Факультет сбора и трансформации

Миранда Грин, 2023

У студентов две беды – зимняя и летняя сессии. У Вянки Ярычевой имеется и третья – друг детства и собственные недружеские чувства к нему. И теперь неунывающей магичке предстоит бороться с предрассудками не только на типично мужском факультете, но и с ними же в голове парня. Да и со своим неумением говорить словами через рот тоже.Но план у неё уже есть, осталось только попасть в нужную группу после тестов. Вот только когда всё шло по плану? Придётся придумывать на ходу, лишь бы не довести декана до седых волос и не быть съеденной хищными одуванчиками, помогайте боги! А уж с остальным и подавно разберётся/

Глава 2

Мы в ответе за тех, кого приручили.

— Опять? — выйдя в жилую часть города Вянка тут же поймала мотылька почтового заклинания, дожидавшегося её возвращения с учёбы.

— Что тебя здесь может удивить? — Шед прекрасно знал, какое сообщение та получила. — Как будто в первый раз.

Всё-таки их дружба во многом завязалась благодаря работе родителей: магов-экспедиторов, то и дело лезущих во всякие аномалии и разведывающих миры на новых слоях реальности. Пока жива была бабушка, Вянка мать практически не видела, как и Шед своих родителей, их обоих скидывали на Ярычеву-самую-старшую, месяцами пропадая в неведомой глуши. После был “пролёт кометы”, пара недель дома, и снова тишина. К счастью заслуженных исследователей, бабушка Вика прожила ещё полгода после четырнадцатилетия внучки, после этого дня рождения закон допускал самостоятельное проживание малолетнего мага при условии полного обеспечения деньгами со стороны родителя. За неполных пять лет они виделись месяца три в сумме.

Задевало ли её это? Не так сильно, как могло бы, в этом девушке себе признавалась честно. Может из-за того, что рядом был Шед, у которого картина оказалась немногим лучше: родители не всегда отправлялись в экспедиции вместе и иногда он всё-таки хоть с одним из них пересекался дольше пары недель.

Девушка разжала пальцы, развеивая остатки фантомного насекомого, отмахиваясь от голоса матери в голове. Сколько они уже не виделись вживую? Год или полтора? Грустно шутилось, что вот так пройдёт мимо родительницы на улице и не узнает. Да и та наверняка лицо дочери помнит только по фотографиям.

— Поехали ко мне тогда. Раз уж тебя всё равно никто дома не ждёт. Нужные вещи все с собой, я так понимаю? — парень пересчитал количество отметин на ручке чемодана, выходило не меньше пяти полноценных отсеков.

— Конечно, куда ж без этого?

Данковцев сжал её ладонь, выцепляя взглядом нужную арку, ведущую в их район. Тонкая пелена, невидимая обычным зрением, едва ощутимо заколола кожу, перенося магов на ту сторону складки пространства. Не совсем портал, но что-то схожее, помогающее перемещаться по городу: общественного транспорта у магов практически не было. Родной двор привычно пах мокрым песком и туманом, будто утром у реки — общий сухой и тёплый фон города искажался, экспедиторы вечно приносились на себе какие-то ошмётки даже при полной обработке после возвращения.

Вянка зябко повела плечами, даже в лесу вокруг общежития было приятнее. По крайней мере, в разрешённой для самостоятельного посещения части, а в чащу никто бы без большой нужды и не полез: у магов всё-таки имелось чувство самосохранения, пусть и несколько извращённое. Но даже бесстрашные студенты в это подобие аномалии не лазили. По крайней мере, на их факультете таких отбитых не водилось, разве что травники и зоологи иногда забредали в поисках редких листиков или животинок, но и те не уходили слишком далеко. А вот на курсе Игоря Александровича, по его рассказам, кто-то с прогулки так и не вернулся. По весне аномалией выкинуло скелет, вызывали некроманта и дознавателя, вытаскивали данные из архива — отпечатки магической структуры и образцы крови собирали уже несколько столетий — и, к сожалению, совпадение случилось.

— Мне нужно будет в центральный сектор, — Вянка приложила ладонь к входной двери, ныряя в едва освещённый подъезд. — Получить доступ к бабушкиной квартире.

— Ты соскучилась по белым ночам? Я так привык окна не зашторивать в общаге, что сейчас вставать приходится, потому что в глаза светит и уснуть не получается.

— Я просто не переставала их закрывать, — девушка сжала ручку чемодана, отправляя тот вверх по лестнице перед собой. — Давно там не была. Четыре года уже. Хочу хотя бы посмотреть.

— Значит съездим. До тестирования или после?

— Послезавтра. Хочу нормально выспаться, мне Мараева уже видится. Три ночи снилось, как я не могу нарисовать векторы базового поглотителя, она спрашивает про принципы высвобождения силы, её свёртывания, переходит на примеры из бытовых заклинаний, а у меня не получается ответить ни на один вопрос.

Шед понимающе фыркнул: декан умела производить неизгладимое впечатление. А ещё — недрогнувшей рукой отчисляла неспособных даже со второй попытки сдать магическую теорию, считая, что исключительно “чутью” не место в их работе. Тем более что большинство таких чутких пытались прикрыть этим словом свою лень и нежелание учиться. На их курсе настоящих интуитов не было, да и вообще на факультете в последние лет десять. Данковцев вообще ни одной в специальности такого мага не встречал, пожалуй, кроме покойной бабушки Вики, мир её праху.

Квартира открылась им навстречу сама, напитывающая её магия ластилась, будто тоскующая по хозяину собака. Чемодан встал в угол у двери, проскакивая перед людьми, а Вянка с наслаждением втянула запах жилья.

Квартира Данковцевых была куда более обжитой, чем ярычевская, да и сама девушка предпочитала проводить время здесь. Только в последний год учёбы в школе, когда Шедов уже уехал в Огневищенск, она слонялась то здесь, то у себя, стараясь готовиться к поступлению, но вынужденное полное одиночество выматывало даже её. А попытки сблизиться с кем-то ещё, например, из одноклассников, разбивались о загруженность из-за грядущего поступления. В итоге она буквально переселилась в комнату друга, время от времени зарываясь в его записи. Открывший свой шкаф прошлым летом маг только обвёл взглядом одежду Вянки, вытеснившую его собственную, и с полнейшим смирением закрыл дверцу.

— Ты сначала в ванну, потом есть, или наоборот? — Шед нырнул в кухню, рассматривая содержимое холодильника.

— Боюсь, я в ней усну. Хотя после еды я тоже усну.

— Тогда ужинай. Если что, просто кинешь очищающее, а я полез, не могу, от меня смердит вокзалом как от последней псины.

— Спинку потереть?

Она видит как под прилипшей к коже футболкой дёргается лопатка, как ходят мышцы. И наверняка знает, что Шед не согласится. Впрочем, не спросить она тоже не могла. Тот стряхивает мгновение оцепенения:

— Ну, слушай, если бы предложила Волкова, я бы согласился. А ты мне как в тот раз расписную спину обеспечишь.

— Было за что, Олег тогда только решился со мной заговорить, а ты! Помешал мне наладить личную жизнь! Вот теперь будешь от меня страдать до скончания своих дней.

— Уже дрожу от ужаса!

— Смотри не поскользнись, не слишком там содрогайся.

— Услышишь грохот, не пугайся, в том месяце трубы заново зачаровывали, в угоду напору пришлось пожертвовать тишиной. Спасибо, что только свои шумят, а не соседские.

— Иди уже, водяной.

Ярычева без стеснения залезла в холодильник, который вполне обоснованно считала своим в какой-то степени. Негусто, но им хватит и даже что-то на утро останется. На сушилке у раковины нашлась и чашка, совершенно точно новая, с каким-то дурацким рисунком. Заслуженно проигнорирована в пользу привычной поллитровой кружки.

Медитирующую над посудиной с чаем Вянку вылезший из душа Шедов рассматривал с полминуты, прежде чем та ощутила направленное на неё внимание, переводя мутный взгляд. Собирает отросшие волосы в короткий хвостик, подвешивая на дверцу шкафа напоминалку состричь тот ко всем духам перед отъездом в Огневищенск. Падает на табуретку, отнимая у Вянки вилку.

— А вдруг я заразная? — протянула девушка, подпирая голову кулаком.

— Это чем это ты таким можешь болеть, чего у меня ещё нет? У нас с тобой раздельными могут быть только разные интересные болезни.

— Иногда мне хочется ткнуть тебя вилкой в колено.

— Что останавливает? — Данковцев приложился к кружке, не забирая ту из рук Ярычевой.

— Если ткну так, как хочется, ты станешь непригоден к службе. И хватит пускать свои слюни в мой чай, завари себе и делай что хочешь!

Маг широко улыбнулся, шкрябая зубчиками по дну тарелки, прекрасно осознавая риск получить по голове. Правила приличий, хотя бы минимальные, требовали предложить застелить ей любую из постелей в доме. Только парень слишком хорошо и давно её знал. Уж одну ночь в качестве игрушки для обнимания он переживёт, никуда не денется.

*

Спала ли Вянка на самом деле? Да держите карман шире! Может в другое время она бы и видела сладкие сны, но сейчас, стоило закрыть глаза, кошмар с участием декана возвращался. При том, что во сне Лада Викторовна была удивительна вежлива и спокойна, но чувство собственной тупости никуда не девалось, вынуждая страдальчески вздыхать во сне, мешая этим и себе, и Шеду, который с удивительным терпением относился к её катанию по кровати, благо, что места на ней всегда было достаточно и упасть на пол они не могли. Тем более, что за плечом Мараевой во сне стояли оба Костянникова.

— Ты так не уснёшь. Иди сюда, — Данковцев с тяжёлым вздохом открыл глаза, сгребая девушку в охапку. — Рассказывай давай, как твоя сессия прошла, что ты никак улечься не можешь.

— Да неплохо она прошла, даже без четвёрок, хотя я не надеялась, — девушка не упустила шанса прижаться поближе к тёплому боку, и даже конечности на несопротивляющегося мага закинула, пусть и явно ткнула в бок в какой-то момент. — Но стоит закрыть глаза, как вижу свой провал, а ещё там оба Костянникова, и младший рассказывает про мой неудачный выход на Нуль, и… я понимаю, что просто перенервничала и теперь вижу кошмары прямо на ровном месте. Но справиться с ними не получается.

Он повернулся на бок, притягивая бормочащую Вянку ещё ближе, подтягивая одеяло. И старательно высчитывая в уме напряжение всех окружающих бытовых заклинаний с учётом возможного конфликта векторов, чтобы не опошлить момент неуместным комментарием или не сказать что-нибудь обидное, не со зла, а по собственной дурости. Впрочем, долго искать способ отвлечься не пришлось, Ярычева крайне удачно засадила ему острым локтем под рёбра, выбивая всё, кроме желания нормально задышать. И только это заставило девушку всё-таки застыть. Шед принялся гладить её по голове, не перебивая. Пальцы бездумно распутывали пытающиеся сбиться в колтун кудри.

— Ты сейчас скажешь, что я бесчувственное бревно.

— Да говори уже, что ты там хочешь мне сказать. Что смысла переживать уже нет, потому что я благополучно всё сдала? Я это и так знаю. Шед…

— М?

— А ты со мной на тестирование съездишь? Я боюсь результатов.

— Конечно съезжу, куда я денусь? Практика у меня через неделю закончится, даже дежурства у меня больше в планах нет, остались только бумажки, их можно и дома настрочить.

— Точно? — она попыталась приподняться.

— Колено! — одновременно с ней произнёс Шед, успевая остановить дёрнувшуюся следом за хозяйкой ногу. — Ты меня покалечить сегодня решила. Я от тебя в другую комнату спать уйду…

— Ну Шед! — она всё-таки села, пусть и уже значительно аккуратнее, следя за своими руками-ногами. — Ты же не бросишь меня одну этой жуткой ночью наедине с Мараевой?

— Да куда ж я денусь-то? Нас с тобой разлучат, по ходу, только смерть или законный брак. И то, ни одно, ни другое гарантией не будет. Всё, спи давай, над чашкой носом клевала сидела, а тут энергии как в полном накопителе.

Данковцев стиснул девушку в стальных объятиях, укладывая так, как удобно было ему, и только после того как Вянка перестала возмущённо сопеть, ослабил хватку, позволяя поменять положение. Девушка практически сразу же уснула, выразив своё недовольство, а Шед сверлил взглядом стену поверх её головы, привычно убрав лезущие в лицо длинные волосы блондинки.

Он-то в результатах будущих тестов и направлениях векторов магии Ярычевой не сомневался ни дня. Сама Вянка вряд ли помнила, но когда он приехал в город после нескольких лет жизни на аномалии, в землях на окраине уровня, где мать родила его практически без отрыва от работы, он фонил той самой сырой жуткой магией. Взрослые-то от неё достаточно быстро очищаются, а к детям она липнет, с одной стороны усиливая потенциал, а с другой против воли носителя отпугивая сверстников. Подавляющее большинство. Да что там, практически всех, кроме тогда практически беззубой и едва перебирающей ногами девочки-одуванчика. Ему тогда и трёх лет ещё не исполнилось, но это воспоминание врезалось намертво, именно его Шедов считал самым первым.

В Ярычеву сырая аномальная сила уходила как дождь в пески пустыни. Может, именно это и навело сперва кого-то из старших, а потом и их самих на выбор пути. Парень не помнил точно.

Вянка скользнула ладонью по его спине, от прикосновения кожей к коже часть сил будто выплеснулась в неё, но без накопителя надолго не задержалась, магический слой тела “выдохнул”, распределяя силу в пространстве. Данковцев аккуратно убрал от себя прохладную руку, возвращая футболку на место. Просыпаться истощённым ему точно не хочется. Девушка в ответ шевельнулась, ресницы дрогнули, но глаз та всё же не открыла, снова погружаясь в сон.

— Эх, одуванчик… Достанется же кому-то такое сокровище. Впрочем, с драконом в комплекте.

Каждый из поджигателей воспринимал магию по-разному. Для Шеда та была чем-то вроде звука и набора тактильных ощущения одновременно. Увидеть направления потоков он мог только с помощью дополнительных заклинаний. Вот вокруг Ярычевой магия будто дышала, та силу то поглощала, напитываясь ею словно губка водой, то излучала, пусть и не так интенсивно, как любой маг с его отделения.

Пока парень предавался размышлениям, Вянка успела снова подлезть ледяными руками под одежду, вытягивая силы настолько плавно и незаметно, что можно было заподозрить умысел. Если бы не “но”: на первом курсе даже обладателей ярко выраженной склонности такому не учили, даже доступ к теории в библиотеке не давали, чтобы у буйных голов не было соблазна. А ещё она совершенно точно спала без задних ног, в этом он был более чем уверен. Да и ему самому пора бы всё-таки уснуть, а то будет плавать как муха в киселе. Шед завозился, устраиваясь удобнее и уже не отрывая от себя согревшейся магички. Только одеяло повыше натянул, ночи этим летом были почему-то слишком холодными.

Глаза слипались и он не стал сопротивляться. Всё утром. Время и так уже за полночь перевалило, пока он тут Вянку уложил. Плюнув на то, что утром наверняка получит по голове за беспорядок в волосах, с удовольствием запустил пальцы в пахнущие ромашкой кудри. Так и уснул, уже не видя, что Ярычева приоткрыла глаза и довольно улыбнулась, устраиваясь обратно.

— Спи-спи, дракон. Никуда я от тебя не денусь.

И медленно убрала ладони от спины Данковцева. Костянников, конечно, знатно проехался ей по мозгам, когда застал с конспектами третьего курса в руках пару недель назад. Даже не копия с чужой записи, а переписанное её рукой, её словами, чтобы ни по почерку, ни по манере ведения нельзя было определить, кто же по доброте душевной поделился с ней знаниями. Возможно, что и это добавило ей волнений во время сессии, мало ли Мараевой передаст, но тогда алхимик только с тяжёлым вздохом кивнул на свой кабинет. В пахнущее травами и чем-то трудно определимым помещение Ярычева шла как на эшафот.

— По правилам я должен зафиксировать нарушение с занесением в личное дело. С другой стороны, — он потёр висок, — я прекрасно понимаю причины.

— Игорь Александрович, я всё объясню…

— Мне интересно, какие боги так благоволят Данковцеву? — слова оправданий в этот момент застряли у магички в глотке. — Давай так… Ладно, думаю, если Лада узнает, то поймёт. Сейчас продемонстрируешь на мне, что ты там поняла, расскажешь теорию, и если я буду доволен результатом, я отпущу тебя с миром. Конспект останется у меня. Во избежание. Если нет — тебя будет ждать деканат.

Протянутую руку преподавателя она сжимала дрожащими от ужаса пальцами, но стоило потянуть на себя первую каплю чужой силы, в голове наступила удивительная ясность, восхитительное понимание процесса. Костянников своё слово сдержал, но предупредил, что после таких успехов на почве самообразования спрашивать начнёт по всей строгости.

Вянка отмахнулась от воспоминания, довольно прикрывая глаза.