Жена – не жена

Мила Хард, 2020

Мой братик попал в беду. Я единственный человек, который может его спасти. Только как? Выход подвернулся совершенно неожиданный – надо стать женой очень обеспеченного человека, который привык к БДСМ-отношениям. Вообще-то не совсем женой, а играть её роль. Роль погибшей жены… Если вы думаете, что прочли «50 оттенков» и знаете, что такое БДСМ, то вы не знаете о БДСМ ничего. Содержит нецензурную брань.

Глава 2

Дальше оказалось ещё интереснее. Капитан Саркисян, как выяснилось, старший брат того самого типа, с которым братик повздорил в клубе.

Меня несколько раз вызывали на допросы, где я проходила как свидетель, и следователь мне намекнул, что могу пойти и как соучастница, если не буду сотрудничать.

Братику вменяли хранение и сбыт наркотических средств в особо крупном объёме. Фактов сбыта подтверждено не было, но следователя это совершенно не смущало.

— Я эту суку минимум на десятку закрою, — в лицо сказал мне Саркисян. — Дело попадёт к нужному судье, не волнуйся.

У братика взяли кровь на анализы. Ничего в ней, естественно, не нашли, но следствие это, опять же, не смущало. Этих уродов, дорвавшихся к власти, вообще ничего не смущало.

А сотрудничать я отказалась. Против брата не пойду даже под угрозой расстрела. Он мой единственный родственник, и я его люблю.

Конечно, я пробовала поговорить с Саркисяном и как-то загладить вопрос, но тот оказался непреклонен.

Мне ничего не оставалось, как обратиться к адвокатам. Те, которые нам с братиком были по карману, когда вникали кто ведёт дело, с чего оно вообще началось, моментально отказывались.

— Без шансов, — сказал мне один. — Там целая семья орудует. Они пролезли во всю судебно-исполнительную систему. Можете хоть обезьяну на место адвоката посадить — это не сыграет никакой роли.

Я обратилась к нескольким адвокатам, чьи услуги стоили существенно дороже, рассчитывая взять кредит, пусть и немалый, но вытащить братика. Эти адвокаты тоже отказались.

Сказать по правде — я отчаялась. Два дня я просто плакала, не в силах даже встать с кровати. Безысходность душила, рвала душу на клочки. Оказалось, что в нашей стране обычные люди не защищены вообще. Никак. Ни в чём невиновен? Ничего, мы найдём у тебя наркотики и будешь виновен.

Моя жизнь рушилась, и я ничего с этим не могла поделать…

Постепенно я немного отошла. Даже начала ходить на учёбу. Жизнь продолжалась и требовалось как-то продолжать жить. Я не оставляла надежды помочь братику, но понятия не имела как.

Как-то возвращаясь домой я прошла мимо лавочки, где собрались дворовые бабушки. В том числе и те две соседки, которые были понятыми. Я теперь с ними не здоровалась. Много чести… Я до сих пор не понимала, зачем они подписали тот протокол. Если я видела, что Саркисян нагло подбросил тот зип-пакет, разве они не видели?! Я же стояла за их спинами! Мозгами я понимала, что они тоже всего лишь орудия мести. Не они, так подставные понятые исполни бы нужную роль. Однако простить я такой подставы соседкам не могла и не хотела. В тот раз, когда я уже прошла мимо, то услышала часть их разговора.

— Даже подумать не могла, что Жорик торгует наркотиками! — сказала одна из бабушек. — А с виду вроде приличный парень.

— Все они с виду приличные. И она вон приличная. А потом выяснится ещё что-нибудь…

Мне на глаза попался обломок кирпича. Как я его не схватила и не разбила о чью-нибудь голову — понятия не имею. Что меня удержало? Наверное то, что если я не помогу братику, то ему уже никто не поможет. Сжав кулаки, я ускорила шаг. А дома опять плакала. Ты можешь быть хоть тысячу раз хороший, но люди всё равно будут думать о тебе плохо. Таковы люди.

Помощь пришла совершенно неожиданно. Между лекциями у меня вдруг зазвонил телефон. Высветился незнакомый номер.

— Слушаю, — ответила я, думая, что это опять из полиции.

— Меня зовут Всеволод Сташевский, — представился сухой мужской голос.

Он говорил медленно, но я с первого звука поняла, что это именно тот человек, который сможет помочь. Была в его голосе некая сила, тотальная уверенность.

— Я адвокат, — продолжал звонивший. — Меня заинтересовало ваше дело. Нам надо встретиться и поговорить.

— Когда и куда мне подъехать? — спросила я.

Офис Сташевского находился в центре города. На последнем этаже бизнес-центра. А в его кабинете не постеснялся бы сидеть и сам президент. Уже на этом этапе я поняла, что у меня попросту нет и не будет денег, чтобы оплатить его работу. Ну, разве что почку продать… И то не факт, что хватит.

Сам Сташевский оказался мужчиной лет пятидесяти. Подтянутый, гладковыбритый, с волевым подбородком и пронизывающим взглядом. Он жестом пригласил меня присесть в кожаное кресло, стоявшее напротив его внушительного стола.

— Вот мы и встретились… — он меня разглядывал так, будто собрался купить. Потом кивнул каким-то своим мыслям и продолжил. — Я бегло ознакомился с материалами вашего дела. Я могу помочь. Вероятно, я единственный человек, кто сможет тебе помочь…

— Я уже и не рассчитывала, что такие вообще существуют, — вставила я.

— Дело очень тяжёлое… Нет. Поправочка. Невероятно тяжёлое. И тут весь вопрос в том, что противостоять придётся не просто судебно-бюррократической системе, а в том, что это затеял Саркисян-старший. Знаешь такого.

— Это который капитан в поли…

— Нет, — перебил Сташевский. — Это один из его племянников. В общем, не знаешь — и хорошо. Спокойней спать будешь. Главное то, что он очень обиделся, когда его племянник заслуженно получил по лицу. Он вообще очень сильно обижается, когда кого-то из его родственников трогают.

— Этого в материалах дела нет, — недоверчиво произнесла я.

— Естественно, — усмехнулся он. — Это я уже по своим каналам узнал, когда ознакомился с делом. Ведь тут любому ясно, что твоему брату откровенно и нагло шьют дело. Вопрос был лишь за что именно. Можешь даже не сомневаться — его непременно посадят. Лет на пятнадцать, кстати. Могу даже сказать больше — он оттуда не выйдет. Саркисян об этом позаботится.

Последние слова прозвучали в моей голове как набат.

— Перейдём к делу, — он взял листок и что-то на нём написал. Я обратила внимание на ручку с золотым пером. — Мои услуги стоят столько, — он пододвинул лист ко мне.

Я наклонилась и посмотрела на цифру. В первый миг едва не потеряла сознание. Только-только вспыхнула надежда… И сразу разбилась вдребезги. Затем подумала, что где-то закралась ошибка и пересчитала ноли. Ошибки нет.

Такой суммы я не соберу даже если в нескольких банках возьму кредит.

— Но тебе я сделаю скидку, — Сташевский пододвинул к себе листок, черканул по нему и вновь что-то написал. Пододвинул ко мне.

В новом варианте сумма была где-то на пятнадцать-двадцать процентом меньше, но это всё равно была заоблачная цифра. У меня даже слов не нашлось, чтобы ответить — лишь покачала головой.

— У меня в этом деле свой интерес, — сказал Сташевский. — Поэтому я им и заинтересовался. Поэтому скидку и делаю. Я на постоянной основе представляю интересы… так скажем, других людей. Из другого лагеря людей. Саркисян нам недавно перешёл дорогу. Ничего особо серьёзного, но ему надо показать, что он в нашем городе не царь и бог, которым он себя мнит. И твой брат — отличный повод это показать. Именно поэтому мне интересно это дело. Мне надо принципиально вытащить твоего брата.

— Так если у вас свой интерес, может, сможете бесплатно этим заняться? — ухватилась я за соломинку, точно утопающий, потом осознала, что ляпнула и добавила. — Или хотя бы не за такую большую цену?

Сташевский улыбнулся.

— Это дело будет очень сложное. А мои услуги стоят именно столько, сколько я написал. Если мы не будем работать с тобой, то я найду другой повод утереть Саркисяну нос. Сам Саркисян их постоянно подбрасывает.

Я опустила глаза в пол. Моя надежда рухнула ещё ниже — куда-то в подвал, да ещё и закатилась в самый дальний и тёмный угол.

Оставалось только одно — уйти.

— Спасибо за предложение, но у меня просто нет таких денег, — я собиралась подняться из кресла.

— Подождите, не уходите, — остановил адвокат. — Вы думаете, что я не догадываюсь о том, что вы просто не в состоянии оплатить мои услуги?

Я внимательно посмотрела на него, ещё не понимая, куда он клонит.

— У вас есть уникальный шанс быстро найти деньги. Ваша внешность… — недоговорил он.

— А что не так с моей внешностью? — осторожно поинтересовалась я.

— В том-то и дело, что всё так. Вы очень похожи на одного человека. В общем, вот, — он что-то написал на листке и протянул мне. Я взяла его, пробежалась глазами по написанному — чей-то адрес.

— И?

— Сходите туда. Скажите, что от меня и вообще не скрывайте свою проблему, чтобы людям стало понятно, для чего вам деньги. Очень велик шанс, что вы получите отличную работу. У них как раз собирается увольняться человек.

— А поподробнее вы мне можете рассказать?

— Не хочу играть в испорченный телефон. Сходите и всё узнаете сами. Могу сказать одно — там у вас есть возможность довольно быстро заработать нужные деньги.

— Спасибо, — сухо ответила я, поднимаясь.

Сто против одного, что меня решили сделать проституткой. Или эскортницей — как это теперь называется. Однако выбора у меня нет — братика надо вытащить из беды.