Мой голос будет с вами. Истории из практики Милтона Эриксона

Милтон Г. Эриксон, 1982

Милтон Эриксон – несравненный психиатр и гипнотерапевт, известный во всем мире, чей подход лег в основу метода, названого эриксоновским гипнозом. В книге собраны обучающие истории, которые Милтон Эриксон рассказывал как своим пациентам, чтобы ввести их в транс и помочь разобраться с их проблемами, так и своим коллегам, чтобы познакомить их со своими принципами работы. Эти рассказы будут интересны как практикующим психотерапевтам и психиатрам, так и людям, не имеющим профильного образования, но желающим познакомиться с принципами работы Милтона Эриксона, а также разобраться в себе. Поясняющие комментарии Сиднея Розена помогут глубже проникнуть в суть каждой истории. В формате PDF A4 сохранен издательский дизайн.

От редактора

В четверг 27 марта 1980 года мне позвонили из нью-йоркского офиса и сообщили, что Милтон Эриксон умер. Я был в отпуске, катался на лыжах в Сноуберде, штат Юта. Я сразу же подумал о Бетти Эриксон и позвонил ей. Я узнал, что Эриксон преподавал в пятницу, как обычно, подписал двенадцать книг, а в субботу в течение дня чувствовал усталость. Ранним воскресным утром он вдруг перестал дышать. Бетти Эриксон сделала ему искусственное дыхание, и Милтон задышал. Вместе с ней работала бригада парамедиков, которая и отвезла его затем в больницу. Показатель его систолического давления был ниже сорока, и его не смогли поднять даже с помощью дофамина. Установили, что Эриксон перенес септический шок, а также диагностировали бета-стрептококковую инфекцию, которая проявилась в виде перитонита. На большие дозы антибиотиков он не реагировал.

Семья Эриксона собиралась со всех концов Соединенных Штатов. У них очень большая семья, в которой четверо сыновей и четыре дочери, а также внуки и правнуки, и все очень преданы друг другу. Родственники оставались с Эриксоном, пока тот находился в полукоматозном состоянии. Судя по их рассказам, он умер так, как часто говорил об этом, — с улыбкой на лице, в окружении друзей и семьи. Ему было семьдесят восемь лет.

По поводу похорон Бетти Эриксон сказала:

— Не беспокойся, Сид. Будет очень мало людей. И я знаю, что некоторые планируют поминальные службы в разных городах.

К счастью, мне удалось доехать до аэропорта Солт-Лейк-Сити и после короткого перелета прибыть в Финикс. Спокойный, теплый день в Финиксе резко контрастировал с ветреным холодом гор, которые я только что покинул.

Действительно, людей было немного. Тело Эриксона кремировали, а пепел предстояло развеять на горе Пик Пиестева^[1]. На поминальной службе выступили четыре человека — Джеффри Зейг, Роберт Пирсон, Кей Томпсон и Эрнест Росси. Я вспоминаю последнее замечание Пирсона: «Эриксон в одиночку восстал против психиатрического истеблишмента и победил их. Они этого еще не знают…» Росси пересказал сон, от которого он проснулся в слезах, как раз перед тем, как ему позвонили из Финикса и сообщили о смерти Эриксона. После службы Бетти Эриксон сказала, что у нее кое-что есть для меня. Это была переписка между Эриксоном и американским психотерапевтом Сальвадором Минухиным. Минухин впервые встретился с Эриксоном всего за неделю до его смерти. Эриксон так и не прочел его последнего письма, но Бетти Эриксон добросовестно ответила на него. Она попросила у Минухина разрешения использовать его письма в этой книге, и тот любезно согласился.

Последнее письмо начинается так: «Моя встреча с вами была одним из незабываемых событий. Можно по пальцам пересчитать выдающихся людей, встреченных мною за мою жизнь, и вы — один из них».

Он продолжает: «Я был чрезвычайно впечатлен тем, как вы можете смотреть на какой-то простой момент и описывать всю его сложность, а также вашей верой в способность людей поставить себе на службу все богатство своего опыта, о котором они даже не подозревают».

Во время моего визита в Финикс в 1979 году меня пригласили переночевать в маленьком коттедже, примыкавшем к офису Эриксона. Я воспользовался случаем, чтобы просмотреть книги в его библиотеке, и был впечатлен тем, что многие из них были подписаны их авторами с выражением благодарности Эриксону. Эти книги касались многих областей — не только гипноза и психотерапии. Например, были книги о Гурджиеве^[2], о городском планировании и о литературе. Послания авторов, обращенные к Эриксону, часто граничили с экзальтацией — например, «Спасибо, что научили меня видеть разницу между знанием и познанием».

Для тех, кто, как и я, следил за работами Эриксона с 1940-х или 1950-х годов, было отрадно сознавать, что, приближаясь к своему восьмидесятилетию, он получил наконец признание у широкой публики и что его методы и подходы теперь принесут пользу гораздо большему числу людей. Конечно, в кругах профессиональных гипнологов Эриксон давно был почитаем как лидер. Он был одним из основателей Американского общества клинического гипноза. В 1950-х годах он написал статью о гипнозе для Британской энциклопедии. Профессионалы часто обращались к нему за советом по гипнозу и измененным состояниям сознания. Он подверг гипнозу английского писателя Олдоса Хаксли в 1950-х годах и сотрудничал с ним в его исследовании измененных состояний сознания. Маргарет Мид училась у него более сорока лет, став впоследствии членом Общества клинического гипноза. В 1940-х журнал «Лайф» обсуждал на своих страницах работу Эриксона. В 1952 году он был активным участником конференций Мэйси^[3], в ходе которых такие авторитеты, как Грегори Бейтсон, Маргарет Мид и выдающийся психоаналитик Лоуренс Кьюби обсуждали вопросы, которые привели к формированию такой области науки, как кибернетика. Тем не менее большинство обычных людей и даже многие психотерапевты не слышали о нем; когда упоминалось имя «Эриксон», они обычно говорили: «А, Эрик Эриксон?»

Всплеск интереса к Милтону Эриксону случился благодаря работам Джея Хейли, который учился у Эриксона в течение семнадцати лет и впоследствии стал лидером в области семейной терапии. В последнее время идеи Эриксона получили распространение в трудах и семинарах создателей нейролингвистического программирования (НЛП) Ричарда Бендлера и Джона Гриндера.

Количество желающих принять участие в групповых встречах, проводимых Эриксоном, было непомерным. Всем, кто звонил Эриксону в последний год его жизни, говорили, что ждать придется больше года и забронировать место будет невозможно до окончания Международного конгресса по эриксоновскому гипнозу, который должен был состояться в Финиксе в декабре 1980 года.

Когда я знакомил с его работой профессиональную аудиторию наряду с демонстрацией гипноза, иногда с помощью видеокассет, я обнаруживал после этого, что многие не прочь и сами побывать у Эриксона. Поскольку для большинства это было невозможно, я задался вопросом, какой аспект его учения лучше всего даст им, а также другим людям, ощущение личного контакта с ним, и как при этом одновременно передать суть его терапевтических подходов.

Я вспомнил разговор 1978 года, который состоялся между Эриксоном и одним из психиатров, посещавшим его семинары. В какой-то момент Эриксон повернулся к нему и с легкой улыбкой спросил: «Вы все еще думаете, что терапия — это просто рассказывание историй?» Теперь очевидно, что, хотя психотерапия Эриксона была не только «рассказыванием историй», но то, что я называю его «обучающими историями», было одним из основных элементов его терапии.

В августе 1979 года Милтон Эриксон дал мне разрешение написать книгу о его «обучающих историях». К ноябрю он согласился стать соавтором книги, и наш издательский контракт был подписан примерно за три месяца до его смерти. «Обучающие истории» — это короткие повести, которые Эриксон рассказывал пациентам и студентам на протяжении многих лет. В течение последних шести лет своей жизни или около того он почти ежедневно встречался с группами психотерапевтов, проводя непрерывные четырех — или пятичасовые лекции, во время которых он говорил о гипнозе, терапии и жизни и при этом щедро использовал «обучающие истории».

Большинство имен в рассказах, изложенных в данной книге, были изменены, за исключением имен семьи Эриксонов, поскольку они уверили меня, что не имеют никаких возражений против их использования. На протяжении всей книги, если пол в самой истории указан не был, я называл пациента или студента «он», поскольку постоянное использование «он» или «она» было бы громоздким для восприятия. Это тот случай, когда местоимения не поспевают за нашим продвинутым сознанием.

Я благодарю Элейн Розенфельд, Даву Вайнштейн и Джоан Полворд за помощь в получении материалов, Эрнеста Росси за вдохновение и поддержку, а также Джеффри Зейга за то, что он не жалел своего времени и бесценных идей. Бетти Эриксон заслуживает особой благодарности — за ее веру в то, что я не вульгаризирую работу Милтона, за те дни, которые она провела, просматривая рукопись, за семейные истории и за то, что даже в мельчайших деталях она настаивала на точности. Любые отклонения от ее стандартов, конечно же, полностью на моей совести.

Сидни Розен, д-р медицинских наук, Нью-Йорк, 1981

Примечания

1

До переименования гора носила название Скво-Пик или Пик Скво. (Прим. ред.)

2

Георгий Иванович Гурджиев (1866–1949), мистик, философ, психолог, путешественник, одна из самых загадочных фигур первой половины XX века. Является автором детально разработанного учения о «четвертом пути» внутренней реализации человека. (Здесь и далее прим. пер.)

3

Конференции Мэйси — это встречи ученых, занимающихся различными областями науки, проводимые в Нью-Йорке с 1941 по 1960 год. Цель конференций заключалась в содействии конструктивному общению между научными дисциплинами и восстановлению единства в науке.