Бессмертная

Мила Сербинова, 2019

Есть ли оправдание преступлениям и можно ли совершить убийство безнаказанно? Сколько жизней может быть у одного человека? Личная драма и противоречивые поступки Анны Викторовны Чайкиной заставляют задуматься о многих вещах и провести переоценку ценностей. Полная драматизма жизнь главной героини никого не оставит равнодушным. Личная трагедия, жгучая месть и преступления на одной чаше весов. Доброта, забота об осиротевших детях и помощь попавшим в беду людям на другой чаше. Трудно составить цельное представление о столь противоречивой личности, как Анна.Первый роман из серии «Убийцы поневоле».

Глава вторая. Ванька

Ванька никак не мог угомониться и заснуть, хотя на часах было уже одиннадцать ночи.

— Спи, давай! — сказала Анна, ласково погладив его по макушке. — Завтра рано вставать. Ты помнишь, что мы завтра едем в Ростов к твоей бабушке?

— Тетя Аня, а к бабушке мы тоже полетим самолетом? — спросил Ваня.

— Нет, Ванюша. Мы поедем поездом, — ответила Анна.

Ванька вдруг как-то грустно вздохнул, помолчал немного и спросил:

— Тетя Аня, а мама с папой скучают по мне? Я по ним очень скучаю. Когда они меня заберут?

Анна нахмурилась. Как шестилетнему ребенку объяснить, что его мамы и папы больше нет, что они никогда не вернутся. Месяц назад Анна отдыхала в Испании. Воспользовавшись случаем, она решила заехать и в Марокко. Она давно хотела посмотреть на Древнюю Медину — историческую часть Марракеша. До Марракеша она так и не дошла. Из-за ошибки капитана, паром, на котором она переправлялась в Марокко, стал тонуть в пяти километрах от порта Рабат. Анну аж передернуло от ужасных воспоминаний, которые она тогда пережила. Все произошло очень быстро. Столкновение парома с патрульным катером, пробоина в корпусе судна и стремительное погружение под воду. Страшнее всего было вспоминать реакцию людей во время катастрофы. Персонал парома и матросы-филиппинцы вместо того, чтобы помочь пассажирам сесть в шлюпки, ринулись туда сами. Уже сидевших в шлюпках людей бесцеремонно выталкивали за борт. Шлюпок, как водится, на всех не хватило, как и спасательных жилетов.

Всего в нескольких километрах от земли произошла такая трагедия, а помощи людям пришлось ждать около часа. Все, кому не посчастливилось отвоевать себе место в шлюпках, барахтались в воде, пытаясь хоть за что-то ухватиться. В воде шла нешуточная борьба за спасательные жилеты. Над водой разносились крики, стоны, вопли. В лодку Анна не попала, но сумела ухватить жилет. Желающих его отобрать хватало. Анне пришлось раза два отбиваться. Вообще она хорошо плавала, но без спасательного круга или жилета не спасся бы даже олимпийский чемпион по плаванию. Анна оттолкнула женщину, покушавшуюся на ее жилет. Та, не долго думая, поплыла к маленькому мальчику, содрала с него жилет и натянула на себя. Малыш стал захлебываться и, гарантированно, утонул бы, если бы не подоспела Анна. Она надела на мальчика свой жилет и неизвестно, что было бы с ней самой, но тут подоспела помощь.

Прогулочный теплоход взял на борт всех уцелевших. Из 212 человек, находившихся на борту парома, спаслось только 142. Родителей мальчика среди выживших не оказалось. Малыш — его звали Ваня, остался на попечении Анны. Он простудился и сильно испугался. Все время звал маму и папу. Анна не отходила от него ни на шаг. Две недели они провели в больнице Рабата. Анна решила разузнать все о родственниках ребенка. Оказалось, что Ване шесть лет. Он путешествовал только с родителями, которые, по всей видимости, погибли. Семья Соболевых была из Ростова-на-Дону. Из всей родни у Вани осталась только бабушка в Ростове. Сейчас он был слишком слаб для такой дальней поездки. Анна решила вначале привести Ваню в свою московскую квартиру, поставить на ноги, а уж затем везти к бабушке.

За две недели, проведенные в Москве, Ваня стал доверять тете Ане. Они вместе гуляли, смотрели мультики, ходили в детское кафе. Ванька оказался маленьким чертенком, вечно во что-нибудь встревающим. То вещь какую-нибудь, шутки ради, спрячет. Ищи, тетя Аня! То в сахарницу соль насыплет и потом заливается звонким смехом, или из водяного пистолета обрызгает с ног до головы. И вот сейчас он смотрит ей в глаза, словно в душу заглядывает, и ждет ответа на вопрос: «Когда его заберут папа с мамой»?

— Вань, твои папа с мамой сейчас у Морского Царя. Этот злой Морской Царь потопил наш корабль. Он захватил и утащил в свое подводное царство много людей. Твои папа с мамой тоже у него, — ответила Анна, отважившись на такую ложь во спасение.

— А почему Морской Царь меня не забрал? — не унимался малыш.

— Потому, что я ему тебя не отдала. Я тебя выловила из моря, как рыбку. Теперь ты моя маленькая Золотая рыбка, — улыбаясь, ответила Анна.

Ванька, хитро прищурив черные, как угольки, глазки, звонко рассмеялся.

Неугомонному Ваньке было очень трудно усидеть на месте в купе поезда.

— Тетя Аня, расскажи мне сказку, — попросил Ванька.

— Сказку? Можно и сказку, — усмехнулась Анна. Нужно было хоть как-то скоротать время в пути.

Анна вспомнила придуманную ею еще в студенческие годы историю про собачку Аву-Тяву. Она ее никому не рассказывала, так что Ванька был первым слушателем. С ними в купе еще ехала влюбленная пара, но они, поглощенные друг другом, никого вокруг не замечали.

— Тогда слушай. Жила на свете маленькая собачка по имени Ава-Тява. У нее были острые черные ушки, смешной виляющий хвостик и большие грустные глаза.

— Тетя Аня, а почему у Авы-Тявы были грустные глаза? — спросил Ваня.

— А грустными глаза у Авы-Тявы были потому, что она жила в стране Кошек, — ответила Анна.

— А я люблю кошек. Ты подаришь мне котенка? — спросил Ваня.

— Может быть, — ответила Анна. — Ты просил рассказать сказку, так слушай и не отвлекайся. Аве-Тяве было грустно, потому что она была единственной собакой в стране Кошек. Ей не с кем было играть и она была очень одинока. Кошки постоянно обижали Аву-Тяву, смеялись над ней, дразнили ее. Ава-Тява очень хотела быть похожей на других кошек, мяукать и иметь длинный пушистый хвост. Вот и сегодня злой котенок по имени Адольф позвал Аву-Тяву играть в Кити-парк. Этот парк был любимым местом отдыха всех котят округи. Там круглый год бил фонтан с молоком и был чудесный пруд с золотыми рыбками. Но главной достопримечательностью Кити-парка был Мяуленд. В нем всем было очень весело. В Мяуленде был Волшебный холм с лабиринтом для игры в прятки…

— Тетя Аня, а что такое лабиринт? — поинтересовался любознательный Ванька.

— Лабиринт — это такие запутанные дорожки, на которых можно заблудиться, — ответила Анна. — Ну, слушай дальше. Именно туда позвал Адольф Аву-Тяву. Ава-Тява была очень доверчивой. Она побежала к холму, виляя хвостиком от счастья. Она думала, что ее зовут играть. На холме ее ждал Адольф. Он с приятелями придумал сыграть с Авой-Тявой злую шутку. Его приятели — Рыжий Шон, Лысый Сфинкс, Короткохвостый Боб и главарь банды — большой полосатый мейнкун Дональд, были грозой всей округи. Этой веселой компании боялись не только котята, но и взрослые кошки. И вот они решили, как следует напугать Аву-Тяву. В центре лабиринта был волшебный Колодец Страхов, который все старались обходить стороной. Считалось, что если заглянуть в колодец и честно-причестно при всех присутствующих сказать, чего ты боишься, случится чудо. Но какое чудо, никто не знал, потому что никто не осмелился открыто признаться в своих страхах.

Ванька слушал, открыв рот. Даже влюбленная парочка стала с интересом прислушиваться. Анна перевела дух, чтобы продолжить.

— Что было дальше? Тетя Аня, продолжай, — изнывал от нетерпения Ванька.

— А дальше злая кошачья компания заманила Аву-Тяву к Колодцу Страхов. Ава-Тява тоже очень боялась этого места и еще не разу не подходила так близко к чудо-колодцу. Из страшного колодца исходил странный синеватый свет, в котором вспыхивали красные и желтые искры. Ава-Тява очень испугалась. Дональд ей сказал, что если она хочет превратиться в настоящую кошку, нужно встать на задние лапы на край колодца и трижды произнести: «Усы, лапы, хвост», а если она этого не сделает, то они ее саму сбросят в колодец. Ава-Тява, хотя и очень боялась, все же неуверенно взобралась на каменный край колодца. Камни были очень скользкими. Удержаться на них было очень трудно и единственное, что сказала Ава-Тява, было: «Мне страшно! Мне очень страшно!». Тут вдруг колодец заиграл всеми цветами радуги. Испуганная кошачья банда разбежалась в разные стороны. От неожиданности Ава-Тява упала в колодец. Что было дальше, она не помнила. Очнулась Ава-Тява на зеленой лужайке. Вокруг бегали другие собачки. Они окружили ее, расспрашивали, откуда она. Ава-Тява, наконец-то было дома, в родной стране Собак, а сказочный колодец, оказывается, исполнял самое сокровенное желание того, кто осмелится сказать правду.

Анна закончила свой рассказ в звенящей тишине, которую нарушал только ритмичный стук колес. Ванька странно притих.

— Наверное, задумался, — подумала Анна.

Влюбленная парочка застыла с умиленным выражением на лицах.

Поездка в Ростов подходила к концу. Ваньке не терпелось поскорее оказаться дома. Анна с ребенком на руках вышла из вагона, направилась к стоянке такси и поехала по адресу Ваниной бабушки. Квартира, в которой жил Ваня, оказалась в центре города, на улице Соколова. От железнодорожного вокзала ехали по главной улице города — Большой Садовой. Анну странно удивил Ростов-на-Дону. Город поразил как кричащим многоцветием домов и тротуаров, так и практически полным отсутствием людей и магазинов на главной улице города.

— Наверное, к чемпионату мира по футболу так разукрасили город, — подумала Анна. — Даже в первой половине буднего летнего дня на улицах миллионника должно было быть оживленнее.

В глаза бросались часто повторяющиеся вывески «Ломбард», «Быстоденьги», «Золотой», встретилась также крупная аптека. Похоже, у немногочисленных прохожих был выбор — зайти в кредитную организацию за деньгами, затем пойти в ювелирный, затем сдать золото в ломбард и, чтобы не сойти с ума, зайти в аптеку за успокоительным.

Ванина бабушка ждала дорогих гостей в проеме открытой двери квартиры. Анна изумленно ее разглядывала, думая:

— Да ей все восемьдесят, не меньше. Она, наверное, и о себе толком позаботиться не может. Как же она будет управляться с бесенком Ванькой?

Старушка выглядела очень заплаканной. Крошечного роста, очень худенькая, с трудом передвигает ноги. О трагической гибели сына с невесткой ей сообщили только неделю назад. Она дни и ночи молилась Святой Матроне, благодаря за спасение единственного внука. В Ваньке эта одинокая пожилая женщина души не чаяла. И вот он перед ней. Живой и здоровый, жизнерадостно улыбается. А рядом с ним его спасительница — женщина, которая была готова умереть ради спасения незнакомого ребенка. Марья Дмитриевна горячо расцеловала внука и даже хотела поцеловать руки Анне, чем ее сильно смутила. Марья Дмитриевна сказала, что Анна — ангел, сошедший с небес ради спасения Ванечки.

— Конечно, ангел, только черный, — мысленно усмехнулась Анна.

Зашли в квартиру. Хорошо, со вкусом обставленная, но совершенно запущенная гостиная и три спальни. Было видно, что семья не нуждалась. Ванька побежал в свою комнату к любимым игрушкам. Анна осталась у накрытого стола с Марьей Дмитриевной. Старушка показывала ей семейные альбомы с фотографиями, рассказывала разные семейные байки. Много говорила о своем сыне Мишеньке — враче кардиологе и невестке Юленьке, которая была медсестрой в той же клинике, где работал Ванин папа. Попивая чай, Анна слушала ее и думала:

— Ваньку здесь оставлять нельзя. Нужно его вместе с бабушкой перевезти в Москву.

Анна не без труда уговорила Марью Дмитриевну с внуком переехать к себе в Москву. Понятное дело, в таком возрасте оставлять свой дом, где каждая вещь связана с уймой воспоминаний, очень сложно. Несмотря на возраст и физическую немощь, голова у Марьи Дмитриевны была в полном порядке. Она понимала, что не сможет обеспечить своего Ванечку всем необходимым и не проживет столько, чтобы поставить его на ноги. Ростовскую квартиру было решено сдавать в аренду, а деньги перечислять на депозит на имя Вани. К совершеннолетию у него на счете должна была накопиться приличная сумма.

Анна пробыла в Ростове десять дней. Пребывание в этом немного странном южном городе омрачило одно происшествие. Измученные летним зноем и духотой в квартире Анна с Ванькой собрались вечером прогуляться по городу. Марья Дмитриевна с тревогой восприняла эту идею.

— Уже темнеет. Народ всякий ходит по улицам. Жулья разного много, будьте очень осторожны. Допоздна не задерживайтесь, — напутствовала Марья Дмитриевна.

— Да что с нами может случиться в центре города? Такой чудесный вечер. По-моему весь город вышел на улицы подышать воздухом, — рассмеялась в ответ Анна.

Кажется, Марья Дмитриевна осталась при своем мнении. Анна не видела, как Ванина бабушка перекрестила ее и внука в спину, прошептав молитву.

— На обычную прогулку, как на войну провожает, — подумала Анна.

Опасения Марьи Дмитриевны оказались не напрасны. Анна с Ванькой гуляли по красивому бульвару — Пушкинской улице, к счастью не испорченной горе-архитекторами. Они прошли далеко вперед, в сторону Театральной площади. По пешеходной части шныряли велосипедисты, как будто, так и нужно. Пешеходам оставалось только уворачиваться от столкновения. Неожиданный удар в плечо сбил Анну с ног. Ванька успел отскочить в сторону. Резкий рывок — и сумочка с плеча Анны умчалась прочь вместе с велосипедистом.

Вот это да! Разбой в центре города! Ведь еще нет и десяти вечера! Ростов-папа — одним словом! Раньше у Анны никогда не крали вещи в России. Заграницей было дело пару раз. Так в Бразилии у нее стянули с шеи видеокамеру, а в Братиславе украли дорожную сумку на остановке у автовокзала.

— Вань, ты как? — спросила Анна.

— Нормально, тетя Аня. Ты как, не ушиблась? — спросил притихший Ванька.

— Все хорошо, — сказала Анна, потирая ушибленное плечо. — Только сумку гад украл. Вань, а твой телефон с тобой?

— Да, кажется, — рассеянно ответил Ванька, шаря по карманам. — Ага, нашел.

— Дай, пожалуйста, на минутку. Мне нужно кое-куда позвонить, — сказала Анна, садясь на освещенную круглым белым фонарем скамейку.

Потери составили: марокканскую кожаную сумочку ручной работы, видавший виды IPhone, кредитные карты, кое-какую косметику и пару тысяч рублей. К счастью, паспорт Анна положила с задний карман джинсов. Она, прежде всего, позвонила мобильному оператору и заблокировала симку. Никаких личных данных в смартфоне особо не было, так, несколько фотографий, и только. Он ей уже порядком надоел.

— Нужно будет купить новый, — подумала она.

Причины беспокоить полицию Анна не увидела. Наверное, уличный разбой в этом городе — привычное дело. В Москве такого тоже хватает. У полиции есть дела и поважнее.

Домой шли молча. Анна потирала ноющее от боли плечо. Марья Дмитриевна по их с Ванькой обиженным физиономиям поняла все с порога, но ничего говорить не стала.

— Слава Богу, она не сказала: «Я же говорила, предупреждала, чтобы не ходили», — подумала Анна. — Очень воспитанная и культурная бабулька.

Анна помогала Марье Дмитриевне собирать вещи для переезда. «Все самое ценное» из дома Марьи Дмитриевны поместилось в небольшой грузовичок, который направился в Москву. Мебель, люстры, ковры и прочее оставили квартирантам. Квартиру сдали на год. Анна, Марья Дмитриевна и Ванечка поехали поездом. Всю дорогу Марья Дмитриевна не выпускала из рук икону Святой Матроны — Матроны Московской, как ее еще называли. О жизни и благих делах этой святой далекую от религии Анну просветила Марья Дмитриевна.

В Москву добрались спокойно, без приключений. В старой профессорской квартире пришлось сделать некоторые перестановки. За все время со смерти родных, Анна ни разу ничего не меняла. Большую спальню она отдала Ване с бабушкой. Стоявшие рядом кровати расставили вдоль противоположных стен, а у окна поставили письменный столик для Вани. Ведь в следующем году ему идти в школу. Сама Анна уютно устроилась на старом кожаном диване в дедовом кабинете. Гостиная-столовая с большой плазмой на стене находилась в общем распоряжении.

Анна много часов провела в разговорах с Марьей Дмитриевной. Оказывается, она всю жизнь проработала учительницей русского языка и литературы в ростовской школе. Сейчас ей было восемьдесят четыре года. Они подружились, что называется, сроднились. Больше всего их объединяла любовь к Ваньке, забота о его благополучии.

Почти сразу после переезда внимание Марьи Дмитриевны привлекла фотография белокурого мальчика, висевшая на стене в гостиной.

— Это ваш сын, Аннушка? — осторожно спросила она.

— Да, это мой Сереженька, — вздохнув, ответила Анна.

— Что с ним случилось, дорогая, расскажите, пожалуйста, — попросила старушка.

— Я не уберегла его. Несчастный случай, — сухо ответила Анна.

— Аннушка, а с моей стороны будет большой наглостью, если я попрошу вас разрешить мне повесить рядом с Сереженькиной фотографией фотографии Ваниных папы и мамы, — с надеждой в голосе спросила Марья Дмитриевна.

— О чем речь, конечно же. Будет настоящий алтарь скорби. Как я сама не догадалась предложить вам это. Извините мою невнимательность к людям. Я порой бываю очень черствой. Так, во всяком случае, многие считают, — грустно вздохнув, ответила Анна.

— Вы черствая? — изумилась Марья Дмитриевна. — Вы святая, Аннушка! У вас раненное сердце и очень светлая душа. Поверьте наблюдению старой женщины. Я много разных людей видела в своей жизни. Вы особенная, порой на язык острая, но, поверьте мне, вы очень светлый человек.

— Спасибо на добром слове, Марья Дмитриевна, — с грустной улыбкой произнесла Анна.

Фотографию белокурого мальчика заметил и Ваня. Он долго смотрел на нее, затем спросил:

— Тетя Аня, этот мальчик до меня жил здесь?

— Да, малыш, — ответила Анна.

— А где он сейчас? — спросил Ваня.

— Его с нами нет. Я не сберегла его, — еле сдерживая слезы, сказала Анна.

— Его забрал Морской Царь, как моих маму и папу? — продолжал расспрашивать Ваня.

— Нет, его забрали к себе ангелы, — ответила Анна.

— А меня или тебя ангелы тоже могут забрать? — спросил приглушенным от страха голосом Ваня.

— Нет, мой дорогой. Я тебя Морскому Царю не отдала, ангелам тоже не отдам. Я тебя никому не отдам, — сказала Анна, подхватила Ваньку на руки и крепко прижала к себе. — Я всегда буду с тобой, потому что я бессмертная.

Всей семьей смотрели мультик Садко. Ваньке очень понравился. Он стал канючить:

— Хочу кошку, как у Садко. Хочу Машку.

— А давай! Заведем свою Машку, — сдалась Анна.

Анна к кошкам была довольно равнодушна, но чего не сделаешь ради любимого ребенка. Она купила маленького серого котенка сибирской породы с мохнатыми кисточками в ушах, огромными янтарными глазами и непропорционально длинным пушистым хвостиком. Назвали Машкой. Анна шутила:

— Смотрите! Бежит хвост, а впереди Машка.

Машка с Ванькой как черти мотались по квартире. Ванька пытался ее дрессировать, научил прыгать через обруч. У Машки с каждым членом семьи сложились свои отношения. С Ванькой они как два шкодных котенка резвились целыми днями. Ванька не давал ей покоя ни на минуту. Бабушка была оплотом спокойствия для Машки. Спала она только в бабушкиной постели, крепко прижавшись к ее ногам. С Анной был заключен вечный мир, при условии, что Машка не будет обдирать когтями обивку дивана в гостиной. С Анной нельзя было портить отношения, Машка это понимала. Ведь именно она кормила Машку. Со временем Машка из смешного котенка превратилась в грациозную красавицу с переливающейся на солнце блестящей шерсткой.

Однажды Анна поднималась по лестнице к себе в квартиру. Ее окликнула соседка, живущая в квартире напротив генеральша Елена Семеновна — вдова генерала Серебрянникова. Очень хорошая женщина с крошечным недостатком, — уж очень Елена Семеновна любила поболтать и посплетничать. Она знала Анну с детства, поэтому могла себе позволить называть ее фамильярно на «ты».

— Аннечка, я хочу тебя предупредить. Не выпускай Машку гулять в подъезд. Я сегодня такое видела! Такое! Эта старая ведьма Сенцова из седьмой квартиры хотела задушить Машку. Схватила ее за горло и душит. Я ей говорю: «Ты что с ума сошла, старая? Что тебе это несчастное животное сделало?». А та только молча хлопнула дверью и зашла к себе. Не выпускайте Машку, заклинаю вас. Такая хорошая кошечка, просто прелесть. Берегите ее. А эту Сенцову я бы собственными руками придушила, — тараторила Елена Семеновна.

— Зачем руки об нее пачкать, Елена Семеновна. Сама сдохнет, — в своей жестковатой манере сказала Анна.

— Вот именно. Ведь умрет старая злыдня, никто и не узнает, — поддержала Анин тон Елена Семеновна. — Сын ведь с ней уже лет десять, как не общается.

— Не переживайте! Соседи по запаху догадаются, — цинично пошутила Анна.

— Ну и язычок! Как обоюдоострый кинжал! — рассмеялась Елена Семеновна.

— Чем богаты, — рассмеялась в ответ Анна. — Спасибо, что предупредили, Елена Семеновна.

Марья Дмитриевна с Анной жили дружно. Иногда возникали незначительные споры на кухне или по поводу воспитания Вани, но дипломатичность Марьи Дмитриевны всегда сглаживала острые углы. У Анны давно вертелся на языке один вопрос, но она никак не отважившись его задать. Она хотела официально оформить опекунство над Ваней. Наконец спросила. Марья Дмитриевна с радостью поддержала эту идею, сказав:

— Аннушка, кто как не вы позаботится о моем Ванечке. Я ведь уже одной ногой в могиле. Какой из меня опекун? А вы сильная, умная, успешная. Вы ангел-хранитель, посланный защищать Ванечку.

Общение с чиновниками и бюрократия даже святого доведут до белого каления, но, несмотря на все препятствия — одна, без мужа, без постоянной работы, Анне все же удалось добиться опекунства над Ваней. Многое значила поддержка бабушки Вани. Документы все были готовы. Можно было выдохнуть с облегчением.

Осенью Ваня пошел в школу. Марья Дмитриевна и Анна немного перестарались с его подготовкой к школе. Ваня умел читать, писать, быстро считал в уме, а также постиг основы английского и испанского языков. В школе Ване было скучно. Другие дети рисовали палочки с крючочками и пытались буквы складывать в слова. Он приходил с занятий надувшись, мрачный, ничего не рассказывал, но Анна и так все понимала. Она по себе знала, как раздражают учителей почемуки и всезнайки. На семейном совете было решено перевести Ваню в специальную школу для одаренных детей. Ваня легко прошел собеседование и справился с тестами. Его зачислили в элитный лицей. Лицей находился в пяти автобусных остановках от дома, что довольно далеко, но это неудобство того стоило. Анна каждый день на такси отвозила Ваню в школу и забирала с занятий. Почему-то ей никогда не хотелось научиться самой водить машину. А в современной Москве автомобиль — это не средство передвижения, а нескончаемый источник головной боли. Ваня повеселел, стал с интересом относиться к учебе. В школе был отличный бассейн. Ваня очень полюбил плавание. Он плавал как маленький дельфинчик. Из воды его было не вытащить, готов был часами плескаться.

Как-то раз Ванька пришел с фингалом под глазом. Директор стала отчитывать Анну за плохое воспитание ребенка. Она, конечно, понимает, что Анна ему не мать, но нужно как угодно объяснить ребенку, что кулаками споры не решаются. Люди, на то и люди, чтобы все конфликты решать словами, а не кидаться в драку. Родители избитого мальчика возмущены и требуют исключения Вани из школы, но, принимая во внимание трагедию ребенка, школьный совет решил ограничиться предупреждением. Анна пообещала серьезно поговорить с Ваней и поклялась, что подобное не повторится.

— Еще бы они посмели исключить из школы круглого сироту. Я бы их по судам затаскала, — с досадой подумала Анна.

Разговор с Ваней действительно был серьезный.

— Ваня, что тебе сказал тот мальчик, что ты его ударил? — суровым тоном спросила Анна.

Ваня молчал как партизан.

— Ванька, ты пойми, драка — это не решение проблемы. Ты ведь умный. Найди слова, чтобы уложить противника на лопатки, и пальцем его не тронув. У каждого есть слабое место. Наблюдай за человеком, и ты его узнаешь. Бей словами по больному месту и тебя никто не тронет. Что, все-таки тебе сказал тот мальчик? — доверительным тоном спросила Анна.

— Он сказал, что я никому не нужен, только чужой тете, что мои папа с мамой меня бросили, — обиженно ответил Ванька.

— Видишь, он нашел твое слабое место и ударил по нему. А у него какое слабое место? — спросила Анна.

— Не знаю, — неуверенно сказал Ванька.

— Подумай, что с ним не так? — настаивала Анна.

— А! Так ведь он хромает! Давно сломал ногу и хромает! — воскликнул Ванька.

— Теперь все понятно. Он знает, что сам с изъяном и ищет изъяны в других. Сейчас понимаешь, почему он стал тебя задевать? — спросила Анна.

— Кажется, понимаю. И что мне ему сказать? — спросил озадаченный Ванька.

— Скажи ему, что твои папа и мама тебя очень любили, а ему посоветуй лечить свою ногу, а не лезть к тебе с всякими глупостями, — ответила Анна.

— Тетя Аня, а если на меня нападут с кулаками, мне можно дать сдачу? — спросил Ванька.

— Нужно! — неожиданно для Вани ответила Анна. — Но нужно уметь драться, а не просто махать кулаками. Мужчина должен уметь постоять за себя. Давай-ка я тебя запишу в секцию дзюдо. Знаешь, что такое дзюдо?

— Это такая восточная борьба, — ответил Ванька.

— Правильно. Дзюдо — президентский вид спорта. Будешь заниматься дзюдо, вдруг станешь президентом? — пошутила Анна.

Но Ваня шутки не понял.

— Я не хочу быть президентом, я хочу быть капитаном большого белого корабля и плавать в дальние страны, — с серьезным видом ответил Ванька.

— Хочешь — будешь, — сказала Анна, пригладив его взъерошенную черную шевелюру. — А сейчас пойдем ужинать.

Больше с синяками из школы Ваня не приходил. Он делал успехи в плавании, даже участвовал в городских соревнованиях среди школьников младших классов. С учебой тоже было все нормально.

Однажды ночью Ваня вбежал к Анне в комнату весь бледный, встревоженный.

— Тетя Аня, бабушка как-то странно спит. Обычно она тихонько храпит, а сейчас молчит, — испуганно прошептал Ванька.

Анна вместе с Ванькой прошли в их с бабушкой комнату. Анна взяла Марью Дмитриевну за руку. Ей стало ясно все. Сердце Марьи Дмитриевны перестало биться.

— Тетя Аня, бабушка спит? Она не заболела? — спросил Ванька.

— Ваня, бабушка спит. Она теперь всегда будет спать, — грустно ответила Анна.

— А бабушка будет спать здесь. В нашей комнате? — снова спросил Ванька.

— Нет, Ванюша. Мы завтра увезем бабушку в такое место, где все спят, — сказала Анна. — А теперь попрощайся с бабушкой. Обними ее и поцелуй в лоб.

Ваня так и сделал.

— А бабушке сейчас не больно? А как называется место, куда уносят спящих? — продолжал обстреливать Анну вопросами Ванька.

— Нет, Ваня, ей не больно, ей сейчас очень хорошо, а место это называется кладбищем, — почему-то хриплым голосом ответила Анна. — Сейчас же забирай Машку, и идите в мою комнату. И до утра чтобы не выходили. Ты все понял, Ваня?

— Понял, — буркнул Ваня и с кошкой на руках поплелся в комнату тети Ани.

Анна организовала похороны, сделала все как полагается. Марья Дмитриевна была человеком верующим, поэтому Анна наняла Батюшку и заказала отпевание в церкви. На весь день Ваньку с Машкой отправили к Елене Семеновне. Семилетнему мальчику не место на кладбище, считала Анна. Елена Семеновна ее полностью в этом поддерживала. Вечером Анна с Еленой Семеновной сидели за столом в гостиной у Анны, поминали Марью Дмитриевну, к которой Елена Семеновна относилась всегда с большой теплотой и симпатией. Ванька притихший сидел в своей комнате, смотрел телевизор. Удивила всех Машка. Она стала, как сумасшедшая бегать по всей квартире. Забежала на кухню, в ванную, туалет, заглянула даже в шкафчик для мусора под мойкой на кухне. Первой догадалась, что происходит, Елена Семеновна. Машка искала свою любимую хозяйку — Марью Дмитриевну, но ее почему-то нигде не было. Наконец Машка заметила фотографию Марьи Дмитриевны на журнальном столике в гостиной. Она прыгнула на столик и стала тереться мордочкой о фотографию. Растрогавшись, Елена Семеновна не сдержала слез. Анна тоже была готова расплакаться. Вот такая она — кошачья преданность. Людям есть чему поучиться у наших братьев меньших.

Прошел год. Анна вернулась в свою большую спальню. А Ваньке оборудовали отличную мальчиковую комнату в кабинете. Переклеили обои, купили новую мебель, даже шведскую стенку сделали. Ванька был в восторге. Он делал успехи в плавании, хорошо учился. Анна никогда не ругала его за тройки или четверки. Он сам должен понимать, что ему в жизни нужно. Ваня очень смышленый мальчик. Сама Анна, учась в школе, страдала из-за каждой случайной четверки. Дед, бабушка, мама — все в один голос говорили: «У нас в семье посредственностей быть не может! Должна быть только золотая медаль, только красный диплом, только кандидатская диссертация». Синдром отличницы — страшная вещь. Анна знала об этом не понаслышке и решила Ваньку уберечь от подобной участи. Пусть сам решает. Жизнь все расставит по своим местам.

Как-то вечером Анна с Ваней мирно занимались каждый своим делом. Ванька учил уроки, Анна наводила порядок в видеозаписях своих путешествий. Ванька обожал смотреть их, воображая, что он тоже путешествует по дальним странам.

Звонок в дверь. Анна была обескуражена, увидев на пороге двери Ваську.

— О Боже! На кого он похож! — подумала Анна.

Васька действительно выглядел как маргинал. Заросший, в засаленной куртке и дурацкой спортивной шапочке с бубоном. От него разило перегаром. Да… Такого Анна от Васьки не ожидала.

— Оба на! Ты еще не сдохла, старая стерва! Ты что, бессмертная? — приветствовал Анну Васька.

— Угадал, бессмертная. А ты, я смотрю, в шоколаде, — парировала Анна.

— Слушай мать! Тут такое дело. Я, типа, женюсь. Мне нужен развод. Ну, ты понимаешь? — покачиваясь, спросил Васька.

Анна как-то совсем не задумывалась над тем, что формально она все еще замужем. Анна вообще не вспоминала о Ваське. И вот он нарисовался. Весь такой «красавчик» и требует развод. Видите ли, ему жениться пригорело!

— Интересно было бы взглянуть на его счастливую избранницу, — подумала Анна, а вслух сказала:

— Хорошо, приходи с документами на развод. Я все подпишу.

— А как быть с совместно нажитым имуществом? — нагло спросил Васька.

— Каким имуществом? Помнится, ты переехал в мою квартиру с одним жалким чемоданом и без гроша в кармане. Я тебе ничего не должна! — воскликнула Анна в бешенстве.

— По закону все совместно нажитое имущество делится пополам. Я не дурак. Я все узнал у юриста. Ты что российские законы не уважаешь? Да ты экстремистка, — деловито произнес Васька.

— Где он этого нахватался? — подумала Анна. — А ведь закон, и вправду может быть на его стороне. Нужно посоветоваться с адвокатом. У Борюсика был один хороший знакомый, найти бы его контакты. Нужно выпроводить этого придурка и все как следует обдумать.

— Ты пьян. Лучше будет, если ты уйдешь. Нам не о чем говорить, — ледяным тоном сказала Анна.

— Мне полагается полквартиры и деньги. Я знаю, у тебя куча зеленых. Машина есть? Короче, лучше отдай все по-хорошему, а то мало ли что, — оскалился Васька, показав желтые, нечищеные зубы.

— Пошел вон, придурок! Ты мне угрожать вздумал! Убирайся, или я вызову полицию! — вне себя закричала Анна.

У Васьки глаза стали мутные, как у бешеной собаки. Даже пена изо рта пошла. Он схватил Анну за горло и сжал пальцы так, что она не могла дышать. Неизвестно, чем бы все кончилось, но на крики прибежал из соседней комнаты Ванька.

— Тетя Аня, кто это! Почему вы кричите? — испуганно спросил Ваня.

— А это что еще за щенок? Твой, что ли? — отпустив Анну спросил Васька?

— Это соседки малец. Попросила присмотреть, — хрипло ответила Анна, потирая горло.

— Дура твоя соседка, если доверила тебе своего ребенка. Я бы тебе собаку не доверил, не то, что ребенка, — сказал Васька. — Ну, короче, ты все поняла. Я ведь могу и в суд подать. Будешь там объяснять, откуда у тебя деньги. Ты ведь нигде не работаешь? — с ехидной ухмылкой спросил Васька.

— Отлично, увидимся в суде. А сейчас уходи, — устало сказала Анна, выталкивая своего бывшего за дверь.

— Мы еще увидимся, — крикнул с лестницы Васька.

— Чтоб ты сдох! — прокричала ему вслед Анна и захлопнула дверь.

У Анны дрожали руки от нервного перенапряжения. Нет, ну каков наглец! Деньги ему нужны. Все равно ведь пропьет. Пьянь проклятая! Что же делать? Борюсик бы с ним в миг разобрался. Суд был бы для Анны катастрофой. Несмотря на связь с криминальным авторитетом Боровом, для всех знакомых и соседей она сохранила свое доброе имя. Все подумали, что после смерти сына она на несколько лет уехала к каким-то дальним родственникам.

— Если не ради себя, ради Ваньки, его будущего, нужно во что бы то ни стало, сохранить свое прошлое в тайне. Интересно, а что скажет адвокат Борюсика? — думала Анна.

Адвокат думал так же, как и сама Анна. В такой щекотливой ситуации лучше заплатить. После всех путешествий по миру и бесцельного проматывания денег, от наследства Борюсика осталось около двух миллионов. Кроме того, в банковской ячейке хранились даренные Борюсиком бирюльки на сумму приблизительно в шесть миллионов. После продажи драгоценностей и снятия денег с банковского счета, на жизнь остались жалкие слезы — триста семьдесят пять тысяч рублей. На этом долго не протянешь. Нужно что-то делать. Квартира и накопления Ваниной семьи были неприкосновенны. Это его наследство и только его.

Васька сорвал куш и был на седьмом небе от счастья.

— Пусть подавится! — со злостью подумала Анна. — Он всерьез думает, что эти деньги принесут ему счастье? Он непроходимый идиот!

Документы о разводе были подписаны. Анна напряженно думала, как обеспечить привычный образ жизни себе и ребенку. Она всегда хотела открыть частную языковую школу. Сама Анна свободно владела английским и испанским языками, немного говорила по-французски и по-итальянски.

К реализации своего бизнес проекта Анна приступила на следующий же день. Имевшихся денег должно было хватить. Она арендовала подходящее помещение, закупила нужную мебель, компьютеры и оргтехнику, оборудовала лингафонный кабинет и подобрала неплохую команду педагогов филологов. Чиновники немного потрепали нервы с бюрократическим оформлением языковой школы, но все удалось уладить.

Занятия в школе велись как аудиторные, так и через интернет он-лайн. Сама Анна преподавала английский и испанский языки. Кроме того, она стала изучать китайский язык. Работа захватила ее целиком. Школа давала небольшой, но стабильный доход. На жизнь вполне хватало.

Интерес к языкам проявлял и Ванька. Анна удивлялась его энергичности. Казалось, он находится в нескольких местах одновременно. После занятий в школе он бежал на тренировки по плаванию и дзюдо, успевал сделать домашку и изучал языки. В то же время, у Ваньки находились силы и время и на компьютерные стрелялки, и на кино, и на игру в теннис на детской спортивной площадке. Анна учила Ваню тому, что знала сама, а китайский язык они изучали вместе. Было очень увлекательно.

Китайский язык удивил Анну своей мудростью. Например, иероглиф, обозначающий «мама» состоял и двойного сочетания иероглифов, означавших «женщина» и «лошадь». Точно. Так и есть! Мама — это женщина-лошадь. А стоящие рядом два иероглифа «женщина» означают ссору. Две женщины рядом — равно ссора. Куда уж точнее скажешь!

Ваню интересовало все, что было связано с Китаем — история, культура, кун-фу.

— Тетя Аня. А давай на каникулах поедем в Китай, — спросил Ванька с надеждой в голосе. — Ты ведь там никогда не была?

— Да, можно на пару недель, — сказала Анна, прикидывая в уме, во сколько эта поездка ей обойдется.

Ванька запрыгал от радости. Потом зажал виски руками, сделав узкие глазки, и стал что-то говорить по-китайски. Анна не могла лишать ребенка мечты, а деньги она найдет.

— Слушай, Ваня, я недавно фильм интересный видела. «Разрисованная вуаль» называется, так там, кажется, на Юго-востоке Китая, такая природа интересная. Круглые сверху синие горы, все покрыто какой-то экзотической растительностью, ну, прямо как в фильме «Аватар». Не хватает только летающих гор и сиреневых обезьянок. Поехали туда! — весело сказала Анна.

— Поехали! — радостно сказал Васька. — А в Шанхай мы поедем?

— В Шанхае слишком много китайцев. Там очень тесно. Тебе не понравится, — ответила Анна.

Поездка в Китай оказалась очень долгой и утомительной. Длительный перелет до Пекина, потом поезд до Гуанчжоу, короткая прогулка по которому позволила составить представление о масштабах строительства современного Китая. Ухоженный красивый и как все южные города, немного суетной мегаполис оказался даже интереснее, чем можно было предположить. Яркие витрины магазинов, слепящая глаза иллюминация, множество удивленно вертящих по сторонам головами иностранцев и огромные потоки местного населения на центральных городских улицах — таким запомнился Анне Гуанчжоу.

Переполненные туристические автобусы позволяли гостям китайского Юга совершить короткие выезды в близлежащие города — Синьпин, Яншо, Гуйли и другие поменьше, но не менее живописные. Анна хотела было купить тур в Яншо или Гуйли, но Ванька наотрез отказался смотреть еще какой-нибудь город. Он хотел видеть только сказочные горы возле красивой белой реки. Путешествие вглубь провинции в тесном душноватом автобусе стало настоящим испытанием, хотя дороги были в завидно отличном состоянии. Анна даже пожалела, что ввязалась в эту авантюру, пока не увидела все многообразие и красоту природы Юга Китая и Ванин восторг от видов за окном.

Его можно было понять. Из голубоватой дымки тумана выглядывали сказочной формы сиреневато-голубые округлые горы, покрытые пышным ковром деревьев и кустарника. У подножия гор росли бамбуковые рощи, похожие на гигантские заросли травы. С вышины гор струящимся потоком стекала кристально прозрачная река, успокаиваясь и расширяясь по мере течения. Гид сказал, что это Чжуцзян — Жемчужная река. Вдоль ее течения встречались деревни и небольшие старинные города, привлекавшие необычностью исторических зданий многовековой давности и загнутыми вверх многоярусными красными крышами храмов. Древние города, горы, террасы, похожие на разноцветную мозаику рисовые поля на покатых склонах гор — все это создавало впечатление нереальности. Гид показал на национальную гордость Южного Китая — терявшийся в дымке облаков и тумана мост, соединяющий вершины нескольких гор. Чудо-сооружение, безусловно, являлось шедевром инженерной мыли, но оно безбожно разрушало облик невероятной природной красоты ландшафта.

Наконец приехали. Автобус остановился около небольшого городка с непроизносимым названием, на окраине которого для удобства путешественников были выстроены целые туристические комплексы с отелями и ресторанчиками. В одном из таких мини-отелей и разместилась туристическая группа Анны с Ванькой. Еда была отвратительной, а рисовое вино, вообще, редкая гадость. Но свежий горный воздух и местная экзотика, делали это место необыкновенным. Здесь в изобилии предлагались услуги разноязычных гидов, экскурсоводов и проводников в почти неиспорченную цивилизацией природу гор.

Анна выбрала пеший поход вдоль реки с восхождением в горы. Собралась компания из семи россиян, белоруса и гида украинца. Дождь в этой местности шел почти каждый день, но впечатление о красоте природы от этого становилось только ярче. Дождевики и резиновые сапоги были идеальной экипировкой при такой погоде. На отдых остановились в небольшой деревеньке у реки. Местное население было немного диковатым, сторонилось чужаков и говорило на каком-то своем диалекте. Нормальный китайский язык в нашем исполнении мало кто понимал.

Особенно Ваньку порадовал поход в горы. У всей русско-язычной группы в ушах звенело от его бесконечных: «А что это?», «Почему это так называется?» и других вопросов любознательного сорванца. Всю дорогу домой он щебетал как птичка, делясь впечатлениями. Ванька немного смутил Анну, когда в самолете громко так, что весь салон слышал, спросил:

— Тетя Аня, а где сиреневые мартышки из «Аватара»? Я видел только китайцев.

— Я пошутила, малыш. Там горы как из «Аватара», а живут там только китайцы, — скрывая смех, как можно серьезнее сказала Анна.

Как быстро летит время… Ванька уже в шестом классе. С ним все в порядке: учится, плавает, тренируется. На всякие глупости времени просто нет. Языковая школа Анны процветает. Она решила открыть аналогичные школы в Ростове-на-Дону и Краснодаре. Несмотря на нелюбовь к автомобилям, Анна, все-таки выучилась вождению, но машину покупать пока не стала.

Анну напугал звонок из трампункта — Ванька на тренировке по дзюдо сломал руку. Она примчалась в трампункт. Оказалась, ничего страшного, банальный перелом предплечья. Домой ехали в такси молча, Ванька тихонько поскуливал. Придя домой, Ванька стал реветь во весь голос, как девчонка.

— Ванюша, что, так сильно болит? — ласково спросила Анна.

— Не очень, — вытирая кулаком сопли, ответил Ваня.

— А что же ты ревешь как белуга? — спросила Анна уже более жестким тоном.

— Мне меня жалко. Я не смогу плавать, — сквозь слезы сказал Ванька и стал еще сильнее реветь.

Анна начала тихонько закипать.

— Ну все… Я пошла звонить, — решительно сказала Анна, вставая со стула в прихожей.

— Куда звонить? — удивленно спросил Ванька.

— Как куда? Водолазам, конечно. Ты ведь решил затопить слезами всю квартиру? — жестко ответила Анна.

От изумления Ванька даже перестал плакать.

— Ты злая, — обиженно сказал он.

— Это жизнь злая, а я хочу, чтобы ты вырос сильным и смелым мужчиной, а не ноющей размазней, — смягчившись, тихо произнесла Анна.

Этот урок Ванька надолго запомнил.

Время шло. Ванька взрослел, стал говорить басом, над губой начали пробиваться усики. Ванька заканчивал девятилетку. Продолжать учиться в школе он не хотел, да и Анна его в этом поддерживала. Что там делать два года? Мечта детства о море у Вани так и не прошла. Он по-прежнему хотел стать капитанам большого белого корабля и плавить по морям. Видя это, Анна решила отдать Ваню в новороссийскую мореходку, точнее, Морской колледж при Государственном морском университете имени адмирала Ф.Ф. Ушакова на специальность «Судовождение».

Аттестат у Вани был хороший. Не отличный, но это играло второстепенную роль. Главное, медицинских противопоказаний у него никаких не было. Ваня вообще очень редко болел. За все детство несколько раз подхватил простуду, а в пятом классе заболел ветрянкой. Спортивный, накаченный, среднего роста — вырастет настоящим моряком. С такими мыслями Анна отвезла Ваньку в Новороссийск. Ваню Соболева приняли в колледж, заселили в общежитие, а тете Ане оставалось только помахать на прощание ручкой и вернуться в пустую московскую квартиру. Машка, и та ее бросила, предпочтя жить у Елены Семеновны. Видимо сентиментальные старушки были ее слабостью.

Анна вернулась домой. Одна. Опять одна. Анна не бала настолько эгоистичной, чтобы держать ребенка при своей юбке и, ради собственного удовольствия, сломать ему жизнь, но как же ей будет не хватать Ваньки. Три языковые школы давали неплохой доход. Лично заниматься ими, как прежде, необходимости не было. Анна, наконец-то, могла посвятить время себе. Ей было душно от одиночества в этой квартире, душно было в шумной Москве. Дико хотелось вырваться отсюда, куда-нибудь уехать. Анна могла себе позволить провести пару недель на лазурном берегу Франции или в Италии. Она это заслужила.