Остерегайтесь уголковых кошек

Мирра Гельд

После армагеддона судьба не балует выживших. Людей осталось немного, однако это не останавливает войну. Под удар попадают нефтеперерабатывающие станции как стратегически важные источники энергии.Марк Маклонски работает спасателем, его миссия – забирать людей, оставшихся в живых после бомбежки, и оценивать состояние и работоспособность станций. Отбившись от группы, он попадает на одну из станций, где происходят необъяснимые вещи. Думаете, жуткий холод это самое страшное, что есть на севере?

2. СКАЗКА

Кто много врет,

У того нос растет,

А кто рассказывает сказки,

У того красивые глазки.

Марк развел руками:

— Ну, песец! — сказал он в пустоту, взял брошюру и завалился на матрас. Он перечитал классификацию кошек, бросил брошюру рядом и стал смотреть в одну точку, думая, где его напарники. Тускло горящая лампочка замигала, Марк с тревогой посмотрел на нее, прислушиваясь к свисту вьюги за окном.

Наконец, он уснул. Его мучали кошмары: он сидит на высоком стуле, а вокруг — темнота, он даже не может понять, далеко ли до пола. Темное пространство сгущается, что-то двигается в темноте и мерзко хихикает.

— Мяу, мяу! — раздается в темноте. Марк оглядывается по сторонам, пытаясь различить, откуда идет звук, но звук отовсюду. Марка охватывает ледяной холод. Кольцо темноты сужается, и он понимает, что окружен мехом животного. Вот он уже может коснуться и почувствовать гладкую шерсть кольца, которое начинает стремительно сужаться и сдавливать его, как удав. Марк задыхается, пытаясь выбраться, и вдруг замирает. Перед самым его носом появляется морда кота с узкими, как лезвие, зрачками.

— Ты зачем приперся, дурень? — спросил кот и оскалил зубы, которые походили на частокол иголок. — Я спросил, ты зачем приперся сюда? Кто тебя просил? — повторил кот и откусил Марку ноги.

Марк вскочил в холодном поту, и тут же замер, сидя на матрасе.

Свет был очень тусклым, но его хватало, чтобы увидеть серого кота, тело которого обвивалось вокруг ноги Марка, согревало, но было ясно, что если кот напряжется то, сломает ногу в два счета. Кот передними лапами мял бедро Марка, выпуская когти и мурча от удовольствия. В комнате стоял адский холод — форточка была раскрыта настежь. Кот был полностью увлечен своим делом и жмурил глаза, иногда нюхая воздух. Марк медленно потянулся за пистолетом. Будто почувствовав это, кот посмотрел на Марка змеиными глазами, его тело напряглось, и Марк почувствовал, что скоро его ноге придет конец, немедля более, он поднял пистолет и выстрелил в голову коту. Освободившись от длинного мягкого тела, он свернул его клубком и впихнул в форточку, захлопнув ее. Марка замутило, он отбросил куски черепа кота с матраса и почувствовал, что паника начинает охватывать его.

За окном раздался злой кошачий ор. Из прихожей послышался скрип и шарканье. Когда дверь приоткрылась, Марк уже целился в темноту.

— Не надо стрелять, это я, Артем, — из темноты высунулась голова мутанта. — Я знал, что они почуют свежую кровь, — сказал Артем, — потому и остался в прихожей, — его лицо исказила гримаса, видимо, это была улыбка. Марк покосился на окно. Кто мог его открыть? Вряд ли кот сам это смог сделать.

— Знаете, Артем, меня мучают сомнения, — сказал Марк.

— Всех мучают, — безразлично сказал Артем и плавно вошел в комнату.

— Это ты открыл форточку? — Марк внимательно наблюдал за Артемом.

— Нет, но я видел, как он открывает ее, — сказал Артем, — я хотел посмотреть, как кот отнесется к тебе. Знаешь, чем мы питались тут? — Артем выждал паузу. Марк не сразу понял, к чему такая перемена темы, но от чего-то он не задумался об этом раньше. Ведь поставки еды на станцию были регулярными — каждый месяц, а здесь полгода никто ничего не привозил. Марк уснул в непонятном месте, где творится какая-то чертовщина, с незакрытой дверью, о чем он только думал! «Столько людей погибли…» — пронеслись его же слова в памяти.

— Чем? — спросил Марк после некоторого молчания, уже пытаясь придумать, как сбежать.

— Некоторые травку кушали, электричество есть же, вот они и выращивали цветочки свои, их теперь не осталось. Трава медленно растёт, а кушать каждый день охота. Были у нас и те, кто человечину полюбил.… — Артем посмотрел на Марка, его глаза светились в темноте, — но их больше нет, не волнуйтесь. Ну а теперь обо мне, да что там — о большей части нашей: такие, как я, питаются уголковыми кошками. Моня и Григорий доедают медведя. Но не всех медведей здесь есть можно, многие заразились чем-то и переносят яд в своем теле. Грише и Моне повезло, но, когда медведь закончится, они присоединятся к нам. И станут такими же. Ибо медведи, как я сказал, не очень у нас тут.

— Да, я смотрю и другая еда не фонтан, — заметил Марк. Артем искоса бросил на него взгляд.

— Вы расист, Марк. Но я не обижаюсь, — сказал Артем, — тем более, что у вас тоже выбор теперь не велик. Нам нужны ловцы. Большая часть наших уже погибла. А тебя кошки полюбят, ты — настоящий кошатник.

Марк нахмурился, страх быть съеденным каннибалами отошел на задний план. Что такое ловец и что он должен делать — не имело значения, потому что в одном предложении за этим словом стояла фраза «многие из ловцов погибли».

— Спасибо за честь, но это — без меня, скоро… — Марк не закончил говорить, как его прервал Артем.

— Спасатели не приедут. Ни через три, ни через пять дней. Я думаю, что тебе нужно было это еще пару часов назад рассказать, но Григорий был против этого. Я, знаешь ли, честнее и благороднее, чем он.

— По этой причине ты оставил меня на съедение этой нечисти из окна? — усмехнулся Марк.

— Ай, Марк, нет, — цыкнул Артем. — Во-первых, этот вид кошек не так опасен, но чувствителен к ловцам.

— Этот вид мне чуть ногу не сломал! — разозлился Марк. Артем закатил глаза, он прошелся по комнате, тусклый свет от лампочки создавал длинные тени, Марк посмотрел на тень Артема и сначала не поверил, подумав, что это искажение. Он потер глаза, ведь спросонок всякое мерещится, но ужаснувшись, понял, что это не так. Тень Артема, и без того страшная из-за формы его огромной головы, имела еще одни уши и длинный хвост, который плавно менял свое положение, помахивая то вправо, то влево. Марк нервно выдохнул.

— Ну не сломал же, — Артем говорил небрежно, будто знал Марка много лет, — слушай, Марк, я тебе сейчас расскажу всю историю, как было и даже как будет. А ты отрицай, злись, впадай в депрессию, но прими все, как есть. Готов слушать?

Марк оторвал глаза от тени Артема и посмотрел на свою — без признаков кошачьих ушей и хвоста, немного успокоился. Он выдохнул и сел на матрас, закинув на него ноги в сапогах.

Когда Марк не мог справиться с волнением, он всегда занимал максимально удобную позицию, так он шел от обратного — расслабленное тело даёт сигнал мозгу — опасности нет, а это помогает собраться с мыслями и рассуждать логически.

— Излагай, — сказал Марк. Артем окинул глазами-точками его позицию, но ничего не сказал.

— Все началось как бы хорошо. С Зелеными был мир, они курировали места добычи и помогали нашей компании.

— Что-то уже неправдоподобно, — перебил Марк.

— Слушай и не перебивай. Потом наш любимый Добченко нашел месторождение где-то в этом районе, по его данным месторождение было настолько большим, что слюнки-то его потекли. Он стал опасаться, что Зеленые добро не дадут, ибо итак хватает нефти, но нефть — это деньги, а денег мало не бывает. Он стал строить здесь станции в тайне от Зеленых, нарушил договор. Зеленые, в свою очередь, готовили проект закрытия нефтедобычи, ибо появилась возможность энергию по-другому получать. Но это означало, что Добченко останется с носом — большим и толстым. Он разорвал договор и подослал своих людей устроить пожар в лабораториях Зеленых, чтобы уничтожить инновацию и сохранить свой бизнес. Только вот он ничего этим не добился, знание было не в лабораториях, а в голове удальца одного, который шпионом у нас тут куковал. Хороший парень… был, — Артем замолчал.

— Так… трогательно, — безразлично сказал Марк, — только если при добыче будет переизбыток нефти, цена на нее упадет. А в общем, история не плохая, спасибо.

— Да, так вот, — Артем продолжил, игнорируя замечание Марка, — Зеленые прознали про новые станции, про лаборатории и ответили ударом на удар. Только вот бомбили они не все станции, а лишь новые, еще не работающие. Добченко и в этом выгоду усмотрел, он сам взорвал старые станции, которые были застрахованы на неплохие деньги, но требовали ремонта, и прикрылся Зелеными. Теперь правительство их за счет казны, я так полагаю, восстанавливает, вас посылает проверить, что тут у нас. Так ведь?

— Ну да, я по правительственной программе работаю. Действительно, первым делом идет оценка состояния станций, — сказал Марк.

— Вот, — протянул Артем. — Ну, а мы — счастливчики. Бомба Зеленых угодила в склад с топливом, и нам ничего не оставалось, как начать добычу и переработку прямо на месте, иначе бы мы замерзли. Но только вместо нефти и газа мы тут кое-что поинтереснее нашли.

— Кошек? — спросил Марк.

— Нет, зеленую жижу, мы ее назвали А.Д.123, — сказал бывший электрик.

— Очень оригинально, — сказал Марк, — а как расшифровывается?

— Артур Добченко, ну и цифры какие-то должны были быть — усмехнулся Артем, — жижа оказалась так себе. Точнее, она, конечно, очень энергоемкая, но токсичная, как тварь. Мы накачали две бочки всего. Те, кто в этом участвовал, — умерли. Те, кто перетащил бочки в цех переработки, — умерли. Их тела покрылись язвами, их даже вскрывать побоялись, так и лежат в пакетах. Что самое интересное — не гниют.

— Ну, при — 40ºC никто не сгниет, ибо замерзнет, а вы что их… — начал было Марк.

— Они здесь, в подвале, в прихожей есть ход. Там медикаменты и тела в отдельной комнатке, — сказал Артем. Марк вскочил, посмотрел в сторону входа, выдохнул. Взяв себя в руки, он вновь вернулся в прежнюю позу. Картинка этого мира расширялась и все меньше радовала.

— Ну, зашибись. А если они живые в анабиоз впали, потому и не гниют? — озадачился Марк.

— Хм, может быть, кстати, тогда хорошо, что не вскрыли, — одобрил Артем.

Марк все больше думал о вездеходе в нескольких километрах от станции. Мысль идти в ночь к месту, где он его оставил, уже не казалась такой непривлекательной.

— Ну и к твоему меткому замечанию про цены. Все вот думают, что экономика — такая вещь простая… Математика — и все. Но знаешь, в наше время, когда полмира исчезло, нет понятия переизбыток, у нас вечный дефицит, но только до тех пор, пока кто-то там наверху не скажет «хватит»… — сказал Артем.

— Кошки, — напомнил Марк.

— Да, кошки, — вспомнил Артем, — кошки стали появляться, как только А.Д. 123 выкопали. Те, кто копал, — первая группа смертников, что-то об аде выкрикивали и призывали бежать, а потом, когда их тела стали разбухать, они вдруг замяукали. Ну, мы подумали газ какой-то нехороший с жижей-то вышел. Нарядились в спецкостюмы, перетащили бочки в цех переработки. И все повторилось. В третьей группе смертников был я. Но я, знаешь, правило одно имею — опасайся неведомой фигни.

— Хорошее правило, но, видимо, не помогло, — вставил в полголоса Марк.

Артем проигнорировал и продолжил: я держался поближе к выходу и подальше от этой гадости. Мы залили переработанный А.Д.123 в топливные баки полгода назад, и эта дрянь горит до сих пор, — Артем показал на свет.

— Впечатляет. Но это, как бы так сказать, невозможно, — сказал Марк.

— Марк, ты на меня глянь и скажи, что в этом мире может быть невозможно? — Артем приблизился к Марку так, что тот отвернулся от него.

— Ладно, допустим, что ты говоришь правду. Что было дальше?

— А дальше — самое интересное, — сказал было Артем, послышался скрип двери и в комнате появились Моня и Григорий.