Джо и Лори

Мелисса де ла Круз, 2023

1869, Конкорд, штат Массачусетс. После публикации своего первого романа Джо Марч была потрясена, обнаружив, что ее книга стала бестселлером, а издатель и поклонники требуют продолжения. Когда Джо просят придумать новую историю, она на неделю отправляется в Нью-Йорк со своим дорогим другом Лори за порцией вдохновения, наполняя дни музеями, операми и даже чтением самого Чарльза Диккенса. Такое бывает раз в жизни! Но у Лори на уме романтика, и, несмотря на растущие чувства, желание Джо оставаться независимой приводит к отказу от его искреннего предложения руки, отправляя Лори в колледж с разбитым сердцем. Когда он вернется в Конкорд с миловидной девушкой, получится ли у Джо выразить свое истинное желание или она навсегда потеряет любовь всей своей жизни?

5. Жар и холод

— Возможно, когда-нибудь ты будешь счастлива от того, что знаменитая писательница Джозефина Марч увековечила тебя в своих романах, — сказал Лори, дергая Эми за локон, влажный от нехарактерной для поздней весны чудовищной жары. Погода стояла почти совсем летняя.

Всю дорогу на церковный пикник Эми потчевала его услышанными в Овощной долине байками об их воображаемом будущем. Когда они прибыли, Мег удалось отыскать место в тени, под ветвями дубов, но даже здесь в эту субботу было непереносимо жарко. К тому же, даже по стандартам Конкорда, любое мероприятие, организованное Первой Унитарной Конгрегацией, обещало быть ужасно скучным.

— Прекрати! — воскликнула Эми, отнимая у него локоны. — Ни за что. Тем более, ничего интересного там нет. Ее персонажи — это не совсем мы. Все смешано в одном котле, растоплено… словно сироп.

Лори сидел, разглядывая скатерть со съестными припасами, которые Мег достала из корзины миссис Марч.

— Не так уж это и плохо, особенно по сравнению с судьбой моего персонажа, которому, очевидно, придется возвратиться в Италию, стать музыкантом и влачить одинокое существование странствующего бродяги. Но я ведь не жалуюсь. — Утром Джо поделилась с Лори касающимися его деталями.

— Бродяги-сироты, — поправила его Джо. — Возможно, с горбом. Но это еще не точно.

— Ты мне заранее сообщи, чтоб я знал какого размера покупать жилетки. А то о подобных вещах в «Правилах этикета для высшего общества» не пишут.

— Разумеется, — серьезным тоном согласилась Джо, и только едва заметная искорка в ее глазах выдала их никогда не прекращающуюся игру, которая продолжалась между ней и ее лучшим другом. — Кстати о жалобах, долго нам еще здесь сидеть?

— Столько, сколько здесь травы, — проговорила Мег, указывая взглядом на усыпанную людьми лужайку между их скатертью и зданием церкви.

— Превосходно. — Джо выхватила из корзины нож для масла и повернулась к Лори, неизменно оказывавшемуся рядом с ней при рассадке. — Прошу тебя, вонзи этот нож мне прямо в сердце, Лори. Умоляю, мальчик мой.

— Нет уж, сама вонзай, — ответил Лори. Он прятал лицо под соломенной шляпой, которую до этого сорвал с головы Джо, но его пылающие ярким румянцем щеки сложно было не заметить. — Ты собираешься доедать салат? Я заберу?

Джо бросила еще один кусочек курицы ему на тарелку, отчего та накренилась, и на скатерть посыпались куриные кости и корочки от сэндвичей.

— Ты избавил бы меня от страданий, — сообщила она, потянувшись к клубнике в его руке.

Лори вовремя дернул рукой в сторону.

— Зачем мне это? Я живу, чтобы мучить тебя, мое свирепое животное.

— Знаю. — Она попыталась вырвать у него ягоду самым неподобающим леди методом. — И у тебя весьма неплохо получается.

Все рассмеялись. Настолько скучным выдался полдень.

— Черт побери! — вздохнула Джо.

— Проклятье, — согласился Лори.

— Цыц! — шикнула на них Мег со своего места напротив. Все это время она изо всех сил старалась не обращать внимание на их дурачество. — Прекратите! Это церковный пикник, и вы не можете вести себя привычным вам образом. Здесь порядочные люди.

— Кто-нибудь особенно дорог тебе из этих порядочных людей? — поддел ее Лори.

— Теодор Лоренс! — зашипела Мег. — Веди себя прилично!

Джо стянула нетронутую куриную ножку с тарелки Мег, откусив кусочек перед тем, как передать ее Лори.

— Покорми зверя, и он успокоится.

— Отличный ход, — отметил он, набрасываясь на ножку.

— По крайней мере с голоду не помрем, — успокоила его Джо.

— Точно, — промычал Лори с набитым ртом. — Наша кончина, вероятнее всего, наступит со скуки. Это тебе не книжные истории. Это Конкорд.

Кусочек курицы упал на скатерть, и Мег состроила недовольную гримасу.

— То-то и оно, — кивнула Джо, разглядывая публику. — Я бы на них чуму напустила. Бубонов им всем! На потеху публике.

— Только и всего? — улыбнулся Лори.

Джо окинула взглядом толпу.

— Дай-ка подумать. Еще чахоточную болезнь… и набег бесчинствующих пиратов.

— Вы друг друга стоите, мартышки. Вам нельзя находиться в обществе, особенно в церковном. В вашем возрасте пора бы уже поумнеть, — проворчала Мег.

— Он на год старше, и у него запущенный случай. — Джо указала на Лори и тот согласно закивал.

— Куда более запущенный.

Даже Эми, скинувшая к этому моменту обе туфли, недовольно уставилась на старшую сестру.

— Мы просто пытаемся выжить, Мег. Нельзя ожидать светских манер от дикарей.

— Сейчас же обуйся, маленькая троглодитка. — Возмущение Мег нарастало с каждой минутой. Она сидела, сохраняя прямую осанку, в перчатках, с не закатанными рукавами и одном из своих незатейливых капоров на голове.

— Ты уверена, что не хочешь снять хотя бы перчатки? — поинтересовалась Джо. — А то грохнешься в обморок, и нам придется тащить тебя домой. А это сложно сделать… как приличествует в обществе.

Лори окинул Мег оценивающим взглядом.

— Спорим, у меня получится. Переброшу ее через плечо…

Джо оглядела Мег следом за другом.

— Я могла бы взять ее за ноги.

— Почему бы просто не водрузить ее в тачку? — предложила Эми, запихивая в рот остатки салата. — Я видела одну в церковном сарае.

— Нет уж, спасибо, — огрызнулась Мег. — Никакой тачки не понадобится. И перчатки я не сниму, пока мы находимся в смешанном обществе — с джентльменами — на церковном мероприятии. — Она с негодованием мотнула головой в капоре.

— Джентльмены? Здесь? — рассмеялся Лори.

— К тебе это не относится, лягушонок, — отозвалась Джо, ткнув его под ребра.

— Что ж, если это великосветское мероприятие устроено только для джентльменов, можно нам тогда уйти? — поинтересовался Лори. — Раз уж Мег не разрешила нам по дороге сюда прыгнуть в речку в одном исподнем, я намерен искупаться на обратном пути.

— В исподнем?! — воскликнула Эми. — Так нечестно! Я сняла лишь туфли, а Мег уже обозлилась.

— В Италии мы купались в чем мать родила, — сказал Лори, и все три сестры Марч залились краской. — Спрыгивали с лодки у Отранто, как раз возле маяка, и плавали с медузами наперегонки. Что, слишком грубо? Прошу прощения, — добавил он, прикинувшись невинной овечкой.

Мать Лори, умершая много лет назад, происходила из тех мест, и он частенько использовал сей факт, подшучивая над чопорностью сестер Марч, выросших в Новой Англии.

— Замок Отранто? — спросила Джо. — Тот, что из книги Уолпола?

— Он самый, — подтвердил Лори. — Скучное место, скажу я вам. Одни только ядра кругом из турецких пушек. И пыль.

— Я поела, — объявила Эми. — Пойду поищу своих подруг. Мы с Поппет договорились пойти понаблюдать за плохими мальчишками.

Поппет была племянницей Ханны, с которой Эми водила дружбу с детства, и когда они собирались вместе, проблем было не миновать.

— С Поппет? Опять? — удивленно спросила Джо.

Эми пожала плечами.

— А наблюдать есть за чем. Мальчики очень плохие.

Закончив этими словами, она унеслась прочь, чуть было не сбив с ног высокого темноволосого молодого человека с карими глазами и серьезным выражением на лице. Он немного прихрамывал при ходьбе, причиной чему послужила не до конца зажившая военная травма: отличительный знак того времени, который, как и многие отцы, братья и дяди в Конкорде, он принимал как данность — без жалоб и практически без замечаний.

Это был мистер Брук, воспитатель Лори и воображаемый возлюбленный Мег.

— Мисс Марч? — Склонился он над их скатертью. — Не составите ли вы мне компанию на время прогулки вдоль реки?

Мег прикрыла глаза от солнца затянутой в перчатку рукой, пытаясь разглядеть того, кто к ней обращался. Как только ей удалось рассмотреть человека, ее лицо тотчас покраснело, и вовсе не от жары.

— Вы очень любезны… мистер Брук.

Джо бросила Лори хитрющий взгляд.

Мистер Брук улыбнулся.

— Мне бы не хотелось, чтобы вы получили солнечный удар. Погода сегодня чрезвычайно жаркая.

Это и был тот самый учитель, который так лихо покорил Мег на страницах книги Джо. «Хорошо хоть, что чувство собственного достоинства не позволяет ему заговорить об этом», — подумалось Джо. В действительности, это был первый раз, когда он заговорил с Мег лично, и что-то в его серьезных карих глазах заставило Джо задуматься, а не книга ли послужила толчком для его внезапно проснувшейся смелости. Если уж на то пошло, то она решила сделать их парой только потому, что видела, как бедолага уже несколько месяцев воздыхает по Мег и молчит об этом.

Не то чтобы у Брука нашлось время на ухаживания. Получив травму на войне и будучи отправленным домой, тот стал учителем. Дважды в неделю он садился на поезд из Конкорда в Кембридж и обратно, выполняя обязанности личного воспитателя Лори и исключительного преподавателя частного подготовительного курса по древнегреческой и древнеримской литературе. Его кембриджскими учениками являлись местные юноши, которые намерены следовать по стопам своих отцов прямиком в Гарвардский клуб Бостона. Лори называл их «Бессчастными Брукскими браминами», радуясь, что ему самому удалось избежать сей участи, хотя дед постоянно грозился отправить на курсы и его.

Ясное дело, что воспитанникам Брука кембриджское будущее было обеспечено и без его неоценимой помощи. Фамилии их предков — Адамс и Пибоди, Кулидж и Кэбот, Форбс и Эндикотт — покрывали каменные фасады доброй половины зданий Гарвард-Ярда. И все же Брук продолжал усердно разбирать с ними Вергилия, Гомера и Катулла так же, как и с Лори. Усердие было основным качеством этого бедняги.

Мег засомневалась, словно только сейчас осознав значение их совместной прогулки.

— Пожалуйста, не чувствуйте себя ни в малейшей степени обязанным, мистер Брук… Я не хочу, чтобы люди подумали… только потому, что моя сестра в своей книге… — Ей стало невообразимо неловко и она зарделась, как весенняя роза.

Эффект был поразительным, и Брук все понял.

Джо поймала себя на том, что не может отвести от него взгляд, как будто сидит в первом ряду на каком-то кошмарном воскресном представлении.

Он поклонился. Поклон получился весьма неуклюжим. Джо продолжала наблюдать за ним с подозрением.

— Ни о каких обязанностях не может идти речь там, где присутствуют нежные чувства, мисс Марч. Вы окажете мне честь. Правда. — Он улыбнулся, и Джо уже второй раз расслышала в тоне его голоса теплоту. Не без сожаления.

— О, мистер Брук! В таком случае, я с удовольствием прогуляюсь с вами, — ответила Мег, протягивая ему руку в перчатке и позволяя помочь подняться на ноги.

Джо и Лори переглянулись.

— Ну и ну! — воскликнул Лори с широкой улыбкой. — Возможно, в конечном итоге фантазия обратится в реальность.

Джо швырнула в него клубникой, выместив тем самым досаду, в то время как мистер Брук подставлял старшей сестре локоть для опоры.

— Думаешь, он ей действительно нравится? — Джо осенила странная мысль. — Она с ним флиртует?

— Да нет, — небрежно бросил Лори. — Какой же это флирт? Флирт выглядит по-другому.

— А ты откуда знаешь? — покосилась на него Джо.

— Может, мне говорили, что я отлично флиртую? — Он не сводил глаз с Мег, которой мистер Брук только что преподнес сорванный у реки рогоз. — Всяко лучше него.

— Правда что ли? Кто же, интересно, тебе такое сказал? — Джо чувствовала, как ее лицо заливается краской. От мысли о том, что ее лучший друг смотрел на какую-то девушку так же, как Брук сейчас смотрит на ее сестру? Или потому, что в судьбе сестры намечается счастливый поворот, не предусмотренный Джо в реальности?

— Смотри, вот разве стала бы она хихикать? Разве девушки так делают? Когда флиртуют? — Он потянулся за печеньем, которое Мег оставила нетронутым на своей тарелке.

— Почем мне знать. Это последнее. — Джо протянула руку в ожидании печенья. — По справедливости.

Лори разломил сладость надвое, и Джо схватила большую половину. Он улыбнулся.

Некоторое время они молча сидели, истомляясь под солнцем, а затем Лори вдруг вскочил на ноги.

— К черту жару. К черту перчатки. И к черту Брука. — Молодой человек поглядел на Джо и протянул ей руку. — Не откажет ли сударыня в любезности сопроводить меня к треклятой реке? Чтобы искупаться там в треклятых трусах, как велит сам Бог?

Запрокинув голову, Джо посмотрела на Лори. На его вспотевшей голове криво и комично сидела ее шляпка, а рубашка была покрыта крошками.

— Не как в Италии?

— Это Конкорд, миледи. Ни одного турецкого ядра. Местные нас не поймут.

«А почему бы и нет?» Очередное приключение. Джо всегда была к ним готова.

Поэтому она с улыбкой подала ему руку.

— Думала, ты так и не предложишь.

Вода оказалась освежающей и холодной, разве что медуз нигде не наблюдалось. Не Адриатическое море, конечно, но у обоих, тем не менее, перехватило дух и побледнели лица. Здесь, — в окружении мха и пышной растительности и в той же самой темной зеленоватой воде, в которой они плескались в детстве, — все становилось и оставалось привычным, каким было и будет всегда.

Эта заводь — место для секретов. Их секретов. На веки вечные.

Следовало признать, что мало кто из дам согласился бы отправиться купаться с соседом в нижнем белье, но эти девушки не были богемными писательницами, намеренными прославиться как голос поколения, а их соседом не был Лори.

К тому же, Джо и Лори связывала не только крепкая дружба, но и полное взаимное доверие: они бы точно никому не проболтались.

— Мне нужно дописать эту книгу, — наконец заговорила Джо, бултыхаясь в воде.

— Допишешь, — отозвался плавающий рядом Лори.

— Но я ее ненавижу.

— Пройдет.

— Быть может, я хочу писать совсем другое. — Она чувствовала, как под водой развевались ее панталоны.

— Тогда почему не бросишь?

— Не могу! Из-за денег, Тедди. Я подписала контракт. На «Хороших жен». В издательстве говорят, что первому роману не хватает заключительного аккорда.

— Да? И чем же все заканчивается? Ты должна знать, ты же автор.

— Похоже на то.

— Так что? — спросил он, набрав в рот воды.

— Не хочу ее дописывать, — прямо сказала Джо. — У меня не получится сделать это… прилично. Связать все нити в красивый бант. Это же нити наших судеб. Я не могу поступить так с сестрами. Отправить их под венец вот так просто.

— Тогда… не делай. — Лори смотрел на нее как-то необычно, будто никогда раньше не видел. Она могла представить себе, как сейчас выглядит: две измокшие насквозь сорочки, наверняка еще пара веток зацепилось в волосах. Не то чтобы ее это заботило, хотя, возможно, совсем чуть-чуть — да, и осознание этого не давало покоя.

— Просто не писать и все? — Она перебирала ногами под водой.

— Не писать и все, — повторил Лори.

— Но так мы не разбогатеем, — задумчиво продолжала Джо. — Моя семья, я имею в виду.

— Разбогатеть? От книги? Надо же! — Юноша скрылся под водой, а затем с плеском вынырнул на поверхность, разбрызгивая вокруг себя капли и отряхиваясь, мотая головой, подобно псу. — А тебе это нужно?

— Слова истинного представителя рода Лоренсов. — Джо откинула голову назад, пока ее растрепавшиеся каштановые волосы не пропитались холодной водой. Она оттолкнулась посильнее, случайно задев его ногой.

— Это означает «да»? — На его лице отразилось недоумение.

Она резко дернула головой, и вода с волос залила ей глаза.

— Не все мы Лоренсы, Тедди.

— Но ты же Марч. — Он ухватился за растущие из воды стебли, что позволило ему держаться на поверхности, не болтая при этом ногами. — Марчей не заботят такие вещи. Это часть их — твоей — магической…

Джо оперлась на его плечо, и он уткнулся подбородком ей в макушку, приобнимая так, чтобы ей было удобнее держать голову на поверхности.

–…твоего волшебства.

— Вот как? — Джо улыбнулась, немного отстраняясь, чтобы заглянуть ему в глаза. Они сияли.

— Ты истинный писатель.

Она ощущала, как его сморщенные пальцы касаются ее руки, поддерживая наплаву невесомое тело.

— Жизнь стала бы проще. То, что мы это не обсуждаем, не значит, что матушке наше положение не в тягость… как и нам. Но и не превращает его в достоинство. Не для нашей семьи. Не для меня.

Лори забросил ее руку себе на плечи, чтобы служить ей опорой.

— Ты и твоя семья, Джо. Вот что делает Орчард-хаус таким замечательным.

— Не хватало еще слушать твою проповедь в нижнем белье в пруду. — Она закатила глаза, имитируя раздражение. — Достойное продолжение нашего пригожего пикника.

Он рассмеялся.

— Никто не запрещает мне считать тебя удивительной, Джо. Я никогда этого не отрицал.

Она положила подбородок на его холодное плечо. Рубашка прилипла к его мускулистому телу словно вторая кожа, и Джо поймала себя на мысли, что отводит глаза в сторону.

— Бедность никого не делает удивительным. Как и богатство.

— Я не это хотел сказать, — шепотом ответил он, позволяя своей руке соскользнуть ей на талию, как будто желая придержать ее еще больше. — Я имею в виду, что вам не нужно переживать из-за этого. Мы с дедом… никогда не позволим, чтобы с вами случилось что-нибудь плохое. Ни с кем из вас.

Она знала, что он говорит сущую правду. Сама стала свидетельницей — все они стали свидетелями этого, — когда Бет нуждалась в лучших докторах, лучших лекарствах, лучшем лечении.

Джо охватила дрожь.

— В этом-то все и дело. Я не хочу позволять кому-либо — ни тебе, ни твоему дедушке — что-либо мне позволять. Я хочу… сама себе позволять… раз уж на то пошло.

«Даже если ради этого придется дописать проклятую книгу».

Она ведь до сих пор справлялась, правда же? Они с сестрами прекрасно обойдутся без богатеньких женихов и удачных браков. И писать она об этом не станет. Ни за что!

— Ты истинный писатель, — повторил Лори, не отнимая руки. Как странно было чувствовать это нарастающее тепло в холодной, почти ледяной воде. Такое уютное, такое знакомое, такое приятное, и все-таки… все-таки…

— Нам пора, — сказала Джо, выскользнув из его объятий. Переплыла пруд и вылезла на берег, где натянула одежду прямо на мокрые сорочки. — Кто быстрее до дома?

Они мчались до самого Орчард-хауса, обгоняя друг друга, крича и спотыкаясь, распугивая сорок на своем пути, пока не повалились в саду без сил, — два запыхавшихся больших ребенка.