Зачарованное Дерево

Микки Лиш, 2022

Дедушка Хеди и Спенсера заточен в магический шар! Ребята отправляются на поиски средства, способного вызволить дедушку Джона, и узнают, что единственный способ спасти его – разжечь сердце Зачарованного Дерева. Помочь в поисках может… дракон! Но брат и сестра и понятия не имеют, что за ними по пятам следует волшебница, которая хочет уничтожить Зачарованное Дерево – источник всей магии нашего мира!

Глава 6. По ту сторону холма

Солнце светило лишь несколько секунд — затем трещина затянулась. Впрочем, меньше чем через минуту появилась новая трещина, ещё больше первой. Купол Обскуры задрожал, на мгновение потемнел и снова закрыл брешь, но и это не остановило мистера Грубса. Каждый раз, когда он бил киркой по темноте, ему удавалось пробить всё бо́льшую дыру.

— Рано или поздно он сюда проберётся, — Спенсер сглотнул. — И что нам тогда делать?

После очередного удара тьма, окружившая дом, задрожала. И на этот раз дневной свет задержался под ней намного дольше.

Бах! Хеди резко обернулась, когда в комнате задрожал пол, и увидела, что Дуг и Стэн рухнули на пол бесформенной кучей из меха и рогов.

— Ой-ой, боюсь, происходит что-то совсем для нас нехорошее, — пробормотал Стэн, выглядевший явно дезориентированным. — Дуг, ты в порядке? Я точно нет!

Дуг ответил лишь долгим рыком с ноткой угрозы, которой Хеди ещё не доводилось слышать за всё время, что они знали медведя.

Маленький ковёр на полу перестал биться о бок рояля, но нитки, торчавшие из него, тянулись туда и сюда, словно ковёр пытался самораспуститься.

— Мон дьё!^[1]

Симон уставился на свои призрачные руки, которые поблёкли и словно бы стали ещё прозрачнее, чем раньше. Он бросился к своему любимому роялю, но, когда попытался нажать на клавиши, пальцы прошли сквозь них.

— Я не могу играть! Не знаю, что происходит, но это делает меня хуже, чем раньше!

Обскура вздрогнула, и Дуг снова зарычал — ещё громче, чем раньше.

— Сильно нас бьют, джентльмены; посмотрим, кто будет бить дольше, — послышался незнакомый голос. То был бюст лорда Веллингтона, стоявший на крышке рояля. Хеди удивилась — раньше бюст к ним не обращался. — Вставайте, гвардейцы, и вперёд, на них! — добавил он.

— Не слушайте эту статуэтку, — нахмурился Симон. — В её словах нет смысла. Она лишь цитирует исторические фразы герцога Веллингтона.

Себе под нос призрак добавил:

— И пусть страдает злодей от вечного несварения за победу над французами при Ватерлоо.

Хеди, однако, показалось, что бюст пытается им что-то объяснить.

— На них? На кого?

Но в этот момент Джелли застонала. Она посерела и ухватилась за плечо Хеди.

— Что-то мне нехорошо. Скорее, даже отвратительно.

Даже её волосы казались какими-то увядшими.

— Тебя что, тошнит? — спросил Макс. Он нервно подпрыгивал то на одной, то на другой ноге — слишком близко к носу Дуга. Медведь щёлкнул зубами, и Макс вскрикнул от страха.

— Дуглас! Прекрати немедленно! — ахнул Стэн. — Дети, нам нужно уходить из дома. Что бы тут ни творилось, это для нас опасно. Дуг становится очень странным. Только разъярённого медведя за спиной мне и не хватало.

Из других комнат дома послышались тихие звуки — там начинали двигаться вещи, которые до этого десятилетиями оставались неподвижными. Даже книги на крышке рояля стали нехорошо подрагивать.

Хеди никак не могла собраться с мыслями; происходило слишком много всего и сразу.

— Уходить? Куда?

— К «Ловкости Рук», — сказал Спенсер. — Если мы пойдём к ним, это будет быстрее, чем ждать их здесь.

— Но как же дом? — растерялась Хеди. Она не знала, что делать. — Нам разве не надо остаться здесь и защищать его от мистера Грубса?

Бюст лорда Веллингтона повернулся вбок и посмотрел Хеди прямо в глаза.

— Всё дело войны, даже всё дело жизни — это стремление своими делами узнать неведомое; я называю это «угадывать, что прячется по ту сторону холма».

Стремление узнать неведомое. Слова лорда Веллингтона наконец успокоили столпотворение в голове Хеди. Что находится по ту сторону Скупого холма?

Хеди начала выкрикивать приказы, словно сама превратилась в прославленного фельдмаршала: собрать самые важные вещи, всем встретиться на кухне, потом идти на кладбище статуй.

Стэн поднял своё общее с Дугом тело на копыта и направился к двери, говоря умиротворяющим тоном:

— Успокойся, Дуг, мы отправляемся искать новое приключение вместе с молодняком, а потом ты вернёшься в своё прежнее тело быстрее, чем бурый заяц. Нет, можешь перестать рычать, тебе совершенно не на что злиться. Это мне приходится заставлять наши ноги идти задом наперёд по лестнице, а это крайне сложная работа, уверяю тебя.

Джелли по-прежнему нетвёрдо стояла на ногах, и Максу пришлось помогать ей спуститься на первый этаж.

Макс взмахнул рукой в перчатке:

— А что мне с этим делать?

— Нравится тебе это или нет, придётся идти в ней, — сказала Хеди, потом повернулась к Спенсеру. — Найди еды и воды. А ещё возьми большой фонарик из-под раковины. Я принесу снежные шары.

— Хорошо, Командирша, — проворчал Спенсер.

— Стань немного практичнее, и мне не придётся тобой командовать, — вздохнула Хеди.

Дверной проём неожиданно перекрыл Симон.

— Дети, умоляю, возьмите меня с собой. Боюсь, если я останусь здесь, то растворюсь окончательно.

— Мы не можем взять с собой рояль! — воскликнул Спенсер.

— Рояль брать не нужно, — ответил Симон. — Спрячьте мою композицию в банкетку и возьмите её с собой. Банкетка — это мой якорь, понимаете? А композиция — моя душа.

— Прости, Симон, — произнесла Хеди, — но это сильно нас замедлит. Что, если нам придётся бежать?

Пианист-призрак закусил губу:

— Меня ждёт пустота. Я готовился к ней три столетия, но всё равно не могу окончательно с нею смириться.

Хеди почувствовала себя ужасно. Симон однажды спас всю их семью от Альберта Никто. Его нельзя просто взять и приговорить к исчезновению.

Спенсер подтолкнул её в бок:

— Можно хотя бы просто унести Симона подальше от дома. А если нам действительно придётся бежать, то найдём какое-нибудь безопасное место, чтобы спрятать банкетку, а потом к нему вернёмся.

— Хорошо, — согласилась Хеди. — Симон, возвращайся, а я заберу твою банкетку с верхнего этажа. И держись от нас на расстоянии, чтобы мы случайно тебя не коснулись. Мы скоро спустимся под землю, и меньше всего хочется подхватить твой смертельный озноб.

Все знали, что призраков трогать нельзя — иначе могильный холод проберёт до костей.

Вскоре они запаслись едой, а снежные шары Хеди завернула в полотенце и аккуратно убрала в рюкзак. Они заперли все двери в доме и, освещая дорогу фонариком, пошли к кладбищу статуй в дальней части сада.

Когда они проходили мимо гаража, Спенсер направился к нему со словами:

— Секундочку. У меня идея. Практичная, — добавил он, увидев раздражённый взгляд Хеди.

Он вернулся с длинной кожистой верёвкой — волосом тролля, добытым во время их последнего приключения.

— Это для банкетки Симона.

Хеди помогла ему закинуть банкетку на спину Дуга и Стэна, и они несколько раз обвязали её кожистым волосом. Потом Хеди заметила, что Спенсер взял из гаража ещё кое-что.

— А скюскепнур — это тоже практично? — не сдержалась она.

Спенсер пожал плечами:

— Не хочу, чтобы он окончательно тут сломался, раз уж магия работает совсем не так.

Что-то пролетело над их головами — так близко, что от ветра начали развеваться их волосы.

— Что вы здесь делаете? — спросила Гроза. — Грубиян Грубс пытается пробить защиту. Он с другой стороны дома. Идёмте, я вам покажу.

— Мы знаем, — ответила Хеди.

— Но вы же идёте в другую сторону, — упрямо настаивала Гроза. — Вы должны встретить его лицом к лицу и напасть! Или вы собираетесь поразить его дальнобойным снарядом с этой стороны дома?

Она уставилась на Спенсера, прилаживавшего банкетку к Дугу и Стэну.

— Вот это устройство из медведя, оленя и стула — ваша боевая машина? Боюсь, ваш снаряд не долетит даже до крыши.

— Мы дети, — ответила Хеди. — У нас нет боевой машины, и мы не собираемся на него нападать. Мы уходим, чтобы позвать на помощь.

Гроза начала спорить и обзывать их трусами, халявщиками, дезертирами и другими обидными словами.

— Эй! — вдруг воскликнула Джелли, перебив горгулью. Она кинула испуганный взгляд на дом. — По-моему, нам лучше отойти ещё подальше. Похоже, в доме сейчас что-то лопнет.

Дуг, похоже, почувствовал то же, что и она. Он утробно застонал и поскакал в дальнюю часть сада. Послушавшись Джелли, за ним отправились и остальные — даже Гроза.

Они как раз успели пробраться через туннель из роз, когда ложную ночь пронзил неземной звук. Он начался как глубокий гул, затем превратился в визг и внезапно умолк. На мгновение повисла тишина, а потом окна Скупого холма разлетелись вдребезги, и из них посыпался песок.

— «Калейдос»! — ахнул Спенсер.

Хеди вздрогнула — ей не хотелось даже думать о том, что творится в доме. Взяв Джелли за руку, чтобы помочь ей быстрее бежать, она крикнула:

— К штреку, скорее!

Они бежали вперёд, шатаясь и спотыкаясь; луч фонарика Макса плясал из стороны в сторону. Добравшись до огороженного участка, где дедушка Джон держал большие каменные статуи, Спенсер крикнул:

— Копенгаген! Нам нужна помощь!

Все закрыли уши, когда огромная китайская статуя льва зарычала — звук пробирал до костей. Хеди когда-то читала, что львиный рык слышно на десять километров вокруг, а этот лев рычал как минимум не тише настоящего. Вот почему дедушка Джон редко разрешал им открывать этот проход: ему не хотелось объяснять соседям — да и вообще всем жителям Марберри-Рест, — почему из его сада доносятся громкие странные звуки. Хеди надеялась, что Обскура скроет шум от мистера Грубса.

— Я чуть не оглох, — пожаловался Макс, опуская руку. — Перчатка сделала рык ещё громче!

По центру статуи льва прошла трещина, а затем, словно на ней расстегнулась молния, она разошлась в стороны, открыв туннель, ведущий вниз. Все скользнули туда, и проход тут же закрылся за ними.

Посреди земляного туннеля стояла увенчанная лошадиной головой металлическая тумба, достававшая Хеди примерно до пояса. То был Копенгаген, страж штрека, отходившего от Скупого холма. В день установки он с гордостью заявил, что его назвали в честь коня герцога Веллингтона.

«Что-то сегодня везде этот герцог Веллингтон», — подумала Хеди.

— Что творится? — удивился Копенгаген. — Вас будет слышно до самых белых скал Дувра! А дедушка будет злее, чем мулы по понедельникам.

— Не будет, — выдохнула Хеди. — Какая-то магия захватила его в ловушку и усыпила. А все остальные наши родные исчезли.

— Дом сейчас до отказа набит песком, — добавила Джелли, — а наш сосед пытается пробить магическое силовое поле дедушки Джона, за которым спрятан дом. А ещё, — она показала на Дуга и Стэна, — получился Стуг.

— Нам нужна помощь, — сказал Спенсер, глядя вглубь коридора. — «Ловкость Рук».

Копенгаген встревоженно прянул ушами.

— Это ужасные новости. А я что-то не могу связаться с Буцефалом.

Буцефал был такой же тумбой с лошадиной головой, как Копенгаген, — он охранял штаб-квартиру «Ловкости Рук» в Эдинбурге.

— Ты хочешь сказать, что Буцефал не работает? — спросила Хеди, холодея. — А это значит, что и с «Ловкостью Рук» тоже не связаться?

Копенгаген заржал:

— Что вы будете делать? Ждать тут?

— Нет, — сказала Хеди, — мы не найдём никаких ответов, если будем сидеть здесь. Нам нужна «Ловкость Рук», чтобы во всём разобраться и исправить. Мы сможем сами добраться до эдинбургских подземелий.

Стэн устремил на Копенгагена свой самый властный взгляд:

— Никого не пропускай в штрек за нами.

Страж вскинул голову и тряхнул гривой:

— Ни души.

Примечания

1

Боже мой! (фр.) — Здесь и далее прим. пер.