Удержать Лето

Мира Форст (2024)

В необъятной Галактике курсирует среди звезд планета под названием Метеосводка. Так уж вышло, что там на долю пяти молодых девушек выпало заботиться о том, чтобы осень сменяла лето, зима приходила вовремя, а весна не забывала о своем выходе. Заботиться и устранять опасные погодные выверты. А если этого не делать, Вселенную либо засыплет снегом, либо засуха иссушит все вокруг, либо грозовые дожди затопят мироздание. Но ведь девушки молодые… Так хочется любить, а не только работать. Литсериал «Метеосводка или Принцессы в деле» Серия 1. «Удержать Лето» Сериал из пяти книг. Каждая серия с законченным финалом.

ГЛАВА 3. ТЕЛОХРАНИТЕЛЬ

— Иветта, — представилась я. — Иветта Балтийская.

— На каком этаже тебя поселили, Иветта? — продолжал держать меня в плену взгляд мужчины.

— Шестой. Шестой этаж, — заставила себя сделать шаг в сторону в попытке обойти Рикстона.

Но он опять преградил мне путь.

— Я тоже живу на шестом. Как и мой друг.

— Дмитрий Кампанеец, — приблизился к нам друг.

Брюнет поцеловал мои пальчики, без опаски погладил Олесю и сказал, весело глядя на своего товарища:

— Рик, увидимся в зале.

Он ловко перепрыгнул через ограждающий турникет и скрылся за пределами общежития. Дежурная вахтерша только рукой махнула. Видимо, Дмитрий не первый раз игнорировал правильный выход через ограждающие перила. Всего-то и надо было приложить пропуск к специальной панели на турникете.

— Отнести твой багаж? — предложил свои услуги Рикстон.

— Ты не похож на слугу, — позволила я себе немного подразнить его.

— Почему же? — краешком губ улыбнулся Омильяди. — Мужчина всегда слуга той женщины, которая вскружила ему голову.

— И как часто кружится твоя голова?

— Только от вина, — рассмеялся он. — И совсем не часто. Но сегодня таким вином стала ты.

— Тогда мне жаль, что мой багаж уже доставили в комнату. Хотелось бы посмотреть на то, как сын герцога и прославленного воеводы самолично таскает сундуки.

— Знаешь, кто я? — прищурился он.

Говорил Рикстон негромко, но с той интонацией, которая обычно заставляет собеседника слушать и слушаться. Это обстоятельство, как и его фамилия, как и то, что поселили Рика на том же этаже, что и меня, позволили сделать предположение о его личности.

— Нетрудно догадаться. В радионовостях часто фигурирует имя Кристофера Омильяди, руководителя заслона. Мелькает и имя его сына Рикстона.

— Все так, — вдруг сжал он мое запястье. — Только вот девчонки обычно не слушают тех новостей, где мелькает фамилия Омильяди. Пойдем, потолкуем в другом месте, — кинул Рикстон быстрый взгляд на шумную компанию студентов, появившихся в холле.

Подчинилась ему, послушно двинулась за ним к широкой лестнице, думая лишь о том, как приятно мне его прикосновение — твердое, крепкое и в то же время… ласковое.

Олеся послушно трусила рядом. Если бы от сына герцога исходила явная угроза, ее поведение выглядело бы совсем иначе.

Лестница оказалась оживленным местом. В мой прошлый приезд в Академию, она была узкой и сумрачной, а теперь на ней можно было совершать променад, между пролетами даже латунные скамейки установили и лежаки для зверья.

— Почему мы не воспользовались подъемной кабиной?

— Замкнутое, тесное пространство. Вот почему, — ответил Рикстон.

Он так и держал меня за руку. Шел чуть впереди.

— Не переносишь замкнутых пространств?

Омильяди остановился на ступеньку выше. Обернулся. И мне пришлось хорошенько приподнять подбородок, чтобы видеть его лицо.

— Ты очень вкусно пахнешь, Иветта, — сказал он совсем не то, что я предполагала услышать. Сказал и вновь потянул за собою идти дальше.

— Это объяснение?

— Догадайся сама, — не стал ничего пояснять он.

У высокой входной двери на шестой этаж Рикстон приложил свой пропуск к панели замка. Покой важных или просто богатых персон принято оберегать. Войти посторонним в эту часть общежития не получится, лишь по приглашению кого-то из проживающих здесь.

Длинная галерея, но дверей не так много. Тишина. Только и слышно, как работает коридорный вентилятор.

— Номер твоей комнаты?

— Девять, — сверилась я с пропуском.

— Тогда все сходится, и я не ошибся, — вновь улыбнулся он краешком губ. — Только почему никто не предупредил меня, что ты такая красивая, Принцесса Лето?

Комната — это скромно сказано. Просторные хоромы. Идеальная чистота и все необходимое для комфортного проживания.

Мой вместительный перламутровый саквояж, оставленный у трехстворчатого трюмо, вписался в интерьер с серебряной цветовой гаммой.

Олеся вихрем оббежала пространство временного дома. Скорость волчицы гораздо выше скорости любого зверя. Девочка удостоверилась, что все в порядке и забралась на мягкое кресло-подстилку.

Я же сняла бежевые туфельки, босиком прошла к модно стилизованному диванчику.

Расправила складки широкой юбки, присела и приготовилась слушать объяснения Рикстона.

Принцессы не особо таились. Мы свободно появлялись в обществе и вели в сущности обычную жизнь. Нас ведь не знали в лицо. По большей части мы старались соблюдать инкогнито, но нам и не возбранялось выдавать себя. Люди не причинят вреда тем, от кого зависит их жизнь. Только вот младшему Омильяди я представилась своим настоящим именем и не колдовала при нем. Как же он догадался? Неужели сделал вывод лишь на основании того, что я слушаю военную радиосводку?

Он смотрел на мои голые ступни. Они у меня маленькие, изящные.

Почему я так поступила? Почему осталась босой перед ним? Неосознанное кокетство? Я, конечно, флиртовала с мужчинами, но еще никому не показывала своих ножек.

— Что означают твои слова о том, что все сходится, и ты не ошибся?

Рикстон остался стоять в дверном проеме между прихожей и огромной комнатой. Он был так высок, что почти упирался головой в верхнюю раму двери. Ноги широко расставлены, руки спрятаны в карманах серых брюк.

Мой вопрос вызвал у него улыбку. Он оторвался от созерцания того, что я позволила ему увидеть, и сосредоточился на моем лице.

Постаралась дышать ровно, хотя в его присутствии это едва было возможно. До встречи с младшим герцогом Омильяди еще ни одному мужчине не удавалось взволновать мое сердце. А теперь… а теперь я пропала.

— Отец отправил меня в Академию неделю назад, — принялся объяснять Рикстон. — Официально на курс «Военное противостояние», неофициально — охранять Принцессу Лето от возможных неприятностей. Он сказал, ты скоро прибудешь учиться и договорился с ректором, чтобы нам дали смежные номера. Моя комната десять, а в девятый номер должна была вселиться Принцесса.

— Значит, ты мой телохранитель? — припомнилось мне, что Ханни дружна с герцогом Кристофером. Выходит, она попросила герцога отправить кого-нибудь приглядывать за мной, а тот отправил сына.

— Выходит, что так, — судя по довольному тону, Рикстона не смущала подобная роль.

— Но мне не нужен телохранитель.

И это было правдой. Мои способности помогут защититься мне самой. Если потребуется. Но потребуется вряд ли. Звери чуют, кто я — не подойдут. Драконы — тоже чуют. И, хотя и ведут себя частенько как полные балбесы и придурки, Принцессам никогда не навредят, понимают всю важность нашей миссии. Люди… люди не чуют. Но в случае крайней опасности мне достаточно начать колдовать. Да и Олеся, опять же. То ли волк, то ли рысь, я как-то видела ее в деле. Впечатляющее зрелище.

Единственными по-настоящему опасными существами для меня являются стихийные девы со своими жуткими обезьяноподобными воинами. Но их нашествия сдерживает заслон, во главе которого и стоит родитель Рикстона.

— Я лишь выполняю волю отца, — пожал плечами младший Омильяди.

— А Дмитрий? Твой друг. Он тоже здесь с целью охранять меня?

— Нет. Так совпало, что Кампанеец приехал в одно время со мной. Но при необходимости, Дмитрий тоже поможет в твоей защите. Только вот что, Иветта, — вдруг даже сурово произнес Рикстон. — Не смей с ним заводить шуры-муры.

— Почему? — как всякая женщина радовалась я мужской ревности.

— Дмитрий охоч до женского пола. Не пропускает мимо себя ни одной симпатичной девчонки, а тем более красавиц.

Уж не из-за него ли плакала горючими слезами беловолосая Анна? — вспомнилась фигурка опечаленной девушки в спрятанной от посторонних глаз полуразрушенной беседке.

— И на него найдется своя крышка.

— Ты о чем? — не понял моего высказывания Рикстон.

— О том, что для каждой кастрюли своя крышка. Дмитрий — кастрюля, а крышка — та дева, что по-настоящему взволнует его сердце.

— И этой крышкой будешь не ты, — заявил, будто отрезал, Омильяди.

— Почему? — состроила я невинное личико.

— Потому что у тебя уже есть кастрюля, — усмехнулся Рикстон и собрался было уходить, но я остановила его, так как вдруг осознала слова, сказанные им ранее.

— Подожди-ка, ты сказал, твой отец договорился о смежных номерах. Между нашими комнатами, что, есть проход?

— Там, — кивнул Рик в сторону массивного зеркала. — Зеркало — потайная дверь.