и долго стонать. Русалки не умели плакать, но хотя бы этими болезненными стонами Марго хотела выразить всю свою печаль, однако ни один крик души никогда не передаст истинных чувств Маргариты.

Она не понимала, почему, не имея жизненной необходимости в поедании этих двуногих, сёстры продолжали пожирать моряков. Ведь люди были так похожи на русалок, только с ногами, светлой румяной кожей и живыми яркими глазами. Неужели можно было есть своих собратьев?! Маргарита закуталась в тяжёлое одеяло, которое нисколько не грело под водой, да и сирена холода не чувствовала, но однажды русалке удалось заглянуть в окошко на ещё «живом» судне. Человек укрывался точно таким же. Маргарита лишь догадывалась, зачем, но ей очень хотелось быть ближе к этим загадочным созданиям хотя бы повадками. Она знала, что люди были духовно выше её сестёр, которые только и думают об убийствах и охоте, но Маргарита любила этих женщин, ведь они были её семьёй… Любила, насколько могла, хотя сами сёстры навряд ли близко воспринимали такое понятие как семья. «Ты ведёшь себя, как двуногая», — с презрением говорили они, если Маргарита возражала им, утверждая, что нобилисы не заслуживают такой смерти. Да и почему эти убийства продолжались уже год? По какой причине ненависть русалок к людям не угасала? Просто потому что у этих сухопутных вместо хвоста было два отростка?

Дело в том, что Дэвора, одна из сестёр Маргариты, однажды была в плену у людей. Попалась в рыбацкие сети. Она рассказывала ужасные вещи, которые с ней там вытворяли, но Маргарита не хотела верить ни единому слову. Она считала, что Дэвора это всё выдумала, чтобы оправдать своё желание убивать двуногих, но после такого её рассказа сёстры и начали свою охоту. Торторэм прониклась ненавистью Дэворы к людям, и вдвоём они уговорили остальных попробовать человечины. Хотя Дэвора не стала бы предлагать такие вещи, а вот ярость и жестокость были в характере Торторэм. Маргарита никогда не простит себя за то, что однажды тоже попробовала. Даже не один и не два раза. Плоть оказалась такой вкусной, что, пока до Маргариты не дошло осознание, что же она натворила, она не стеснялась принимать участие в трапезе. Но недавно она всё поняла и поклялась никогда больше не вкусить человека. «Лучше умереть, чем ещё хоть раз познать человеческую плоть». С каждым потопленным судном Маргарита всё больше понимала — её ничто не связывает с морем, кроме любимой бабушки, которая вырастила её с раннего детства. Если бы не бабушка, Маргарита давно уплыла бы из лагуны под жутким названием на языке людей «Чёрные Воды». Почти каждый раз, когда очередной корабль шёл ко дну, моряки кричали эти слова. Маргарита хотела бы знать, что они означали.

–Чего хнычешь, нюня? — усмешка Эзурит заставила Маргариту выглянуть из-под одеяла, — Мы там без тебя всех попробовали, но одного оставили целеньким. Награда тебе за труды. Он сиганул в воду с другой стороны корабля, мы его даже не заметили. Ты должна быть благодарна, что мы не забываем о тебе! Могла хотя бы сказать, что уплываешь. Вечно тебе что-то да не так!

–Я не голодная, — быстро ответила Марго, отворачиваясь к стене пещеры. Эзурит покачала головой, подплывая к постели из водорослей и разной ткани, которую Марго регулярно находила на затонувших кораблях. Эз с презрением сморщила нос, осматривая все эти людские штучки.

–Что за дикость! — фыркнула женщина, — Долго ты ещё будешь бегать от своей природы, Марго? Мы же хищники! С таким же успехом мы едим рыбу, а ты нос воротишь от добычи, что сама к нам пришла! Её нам подали, словно на праздник, а ты перебиваешься мелкой рыбёшкой, да водорослями!

–Двуногие не рыба, — девушка всё же посмотрела на старшую, — Они почти такие же, как мы. У них тело почти похоже на наше, у них есть свой язык, на котором они общаются, привычки и принципы… Неужели, ты можешь без зазрения совести есть их, Эз?! Тебя никогда не волновало, сколько малышей ждут своих отцов дома, пока вы обгладываете кости!?

–Ты слышала, что они сделали с Дэворой! — Эзурит нахмурилась, — Тебе мало этого?! Они ей живьём кожу содрать пытались, на правом боку у неё до сих пор чешуя не растёт. Они на неё нужду справляли, плевали, смеялись и рвали её на части! Они сами начали эту войну, поганые живодёры!

–Дэвора преувеличила! — Маргарита вылезла из-под одеяла, — Её Торторэм подговорила. Я ей не верю! Ещё шесть лун назад верила, но теперь мне кажется, что ей просто нравится мясо нобилисов. На неё наверняка тогда просто акула напала, она же плавала, кто знает где! Она покидала лагуну, поэтому нарвалась на неприятности, и нобилисы здесь совершенно не причём!.. А даже если и причём, то разве можно судить обо всей стае по одной русалке!?

–Не смей называть их нобилисами, Марго! — Эзурит повысила голос, — Слишком много чести для уродов, вроде них! Нобилисами таких тварей может называть лишь полный придурок, нормальная русалка знает, что это паршивые дикари!

–Мы ничего о них не знаем! — закричала Маргарита, — Мы не знаем их систему, их мотивы, куда они плывут, зачем… Может, от этих кораблей зависит жизнь других людей!? Вдруг, эти люди везут что-то, без чего их стая умрёт!?

–Я знаю то, что они живодёры, и с ними надо поступать так же, как они с нами! — Эзурит отвернулась, чтобы не смотреть сестре в глаза, — Будь моя воля, я бы заставила их всех верещать от боли. Пошёл он, твой гипноз! Они даже его не заслужили. Они должны страдать, пока не сдохнут!

–Почему мы не можем просто жить, как раньше!? — Марго схватила сестру за руку, но женщина дёрнулась в сторону, — Даже если сказанное Дэворой правда, то почему вы все решили, что абсолютно все нобилисы такие!? Ну, объясни мне, Эз, с каких пор ты стала истребителем целой расы только лишь из-за того, что это раса без чешуи!? Ты же никогда не была такой, а сейчас вы все с ума сошли! Подумай головой! Среди нас тоже есть те, которые убивают чужих детей, но есть и те, кто принимают приёмышей без каких-либо причин. Все мы разные, как и они. И они, как и мы!

–Твари должны запомнить раз и навсегда, что никто не смеет нападать на народ моря безнаказанно! — Эзурит сжала кулаки, — Они сами объявили войну, теперь пусть пожинают плоды! Пусть знают, что с русалками шутить не стоит, и, если надо, мы выведем из глубин всю нашу стаю!..

–Но если мы всех убиваем на этих судах, то как узнают другие нобилисы, почему затонул этот корабль!? Им же никто не расскажет, за что мы всех убили!

–Мы не можем оставлять живых, иначе они всем расскажут, где мы живём!

–То, что ты говоришь, глупо, Эз! — на эмоциях Маргарита взмахнула руками, — Вы хотите показать нобилисам, что с нами шутки плохи, и в то же время никого не оставляете в живых! Ты сама только что утверждала, что мы можем вывести всю стаю, и нобилисам придёт конец, если они решатся напасть, но сама же боишься, что сюда явятся осведомлённые о нас люди!.. Боишься, что мы не справимся? В этом причина твоей ненависти? Банальный страх!?

–Дэвора до сих пор кричит во сне… — Эзурит заговорила тише, сквозь зубы. Кажется, Маргарита попала в точку, задела за живое.

–Я тоже! — всхлипнула Марго, понимая, что всё равно не достучится до рассудка сестры, — Но уже от тех ужасов, что МЫ творим! Убивая их без разбора, чем мы лучше их?

–Мы не лучше, Марго, — Эзурит прищурилась, говоря поддельно спокойно, но чёрная бровь дрогнула, — Мы просто ведём себя с ними так, как они с нами. Мы не пытаемся быть лучше или хуже. Мы сражаемся за нашу территорию.

–Эз… — жалобно прошептала девушка. Старшая медленно опустилась на край каменной постели, — Это не сражение за территорию. Ты же знаешь, насколько далеко может звучать моя песня. Мы гипнозом заводим их сюда, они не сами приплывают. Это ты называешь защитой территории? Да они просто боятся нас так же, как мы их, поэтому напали на Дэвору… Если напали. В стае немало сирен, которые когда-то промышляли охотой на людей. Разве не пришло время изменить то, что веками не давало нам жить спокойно? Разве не можем мы попробовать примириться с людьми? Хватит бояться их!

–Кто сказал, что мы их боимся? — процедила Эзурит сквозь зубы, — Мы выше этого! Как мы можем бояться этих кусков мяса!

–Только страх мог породить в наших умах эту безумную идею геноцида…

Эзурит ничего не ответила. Женщина медленно опустила взгляд и застыла. Марго смотрела на неё в надежде, что сестра одумается. Кажется, в её чёрных глазах промелькнуло что-то, похожее на понимание. Эзурит задумалась, проваливаясь всё глубже в размышления и дилеммы в своей голове, однако в один миг это всё просто растворилось, словно и не было.

–Значит, человека есть не будешь?

Маргарита расслабила все мышцы лица. Ни слова более не хотелось говорить. Эзурит намеренно пропускала все слова мимо ушей, потому что поддалась убеждениям Дэворы и Торторэм. Маргарита разочарованно покачала головой, отвечая на вопрос сестры. Было омерзительно находиться рядом с таким твердолобым созданием. Маргарита была благодарна старшей за то, что та молча выплыла из пещеры, даже не оглядываясь. Марго посмотрела на свои длинные бледно голубые пальцы. Если бы не перепонки и заточенные когти, можно было бы сказать, что руки русалки похожи на человеческие. Но ведь почти похожи!.. Маргарита искренне хотела верить в это. Девушка переборола тошноту, подкатившую к горлу, и направилась к кораблю. Хотя бы посмотреть на того, кого оставили для неё сёстры и, если он ещё жив, убить его быстро и безболезненно, насколько это возможно, ведь, если он попадёт к Торторэм, о лёгкой смерти не стоило бы даже заикаться.

Корабль ещё не затонул. Понадобится минимум час, чтобы такая махина пошла ко дну, ведь повреждения были не очень масштабными, но достаточными, чтобы сказать, что судно обречено. Марго всплыла на поверхность, пытаясь заглянуть на палубу. Ещё слишком высоко. Не оставалось сомнений, что на корабле больше никого не было в живых, но Марго было трудно наблюдать за тем, как умирает ещё один величественный корабль. На нём ещё недавно находилось так много людей… И все погибли, просто потому что услышали песню сирены. Маргариту терзало мерзкое чувство угрызения совести. Вся кровь в итоге была лишь на её руках.

–Марго!

Русалка обернулась. На камне Маргариты сидела Торторэм, поглаживая окровавленные от травмы головы волосы бессознательного юноши. Он лежал рядом на скале, ниже колена оставаясь в холодной воде. Хорошо, что не жилец. Наверняка, ему было бы очень больно и тяжело после пробуждения. Люди не терпят мороза.

–Что? — раздражённо ответила Маргарита, не желая разговаривать с сестрой.

–Мы тебе мясо оставили, — беспардонная ухмылка, — Ещё живое, но головкой немного приложился, пока падал за борт. Самый деликатес. Когда придёт в сознание, будет орать дурниной. Зачарованных есть, конечно, вкусно, но когда эти твари верещат от боли — они вдвое вкуснее. Тем более этот не старый. У меня бывали и помоложе, но в этот раз не то чтобы повезло с добычей. Так, обычный среднячок.

Марго подплыла поближе, ничего не отвечая. Торторэм не обращала внимания на то, что младшая стискивала зубы от переполнявшей злости. Она специально злила сестру.

–До чего уродливые твари, — фыркнула старшая, всматриваясь в бледное лицо человека, — Интересно, какие на вкус их самки… Ни разу не пробовала женское мясо… Вообще, этот самец выглядит аппетитно, но Сангуис сказала оставить его тебе. Лично я бы не стала, ты всё равно есть его не будешь. Ладно. Мне плевать. Делай, что хочешь, хоть акулам скорми, это твой трофей.

Торторэм спрыгнула в воду и скрылась в чёрных глубинах. Маргарита быстро залезла на камень, цепляясь когтями за скользкую скалу. Чуть потянув на себя бессознательное тело, она вытащила двуногого из воды, чтобы не смущать запахом крови и человечины ни сестёр, ни других хищников в округе. Хотя, крупные хищники здесь и не водились. Стая русалок повергала в страх любого подводного зверя. Численность стаи Маргариты насчитывала около двухсот особей, расселенных по всей «лагуне». Хотя, вряд ли это можно было назвать лагуной, ибо дом стаи — это сеть подводных пещер в огромной скале. Сама же Маргарита со своими сёстрами была дочерью вожака, поэтому им никто и никогда не мешал во время трапезы людьми на поверхности. Просто не вмешивались в охоту, а когда девушки уплывали, другие русалки забирали объедки домой, чтобы накормить потомство.

Марго не смогла сдержать боль в груди, глядя на это жалкое зрелище умирающего человека. Глаза юноши были закрыты, а на виски стекала кровь, смешанная с солёной морской водой. Человек выглядел совершенно беспомощным, словно новорождённый малыш. Такая беспомощность всегда привлекала Торторэм, и она любила издеваться над жертвой перед убийством, если ей доставался человек, которого можно было оставить напоследок. Конечно же, команда людей всегда была достаточно большой, чтобы семья Маргариты наедалась досыта, но русалки были не бездонными бочками. В большей степени они просто обгладывали самые вкусные части тела, оставляя ошмётки плавать по лагуне, пока их не разъедят другие русалки или хищники. Таково правило — убить всех, даже если ты уже сыт. Маргарите было этого не понять. Словно сёстрам было мало местной рыбы. Девушка зарылась пальцами в тёмно русые волосы, раздвигая их. Рана небольшая, но кровоточила сильно. Череп, кажется, не пробит.

«Похоже, ударился ещё на судне, а потом упал за борт…» — подумала Марго, вновь проваливаясь в свои мысли о сходстве людей с русалками. Когтистые пальчики, слегка царапая, раздвинули дрожащие губы, скрывающие ровные красивые зубы… Не клыки, но если бы у русалок были зубы чуть менее острые, можно было бы сказать, что и тут между этими двумя видами есть сходство. Кожа юноши была такой гладкой и тонкой, что под ней ощущалась пульсация. Сколь же прекрасно было человеческое тело! Увы, то, что казалось обыденной средой обитания для Марго, являлось смертельным для нобилиса, как и наоборот. Они не выносили холода, русалка же высыхала на солнце, испытывая мучительную жгучую боль. Маргарита на минуту замерла, всматриваясь в черты лица этого слабого создания. Сирена не смогла не восхититься этим творением природы. Сколь же прекрасен был народ суши! И сколь некрасивы русалки… «Кого я обманываю…» — всхлипнула Марго, отворачиваясь, — «Я постоянно убеждаю себя, что мы один вид, но что у нас есть общего? Ничего… И даже если бы и было, то ничего бы не изменилось. Сёстры так и будут жрать всех подряд, не задумываясь, что люди тоже живые. И они…».

Мысль прервалась, когда человек медленно пошевелился. Маргарита замерла, глядя, как он открывает глаза. Юноша тяжело дышал через стучащие от холода зубы и, кажется, не видел ничего перед собой. Марго не знала, каково это — замёрзнуть, но она понимала, что нобилисам явно не место в этой воде. Двуногие были слабыми созданиями, поэтому постоянно носили на себе все эти вещи, не являющиеся частью их кожи. Их тонкая кожица не грела хрупкое тело, тем более в таких суровых морских водах.

Одежда нобилиса промокла, а дрожащие губы слегка посинели. Сирена понимала, что мокрая одежда не сможет защитить этого человека от холода. Даже если бы Маргарита заключила его в объятия, это не помогло бы ему согреться. Русалка была, словно камень. Парень медленно заморгал, пытаясь снять с глаз пелену. Лёгкий ветерок лишь усиливал озноб. В нос Марго ударил запах крови и внезапно накатившего страха.

Когда юноша сомнительно, но пришёл в себя, он приподнялся на локтях, пытаясь осмотреться. Похоже, что он не мог поверить в то, что был жив, но ощущение боли доказывало это. Всё тело дрожало, мокрая одежда плотно прилегала к коже, из-за чего у парня просто не оставалось шанса согреться. Он медленно обернулся. Губы приоткрылись, глаза округлились. Ни звука. Лишь громкое хриплое дыхание едва можно было расслышать среди звука бьющихся о скалы волн.

Юноша всё-таки увидел перед собой обнажённую девушку. При свете звёзд он не смог разглядеть ни её бледно голубую кожу, ни чисто чёрных глаз, ни синих губ. Он видел лишь то, что её волосы были чёрными и мокрыми, сливались с окружающим мраком, но они не прикрывали её маленькие груди. Мужчину это не волновало. Он не мог насладиться её едва различимой красотой. Слишком велик был страх смерти.

–Хилф мие! — сорвалось с его посиневших губ, — Битте хелфен зи!

Юноша принялся то и дело шептать что-то невнятное, незнакомое русалке. Маргарита не знала человеческий язык, равно, как и люди не знали язык русалок. Во время пения сирены моряки слышали слова, которые были так близки их собственному сердцу, но Маргарита не знала ни единого значения. Песня на языке русалок проникала в умы несчастных жертв и искажалась в соответствии с их самыми глубокими желаниями. Кто-то слышал, как она пела о доме, кто-то о любимой, кто-то о дочери или сыне… И сейчас Маргарита не понимала ничего из того, что говорил этот нобилис. Кажется, он просил о помощи, но Маргарита могла об этом лишь догадаться. Вряд ли он умолял добить его. Юноша всё же поднял руку и указал на корабль.

Это было естественно. Он хотел подняться на борт, но корабль медленно шёл ко дну, его было уже не спасти. В чём был смысл? Разве что нобилис хотел что-то оттуда забрать, но девушка не смогла бы помочь ему подняться. Сёстры могли увидеть… Хотя… Они уже наелись, а на камне осталась лишь та особь, которую они припасли специально для певицы. Взвесив все за и против, Маргарита решила рискнуть и помочь этому юноше. Девушка подумала, что у неё впервые в жизни появился шанс попытаться сделать хоть что-то, чтобы прервать эту череду бессмысленных убийств. Попытаться сделать шаг к завершению геноцида между людьми и русалками. Она не знала, к чему именно приведёт то, что она собиралась сделать, но должна была попытаться. Должна! Только бы он мог объяснить, что именно нужно делать…

Маргарита вновь посмотрела на парня. Он дрожал всё сильнее, указывая пальцем на борт. Русалка присмотрелась внимательнее. Она что-то заметила наверху, но отсюда было не разглядеть, что именно. Парень продолжал шептать, умоляюще смотря на силуэт девушки. Может, ему было абсолютно всё равно, кем она была? Он просто хотел выжить. В его глазах она видела непонимание происходящего и бред от холода и удара головой. Вряд ли он помнил, как оказался здесь.

Маргарита решила попытаться подняться на борт по свисающим верёвкам, благо, корабль опустился в воду достаточно, чтобы дотянуться до них. Человеку было нужно то, что скрывалось наверху, чем бы оно ни было. Как только русалка собралась спрыгнуть в воду, юноша схватил её за запястье. Маргарита на секунду ощутила сильное волнение. Впервые в жизни человек, находясь в здравом (пусть и не совсем) уме, дотронулся до неё сам. Мужчина, похоже, даже не почувствовал замёрзшими руками, что кожа русалки была скользкой и чешуйчатой. Незнакомец достал из мокрого сапога маленькую вещь и протянул Маргарите. Девушка взяла это в руку и сильно сжала, но вздрогнула, когда почувствовала, как лезвие разрезало кожу на ладони. Парень тут же замотал головой и понял, что просьбами о помощи он ничего не добьётся. Он взял русалку за травмированную руку двумя руками, намекая, чтобы она просто разжала пальцы, и аккуратно забрал нож. Он наклонился вперёд и сбросил с себя громоздкие сапоги, превозмогая мучительную боль. Как бы сильно он ни дрожал, он спрыгнул в воду и попытался доплыть до ближайшей верёвки, но почти сразу пошёл ко дну. Рискованно в таком состоянии. Маргарита быстро спрыгнула за ним и подхватила его за подмышки, подтащив к желанной цели. Судя по всему, он не мог плыть, потому что ноги перестали слушаться от холода.

С помощью Маргариты, которая выталкивала его из воды, долгим и упорным трудом юноша таки смог вылезти и, рыча от боли и бессилия, взобрался на палубу по канатам. Маргарита оставалась на поверхности, ища взглядом человека, но слышала лишь громкие ужасные крики, словно наверху сёстры таки добрались до него и рвали живьём, без гипноза. Должно быть, это была невыносимая боль… Хоть Маргарита и не знала, что такое судороги, но она могла догадаться, что ту боль нобилису принесла холодная вода и мокрая одежда. Наверняка его совсем перестали слушаться ноги, потому что русалка ждала достаточно долго, пока не увидела, как что-то вновь зашевелилось наверху. Да и корабль опустился ещё ниже за все эти долгие-долгие десятки минут, так что Марго отчётливо заметила руку этого нобилиса. Он развязывал и резал верёвки, держащие наверху маленький «кораблик». Русалка чуть отплыла в сторону, когда шлюпка упала на воду. Следом на верёвке спустился какой-то мешок. Лишь после того, как корабль уже почти погрузился по самый фальшборт, уходя ко дну всё быстрее и быстрее, юноша медленно перевалился через борт и упал в лодку. Маргарита увидела, что на мужчине была уже не та мокрая одежда, он успел сменить все эти тряпки на другие, хоть новые и жутко висели на нём. Главное, что они были сухими и грели его дрожащее замёрзшее тело.

Парень взял в руки вёсла и расположил их на законные места. Он хотел отправиться домой, на сушу, в этом не оставалось сомнений. Маргарита понимала, что он не доберётся один. Не похоже, чтобы он знал направление, он вообще собрался плыть не в ту сторону, да и Маргарита достаточно давно не возвращалась в свою пещеру. Сёстры могли вернуться в любую минуту… Если сирена хотела сделать хоть что-то, её время уже почти истекло.

Парень вздрогнул, когда русалка подплыла к лодке и схватилась за борт.

–Их гее вег, — юноша что-то сказал, но девушка ничего не поняла, — Тутэ нихт!

Маргарита развернула лодку в сторону ближайшего берега и принялась толкать её, ничего не отвечая. Не имело смысла. Парень испуганно смотрел на русалку, не зная, чего ожидать, однако, когда увидел, как отдаляются выступающие из воды камни, постепенно успокоился. Он медленно прикрыл глаза и опустил голову. Его зубы по-прежнему стучали. Руки достали из мешочка маленькую фляжку, и Маргарита почувствовала очень странный запах. Незнакомец принялся натирать вонючей водой скованные болью ноги. Несколько раз он зажмурился, чтобы не закричать от спазмов, потому что всё ещё боялся скрытых водой хищников. Однако спустя несколько минут юноша просто упал набок и заснул. Его голова свисала с бортика лодки, но Маргарита не ждала, пока явятся сёстры. Она просто продолжала толкать шлюпку в сторону ближайшего берега. В сторону своих самых сокровенных фантазий о мире людей…

Когда утром солнце показалось из-за горизонта, юноша ещё спал. Маргарита, хоть и была очень выносливой в силу своего вида, уже порядком устала плыть. Более того, она и сама начинала хотеть спать. Она буквально жаждала забраться в лодку, единственное укрытие в незнакомых водах, и провести в сладком сне не менее шести часов, но боялась засохнуть на солнце, да и нобилис, хоть и выглядел не очень опасным, но кто же мог знать, что у него будет на уме, когда он проснётся.

Глаза Маргариты уже закрывались, когда двуногий поднял голову. Его взгляд тут же упал на плывущую рядом девушку… С синей кожей и чёрными однородными глазами. Русалка посмотрела на парня с опаской, словно ожидая, что он захочет её убить, но незнакомец просто сел, сверля Маргариту удивлённым взглядом. «И что же будет дальше?» — подумала Марго, — «Надеюсь, я не совершила самую огромную ошибку в своей жизни». На секунду в душу закралась тень сомнения. Такие ли люди адекватные, какими их представляла Маргарита?..

–Так это не сон… — прошептал парень, не веря собственным глазам, — Настоящая русалка…

Он коснулся пальцами верхушки лба. Кровь на ране уже запеклась, её частички на лице высохли, оставив едва заметную тоненькую плёнку. Маргарита продолжала толкать лодку, стараясь не показывать своё волнение. Будто бы сейчас происходило то, что должно, и в этом не было ничего необычного. На самом деле сердце Марго колотилось с такой силой, что даже мгновениями щемило болью. Она не боялась человека. Она боялась перемен, как бы сильно их ни жаждала. Она боялась, что человек подтвердит все слова сестёр о людях, и Маргарита навсегда лишится своей единственной мечты, испытав разочарование.

Парень сел в дальний конец лодки, пристально смотря на обитательницу моря. Вчера он больше всего на свете хотел выжить, боль затуманила его рассудок, плюс последствия гипноза, поэтому он почти не понимал происходящее вокруг. Сегодня он пришёл в себя. На секунду Маргарита почувствовала то же, что и он, прочла ход его мыслей. Корабль. Крушение. Русалки. Смерть. Русалки — Смерть… Юноша закусил сухие губы, проваливаясь в фантазии, что с минуты на минуту и от него не останется даже костей, как и от всей команды, но всё же он понимал, что если это чудовище жаждало его смерти, то убило бы его давным-давно.

Девушка подняла взгляд чисто чёрных глаз на парня, изучая его, будто видит человека в первый раз. В этот момент чешуйчатую кожу снова припекло солнцем, и Марго медленно окунулась в воду с головой и вынырнула вновь. Нобилис всем своим видом источал страх, но… Нужно признать, он старался держаться изо всех сил, чтобы не показывать хищнику свою слабость. Увы, люди слабы. Это знала каждая русалка, как знала, что для выживания нужна пища. Все попытки человека показаться сильнее, чем он есть, были тщетными. Может, именно он и был сильным, но учитывая переохлаждение прошлой ночью, сейчас он вряд ли смог бы вступить в бой с сиреной.

Марго перестала толкать лодку. Остановилась. Двумя тонкими руками она взялась за бортик шлюпки покрепче и приподнялась повыше, являя юноше свою длинную шею, узкие плечи, обнажённую грудь… Всё было покрыто тонкой, едва различимой чешуёй, однако, она была довольно твёрдой и служила своего рода защитой в бою. Морское создание лишь отдалённо напоминало человека, а то, что мужчина не мог поговорить с ней, узнать, что ей нужно, пугало ещё больше. Взгляд её был мёртвым и злобным, хотя Маргарита такой не являлась. Издержки расы.

–Чёрт возьми… — прошипел парень, вспомнив, что вчера бросил нож на борту корабля. Маргарита увидела в его глазах, о чём он сожалел. Потеря оружия. «Страх пробуждает жестокость», — прошептала Маргарита, крепче сжимая когтистыми пальцами борт, — «Не бойся меня! Я тебя не обижу. Я не такая, как они…».

–Я не понимаю… — так же шёпотом ответил незнакомец, медленно качая головой, — Ни слова.

Маргарита кивнула, хоть и не знала, о чём говорил нобилис. «Я хорошая. Я добрая!». Увы. Ничего из этого не выйдет. Языковой барьер. Маргарита всё же решилась протянуть свою холодную руку к мужчине. Может, это помогло бы ему хоть немного успокоиться. Человек был очень насторожён, но согласился поиграть эту игру. Он протянул руку в ответ. «Выбора особо нет», — подумал парень, — «Я здесь, как кусок мяса на тарелке. Захочет убить — я ничего не смогу сделать в любом случае. Вдруг, под водой их сотни… А так хоть шансы есть…».

Побыв на солнце всё утро, юноша вновь стал тёплым. Маргарита осторожно коснулась его ладони. Она больше не была такой холодной, как вчера. Русалка едва заметно улыбнулась, лаская его горячие руки своими холодными когтистыми пальцами. Как была приятна на ощупь его грубоватая кожа! Такая сухая и тёплая! Такая живая… В Марго будто что-то разгорелось. Что-то, с чем трудно было совладать. Это была какая-то страшная мания, желание познать больше. Русалка не чувствовала смены температуры в воздухе и воде, но по какой-то причине ощущала столь приятную теплоту человеческого тела. Ей захотелось прочувствовать его каждой чешуйкой, но Маргарита понимала, что человек на это ни за что бы не согласился, да и объяснить ему свои желания она не могла.

Краем глаза Марго заметила, как незнакомец сморщил нос от неприязни, но почувствовав, что русалка смотрит, тут же перестал кривиться. Её холодная кожа была скользкой и мерзкой, словно у лягушки. Ощутив страшную досаду, Марго поняла, что не вызывает у человека тот же восторг, который сейчас ощущала сама. Все её песни, дурманящие моряков — лишь средство привлечения добычи. На самом деле в девушке не было ничего прекрасного… Стало до того обидно на свою природу, на то, что родилась не тем, кем хотела быть, что Маргарита едва заметно замычала и стиснула зубы.

Она отдёрнула руку, едва задев когтем палец нобилиса. Ощущение отвращения человека заставило Маргариту подумать, что всё, во что она верила, было глупостью. Не похожи русалки на людей, как и наоборот! Не нужно было дальше обманывать себя! Сёстры считали нобилисов мерзкими на вид. Люди же так же воспринимали русалок. Лишь Маргарита, окрылённая желанием познать мир людей, могла восхищаться врагом своего вида. «Я идиотка… Для него я не более, чем чудовище. Как столь прекрасное и нежное создание может восхититься такой тварью, как я!?».

Маргарита вернулась в воду и продолжила толкать лодку, всеми силами стараясь не показывать эмоций, ведь новые обстоятельства не отменяли факта, что этот человек просто здесь умрёт без её помощи. Однако юноша всё же выглянул за борт шлюпки, смотря на мифическое чудо. Проявил любопытство и интерес. Только сейчас ощущение страха начало медленно рассеиваться.

–Прости… — снова незнакомое слово, — Так ты… ты мне помогаешь?..

Маргарита вновь перевела взгляд в глаза нобилиса. Она не могла ответить на вопрос, не зная его значения. Более того, она даже не понимала, что парень вообще что-то спросил. Что-то говорить в ответ не было никакого смысла. Парень указал пальцем себе на грудь.

–Роберт.

Русалка продолжала смотреть, ничего не отвечая. Он снова ткнул себя в грудь несколько раз.

–Роберт. Ро-бер-т. Роберт!

Маргарита приподняла одну бровь. Он что, хотел, чтобы она повторила это слово? Может, это было его имя? У людей, видимо, тоже были имена!

–Роберт, — сказала она. Юноша широко улыбнулся, словно приободряясь. Закивал. Понимание того, что русалка была сознательным созданием, грело душу и давало надежду на выживание. «Я поняла… Кажется», — подумала девушка и тоже указала пальцем себе на ключицу.

–Щивэс, — произнесла она, называя себя по имени на языке русалок, — Щи-вэ-с. Щивэс.

–Щивэс? — Роберт непонимающе нахмурился. Неужели, у русалок были свои имена!

–Щивэс, — Маргарита подняла другую руку. До этого парень не замечал, что на пальце чудовища красовалось кольцо, сделанное рукой человека. На кольце была установлена маленькая жемчужина. Роберт был удивлён стремлением русалки приблизиться к людям с помощью украшения. Значит, морское чудо действительно имело что-то общее с сухопутным народом. Не тело, но хотя бы интерес. Даже не верилось, что какая-то русалка могла хотеть быть похожей на человека.

–Так тебя зовут? — юноша забыл, что обитательница моря не понимает людскую речь, — Жемчужина? Щивэс?

–Щивэс! — растерянно улыбнулась Маргарита, показывая острые клыки, коими были все её передние зубы. На этот раз Роберт очень хорошо сдержался, чтобы не выказать страх или неприязнь. Он неуверенно ответил улыбкой. Русалка понимала дружелюбие, как и люди, как и многие животные. Но что вообще есть русалка?

–Жемчужина… Щивэс… — он указал пальцем на украшение девушки, — У нас такое имя звучит, как Маргарита. Марго. Мар-го.

Роберт, не касаясь русалки, указал на неё пальцем. Маргарита улыбнулась в ответ и покачала головой. Человек, наверное, не понял.

–Щи-вэс! — повторила она, решив, что парень не понял с первого раза.

–Маргарита! — он вновь указал на жемчужину на кольце, — Щивэс — Маргарита! Мар-га-ри-та!

–Маргарита? — переспросила она, указывая на жемчужину, — Роберт? Пи рос ава?

Роберт задумался. Скорее всего, она спрашивала, что означает его имя, чтобы называть его на языке русалок, но жестами объяснить никак не мог. Чтобы не обидеть морское чудо, он широко улыбнулся от удивления и указал на солнце. Он помнил, что его новое имя как-то связано со светом, но люди не так сильно предавали значение именам и символизму, как русалки, насколько он понял.

–Ахор! — Маргарита так же ответила улыбкой, — Щивэс ду Ахор! Атэм!

Роберт грустно засмеялся, видя, как девушка будто бы ожила. Её чёрные глаза сверкали от любопытства и интереса, словно она увидела… Чудо. Парень вновь засмеялся от своей мысли, лишь подпитывая радость чудовища. Роберт не знал, как обычно ведут себя русалки, но он надеялся, что конкретно эта окажется именно той, кем пытается казаться. Ребёнком, запертым в теле монстра.

И только сейчас Роберт вспомнил, что прошлой ночью специально с разбега ударился головой о фальшборт, чтобы потерять сознание и не поддаться чарам сирены, но это не помогло. Даже полубессознательный он прыгнул к хищникам, и лишь потом отключился. Морские чудовища разорвали весь экипаж, всю команду, к которой Роберт не имел никакого отношения. Он не был моряком, но о русалках ходили легенды не только среди них. Поговаривали, что где-то в Северном Море есть место, откуда никто никогда не возвращался. Пропало достаточно много кораблей, но определить эту зону и обозначить на карте так никто и не смог. Многие говорили о каком-то портале в иные миры, многие о кракене, а многие и о русалках. Те, кто верил в легенду о русалках, назвали эту зону Чёрными Водами. Судя по всему, потому что легенда о сиренах гласила, что в такой зоне вода всегда чёрного цвета от обилия тварей в глубинах… Глупость, но Роберт ещё недавно и в русалок-то не верил. Почему же эта сирена не убила его? Почему, и куда она его ведёт? Роберт не мог знать наверняка, но… В чём был бы смысл играть с ним, тратить время и силы на движение лодки и попытки наладить контакт? Чтобы потом убить? Щивэс не выглядела безрассудным монстром. Она обладала неоспоримым сознанием, более того, русалки общались на своём собственном языке, словно люди. Они были по-своему цивилизованными.

Роберт вновь протянул руку, взяв девушку за тонкие длинные пальцы. Маргарита почувствовала какой-то необъяснимый страх, из-за чего перестала улыбаться… Или это просто волнение?

–Чудеса моря… — прошептал юноша, отчего у Маргариты будто бы зашевелилась чешуя на лице, — Подводная цивилизация… Невероятно! Так это правда!

Маргарита нахмурилась, пытаясь уловить ход его мыслей. Слабая телепатическая способность увидела лишь одно: юноша был потрясён, окончательно поверив в реальность происходящего. До этого он принимал сирену за галлюцинацию. Маргарита услышала урчание в его животе, но мужчина проигнорировал голод. Он с интересом рассматривал морскую «принцессу». Маргарита и сама вспомнила, что хочет есть и спать. «Я достану еду!» — с энтузиазмом выкрикнула она и вновь нырнула, на этот раз окончательно скрывшись под водой.

–Постой! — закричал Роберт, пытаясь найти её взглядом, — Не уплывай! Щивэс!

В ответ тишина. Юноша сел в лодке, поджав колени к подбородку. На пальцах ощущалась неприятная склизкая субстанция. Парень просто опустил эту руку в воду и парой быстрых движений прополоскал. «Вот и уплыло морское чудо», — подумал он, открывая мешок и доставая буханку зачерствелого хлеба, — «Чему обрадовался, идиот… Даже если бы она доплыла со мной до земли, я бы никому не смог её показать. Мне самому в город дорога закрыта. Русалка и та была снисходительнее того, что мне уготовили люди… Но, подумать только… Как это возможно!? Выходит, все эти легенды не лгали. Ну, те, в которых говорилось, что русалки пожирают моряков. Легенда про красоту, конечно же, крайне преувеличена… Вот во что я с трудом верю, так в то, что русалка могла не убить меня. Неужели, им таки не чуждо человеческое? Верится с огромным, просто титаническим трудом. Почему именно я?!».

Внезапный всплеск воды заставил Роберта выронить еду на пол. Маргарита показалась из голубой глади и бросила в лодку несколько маленьких рыбёшек. Уже мёртвых. Глаза Роберта округлились, а зубы стиснулись до скрежета. Сложно объяснить, что он ощутил в этот момент. Русалка только что голыми руками за минуту-другую поймала себе завтрак, да и не только себе. Роберта, должно быть, поцеловал сам Бог, раз он выжил в лагуне сирен. Мужчина был верующим человеком, но даже он сомневался, что Бог стал бы спасать его.

Маргарита приподнялась и, раскачав лодку, перевалилась за бортик. У Роберта волосы встали дыбом, когда он увидел русалку в полный рост. Точнее, не совсем в полный, кончик её огромного хвоста всё ещё скрывался под водой. Девушка была настолько тяжёлой, что шлюпка, казалось, выжимала все свои возможности, чтобы не пойти ко дну. Маргарита увидела, как руки парня начали дрожать. Он вздрогнул сильнее, когда русалка легла грудью на сиденье, сверля юношу жутким взглядом. С неё стекло много воды и, если она соизволит вылезти из лодки, Роберт определённо начнёт выгребать это безобразие. Не хватало ещё потопить единственную шлюпку посреди моря.

Маргарита взяла одну из рыбёшек и откусила ей голову, после чего принялась аппетитно хрустеть. Когда второй рукой она протянула другую рыбку парню, Роберт лишь покачал головой. Он боялся даже дышать, чтобы не потопить лодку, а уж тем более не хотел есть сырую рыбу. По крайней мере, пока оставалась другая провизия, которую он успел прихватить с тонущего корабля. Больше всего его заботило, что пресной воды хватит максимум на пару дней, а дальше… Ужасная медленная смерть. Так что нужно экономить. Роберт не был знаком с правилами выживания посреди моря, да и вообще сомневался, что доберётся до земли. Маргарита же была настроена более оптимистично. Облизав холодные пальчики после последней рыбки, она посмотрела на палящее солнце своими уставшими глазами. Девушка опустила голову и вздохнула. Снова посмотрела на солнце и прикрыла глаза.

–Ахор, — произнесла она, имея в виду солнце, — Ааай. Ааай, мирут.

–Ты устала? — произнёс Роберт, всё же выйдя из состояния неконтролируемой паники. Маргарита перевела взгляд на юношу.

–Роспа лу апэ…

Роберт опустил руку в воду, зачерпнув немного в ладонь. Он решился помочь. Немного приблизившись к девушке на расстояние вытянутой руки, он смочил водой чешуйчатую кожу её лица. Марго ответила улыбкой. Хочет спать, но боится потерять юношу из виду во время отдыха на дне моря, но ещё сильнее боится высохнуть на солнце и умереть в лодке. «Я всё понял… кажется».

–Не бессмертные, — неуверенно улыбнулся, зачерпнув ещё немного воды, — Не сверхсущества… Надо же. А сколько про вас баек ходит! И почти всё враньё!

Маргарита и сама боялась спать, потеряв бдительность рядом с нобилисом. Она наслушалась достаточно пугающих историй от своих сестёр, но понадеялась, что юноша не идиот, и не станет убивать единственную ниточку к своему спасению. Русалка опустила голову и закрыла глаза. Роберт развязал мешок и вытащил рваную простынь. Ночи были холодными, но юноша прихватил её, даже не понимая зачем. Всё было словно в тумане во время крушения, и он брал с собой всё, что могло хоть как-то пригодиться. Только вот нож потерял…

Роберт опустил простынь в воду и хорошенько прополоскал её. Осторожно он накрыл русалку с головой, оставив без защиты от солнца лишь хвост за бортом. «Уж извини, но туда я не дотянусь. Мы перевернёмся…» — подумал он, оправдываясь перед самим собой.

Так Маргарита проспала несколько часов, пока Роберт работал вёслами в том же направлении, куда до этого его вела русалка. Он не хотел тратить ни минуты впустую. Ресурсы были не бесконечными. Жажда и обезвоживание уже махали ручкой на горизонте.

Роберт не знал, правильно ли русалка ведёт его, да и вообще, куда. Он мог думать лишь о том, что хотел выжить. В этом безумии, происходившем вокруг, он старался не терять надежду, что спасётся, ещё увидит землю и живого человека. Конечно же, когда он поднимался на борт корабля, он не думал, что такое может случиться с ним.

Экипаж даже не знал, что незваный пассажир пробрался на судно. Роберт бросил все силы на то, чтобы его никто не заметил. Не хотелось даже вспоминать, почему и отчего он бежал, однако менять что-то уже было поздно. Поймают на суше — повесят. Выбора особо не оставалось. К тому моменту, как корабль прибыл в лагуну русалок, Роберта уже заметил экипаж, но капитан не стал высаживать его посреди моря на воду. Сказал, прибудем в порт, а там разберёмся, кто, зачем, да почему. А пока, чтобы оплатить свой проезд, Роберт мыл полы, да гонял крыс от провизии. Проблема в том, что и в другой город ему было не особо-то и можно, но он хотел бежать с корабля до прибытия в порт. Бежал. Только опять всё закончилось резнёй… Если кто-то узнает, что Роберт там был, на его приговор повесят ещё пару отрубленных перед казнью пальцев. В последнее время ему сильно не везло. Снова и снова…

Сменить имя ещё раз, изуродовать себе лицо… Роберт только и думал об этом, пока Маргарита спала. Либо пересидеть где-нибудь в лесах, в пещерах несколько лет, пока всё уляжется. Хуже, чем нападение русалок, всё равно стать уже не могло. Хотя… Жизнь это такая штука, когда думаешь, что хуже некуда, всегда может показать тебе, что ох, как ещё есть, куда.

Маргарита медленно пошевелилась и тут же застонала. Роберт замер. Таки засох хвост… Девушка сбросила с себя влажное покрывало, которое парень время от времени мочил, и резким движением, чем даже едва не опрокинула лодку, вывалилась за борт. «Ну прости… Туда мне было не дотянуться…» — выругался Роберт себе под нос. Мужчина перестал грести в ожидании, что Щивэс вернётся, но не было её достаточно долго. Парень даже начал думать, что она и вовсе больше не покажется, но она не могла так поступить. Не могла бросить человека посреди моря. Роберт не знал, почему, но в глубине души он испытывал к ней доверие. Хрупкое, слабое, но доверие.

Она вновь показалась из воды, сообщив о своём прибытии громким всплеском. Маргарита посмотрела на Роберта, жалобно сдвинув чёрные брови и стиснув зубы. Губы приоткрылись, показывая оскал, но девушка ничего не сказала. Бессмысленно это. Роберт пожал плечами и покачал головой. Она напрягла свои плечи и тяжело вздохнула. Вновь взявшись за бортик, Маргарита продолжила толкать шлюпку. Юноша подсел поближе к противоположному краю лодки, вычерпывая руками воду. Медленно, но спешить всё равно было некуда.

Русалка до сих пор испытывала жжение на хвосте. Она подумала об огромной разнице между ней и Робертом. Как он кричал от боли от холода воды, и как ей самой было очень больно от жара солнца. Интересно, а у Ахора на суше уже была самка?.. Как выглядели самки людей? Марго никогда в жизни их не видела. Подобно людям, в основном рассказывающим истории о морских женщинах, русалки в основном знали мужчин моряков. Самцы стаи проводили всё своё время на дне, добывая пищу для семьи и воспитывая детей, а на поверхность поднимались лишь жаждавшие крови самки. Женщины моря были гораздо агрессивнее мужчин, легко могли вступить в бой против хищников, даже имея пути к отступлению, а с возрастом агрессия лишь росла. Поэтому пожилые русалки не доживали до естественной смерти. Они погибали в бою за территорию. Не похоже, чтобы люди отличались от такого расклада вещей. Все самцы людей, которых видела Маргарита, были слабаками. Либо самцов она видела пока мало, либо Роберт обладал большим желанием жить и более сильным духом, чем другие… И что скрывала под собой вся эта ткань на его теле? Как у людей принято показывать симпатию, как они размножаются? Боже, о чём Маргарита думала! Слышали бы её сейчас сёстры.

–Ахор? — обратилась она, привлекая внимание человека. Мужчина отвлёкся от разглядывания воды и посмотрел на сирену. Вопросительно кивнул. Маргарита указала пальцем на Роберта, а затем принялась тереть ладонью свою грудь и плечи. Роберт нахмурился. Какой-то очень трудный вопрос.

–Что? — спросил он, — Что ты хочешь?

–Ахор, — повторила она и убрала руки от лодки. Двумя руками она смогла показать жест, будто бы она распахивала на себе рубашку. Роберт подумал, что понял её. Русалке было интересно, зачем на нём одежда.

–Тепло, — ответил он и обнял себя за плечи, затем сгорбился и сделал вид, что дрожит от холода, — Холод. А так — тепло!

Маргарита покачала головой. Роберт понял, что ничего не понял. Она снова повторила свой жест.

–А-а-а… — протянул мужчина, нахмурившись сильнее, — Хочешь, чтобы я снял, или что? Хочешь это надеть?

Он расстегнул одну пуговицу на рубашке и замер, вопросительно смотря на русалку. Она закивала, вновь взявшись за лодку. Её глаза как-то странно заблестели, словно в них отразилась необъяснимая жадность и страшная заинтересованность. Роберт покачал головой. Почему-то такой интерес сирены показался ему слишком жутким. С чего бы это? Может, любопытство?

–Ты что, людей не видела? — усмехнулся, застёгивая пуговицу обратно, — Наверняка, моряков едите, предварительно раздев.

Он не потрудился ответить ей жестами. Будет лучше, если она ничего не поймёт. Маргарита опустила взгляд и продолжила толкать лодку. Роберт вновь посмотрел на море. Почему-то чувствовал он себя так, словно только что разделся догола прямо на глазах у тысячной толпы. До чего странные эти русалки!

Ночь, день, снова ночь. С небольшими перерывами Маргарита продолжала вести человека к спасению. Как далеко она уже уплыла от дома? На самом деле, это неважно. Без обузы она вернётся за пару часов. Роберт не спал этой ночью. Он смотрел на пустую фляжку. Ещё час назад в ней оставался глоток пресной воды. В глазах Роберта отражалось отчаяние и понимание, что если за пару дней он не доберётся до суши, Щивэс сможет со спокойной душой отобедать его остывающим телом. Повернув фляжку в руке ещё раз, он бросил её на дно лодки. Марго даже вздрогнула от неожиданности. Парень поджал колени к подбородку и опустил голову. Девушка почувствовала ход его мыслей… Они были о смерти.

Люди и вправду были хрупкими созданиями. Маргарита, если честно, не понимала, почему юноша не пьёт морскую воду, ведь вокруг её было так много, а он берёг, как зеницу ока, эти несчастные маленькие фляжки. Роберт задумался о том, что скоро он всё же примет дар русалки и за обе щеки уплетёт сырую рыбу, потому что его уже мучила жажда. Еда ещё была, но пить совсем нечего. Он и без того сильно экономил, жажда мучила, но терпел. Теперь даже одного глотка не осталось.

Маргарита отпустила шлюпку и подплыла к ней с другой стороны, ближе к юноше. Роберт не отреагировал, когда девушка коснулась холодной рукой его рубашки. Он медленно поднял взгляд на Маргариту лишь спустя десятки секунд. В темноте было трудно разглядеть её выражение лица, но он почему-то чувствовал сострадание, исходящее от неё. Русалка осторожно, не цепляясь когтями, погладила человека по плечу ладонью. Он безразлично улыбнулся.

–Жалеешь меня… — прошептал он, протянув руку и в ответ погладив её по чешуйчатой щеке, — Я и сам себя жалею, Щивэс… Может, у вас, русалок, и не менее жестокие законы, но я в такой заднице, что ты себе не представляешь… Я здесь умру. А если не умру, умру там, на суше… Есть ли вообще смысл плыть туда, стремиться выжить? Мне всё равно конец. Может, лучше сразу покончить с этим и не мучиться? Так нет же… Я боюсь умирать, чёрт возьми! Сколько лет я уже провёл на грани жизни и смерти. Когда-то эта мука должна закончиться.

Маргарита прикрыла глаза, стараясь ощутить теплоту его пальцев настолько, насколько это только возможно. Сердце бешено заколотилось. Она не верила, что это происходило на самом деле — она, кажется, привязалась к этому нобилису. За эти несколько дней, проведённых рядом, она убедилась, что он не тот самый монстр, которых нужно было истреблять пачками. Маргарита искренне хотела, чтобы он сейчас не впадал в отчаяние, ведь он, сам того не понимая, был уже в паре часов от суши, да только Маргарита сказать ему это не могла. Он всё равно не поймёт ни слова.

Роберт удивлённо раскрыл глаза, когда почувствовал касание холодных губ к своей руке. «Я спасу тебя… Ещё немного осталось, держись! Уже на рассвете будешь на земле…» — прошептала она, но он лишь покачал головой.

–Извини, я не в настроении на все эти нежности… — он ещё раз погладил её по волосам и убрал руку, вновь обнимая свои колени, — Я труп.

Больше всего на свете сейчас она хотела обнять его, сидя рядом в этой шлюпке. Может, если бы у неё вместо хвоста было две ноги, он бы не так отчаялся, ведь рядом был бы человек, а не морское чудовище. Маргарита вновь принялась толкать шлюпку, двигаясь всё быстрее, чем утомляла себя сильнее. Осталось ещё совсем немного! Только бы Роберт окончательно не упал духом! Конечно же, Маргарита не понимала, что Ахор просто не знает, сожрут ли его двуногие хищники там, на суше. Она не понимала, что он был тем, кому не место в собственной стае.

Роберт проснулся, когда покачивание на волнах прекратилось. Он тут же вскочил, осматриваясь по сторонам. Его рот широко раскрылся, но кричать было нельзя. Не позволь бог, это его родные берега, где его всё ещё разыскивают, а рядом прохлаждается кто-то, кто легко сдаст беглеца за вознаграждение. Хриплым скованным шёпотом он произнёс, вопя от радости в глубине души:

–Земля-я-я-я-я-я!!! — он выскочил из шлюпки и тут же упал на каменистый песок. Марго, изрядно потрёпанная от долгого плавания по мели, лежала грудью на мокрой гальке, время от времени омываемая прибоем. Юноша набирал полные руки песка, дрожа в истерике. Его широкая улыбка безумца внушала русалке определённый страх. Может, он не настолько неопасен теперь, когда получил всё, что хотел — свободу и жизнь?.. Увы. Мужчина тихо засмеялся, пропуская песок сквозь пальцы. Смотря, как песчинки образуют горку, Роберт медленно поменялся в лице.

Он опустил голову и закрыл лицо грязными руками, содрогаясь то ли от смеха, то ли слёз. Маргарита непонимающе смотрела на нобилиса. Он свободен! Вот же земля! Его родная среда. Он может идти, куда пожелает! Вместо этого он просто стоял на коленях, оттягивая свои волосы пальцами. Маргарита хотела приблизиться к нему и коснуться, чтобы хотя бы попытаться понять, что не так… Но увы. Русалке не место на суше. Галька царапала кожу, а песок забивался под чешую. Даже находиться на мели уже было мучительным испытанием, не то, что выползти к Роберту на берег.

Роберт поднял лицо к небу, прищурившись от утреннего солнца. Свет упал на его ресницы, отбросив тень на влажные от слёз глаза. Маргарита вздрогнула, поймав его мысль. «Снова здесь».

«Ему не место среди нобилисов», — подумала девушка, закусив губы, — «Как и мне не место среди нас… Не могу поверить. Он такой же, как я… Это моя родственная душа!».

–Ахор! — громко произнесла она, отвлекая парня от размышлений и отчаяния. Юноша обернулся. Какое-то время он не двигался.

–Ахор… — повторила сирена, заметно нервничая, — Роберт?!

–Конечно, — он как-то безразлично поднялся на ноги, — Сейчас я тебе помогу.

Парень подошёл к русалке и склонился над ней. С огромным трудом от усталости и жажды, Роберт взял тяжёлое морское чудо на руки и, шатаясь из стороны в сторону, потащил её с мели в воду. Маргарита машинально обняла его одной рукой, взволнованно смотря по сторонам. Шаг за шагом. Девушка замерла, когда взгляд упал на столь близкое в этот момент лицо, покрытое трёхдневной щетиной. Она ощутила что-то такое, чего раньше точно не знала… В груди сердце вновь начало отбивать безумный ритм. Тело человека было таким нежным, но в то же время сильным, несмотря на начинающееся обезвоживание… Маргарита подумала о том, что не хочет, чтобы Роберт выпускал её из рук. Если бы он мог жить в воде, сирена забрала бы его с собой, поселила в своей пещере, даже ловила бы ему добычу, лишь бы только он находился рядом и дарил ей свою красоту и теплоту. Маргарита ощутила боль расставания во всей красе. Больше она никогда не увидит этого человека.

Роберт упал на колени, погрузившись в воду по самую шею, и отпустил Маргариту. Она была вынуждена разжать своё объятие, выскальзывая из его рук.

–Отсюда ты и сама можешь уплыть… — тихо произнёс юноша, поднимаясь на ноги, — Прощай…

Он отвернулся и столь же медленным шагом направился к берегу. Маргарита смотрела ему вслед, широко раскрыв свои чёрные глаза. Ещё ночью Роберт был не столь разбит в душе, как сейчас, когда его ноги коснулись земли. Девушка подумала, как же тяжело ей расставаться с этим мужчиной, а он просто уходил, не испытывая никакого сожаления.

–Роберт… — тихо, но срываясь на писк, произнесла девушка. Он обернулся. Маргарита не двигалась с места, держась на поверхности, хоть хвост и цеплялся за дно. Юноша тоже замер на месте. Взволнованный взгляд морского чудовища и взгляд человека, полный безнадёжности и безразличия. Русалка ещё сильнее заволновалась, когда парень вновь сделал шаг в воду. Она боялась плыть ему навстречу. Не знала, чего именно боялась, но руки то и дело барахтались в воде. Паника — плохая эмоция.

«Нечего терять», — снова услышала она его мысль. Подойдя очень близко, Роберт наклонился и вновь встал на колени, погружаясь в воду. Маргарита увидела его странную ухмылку. Затем он осторожно коснулся её чешуйчатой щеки своей мокрой, но тёплой рукой, и приблизился лицом к лицу. Маргарита задрожала, когда он, зажмурившись, коснулся губами её ледяных синих губ. Лишь короткое касание, и снова отстранился. На его губах остался привкус слизистой кожи русалки, но парень не вытер его.

–Спасибо… — прошептал, — Вдруг, это принесёт нам обоим удачу…

Маргарита непонимающе смотрела на нобилиса. Что это означало? Что это был за жест у людей? Она никогда не видела, чтобы русалки делали так, однако она поняла, что так люди, скорее всего, выражали благодарность. Но… Ей очень понравилось ощущение дыхания человека на своём лице. Пробудилось какое-то необъяснимое влечение. Когда Роберт попытался встать, девушка вцепилась рукой в его запястье, едва не царапая когтями. На мгновение Роберт даже решил, что Щивэс сейчас его убьёт, в конце концов, это хищник, но терять всё равно было нечего. Она просто не хотела, чтобы он уходил.

–«Оставайся здесь! Я буду приплывать к тебе…» — затараторила девушка, но Роберт лишь улыбнулся в ответ. Маргарита разжала хватку. Он, конечно же, ничего не понял.

–Удачи тебе, морское чудо…

На этот раз она позволила ему уйти. Уже через несколько минут он скрылся за высокой травой, окружающей берег, прихватив с собой свой мешок. Не обернувшись более ни разу, он оставил Маргариту с ощущением полнейшей пустоты. Так должно было произойти, но девушка ведь так мечтала узнать людей поближе, понять, в самом ли деле они такие жестокие, какими их выставляли сёстры! Нет. Роберт, по крайней мере, был не таким. Но ведь было столько вопросов, которые она не смогла и не успела задать, столько желаний, которые она не успела удовлетворить! Она так хотела, чтобы Роберт показал ей свой мир, обычаи, правила… Маргарита отправилась домой, терпя в душе ощущение выжатого лимона. Она потратила несколько дней и познала все эти сомнения ради того, чтобы просто молча расстаться навсегда?.. Будет ли Роберт помнить Маргариту? Вряд ли. Только как мифическое создание, но не как друга. В Маргарите осталось ощущение, схожее с чувством голода после того, как тебя растравили невероятно вкусным запахом любимой пищи, но не дали её вкусить…

Всю дорогу Маргарита вспоминала русые волосы Роберта, тёплую гладкую кожу и красивую улыбку… Сёстры обязательно сказали бы, что это уродец, пища, добыча, но Маргарита, вновь и вновь позволяя себе представлять его лицо, понимала, что эти несколько дней в его спасении, как бы ни было обидно, стоили того. За эти короткие несколько дней она почувствовала нечто новое, приятное, жгучее. Впервые она ощутила, что делает что-то реально важное, от чего зависит чья-то жизнь, а не просто заманивает очередной корабль, чтобы принести смерть. Много смерти и горя. Боли и ужаса… Впервые Маргарита почувствовала что-то родственное своей природе. Марго отдала бы всё на свете, если бы только был способ стать человеком… Она представляла, какого это, ходить по земле босиком, чувствовать холод и греться тёплой одеждой, воображала людские пещеры, или где они там жили… Она хотела бы увидеть и познать всё, но единственное, что она могла, так это плыть обратно в Чёрные Воды, чтобы снова бесцельно проводить день за днём. Не мечтая, не испытывая больше этих запретных желаний, не любя…

Маргарита заплыла в свою пещеру и немедленно погрузилась в сон. Она хотела выспаться, прежде чем отправиться к своей бабушке. Больше всего сейчас хотелось излить душу самой близкой русалке. Девушка думала, что сёстры, если и заметили её отсутствие, то только потому, что петь теперь больше было некому. А Марго надоела такая жизнь! Она хотела вернуться на берег, к Роберту, но это было бессмысленно. Он не ждал её. Хотя бы в память о нём она должна попытаться измениться, изменить свой образ жизни, потому что жить с грузом убийства всех этих безобидных и добрых созданий она больше не сможет. Пусть не все они были безобидны! Но ведь и не все заслужили смерти. Маргарита либо примет другой путь, либо, как и Роберт, больше не увидит смысла продолжать так жить. Да и вообще жить.

Маргарита грезила о Роберте даже во время крепкого сна. Ей снилось, как он, сидя на берегу, машет ей рукой, зовёт, называет её имя… И Маргарита выходит к нему на двух ногах, ощущая своей гладкой кожей холод утреннего бриза. Русалка касалась губами губ мужчины. В стае никто этого не делал. Такие касания губами рук другой русалки обычно означали почтение, но чтобы губы в губы… До чего чудной народ! Но Маргарите это понравилось. Ей снилось, как она жадно втирается лицом в шею Роберта, будто желая ощутить всё его тепло. Она лежала всем телом на мужчине, прижимая его к песку, обвивая ногами его ноги. Русалки выводили потомство, согласно инстинкту, холодно и по приказу природы… Маргарита же почему-то мечтала об удовольствии… Но она даже представить себе не могла, как это происходит у людей, поэтому её фантазия пыталась нарисовать какое-то подобие на брачную игру русалок до того, как Маргариту разбудила Сангуис, заглянувшая в пещеру сестры.

–Вернулась… — тихо произнесла она после того, как Маргарита подняла голову и посмотрела на неё, — Где была?

–Гуляла, — раздражённо ответила младшая, — Зачем разбудила? Я устала!

–Девочки говорят, на горизонте видно судно, — холодно продолжила Сангуис, — Мы бы хотели его завлечь…

–Вот и завлекайте сами! — огрызнулась Маргарита и резко отвернулась к стене, накрываясь одеялом с головой, — Мне до этого дела нет.

–Торторэм это не понравится. Она сказала, чтобы я тебя позвала.

–Пусть Торторэм сама и поёт! Я сплю, и буду спать, сколько захочу.

–Ну, как знаешь.

Сангуис уплыла. Маргарита нахмурилась, представляя, какую сцену устроит Торторэм, когда Сангуис ей расскажет о том, что младшая отказывается петь. «Больше никаких кораблей», — Марго отбросила одеяло и покинула пещеру, направляясь к бабушке, — «Пусть Торторэм со своими желаниями катится к кракену».

-Бабушка?..

Маргарита медленно заплыла в одну из расщелин подводной скалы. Нужно было соблюдать осторожность, чтобы не напугать пожилую русалку, которая в последнее время была очень агрессивной. Морская хищница не была похожа на человеческую старушку. Её волосы были седыми, а брови столь же белы, но вместо морщин на всё ещё молодом лице красовалась местами ободранная чешуя. Пожилую кожу русалки приходилось тщательно оберегать от любых травм. Чуть заденешь, и заживает очень долго. Охота становилась труднее из-за ухудшения зрения и реакций, менялся окрас хвоста, а цвет тела с бледно-голубого почти обесцвечивался. Бабушке было ещё только пятьдесят лет, но русалки не жили долго вопреки мифам людей. Самая пожилая русалка когда-то умерла в семьдесят три года, что по людским меркам было около ста пятидесяти лет. Сирены быстро созревали, но и быстро старели и умирали. Даже самой Маргарите было лишь пятнадцать, но она выглядела на двадцать пять от силы в глазах людей. Бабушка говорила, что уже через год ей нужно найти себе подходящего самца, иначе не успеет насладиться семейной жизнью, но Марго никогда не улыбалась данная перспектива, особенно в свете новых обстоятельств. Она с ужасом думала, что теперь вообще никогда не захочет найти себе пару. Не среди русалок с холодной чешуйчатой кожей и мёртвыми глазами. Только не среди них. Ни один из самцов стаи никогда не сможет сравниться по красоте с Робертом. Маргарита совершенно не знала этого мужчину, но, если бы у неё появился шанс узнать его поближе, она воспользовалась бы этим, не теряя ни минуты. Жаль, что они больше никогда не встретятся.

Пожилая русалка приподнялась на руках, лёжа на водорослях, и посмотрела на внучку своими столь же безжизненными, как и у Маргариты, чёрными глазами.

–Да, Марго? — женщина тут же взмахнула хвостом, усаживаясь на свою подстилку из растений и устало потянулась, — Я недавно вернулась с охоты… Тяжело она мне даётся в последнее время. Я в очередной раз с пустым желудком, очень не в настроении. Хотела отдохнуть, чтобы меня никто не беспокоил…

–Сёстры не говорили тебе, что меня не было дома несколько суток? — взволнованно девушка потёрла руки, — Я не знала, что ты отдыхаешь, сама недавно проснулась. Я ещё ни с кем не виделась, кроме Сангуис, но ей, как обычно, на всё наплевать. Извини, что разбудила, бабушка…

–Ничего, — Пулкра отмахнулась, — Знаю, что ты уплывала куда-то, но я не волновалась. Ты у меня умная девочка, осторожная. Иди лучше ко мне. Расскажи, где ты была. Как прошла охота?

–Бабушка… — тихо ответила Маргарита, осторожно присаживаясь рядом с женщиной на водоросли, — Не вся жизнь состоит из одной охоты. Я… Я путешествовала. Хотела посмотреть мир.

–Это, конечно, хорошо, — Пулкра нахмурилась, — Но всё же мы должны стараться не уплывать далеко от лагуны, и ты знаешь, почему. Опасности поджидают даже таких хищников, как мы. Даже такую осторожную девочку, как ты. Здесь мы можем держать в страхе всю округу, но там, вдали от нашей территории, может водиться то, о чём мы и не подозреваем…

–Например, люди?

Пулкра усмехнулась, отвернувшись, чтобы не обидеть внучку. Казалось, что она насмехалась над юношеской глупостью девушки. Маргарита подумала, а стоило ли рассказывать Пулкре о своих переживаниях? Вдруг, бабушка лишь посмеётся над её чувствами? Нет. Она не могла так поступить.

–А причём здесь люди? — всё же ответила женщина, — Они для нас вообще не представляют опасности, если не плавать прямо под их судами… Они к нашему дому не приближаются, потому что видят камни, выступающие из воды. Ни один адекватный моряк не поведёт свой корабль на скалы.

–Тогда почему сёстры их так боятся? — Маргарита прищурилась, — Они говорят, что мы сильный народ, но мне кажется, что вся жестокость порождена обычным страхом.

–Люди хорошо приспособились к миру и умеют производить средства охоты из подручных предметов. Рыболовные сети в их числе. Вот и всё. Без этих вещей они ничего не смогут нам сделать, но… Марго, — бабушка положила руку на руку внучки, — Мне кажется, что весь этот разговор не просто так завязался. Где ты была на самом деле?

–Я… — девушка замялась, — Я, в общем… Бабуль, скажи, а как ты относишься к тому, что мы с сёстрами едим нобилисов?.. Точнее, я не ем, но… Ты понимаешь…

–Ты могла бы догадаться, что я этого не одобряю, — женщина пожала плечами, — Но вы ещё молодые девочки, и даже если я скажу, что этого делать не стоит, вы всё равно будете заниматься этим. Я же знаю, что такое молодость. Старшие могут прочитать целую балладу о том, как не стоит жить, но, пока вы сами не увязнете в проблемах, не придадите этому значения. Хотя, раз уж ты спросила меня, Марго, то скажу тебе, что я не хотела бы, чтобы именно ТЫ это делала. Другим бесполезно что-либо доказывать, но ты должна понять меня.

–Я больше и не собиралась заманивать корабли, — девушка нахмурилась, задумчиво смотря в пол, — Всё равно я зареклась больше никогда этого не делать. Это низко, подло и омерзительно. Но ты права. Я не об этом хотела поговорить… Знаешь, баб… Я, кажется, влюбилась…

–Правда? — глаза Пулкры округлились. Женщина тут же переменилась в лице и широко улыбнулась, — Вот уж не думала, что ты раньше сестёр найдёшь себе пару! А уж тем более, расскажешь об этом мне. Тебе же свободный парень понравился?

–Если честно, я и сама не знаю, — Маргарита как-то с натяжкой улыбнулась, источая фальшь всем своим видом, — Я даже не знаю, влюбилась ли. Ну, у меня такого не было никогда, и я… Я запуталась, бабуль. Я бы хотела, чтобы ты меня просто выслушала…

–Я готова слушать, милая, — женщина обняла внучку за плечи, прижимая к себе, — Рассказывай.

–Мы с ним недавно встретились… — Маргарита неуверенно теребила свои волосы, — Он мне показался таким же, как все… Сначала… А потом мы провели вместе несколько дней. Вот, где я пропадала…

–Я надеюсь, ты не наделала глупостей до того, как вы создали семью?..

–Нет, что ты! — девушка даже вздрогнула, — Это… Ну никак это не вышло бы. Он… Такой красивый, бабушка! У меня просто всё внутри съёживается, когда он рядом совсем. Мне кажется, я такого уже и не встречу никогда.

–Так в чём же дело? — умилённо усмехнулась Пулкра, — Ты боишься конкуренции?

–Вряд ли, — Маргарита пожала плечами, перестав улыбаться, — Просто он… Он далеко живёт. Он случайно тут оказался, так что…

–Отсюда до ближайшей стаи очень далеко, — Пулкра нахмурилась, — Откуда он?

–Он не из стаи, — девушка почувствовала себя очень маленькой напакостившей девчонкой, из-за чего боялась говорить прямо, чтобы мама не наказала ещё сильнее, — Он… Он одиночка. Он просто уплыл, я не знаю, куда. Поэтому, я его, скорее всего, больше никогда не увижу. И мне от этого очень больно.

–Милая, — Пулкра погладила внучку по голове, на что Маргарита стыдливо опустила взгляд. Зачем она вообще обо всём рассказала, — Если ты ему понравилась, он обязательно вернётся! Вот увидишь, уже через несколько дней он приплывёт обратно. Как он может забыть такую красавицу, как ты!

–Все родители так говорят, — Маргарита тяжело вздохнула, — Но я знаю, что для него я просто уродец… И он не вернётся. И я хочу как-то пережить это. Извлечь из этого урок, стать лучше…

–Ты не должна меняться, чтобы понравиться кому-то! — заботливый тон, — Не красота красит русалку, а то, что внутри! У тебя очень богатый внутренний мир, и этот юноша обязательно захочет узнать его. А если не захочет, то, может, и правда, стоит вынести из этого урок? И стать такой, какой ты сама хотела бы себя видеть.

–Я никогда не смогу стать той, кем мечтаю…

–Глупости! Главное желание и стремление!

–Боюсь, это не поможет мне выйти на берег и погулять по сухому песку под солнцем.

–Тебе нравится суша? — добрая улыбка, — Марго, в море очень много вещей, которыми можно восхищаться.

–Но здесь нет того, кого я люблю… — сирена взволнованно закусила губы. Пулкра замолчала, шокировано раскрыв глаза. Марго замерла в страхе шевелиться. Проболталась.

–Марго… — прошептала женщина, — Так ты влюбилась… в человека?!..

–Бабушка… — испуганно ответила Маргарита, — Я не… Но… Я просто…

–Прекрати оправдываться! — тут же закричала женщина, но осеклась. Маргарита широко раскрыла глаза и отстранилась, когда увидела злость на лице Пулкры. Мышцы на шее женщины напряглись. Медленно она опустила голову и закрыла глаза, стараясь успокоиться.

–Прости меня, Марго, — тихо сказала она, — Ты застала меня врасплох вот этим… Тем, что ты сказала. Как ты вообще встретила этого человека?

–Сёстры оставили мне в качестве награды за мою песню самую молодую добычу на корабле… — очень тихо ответила Маргарита, снова подсев ближе к бабушке, — Самую молодую за эту охоту. Просто они его сразу не заметили, а когда увидели, уже были сытые. Я не хотела его убивать! Я вообще уже давно не убивала людей своими руками, только пела, потому что сёстры… Я и сама не знаю, зачем иду у них на поводу! Я помогла этому парню добраться до суши. Мне надоело сеять смерть, я захотела сделать хоть что-то хорошее! Знаю, что я рисковала… Но с ним я почувствовала себя живой! Когда он уходил, он коснулся меня губами. Он смотрел на меня, как на чудище, но ему было не противно, когда он делал так! Он такой красивый, бабушка… Он тёплый!

–Теперь он знает, где мы живём… — Пулкра нахмурилась, посмотрев на внучку, — Если люди придумают, как защититься от песни…

–Нет, бабушка! Он не знает! Он был почти без сознания во время крушения, ему было очень больно… — затараторила русалка, растерянно смотря на вход в пещерку, чтобы больше никто её не слышал, — Он даже в море не ориентируется, если бы не я, он поплыл бы в противоположную от берега сторону! А даже если бы он запомнил, где мы, он ни за что никому не рассказал бы. Похоже, его изгнали из стаи. Он был расстроен, когда вышел на берег, думал о смерти, боялся чего-то… Я не знаю, почему, но я ему доверяю! Его глаза не лгали!

–Недостойны… люди… доверия…

Марго замолчала. Бабушка посмотрела на выход из пещеры, а затем медленно перевела взгляд на внучку. Женщина подняла руку и коснулась пальцами щеки девушки. В голове Маргариты тут же возник образ Роберта… Поглаживание по чешуе тёплой рукой, этот поцелуй… У Марго вновь ёкнуло сердце. Она поняла, что только что выдала себя с потрохами. С возрастом у сирен усиливалась способность к телепатии, и бабушка сейчас прочла мысли Маргариты.

–Да, Марго… Он очень красивый, — прошептала женщина, и Маргарита убедилась — бабушка точно прочла её мысли. Увидела картину.

–Ты его увидела?.. — Маргарита шокировано вытянулась в лице. Даже не верилось, что Пулкре было достаточно лишь посмотреть в глаза, чтобы всё прочувствовать так, словно она сама была там, на берегу.

–Короткие русые волосы и гладкая кожа, — спокойный тон, — Глаза выразительные, хоть и самую малость впалые. Мой мужчина был зеленоглазым, со светлыми, длинными прядями мягких волос. Голос его мне казался прекраснее песен всех сирен вместе взятых, а сердце моё пело, когда он обнимал меня и, прижимая к груди, называл своей «сказкой»…

–Бабушка… — глаза Маргариты округлились. Она будто бы забыла все слова.

–У меня уже к тому времени родился твой отец, — женщина убрала руку и опустила голову, предаваясь болезненным воспоминаниям, — Но я бросила всё. Бросила избранника, сына, родителей, никому не сказав, куда я отправилась. Я спасла Ларри от смерти в холодной воде. Ты же уже поняла, что люди не переносят холода? Он долго болел после этого, не мог покинуть берег, постоянно кашлял и обливался потом, и, чтобы он не погиб в одиночестве, я отправилась к нему… На сушу…

–Но как?! — Марго едва сдерживалась, чтобы не схватить бабушку за плечи двумя руками, чтобы она рассказала всё, как можно скорее и не томила ни секунды.

–Тогда я уже слышала историю от старой лекарши, как однажды её дочь покинула море, — женщина медленно покачала головой, — И я решила рискнуть и поступить так же… Дочь лекарши не вернулась, но когда-то вернулась её прабабушка.

–КАК!? — Маргарита всё-таки повысила голос. Женщина на несколько секунд замолчала, из-за чего внучка задрожала от нетерпения. К чему были все эти паузы!?

–Ты, правда, хочешь знать, как? — тихо спросила Пулкра, на самом деле не желая отвечать, — Это знание не принесло мне ничего хорошего, кроме как горечь некогда счастливых воспоминаний… Никому об этом не рассказывай! Это были самые счастливые годы моей жизни. Позже за них мне пришлось заплатить слишком высокую цену. Я по сей день вспоминаю, как мне было хорошо с Ларри, даже когда у нас наступили не самые лучшие времена. Он был сильным, но однажды его сила дала сбой… Я не хочу говорить об этом. Прости…

–Он умер?..

–Это неважно, Марго…

–Я не вижу себя среди стаи, — девушка сжала кулаки, — Если я останусь здесь, сёстры силой заставят меня убивать людей, заманивая их в ловушку. Я — единственная сирена в семье, кроме тебя. А теперь, когда в моём сердце живёт тепло духа нобилиса… Бабушка, я больше ни за что не хочу принимать участие в убийствах людей! Роберт… Он же не такой! Он не заслуживает смерти. А если однажды он окажется на одном из кораблей? Опять! Или кто-то другой, не менее добродушный? Моя жизнь не стоит НИЧЕГО, пока я отнимаю чужую!.. Я готова пойти на риск, лишь бы начать новую жизнь там, где живут подобные мне.

Пулкра тяжело вздохнула. Маргарита говорила искренне. Не юноша лишил её рассудка. Он лишь подтолкнул её к осознанию смысла жизни, и здесь, в море, Маргарита свою жизнь не ощущала. Она думала, что сможет найти себя среди людей, что она родилась не в том теле и никогда не будет счастлива в родных, но столь чужих водах. Пулкра не могла позволить любимой внучке тащить бремя бессмысленного и несчастного существования на своих плечах.

–Венената, — тихо ответила женщина, дрожа всем телом, — Водоросли, которые мы никогда даже пальцем не трогаем… В них секрет превращения…

–С тобой всё нормально, бабушка? — Маргарита положила руку на плечо Пулкры, — Что с голосом?! Тебе плохо? Почему дрожишь!?

–Тяжело мне это говорить, Марго… — хриплый шёпот, — Я не хочу, чтобы ты делала это… Но я не могу удерживать тебя там, где ты не живёшь, а существуешь. Марго, я не люблю кого-то выделять, но ты всегда была моей самой близкой внучкой. Торторэм, Сангуис, Иратус, Дэвора, Ферокс, Эзурит… Они с раннего детства ни о чём толком и не думали. Что можно ожидать от девочек, которых матери назвали столь кровавыми именами! Твоя же мать была мудрой женщиной. Пусть она никогда не уважала людей, но она никогда не убивала их. Мы вместе с ней назвали тебя жемчужиной. Ты всегда была выше всего этого бессмысленного кровопролития! И хоть нобилисы не такие хорошие и невинные, какими могут казаться тебе… Пусть ты ошибаешься на их счёт, но, если ты хочешь быть среди них, я отпущу тебя. Быть может, тебе повезёт больше, чем мне когда-то…

–Бабушка… — Маргарита даже не знала, что говорить. Если бы она могла заплакать, сделала бы это прямо сейчас.

–Венената… — продолжила женщина почти на ухо внучке, — Нужно съесть пучок и выбраться на сушу. Подальше от воды, чтобы прибоем не достало.

–Венената же ядовитая… — девушка непонимающе нахмурилась.

–Для нас, русалок. Это правда, потому что после неё нельзя касаться воды несколько дней… Она вызывает превращение… в человекоподобного. Превращение очень мучительное — солнце, воздух, ветер, темнота… Всё будет словно разъедать тебя заживо. Тебе нужно хорошенько подумать, готова ли ты на такое, прежде чем вкусишь вененату. Возможности передумать уже не будет. Ты должна быть сильной, ведь если превращение не окончится, а ты не выдержишь и вернёшься в воду, умрёшь.

–А как я пойму, что я уже человек?..

–Ты начнёшь мёрзнуть. Ты никогда не спутаешь это чувство ни с чем иным. Но, Марго! — женщина нахмурилась, перестав шептаться, — Ты всегда сможешь вернуться в море. Лекарша и сама не знала, как начать обратный процесс, но, насколько нам известно, нужно лишь вкусить человеческой плоти. Однако, обернувшись русалкой вновь, ты больше уже никогда не станешь человеком, поэтому будь очень осторожна в своих действиях! Любой опрометчивый поступок может понести за собой непоправимые последствия. Я когда-то на секунду подумала, что хочу домой… За эту слабость я поплатилась всей оставшейся жизнью.

–Неужели, ты просто отпускаешь меня?..

–Я хочу, чтобы ты нашла своё счастье.

Маргарита закрыла глаза и быстрым движением обняла бабушку. Женщина ответила, прижимая внучку к своей груди. Тишина. Несколько минут они качались из стороны в сторону, погрузившись в мысли и воспоминания. Единственное, что держало Маргариту здесь, в море — это любимая бабушка, заменившая ей мать после гибели Фортис. Не каждая молодая особь могла похвастаться тем, что её родитель являлся ещё и лучшим другом. Маргарита не знала, как тяжело придётся ей самой, и как тяжело будет Пулкре пережить разлуку с любимой «дочкой», но слишком сильно хотела покинуть эти осточертевшие воды, выйдя навстречу своей самой сокровенной мечте.

–Я буду по тебе скучать, бабушка… — прошептала Маргарита, прижимаясь сильнее, — Прости меня за то, что я уплываю от тебя…

–У тебя впереди вся жизнь, Марго, — женщина грустно улыбнулась, — Надеюсь, что ты найдёшь то, что так страстно ищешь. Я уже не в состоянии доплыть до берега в одиночку, но надеюсь, что ты ко мне никогда не вернёшься. Останешься там и обретёшь своё счастье… Ты только береги себя, дорогая, и не делай глупости, если вдруг этот юноша не оправдает твоих надежд! Лучше вернись домой, но не прощайся с жизнью! Ты же сильная девочка!

–И ты береги себя, бабушка… И спасибо за всё… Лишь благодаря тебе я люблю море.

Маргарита медленно отстранилась и, отвернувшись, быстро выплыла из пещеры, поднимаясь на поверхность. Пулкра не смотрела ей вслед. Расставание с самой близкой русалкой давалось обеим очень трудно. С потерей любимой внучки Пулкра, хоть и не осталась совершенно одна, но лишилась частички своей души. Огромная часть пожилой женщины, словно была вырвана с корнем, отчего кровь хлестала подобно фонтану. Пулкра разучилась плакать, вернувшись в море, но эту огромную рану хотелось залить слезами. Из пещеры долго раздавались горестные стоны потери ребёнка, который ей был даже ближе родного сына. Пулкра решилась покинуть расщелину в скале. Когда она выждала время и убедилась, что не увидит Маргариту даже вдалеке, женщина поднялась на поверхность.

Вода омывала холодные скользкие камни. Пулкра, цепляясь когтями, взобралась на один из уступов и села поудобнее, смотря на закат солнца. Лучи уже не обжигали старую кожу. Близилась ночь. Женщина выпятила губы и замерла, пытаясь вспомнить. Чёрные глаза смотрели на прекрасные воды, скрывающие в себе сотни чудовищ. Хотела бы сейчас и Пулкра убраться отсюда вновь и никогда больше не возвращаться, но сделанного уже не исправить. Пулкра лишилась возможности вернуться на сушу, где когда-то была счастлива, не могла вернуться к Ларри, да и любимая внучка покинула её навсегда. Казалось, что сегодня Пулкра лишилась последнего, ради чего стоило жить, но цена была достойной. Счастье юной Маргариты было выше желаний дряхлой старухи… Собравшись с духом, Пулкра запела. На человеческом языке.

Когда мне одиноко,

Я жду тебя во сне.

И горя видев столько,

Не отчаялась я, нет.

Успокой меня объятьем,

И уйми на пальцах дрожь,

Ведь лишь временным ненастьем

Не породить меж нами ложь.

Я так скучаю о тебе…

А ты по мне скучаешь?

Узы наши, как кремень…

Ты же это знаешь.

С тобою мы в огонь и воду,

Любую боль перенесём.

Но в душу я, не зная броду,

Зря полезла. Вот и всё…

Однажды ночью, в тишине

Ты вновь расслышишь голос мой.

Наяву, али во сне,

Ты был родной, теперь чужой…

Однажды встретимся с тобою,

Тебя в объятиях сожму,

И слёз своих уже не скрою,

Скажу, как я тебя люблю…

Маргарита вернулась на берег поздней ночью, всю дорогу не выпуская из руки пучок вененаты. Девушка ощущала чёткую решимость, хоть всё тело и дрожало от страха перед неизвестным. Конечно же, Роберта здесь не было, да и шлюпку никто ещё не забрал, но Маргарита не могла остаться для превращения на такой открытой местности, поэтому решила немного обогнуть берег. В итоге она нашла небольшой обрыв, созданный прибоем, и легла под ним на камни. Осознав, что не проведёт в таком положении несколько дней, да и к тому же здесь вода её достанет, она отправилась искать дальше, но поиски не задались. Нигде не было подходящего комфортного места, и Маргарите пришлось вернуться к лодке.

Галька и песок царапали хвост и забивались под чешую, но русалка смогла доползти до шлюпки и утянуть её за собой. Эти несколько часов страданий дались девушке крайне трудно. В итоге она всё же дотащила лодку до более заросшей и каменистой части берега. Превозмогая боль, она вытолкнула шлюпку на камни и перевернула её. В последний раз посмотрев на море глазами русалки, Маргарита заползла под лодку, чтобы скрыться от солнца на все эти долгие дни превращения.

Перед глазами всплывали образы сестёр, бабушки, отца и всех, кого знала Маргарита. Крушение кораблей, дурманящая песня сирены. Вкус человеческой плоти. И среди всех этих воспоминаний возник образ Роберта. Его улыбка, живой взгляд и голос, прекраснее песен всех сирен… Да, бабушка, как оказалось, была очень романтичной личностью. Маргарита закрыла глаза и, разжевав разом весь пучок вененаты, проглотила его. Пошёл комом.

Израненная песком кожа начала сохнуть достаточно быстро, но в этом не было ничего необычного. Маргарита, как и любая другая русалка, не выбиралась из воды надолго. Чем сильнее высыхала чешуя, тем сильнее подступала тошнота, и тело сковывала жгучая боль. Маргарита боялась шевелиться, чтобы не усилить эти мучительные ощущения медленной смерти. Она чувствовала, что если её убьёт не яд вененаты, так элементарная потребность рыбы в воде. Через пару часов Маргарита начала задыхаться. Дыша полной грудью, она не насыщалась, будто голову накрыли плотным кожаным мешком. Чешуя твердела и твердела, сковав движения девушки намертво. Все её попытки повернуться набок заканчивались болью, будто под кожу загоняли сотни иголок. Слизь, покрывавшая всё тело русалки, высохла, превратившись в тонкую плёнку. Когда Маргарита попыталась стереть мерзкое болезненное ощущение сухой чешуи со своего лица, хрустнул коготь. Отвалился. Затем последовали когти на всех остальных пальцах.

Лежа там, под перевёрнутой шлюпкой, и умирая, Маргарита утешала себя лишь одной мыслью: бабушка не могла обмануть её, ведь, конечно же, не могла желать внучке смерти. Превращалась Маргарита в человека или нет, было уже неважно, потому что вскоре она была уже не в силах даже выбраться из-под шлюпки. Она не знала, сколько прошло времени, лишь была благодарна Океану за то, что потеряла сознание, когда окончательно ослепла.