Туманный Антакаль. Часть1. Свобода

Маруся Хмельная, 2018

Мой возлюбленный, страж границы, погиб защищая наше королевство от чудовищ. Они приходят из тумана соседнего Антакаля, принося с собой страх. Меня преследует и ненавидит бывший поклонник, со мной соперничает сестра. Мать и брат вешают на меня свои проблемы, а отец командует и не верит в мои силы. Я решила сбежать, чтобы начать новую жизнь и стать счастливой. И у меня получилось. Я исполнила все свои мечты. Но прошлое не отпускает. Чудовища Антакаля добрались и до меня. И теперь от меня зависит судьба двух королевств и мое счастье.

Глава 6

Я в гневе ворвалась в свою комнату. Душа требовала каких-то действий. Вообще-то разрушения, но я постаралась перевести на созидание, собирая вещи в сумки. Правда, голова не работала, и сметала я в сумки всё подряд. Даже не думая, что из этого мне понадобится, а что нет.

Дверь оставалась открытой, Ник встал в дверях, прислонившись к косяку, постучал. Я была не в настроении разговаривать, но глупо срываться на Нике.

— Знаешь, наверное, я должна тебя поблагодарить за инициативу. Благодаря этому я узнала, что думает обо мне сестра на самом деле. Что я никчемное ни к чему не приспособленное существо без таланта, живущее только за счёт отца и ещё влюблённое в жениха своей сестры. Как кошка! — фыркнула я, покачав головой. — Если что, я не влюблена в тебя, Ник.

— Я знаю. Я бы почувствовал, я же мужчина, — серьёзно сказал Ник, пройдя к кровати и присев на край.

А мне захотелось засмеяться, всё-таки мужчины такие смешные в этой своей самоуверенности.

— Я прошу, забудь то, что наговорила сестра, — начал Ник. — Конечно, она перешагнула черту, но потом будет жалеть об этом. Она на самом деле так не думает. Просто чувствует себя бессильной, ей кажется, ты её бросаешь. А твой отъезд воспринимает как предательство. Но она добрая девочка и отходчивая. Я уверен, она уже жалеет о своих словах и готова взять их назад. Я надеюсь, ты простишь её, когда она попросит у тебя прощения.

— Нет, Ник, — я присела рядом, держа в руках какую-то кофту, которую не думая, вынула из гардероба. — Я многое ей прощала и на многое закрывала глаза. Я вообще… не из обидчивых… Уверена, Абигейл тебе уже понарассказывала обо мне… Я ведь тоже в своё время хотела получить от неё немного любви и заботы, когда у меня были трудные периоды. Но мне пришлось со всем справляться одной.

— Мне жаль, — Ник сочувственно сжал мою ладонь своей.

— Я очень долго терплю, Ник. Но моя любовь и терпение не бесконечны. Если постоянно их испытывать, однажды можно перейти этот край. И всё.

Это-то я всё время и пыталась донести до Аби, понимая, что она также испытывает терпение Ника, которое у любого человека не бесконечно. А потом уже ничего нельзя будет поправить. Чувства, если уходят, не возвращаются.

— Я сейчас ничего не чувствую по отношению к ней, как будто она чужой мне человек. Нам лучше какое-то время не общаться. Полгода, думаю, достаточно, чтобы мне хотелось приехать поздравить её со свадьбой.

Я встала, давая понять, что разговор окончен. Ник это понял, вздохнул и оставил меня одну. Но я уже была спокойна. Вывалила из сумок всё, что туда бездумно накидала. Перебирая вещи, я подумала, как много ненужного барахла. Шкатулочка с бисером, серьёзно? Пять громоздких заколок с самоцветами, которые я не ношу? Одну, я помню, как-то раз надевала на бал, остальные так и лежали нетронутые. Кстати, почему? Волосы длинные, заколки красивые. Надо хоть сегодня нацепить, сделав причёску, раз всё равно оставляю тут.

Так, а это что? Откуда?! Кольцо, подаренное Донатом. Мне казалось, я затолкала его куда-то очень, очень далеко. И как умудрилась достать и сунуть в сумку?

Кольцо я Донату, конечно же, сразу вернула, как только объявила о расставании. Вернее, попыталась. Он отказался его взять. Это частный заказ по эскизу специально для меня. Что мне оставалось делать? Только выкинуть. Но выкинуть рука не поднялась, почему-то стало жалко. Кольцо было красивым, для меня идеальным, именно такое кольцо я бы хотела получить на свою свадьбу.

Убрала в дальний угол ящика. Потом достала и положила в кармашек сумки. Раз уж оно само попало в руки, может, так надо? Возьму в столицу, места не занимает.

И сколько у меня всего этого ненужного по ящикам трюмо и секретера. Стала рыться, смотря свежим взглядом, наткнулась на старый блокнот времён учёбы. Взяла осторожно в руки, присела на кровать. Ностальгия по тому времени захлестнула с головой. На первой странице набросок портрета Марса, взглянула в родное лицо, провела пальцем по линиям.

Я уже стала забывать его лицо. Нет, конечно, я никогда его не забуду, и иной раз сердце вздрогнет, завидев похожие черты у какого-либо незнакомца на улице, забьётся птицей в клетке. А после того как рассмотришь, увидишь отличия, сожмётся в комок от нахлынувшей боли и разочарования. Но всё же со временем черты лица в памяти расплывались, и чёткий раньше образ понемногу таял за туманной дымкой.

Туманы… в голове сразу щёлкнуло, как переключателем. Будь они прокляты! Они приходят и уносят жизни тех, кого мы любим, тех, кто стоит на страже границы. Границы с гиблым королевством Антакаль, которое поглотили туманы.

Когда-то и наше королевство Авижен тоже было под этим отравляющим проклятьем. Но хвала богам, благословившим предка нашего короля своим даром — наделённого волшебным свойством кристаллом аметиста гигантского размера, вплавленного в огромную восхитительную своей красотой аметистовую жеоду.

Кристалл назвали Доноуопари, в переводе с древнего «королевским даром». Кристалл защищает нас от туманов. Радиус его действия имеет ограничения, поэтому он находится у нас, в Адуаке, столице западного герцогства, граничащего с туманным Антакалем. Говорят, что много столетий назад, Доноуопари стоял в столице в главном храме богини жизни и бога смерти.

Постепенно радиус защиты сокращается, либо туман становится всё сильнее, потому что со временем появились прорывы на границе. Было решено перенести кристалл в Адуак, и на многие годы жители Авижена забыли о тумане.

Но лет пятьдесят назад снова начались прорывы. Вместе с отравляющим разум и тело туманом лезут сюда и страшные сущности. Ходят они на двух ногах и имеют две руки, но вместо головы у них чёрная уголёшка с вытянутой мордой. Чёрный балахон прикрывает лысое нечто вместо головы, и только огромные перламутровые глаза как у стрекозы сверкают из-под капюшона. Нет ни рта, ни носа, на этом месте чёрный пугающий провал.

Так описывают бойцы-маги тех, кто приходит из тумана, рассмотреть подробно их никому не удается, потому что видят их таких только в первые мгновения битвы. А затем своё дело делает туман — он влияет на разум человека, доставая все его потаённые страхи, даже те, которые сознание от него скрывает.

Беспощаден туман к человеку, все страхи выходят на поверхность и окружают его. На месте врага галлюцинации подкидывают ему то, чего он больше всего боится. Не с врагом, не с туманом приходится сражаться бойцу, а с собственными страхами.

Не все с этим справляются. И не нашли до сих пор защиту от воздействия тумана. Всё оружие мага — магические посохи с кристаллами аметиста с жеоды Доноуопари. Посох разгоняет туман, вместе с ним исчезает и наваждение, и сущности, которые могут жить только в нём.

Люди шепчутся, что эти сущности — то, что осталось от людей в Антакале, туман превратил жителей в такие вот существа. И идут они: тут версии разнятся, кто говорит, что чтобы уничтожить кристалл, кто говорит, что за ним, чтобы забрать его себе. Но официально за такие вот слухи следует наказание. Не любит наш король паники и нагнетания. Поэтому говорят об этом в темноте ночи и шёпотом. Как рассказывают страшилки для детей. И от того, недалеко от них и ушли.

Что не меняет того, что на границе в год умирает десяток магов. А получают ранения и выходят из строя (двигаются умом от встречи со своими страхами, если уж говорить прямо) в несколько раз больше.

Мало кто пошёл бы туда по своей воле, поэтому должность боевого мага возвели в почёт, обнесли уважением и дарами. Маги получали высокое вознаграждение, приличную пенсию и социальные льготы после службы, особняк в любом месте королевства, всеобщее уважение, а безродные могли получить даже титул из низших.

Из-за такого отношения, боевым магам — героям, как их называли и как к ним относились — и позволялось если не абсолютно всё, то многое.

Неудивительно, что Марс рьяно рвался в боевые маги. Дело было не только в том, что его отец погиб на границе. Даже если бы этого не произошло, Марс полностью соответствовал призванию. Его характер, его безбашенность, жажда адреналина — ему нравилось ходить на острие жизни и смерти, словно играя в игру — он был на своём месте на этой службе. И не удивлюсь, что его мечтой и было умереть молодым в бою. Мечта его сбылась, только порадоваться за него не получалось. Я никогда не решалась спросить у Марса, с кем он воевал, какие страхи воплощали перед ним туманы. Не знаю почему, но я боялась ответа на этот вопрос.

Донат также стал боевым магом вместе за Марсом, что тоже не удивляло, у них была своя компания с детства. У Доната также на службе погиб член семьи — старший брат. Донат был из семьи наследственных стражей. Отец был стражем. Старший брат.

Донат его почти не знал, тот был старше на одиннадцать лет. Он погиб при очередном прорыве, стал героем посмертно, и семье даровали титул баронета, а Донату выделили бесплатную квоту для учёбы в академии.

Компания детей боевых магов, в которой верховодил Марс, всегда держалась вместе. Вместе они собирались стать защитниками Авижена, вместе поступили в академию, учились в одной группе и преодолевали все тяготы. Проходили практики вместе, создав сплочённый отряд. Отряд, который потом слаженно выступал на рейдах, который ставили в пример другим как образец сплочённости и слаженных действий.

В том рейде, когда погиб Марс, погибли ещё два члена отряда, что было вообще-то редкостным рекордом по числу погибших. Долго разбирались, потом дело замяли, все получили звания героев и награды, погибшие — посмертно. Отряд без предводителя, Марса, развалился. Карьера Доната, насколько я знаю, попёрла в гору. С чем я мысленно его поздравила и понадеялась, что теперь-то, после таких высот, у него есть всё, чего ни пожелай, и моя персона уже не волнует его так, как раньше.