Сансара. Оборот третий. Яйца Нимиры

Мила Бачурова, 2022

Когда путешествуешь по Сансаре, есть много возможностей умереть. Словить пулю, получить мечом по морде или даже разбиться на гоночной летающей тарелке. Только вот умирать из-за разлагающихся имплантатов уничтоженного мира – самый неприятный способ. Часы тикают. Времени всё меньше. И надо позарез найти одного парня, который совершенно не хочет, чтобы его находили.Корабль и команда наконец-то обретут друг друга. Откроются новые страницы истории Дианы. Завершится вековое противостояние яйцекратов и яйцеверов. Смогут ли герои сохранить свою яичность в этом безумии?..

Глава 6

Сегодня, кажется, был международный день хороших новостей. Как только я оделся и собирался уже было выйти в столовую, на руке ожил позабытый браслет. Я обрадованно тыкнул кнопочку, чтобы принять вызов.

— Наконец-то я вас нашёл! — торжественно провозгласил слегка искажённый крохотным динамиком голос Шарля. — Вы ещё живы?

— Твоими молитвами, гений! — усмехнулся я. — Когда нас заберёшь?

— Костя, тут всё непросто.

— Да кто б сомневался. Гравицапа перегорела?

— Не понимаю, о чём ты. Я трачу на этот канал огромное количество энергии, которой у меня и так всего ничего. Попасть к вам я не сумею, нет орбитальных порталов. Постарайтесь переместиться куда-нибудь поближе. В мире, где вы находитесь, есть статичный портал?

— Есть!

— Куда он ведёт?

— Ща, погоди!

Я выскочил из комнаты, тряся левой рукой и показывая на браслет пальцем правой. Диана, помогавшая Яйцерине накрывать на стол, тут же смекнула, в чём дело, и кивнула.

— Портал! — воскликнул я. — Куда он ведёт?

— S-M89623/J, — без запинки сказала Диана.

— Слышу, — отозвался Шарль. — Это мне уже по силам. Там и встретимся. Вызови меня сразу же, как переместитесь. И поскорее! Меня, кажется, заметили на орбите… Конец связи.

Браслет замолчал. Я опустил руку.

— Слыхала? — сказал Диане. — Он нас там сразу и подберёт. Я лучше в каюте поваляюсь. Шарль — гений, может, тоже чего придумает.

— Заткнись! — вдруг шикнула на меня Диана, широко раскрыв глаза.

— Чего? — не понял я.

Этими же самыми глазами Диана указала на Яйцерину, которая, паря в полуметре над полом, ставила на стол пустые тарелки. Цвета она при этом была бледно-жёлтого. И молчала. Мысленно прокрутив в голове всё сказанное сейчас, я добавил это к сказанному и произошедшему вчера, и у меня началось нехорошее предчувствие.

— А, Костя! — В столовую вошёл Яйцерик. — Встал?

— Угу, — осторожно сказал я, в кои-то веки боясь, как бы чего лишнего не ляпнуть.

— Хорошо. Садись. Сейчас мы всё обсудим.

Я сел. Слева от меня оказалась Яйцерина (она висела над стулом, не касаясь его), справа — Диана. Последней к нам присоединилась Фиона.

Я взял ложечку. Диана и Фиона повторили жест за мной. Н-да, блин, чувствую себя — как отец двух слабоумных дочек…

Зачерпнул ничего с тарелки, положил в рот, пожевал и проглотил. Прислушался к ощущениям. Хм. Хм…

— Чувствуешь благодать? — спросил Яйцерик.

— Что-то чувствую, — не стал спорить я.

Чувство было странное и непонятное. Несмотря на то, что желудок оставался пустым, он потихоньку переставал подавать признаки голода. Жуть, до чего неприятно, а вернее непривычно. Нет уж, благодать благодатью, но на шашлычок я Фиону всё-таки разведу.

— А я ничего не чувствую, — проворчала Фиона.

— Это потому, что в вас пока ещё молчит яичность, — пояснил Яйцерик. — Тогда как в Косте она пробудилась.

— Ура, — скромно сказал я и вкинул ещё одну ложку благодати.

Фиона и Диана терпеливо повторяли за мной. Яйца же сидели неподвижно, видимо, потребляя благодать каким-то особенным, исключительно яичным бесконтактным способом.

— Итак, — сказал Яйцерик, когда я, устав от непонятных ощущений, положил ложечку. — Настало время поговорить. Всё происходит так быстро, и я… я немного…

Тут Яйцерина, необычно молчаливая этим вечером, подала голос:

— Что с тобой, папа? Зачем приходил Яйцедок?

Воцарилось тяжёлое молчание. Я переглянулся с Дианой. Она пожала плечами — видимо, не больше моего понимала.

Яйцерик вздохнул:

— Не хотел тебе говорить, пока не буду знать наверняка… Я тухну.

Яйцерина вскрикнула и побледнела. С лёгким стуком опустилась на стул.

— Да, дочка, как бы грустно ни было, но это — факт, с которым тебе придётся смириться, как смирился с ним я. Внутри меня неоперабельная тухлость, и она растёт с ужасающей скоростью. В лучшем случае мне осталось прожить яйцо, или два…

— Нет! Нет, папа! — Яйцерина спрыгнула на пол, подкатилась к стулу отца, подпрыгнула и, подвинув его, очутилась рядом с ним. — Этого не может быть! Яйцедок ничего не соображает! Давай увезём тебя в город? Там есть клиника с настоящими специалистами. Можно будет сделать полное переливание желтка…

— Прекрати! — неожиданно жёстко оборвал её Яйцерик. — Переливание желтка? И кто я тогда буду? Я более не буду твоим отцом! Нет. Я — яйцевер, и я умру яйцевером. Мы не признаём никаких переливаний. Если тухлость коснулась меня — значит, такова воля Высшего Яйца.

Отчётливо всхлипнула Фиона. Я покосился на неё. Сидит, слёзы утирает. Чувствительные они, алкаши эти… даже если выпить не дают. Диана держалась молодцом. По её непроницаемому лицу невозможно было даже сказать, сочувствует она разыгравшейся сцене, или мысленно ржёт.

— Вот тебе мой завет, дочка, — продолжал Яйцерик. — Я вижу, что ты нашла свою судьбу. Так держись за неё, ибо эта судьба — судьба всех яйцеверов. Костя Старательное Яйцо! Подойди сюда.

Я подошёл, исполненный сквернейших предчувствий. Был у меня похожий разговор с одним серьёзным дяденькой из МВД, который обещал меня в органы пристроить и обеспечить стремительный карьерный взлёт. И даже дочка у него была фигурой на Яйцерину похожая…

— Позаботься о моей дочери, — попросил Яйцерик севшим голосом. — Она — самое драгоценное, что у меня есть. Возьми её в свои законные яйца, если ты не связан другим обетом.

— Э-э, — протянул я, с трудом удержавшись от того, чтобы посмотреть на свои законные яйца. Вместо них беспомощно посмотрел на Диану.

Диана языком мимики и жеста дала мне понять, что совсем не ревнует. Я всё равно сомневался. Посмотрел на Фиону. У той в глазах загорелись огоньки. Ну, это-то как раз понятно: где свадьба, там наливают.

— После этого я открою тебе наше оружие, — пообещал Яйцерик. — И ты поведёшь нас в бой с яйцекратами. Тебя прислали нам сами Птицы, о Костя Старательное Яйцо! Согласен ли ты?

Я с тоской посмотрел на Яйцерика, потом — на Яйцерину. Ну и хрена мне делать? Вот уж впух так впух, спасибо великодушное…

— Согласен, — пробурчал я.

Яйцерина грустно-радостно хлюпнула.

***

— Это ненормально, — упрямо заявил я, когда мы с Дианой после завтрака уединились на крыше дома. — Это вообще хрень какая-то.

Яйцерик удалился отдыхать. После того, как ему поставили диагноз, он сразу сделался каким-то вялым и унылым. Фиона, которая всей алкашьей душой выражала сочувствие, повела безутешную Яйцерину прогуляться в лесок.

— Костя, — терпеливо втолковывала мне Диана, — тебе надо срочно менять мышление. Или ты просто сойдёшь с ума.

— Я мышление меняю очень редко, и только на пиво. Ну ладно, ладно, не так уж редко…

— Про пиво я тебе сегодня уже всё сказала.

— Блин! — завопил я. — Да ты совсем ополоумела, женщина?! Я должен бросить пить, жениться на яйце, отдать тебе браслет и, как следствие, моего дорогого любимого Шарля! И во имя чего всё это, а? Партнёрство пятьдесят на пятьдесят? Да я на русалках больше заработаю, чем с тобой!

— Ррррррусалки кррррррасивые, — подтвердил зачем-то ворон. Я на него покосился, но ничего не сказал. Хрен его знает, может, в его родном мире и русалки водились, я ж там недолго прожил. Может, Гримуэль как-то и на русалках зарабатывал… Не хотелось бы узнать, как, конечно.

— А что ты предлагаешь? — Диана тоже начала кипятиться.

— Как, что? Берём оружие, бьём яйца, прорываемся к порталу…

— Оружие тебе дадут только после свадьбы. Поживи немного с Яйцериной, оставь ей приятные воспоминания.

— Так. Во-первых, я даже не очень понимаю, каким образом мне оставить ей эти самые воспоминания. А во-вторых, всё это гнусно. Я поговорю с Яйцериком. Не должно быть никакой дурацкой свадьбы.

— Костя. — Диана вдруг положила ладонь мне на руку. — Мужик умирает и хочет обеспечить будущее дочери. Он не подпишется по-другому.

— И что, я должен жениться, а потом свалить в закат?

— Именно.

— Это гнусно.

— Потому и говорю: тебе нужно менять мышление. В Сансаре иначе нельзя. Представь, как будто всё это… ну… компьютерные игры. Ну, ты ж не паришься, когда поиграл в одну игру, а потом переключился на другую, а потом в реале с кем-нибудь затусил?

— Хренасе, у тебя понятия, — возмутился я ещё больше. — Это, значит, когда ты меня на астероиде кинула, ты ко мне как к «боту» относилась?

— Угу, — немного смутилась Диана. — Меня так папа научил. Жестоко, но помогает крышей не поехать.

Н-да. И вот так мне предлагается изменить мышление. Твори любую хрень и забей на последствия, потому что всё фигня, кроме агентов Альянса. Да и агенты, если разобраться, тоже фигня.

— Было пару раз… — как-то уж совсем тихо сказала Диана, — когда я только так и выжила. Всё повторяла себе: это не по-настоящему. Смотрела на эти рожи, и…

Момент глубокой откровенности закончился так же внезапно, как и начался. Диана резко мотнула головой и перевела дыхание. А я впервые задумался о том, что, вполне возможно, не в каждом приключении Диана была лихой сучкой на белом коне. Что жизнь её, вероятно, ломала куда круче, чем в наших с ней совместных «туристических поездках».

— Короче, — сказала она, глядя в сторону. — Давай без соплей. Что в том мире, в который мы переместимся — одному хрену известно. Может, там придётся сразу бежать и драться, а тебя приступом накроет. Так что останешься тут. Тут хотя бы безопасно. Яйца тебя уважают, бить не будут. Лежи, питайся благодатью. Хернёй страдать не будешь — из дома не выгонят. А я быстренько найду Кристиана и приволоку сюда. У него руки золотые, он пьяный с завязанными глазами под проливным дождём в поле операцию на открытом сердце делал. Успешно.

Что-то меня передёрнуло от такой характеристики, а от имени «Кристиан» вообще перекосило, но я промолчал. В словах Дианы слышалось до отвращение много логики.

— И давай, поторопи их с этой идиотской свадьбой, — закончила она.

— Аж не верится, что тебе так интересно спасти мою жизнь, — проворчал я.

— Костя! — Диана поднялась на ноги. — Не начинай. Давай мы со всей вот этой вот хренью будем разбираться, когда ты будешь здоров, и мы окажемся в безопасном месте.

Я усмехнулся:

— Слушай, а у тебя вообще когда-нибудь был опыт отношений? Я, в смысле, нормальных. Основанных, там, на доверии, и ты ды, и ты пы. А не когда духами брызгаешь, жестоко манипулируешь и потом кидаешь?

Кулак замер в миллиметре от моего носа.

— Запомнил? — сквозь зубы процедила Диана.

— Запомнил, — осторожно кивнул я, начав кивок с движения головы назад.

— Молодец, что запомнил. Пошли, найдём Фиону. Я всё-таки жрать хочу до потери сознания. Благодать эта…

Но прежде чем она договорила, до нас донёсся отчаянный визг со стороны леса.

— Аврррррал! — каркнул ворон, первым срываясь с места.

— Твою мать, — выругалась Диана и, бросив на меня быстрый взгляд, добавила: — Тут сиди!

Она спрыгнула с холма и побежала в сторону леса. Я осторожно повёл плечами. Прогнулся, согнулся, разогнулся. Встал. Вроде всё работает. «Тут сиди!» Щас, ага. Раскомандовалась. Да я за Филеаса всех порву!