Страстный враг

Мила Дрим

Сердце Фарида сжигает жажда мести. Считая себя королем моря, он похищает герцогиню – жену своего врага, прекрасную Изабель. Будучи уверенным, что он все просчитал, Фарид ошибается в одном – Изабель в этой партии может стать самой главной фигурой.

6

Изабель старалась держаться. Но с каждым новым шагом делать это становилось труднее. Все кругом — стены, люди, даже небо — давили на герцогиню. Никогда прежде она не была в подобном месте, и никогда раньше ей не приходилось становиться безвольной рабыней. Ужасающая правда сдавливала сердце Изабель. Происходящее казалось дурным сном, от которого так хотелось проснуться! Но шли минуты, и и сон становился свершившейся судьбой…

Когда Изабель и Фарид в сопровождении двадцати членов экипажа свернули с главной, пыльной улицы на узкую улочку, девушке, на миг, захотелось провалиться сквозь песок, что был у неё под ногами. Там, впереди, глазам герцогини предстал тот самый невольничий рынок. Все оказалось хуже, чем она думала. Невозможно было заранее приготовиться к такому зрелищу.

Яркие шатры не скрывали ужасающей картины — кругом были женщины различных возрастов, большинство из них стояли обнаженными или же были одеты столь откровенно, что это не спасало от чужих, голодных взглядов. Кто-то из красавиц (а они, без сомнения, таковыми являлись) уже смирился с участью — и в глазах их Изабель отчетливо видела болезненное равнодушие к происходящему. Кто-то из женщин все еще продолжал бороться, что стоило одной из них удара по щеке её владельцем.

Герцогиня испуганно вздохнула. Горячая волна негодования, протеста, колыхнулась в её груди, а потом — тут же стихла, когда девушка встретилась взглядом с черными глазами Фарида. Не желая показывать свой страх, Изабель спешно отвела взор в сторону. Лишь бы не смотреть на этого опасного мужчину. Лишь бы не выдать своих чувств.

Герцогиню затошнило, когда она в сопровождении Фарида и других мужчин, прошла в глубь рынка. Казалось, хуже быть не могло, но, окунувшись в этот шум, в эти ароматы, смешавшие в себе запах пота и благовоний, запах страха и похоти, равнодушия и отчаяния, Изабель всей душой устремилась в своих молитвах к Создателю.

«Дай мне сил, Господи, дай мне сил справиться», — пульсировало в груди герцогини.

С двух сторон от Изабель располагались шатры, хозяева «товара» сладкими голосами зазывали богатых покупателей, коих, к ужасу девушки, оказалось здесь немало. Загорелые мужчины, кафтаны которых едва не лопались от огромных животов, и… Боже, Изабель вытаращила глаза, как только увидела еще одних потенциальных покупателей чисто европейской внешности. Один из них стоял совсем близко.

«Это ошибка», — неосознанно пытаясь оправдать их, подумала девушка, но, продолжая разглядывать человека со светло-каштановыми волосами, Изабель приходила к выводу, что ошибки здесь быть не могло. В подтверждение последнего светловолосый незнакомец, указав рукой на смуглую брюнетку, начал торговаться с её хозяином. А потом, издав довольный смех, принялся отчитывать золотые монеты…

Интересно, за сколько монет купят её, Изабель? Но еще больше волновало то, кто именно купит её. Что это будет за человек? Насколько злой? Насколько жестокий? Сломает ли он её сразу или же будет ломать постепенно, наслаждаясь процессом? У герцогини и в мыслях не было, что покупатели, оказавшиеся не невольничьем рынке, носят в себе такую светлую добродетель — как доброта и сострадание.

Появление Фарида и Изабель не осталось незамеченным. Работорговцы, теряясь в догадках, какой статус у женщины, что шла рядом с королем пиратов, переглядывались меж собой, бросая выразительные, голодные взоры вслед красавице. И хотя на ней был плащ — тоже серебристый, в тон платья, лицо её проглядывалось сквозь наброшенную на него вуаль, а каждое движение Изабель уже само по себе являлось столь грациозным и женственным, что всем собравшимся мужчинам хотелось увидеть её уже без преград.

Каким же испытанием было идти среди всех этих людей, этих мужчин, которые пожирали её своими глазами!

«А ведь это — лишь начало,» — ощущая липкую дрожь по своему телу, подумала Изабель.

— А, какие гости! — из алого шатра, охраняемого высокими мужчинами с иссиня-черной кожей и красивыми, равнодушными лицами, вышел незнакомец, облаченный в ярко — желтые одежды. Протянув руки, каждый палец которых был украшен перстнем, в сторону Фарида, мужчина заговорил на незнакомом для Изабель языке. Затем, мужчина в желтой одежде перевел взгляд на девушку. Его лицо озарила улыбка.

Герцогиня, занервничав от понимания, что вероятно, этот человек — её хозяин (как же унизительно это звучало!), метнула взор в сторону Фарида. Лицо его было невозмутимым, а вот глаза поблескивали странным, мрачным светом. Заметив, что Изабель смотрит на него, пират схватил её за плечо — властно, но не больно, однако прикосновение его обожгло нежную кожу девушки. Фарид подтолкнул её вперед. Он почувствовал, как под его сильными пальцами задрожала Изабель. Ему стало неприятно. Не желая этого ощущать, Фарид резко, словно девушка была прокаженной, убрал свою руку, и герцогиня пошла в сторону алого шатра в одиночестве.

В шатре было не так жарко, как под палящими лучами полуденного солнца, но легче от этого не становилось. Герцогиня скользнула взглядом по другим женщинам — здесь было пять красавиц — две миниатюрные брюнетки, одна, высокая, рыжеволосая прелестница и две блондинки. Все они были облачены в широкие шаровары и и прозрачную накидку, скрепленную на груди. Изабель обняла себя за плечи. Она не хотела расставаться с тем одеянием, что было на ней.

Незнакомки с интересом разглядывали Изабель. Одна из них, блондинка с глазами цвета утреннего неба, поднявшись с мягких подушек, подошла к герцогине. Окинув её пристальным взглядом, словно перед ней была соперница, женщина протянула руку, чтобы сорвать с лица Изабель вуаль, но не успела — герцогиня отшатнулась от неё. Голубые глаза недовольно сверкнули.

— Эй, ведьма, успокойся! — оборачиваясь, бросил мужчина в желтых одеждах.

Блондинка, поджав губы, отступила назад.

— Ты «ласков» со своими рабынями, Хасан, — с усмешкой, произнес Фарид.

— Эта ведьма покоя не дает, уж больно буйная, — Хасан обнажил зубы в улыбке, — а хочешь, подарю тебе её?

— Сначала — дела.

Хасан хлопнул в ладоши, и две из пяти женщин — рыжая и одна брюнетка, поднялись и встали у выхода из шатра.

— Ты тоже! — указав в сторону Изабель, крикнул Хасан.

Герцогиня, вздрогнув, сделала то, что от неё требовалось. Глаза её застилали слезы, когда мужчина в желтых одеждах жестом велел ей снять вуаль с лица. Изабель покорно сделала и это.

— Вот это женщина, — восторженно выдохнул Хасан. Он перевел потрясенный взгляд на Фарида и добавил:

— Сколько ты хочешь за неё?

— Ты не потянешь, — Фарид улыбнулся — хищный оскал зверя, пытающегося казаться человеком, — приступай, Хасан. У меня не так много времени, и хотелось бы отправиться на корабль с сундуками, заполненными золотом.

Хасан начал зазывать сладкими речами будущих покупателей:

— Редчайшая драгоценность! Земные гурии! Они доставят наслаждение и принесут блаженство!

Не прошло и пяти минут, как пространство перед алым шатром заполнилось мужчинами. Десятки пар жадных глаз скользили по женским телам и лицам. Некоторые из мужчин выказывали недовольство, что из трех женщина одна — все еще в платье. Их раздирало любопытство и похоть.

— Сколько ты хочешь за ту, что в сером платье? — подал голос высокий, худощавый мужчина.

Хасан обернулся и указал рукой в сторону Фарида, который разместился в тени небольшого шатра. Худощавый мужчина окинул его взглядом и, плотоядно улыбнувшись, громко вопросил, указывая на Изабель:

— Сколько стоит эта рыба?

— Видимо, ты окончательно лишился своей зоркости, Захир! — Фарид послал ему мрачную улыбку. — Это не рыба, и вряд ли ты сможешь заплатить за эту женщину ту цену, которую я назову.

— Назови, — в карих глазах Захира блеснул азарт.

— Два корабля золота, — выступая вперед, заявил Фарид.

— Два корабля… — Захир обернулся и окинул Изабель пристальным взором. — Уж не королева Франции эта женщина?

— Почти, — Фарид подошел и встал рядом с Захиром. — Это — герцогиня.

Среди собравшихся пронесся восхищенно-удивленный гул.

— Сама герцогиня?

— То-то я смотрю, что она завораживает красотой!

— Луноликая!

Слова, воспевающие красоту Изабель, полились, как из рога изобилия. Девушка, хоть и не понимала больше половины из услышанного, однако каждый дюйм её тела улавливал ту энергетику, что источали мужчины. Вожделение, жажда обладания, страсть…

Однако ей не было приятно от осознания, что её внешность вызвала такой фурор у собравшихся. Что такое внешность? Всего лишь оболочка… Изабель и прежде получала слова восхищения от поклонников там, в Европе. Но они мало чем отличались от стоящих напротив мужчин.

Все эти люди желали лишь её тела. Их не интересовала душа Изабель. Им не нужна была она сама. И девушка прекрасно понимала это. Она уже давно привыкла к этому.

— Герцогиня? Здесь действительно есть герцогиня? — сквозь толпу мужчин начал пробиваться высокий блондин. Его бледно-голубые глаза скользнули по женщинами и остановились на Изабель. — О, Господи, это же Изабель дю Плесси!

Как завороженный, мужчина шагнул в её сторону. Стража в лице двух чернокожих воинов преградила ему путь.

— Вы, стало быть, знакомы? — с усмешкой, заметил Фарид.

— Конечно, — глаза блондина наполнились восхищением, — мы познакомились на балу маркиза, в прошлом году. Вы меня помните, Ваша Светлость?

Изабель вздрогнула — такое обращение к ней резало слух, и казалось теперь непривычным, неуместным…

— Боюсь, что нет, — честно ответила она.

Что эти балы? Похожие лица, одни и те же разговоры…

— Да, — лицо светловолосого мужчины, на миг, исказилось, от досады, вызванной ответом Изабель, — конечно, тогда было так много гостей. Но я, без сомнения, запомнил вас в том красном платье.

Изабель молчала. Она не знала, что сказать в ответ. Стыд и обреченность плотным обручем сдавливали её тело. Не было ни сил, ни желания пошевельнуться.

— Сколько вы хотите за неё? — безошибочно угадывая, кто хозяин, обратился блондин к Фариду.

Тонкий лепесток надежды зашевелился в груди Изабель. Неужели этот мужчина, имени которого она даже не помнила, спасет её? Неужели все закончится?

— У тебя нет столько денег, — поворачиваясь лицом к светловолосому мужчине, сообщил Фарид.

— Но я не могу смотреть, как европейская женщина, герцогиня, становится рабыней! — с жаром выдохнул блондин.

— Так выколи себе глаза, — Фарид издевательски усмехнулся.

На долю секунды блондин опешил от такой грубости пирата.

— Ты хочешь ей помочь, верно? — вопросил Фарид. Его черные глаза сверлили ухоженное, гладко выбритое лицо блондина.

— Это мой долг! Я — барон Стэффорд, и моя честь взывает меня к тому, чтобы спасти эту благородную женщину! — голубые глаза барона странно заблестели.

— Или твоя похоть, барон? — с усмешкой поинтересовался Фарид. И судя по переменившемуся лицу барона, пират попал прямо в точку. Пока блондин пытался подобрать нужные слова, Фарид опередил его.

— Если ты действительно хочешь помочь герцогине, вот тебе мой совет. Возвращайся в Европу и сделай так, чтобы до ушей герцога дю Плесси дошло знание о том, где его прекрасная жена.

— Антуан? — барон нахмурил белесые брови.

— Да, расскажи ему все, что видел. В каком положении его жена. Быть может, если герцог поспешит, то он успеет выкупить её у меня. Если только, конечно, не найдется какой-нибудь богач, готовый заплатить за герцогиню два корабля золота, пока я не передумал.

7

Изабель устало опустилась на подушки. Минутами ранее чернокожая охрана разогнала зевак. Остались только сам Хасан, Фарид и его люди. Мужчины о чем-то негромко беседовали, разговор велся на незнакомом для герцогини языке, и потому она ничего не понимала из обрывок фраз, доносившихся до неё. Может, это было к лучшему?

Наконец, Фарид и Хасан пожали друг другу руки. Заметив это действие краем глаза, Изабель ощутила, как что-то внутри неё рухнуло, раскололось на части… Неужели…?

Словно почувствовав её вопрос, Фарид уверенным шагом прошел в шатер. Скользнув плутоватым взглядом по прелестницам, он снисходительно улыбнулся им, а затем перевел взор на Изабель. Она сидела на подушках с идеальной ровной спиной — холодная королева, которой предстояло упасть вниз…

— Герцогиня, — встав напротив, произнес Фарид.

Девушка подняла на пирата взгляд. Серые озера глаз выражали удивительное спокойствие, граничившее со смирением. Фариду стало не по себе — было непривычно видеть Изабель такой. На миг, ему захотелось встряхнуть её за плечи, да так, чтобы она ожила. Чтобы вновь глаза заблестели, снова её голос стал дрожащим, обиженным, упрекающим — каким угодно, лишь бы герцогиня не молчала.

Последняя мысль вызвала в сердце Фарида волну протеста. О чем он думает? Какой голос? Какие глаза? Пират сжал челюсти с такой силой, что у него заиграли желваки. Сверля Изабель взглядом, Фарид подбирал слова для прощания с ней. Но герцогиня, в который раз удивляя, опередила его.

— Прощайте, Фарид, — мягкая, с оттенком грусти, улыбка тронула её полные губы. — Надеюсь, теперь ваше сердце обретет покой.

Что-то неприятное закололо в груди пирата, и ему стало мало воздуха — было похоже на то, словно он получил удар. Игнорируя это чувство, Фарид попытался улыбнуться — но губы словно не слушались его.

— Прощай, Изабель, — бросил он, и тут же резко отвернулся от неё.

Уже не оборачиваясь, Фарид стремительной походкой покинул шатер. Остановившись напротив Хасана, пират, заглянув тому в глаза, мрачно сказал:

— Смотри, Хасан…

— Фарид, мне еще дорога моя голова, — стирая проступившие на лбу капельки пота, ответил Хасан.

— Я предупредил тебя, — сверкнув глазами, добавил Фарид. Затем, махнув рукой своим людям, направился назад. Вот и все. Наконец-то он расстался с этой женщиной. Пусть она дожидается здесь, вдали от него, Фарида, своего мужа. Пусть ждет его…

Такие мысли посещали голову пирата, пока он пересекал пыльные улочки. Не было в его сердце ни сожаления, ни угрызения совести, ничего. Казалось, все другие чувства, помимо жажды мести, сгорели, иссохли в нем — и там была черная пустошь.

Изабель не смотрела вслед Фариду. Нет. Уставившись прямо перед собой, в алые покровы шатра, девушка пыталась принять ту мысль, что теперь она — всего лишь рабыня. Несмотря на то, что Изабель пыталась подготовить себя к неизбежному (и прежняя ночь, проведенная в слезах, была тому подтверждением), все же, между пониманием и осознанием был путь, по которому ей еще предстояло пройти. Этот путь шел в другой стороне от жизненного пути Фарида. В те минуты Изабель была уверена в этом.

«Что же, — размышляла она, — значит, именно такую судьбу уготовил мне Создатель».

Фарид смотрел на зеленые волны, которые с каждой минутой все сильнее и сильнее поднимались, и ощущал внутри странные, прежде незнакомые ему чувства. Они, подобно этим волнам, все нарастали и нарастали, окутывая сердце и душу пирата.

Но почему? Почему теперь, почти до конца воплотив план своей мести, он, Фарид не чувствовал ни удовлетворения, ни тем более, спокойствия? Почему внутри него все обжигало, сжимало, и обдавало — то ледяной, пробирающей до дрожи, то горячей, из-за которой хотелось стянуть рубаху, волной?

Не выдержав, пират сорвал с себя рубаху и подставил обнаженный торс порывистому, пронизанному океанской свежестью, ветру. Прохлада заскользила по обнаженной коже. Ветер начал трепать темные волосы на голове. Но даже он не смог унять тот жар, который все распалялся и распалялся в теле Фарида. Пират сжал веки. И тут же перед его глазами предстала Изабель. Гордая, полная достоинства и благородства… Завораживающие своей красотой серебристые озера смотрели на него без капли ненависти.

«Надеюсь, теперь ваше сердце обретет покой»…

Так она сказала. Словно гром прогремел над головой Фарида.

— Проклятье! — ударив по штурвалу, выдохнул пират.

Фарид понял одну ужасающую вещь — избавившись от Изабель, он так и не обрел покой.

— Али — голос Фарида требовал немедленного повиновения.

— Да, капитан? — Али устремил на него напряженный взгляд.

— Разворачиваем корабль, — процедил капитан.

Время, за которое корабль Фарида вернулся к берегам, для капитана тянулось невероятно долго. Минуты превратились в часы, а огонь, что разгорелся в груди капитана, стал неистовым пламенем. И когда король пиратов, наконец, ступил на песчаный берег, всякий, кто попадался ему на пути, отшатывался в сторону — так грозен, так особо пугающим был Фарид. Он устремился к своей цели.

Город окутали сумерки. Мягкая, долгожданная прохлада спускалась на мир. На бледно-сером небе, украшенном последними лучами багряного солнца, заблестели, подобно хрусталю, звезды. Они казались такими близкими, что думалось, протяни руку — и коснешься их. Изабель, наблюдая за стремительно меняющим цвет небосводом, медленно водила гребнем по своим темным волосам. Признаться, она не нуждалась в том, чтобы расчесать их — они и так были гладкими, как шелк. Скорее, девушка занималась этим с одной-единственной целью — чтобы успокоиться. Близилась ночь, и это особо пугало Изабель. Что ждете её теперь?

Конец ознакомительного фрагмента.