Ателье големов

Миранда Грин, 2023

Создание големов – одно из самых прибыльных дел в королевстве, но и конкуренция высока. Лепя болванки много не заработаешь, да и к хорошему материалу доступ не так-то просто получить. Если, конечно, не работать на кого-то влиятельного, из правящей семьи, например.Богиня, а можно я твои блага деньгами получу, а не этими двумя? Я хотела работать в лаборатории над големами, а не над отношениями!

Доброе утро

Всегда задавалась вопросом, могут ли у големов развиться чувства или что-то вроде них? Могут ли они испытывать тревогу? Потому что именно это читалось на лице у Рикси, если такое вообще было возможно. Всё-таки даже скульпторов не миновала обычная человеческая болезнь — мы тоже начинали относиться к големам как к полноценным живым существам. По крайней мере к тем, с кем были бок о бок достаточно долго, именно поэтому преподаватели нас предупреждали о необходимости регулярной замены искусственных слуг. Все ли соблюдали эту рекомендацию? Ну да, конечно, надейтесь. Впрочем, некоторые мастера, вроде того же доброй памяти профессора Герба, считали что расчеловечивание големов ведёт к подобному же отношению к людям вокруг. А уж если кто-то начинал смотреть на разумных как на материал для работы… Он такое старался пресекать, хотя многие в этом зазорного не видели. Те же королевские скульпторы, судя по обмолвке Августа Кёрна, вполне охотно ставили эксперименты на пленных.

Сохранение при этом разума лично я бы приравняла к особенно изысканной пытке, но кого моё мнение когда интересовало? Правильно, никого и никогда. Так что свои принципы, старательно взращенные матушкой, мир её праху и лёгкой дороги в садах богов, можно завернуть в платочек и спрятать в карман.

На этой невесёлой мысли я всё-таки принялась за завтрак, отмечая, что Рикси прикрыла глаза, как делают люди, когда успокаиваются. Интересно. Не замечала за ней этой мимики. Подсмотрела у кого-то и выучила? Самообучаться-то големы могут, другое дело, что некоторые хозяева стараются оберегать своё имущество от ненужных, по их мнению, знаний и навыков. Мало ли. Впрочем, в преданности голема я была уверена — вместилище было получено искусственно, я лично контролировала все процессы, а небольшая помощь со стороны всё того же профессора обеспечила собачью привязанность едва не отправившейся в небытие служанки. Лучший исход из всех возможных.

— На ком ты учишься? За кем наблюдаешь? — мне было важно знать, кого Рикси берёт как шаблон, объект для наблюдений.

— На рыночной площади есть несколько домов… там окна в пол, а у меня прекрасное зрение, сад не проблема. Горничные. Няни. Бабушки. Я стараюсь брать ото всех по чуть-чуть. Вас не устраивает? Мне прекратить?

— Нет, всё замечательно, продолжай. Очень натурально смотрится. Скажи, Рикси, если я сдам экзамен на запись кристаллов, ты же не будешь против поделиться некоторыми навыками с будущими созданиями?

— Сочту за честь принести пользу.

Благодарно киваю ей, рассматривая бледно-синее небо над городом. Надо собираться с мыслями и готовиться к открытию лавки, голем, конечно, не товар первой необходимости, но никогда не знаешь, в какой момент тебя решит посетить клиент и к кому из конкурентов он уйдёт, если не застанет тебя на месте. Да и мне особо заняться нечем, знакомствами в этом городе я так и не обросла, видимо, именно по этой причине я веду задушевные беседы с Рикси. Просто чтобы не сойти с ума. Ну, если Кёрн действительно настроен серьезно, то скучать мне больше не придётся.

В торговом зале на первом этаже прохладно, в углах стоят своеобразные витрины: заполненные специальным раствором аквариумы, в которых плавают заготовки для големов, я специально выбирала наиболее выразительных. Иногда покупали кого-то из них, готовых, тогда можно было отпустить воображение на волю, чтобы создать новый образец. Но, конечно, готовый голем схож с готовой одеждой у хорошего портного — удовольствие уже достаточно дорогое, но всё ещё не демонстрирующее твой высокий статус. Выбор уверенного середняка.

Их брали купцы, достаточно крупные, но ещё не поставщики королевского двора. Наёмничьи группы, как ни странно — их было немного, но возвращались за пополнением они стабильно. Многих из своих постоянников в этой группе узнавала уже по голосу — стоило недовольному окрику раздаться где-то на улице, уже точно знала, что сейчас ко мне завалится очередной двухметровый тип с неприветливым лицом. Хотя бывали и совершенно далёкие от стереотипов личности, и вот они пугали куда сильнее, чем мрачные шкафы.

Из неочевидных, хотя и вполне логичных, были владельцы увеселительных заведений, для которых големы были куда выгоднее сотрудников-людей, хотя бы потому, что их товарный вид был практически неубиваем. Впрочем, к тем, кто мог себе позволить голема, и обычные работники шли охотно, деньги там вертелись приятные, многие за такое были готовы закрыть глаза на определённые неудобства.

Впрочем, в моей работе было достаточно соблюдать одно важное правило, общее для всех категорий заказчиков — не лезь в чужие дела, и твои будут в полном порядке. Любопытство сгубило не только кошку, но и слишком длинноносого скульптора. С этим принципом я и живу последние годы.

Отпираю дверь, впуская свежий утренний воздух в помещение. Конечно, утро в столице, сплошь каменной, не сравнится с утром на просторе степей, но это малая плата за возможность жить и быть собой. Маг, который не пользуется своим даром рано или поздно чахнет, даже стареет стремительнее обычных смертных. Хотя ходили слухи, что у живущих за северными горами нечеловеческих рас маги даже в такой ситуации сохраняют молодость и в целом им отмерено больше лет, чем нам. Кажется, кто-то пытался зачать полукровку с представителями той стороны, но безрезультатно. Но я этой темой интересовалась только в рамках академической программы.

Успеваю немного заскучать, когда дверь распахивается. Вошедшее в неё тело — а иначе пьянчугу в таком состоянии и не назовёшь — заставляет напрячься, а ну как начнёт руки распускать или пытаться крушить ателье, и такое бывало. И вряд ли мне хватит сил справиться с таким шкафом как этот мужик. Боги, пожалуйста, пусть он окажется небуйным. Пусть он просто позадаёт бестолковые вопросы и уйдёт себе с миром по своим делам, отсыпаться под бубнёж жены.

Вот только боги явно в целом глухи к представителям моей семьи, в пору уверовать в кого-нибудь из магов прошлого, в ту же Леен ли Ранц, из чьей могилы и начинается жила лиенца. Думается мне, эта рыжая дама к моим мольбам будет более внимательна, чем Круг Творцов.

— Чё, уродцев лепишь? Из этих, богами себя возомнивших, что ли?

Глаза дёргаются, чтобы закатиться до белков, пальцы нащупывают под столешницей скальпель, который тут же прячется в рукаве. Надеюсь, что он мне не пригодится, но если он начнёт меня хватать, то я себя сдерживать не буду, мне моя сохранность важнее.

— Я — скульптор, маг-ремесленник, — терпеливо, как душевнобольному, начинаю объяснять мужику, всё ещё надеясь на лучший исход.

— Так и я о чём? — запах перегара бьет в лицо слишком резко, я успеваю только осознать чужие пальцы на своём плече, даже не испугаться.

Потому что продолжается это ощущение недолго, дверь распахивается, впуская полуседого мужчину непонятного возраста, в сопровождении группы плечистых ребят, часть из которых вносит два сундука с королевской печатью. Находящийся в алкогольном мареве нежеланный визитёр пытается отмахнуться от весьма вежливых попыток вразумить, из-за чего оказывается на улице, профилактически битый тяжелыми дубинками работы артефактора королевской стражи.

— Скульптор Верлеен? — скорее формально уточняет гость.

Символический поклон выходит ещё более кривым, чем получилось минувшей ночью. Поверенный принца хмыкает, взгляд у него пронизывающий, в нём так и читается: “Явные проблемы с манерами, ну и выбрал же Кёрн”, но всё-таки мужчина оставляет комментарий при себе.

— Его светлость, Третий принц империи Кёрн, владелец земель от северных гор до Лунного леса…

От избытка официальности у меня всё-таки дёргается лицо, да так, что это замечают все. Поверенный замолкает на полуслове:

— Хорошо, давайте по существу. Принц поручил мне проконтролировать процесс помещения разума в его заказ и произвести расчёт с Вами за его выполнение. Мы можем приступить прямо сейчас или вам нужна подготовка?

— Нет, всё хорошо, мы можем начать прямо сейчас.

Провожу его за собой в лабораторию, часть стражников остаётся во входном помещении, кажется, дверь они запирают, я чётко улавливаю скрежет засова. Что же, посмотрим, чем обернётся работа с заказчиком в плаще.

Разум для голема оказывается огромной сияющей сферой, кажется, использовать этого псевдо-тролля планируют на полную, но тут уж дело покупателя. Моё дело — обеспечить ему такую возможность. Аккуратно погружаю артефакт в черепную коробку, опускаюсь на жёсткую табуретку перед големом и принимаюсь сращивать его теперь уже точно не пустую голову. Стоит последним участкам сойтись, как существо распахивает глаза. Сейчас я уже никак не смогу на него повлиять, даже если ему отдадут приказ приложить меня по голове столом, с которого существо медленно встаёт. Поверенный принца отдаёт ему пару странных команд, внимательно вглядывается и довольно кивает:

— Прекрасное качество работы, скульптор Верлеен. Думаю, нам следует вернуться. Я передам Вам деньги. И хотелось бы получить образец Вашего авторского клейма.

Замираю на полушаге, рассматривая гостя. Вот так сразу? Всё-таки не шутил? С другой стороны, Таэр, ты рано радуешься, дополнение к клейму и дополнительное количество заказов от Двора не сильно повлияют на твою жизнь, пока ты не расширишь количество предлагаемых услуг. Но вот о переезде после этого стоит подумать. Район у тебя неплохой, но не самый престижный.

— И я хотел бы оформить заказ. Уже лично от себя. Вы ведь занимаетесь компаньонами?

— Да, для них не требуется лицензия на кристаллы, но мне нужно пообщаться с человеком, для которого голем предназначается…

— Через три дня у меня выходной, я зайду к Вам по этому вопросу. Пересчитывать будете?

Качаю головой. Пересчитывают только если подозревают в чем-то, не стоит оскорблять таким неожиданного благодетеля. Который, кажется, собирался вновь сюда заявиться.

— И, мой Вам совет, Верлеен, займитесь уже своим ателье, всё-таки новый статус… а то даже мы узнали о Вашем существовании просто потому, что пошли по спискам выпускников академии.

— Я поняла. Приложу все усилия.

— Очень на это надеюсь.

*

— Так, а это отнесёшь в сейф, — я передаю Рикси практически нетронутый гонорар.

Сумма оказалась больше оговоренной, а к крышке сундучка была прикреплена записка с ёмким “Считайте это небольшим поощрением”. Безусловно приятно, но… Меня пугает такой энтузиазм вокруг моей персоны со стороны такого человека. Пожалуй, если бы у меня был выбор, при котором можно было бы избежать последствий, я бы предпочла сторониться Августа Кёрна как огня. Но могла ли я ему отказать? Ну, в теории, конечно, да, но это было бы глупо. Во-первых, элементарно из-за шкурных интересов, ради таких “поощрений”, пожалуй, можно и тяжелый характер покровителя потерпеть, главное, чтобы без совсем уж перегибов обошлось. Во-вторых, я не знаю, как отреагировал бы принц на отказ, и не горю желанием проверять это на себе. Так что, Таэр, думай о хорошем и постарайся извлечь из этого максимум пользы.

После эффектного появления представителей дворца и последующего их выхода из ателье с псевдо-троллем, вокруг словно мёртвая зона образовалась, народ обходил моё крыльцо по широкой дуге, так что оптимальным вариантом сейчас было закрыться, потому что вряд ли кто-то ещё рискнёт посетить эти стены сегодня. А Кёрна вряд ли остановит запертая дверь, он в первый визит стучал так, что и мёртвого бы поднял. Пожалуй, так и поступлю, устрою себе выходной — и отправлю Рикси в ту кондитерскую, уж один-то раз можно себе позволить что-то из сложных воздушных пирожных с высокой шапочкой крема. Аж слюна во рту скопилась.

Голем понятливо кивает, получает на руки мелкие деньги для оплаты и вышла из дома через чёрный ход, оставляя меня одну. Пожалуй, после сегодняшнего следует озаботиться парочкой охранников, хотя бы уровня сторожевой собаки. Прислушавшись к тишине в доме на несколько секунд, ухожу в лабораторию, оттаскиваю кресло поближе к материалам и замираю перед ними. В голове начинают проноситься образы будущих существ, пока достаточно расплывчатые, я пытаюсь понять, что именно мне нужно, что я хочу видеть в своём доме.

Должно ли оно выглядеть мило и безобидно или сразу внушать страх и отвращение? Наверное, что-то приятное глазу, всё-таки мне с ними жить, да и покупателей такие зверушки не напугают. Люди бывают весьма впечатлительным. Может какую-нибудь собаку доработать? Нет, для этого нужен свежий труп, а мне жалко этих животных. Они же очаровательные, у меня рука не поднимется. Люблю животных больше, чем людей, намного больше. Значит скелет нужно собирать вручную. Вообще… после заказа осталось немного лиенца. Надо бы уточнить у Третьего принца, могу ли я пустить его в дело. Тогда охрана выйдет более надёжной.

Ладно, допустим, с общим направлением внешности мы определились, что-то с собачьим уклоном, но, возможно, дополнительными парами ушей и глаз. А ещё можно попробовать вырастить им ту железу, что есть у животных на севере, позволяющую им чувствовать магию. Одарённых в королевстве достаточно, нельзя недооценивать такую угрозу. Кажется, меня уводит не туда и я пытаюсь предусмотреть всё и сразу. Не худший вариант, но попытка создать идеал может дорого обойтись. Даже в работе — а ну как конфликт функций случится? Но можно сделать пару с разными функциями: одного с более тонким чутьём, другого — непосредственно охранника. Так будет лучше. Но железу точно выращу, сразу закладывая отпечаток своей магии, привязка на кровь была бы проще, но она не такая надёжная.

Обязательно шерстяными будут, чтобы и греть могли. Но шерсть не слишком длинную, только если на спине погуще. Может совсем больших, как пони?

Ненадолго замираю, представляя себе здоровенную пятиглазую собаку с крюком на конце хвоста. Впечатляющее существо. В аквариуме с недоделками мимо меня проплывает длинномордая голубая змея. Надо, кстати, доработать. Предложить, что ли, Кёрну? Вдруг надумает куда пристроить, принц личность склонная к авантюрам — и скорее всего с богатым воображением. Этот найдёт подходящее применение даже ржавому гвоздю. Ладно, не будем слишком активно думать о заказчике, а то тот почувствует и явится как снег посреди лета. Впрочем, понять, что Август точно почувствовал, что его имя поминают всуе, я смогла уже через четверть часа, когда только принялась за лепку будущей заготовки под череп — успела определиться с размерами, теперь мне предстояло слепить каждую кость в скелете своих сторожей, а потом влить в глину кучу магии, превращая её в кости, если всё пойдёт удачно — то и лиенцем их укрепляя.

Стук в дверь я услышала не сразу, но после от ударов в заднюю дверь чуть ли не задрожали окна. И вот теперь я с заляпанными руками несусь открывать — это точно не Рикси, у той есть ключи. Август Кёрн собственной благородной персоной, за спиной у которого парит невысоко над землёй похожий на гроб сундук. Кажется, я немного бледнею, что мужчина трактует совершенно верно и спешит успокоить:

— Скульптор Верлеен, не зеленейте так, это не то, о чём Вы успели подумать. В дом-то пустите?

— А у меня есть варианты? — я кожей ощущаю направленное с разных сторон внимание, вряд ли такая особа ходит без сопровождения, просто наблюдают за ним издалека.

— Ну, Вы могли бы попробовать, знаете, это принесло бы в мою жизнь некоторую новизну.

— Хорошо, после готовности обязательно спущу на Вас собак, — он ещё и смеётся надо мной!

— Зачем лепить собаку? Не проще завести? — мужчина оттесняет меня, уверенно шагая в дом.

Кому-то такие наглецы по нраву, кто-то бы явно нашёл принца привлекательным вопреки всем отметинам на его лице. Я до сих пор не слишком разбиралась в местных представлениях о красоте — пусть родители и были уроженцами королевства, потомками магов-переселенцев из этих земель, но я-то росла среди всадников, во многом под влиянием их представлений о мире. Хотя в последние года четыре всё-таки научилась различать лица, раньше приходилось ориентироваться исключительно на голоса.

Бросаю короткий взгляд на плывущий за Августом “гроб” и провожу его в лабораторию, где на столе лежит набросок собачьей черепушки с дополнительными глазницами. Принц оценивающе рассматривает материал, видимо прикидывая размеры будущей твари и уважительно присвистывает:

— Пожалуй, таких собак на меня ещё не натравливали. Впечатляющее будет животное.

— Кстати о нём, хотела уточнить, как вы планируете распорядиться остатками лиенца от заказа.

— Оставьте себе, у Вас он явно пойдёт в дело, — мужчина падает на стул, так, чтобы видеть и меня, и рабочий стол, и свой груз. — Итак, вы готовы принять печать неразглашения?

— Будем резать или выжигать? — при всех его недостатках как личности, отказываться от такой щедрости я не собираюсь. Не в этой жизни.

— Милая девушка, откуда у Вас эти дикарские замашки? На крови, — он принимается закатывать рукав, кивая мне на левую руку.

Что ж, в сравнении с предложенными мной вариантами этот — более щадящий, и следов от него не остается, магия клятвы залечивает порез на руке, зато действует это в обе стороны, и за нарушение договора огребём по буйным головушкам мы оба.

Август возвышается надо мной и когда я стою, а уж стоит мне опуститься на колени, как и положено при принесении такой клятвы, то Кёрн и вовсе начинает казаться высоченным.

–…и да вскипит кровь у нарушившего данную клятву.

Набор стандартный: верно служить, хранить тайну, помогать — для обоих, оберегать, быть опорой — с его стороны. Магия Третьего принца на миг становится удивительно ощутимой, что странно для представителя этой семьи — не сказать, что Кёрны когда-либо числились среди даже сильных, не говоря уже о могущественных. Но то ли Августу перепало от щедрот судьбы и богов, то ли слухи не совсем верны, но облако его магии на миг упало на мои плечи каменной глыбой.

— Встаньте, Таэр. А лучше присядьте, Вы всё ещё бледновато выглядите.

— Цвет лица у меня такой, всадники считали, что я больная.

— Помните, что я у Вас спрашивал минувшей ночью?

— Про использование пленников? — тут же сопоставила я вопросы и маячащий перед глазами сундук. — Вы говорили, что не планируете использовать никого для…

— Не паникуйте. Просить Вас об этом я и не собирался. Мне подарили голема-телохранителя. Сделанного из одного из всадников. Вот только…

— Он на Вас напал?

Если да, то странно, что его не уничтожили на месте, вряд ли во дворце стали бы рисковать безопасностью члена королевской семьи, даже если бы тот проявил любопытство и не стал уничтожать опасный подарок. Значит, дело в чём-то другом.

— Нет. Не совсем. Ослушался прямого подкреплённого магией приказа. Кристалл разума удалили, погрузили в сон. Хотели уничтожить, но… мне бы хотелось, чтобы Вы взглянули. Кажется, пленник из знатных. Если вернуть ему разум — можно было бы торговаться со всадниками. Хоть так пользу бы принёс.

Киваю, по взмаху мужской ладони сундук распахивается, открывая мне вид на высокую фигуру. Правильное лицо, без уродств, по меркам всадников — излишне красивое, слишком изящное. Характерные для знатных татуировки на шее и груди. Слишком знакомые — тут нет случайного рисунка. Пусть его и обрили налысо — как поступали в королевстве с преступниками и рабами, а пленники и становились ими по сути — узнать его всё равно не составило проблем.

— Как же тебя звали? — я провожу пальцами по рисункам, нащупывая оставшиеся после моей испуганной работы шрамы. — Мейельдо, Мейхельдо?

— Старый знакомый? — Август подбирается едва заметно, настораживаясь.

— Это его мне пришлось исцелять. Проще его добить — назад всадники его не примут.

— Не расскажите мне причину? Кажется, у меня наконец-то есть собеседник, соображающий в обычаях этих кочевников, как-то раньше от них никто не уходил.

— Ну, — я скидываю туфли, забираясь с ногами в кресло, прислушиваясь к возне вернувшейся Рикси, — он попал в плен, ещё его обрили, а это позор. Ну и он побывал под контролем, под магическим контролем — а у всадников очень сложные отношения с магией. Да и соплеменники к нему относились предвзято. “Мужчина должен быть вытесан из камня, в не сплетён из весенней травы”.

–Д аже так? В любом случае — можете хоть на запчасти его пустить. Я надеялся, что от него будет больше толка, на самом деле. Скажите, Таэр… язык их вы тоже знаете?

— В степях даже трава знает голос всадников. Нельзя жить в той местности, не владея им. А добить… добить успеется. Мне так дорого далось его исцеление в своё время, что я не могу сделать это так просто. Тем более, это он отвлёк тогда стражника, забывшего после этого меня запереть. Попробую что-то сделать. Не знаю… никогда даже не представляла себе такую ситуацию. Будете? — я кивнула на поднос с чаем и пирожными, который бесшумно поставила между нами Рикси.

Кёрн отказываться не стал, задумчиво скользя взглядом то по лаборатории, то по мне, то Мейхельдо. Всадник даже под заклинаниями, казалось, был готов вскочить в любой момент. Чувствую, придется перед первым пробуждением его связывать, иначе он точно меня прибьёт. Не знаю, зачем я в это ввязываюсь, как будто мне возни с живностью не хватает.

Август, решив меня отвлечь, перевёл разговор на мою работу, принялся расспрашивать о существах в аквариумах, а по поводу огромной змеи обещал подумать, уточняя возможные изменения. Из предложенных на первый взгляд вариантов мне понравилась мысль про разведчика, в теории, я могла бы подобрать конструкцию, набор лап и крыльев, который позволил бы существу быть полезным и в воде, и в небе, и на суше. Хотя к последнему, конечно, не слишком располагает окраска.

— Могу я спросить?

— Конечно, спросить можно всегда, просто я оставляю за собой право не отвечать на заданный вопрос, — он мягко улыбается.

— Зачем вам тролль? Я думала… просто не уверена, что его скромные размеры подходят для охраны замка, да и надо поискать идиота, который решится штурмовать столицу…

— Понимаете, Таэр. Он должен охранять не за стенами замка, — мужчина молчит, в медовых глазах плещется ожидание.

Понятливо киваю. Значит, не всё так ладно в жизни королевской семьи — а кто-то кажется и рад поговорить об этом, всё равно я связана клятвой и эти знания уйдут со мной в могилу. И если буду не слишком осторожной и очень любопытной — то случится это совсем скоро.

— Мне нравится, что Вы меня не боитесь, скульптор Верлеен.

— Я боюсь. Просто хорошо это прячу.

— Нет, Таэр. Вы боитесь Третьего принца и окружающих его проблем, пока Вы не вспоминаете о моём статусе — Вы совершенно не боитесь Августа Кёрна. Думаю, я сделал лучший выбор, когда пришёл именно к Вам.

— Почему Вы говорите об этом так прямо? Не поверю в приступ откровенности и желание выговориться.

— И зря, — он встаёт, но жестом разрешает мне остаться на месте. — Даже принцам крови нужно место, чтобы побыть просто людьми. А ещё клятва не даст Вам ничего рассказать посторонним. Вы идеальный вариант — без внешних связей, безопасны, и достаточно умны. Да и смотреть на Вас приятно.

— Спать я с Вами не буду, — вырывается из моего рта раньше, чем мозг успевает остановить длинный язык.

Я жду бурю, но Кёрн хохочет совершенно искренне, запрокидывая голову, вызывая у меня некоторые сомнения в душевном здоровье. Наконец, смех прекращается, принц с потрясающей непосредственностью покровительственно чмокает меня в макушку, словно глава семейства — особенно шебутного правнука, и летящей походкой направляется к выходу. Нагоняю я Третьего принца уже у самой двери.

— Поверьте, кто-нибудь всё равно пустит такой слух. Просто постарайтесь извлечь из него выгоду. Доброго вечера, скульптор Верлеен. Вам предстоит очень насыщенная ночка. Развлекайтесь.

Этот ураган уносится за пределы дома, насвистывая смутно знакомый мотив, в котором я не сразу опознаю похабнейшую кабацкую песенку про королеву пиратов и весь покорённый ею флот короля. Жуткий человек. Потрясающий настолько, что скоро меня от него начнёт трясти. Но по поводу ночки он прав. Он опять прав! Выдыхаю, с полминуты смотрю на небо и иду в лабораторию, разбираться с неожиданным подарочком из прошлого.

*

Рикси помогла мне перенести бессознательного всадника на свободный стол. Тот не подавал никаких признаков жизни, кроме, пожалуй, редкого дыхания, я даже на миг задумалась, а стоит ли его фиксировать. С другой стороны, оставленный мне ящик хорошо фонил целой сетью скульпторских и целительских заклинаний, в таком можно было перевозить как тяжело раненных, так и особо буйных, поэтому далеко не факт, что Мейхельдо не попытается сбежать или прибить меня, когда очнётся. Лучше привязать.

На виске у него виднелась рана от вживления кристалла, и именно ею решено было заняться в первую очередь. Собаки были отложены до лучших времён, а срочных заказов у меня пока что не наблюдалось. Будь эта дырка в голове у мужчины просто ранением, я бы смогла её залатать без особых проблем, всё-таки базовой медицине в академии тоже учили, никогда не знаешь, как пройдёт пробуждение нового существа, всегда есть риск, что тебя зацепят. А тут — вживлённое гнездо для искусственного разума. Так что сначала вытаскиваем его, потом работаем со всем остальным.

— Рикси, принеси мне стул поудобнее и зачарованную лампу переставь. Да, шкатулку с инструментами не забудь.

Никогда не думала, что нам придётся столкнуться ещё раз, а тут погляди, лежит передо мной, напоминание о покинутом прошлом. А я готовлюсь снова спасать его жизнь, только в этот раз по своей воле, а не из-за занесённого надо мной меча. Как же интересно порой поворачивается жизнь…

Рикси расставляет всё необходимое на положенные места, пока я разминаю руки, стягивая приличную белую рубашку, чтобы не заляпать в случае чего, хотя, кажется, пятна от глины на ткани уже остались. Но специальная глина хотя бы отстирывается, а вот кровь — далеко не всегда. Я устраиваюсь напротив головы Мейхельдо, направляя свет на поле работы. М-да. Руки бы оторвать — надо будет узнать через принца, кому, думаю, ему тоже будет интересно, чья криворукость его под угрозу поставила. Всадник обрит практически под ноль, что только мне на руку, волосы не будут лезть под пальцы. Гнездо тускло блестит, не слишком глубоко, но вытаскивать его нужно аккуратно. Пальцы слабо покалывает от обезболивающего заклинания, которое я буквально размазываю вокруг отверстия. Пока оно набирает силу, устраиваю руки поверх головы, отслеживая идущие от крепления щупальца — вытаскивать их нужно осторожно, но сперва я должна отсоединить их от гнезда. Прикрываю глаза, нащупывая через погруженный в рану щуп точки, аккуратно подцепляя крепления. Щелчок. Один, другой. Осторожно, проверяя каждый миллиметр устройства. Не хватало ещё навредить, пропустив какую-то из нитей.

Мейхельдо вздыхает чуть громче, я замираю, вслушиваясь, но в себя он не приходит. Отлично, у меня есть время, тем более, что гнездо наконец-то поддалось и теперь нужно лишь осторожно его извлечь. Вместо традиционных шести щупалец неизвестный скульптор использовал целых двенадцать, видимо всадник оказался крепким орешком. И ведь даже такой накрученный механизм не смог сломать его до конца. Уж при всей моей совершенно оправданной нелюбви к этой братии я не могу не признать, что восхищена настолько крепкой волей. Отключенное от остальной конструкции гнездо поддаётся, со стуком падая в миску. Изучу на досуге, пусть Рикси пока зальёт нейтральным составом, чтобы ничего не пропало.

— Уми, — раздаётся у меня под ухом, — уми арвах…

Меня радует, что голосовые связки не повреждены, но напрягают его слова, насколько я знаю, его мать умерла задолго до нашей первой встречи, а когда человек просит покойника подождать… Следует насторожиться. Как бы он прямо тут не отошёл к предкам. Впрочем, на тот свет он от меня не сбежит. Не должен.

— Извини, но придётся тебе задержаться среди живых, — провожу ладонью по покрытому испариной лицу, заставляя провалиться обратно в бессознательное.

Работать с живыми сложнее. В принципе сложно обратить создание голема вспять, а уж если он создан на основе нормального живого существа — уровень задачи повышается едва ли не в разы. С людьми так вообще. И дело даже не в технической сложности вопроса, скорее, нужно слишком многое держать под контролем, в идеале такое следует проводить группой. Только остановиться сейчас уже не получится, с момента извлечения гнезда счёт пошёл на часы. Если я это осилю… Надо будет обрадовать профессора, он освидетельствует результат и при повышении квалификации в будущем мне это зачтётся.

Первая нить поддаётся за пару движений, она совсем короткая и будто бы свежая. Видимо, ему пытались навязать контроль сначала одной партией, а потом добавили второй слой. Если вам кажется, что для такого нужно вскрывать голову — вы сильно ошибаетесь. По сути дела все такие нити — даже не физический материал, это просто очень плотная, сконцентрированная магия определённой частоты, настолько густая, что фактически стала частью вещного мира. И создать её не слишком сложно — разложить, нейтрализовать гораздо труднее.

На третьей появляется лёгкая слабость. Машу Рикси рукой: мне нужен перерыв и перекус. И что-то тонизирующее, желательно с запасом — закончу я далеко заполночь даже такими темпами. Еду я заглатываю, давая себе пару минут отдыха, дожидаюсь возвращения ясности в голове — и возвращаюсь к работе.

Четыре. Пять. Шесть.

На десятой в глазах на миг темнеет, а я уже в голос крою самыми страшными ругательствами того, кто это наворотил. Мейхельдо пару раз порывался проснуться, и с каждой новой попыткой нужно прикладывать всё больше усилий на его усыпление. Этот бы пыл да в другое русло. Голем смотрит на меня слишком тяжелым, слишком человеческим взглядом и приносит из аптечки самый мощный эликсир из имеющихся. Редкая гадость, но на нём мне хватает сил, чтобы завершить работу.

Голова просто падает на стол, в плечо всадника можно упереться как в удобную подушку, да и пробуждение так я сразу уловлю. Рикси заставляет меня сесть ровно, в губы утыкается горлышко ещё одной аптечной бутылки. Завтра, скорее всего, я буду еле ползать, два дня нагрузки не могут пройти даром. Ищу взглядом дополнительную порцию тонизирующего, но отказываюсь от этой затеи — легко переборщить, и тогда откачивать от передозировки будут уже меня. Я рассчитывала свою норму ещё на первом курсе.

Идти куда-то нет ни сил, ни смысла, так что я утыкаюсь пустым взглядом в стену — и проваливаюсь в подобие транса, потому что уснуть напичканный эликсиром организм сейчас не сможет. А ещё в ближайшие пару часов лучше лишний раз не двигаться, чтобы не расстаться с содержимым желудка — ещё один побочный эффект, плата за восстановление магического резерва за короткий срок.

В какой-то момент мне становится легче. Отлично, этот вечер я пережила. Осталось выяснить, какие последствия это возымело для Мейхельдо.