Сердцу не прикажешь

Марта Крон

– Как вы меня нашли? – обтекаю от страшных предположений. – Заставили своих бандитов отыскать? Бугай вдруг улыбается, в глазах вспыхивает искра иронии. – В паспорте указана прописка, Ярослава Кузина. Ах да, ещё и документы мои прикарманил. Делая ко мне твёрдый шаг, Богдан медленно опускает взгляд на мои голые ноги. Съёживаюсь, ощущая, как он своими невидимыми прикосновениями покрывает кожу мурашками. – В спальню. – звучит приговор. – Ч-что? – давлюсь воздухом. – В. Спальню. – чеканит он с ноткой раздражения.

Глава 7

БОГДАН.

— Что за дела?! — взрывается друг, для пущего эффекта громко хлопая дверью. — Всегда шлюх делили! Чем эта отличается??

— Тем, что не шлюха. — приструняю его выпад удушающим взглядом. — Девочка принадлежит мне, Алик. — слова произношу медленно, с расстановкой. — Ещё одно оскорбление в её сторону и я расколю тебе череп.

— И похеришь старую дружбу? — выплёвывает он, в неверии повышая голос.

— Похерю, Разин. — даю знать, что не блефую и его глаза наливаются ядом. — Я тебе многое спускал с рук. В этот раз дружба не спасёт.

— Чего ты мелишь, Богдан?? Я ещё ничего не сделал! — наступает на меня с праведным гневом.

— Чтобы и не думал. — холодно отрезаю я и Алику приходится принять в расчёт, что я не шучу и все его косяки враз могу повернуть против него.

— Ты мне толково разъясни! В чём проблема??

— Разъясняю. Ты посягнул на моё, Разин. Полез к той, к кому нельзя.

— А я знал?! — разлетается по кабинету его раскатистый бас. — Ты всегда не против был, что я твоих сук пользую! Пришёл, а тут ещё одна… не увидел разницы!

Стегнув по его лицу режущим взглядом, угрожающе тихо спрашиваю:

— Испытываешь моё терпение?

Борясь со своим бурным словоизвержением, Алик проглатывает порыв и соединяет брови на переносице:

— Откуда она взялась вообще? Кто такая? Зачем тебе это?

Обрываю его взмахом руки и разминаю шею.

Я на взводе. Мышцы горят и мне нужно срочно сбросить напряжение, иначе начну громить. Размолочу до щепок. Квасить морду Разина в планы не входило, но ещё несколько упоминаний о Ясе и я порву друга по швам.

— Не имеет значения кто она, откуда и зачем. — перехватываю его критический взгляд и ставлю нестираемую точку. — Девочка чиста и будет изолирована от любого паскудства, что такие как ты могут ей показать.

— Так это тебя из-за её целки так жахает? — приходит к дебильному выводу друг и у меня начинает кочегарить мозг.

— Ещё слово, Алик…

— Да ладно, чё я, не понимаю, что ли! — легчает его взгляд. — Всекаю я! Бабу не трогать! — в знак капитуляции вскидывает ладони вверх.

Не был бы другом детства и мастерским тренером, вышиб бы челюсть. Но у Разина всегда была помойка вместо рта. По-другому выражаться он не умеет. Грубый, невозможный, но могучий боец. Рисковый, всегда заряженный, без тормозов. Мы бок о бок ещё с приюта. Вместе взращены улицей и жестокими кулачными боями. Вместе становились сильнее. Вместе делали себе имя. И только ему я могу доверить тренерство в своём бойцовском клубе. Одна лишь разница между нами. Алик костолом. Обожает реки крови, изуродованные лица противников, ревущую толпу, подстёгивающую добивать. Он дышит этим. Ради страстной забавы, жажды побеждать. Я же просто хотел вырваться из грязи и бедности, хотел сам распоряжаться своей жизнью и чувствовать в себе силу. Сначала в руках. Потом в голове. Остались душа и сердце. Бои для меня были спортом, наукой, средством самовыражения. Не они управляли мной, а я ими. Разин же погряз в адреналине. Он зависим. Но это и неплохо. Он учит пацанов идти до конца, не растрачивая энергию, а вбирая в себя ещё больше. Вечный огонь в крови. Ненасытный голод. Нам уже скоро под сорок обоим, а Алик как был с горящим ядром в башке, таким и остаётся по сей день.

Ему нравится пробуждать в учениках спящие инстинкты, вытаскивать их наружу и скрещивать с голосом разума, чтобы умело одерживать победу.

Он курирует весь основной состав моих бойцов и если я сейчас размозжу ему голову, будет немного трудно совмещать бизнес и тренировки.

— Даже Коляна подстрекаешь? — расслабляется мужик, грузно приземляясь в кресло. — Видал? Быком попёр! — хохочет над моим управляющим.

— Молись, чтобы он тебе горло не рассёк. — напоминаю я.

Это сейчас Колька наел пузо и развлекается с кастрюльками. А когда-то он был лучшим метателем ножей, что я видел за свою жизнь. В армии научился. На страх другим развил талант до потрясающего уровня. Алик ещё только будет кулак поднимать, а в его трахее уже будет торчать лезвие. С этим тихим добрячком шутки плохи. Он весьма дисциплинирован и конфликты избегает. Но взвесив все варианты и не найдя другого выхода, с лёгкостью продемонстрирует ловкость рук.

— Бля, я просто поболтал с ней, а меня уже жмуриком хотят сделать! — взбрыкивает Разин, пялясь на видеосистему, где отображается запись из столовой.

Яся пробует принесённую Колей еду и с опаской оглядывается на дверь.

Внутри всё беснует, мне хочется схватить девчонку за шкирку и утащить в спальню. Какие же у неё мягкие губы… Представляю их вокруг своего члена, как она обводит головку языком, как причмокивает и хлопает ресницами…

–…слышишь чё говорю, Богдан??

— Что? — фокусирую взгляд на Разине.

— Каюмова, говорю, хочу вывезти на турнир! У него отличные задатки! По показателям впереди остальных! Пока под вопросом, но на него заглядывается шестёрка Баталова! Думаю, скоро предложит пробный спарринг!

— Добро. — бубню я и раздражённо поправляю брюки. Стояк бешеный, яйца потяжелели, теперь жмёт всё нахрен.

Меня переполняет ярость. Я ж ничего такого не просил. А она даже целует меня через себя. Опять эти захлёбывания слезами, трясучка и предсмертные хрипы «не надо».

Это ж сколько времени займёт, пока она перестанет считать меня уродом?

Как долго будет продолжаться? Что ей не так?

— Пошли поборемся? Выпустишь пар! — усмехается Алик.

Задумываюсь.

— Пошли! — поднимается и стучит кулаком мне в плечо. — У тебя бубенцы слишком громко звенят!

Натянуто улыбаюсь, разрешая надо мной посмеяться.

Кидаю последний взгляд на ту, из-за которой в моей жизни беспорядок и со вздохом следую за другом в тренажёрку.

ЯСЯ.

Я катастрофическая дура. Мне бы уйти в отруб и спать, а я каждый шорох и дуновение ветра считаю. Глубокая ночь, а я полна бредовых мыслей.

Где Богдан? Почему в этот раз он не приходит? После нашей последней стычки он больше не явится? Мне бы радоваться! Отвязала от себя помешанного дядьку… так нет. Какой-то сволочной червяк мне жуёт нутро последние часы. Стрелка тикает, а у меня ощущение, что я себе ещё больше подгадила. Что у бугая треснет терпение и придёт меня линчевать.

Мне бы выяснить… правда, что ли напортачила? Обидела? Задела мужское эго? Что теперь со мной будет?

И связи с ним никакой нет. А я извожусь от ожидания.

Ах, блин, таблетку от нервов забыла выпить!

Тянусь за лекарством и собираюсь налить себе воды, как замечаю, что уже вылакала весь графин.

Пить охота и запить нечем.

Класс!

Как по щелчку сохнет в горле и жажда усиливается.

Упираюсь взглядом в дверь и уныло вздыхаю.

Страшно выходить. Там монстры снаружи. Один так точно с раскрытыми лапами поджидает.

Стараясь не накручивать себя и подавить угнетающие рассуждения, сжимаю в ладони таблетку и на носочках выхожу в коридор. Прислушиваюсь. Никто не караулит, можно спускаться на кухню. Пройдя половину пути и оставив позади лестницу, торможу и кидаю любопытный взгляд на ту часть особняка, куда всегда уходит Липатов. И титана туда за собой увёл. Тот назвал себя братом. А меня шлюхой… неприятная расстановка. А если он ещё там??

Не дури, Яся! Зайдёшь туда и больше не выйдешь! Поворачивай и рули на кухню! За водой идёшь, а не за смертью!

А вдруг там телефон есть? В полицию бы позвонила и… ничего. Уже понятно, что семейка у них с приветом. Заводятся с полуоборота. Повёрнутые на принуждении.

Точно не в первый раз такое проворачивают. Медсёстры в больнице говорили про изрезанную девушку…

Боже, я не хочу закончить также!

Крутанувшись на месте, делаю пару торопливых бесшумных шагов, но застываю, когда за спиной раздаётся:

— Что за гуляния ночью?

Попалась… теперь я хочу в туалет, а не пить.

— Подойди ко мне. — пугающе тихо требует Липатов и я испуганной мышью семеню к нему.

Его энергетика как обычно пронзает насквозь и это ощущение утраивается, когда я останавливаю своё внимание на каплях пота, стекающих с его волос и шеи, и падающих на влажную спортивную майку. Крупные выступающие вены, слипшиеся тёмные волосы на груди, шрамы на руках, покрасневшая от напряжения кожа, каменный пресс, очерченный тканью, внушительных размеров бугор в штанах… но больше всего невообразимо ошеломляют глаза… горящие, обострённые, всклокоченные.

Интуиция взрывается сигналами об опасности.

Мужчина наэлектризован. Если сделать лишнее движение, меня шибанёт разрядом. От него сейчас веет мужской силой, избытком тестостерона. Его телесная тяжесть и что-то опасно-первобытное заполняет собой всё пространство. Он и правда на медведя похож… животным взглядом смотрит.

— Почему не спишь? — низким грудным голосом.

Пошарив глазами вокруг и осознавая затруднительное положение, безмолвно протягиваю руку и раскрываю ладонь с таблеткой.

Сомкнув осуждающе губы, Богдан приколачивает ко мне разъедающий взгляд.

— Пойдём. — указывает на тот самый проход в неизведанную часть дома.

— Я на кухне попью, спасибо… — шепчу едва слышно.

— Пошла. — сквозь сжатые зубы.

Вздрагиваю от его начальственного тона и неохотно переставляю ноги в приказанном направлении.

Съёживаюсь, когда он горой идёт за мной.

— Не сутулься. Не нападу.

Неестественно распрямляю плечи. Не нападёт он, как же! У меня лопатки сводит от его близости. От затылка до копчика всё покрыто мурашками, мышцы стянуты узлом. Его глубокое дыхание следом, тягучий солоноватый запах, от которого кровь начинает бежать быстрее, а во рту образуется вязкая слюна.

— Направо. — руководит мужчина, пробуждая во мне ужас.

Повернув голову и заглянув в открытую дверь, превращаюсь в желе.

Я вижу широкую массивную кровать.

Кошмар! Он привёл меня в свою спальню!

— Спать будешь со мной. — смотрит в самую глубину, погружаясь в моё поле и внедряя своё повеление.

А вот и погребальный аккорд.

— Богдан Дмитриевич… — вкладываю в голос всё нежелание.

Вместо ответа он подталкивает меня внутрь просторной тёмной комнаты и запирает за собой дверь.

Сходила попить водички…

— Пьёшь. — подводит меня за руку к встроенному куллеру с водой. — Ложишься. — тычет пальцем на своё ложе. — И ждёшь меня.

— Я не хочу. — прорезается мой голос.

— Я хочу. — снова эта бесячая перебранка и во мне просыпается боевой дух:

— Когда я уже вам надоем??

Стремительный рывок и я с коротким визгом оказываюсь в тисках сильных рук.

— Ускорь. — издевательски оттягивает мою нижнюю губу и ведёт горячей ладонью по шее.

В низ живота будто ударяет молния, скручивает огненная спираль. От стыда судорожно глотаю воздух и порываюсь освободиться.

Что за фигня?

Липатов омерзителен, не менее!

Униженно сжимаю ноги. Кажется, у меня кукуха поехала. Мозг теряет надежду на спасение и начинает воспринимать Богдана как единственного, с кем я останусь наедине.

— Вы меня не привлекаете!! — с жгучей злобой выдыхаю я.

По его лицу сначала бежит тень, а затем расползается смесь иронии и предвкушения.

— А это что? — с усмешкой обхватывает мой торчащий сосок и скручивает его вместе с пижамой.

Конец ознакомительного фрагмента.