Подари мне ночь

Мелани Милберн

Себастьян, принц-регент королевства Аристо, глазам своим не поверил, когда на одном из торжеств увидел во дворце Кэсси – женщину, с которой у него шесть лет назад был роман…

Глава 1

Кэсси уже поздравляла себя с тем, что в течение двух часов ей удавалось скрываться за колоннами между горшками с цветами как от прессы, так и от принца-регента Аристо Себастьяна Каредеса, когда она внезапно столкнулась с последним лицом к лицу. Подняв голову и встретившись с темными непроницаемыми глазами, Кэсси судорожно сглотнула, сердце у нее замерло. Она открыла рот, но не смогла выдавить из себя ни звука. Имеет ли Себастьян хоть какое-нибудь представление о том, как она страшилась этого момента последние шесть лет?

— Кэсси, — проникновенным голосом произнес он, — ты только что приехала?

— Э-э… нет, — ответила она, отводя взгляд. — Весь вечер я была здесь.

Последовавшая за этим пауза сгустила атмосферу между ними, предвещая шторм.

— Понятно.

Как много Себастьян смог уместить в одном коротком слове! В нем было презрение, недоверие и еще что-то, чему Кэсси затруднилась дать название.

— Так что ты здесь делаешь? — спросил он. — Я не помню, чтобы видел в списке гостей твое имя.

— Я работаю в детском доме, — сказала она, презирая себя за то, что снова покраснела. — Уже почти год.

Себастьян ответил не сразу, и Кэсси рискнула бросить на него взгляд. И сразу же об этом пожалела. Уголки его губ были приподняты в насмешке.

— Ты работаешь с детьми?

— Да, — резко сказала она. — И получаю от своей работы удовольствие! А сегодня вечером я сопровождаю других воспитателей и учителей. Они настояли на том, чтобы я пришла.

Тишина, что снова наступила, уже начала действовать Кэсси на нервы. Будь ее воля, она бы сюда ни за что не пришла! Весь этот вечер ее не покидало чувство, что она вовлечена в игру в прятки, и ставки в ней очень высоки. Она так устала прятаться от Себастьяна! И ей становилось все сложнее казаться спокойной и невозмутимой. Его властная и харизматичная личность и влекла к себе, и нагоняла на нее страх. Недоставало только, чтобы об этом догадался сам Себастьян!

Кэсси постаралась как можно незаметнее дотронуться до гладких жемчужин своего браслета — единственной вещи, что досталась ей от матери, — надеясь, что это придаст ей сил и мужества пережить еще несколько неприятных минут.

— Ясно, — протянул Себастьян, сверля Кэсси взглядом. — Как королевский попечитель этого приюта, я бы скорее предположил, что ты приложишь все усилия, чтобы оказаться в списке гостей. И что же я вижу? Ты прячешься здесь, среди цветочных композиций?

Кэсси вздернула подбородок:

— Просто не желаю, чтобы меня преследовала пресса. Пока не закончится мой условный срок, этого нельзя допустить. Но потом я об этом подумаю…

Темные глаза Себастьяна засверкали.

— Я удивлен, что ты до сих пор не продала свою историю газетам. Но раз так, предупреждаю, чтобы ты об этом даже не думала! Одно слово о нашем прежнем… — пауза, которая последовала после этого, была почти незаметной, — знакомстве, и ты снова окажешься за решеткой. В Аристо почти все думают, что ты там и находишься. Я надеюсь, тебе все ясно?

Гнев вспыхнул в Кэсси, как сухой порох от спички.

— Яснее некуда, — процедила она, ее глаза заметали молнии.

Как же она ненавидела его в эту минуту! Мало того что Кэсси уже на своей шкуре испытала, что такое несправедливость, но то, как угрожал ей сейчас Себастьян, просто не лезло ни в какие ворота! Однако до тех пор, пока срок исправительных работ, который ей вынес суд, не подойдет к концу, руки у нее связаны. Молчание — ее лучшая защита. Ее единственная защита.

Себастьян помнил, что он на несколько минут покинул гостей, среди которых были и представители прессы. Скоро здесь появятся его охранники. Но Себастьян не виделся с Кассандрой Кириакис почти шесть лет, и ему нужно было удостовериться, что она не представляет для него — будущего короля Аристо! — угрозы. Даже теперь, когда ее выпустили из тюрьмы. Конец их роману положила сама Кэсси, и это все еще было живо в памяти Себастьяна…

Увидев, как Кэсси прячется за колонной, он сначала подумал, что это игра его воображения. Он как ни в чем не бывало открыл сегодняшний вечер, разговаривал с официальными лицами, улыбался, когда требовалось, но все это время раздумывал над тем, как бы ему урвать пять минут для разговора с Кэсси с глазу на глаз.

Сейчас, когда ему это наконец удалось, Себастьян задался вопросом: «А мудро ли я поступил?» Уловив ее запах, он вновь, как и шесть лет назад, почувствовал знакомое возбуждение.

Дьявол! После всех этих лет Кэсси по-прежнему была способна вызвать у него желание! А он-то считал, что Кэсси — это прошлое… Однако стоило Себастьяну взглянуть в ее изумрудные глаза, как становилось понятно, что его чувства к ней так до конца и не прошли.

Никто не ущемлял его гордость так, как эта женщина. Может, здесь и крылась причина его интереса к ней?

Себастьян окинул Кэсси оценивающим взглядом. На ней было платье нежно-розового цвета, облегающее гибкую фигурку и подчеркивающее небольшие, но идеальной формы груди, почти мальчишеские узкие бедра и длинные ноги, которые столько раз обхватывали его во время владевшей ими жаркой страсти… Руки у нее были оголены, на левой Себастьян заметил жемчужный браслет. Заметил он и то, как Кэсси постоянно трогает его тонкими пальцами. Теми самыми пальцами, которыми, напомнил он себе, Кассандра Кириакис убила своего отца. То, что ей смягчили приговор, не отменяло того, что она убийца. По крайней мере так считали пресса и большинство людей. Правда, глядя на нее сейчас, невозможно было представить, чтобы она могла причинить кому-нибудь вред. Кэсси выглядела взволнованной.

Себастьян ощутил укол вины. Возможно, он был слишком беспощаден к ней, озвучивая свою угрозу пару минут назад, но ему нужно быть абсолютно уверенным, что Кэсси будет молчать о том, что в прошлом у них случился роман… Он постарается дать ей это понять в более мягкой форме, однако эта встреча должна будет пройти в условиях полной конфиденциальности. Выражение «Месть — это блюдо, которое лучше всего подавать холодным» для его случая не подходило. То, что было у Себастьяна на уме, будет обжигающе горячим. Именно так он собирался сравнять счет с Кэсси, а лучшего места, чем его постель, для этого не найти.

К ним подошел кто-то из администрации дворца. Себастьян отвлекся на разговор, длящийся не более полуминуты, а когда обернулся, Кэсси уже испарилась. Сощурив глаза, он оглядел толпу, выискивая бледно-розовый шифон или волосы цвета платины, но не нашел ничего похожего.

— Вы ищете кого-то конкретно, ваше высочество? — обратился к нему служащий. — Я могу сказать службе безопасности, и этого человека для вас разыщут.

Себастьян придал своему лицу бесстрастное выражение. Из всех людей, находящихся у него на службе во дворце, он мог доверить свое поручение только одному человеку.

— Нет, — коротко ответил он. — Не нужно.

Молодой человек поклонился и отошел. Только тогда Себастьян заметил браслет, лежащий на том месте, где незадолго до этого стояла Кэсси. Он поднял его с пола, почти рассеянно перебрал пальцами гладкие жемчужины, снова оглядывая редеющую толпу.

Когда к нему приблизился кто-то из официальных лиц, Себастьян незаметно положил браслет в карман брюк и, улыбаясь про себя, стал перебирать пальцами жемчужину за жемчужиной.

Пусть Золушка и исчезла с бала, но один прекрасный принц собирается ее найти, прибегнув к помощи хрустальной туфельки в виде жемчужного браслета.

— Что случилось, Кэсси? — спросила Ангелика, девушка, с которой Кэсси снимала квартиру, как только она вернулась домой. — У тебя ужасный вид. Все в порядке?

Кэсси закрыла дверь, прижалась к ней спиной, ущипнула переносицу и крепко закрыла глаза в тщетной попытке уменьшить пульсирующую в висках боль.

— Я в порядке. Просто голова болит. — Она оттолкнулась от двери и прошла в глубь квартиры. — У Сэма все хорошо?

— Конечно, — заверила ее Ангелика. — Сначала чувствовалось — ему не по себе, но я обещала ему, что ты вернешься сразу как только сможешь. В конце концов он уснул и с тех пор не просыпался. Я только что заглядывала к нему.

— Хорошо, — с облегчением произнесла Кэсси, по-прежнему ощущая в животе тугой узел от беспокойства и волнения.

— Ты слишком много волнуешься, — мягко укорила ее Ангелика. — Сэму уже пять лет. Его уже понемногу надо приучать к самостоятельности. Не можешь же ты привязать его к себе на всю оставшуюся жизнь!

— Я знаю. Просто он до сих пор не может забыть время, когда нас разлучили.

Да и сама Кэсси до сих пор помнила полные отчаяния крики своего сына, иногда еще звучавшие у нее в ушах, когда его вырывали из ее рук. Она родила сына за высокими стенами тюрьмы Аристо. Ей позволили быть с ребенком, пока ему не исполнилось три года. Из всех страданий, выпавших за эти годы на ее долю, это было самым тяжким. Ее до сих пор преследовали кошмары, что кто-то пробрался ночью в квартиру, чтобы украсть у нее сына… Кэсси просыпалась в холодном поту.

— Ты до сих пор не оправилась от этого потрясения, — проницательно заметила Ангелика. — Оставь все это в прошлом, где ему и место. Тебе выпал шанс начать все сначала, Кэсси. Отработав в детском доме, ты получишь билет в новую жизнь, которую сможешь начать в другом месте. Кстати, как прошел во дворце благотворительный вечер по сбору средств? Ты виделась с принцем Себастьяном? Фотографии не обманывают и он правда так красив?

— Ну-у, да. Он…

Сердце Кэсси болезненно сжалось, стоило ей вспомнить тот ничего не упускающий, проникающий в самую душу темный взгляд. Может, ей не стоило сбегать с вечера, но она вряд ли бы вынесла хотя бы еще одну мучительную минуту в его обществе. Воздух между ними потрескивал от сексуального напряжения — Кэсси поняла, что Себастьян желает ее, как только увидела его лицо. Взгляд темных глаз словно прожигал ее одежду, ласкал ее, как он когда-то ласкал ее в прошлом…

Кэсси машинально дотронулась до левого запястья, и сердце у нее ухнуло куда-то вниз, когда она поняла, что браслета на ее руке нет.

— О нет! — воскликнула она.

— Что? — тут же откликнулась Ангелика.

Замирая от волнения и страха, Кэсси прошла обратный путь до двери их маленькой квартирки.

— Я потеряла браслет, — простонала она, исследуя пол с возрастающим отчаянием. — Жемчужный браслет моей матери. Он, должно быть, упал с руки, когда я возвращалась. Я помню, что во дворце он еще был у меня.

— Может, обронила его в такси? — предположила Ангелика. — Позвони в компанию и попроси посмотреть.

Кэсси взглянула на свою подругу:

— Я вернулась домой не на такси.

У Ангелики расширились глаза.

— Ты шла пешком в такую темень на таких каблуках?!

«Не шла, а бежала», — хотелось сказать Кэсси, но вместо этого она произнесла:

— Мне хотелось подышать свежим воздухом. Во дворце было многолюдно и душно.

— Может, дать тебе фонарик? — сомневаясь, предложила Ангелика. — Или лучше подождать до утра?

Кэсси решительно покачала головой:

— Нет, сейчас! До утра его может кто-нибудь подобрать. Я пройду несколько кварталов. Может, мне повезет.

— Не забудь мобильный, — предупредила ее Ангелика. — Неизвестно, с кем ты можешь столкнуться на улице в такой час. И лучше тебе переодеться.

Кэсси заглянула в комнату Сэма, прежде чем пойти переодеться. Сын мирно спал. Его красивое личико очень походило на отцовское, и у Кэсси от боли снова сжалось сердце. Ее сын не будет знать отца, не узнает его объятий. Никогда не заглянет в его темные глаза и не прочтет в них поддержку и понимание.

Его, как и ее саму, словно обманули, лишили очень многого… Но Кэсси была твердо намерена сделать все, что в ее силах, лишь бы Сэм не чувствовал себя хоть в чем-то обделенным. Как только срок ее работ закончится, они с Сэмом уедут с острова и начнут новую жизнь там, где никто ничего не будет знать ни о ней самой, ни о том, что она якобы совершила… И главное — не узнает, кто отец ее ребенка.