Лица

Медведев В.С., 2023

Взросление обычного-необычного мальчишки, который становится мужчиной. Городская жизнь и музыка. Верхушки деревьев и манящие звёзды. Он встретит взрыв из прошлого, он найдёт своё будущее, потеряет и вернётся. Городские легенды, подростковые мечты.

Маша

Утренний вокзал пробуждал не самые приятные воспоминания, но радостное волнение не давало пробиться никаким воспоминаниям, и, вообще, ничему. Даже, столь неприятный вокзальный воздух, который в любом городе один и тот же, не раздражал меня, я дышал легко и свободно, что называется полной грудью. Проблема ожидания отсутствовала, хотя до прибытия было ещё минут двадцать. Я ждал не считая секунды, время было моим другом, и я полностью доверял ему. Мысли о встрече перестали мучить, я просто не думал, не просчитывал детали, не рисовал картину, которая так, или иначе будет нарисована судьбой, а она мне нашептала, что всё будет хорошо. Со стороны было видно, что все волновались, готовились и решали дела связанные с организацией праздника. Один я был спокоен и тем самым снимал напряжение, которое уже накаляло всё вокруг. На самом деле, я был совершенно лишний человек в этой делегации встречающих, но доказал, ещё на днях, всем, что обязательно должен присутствовать, так как был, что называется, хэдлайнером данного мероприятия.

Один цветок в руке, улыбка и никаких движений, что казалось очень странным, потому что все вокруг суетились, создавая эффект ажиотажа. Поезд медленно тащился по рельсам, так же медленно останавливаясь, интригуя всех, где именно остановится вагон номер семь. Дверь открылась, конечно же, напротив меня, как будто я знал эту точку и поэтому не волновался, высматривая номера вагонов.

Улыбаясь, выходили незнакомые мне люди, а точнее, очень знакомые, так как их лица мелькали в моём доме чаще, чем моё. Не реагируя ни на кого, я, как радар, стоял и улавливал намеченную цель, и когда в дверном проёме вагона появилась Маша, мир вокруг неё растаял, зрение улавливало только краски, перемешанные между собой, никаких чётких линий, ничего важного для меня вокруг.

— Привет, — забирая цветок из моей руки, сказала Маша, улыбаясь мне.

— Привет, — еле слышно ответил я, не отводя глаз, улавливая любое её движение, но собравшись продолжил, — Меня зовут Вова и…

— Может быть, поедем куда-нибудь, я думаю, часок другой они нам простят, — как старому другу сказала мне Маша, взяла за руку и мы направились к выходу.

Однажды по телевизору в одной из научно-познавательных передач, точно не помню когда, показали взрыв водородной бомбы, рассказывая, что нет на земле оружия превосходящего по силе эту бомбу. Взрыв-то я рассмотрел, а вот силу не почувствовал — погрешности телевидения, но это и хорошо. Никогда бы не подумал, что взрыв подобной силы может произойти в сознании влюблённого человека и не убить его. Мало того, это бессознательное тело начинало вести себя в духе жанра, попав именно в ту волну, которая, скорее всего, послужила детонатором и заставила волноваться с той же частотой. Я оказался просто зрителем, следившим за собственной игрой, потрясающей моё воображение. Желаю каждому, встретив свою любовь, вот так, стоя в полуметре от неё, чувствуя, как её энергия проникает в тебя, опьяняет и пленит, потерять сознание и поддаться неведомой силе, которая с той же силой нанесёт ответный удар вашей избраннице, и это безумие вы вместе потом назовёте лучшим днём.

— Алексей, мы уезжаем, — серьёзным голосом сообщил я одному из ди-джеев, который, кстати, тоже был здесь не по делу, а за компанию, как он сам мне до этого объяснил. Он вёл вечерний эфир и утро решил посвятить тусовке с новоявленными звёздами, а так как он являлся сотрудником радиостанции, которая имела аккредитацию, он, конечно же, решил этим воспользоваться.

— Ты нас не подвезёшь? — совершенно невозмутимым голосом продолжил я, двигаясь к выходу, держа за руку Машу и только немного повернув голову в его сторону. Этот вопрос был очень уместным в моей ситуации. Личного транспорта я не имел, а Алексей совсем недавно обзавёлся очень симпатичной иномаркой, на которой было совсем не стыдно отвезти девушку туда, куда она захочет. Но с другой стороны этот вопрос был совсем не уместным, да и вообще, сама ситуация, которую я не смог бы себе представить ещё вчера. Я совершенно не знал Алексея. Мы просто здоровались и общались очень редко, а всё наше общение сводилось к темам, которые лежали на поверхности, как, например, приезд ребят из реалити-шоу. И по его лицу было заметно, что он в шоке. Видимо под влиянием этого шока, как-то уж очень коряво ответив «ага», он вышел из толпы и быстрым шагом принялся нас догонять.

— Для начала мы что-нибудь поедим, ну и выпьем, — очень серьёзным голосом сказал я, что походило на ознакомление с распорядком дня, чем занимаются администраторы, которые, кстати, скорее всего уже искали Машу.

— А у тебя очень красивый голос, — сказала Маша, посмотрев на меня улыбающимися глазами, как будто заигрывая со мной, — Мы всю дорогу слушали твои песни, они мне очень понравились, — продолжала она, гипнотизируя меня своим голосом.

Мой мозг, работая изо всех сил, старался переводить все слова, которые говорила Маша, просчитывать ситуации и отвечать на вопросы, и, конечно же, искать самый лучший ответ, моделируя её реакцию на разные ответы. Перевод русских слов, которые произносит твоя любимая, гораздо сложнее, чем перевод с китайского, или староанглийского. Я улавливал только тембр её голоса, а смысл слов, как эхо, доходил позже. Наверное, со стороны это выглядит, по меньшей мере, смешно. Теперь мне предстояло понять, как могла слышать мои песни Маша, тем более по дороге сюда. И ответ на этот вопрос пришёл так быстро, что я даже не успел подготовиться к столь сильному удару. Это был именно тот диск, который я отдал на радиостанцию, думая, что это всего лишь формальность, как говорится — для галочки. Они всё равно крутили наши темы и знали, что мы играем, а диск, как мне сказали, просто приложат к плану мероприятия, и никто никогда его не будет слушать. Сперва я хотел отдать им пустой диск, но под рукой как раз валялась наша дэмка, сборник нового материала очень сомнительного качества, её я и отдал. И только одна тема, которую как раз крутила эта радиостанция, и которая так нравилась всем, была на этом диске пригодна к прослушиванию, что немного успокоило меня. Интересно, кто догадался дать им этот диск? Меня успокаивало одно — Маше понравился мой голос. И хотя весь процесс обдумывания занял не больше секунды, так как мой мозг работал в усиленном режиме, мне всё-таки нужно было что-то ответить, а лучшее, что пришло в голову, это сказать «давай споём что-нибудь вместе», но, как всегда это бывает, у Маши зазвонил телефон.

— Что случилось? — спокойным голосом спросила Маша кого-то в трубку, но далеко не спокойно чей-то мобильный голос сплошным текстом сообщал, как я понял, что-то не очень интересное ей, — Я еду на репетицию песни, скоро буду, — отчиталась Маша, и больше не говоря ни слова, выключила телефон.

— Я хочу спеть с тобой твою песню, — решительным голосом сказала Маша, — Можно? У меня получится! Я и слова уже знаю, — её умоляющий взгляд, и в награду улыбка могли получить только один ответ, тем более на мой же вопрос.

— Да, у нас получится, — ответил я.

По дороге в некое «уютное утреннее местечко», как прорекламировал его Алексей, где можно было позавтракать, мы договорились, что после поедем в студию и «споём что-нибудь вместе», как ранее выразился я. И я понимал, что в «уютном местечке» Алексей нам не помешает, наоборот, его присутствие создавало бы видимость компании, к тому же, очень кстати, его будто прорвало, и он рассказывал одну за другой смешные истории, действительно смешные, а Маша громко смеялась и дополняла их какими-то своими историями, в общем, было весело и это было мне на руку. Но вот в студию я хотел ехать вдвоём, то есть я и Маша, а с Алексеем нужно было что-то решать. Ещё я вспомнил о моих музыкантах, которые тоже могли прийти и создать компанию там, где она мне уже была не нужна. Пока мы ехали, а Маша и Алексей веселили друг друга, я строчил смс Лёхе и остальным с дополнительной просьбой отписаться, если они прочитали моё сообщение. И когда все ответили, что ноги их там сегодня не будет, оставалось придумать, что мне сказать нашему весельчаку, чтобы он понял, а если нет, то простил.

УУМ действительно оказалось уютным, а всё, что мы заказали, вкусным. За столом уже и я подключился к этой игре — расскажи историю смешнее, чем у меня. К моему счастью, Маша смеялась не меньше, точнее, не тише, а Алексей ей в этом помогал. Он не просто смеялся, он ржал во весь голос, а глаза, наполненные слезами, уже были достаточно красными от постоянного вытирания слёз. Я, конечно, умел рассмешить людей, но его реакция немного пугала меня. Тем более, учитывая количество еды, которую мы заказали, а каждый из нас заказал достаточно много, и наш безудержный смех, а у некоторых он был просто истерическим, говорило лишь об одном — у нас есть очень хороший гербарий и мы его очень много курим. Алексей же, вообще раскрылся для меня с другой стороны. Если бы ещё вчера мне показали видео вот такого его поведения, я очень удивился бы, или сказал, что это не он, а кто-то очень похожий на него. Но в тоже время его чувство юмора не оставляло желать лучшего, оно у него действительно было. И почему мы раньше так тесно не общались? Моё чутьё мне подсказывало, что он нормальный чувак и поймёт меня. Я сейчас думал только о разговоре с ним. Несмотря на общение, шутки, смех, я как тот парень с ружьём ждал, когда вылетит оранжевая тарелка и настраивался на выстрел. И уж не знаю, почувствовала ли это Маша, или девочки всегда так делают, может быть, это их ритуал, она ушла в уборную попудрить носик — это ведь так называется?

— Лёш, — как-то по-свойски обратился я, — у меня к тебе дело, только пойми меня правильно, как мужик мужика, — очень по-киношному продолжил я, на секунду прервавшись и бросив взгляд куда-то в пространство, чтобы выдержать ту самую паузу.

— Да не поеду я в студию, — оборвал мою не доигранную паузу Алексей, — ты думаешь, что один умеешь составлять планы по ликвидации неугодных персонажей? Оставь эту миссию мне. Я сам ликвидирую себя, я всё уже придумал, — с пугающе добродушным взглядом сказал он. К тому же, как мне показалось, его радовал мой взгляд, в котором было много эмоций перемешанных в один приготовленный его ответом бульон. Такой красивый момент непременно должно было что-то оборвать, и возвращение Маши было лучшим «что-то».

— Ну что, поехали петь, — громко сказал Алексей, при этом шлёпнув по столу ладонями. В тот момент я почему-то подумал, что люди, чьи столики находились по соседству с нашим подумали: «Эти наркоманы ещё и в караоке с утра собрались».

Студия находилась не так уж и близко от центра, где совсем недавно мы завтракали, но отсутствие пробок, а в нашем городе были сумасшедшие пробки не уступающие московским, позволяло не просто ехать, мы будто летели, что, конечно же, являлось заслугой и Алексея, а он оказался ещё и весьма хорошим водителем, и японского автопрома. Маша смотрела в окно, Алексей рассказывал что-то интересное обо всём, что мелькало на нашем пути, он оказался ещё и хорошим гидом, а меня распирал интерес: «Что же он придумал»? Это было даже немного не справедливо. Ведь он взял и внедрился в мой план, а мне только и оставалось, что сидеть и ждать, что же будет дальше. Слишком уж идеальным был Алексей, и это становилось подозрительным. «Вова, ты параноик» — вовремя оборвал я цепочку глупостей напрягавших меня и в этот момент зазвонил телефон Алексея.

— Да, — коротко и без интереса ответил звонившему Алексей, — Что? Я занят! Я с друзьями, у меня дела, — с неподдельным раздражением продолжал он, — Ты издеваешься, — заорал в трубку Алексей и после долгого молчания коротко ответил, — Хорошо.

— Друзья, у меня форс-мажор вперемешку с законом подлости, — глядя в зеркало заднего вида, в которое он видел только меня, сообщил нам Алексей, — Я не смогу с вами остаться, но до места доброшу, — успокоил он нас и подмигнул мне в зеркало. Я был готов сам влюбиться в него, или позвонить и сказать только что звонившим, что мы его никуда не отпустим, что он наш лучший друг, и мы хотим быть вместе. Но это секундное обострённое чувство благодарности срочно надо было чем-то заглушить и сделать вид, что я расстроен и мне жаль, что у него появились какие-то там дела.

— С радио звонили? — понимающе, с ноткой трагизма спросил я.

— Ну, да, — тяжело вздохнув, ответил мне Алексей.

Роскошная иномарка Алексея, сделав резкий старт, помчалась куда-то вдаль, а мы, как послушные дети, провожающие родителей в дальний путь, дружно махали руками.

— Крутой парень, — будто о старом друге, сказал я.

— Слишком крутой, — немного недовольным голосом ответила Маша, — Его смешные истории вперемешку с историей города и всем остальным меня убили бы уже минут через пять, — добавила Маша, символично продублировав сказанное пятернёй хаотично двигая очень красивыми длинными тонкими пальчиками.

— Знаешь, а мне он показался даже каким-то идеальным, — с немного смущённой улыбкой, будто оправдываясь, признался я.

— Слишком идеальный, приторно идеальный, — утвердительным голосом поставила точку Маша, — Нам повезло, что ему кто-то позвонил, — добавила к вышесказанному она и улыбнулась, зомбируя меня своим обворожительно-нежным взглядом. И это было её главное секретное оружие, это был дар свыше. «Лекарство для страждущих, и опиум для народа» — известная фраза из моего любимого фильма сказанная о кинематографе, очень подходила в данной ситуации, да и в любой ситуации, где это оружие было испытано на людях.

— Это и есть твоя студия? — подняв голову вверх и обводя взглядом достаточно большое здание, спросила Маша.

— Это ДК, а студия внутри, — вернувшись в этот мир, ответил я, решив поиграть в капитана очевидность.

— Значит нам надо внутрь, — приняв условия игры, ответила Маша.

Наша любимая бабушка, которая сидела на проходной служебного входа, конечно же, пропустила меня вместе с Машей. Она всегда пропускала нас с неизвестными ей девушками, но показывала взглядом, что ей это не нравится. Сейчас же она улыбнулась и очень одобряюще посмотрела на меня — то ли ей нравился мой выбор, то ли она действительно верила, что мы пришли заниматься чем-то связанным с музыкой.

Спустившись на этаж ниже, а студия находилась в полуподвальном помещении, там, где заканчивался свет, можно было увидеть дверь металлического цвета похожую на дверь в некий заброшенный бункер. Мы подошли к ней вплотную и оказались в полумраке. Я посмотрел на Машу и подумал: «Ещё сегодня утром она была в центре всеобщего внимания, кинокамер и фотовспышек, а сейчас она здесь, со мной, в темноте».

— Я надеюсь, ты убьёшь меня не сейчас? — очень серьёзно, с широко раскрытыми глазами неземной красоты, спросила Маша.

— Нет, — так же серьёзно, не отрывая взгляда от её глаз, ответил я. И в эту секунду я понял, что вот он, тот самый лучший момент для поцелуя и время остановилось. Оказывается, время может не только бежать, или тянуться, оно ещё может и останавливаться. Как в кино, остановившийся кадр, который не хочется отпускать просто так, им хочется насладиться сполна, или что-то понять, рассмотрев всё многообразие деталей, всё, что можно было просто не увидеть. Но я и сейчас не видел ничего, кроме нас. Какие могут быть детали, когда все мысли о поцелуе?

— Ты вспоминаешь волшебные слова? — спросила Маша.

— Какие слова? — не понимая ни вопроса, ни моего ответа, ничего, выдавил я из себя.

— Ну, чтобы дверь открылась, — переведя взгляд на препятствие, ответила Маша.

Я тоже посмотрел на дверь и мгновенно мои мысли сгенерировали самый лучший ответ, тем самым не дав мне продолжать нести чушь.

— Я постоянно их забываю, но на этот случай у меня есть ключ, — с долей иронии отыграл я, подняв ключ на уровень наших глаз, и мы оба оценив мою шутку одновременно улыбнулись.

Я сидел на своём любимом барном стуле, именно так я его называл, но ведь он и в самом деле был барным, обычно такие стоят вдоль стойки, и играл на гитаре что-то непонятное пытаясь выбрать первое, что я исполню.

— Сыграй «Облака», а я спою, — сделала выбор за меня Маша.

— Облака? — переспросил я, не скрывая, что её выбор меня очень удивил.

— Да. Она мне больше всех понравилась. На том диске, в поезде, — пыталась напомнить мне Маша то, что уже рассказывала совсем недавно.

Я играл, а Маша пела.

Облака приснились мне во сне,

Будто я на них лечу к тебе…

Наверное, каждый мужчина знает, как это приятно, когда его любимая поёт. Эта одна из наших слабостей, и одно из доказательств того, что поющий объект не безразличен. Хотя многие пытаются это скрывать фразами типа: «Перестань, у тебя совсем нет слуха», или «Это невозможно слушать! Замолчи, или иди петь куда-нибудь в другое место», но есть и юмористы «Откуда звук? А, ты поёшь? Я уж думал, плохо кому-то стало». А сами продолжают слушать и наслаждаться. И я не побоюсь взять на себя ответственность и выдать один из мужских секретов: «Всем мужикам нравится, когда их любимые поют! Если не нравится, значит, не любит»! Да простят меня соплеменники! Но мне не просто нравилось, как поёт Маша, а она пела очень хорошо. Каждое слово обретало жизнь, она понимала, о чём поёт, она знала, как это делать, любая нота ей давалась легко, а тембр голоса был волшебным. А ведь эту песню я написал просто так. Во мне играла музыка, и я взял гитару и начал что-то петь, какие-то совсем простые слова, которые даже не записал. Однажды в студии я тихо наигрывал её и бурчал что-то себе под нос, ребята подключились, и мы неплохо размялись под неё. А записали, чтобы разбавить новый материал мелодичной попсовой песенкой. Как же теперь я был благодарен всем этим случайностям. Эта песня совсем не подходила нашей группе, да и в мужском исполнении она звучала глупо. Но теперь эта простая песенка казалась мне настоящим хитом. Маша пела, а я играл. Песня заканчивалась, а Маша допевала последние строчки, подойдя ко мне очень близко и положив руку на спинку моего барного стула. Прозвучал последний аккорд, отдавая угасающие ноты тишине, Маша чуть слышно прошептала последнюю строчку в микрофон «Летать по небу до утра» и…

Где-то далеко, возможно, на другом конце Вселенной было слышно, как упал микрофон, как гудела гитара, но мальчику Вове и девочке Маше было сейчас не до этого. Скорее всего, они вообще ничего не слышали, они были даже не в этой Вселенной, они сами стали Вселенной.

Не удивляйтесь, что я пишу о себе в третьем лице. Надо же Вам хоть как-то рассказать, что же там произошло. А от себя могу лишь сказать, что ни один человек, ни один даже самый гениальный писатель не сможет рассказать читателю, что происходит, когда две половинки становятся одним целым. Это сможет понять лишь тот, кто когда-нибудь будет одной из двух половинок. Ну, или, уж совсем на примитивном уровне это можно понять, спросив у соответствующего учёного, что происходит, когда встречаются водород и кислород? Снова я о бомбах!

Звук, совсем ещё еле слышный, приближался медленно и ничуть не пугал своим появлением. Я открыл глаза и увидел глаза Маши полные слёз. Она смотрела на меня уже другим взглядом, немного растерянным, немного испуганным, но в то же время тёплым и родным. Её руки обнимали меня. Мы были вместе.

— Мне нужно идти, — прошептала Маша и прикоснулась ладонями к моей груди. Я что-то хотел сказать, но она опередила меня, — Я найду дорогу, я сама. Пожалуйста! — и ушла.