Риск на счастье

Милль Эмми, 2023

Тихая, мирная жизнь, может показаться кому то скучной, но нас с сестрой она полностью устраивала, пока в одну, не самую прекрасную ночь нас не похитили…

Глава 5

Вероника

Мила уснула практически сразу, вымотанная насыщенными событиями, днями и новостями, а я же сидела и смотрела в окно. В голове ни единой мысли. Хорошо хоть на смену сегодня не надо, есть возможность выспаться. Уже когда подъехали, хотела разбудить сестру, но Владимир меня опередил:

— Не надо, — тихо покачал он головой, — Я донесу.

— Спасибо, — не стала спорить и пошла вперед, чтобы открыть двери.

В квартире показала, куда уложить Милу, выбрав для этого свою комнату. В ее по-прежнему был форменный бардак. На кухне все делала автоматически, сделала кофе мужчинам и чай себе, потирая устало глаза и мечтая завалиться к Миле.

— Ника, — подошел ко мне Лев, — мы поедем.

— А кофе? — посмотрела на него в растерянности.

— В следующий раз, — мягко ответил он, положив свою ладонь на мое плечо и слегка сжав его, — Вы устали, не будем мешать.

— Да, хорошо, — кивнула благодарно.

Я была не против еще немного провести с ними время, но Лев заметил, что к разговорам я сейчас не настроена. Проводив их до двери, мысленно отметила наличие чемодана возле выхода, сделав себе пометку: обязательно посмотреть, что в нем утром. Распрощавшись, Владимир пообещал позвонить завтра, и они ушли. Напитки вылила в раковину, так и не притронувшись к своей кружке, сполоснула их, зная, что Мила будет ругаться, если этого не сделать, и, раздевшись до футболки, легла рядом с сестрой.

Утро было прекрасным из-за того, что сегодня ехать в университет нужно было только к обеду, поэтому времени еще было навалом.

— Я, конечно, все съем, но уголь уже перебор, — подошла в плотную к

застывшей над нашей едой Миле.

Проснулась она в более хорошем настроении, чем было накануне, но периодически о чем-то задумывалась, застывая на месте.

— Что? — посмотрела она на меня недоуменно.

— Горим, — показала на сковородку, где она жарила лепешки к завтраку.

— Ой! — быстро сняла посудину с огня и со злостью швырнула ее в мойку.

— Ты чего? — спросила, наблюдая полет, и порадовалась, что там не стояла

другая посуда.

— Ничего, — пробурчала она и села за стол, складывая руки домиком и роняя на них голову.

Я не стала допытываться, решив, что ей нужно немного успокоиться, а сама занялась приготовлением кофе. Может, это хоть немного ее взбодрит.

— Рассказывай, — сказала решительно, поставив перед ней чашку и присаживаясь напротив, заранее прихватив пепельницу.

— Не знаю я, Никки, — покачала она головой, прикуривая и делая глубокую затяжку никотина. — Тревожно мне как-то.

— Почему? — последовала ее примеру.

— Не знаю, — повторила Мила, — будто предчувствие чего-то плохого.

— И связано оно с нашими поисками? — уточнила.

— Да, — и без перехода спросила, — Почему он так поступил? — она смотрела на меня с надеждой, будто я знала ответы на мучившие ее вопросы. Но правда была в том, что я была не в меньшем шоке от происходящего, пусть и знала гнилую натуру Максима.

— Милка, не пытайся понять мотивы этого человека. Ты не он. И что крутится в бредовой головушке можно лишь догадываться. — стараясь говорить мягко, успокаивала ее.

— Но я хочу понять, чем он руководствовался, делая такую глупость, — покачала она головой, разглаживая пальцами мелкие складки на скатерти.

— Своим эгоизмом? — предположила, не удержавшись.

— Ника, — она хотела что-то возразить, но я ее остановила взмахом руки.

— Мила, давай мы его найдем и спросим, — предложила примирительно не желая ссориться.

— Хорошо, — сдулась она и, поднявшись, собрала наши чашки и принялась заново готовить еду. Больше беспокоить я ее не стала, зная, что это для нее своего рода успокоительное.

Немного прибравшись в комнате, собрала грязные вещи, мусор, навела порядок на рабочем столе. В ванной, загружая одежду в машинку, поняла, что машинально схватила кофту Льва и хотела и ее положить к остальным, но в последний момент остановилась, не желая смывать едва уловимый запах мужского одеколона. Машинка мерно гудела, а я стояла, зарывшись лицом в кофту, вдыхая, как наркоман парфюм, и восстанавливала в голове образ мужчины. Зачем я это делала, не знала, но память сама подкидывала образы нашего маленького знакомства и детали внешности мужчины. Завораживающие глаза, черные по кайме, мягко переходят к темно-серому зрачку, в большей степени были бесстрастными, но иногда в них проскакивало что-то, из-за чего хотелось на них смотреть без остановки, как в пасмурное грозовое небо. Морщинка между бровей, что возникает каждый раз, как он хмурится. Прямая, гордая осанка знающего себе цену человека и неспешная, даже какая-то ленивая походка наталкивала на сравнение с кошкой. Гибкой, опасной. Та, что расслабленно лежит на месте, вмиг может сделать опасный прыжок. Я усмехнулась от своих мыслей, о чем только думаю.

— Ты закончила? — раздался у дверей ехидный голос.

Я спрятала предмет гардероба, будто меня поймали за чем-то непристойным, и смущенно посмотрела на улыбающуюся Милу.

— Тебе тоже надо что-то стирать?

— Да нет, пришла сказать, что еда на столе, — не стала она развивать тему.

— Иду, — пискнула и пошла в сторону кухни, закинув кофту к себе в комнату.

После того, как мы позавтракали, я помыла посуду и дальнейшее время до выхода мы сидели по комнатам, занимаясь своими делами. Никто из нас так и не вспомнил о чемодане. Уже в университете заметила, что Мила каждые пять минут проверяла телефон, будто ждала чего-то. И я даже догадывалась чего.

— Милочка, если вам не интересно, я вас не задерживаю, — строгий голос преподавателя отвлек сестру от телефона.

— Простите, — смущенно пробормотала она и спрятала его в сумку.

— Ну что вы, у вас, наверное, есть дела поинтереснее моего предмета, — не унималась Клавдия Семеновна, преподаватель философии. Вообще просмотр в мире животных интереснее ее предмета, но по понятным причинам упоминать это мы не стали. Скоро экзамен. Спасибо, последний по учебной программе, и сдать его желательно с первого раза. Бегать летом на пересдачи не очень то хочется.

— Клавдия Семеновна, нет ничего интереснее философии, — льстиво заметила, отвлекая ее внимание на себя.

— Удивительно это слышать от той, кто большую часть моих занятий либо спит, либо прогуливает, — есть за мной такой грешок, но экзамены и зачеты то я сдаю так что это немного успокаивает просыпающуюся иногда совесть.

— Обещаю исправиться, — бодро отрапортовала, как пионер на построении.

— Очень своевременно, — намекнула она на конец года.

В ответ послала ей самую невинную улыбку, и она, махнув рукой, вернулась к прерванной теме, а мы же прикинулись ветошью и до конца занятия не отсвечивали. После звонка заскочили к преподавателю на консультацию по поводу следующего зачета и, получив ценные указания, отправились домой. Да, да, какой-то садист поставил всего одну пару на сегодня, но выбора особо не было, о пропуске не могло быть и речи.

— Ни смс, ни звонка, ничего, — сокрушалась Мила, спускаясь по ступенькам.

— Может, на работе занят, — предположила я.

— Может, — вздохнула она.

Перед тем как идти на остановку, за рулили в небольшой закуток, пустующий сейчас в виду проводимых занятий, именуемую курилкой между студентами. На табличку «Не курить» все благополучно не обращали внимания.

— Девушка, сигареты не найдется? — нарушил наше уединение знакомый голос.

— Последняя осталась, — проворчала Мила.

Она стояла спиной к говорившему, и только мне было видно, как просветлело ее лицо после вопроса.

— Эх, ладно, — в притворной грусти покачал мужчина головой и сделал вид, что уходит.

Мила резко развернулась и схватила его за руку, останавливая.

— Я же не сказала, что не поделюсь.

— Какая щедрость! — рассмеялся мужчина.

— Привет, — раздался голос рядом.

— Привет, — улыбнулась в ответ.

— Как занятия? — продолжил он.

— Нормально, — пожала плечами, из-за чего сумка рухнула на землю.

Лев молча поднял ее и не отдал, а повесил на свое плечо, просить ее обратно не стала.

— А вы здесь как? — поинтересовалась у него.

— Да мы мимо…

— Проезжали и решили повидаться, — со смехом закончила Мила, переводя взгляд с одного на другого.

— Как-то так, — покивал Владимир и предложил: — Как насчет пообедать?

— Можно, но давайте лучше у нас дома, — ответила Мила.

— Ну, если ты приглашаешь, — посмотрела на нее Владимир.

— Приглашаю, — подтвердила она, — Но придется заехать в магазин, кофе

закончился, — предупредила она.

— Без проблем, — Владимир забрал ее сумку и пошел к машине, что виднелась на противоположной стороне улицы.

— Мы не навязываемся? — переспросил рядом шедший Лев.

— С чего ты взял? — ответила вопросом на вопрос.

— Может, у вас другие планы были.

— Не было, — уверила его. — У нас в основном график состоит из дом-учеба с перерывами на магазин, редкие встречи со знакомыми и работой.

— Тяжело совмещать работу и учебу?

— Привыкла уже. Сначала, конечно, было тяжело, но я втянулась, и сейчас уже легче.

— Понятно. А с коллективом какие отношения? — тонко намекнул он на Эдуарда.

— В основном хорошие. Мало кто доставляет проблем.

— А поменять работу не думала? — задал он следующий вопрос.

— Думала, но пока решила оставить этот вопрос до лета, а там посмотрим.

Так за разговорами мы дошли до машины и, расположившись по привычным местам, поехали в сторону дома. Неподалеку был магазин и, помня о нашей просьбе, мужчины остановились возле него. И стоя рядом с полкой, где выставлен кофе на любой вкус, вспомнила, что сумку то я не забрала, но успокоилась, нащупав в кармане телефон. На одном кофе мужчины не остановились и, везя перед собой тележку, безапелляционно заявили, что раз они напросились в гости, негоже идти с пустыми руками. Замечания Милы о том, что она их сама пригласила, Владимир подвел ее к полкам со всякими сладостями и попросил выбрать на свой вкус.

— Ника, — оторвал меня от разглядывания счастливой Милы, Лев, — какой шоколад ты любишь?

— Темный, — машинально ответила и только после того, как проанализировала вопрос развернулась к мужчине. Он с деловым видом рассматривал сладкие плитки и решал, какую же взять.

— Просто темный? — уточнил он и, не дожидаясь ответа, схватил штук семь с различными начинками.

— Зачем столько! — воскликнула я и хотела уже забрать их, но он меня остановил.

— Ника, не спорь, пожалуйста, — непререкаемо заявил он.

— Но это правда, слишком много, — попыталась еще раз.

— А по-моему, нормально.

— Ты любишь сладкое? — внезапно пришёл мне в голову вопрос.

Лев с тем же спокойствием кивнул, но легкий румянец, будто ему было неудобно за это, хорошо был виден на светлой коже.

— Хорошо, но давай возьмем лучше и на остальных. Мила, например, терпеть не может темный шоколад, поэтому я не беспокоюсь о своих заначках. — болтая, все же отложила себе пару плиток, а остальные разложила по местам. — Мы договорились не покупать много сладкого, чтобы не съедать все за раз. Но запас сладкого есть у каждой, на всякий случай.

— Вот как, — усмехнулся Лев, — А что тебе еще нравится? — ненавязчиво спросил он, выбирая другое из представленного ассортимента.

— Хм, — задумалась я, — Знаешь, мне по большому счету все равно, но непременно должны быть орехи. Их я готова есть килограммами, но Мила зорко следит, чтобы я не переедала. Были уже неприятные случаи. А, и медовик. За него и душу готова продать, а если еще и с орехами, ммм, — в блаженстве зажмурилась, представляя вкусность, — Но таких, к сожалению, не готовят, разве что на заказ. А ты? — спросила у мужчины.

— Все, что содержит в себе сахар, — серьезно ответил Лев, — Я не привередлив, но все же стараюсь держать себя в руках.

— Знаешь, ты, наверное, первый мужчина на моей памяти, кто без стеснения говорит об этом. И почему другим так сложно признаться, что он сладкоежка?

— Может, чтобы не портить впечатления? — пожал он плечами.

— Какое? — фыркнула я. — Хочешь сказать, чтобы выглядеть более брутальным, мужчина не должен любить сладкое? Бред какой-то.

— Откуда же мы знаем, что творится в головах других, — философски заметил он.

— И то верно, — согласилась я.

Еще некоторое время мы ходили по рядам. Мужчины в основном сами выбирали. Но на отделе с фруктами я их притормозила, заметив, что Владимир положил в тележку ананас.

— А это то зачем? — вытащила фрукт и поставила на место.

— Почему бы и нет, — он попытался опять его взять, но уже и Мила подключилась.

— Владимир, я думаю, достаточно, — показала она на заполненную продуктами тележку.

Зашли за кофе, называется. На кассе мужчины выпроводили нас на выход и сами разложили все на ленту. Оплатили, сложили в пакеты и загрузили в багажник. Мы ходили по пятам, недоумевая, что будем делать со всем этим. Съесть за один раз точно не получиться.

Дома мужчины сами без подсказки нашли кухню и принялись на ней хозяйничать, раскладывая покупки по нужным местам. Мы с Милой пошли в ванную умыться. После Мила согнала мужчин за стол, сама же принялась разогревать то, что на кашеварила утром. Я же занялась напитками и решила сделать пару легких салатов. Уже сидя за накрытым столом, Владимир, не переставая, нахваливал кулинарные способности Милы, отчего та то и дело смущалась. Особенно ему понравились ее котлеты, попросив добавки. Я видела, как ей приятно слышать комплименты, еще больше испытывая симпатию к мужчине. Лев поддерживал друга менее эмоционально, но искренне. За кофе мы вспомнили об еще одном деле, которое так и дожидалось нас сиротливо в прихожей. Владимир вызвался принести чемодан, пока мы убирали остатки ужина. Рассматривать содержимое решили в зале. Мила, как самая любопытная, первая открыла его, не дожидаясь остальных.

— Это что за ****, — не сдерживая эмоций, выругалась она.

Я, поближе рассмотрев, что она там увидела, высказалась не менее емко. В полупустом нутре лежало оружие и пакеты с белым порошком. Что-то мне подсказывало: это далеко не мука, сахарная пудра или крахмал. Во что же вляпался Максим и откуда у него такое богатство.

— Ничего себе! — присвистнул Владимир, приседая на корточки, внимательно рассматривая находку.

— Точнее, ничего хорошего, — угрюмо высказался Лев и хотел взять в руки лежащий сверху пакет, но Мила его остановила.

— Подожди, — понеслась она в свою комнату и принесла несколько пар обычных медицинских перчаток, и на наши вопросительные взгляды пояснила: — Ну, я в фильмах видела, чтобы отпечатков не оставлять.

— Это ты хорошо придумала, — похвалил ее Владимир и, надев одну, принялся доставать содержимое.

Всего оказалось четыре доверху набитых пакета, каждый навскидку до полу килограмма, три пистолета с запасом патронов. Дальше шла какая-то одежда и на этом все. Пришла запоздалая мысль, что если бы нас вчера остановили гаишники со всем этим добром, ситуация вышла бы патовая. Попробуй объяснить, что это не наше, мало бы кто поверил.

— И что делать со всем этим? — задал вполне логичный вопрос Владимир.

— Чемодан со всем содержимым мы заберем, — начал рассуждать Лев, а мы и не спорили. Я не смогу нормально уснуть, зная, что здесь лежит. — Поиски Максима нужно ускорить. Не спроста он хотел все это сохранить. Влад, сможешь узнать, чье оружие? — не сразу дошло, к кому он обращался.

— Попробую, — отозвался Владимир. — Серийный номер на месте, так что шансы есть.

— Хорошо, — кивнул Лев и перевел взгляд на нас. Может, мне и показалось, но на миг в нем проскользнуло беспокойство, но это было настолько быстро, что утверждать

и не берусь.

— Мила, попытайся вспомнить еще что ни будь, пожалуйста. Любая мелочь, сказанная невзначай, упоминание каких-то имен, что угодно, — попросил Лев.

— Я постараюсь, но Лев, я честно не знаю. Мы и общались то не очень часто. Я даже не знаю, где он жил и работал, — в расстройстве покачала она головой.

— Господи, неужели это реально? — ни к кому толком не обращаясь, сжала переносицу, зажмуриваясь. В голове не укладывалось. Я могла поверить в кражу, но это уже слишком.

— Ника, — присел передо мной Лев, приподняв мой подбородок, заставляя смотреть прямо в глаза, — Мы со всем разберемся. Верь мне.

Я не меньше минуты всматривалась в пасмурное небо, пытаясь осознать, насколько искренне он был. По сути, им нет никакого смысла нам помогать. Их дело найти Максима и выбить свои деньги, оставив нас разбираться со всем остальным. «Почему вы помогаете нам»? — вопрос задавать было боязно, чтобы не спугнуть удачу, понимала, что своими силами разобраться было сложно, если не сказать невозможно.

— Хорошо, — кивнула насколько было возможно в моем положении.

Лев погладил подбородок большими пальцами, а мне же захотелось замурчать на подобную ласку.

— Кхм, а это что? — разбил момент вопрос Милы, заданный преувеличенно заинтересовано.

— Где? — стремительно развернулась к ней, испытывая смущение. По-моему, я перевыполнила план по неловким моментам за год.

— Вот здесь, — показала она на крышку чемодана изнутри. Я ничего не видела, никаких замков или кармашков, просто сплошная ткань, но небольшая выпуклость привлекла внимание. Ощупав ее, поняла, что это прямоугольный предмет размером со спичечный коробок. Если бы Мила не наклонила верхнюю часть, заметить его было бы невозможно.

— Владимир, принеси нож, пожалуйста, — попросила его, пока Мила с интересом ощупывала дно чемодана в надежде найти еще что-нибудь,и ее старания имели успех. Безжалостно распоров подкладку, вытащила на свет серебристую флэшке и записную книжку.

— А вот и ниточки. Молодец, Мила, — прокомментировал ее наблюдательность Лев.

— Спасибо, — засмущалась она и, передав флэшку мужчине, начала листать записник. — Никакой структурированности, — пробурчала она. Я была с ней согласна.

Вперемешку были какие-то номера телефонов с инициалами вместо нормальных имен. Цифры, написанные по порядку, слишком короткие, чтобы быть номерами. Приписки со временем и датами.

— Лев, смотри, — показала на последнюю страницу. Там стояла дата за три дня до нашего знакомства и название места.

— Это название кофейни, недалеко от нашей работы, — задумчиво проговорил он листая страницы, — И вот здесь тоже знакомое место, но никак не могу вспомнить. Хм, и здесь, — загибал он листы по мере прочтения. — Я его заберу, посмотрю более подробно.

— Эм, Лев, — замялась Мила, — а можно мы его сегодня посмотрим, может, что-то приглянется.

— Возможно, — согласился он и, сделав снимки, передал ей книжку.

— Что ж, так и решим. Лев, поехали в контору, оставим оружие нашим ребятам, пусть начинают искать. А вы, дамы, закройтесь и никому не открывайте, на всякий случай, — предупредил нас Владимир.

— Нам что-то может угрожать? — не на шутку перепугалась Мила.

— Это просто перестраховка, — попытался успокоить ее, но не преуспел в этом.

— Послушай, где-то же он достал все это, — показал на наши находки, — И

может это просто догадки, но все же я склонен к варианту, что скрывается он больше не от нас, а от хозяина этого добра. И будет плохо, если они выйдут на вас.

— Подкинул же ты нам говна, Максик! — зло процедила сквозь зубы, убеждаясь, что это дело пахнет все хуже. — Так, а что делать с университетом и работой? У нас нет возможности взять отпуск. — Задумалась о насущном.

— Разберемся, — уверенно проговорил Лев, и я ему поверила.

— Кстати о работе, Ника, ты опаздываешь, — заметила Мила, поглядывая на часы. Проследив за ее взглядом, понеслась в комнату за сумкой, а после в прихожую, застав там уже собранных мужчин.

— Я провожу, — предупредил Лев, и я была ему благодарна.

Владимир не специально, но все же посадил зерно опасения, и не хотелось бы сейчас идти и озираться по сторонам в ожидании возможной опасности. Так и параноиком можно стать.

— Спасибо, — поблагодарила его.

Мила выпроводила всю нашу компанию за дверь, но не успела она скрыться в квартире, как схватив что то кинула мне. Этим"что-то"оказался баллончик, что так и лежал в прихожей и как нельзя пришелся кстати. На улице мы разделились. Владимир, загрузив чемодан в багажник, сел за руль и уехал в неизвестном направлении. На мой вопрос, как Лев будет добираться обратно, мужчина ответил, что просто вызовет такси. Дорога проходила в полном молчании, но уже не таким уютным, как могло бы быть. Все мысли витали вокруг находки и Максима, причастного к непонятно чему, так что настроение было на нуле, что не укрылось от рядом идущего мужчины.

— Ника, — притормозил он меня возле входа в клуб, — Скоро все наладится.

Я хотела ему верить, переложив проблемы на сильные плечи, но, как иногда бывает, скептицизм вылез, когда не просили.

— Что наладится, Лев? Ну, найдем мы Максима. А дальше что? Как жить с мыслью, что родной человек, пусть в отношении Максима я и настроена негативно, но все же он мой отец, и хочется верить, что мы для него не пустое место, мог так нас подставить. А Мила? Чем она это заслужила? Она ведь верила ему, Лев, любила, и тут такое разочарование. Как ей с этим жить? — горькие слова все не останавливались, выливаясь сумбурной речью. — Владимир прав, если бы нас нашли раньше хозяева этого скарба, нам бы не поздоровилось.

— Поэтому я рад, что мы нашли вас раньше, — заметил Лев.

— А я то как рада, — искренне ответила и продолжила, — Как только найдем этого говнюка, я его и на пушечный выстрел не подпущу к сестре. — сжала кулаки, давая обещание самой себе и не врала. Хватит! Я и раньше его терпеть не могла, но, стремясь сохранить мир между нами с Милой, не просила, чтобы она забыла о нем, но после такого самолично пресеку любые поползновения в ее сторону.

— И мы вам в этом поможем, — поддержал меня Лев, сжимая мою руку.

— Спасибо, — прошептала тихо, подходя ближе и утыкаясь ему в плечо. Он был не против, успокаивая легкими поглаживаниями по спине.

— Вероника, ты опоздала! — ненавистный голос был последним, что я хотела слышать в этой жизни. Почему проблема, то есть Эдуард, не может рассосаться сама собой? — вопрос на миллион.

— И вам доброго вечера, Эдуард Александрович, — поздоровалась с ним разворачиваясь, но не подходя ближе. — Простите, уже иду.

— Сегодня задержишься. Поможешь с инвентаризацией на кухне, — оскаливаясь в неприятной улыбке, предупредил он.

Захотелось выругаться, а еще лучше дать по наглой роже. Знает же, что этим занимаются другие работники, но решил все же таким образом наказать.

— Насколько помню, у Ники фиксированный рабочий день, — холодно вступился Лев, придвигаясь вплотную и при обнимая за талию, — Будет ли доплачиваться эта переработка?

— Она опоздала, — не хуже гадюки прошипел Эдуард, с ненавистью смотря на обнимающую меня ладонь.

— Согласно Трудовому кодексу, вы не в праве наказывать ее подобным образом. У тебя же есть Трудовой договор? — обратился он ко мне.

— Хорошо, просто штраф, — не успела я ответить, как Эдуард пошел на

попятную, понимая, что такие вопросы лучше не поднимать, так как работала я

неофициально, по устному соглашению.

— Согласно статье сто двадцать второй Трудового кодекса, в случае дисциплинарного нарушения, вы можете применить дисциплинарное взыскание в виде замечания, выговора либо же увольнения по соответствующим основаниям, — все так же спокойно проговорил шокированному мужчине. — Ваши же действия неправомерны и не относятся ни к одному из пунктов. Следует ли мне подать жалобу в ГИТ? — и пристально смотрит на Эдуарда в ожидании ответа.

— Нет, нет. Ника прекрасный работник, так что на первый раз обойдемся простым замечанием, — пробормотал Эдуард.

— Вероника, — с нажимом сказал Лев.

— Что? — спросили мы с Эдуардом хором.

— Для вас она Вероника и никак иначе. Или соблюдение делового этикета для вас пустой звук? — уже насмешливо ответил Лев.

— Но ведь сокращенно Ника, — оправдывался мужчина.

— А кто вам позволил сокращать? — и уже мне — Ты разрешала?

В ответ шокировано покачала головой.

— Ну вот видите. Соблюдайте правила на рабочем месте, уважаемый, — на последнем слове Лев усмехнулся, как бы показывая свое отношение к собеседнику.

— Обязательно, — процедил взявший себя в руки Эдуард, и рявкнул напоследок, — Вероника, не соблаговолите ли пройти на рабочее место.

— Иду, — отозвалась я.

— Будь осторожна, — шепнул мне Лев и, прежде чем уйти, слегка прикоснулся к моей щеке губами.

— Спасибо, пока, — в прострации проговорила в пустоту, дотрагиваясь до места поцелуя, что горело огнем. Такое обыденное действие, а эмоции пьянят похлеще алкоголя.

— Мне долго тебя ждать? — взбешенный голос вывел из ступора. И чтобы не нарываться еще больше, поспешила в помещение.

На автомате выполняя привычные действия, размышляла о том, что произошло.

— Эй, Ника, отомри! — Олеся, моя напарница на сегодня, пихнула меня вбок привлекая внимание.

— А, что?

— Ты какая-то рассеянная, — заметила она.

— Да вроде как обычно, — отмахнулась я.

— Да? — не поверила она и более громко воскликнула: — Ника, да что ж ты делаешь! — кинулась она за полотенцем.

Посмотрев на руки, выругалась, наливая сок я уже вышла за края, приличная такая лужа уже набежала.

— Спасибо, — приняла полотенце и, вытирая сок, слушала ворчание Олеси.

— Ты рассеянная, Эдик ходит, будто яйца прищемил, Алена, уже два стакана разбила, Леша заказы перепутал. Магнитные бури, что ли?

Про других коллег пропустила мимо ушей, а вот за имя горячо любимого начальника зацепилась.

— А с Эдуардом Александровичем то что?

— Что — что, ходит злой, рычит на всех, как псина бешеная, — недовольно высказалась она и с намеком посмотрела на меня, — Не дает ему никто, вот и ходит, срывается на других.

— И к чему ты ведешь? — холодно спросила у нее, напрягаясь. Не хватало еще из-за этого мудня рассориться с остальными.

— Ник, давай начистоту. Мы уже год наблюдаем за вашими брачными

плясками. Ставки делаем, когда же он добьется своего. А он добьется. Согласись, мужик красивый, молодой, при деньгах, так чего цену то себе набиваешь? — с усмешкой заметила она, а меня как помоями облили. Я то думала, что коллектив у меня хороший, видит, что уже не знаю, куда деваться от столь «приятного» внимания, а они решили, что я таким образом заигрываю.

— Знаешь, Олесь, можешь забрать свою ставку, — посоветовала ей, — Я лучше себе горло перегрызу, чем просто поцелую этого гада.

— Да ты чего обижаешься то? — не поняла она. — Знаешь, сколько я таких «принципиальных» повидала, а потом их принципы то пух и нет, — сделала она жест лопнувшего шарика.

— Не знаю, что ты там видела, но сейчас лучше закройся, — стараясь не повышать голос, ответила ей, но все-таки сорвалась в конце.

— Да ладно, — не сдавалась Олеся. — Нашла из-за чего париться. Ну, перепихнетесь разок-другой, с тебя не убудет. Эдик то щедрый, может, подарит цацку какую, да и отвяжется. Все здесь знают, что его интерес длится, ну максимум пару недель, — чем дальше она говорила, тем больше мне хотелось свернуть ее тонкую шею.

— А что ж ты сама к нему в койку не прыгнешь? — ехидно спросила у нее.

— Так у него другой объект интереса, — простодушно ответила она, а меня такой ответ покоробил. Зная о поганом характере и отношении к партнершам, она была согласна на это, руководствуясь размером кошелька и смазливой рожей?

— Олеся, иди, займись заказами, тебя люди ждут, — кивнула на парочку, ожидающую, когда на них обратят внимание.

— И что я такого сказала? Ишь какая барышня! — донеслись до меня ее слова.

Дальнейшая работа проходила без разговоров, не считая рабочих моментов. Перепалка с Олесей натолкнула на мысль: а сколько еще людей считает, как она меня там назвала, «барышней»? Неужели я представляю из себя человека, готового ради награды закрыть глаза на недостатки? А как же элементарная симпатия? Я не скрываю своего отношения к Эдуарду, ни разу не давая повода усомниться, что как мужчина он меня не привлекает. А тут такие заявления. Чуть успокоившись, решила, что не мои печали, что там обо мне думают другие. Как-то же прожила без чужого мнения двадцать с лишим лет и, столько же с удовольствием проживу.

В конце смены меня никто не задерживал, поэтому, беспрепятственно выйдя из здания, с удивлением заметила стоявшего здесь же Льва. Он не говорил, что будет дожидаться меня после, но, не смотря на это, такая забота была приятна.

— Вероника! — голос за спиной мгновенно взбесил. Ну вот, не вылезал он из своего кабинета, так чего сейчас то вышел.

— Да, Эдуард Александрович, — развернулась к нему, но смотрел мужчина не на меня, а на стоящего позади Льва.

— Впредь без опозданий, — проговорил он.

— Я за этим прослежу, будьте уверены, — ответил за меня Лев, становясь рядом.

— Надеюсь, — с неудовольствием проговорил Эдуард и ушел.

— Я думала, ты уехал, — как только мы остались одни, повернулась к мужчине.

— Да знаешь, подумал, что неплохо бы было проводить до дома. Все же еще ночь. Опасно девушке ходить по темноте.

— Так у меня теперь средство самообороны есть, — намекнула на подарок Владимира.

— Это да, но перестраховаться не мешало бы. Пойдем, — предложил свой локоть и, с удовольствием приняв предложение, пошла за ним.

Уже прощаясь у подъезда, хотела вернуть кофту, что так нагло присвоила себе. Но будем откровенны, возвращать ее владельцу не хотелось.

— Оставь у себя, — накинул он ее обратно. — Куртки при тебе нет, а погода еще прохладная.

— Хорошо, верну, как только заберу куртку.

— Не надо, — с улыбкой, я даже зависла немного, впитывая такое непривычное явление, — На тебе она смотрится лучше, чем на мне.

— Есть такое, — подмигнула ему и, решившись, подошла ближе и поцеловала его в щеку.

Невинный жест благодарности не только за предмет гардероба, но и за то, что он делает для нас, за то, как защищал меня перед приставучим начальником. И в принципе, хотелось хоть как-то выразить чувства, что обуревали во мне в тот момент. Он замер на секунду, я даже почувствовала, как закаменели его плечи, на которые я положила ладони. Но как только хотела отстраниться, Лев крепко сжал меня в объятиях, стальной хваткой сцепив руки на моей талии.

— Во сколько вам надо завтра быть в универе? — горячий шепот обжег ухо.

— К половине двенадцатого, — так же шепотом ответила я.

— Хорошо, — выдохнул он и отпустил меня. — Спокойной, — запнулся на секунду, — Спокойного остатка ночи.

— Пока, — попрощалась я и пошла домой.

В квартире стоял стойкий запах сигарет, и причину я обнаружила на кухне в виде сидящей за столом Милы с кружкой кофе и полной окурков пепельницей. Сестренка, вооружившись листом бумаги и ручкой, переписывала что-то из записной книжки, черкала и опять переписывала.

— Привет, — отвлекла ее, подходя ближе и наблюдая за исчерканным листком.

Из-за одиноко работающего светильника не заметила, что приличная горка комков собралась вокруг нее, из чего сделала вывод, что она так и не ложилась.

— Господи, Ника! — подпрыгнула она, выронив ручку и хватаясь за, хотела видимо, за сердце, но перепутала стороны.

— Что?

— Чего так пугать то, — проворчала она и схватила новую сигарету.

— Так, тебе уже хватит, — отобрала ее и сама же прикурила, садясь напротив, — Есть успехи? — забирая бумагу, пробегаясь глазами по ее художествам.

— Нет, — зевнула она, — Я не трогала номера телефонов. Все равно ни одного знакомого, как и инициалы, но пыталась понять, что означают цифры. Смотри, всего их восемь. Для домашнего телефона на одну больше, для мобильного меньше. Я уже пробовала и координаты, но мимо. И по страницам этой книжки, может, там подсказки типа сложить из известных инициалов слово или предложение. Но выходит бред какой-то. Если пароли, то от чего не понятно. Социальные сети? Электронные ящики? Можно гадать до бесконечности.

— Ого, да ты прям детектив, — мягко рассмеялась. — Милка, а если так? — взяв ручку, составила точки после каждой второй цифры, так чтобы выходила дата рождения, но после того, как вышло слишком много, отринула идею.

— Думаешь, не пробовала? — оскорбилась она. — Даже если и да, то что нам это дает? Опять тупик. Хоть об стену головой бейся.

— Об стену, — глухо повторила за ней и, взглянув на писанину еще раз, поставила еще точку, и вышло по две цифры, разделенных между собой. — Что ты там за координаты говорила?

— Да там столько цифр надо, здесь явно не хватает, — махнула она рукой.

— А если он использовал не все, а только первые две? — предположила я.

— Какой в этом смысл? — не поняла она, — Остальные то тоже важны.

— Проверь, пожалуйста, — попросила ее.

— Ну ладно, — полезла она в телефон. — Оно выбивает города, — спустя время ответила Мила. — Все разные, — уточнила на всякий случай.

— Ну уже хоть что-то, — пробормотала, думая, что может означать остальное.

— Да ничего это не значит! — психанула Мила, вставая с грохотом отодвигая стул. — Догадка, притянутая за уши.

— Дорогая, успокойся, — поднялась вслед за ней.

— Не успокаивай меня, — процедила она, — Я ни черта не понимаю, что происходит. Я…Я… — Мила начала делать глубокие вдохи, чтобы успокоиться, но блеснувшие в свете лампы слезы разрывали мне сердце, поэтому я подошла и крепко ее обняла, поглаживая по волосам. — Ника, я устала, — тихо призналась она. — Прошло всего три дня, а ощущения, что годы.

— Понимаю, дорогая, но мы справимся и со всем разберемся, — утешала ее и себя заодно. — А после махнем куда-нибудь на море, — строила планы на ближайшее будущее.

— Лучше в горы, — поддержала Мила идею.

— Можно и туда. А вообще, знаешь что, — посмотрела в ее сухие по больному

красные глаза, — Возьму отпуск на работе в июле, и поедем с тобой на неделю в горы, а

потом на море. Устроим себе настоящие каникулы.

— Договорились, — слабая, но такая искренняя улыбка отразилась на ее губах, — Я пойду немного отдохну. Разбудишь утром?

— Мила, вставай, — шутливо встряхивая ее, намекнула, что уже раннее утро.

— Дурная, — проворчала она, — Ты поняла, о чем я.

Мила ушла к себе, а я, прибрав ее художества, пошла в комнату и, проверив, что будильник прозвонит когда надо, завалилась спать.

Позднее утро принесло с собой усталость, головную боль, першение в горле и забитый нос. Здравствуй, простуда, тебя не ждали, а ты тут как тут. Мало мне было проблем, организм малины подкинул. С горем пополам растормошила Милу и в состоянии зомби мы собрались настолько быстро, насколько это было возможно в нашем состоянии, радуясь субботе как никогда. Одни консультации, которые пройдут в течении пары часов, а завтра свобода, можно отдохнуть. Радость перекрывала лишь работа и не вовремя взявшаяся простуда, но должен же быть половник дегтя в этой плошке меда. Выйдя из подъезда, уже не удивилась стоящей машине.

— Доброе утро! — бодро поприветствовал нас Владимир. Его цветущий вид вызвал раздражение, но, стараясь быть милой, ответила кривой улыбкой.

— Не улыбайся так, — передернул он плечами.

— А что не так? — обиделась за неоцененные старания.

— Выражение лица, будто я тебе денег должен, а до сих пор не отдал, — со смехом пояснил он.

— Да ну тебя! — фыркнула я и зашлась кашлем. Надо было хоть что-то принять перед выходом, но мозг работал на тормоз.

— Ты в порядке? — обеспокоенно спросил мужчина, передавая протянутую Львом воду.

— Да, нормально, — сделав большой глоток, почувствовала, как прохладная жидкость остужает раздраженную гортань. Но эффект был временным, так что новая порция кашля не заставила себя долго ждать.

— Может, дома останешься? — предложил Лев.

— Нельзя, — с сожалением отказалась я. Хотя предложение и нашло положительный отклик внутри, — Заедем в аптеку, куплю леденцов против кашля и все будет пучком.

— Хорошо, — мое решение ему не понравилось, но спорить он не стал.

Загрузившись в машину, Владимир протянул нам по стаканчику с кофе, за что я была расцеловать его незамедлительно, но сил хватило только на благодарный кивок. Мила задремала, периодически открывая глаза на остановках перед светофором, а я же, прислонившись к холодному стеклу, пыталась собрать мысли в кучку, но выходило паршиво.

— Ника, — потрясла меня Мила, — на выход.

Оглянувшись, поняла, что мы уже доехали, удивляясь, когда успела задремать. Мила вышла первой, а я, достав записную книжку, протянула ее Владимиру.

— Мила пол ночи разгадывала этот кроссворд, но не преуспела, — предупредила его.

— Хорошо. А это что? — расправил он выпавший оттуда листок.

— Предположение, — напрягая голосовые связки, хрипло ответила ему, — Мы предположили, что это могут быть координаты или что-то в этом роде. По сути, догадка пальцем в небо, но мы выписали цифры и рядом поставили города, к которым они могут относиться.

— Ну, тоже кое-что, — похвалил он.

— А с флэшкой что?

— Мы ее еще не смотрели, занялись вплотную оружием, но подробности расскажем после.

— Хорошо, — согласилась я и вышла к ожидающей Миле.

— Ника, — позвал меня Лев.

— Да, — подошла поближе к открытому окну.

— Держи, — протянул он мне белый пакет с логотипом аптеки.

— Спасибо, — машинально схватив презент, поблагодарила его.

— Мы не успеем вас забрать, — будто извиняясь, проговорил он.

— Ничего страшного, — заверила мужчину. — Мы спокойно доедем.

— Пиши мне по мере продвижения и обязательно, когда доедете, — наставлял Лев.

— Обязательно, — заверила его и, попрощавшись, поспешила в родные, вот уже три года как, стены.

Пока мы ждали преподавателя, расставила то, что было в пакете на столе, понимая, что могу открывать собственную аптеку с таким количеством. Шутка, конечно, но серьезно. Одних назальных капель было четыре упаковки, не говоря уже об ассортименте жаропонижающих, всевозможных леденцов от кашля и противовирусных таблеток. Последнее передала Миле, попросив принять в соответствии с инструкцией. Не хватало ее еще заразить. Сестренка без возражений сделала требуемое, хотя в другой день заметила, что зараза к заразе не липнет. Предположу, что была слишком уставшей и шокированной от широкого жеста мужчины.

— Нда, нам этого запаса на годы хватит, — высказалась она.

— Согласна, — пробормотала я, распаковывая капли и, наконец, начиная нормально дышать. — Но знаешь, я не против, — заметила с улыбкой.

— Кстати, я вчера заметила, ты такая довольная вернулась.

— Ну, — протянула загадочно и, заметив любопытство в ее глазах, пересказала, что произошло после нашего ухода.

— Я его расцелую при встрече, — рассмеялась сестренка, — так красиво поставить засранца на место.

— Вот давай без этого, — не понравился мне ее настрой. Приплыли, шутки уже всерьез воспринимаю.

Конец ознакомительного фрагмента.