Муки творчества. Сборник рассказов

Матвей Верёвкин, 2023

Занимательные рассказы о том, что может быть в реальной жизни и чего быть не может.

Котька,^[1] вазы и сервант

— А куда мы будем ставить цветы, если кто-нибудь подарит букет?

— У нас же есть вазы, бабушкины, ей будет очень приятно, если мы попользуемся её подарком… хоть одним… хоть раз в жизни.

— Хорошо, возьми вазу, а лучше две. Нет, Петровы точно придут с цветами и Семёновы тоже. Бери три.

–Не могу. Я несу торт.

— А я заливное.

— Сашку попроси, вернётся со школы и к нам приедет, он уже самостоятельный, с таким заданием справится.

–Хорошо, оставлю ему записку.

Записка была наклеена прямо по центру двери, на уровне глаз, но Котьке она показалась не по фен-шую. Она взбежала по одежде, перепрыгнула на телефонную полочку, чудом не уронив телефон, и в головокружительном прыжке сорвала с двери записку. Потом отгрызла все четыре уголка и закопала результаты своей деятельности в лоток. За этим занятием её и застал Сашка.

— Мам? Пап? Где все? — недоумевая прошёл он на кухню. — Уехали. И пожрать ничего не оставили.

Саша решил-таки поехать на ежегодный семейный ужин, приуроченный ко дню рождения бабы Зины. Там-то уж точно найдётся чего пожевать. И только он собрался выходить из дома, как зазвонил телефон:

— Сын, ты уже дома?

— Конечно дома, к вам собираюсь ехать.

— Вот и хорошо! Про мамину просьбу не забыл?

— Какую просьбу?

— Про три вазы.

— Какие вазы?

— Вазы на средней полке в серванте.

— Вот это сейчас очень важно? Я уже собрался, на пороге стою, почти что вышел.

— Да. Это же бабушкины вазы!

— А то я не знаю, — пробурчал Сашка, бросая трубку, — сто лет стояли и ещё сто лет простоят.

Котька заинтересовалась, открытой дверцей серванта, на её памяти это было впервые.

— Ну и чем же протирать эти вазы? Точно не посудной тряпкой, может салфетками или газетой. А может вымыть и протереть насухо полотенцем. Мама так с хрустальной посудой делает, перед тем как в сервант её поставить. Вазы они же тоже посуда в некотором роде.

Проблему выбора решила Котька, одним прыжком преодолев расстояние от пола до второй полки. Она заскрежетала когтями по стеклу. Но на стеклянной полке зацепиться не за что. Так и улетела к задней стенке. Оттолкнулась и вылетела в полуоткрытую дверцу серванта, увлекая за собой центральную вазу.

— А ну брысь отсюда, — запоздало крикнул Сашка.

Но вазу он успел подхватить. Протёр её рукавом рубашки и поставил на место. Закрыл сервант.

— Так целее будут.

***

— Ну где же они, а вдруг что-нибудь случилось?

— Ты за вазы переживаешь, больше чем за сына?

— Не правда, я одинаково за них переживаю.

— Вон уже пришли, слышишь звонок, иди открывай.

— Саша, а где вазы?!

— В серванте. Я протёр, как папа и просил.

— Что протёр?

— Ну вазы же! Протёр и на место поставил. Не знаю, зачем вам это нужно было, придёте домой посмотрите. И за кошкой следите, когда сервант открывать будете.

— Ты должен был принести вазы сюда, я же тебе записку оставила.

— Папа сказал: «Протри вазы». Про «принеси вазы» не слышал и записки никакой не видел.

— Куда мы теперь цветы поставим?

— Не переживай ты так, вон сейчас посуда из-под компота освободится, — сказал отец, — и не ругай ты его, он же ребёнок.

В остальном застолье прошло как обычно, все хвалили мамино заливное и папин торт, а по пути домой Сашке всё не давал покоя один вопрос, который он и решился озвучить.

— Мама, если я жеребёнок, то ты получается — лошадь?

Папа ржал как конь.

Примечания

1

Да простит меня Великая Белорусская Писательница.