Таможня

Микки Сандэй (2024)

На Земле происходит неладное. Работники смерти получают неверную информацию и души людей разгуливают, где им вздумается. А у ангелов и демонов своих забот полно. Но всё это начинается с мира людей, вот только возможно, что это только видимость. И все события приводят совершенно в другое место…

Глава 3

Что было с Гаем, Гаврила уже не видел. Взяв папки, он задумчиво и почти не замечая ничего вокруг, прошел по длинным коридорам мимо многих открытых и закрытых дверей. Для него было необходимо хоть в чем-то разобраться, и первоначально со странным обстоятельством задания Агапия.

Ситуация усложнялась тем, что все обстоятельства он знал исключительно со слов темного. Конечно можно было многое что предположить, но одно светлый знал точно: телепортация на зрение и сознание темных не влияла. А значит ничего перепутать Агапий не мог. Темные вообще отличались своей невероятной выносливостью. Телепортация могла довести до переломов, или же галлюцинаций у многих представителей конторы с обеих сторон. Но темные от подобного были застрахованы.

А значит следовало опираться на его слова. И слова эти были совсем не утешающими. Выяснить что там, на земле, есть незарегистрированный один человек не самое страшное, но узнать, что их двое и они видимо полудемоны, было еще страннее.

Вокруг сновали ангелы, демоны, попалось несколько бесов. Средний рост, копыта и, хвосты и рога. Все как полагается. Они шли и о чем-то оживленно беседовали. Один все время смеялся, а второй что-то рассказывал чуть ли не захлебываясь собственной слюной.

–… а общем похоже жизненную силу похищают… — донеслось откуда-то со спины Гаврилы и светлый резко остановившись, посмотрел назад.

За спиной стоял черт. Самый натуральный: низкий, лохматый как нестриженная коза, с немного витыми рогами и тяжелыми копытами. Он стоял возле стены и улыбаясь выставлял напоказ квадратные зубы. Перед ним стоял высокий парень с черными волосами до пояса и странным угловатым лицом.

Гаврила прошел мимо них даже не заметив этой парочки, но сейчас их разговор заинтересовал светлого и он осторожно приблизился к ним. Облокотившись спиной о стену он раскрыл одну из папок и уставился в кривой почерк Гая, не читая при этом ни строчки.

— То есть жизненную силу похищают? — тем временем, в пол голоса переспросил черноволосый парень. — Это разве, возможно, чтобы осталось без ведения?

— В том то и дело что нет, — шипящим голосом отозвался черт. — Понимаешь, там и место пустое и говорят у людей жизненную силу похищают. Сам посуди, как можно устроить все это, да что бы контора не прознала?

— А контора точно не знала?

— Так души по три часа томятся. Вон, смертоносцы как грызутся! — усмехнулся черт, показав рукой куда-то в сторону Гаврилы. — К ним сейчас в контору зайди, и сам увидишь как смертоносцы на диванах сидят да журналы читают. У них вся отчетность летит, словно ее кто-то штрихует не в меру.

— А тебе это откуда известно? — не понял черноволосый, таким тоном, будто это была страшная тайна, и черт решил поведать ее всему миру.

— Так я сам от смертей иду, вон душу им принес. А они как увидели так и рассвирепели не на шутку. Представляешь, заплатили полгревна, не то что обычно!

— Да, — поджал губы темный. — Получается, сейчас душа подорожала?

— Да нет, она вовремя на учет попала, — отмахнулся черт. — Я ее случайно подобрал пока с задания переправку ждал. См ведь знаешь, неделя бессилия идет своим чередом.

— Да, — согласился темный. — Неделя бессилия любой катастрофе фору даст…

— А пошли выпьем, а? — неожиданно опомнился черт. — У меня тут калым, а ты кажись и не спешишь никуда. Я угощаю.

Темный звонко рассмеялся и оба тихо переговариваясь направились прочь от отделов смертей.

Гаврила невольно поежился, подняв на них глаза. Все же черти были удивительными существами и все еще были широко задействованы в разведывательных операциях. Они боялись крестов, святых, икон и даже металлических крестиков. Но были способны обмануть кого угодно и схватить в свои тонкие пальцы заплутавшую душу им не стоило никакого вреда. Конечно сами убить они не могли, а значит черт и вправду случайно увидел душу и решил повысить свой рейтинг успешного работника конторы и помочь коллегам. То есть, отделу смерти, а там эту самую душу потеряли, что для них было само по себе преступлением…

Но смерти на земле показались Гавриле странным обстоятельством. Все же из разговора двоих ничего понять было просто невозможно, но интересную нить они давали.

Дойдя до нужной двери в стене, он вошел внутрь и невольно потоптался на пороге.

Многие завидев серебряную табличку с золотой окантовкой предпочитали обходить ее стороной. Все же характер у ребят из нижних отделов, был мягко говоря как правило скверный. На нижние этажи Гаврила никогда не спускался, но изредка заходя в этот отдел, наивно предполагал что и в подвале они выглядят точно так же.

Отдел смертей, это было огромное помещение, разбитое на отдельные кабинеты со столами стеклянными перегородками. Вокруг сновали люди различных возрастов. Около двери оставалась небольшая часть отделенная на кофейный аппарат и удобные диванчики для отдыха. Все помещение в светлых тонах, а вот работники предпочитали носить темную одежду.

На одном из диванчиков сидел высокий человек с молодым лицом и волосами собранными в косу, чей конец скрывался под воротом черного балахона надетого на него. Рядом прижатая к стене стояла зачехленная коса, какой обычно крестьяне косят рожь на поле. В руках у мужчины был журнал с розовой обложкой. Один из тех, что лежали здесь же на небольшом журнальном столике в огромном количестве.

Когда Гаврила только входил из помещения вышел более взрослый человек с сердитым выражением лица и такой же косой за спиной. Это все были смертоносцы, как их называли по всей конторе. Их работа была забирать души, отделившиеся от тела. А косами они могли отсечь от души все связи, что не позволяли ей уйти с земли. Но на живых они свое оружие никогда не использовали.

Человек сидящий на диване молча читал не обращая ни на кого внимания. Его лицо было чересчур спокойно, и светлому стало даже как-то неуютно рядом с ним.

— Извините, — сглотнув, обратился к нему Гаврила. — А начальник Снарк здесь?

— А где ему еще быть? — не отрываясь от чтения спросил мужчина. — Сидит за своим столом и занимается своими делами.

— Спасибо, — поблагодарил его блондин, и осторожно направился между стеклянными перегородками, сжимая в руках папки.

Ему надо было дойти до самого конца помещения. Именно там, в последнем кабинете сидел Снарк. Это был крайне интересный тип по мнению светлого.

О происхождении сотрудников смерти можно было даже не судить. Часть из них имела людские корни, часть демонические, часть ангельские. Словом в отделе были намешаны все виды которые не отличались от людей. Но имели они такие только корни. Отличия от добрых двух третей конторских служащих у них были весомые. По большей части они являлись людьми, которые не старели, практически ничем не страдали и имели за спиной по несколько прожитых жизней. То есть по большей части, они так и оставались непонятным третьим отделением.

Гаврила подошел к последней перегородке и замер возле открытой двери. Снарк был на месте как и сказал смертоносец, но видимо не в лучшем расположении духа.

— Сколько это может продолжаться?! — донеслось до него, как завопила молодая девушка, швырнув стопку папок на стол перед лицом молодого вида человека. — Вчера случилось две не запланированные аварии, при этом пострадало восемь человек, двое из которых лежат в реанимации, а документацию до нас никак не донесут!

— Отдел проверки выяснил, из-за чего случилась авария? — держа руку возле лица, спросил Снарк, таким спокойным голосом, будто его уже ничего не могло удивить в этой жизни.

Гаврила, который хотел было постучаться и войти, невольно замер, прислушиваясь к разговору. Послушать явно было что, а говорящие его пока не заметили. И это давало ему хоть какой-то плюс в данной ситуации.

— Стечение обстоятельств! — вспыхнула девушка, и ее светлые волосы затряслись подобно хвостам гремучих змей. — У нас одни косяки висят! Ни одного дня без неприятностей не обходится, и как с этим мириться? Как?

Мужчина пожал плечами и посмотрел на стол перед собой, заваленный бумагами и папками. Неделя выдалась напряженная для всех. Одни за другой как в черной полосе шли неприятности. Самыми ощутимыми для отдела смерти были ошибки курьеров, которые всем стоили не малых нервов и могли отражаться на всех отделах конторы, но с ними разбираться все устали. Начальник все время грозился отвести отдельный кабинет под жалобы на курьеров, но пока все было безрезультатно, и доносы уходили в молоко, подобно талому маслу.

Вокруг за стеклянной перегородкой отделяющей его стол от множества таких же, копошились люди. Бесконечные, и вечные как само время. Вдали коридора можно было видеть диваны возле кофейного автомата, на котором в обнимку с отчетами спали сотрудники офиса. Мир сошел с ума, и видимо решив, что одному сходить с ума скучно, решил свести и их заодно.

— Надо что-то предпринимать, — немного успокоившись, заявила девушка, смотря на него алыми от гнева глазами. — Надо хоть что-то наладить, так как такими темпами, мы зашьемся окончательно.

— И с чего предлагаешь начать? — неуверенно развел руками мужчина, давая понять, что дел много, а времени нет.

— На прошлой неделе курьеры принесли приговор на сутки позже, из-за чего мы забрали подопечного на сутки позже, чем были должны. А он, между прочим, успел раскаяться и фактически мы ему должны были дать отсрочку на две с половиной недели со дня искреннего раскаяния.

— Курьеры, — понял мужчина. — Только не представляю, как ты с ними собралась разбираться, если с ними никто уже год не может справиться.

— Как-нибудь! — воскликнула девушка. — Как-нибудь и точка.

— Ну, удачи тебе, — пожал плечами мужчина. — Только сдается мне, что виноваты все же не курьеры. Ведь сама видишь, они все приносят, а приносить позже просто не могут. Ведь приговор выписывается за сутки раньше, если он, конечно, спланирован нашей конторой.

— Но почему тогда даты то не сходятся? — осела на стуле перед начальником девушка. — Почему тогда приговоры путаются? Почему мы никого вовремя забрать не можем?

— Даты меняются быстрее, — вновь пожал плечами мужчина. — Понимаешь ли, договоры выписываются, но когда наступает смерть объекта описанного в договоре, она меняется. И получается такая ахинея, что договоры, приговоры и прочая макулатура приходит в наш отдел позже. Да ладно тебе, — попробовал он все же утешить девушку. — Может просто год такой, неудачный для нашей конторы. Или нашего отдела?

— Что не так с годом? — осведомился подсев на ближайший железный стул высокий блондин в белом плаще.

Все же Гаврила не выдержал. Сколько он знал Снарка, мог уже догадаться что кроме утешений для девушки, от него более ничего не дождешься. Все же он был начальником своего отдела, и дело свое знал. Он умудрялся держать всех своих подопечных железной рукой, и если то было необходимо спускать их с небес на землю или же успокаивать.

Но сейчас его глаза сощурились глядя на светлого и давая понять, что тот явно был не в том месте где должен был бы находиться. Конечно, не преступление, но и не плюс для него самого.

— Слышал ваш разговор ненароком, — честно признался Гаврила, давая Снарку понять, что от него не так просто отделаться. В принципе, Снарк и без него это отлично знал. — И как такое может приключиться? Это разве, нормально, чтобы договоры приходили позже смерти? — искренне изумился он.

— Смотря какие, — пожал плечами парень, и потянувшись проследил за удаляющейся девушкой сонными глазами. — Слушай, Гаврила, а чего это ты в чужом отделе ошиваешься? В своем волынить надоело?

— Ох, как надоело, — мотнул своей светлой головой блондин. — А на самом деле я с документами пытаюсь разобраться. Я ведь своего парня на дело отправил…

— Какого именно? — сощурился, припоминая парень, и полез на стол, откуда извлек лист со списком. — Агапий Тенор. Темный? — удивился он, подняв глаза на Гаврилу. — Слушай, он ведь уже как пару лет, если не ошибаюсь, без дела дома сидел…

— Ну вот, дело нашлось, — пожал плечами блондин, переминая в руках несколько папок с исписанной бумагой. — Так что у вас тут за беда? Вы кажется единственной отдел, который не должен страдать из-за недостатков информации.

— Не единственный, — потянулся человек как-то по-кошачьи и, выгнувшись, вновь разлегся на крутящемся стуле за собственным столом. — Просто вот молодому поколению никак донести не могу, — он кивнул на стул, где только что сидела девушка, — что когда происходят поистине случайные смерти, даже курьеры ничего поделать не могут. Они то, получают документацию за сутки, ну иногда за пол часа, в крайнем случае, за пять-десять минут. А в данный момент им приходится еще и бегать с этими бумажками обратно, так как они получают документы за сутки, а человек умирает через пять минут, после вынесения приговора.

— Мура какая-то, — задумался Гаврила. — Нет, серьезно чепуха какая-то. Ну, сколько таких случаев в месяц насчитывается?

— В месяц? — весело усмехнулся мужчина. — Пятнадцать человек в год. А у нас тут за последние два месяца сорок человек сгибло, и что самое интересное, это, конечно же, смерть данных личностей.

— И что с их смертями не так? — уточнил Гаврила, чувствуя, как под лопаткой у него закололо. А это был поистине дурной признак.

— Сходи в отдел разбирательств убийств, там и уточняй, — махнул куда-то в сторону парень. — Я, правда, тебе всего рассказать не могу. Мы ведь только бумажки перебираем, а там тебе все расскажут. Хочешь, я тебе направление выпишу?

— Да, пожалуйста.

Мужчина посмотрел на него скептически, но потянулся и, выудив из под горы наваленных на столе папок стопку склеенных бланков, принялся что-то писать на верхнем.

Он мерно вычерчивал каждую букву, дабы не допустить никаких ошибок. Видимо ему самому было приятно писать что-то другое, нежели свою собственную подпись. Но вот странное предчувствие, поселившееся у светлого внутри еще в тот момент, когда с ним созвонился Агапий, дало о себе знать неоправданной настороженностью.

Гаврила прикусил губу. Определенно что-то в мире творилось, и это что-то ничего хорошего не сулило. А значит надо пойти в нужный отдел и поднимать там все подробности. Кто, как, откуда, и само собой при каких обстоятельствах.

Конечно никто не гарантировал, что ему все все расскажут. Тем более что его отправляли скорее всего на нижние этажи, а там светлые обычно не появлялись и возможно к нему отнесутся скептически и не захотят ничего объяснять. Но попробовать все же стоило, и быть может эта проба, принесет ему свои плоды.

— Салантер вон тоже волосы на себе рвал, — протянул ему оторванный от общей стопки бланк мужчина. — Говорит мол, никакой схемы нет. У него ведь тоже только работы прибавляется из-за этой муры.

— А Арид чего молчит? — не понял Гаврила.

Все же если одна сторона начальства поднимает шорох, то обычно по всем правилам и второй должно быть как минимум интересно, что в мире творится. А в мире творилось невесть что…

— Арид тоже воду мутит, — вновь потянулся мужчина. — Только он как-то по тихому. Между прочим, вчера тоже приходил, уточнял что да как и почему. Признаться по правде, мне и самому интересно, что происходит, но, как говорится: видно не судьба.

— Видно нет любви, — кивнул Гаврила. — Никто ведь не виноват, что у кубидонов тоже дни рождения бывают.

Мужчина рассмеялся в голос. Голос у него был словно из-под земли вырываемый. Его смех пронесся раскатистым громом по всему помещению, отчего стеклянная перегородка окружающая их затрещала, но выдержала. Наконец отсмеявшись, он уткнулся в отчет лежащий у него на столе, все еще не в силах снять веселую улыбку с лица.

— Ладно, я пойду наверное, — осторожно сообщил Гаврила и получив одобрительный кивок со стороны мужчины молча удалился, оставив отдел без своего присутствия.

Проходя мимо диванчиков для отдыха, он обратил внимание на то, что мужчина в черном капюшоне все еще сидел и читал журнал. Не то работа еще не появилась, не то он просто ждал каких-то дополнительных инструкций. Но одно было точно, существо его рода, не могло оставаться долго на одном месте, и просто ждать пока за него что-то там решат.

— Простите, — осторожно сел рядом с ним Гаврила. — А не подскажете, а какая обычно идет задержка между заказами?

— Пятнадцать минут, — охотно пояснил человек, не отрываясь от журнала. — Но я на один из этих косяков нарвался, вот и сижу здесь уже третий час.

— Косяков? — осторожно уточнил работник отдела исполнений желаний.

— Ну да, — проговорил человек, перевернув очередную страницу журнала. — Получил ведомость, в ней черным по белому 14:08 написано. Прибыл на место, а время смерти 11:03. И того получается разница в три часа и пять минут. А это скажу я вам, почти клиника.

— Это как? — не понял Гаврила.

— А это так, — перевел на него взгляд человек, и глаза его оказались бледно-голубыми и холодными. — Я прихожу, а он уже третий час как молится. Вот только почему-то в нашей конторе не в курсе, что он погиб. Как дело начали разбирать, а оказывается моя ведомость, и то преждевременной была. Он только через неделю откинуться должен был. На гонках, сердце должно было не выдержать, а тут какая-то шпана зарезала.

— Не стыковка, — нахмурился Гаврила, осторожно отводя глаза в пол. — Значит, как ни крути, а все равно не сходится.

— А все равно тесто соленое, — согласился человек, переводя взгляд обратно на журнал. — И вокруг весь асфальт в крови, а нож что в нем, рукоятка, чистая. И одежда чистая, будто вокруг из чего-то другого разлито.

— Спасибо за помощь, — поблагодарил Гаврила вставая. — Все же, с этим делом надо серьезно заняться.

— Найдешь виновного зови, — не отвлекаясь от чтения, заявил человек. — У меня к нему свой разговор, особый.

Гаврила только кивнул и метнулся из отдела.

Разговор особый. Вспорет бедолагу, а может и подонка последнего, вот тебе и весь разговор его. Но с другой стороны может оно и к лучшему так будет.

В любом случае было необходимо добраться до отдела, где разбирали все подобные странности. А иначе он даже приблизиться к данной ситуации не сможет.

За дверью, уже стоя в коридоре, он заглянул в ведомость. «Отдел по расследованию убийств» была надпись в строке направления. Папки он оставил на столе у Снарка, и теперь его руки были заняты только небольшим клочком бумаги. Но самым наверное драгоценным для него на данную минуту.

Конец ознакомительного фрагмента.