Зубы грешников (сборник)

Мирослав Бакулин, 2012

«Зубы грешников» – сборник рассказов, в котором обыденная жизнь описывается автором с юмором и любовью и повседневность раскрывается в ее скрытой глубине и красоте. Каждый, кто знаком с прозой яркого и самобытного писателя-сибиряка Мирослава Бакулина, согласится с тем, что от его рассказов невозможно оторваться. После их прочтения остается нечто большее, чем просто радость от интересной и глубокой книги. Вероятно, это частица богатого, неподдельно христианского ощущения жизни и ее смысла, которым автор щедро делится с читателем.

Деньги

Вокруг только и разговоров, что про деньги. А что про них говорить, если они воняют. Говорят, что деньги не пахнут, да как же не пахнут, если они смердят. Мама мне сказала в детстве:

— Не бери монеты в рот, мало ли кто их брал руками.

Создалось четкое ощущение нечистоты.

Вот и сегодня по служебным обязанностям мне нужно было пересчитывать купюры. От них несло каким-то протухлым человеческим жиром и запахом старого дома с недавно умершей старушкой. Я питаю презрение к этим бумажкам, у меня аллергия на них, даже лучше бы сказать — идиосинкразия.

В детстве мама играла с нами в лото на копеечки. Копеечки, конечно, нужно было потом возвращать маме. Мы жили с Димой Крускопом в одном дворе и тоже играли в лото, и, по-моему, у нас была еще игрушечная рулетка. А деньги мы рисовали сами. Естественно, доллары. Потому что даже Бодрийяр^[5] заметил, что икона современного мира — это кейс, наполненный баксами. Доллары рисовал я, и Дима тоже рисовал. Изображали знак доллара, более известный как знак медного змия Моисея в пустыне, писали one dollar и что-то еще. Доллары были разрисованы с двух сторон. Мы были серьезные пацаны и поэтому делали крупные ставки. И чем крупнее мы делали ставки, тем больше приходилось рисовать баксов. У нас их скопилось очень много. Приходилось их считать, потому что мама говорила, что деньги любят счет и размножаются только у тех, кто их внимательно считает. Так, в магазине она приучала мысленно высчитывать сдачу до копейки и быть точным в своих отчетах после похода в магазин. Мама готовила нас к внимательной экономии и вдумчивой бедности.

Однажды я открыл свой стол и обнаружил кучу нарисованных долларов, увязанных в тщательно посчитанные пачки. Я посмотрел на них, и мне показалось, что они воняют. Такими глупыми показались мне эти бумажки. И с тех пор я не могу отделаться от омерзения к банкнотам, пусть даже они совершенно новые.

Тем летом меня отправили в летний лагерь в Грузию. Мама дала мне десять рублей, чтобы я мог покупать себе билеты на возможные экскурсии, мороженое или газировку. Но она всегда учила, что приличный человек из поездки должен привезти всем родным сувениры, чтобы им было приятно. Так же дело обстояло с шоколадками и другими подарками взрослых. Шоколадку следовало поделить так, чтобы досталось по кусочку моим сестрам, маме, бабушке и папе, а также тем детям, которые в этот момент находились в гостях. Чаще всего мне самому ничего не доставалось. Поэтому в первую очередь я купил в Грузии маме бусы, бабушке полукруглый гребень для волос, сестрам медальоны с изображением Богородицы (они мне очень понравились, у нас таких не было), а папе, раз он был журналистом, — ручку в виде грузинского кинжала с ножнами. Себе я позволил купить несколько стаканов газированной воды «Тархун» — у нас не водилось зеленой газировки вообще, потому что тогда был примерно 1978 год.

От всех покупок у меня осталось три рубля семьдесят четыре копейки. Сдачу было принято класть на холодильник в прихожей. Я еще раз пересчитал деньги и положил их, как учили: сначала зеленую трешку, потом монетки, сначала широкие, а потом узкие, ровной горочкой. Под трешкой лежала бумажка с точными расчетами о сдаче.

Когда я приехал домой, вся семья, кроме папы, была на даче. Папа мой всегда отличался простотой. Он посмотрел на свой подарок и сказал, что он ему не пригодится. Заметив, что я погрустнел, он уточнил, что, кажется, мне своим глупым подарком удалось совместить блатной жаргон и эпистолярный жанр, а для усиления эффекта рассказал о книге поэта, бывшего беспризорника, Павла Железнова^[6] «От пера к перу».

Далее произошло непредвиденное. Он подошел к холодильнику и увидел сдачу.

— Это что?

— Деньги, сдача. Мне мама десять рублей давала на пионерский лагерь.

— И что, ты привез сдачу?

— Да, все ровно. Три рубля семьдесят четыре копейки.

Он посмотрел на меня и вдруг горько заплакал:

— В кого вы превратились? Кто вырастет из вас? Вы нищета! Жалкая нищета! Босота! Как мы могли довести вас до этого? Почему, почему ты не истратил все деньги на себя? Почему вы не умеете просто жить? Кто из вас вырастет?..

Я не понимал его. Я вроде бы все сделал правильно. Чем он был недоволен? Что еще я должен был сделать?

Мама, вернувшись, отругала папу за то, что он отверг мой подарок, поблагодарила за бусы и отпустила гулять. Я вышел во двор. Было лето, я ходил и думал, чем я так расстроил папу. Должно быть, он тоже учуял, как смердят деньги.

Примечания

5

Бодрийяр Жан (Baudrillard Jean; 1929–2007) — французский социолог, культуролог и философ-постмодернист.

6

Железнов Павел Иванович (1907–1987) — поэт, переводчик, бывший беспризорник, воспитанник трудовой коммуны.