Джо и Лори

Мелисса де ла Круз, 2023

1869, Конкорд, штат Массачусетс. После публикации своего первого романа Джо Марч была потрясена, обнаружив, что ее книга стала бестселлером, а издатель и поклонники требуют продолжения. Когда Джо просят придумать новую историю, она на неделю отправляется в Нью-Йорк со своим дорогим другом Лори за порцией вдохновения, наполняя дни музеями, операми и даже чтением самого Чарльза Диккенса. Такое бывает раз в жизни! Но у Лори на уме романтика, и, несмотря на растущие чувства, желание Джо оставаться независимой приводит к отказу от его искреннего предложения руки, отправляя Лори в колледж с разбитым сердцем. Когда он вернется в Конкорд с миловидной девушкой, получится ли у Джо выразить свое истинное желание или она навсегда потеряет любовь всей своей жизни?

2. Проблема с продолжением

«Больше никакой грустной правды. Никаких призраков, даже если они — ангелы. Не сегодня».

Джо резко вздохнула и поменяла тему разговора:

— Я тут подумала, может, завтра съездим в город и купим тебе новую ленту?

— Серьезно? — В голосе Эми слышались шок и ликование. — Поедем?

— Думаю, да, — улыбнулась Джо и откинула в сторону очередное письмо. — «Робертс Бразерс» хотят продолжение. Первая книга хорошо продается, и мистер Найлс твердит, что если я возьмусь за него, то он наконец-таки предложит гонорар, который изменит всю нашу жизнь.

Эми выпрямилась в своем кресле.

— Правда?

— Им пришлось выпустить дополнительный тираж, представляешь! Ведутся даже переговоры, чтобы поставить пьесу «Маленькие женщины» в Вест-Энде в Лондоне. — В голосе Джо прозвучала неприкрытая гордость ввиду этого обстоятельства.

— О-о-о! — Впервые за пятнадцать лет Эми было нечего сказать.

— Литературное сообщество планирует отправить меня на пароходе в Париж на конференцию.

Эми раскрыла рот от удивления.

— В Париж?! Тебя? Из-за книги?

— Да, меня. Хотят, чтобы я выступила там в будущем году, — нахмурилась Джо. — Почему, как думаешь, нам продолжают слать корзины с фруктами, цветы, сладости и новые платья?

Но после слова «Париж» Эми уже ничего не воспринимала.

— Конференции! Театр! Сена! Изюмительно! Ой, правда! Столько славы, будто ты написала «Рейнскую сироту»! — Эми захлопала липкими ладошками. — Представь только, еще больше апельсинов! И винограда! И черешен этим летом! Ох, черешня! — Черешню Эми любила больше всего на свете, но найти доступную по цене было непросто.

Джо покачала головой.

— Даже представить не могу. Все это…

— Удивительно?! — Эми распахнула глаза.

— Странно. И…

— Невероятно?! — Эми театрально взмахнула руки.

— Запутанно. Потому что все это не настоящее, дурочка. Моя книга, может, и основана на нашей жизни, но ее персонажи — это не мы, не совсем мы. Мы — не те маленькие женщины. — Ее все еще передергивало от названия. — Как я могу продолжать писать о них?

— Ну и что?! Если мы — это не они, то кто тогда? — затараторила Эми. — Черешни, Джо! — Ее лицо побледнело. — Подумай о черешнях!

— Я думаю! Только об этом и думаю! Почему я, по-твоему, вообще взялась писать эту дурацкую книгу? Папины военные долги… расходы на содержание дома… скотина и сады… уголь, молоко, масло, мясо, сахар… еще надобно отложить что-нибудь маме Аббе на будущее…

Джо старалась не обижаться на отца за то, что он оставил их одних, но случались дни, когда приходилось особенно тяжко. Она редко говорила об этом вслух, но не могла не размышлять о том, о чем бы писала, если бы на нее не давила необходимость зарабатывать деньги. «И опять же, как представительница слабого пола, смогла бы я вообще стать писательницей?»

— Скотина? Сады? — Эми все еще не могла прийти в чувства. — Хочешь сказать бальные платья! Меха! Гран-тур! Мы сможем путешествовать по миру, Джо! Отправиться в Рим, на Сардинию или Капри, где я буду рисовать, ты будешь писать, а Мег… поедет с нами!

— Эми! — Джо покачала головой. — Спустись на землю. Я не уверена, что смогу. Я уже пыталась представить сюжет в своей голове. Но я не… романтик. Это не в моем стиле. — Ее слова прозвучали как-то странно, главным образом потому, что она сама не была полностью уверена в том, что именно хотела сказать. — «Хорошие жены». Так должна будет называться вторая книга. Найлс сообщил, что «Робертс Бразерс» хотят, чтобы мы все повыскакивали замуж. Что за бред! Если я этого себе не представляю, то как смогу написать? А я не могу продать книгу, которую не знаю, как писать.

Эми рассмеялась.

— Джо Марч! Конечно же, сможешь! Ты пишешь про любовь с тех самых пор, как мне исполнилось пять. Я была падающими в обморок дамочками и влюбленными страдальцами в твоих пьесах чаще, чем кем-либо еще!

— Это не одно и то же.

Эми начала загибать липкие пальцы:

— Родриго с Севера, Альфонс Ужасный, Граф без графства…

— Теперь это будет про нас, Эми. Даже если… все не так. Я не могу писать романтические истории про нас.

— Фигня!

— Эми Марч! Следи за языком! — Джо пыталась выглядеть возмущенной, но ей, по правде говоря, всегда казалось захватывающим, когда кто-нибудь из сестер сквернословил.

— Ты просто струсила.

— Неправда!

— Конечно, струсила, — фыркнула Эми. — С первой книгой тебе повезло, а теперь ты боишься сделать что-нибудь не так и все испортить. — И как обычно ее сестра попала не в бровь, а в глаз, или, — как она сама сказала бы, — бровью в глаз.

— Не говори ерунды! — Джо чувствовала, как вместе с голосом нарастает ее раздражение. Она потянулась к ближайшему золотистому локону, но Эми сумела увернуться.

— Я не Лори, чтобы со мной драться! — завопила она. — И не строй из себя обиженную, я просто говорю правду!

«Может, она права? Эта маленькая зараза? — подумалось Джо. — Похоже на то».

— Не будь трусихой, — серьезно сказала Эми. — Дай людям то, чего они хотят, Джо. Дай им продолжение, которого они заслуживают! Ты должна сделать это ради своих читателей… не говоря уже о Лондонских театралах.

— Прямо-таки должна?

— Ну конечно! — Младшая сестра уже ничего не слышала. — А меня выдай замуж за графа! Нет, лучше за принца!

Джо не смогла сдержать улыбку. Ее младшая сестренка была такой предсказуемой.

— За Пьера, Принца Маринованных Лаймов?

— Нет, за Кристофа… Короля Черешен! — выкрикнула Эми, укрываясь за креслом от устроившей за ней погоню Джо.

Деревянная дверь отворилась, и в дом следом за матерью впорхнула Мег Марч, а за ними Ханна, — верная служанка и во многих отношениях член семьи. Ханна помогала растить девочек с самого младенчества. Джо и представить не могла, как бы матушка справилась с отсутствием отца, если бы не она.

— Какого короля? — спросила Мег, снимая свой простой капор с округлыми полями. Джо подумала, что формой эта потрепанная соломенная шляпка напоминала ведерко для угля. Слишком невзрачная для сестры. Но даже если они смогли бы позволить себе купить несколько красивых лент, то заставить Мег от души порадоваться чему-либо было практически невозможно.

Тем не менее, все считали ее первой красавицей семьи Марч, благодаря насыщенному темному цвету волос и кукольной фарфоровой коже, — возможно, еще более хрупкой, чем у самой куклы, — как легко бьющаяся чайная чашка или тонкий шелковый чулок.

Когда Мег краснела, ее румянец, как заметила однажды Эми, напоминал расплесканные по щекам акварельные краски. Но неженкой она казалась только внешне. На самом деле, Мег была твердым орешком, как и все сестры Марч. Она могла обогнать Джо, взбегая вверх по лестнице, и вскарабкаться на старый дуб прежде, чем Эми успевала добраться до нижней ветки. Всего остального она добивалась женственностью и девичьими повадками, как того требовали эталоны поведения современного общества.

«Какой вздор», — считала Джо.

Учитывая нищету их семьи, Джо было непонятно, почему старшая сестра вообще придает значение женственности. Сама она, естественно, была к этому равнодушна. Но Мег всегда переживала, что о ней подумают люди. И сейчас Джо не могла оставаться безучастной к тому, что ее маленькая книжонка стала причиной некоторой неловкости между ними. Которая возникла ввиду того, что Джо сочинила, будто ничем не примечательный воспитатель их соседа Лори, Джон Брук, сделал Мег предложение, и та согласилась, в то время как в реальности они и двумя словами не обмолвились.

— Как какого короля? За которого я выйду замуж в следующей книге Джо! Короля Черешен! — объявила Эми, сжимая апельсин в руке.

— Эми! Эти апельсины были последними из тех, что прислало издательство. Я берегла их для варенья! — отчитала ее Ханна. — Теперь нам нечего будет посылать на воскресный пикник. — Ханна со вздохом приобняла Эми. — В следующий раз ешь изюм, дорогуша.

— Дождись моей свадьбы. Все варенье в королевстве станет твоим, Ханна. И тебе не придется закатывать ни одной банки, — озорно подмигнула Эми.

— Замечательно, милая. Значит, мы приглашены на свадебную церемонию? — спросила миссис Марч, вешая шаль на маленький крюк в стене. — Только я не уверена, что у меня есть подходящий для королевской свадьбы наряд.

— Тебе нужно платье из парижского шелка, — постановила Эми. — С тончайшим китовым усом, вшитым прямо в шов, словно корсет. Это au currant^[1], — добавила та.

«Как изюм», — улыбнулась Джо. Она перестала исправлять ошибки сестры. Особенные, характерные для нее выражения совсем скоро исчезнут из речи Эми, как только она повзрослеет. Джо скучала по ним уже сейчас. К тому же, они послужили отличным материалом для «Маленьких Женщин» — первого тома, как стал называть первую книгу мистер Найлс, надеясь уговорить ее написать продолжение.

Джо вздохнула.

— Au courant, — сказала Мег. Будучи учительницей французского и гувернанткой, она всегда поправляла сестру.

А Эми, в свою очередь будучи неуправляемой ученицей, проигнорировала ее.

— Подъюбники, рукава фонариком… оперные перчатки… атласные туфельки… и ленты! Много-много лент.

— Не волнуйся, — улыбнулась матери Мег. — Джо в своей книге приоденет тебя во что-нибудь распрекрасное… а потом обязательно растрезвонит всем, что платье взято напрокат. — Она свирепо зыркнула на Джо. — Я рассказала тебе, что Белль одолжила мне платье, по секрету!

— Лучше напрокат, чем с подпалинами! — состроила гримасу Эми.

Как Эми не избежала позора с маринованными лаймами, так и Мег оказалась запятнана в сцене с позаимствованным платьем, когда сожгла утюгом свое собственное, — и это несмотря на то, что по сюжету книги Джо переняла этот срам на себя и написала, будто бы все произошло на приеме у миссис Гардинер. Однако все, кто тогда присутствовал на балу у Моффатов, знали, какая именно из сестер подпалила себе платье.

«Вот потому-то я и не могу сочинить продолжение. Кто знает, через что им еще придется пройти. Я уже ранила гордость Мег, сведя ее с воспитателем Лори, хотя они даже не обмолвились ни словом».

— А кого вообще заинтересовало бы платье без подпалин? — раздался громкий голос вошедшего, и все улыбнулись.

Джо придвинула свое кресло назад.

— Верно. Такие детали и создают сюжет, дурехи.

Теодор Лоренс — ласкательно именуемый Лори — стремительно вошел в комнату, освещая ее своим присутствием, как и всегда. Лори был лучшим другом Джо, их ближайшим соседом, и к счастью для Джо, книги его особо не интересовали, — даже те, которые написала она, и даже те, в которых он фигурировал одним из персонажей.

Совсем наоборот: он уверял ее, что никогда не станет их читать.

Сегодня, однако, он явился с кучей бумажных конвертов, оставляя понемногу на каждой ступеньке.

— Исчезни с глаз моих, несносный мальчишка! — простонала Джо. — Кыш! Запрещаю тебе приходить к нам. Я не перенесу тебя и твою очередную подлую доставку.

Лоренсы жили через дорогу от Марч и частенько заносили им почту в качестве одолжения. Лори относился к своей миссии почтальона Джо с подчеркнуто издевательской серьезностью, как и к любой новой возможности ее позлить.

— Перенесешь, — рассмеялся Лори. — По крайней мере, до сих пор переносила. С большим успехом, если мне будет позволено заметить.

— Вот как? — улыбнулась Джо, несмотря на раздражение.

Влажные от пота золотисто-каштановые волосы с солнечными бликами падали ему на глаза, прикрывая румяное, развеселое лицо.

— Я всегда полностью и безраздельно принадлежал тебе задолго до того, как у тебя появилось столько восторженных поклонников, миледи Шекспир.

Он попытался отвесить поклон, но вместо этого неловко пошатнулся, выронив несколько писем. Лори был в прекрасной физической форме, но часто вел себя неуклюже; умен, но часто мог казаться глупцом; богат, как Король Черешен, но его вкусы отличались от общепринятых. Джо подозревала, что ему до смерти надоели изящества и интересовали более существенные материи. Однако, какие именно, она пока не могла себе даже вообразить.

Джо протянула руку и с нежностью прикоснулась к его пылающей щеке.

— Верно, мой мальчик. Даже когда у меня не было ни единого читателя, у меня был безраздельно преданный ты.

Не переставая улыбаться, она потянулась к его уху…

— Безусловно. — Лори поймал ее взгляд, как часто случалось этими весенними днями. — И я остаюсь твоим первым и самым большим…

…и ущипнула со всей силы.

— А-АЙ-Й-Й! ПРЕЛЕСТНОЕ НЕЧЕЛОВЕЧЕСКОЕ ВАРВАРСТВО! Какому же бедолаге ты достанешься?! Жестокость — имя тебе, женщина! Наверняка, все эти письма с возмущениями!

Высказавшись, Лори взвыл и подбросил кучу конвертов в воздух, и они разлетелись по комнате, словно конфетти.

«Совсем как на свадьбе Черешневого Короля, — подумала Джо. — Главное, чтобы не на моей».

Примечания

1

Эми имеет в виду французское au courant — «в моде». (Здесь и далее примечания переводчика.)