Магазинчик «Всё, чего пожелаете!»

Марлизе Арольд, 2020

Майла Осинолист, как единственная в семье, кому позволено пересекать границу миров, должна отправиться в человеческий мир. Дело в том, что бабушка Майлы – первоклассная волшебница – задумала сварить бальзам, чтобы поправить дела в семейном магазинчике. Всё шло неплохо, в какой-то момент даже хорошо. Но неожиданно котёл взорвался (наверное, не стоило класть перец чили!). Мало того, что дом чуть не взлетел на воздух, так ещё и некоторых маглингов – это волшебные существа и предметы – подхватил колдовской вихрь и унёс в мир людей. И именно Майле нужно их вернуть. Но она никогда не была в неволшебном мире и совсем не знает, по каким правилам там всё работает. Парковать ковры-самолёты на крыше – это нормально или нет? А гулять с единорогом в парке? Ох и непросто придётся Майле…

Прощание с медянкой

— Что это значит, ты собираешься переехать к своей тёте? — спросила Ниневия Майринк, лучшая подруга Майлы, несколько дней спустя. — Ты не можешь просто так нас бросить!

— Так не пойдёт! — подхватила Офелия Мондфинк, другая близкая подруга Майлы.

Они втроём проводили вместе каждую свободную минуту. Майла и Ниневия учились в одном классе, а Офелия была на год старше подруг. На переменах они обычно встречались в их любимом месте — на скамейке под большим вязом.

— Какие вы добрые, — вздохнула Майла. — Я делаю это не по собственной воле, меня туда отправляет моя семья.

— Что за произвол! — возмутилась Ниневия. — Ведь у детей тоже есть права! А где живёт твоя тётя? Разумеется, мы будем навещать тебя как можно чаще, без вопросов!

Майла заколебалась. Она не знала, может ли она что-то им рассказать. Ведь всё это — большой секрет. С другой стороны, её лучшие подруги наверняка умеют хранить секреты.

— Вы должны поклясться, что ни слова никому не скажете! — потребовала Майла.

Ниневия и Офелия, лихорадочно кивнув, придвинулись поближе.

— Говори, — попросила Ниневия. — Что ты натворила? Почему тебя отсылают?

Майла рассказала шёпотом, что случилось.

— Вау, вот это жесть-жабу-съесть! — воскликнула Ниневия, когда узнала, что пропало так много маглингов. — За такое твою бабушку могут превратить в водопад или изгнать из страны! — Ниневия очень интересовалась законами и правосудием в мире волшебников и собиралась стать магическим юристом.

— Тсс! — предостерегла Офелия. — Именно поэтому никто не должен узнать об этом.

— В том-то и дело! — подтвердила Майла. — Теперь вы понимаете, что я обязательно должна помочь моей семье? В конце концов, кроме бабушки, я единственная, кто умеет шевелить ушами. Только я могу отправиться в мир людей.

— Ой! — ухмыльнулась Ниневия. — Тогда будь уверена, что я как-нибудь навещу тебя. Потому что я тоже умею это делать. Единственная в семье.

Майла не могла поверить в такую удачу. Ниневия тоже умеет шевелить ушами! Волшебники не любили говорить об этом. Это считалось чем-то очень личным, и, поскольку мало кто обладал этой способностью, легко могла возникнуть зависть. Знахари-шарлатаны организовали целый бизнес, продавая мазь для подвижности ушей. Говорят, что некоторые богатые волшебницы даже ходили к хирургам, чтобы им исправили уши — безрезультатно. Вот почему Майла до сих пор избегала разговоров об этом со своими подругами.

Офелия нахмурилась:

— А у нас никто не умеет этого делать. Никто. Моя мама говорит, что это не так уж и важно. И без этого можно стать хорошей волшебницей.

— Ну, шевеление ушами помогает в некоторых вещах, — заметила Ниневия. — Ты ни разу не пробовала?

Офелия покачала головой:

— Нет, зачем? Если я всё равно не смогу этого сделать…

— Может, ты исключение в своей семье, — Ниневия заправила за уши длинные светлые волосы Офелии. — Попробуйте хоть раз. Прямо сейчас.

— Ой, перестань! — Офелия закатила глаза.

Ниневия иногда становилась ужасно приставучей. И не сдавалась, пока не добьётся своего.

И тут раздался хриплый крик совы-сипухи — школьный звонок. Девочки, застонав в унисон, встали со скамейки. Взгляд Майлы упал на здание школы из красного кирпича. Раньше Трясинный двор был фермой. Затем некая супружеская пара купила её, чтобы разводить на такой обширной территории единорогов. Но из-за того, что луга оказались слишком заболоченными, а соседние леса слишком мрачными, единороги загрустили и потеряли желание размножаться. Супружеской паре пришлось отказаться от фермы и с большим убытком продать её городу Грос-Колдунброду, который превратил её в школу. Это произошло тридцать лет назад. С тех пор здесь стало ещё мрачнее. Стены заросли ильмовым плющом — растением, осенью покрывавшимся яркими листьями всех цветов радуги — обычно. Здесь же листва становилась просто серой, а потом чёрной. А после того, как все листья опадали, ствол и ветви всю зиму по ночам светились неоново-зелёным светом. Если ночи бывали настолько тёмными, что очертания школы становились размытыми, волшебно светящиеся ветви и прутья сияли во тьме тонкой паутиной — жутковато-прекрасное зрелище!

Ниневия распахнула перед Майлой и Офелией массивную дубовую дверь и затем вслед за подругами сама вошла в фойе. Дверь со скрипом захлопнулась за ними. Майла вдохнула запах пыли и воска для натирания пола — в их школе так пахло и зимой и летом. Наверное, и через сто лет она не забудет этот запах. Офелия уверяла, что из-за него у неё постоянно болит голова. А Ниневия шутила, что эта ужасная вонь — результат неудачных магических экспериментов.

Офелия осталась на первом этаже, а Майле и Ниневии предстояло ещё подняться на второй. Попрощавшись, они побрели по лестнице, почти пустой, потому что девочки очень задержались.

Когда Майла и Ниневия вошли в класс, фройляйн Толстобок, учительница с измождённым лицом, пучком паучьего цвета и в круглых очках без оправы (поговаривают, что в них она видит будущее), уже стояла за кафедрой, нетерпеливо постукивая острыми ногтями по деревянной поверхности.

— Поживее, дамы! — Её голосом можно резать лук.

Девочки уселись на свои места. Майла ещё не успела достать тетрадь и учебник по волшебству, как фройляйн Толстобок вызвала её к доске. Они проходили большую магическую таблицу умножения отрицательных чисел. Майла не понимала, зачем, занимаясь магией, нужно одновременно решать в уме сложную математическую задачу. Ведь ясно же, что тогда нельзя как следует сконцентрироваться, и в результате страдает магия!

— Майла Осинолист, — сказала фройляйн Толстобок с таким упрёком, что Майла почувствовала себя преступницей, — я слышала, что ты скоро покинешь нас. Но это не повод запускать учёбу, даже если ты сразу пойдёшь в другую школу. Я права?

— Конечно, фройляйн Толстобок, — подтвердила Майла, потому что это был единственный правильный ответ.

Учительница уже ухитрялась превращать строптивых учеников в подставку для карт. Бедняге приходилось терпеть целый урок, не имея возможности почесать голову, если она зудит. Если фройляйн Толстобок вешала на провинившегося карту, становилось ещё хуже: тогда ему приходилось весь урок держать её зубами.

Однажды Ниневию в наказание оставили после уроков, и потом она рассказывала, что фройляйн Толстобок превратила её в подсвечник. Затем учительница зажгла на ней восковую свечу. Горячий воск долго капал на голову Ниневии. Только через несколько дней остатки воска исчезли с её тёмных, вьющихся волос.

— Итак, Майла. — Маленькие глазки фройляйн Толстобок заблестели, она протянула Майле карандаш. — Преврати этот карандаш в медянку и скажи мне, сколько получится, если умножить минус тринадцать на минус семнадцать.

В медянку! Это, конечно, не змея, а всего лишь безногая ящерица, но она всё равно выглядит как змея. А Майла боялась всего, что, извиваясь, ползало по полу. Нет сомнений: фройляйн Толстобок нарочно поставила перед ней такую задачу!

Крепко сжав карандаш кончиками пальцев, Майла постаралась вспомнить правильное заклинание. В то же время в другой части её мозга словно заработал компьютер. Минус тринадцать умножить на минус семнадцать — получается…

— Двести девять, — выпалила Майла, и карандаш в её руке превратился в восхитительный вафельный рожок с мороженым, увенчанным большой горкой взбитых сливок. А стёкла очков фройляйн Толстобок стали молочно-белыми.

— МАЙЛА ОСИНОЛИСТ! — завизжала фройляйн Толстобок, срывая с носа очки.

— Ой, простите, двести двадцать один, — поправилась Майла, уставившись на мороженое. Увидев, что под сливками извиваются дождевые червяки, она в ужасе отбросила вафельный рожок.

Фройляйн Толстобок потёрла свои близорукие глаза. Выражение её лица стало таким ледяным, что температура в классе упала как минимум на два градуса по Цельсию.

— Про… простите, — запинаясь, промямлила Майла. — Я просто не могу…

Месиво на полу превратилось в отливающую серебром медянку. Словно в замедленной съёмке змейка поползла к туфлям фройляйн Толстобок.

Учительница громко втянула в себя воздух.

— Ну, хорошо, Майла, — сказала она сиплым голосом. — Едва успела в последнюю секунду. А ущерб за очки мне возместят твои родители. — Она сделала паузу. В классе стало так тихо, что можно было бы услышать, как кузнечик перебирает лапками. — Это особенные очки. Очень редкие и дорогие.

Судорожно вздохнув, Майла кивнула.

— Иди на своё место! — приказала фройляйн Толстобок.

Наклонившись, она схватила медянку, которая тут же превратилась обратно в карандаш.

Майла села рядом с Ниневией, она так широко улыбалась, словно её только что поцеловал единорог.

— Старая вонючая поганка! Это так круто, просто обалдеть! — пробормотала Ниневия.

— О чём ты? — не поняла Майла.

— Ну, я просто чуть пошевелила правым ухом, и твоё мороженое преобразилось, — прошептала Ниневия. — Шевеление ушами усиливает любое заклинание, я даже не знала этого! Очуметь!

— Спасибо! — тихо произнесла Майла, осознав, что Ниневия выручила её.

К счастью, фройляйн Толстобок этого не увидела. Если она замечала, что кто-то подсказывает или списывает, она просто зверела — буквально! Превращалась в рыжую лисицу и скалила острые зубы. Иногда она хватала провинившегося за руку, и та превращалась в лисью лапу. Потом приходилось мучиться в таком виде не меньше недели, прежде чем лапа снова становилась рукой.

Фройляйн Толстобок продолжила занятие. Поначалу Майла ещё слушала её, но постепенно мысли перешли к тёте Юне в мире людей. До переезда к ней оставалось всего две недели! До этого нужно ещё много чего сделать. Упаковать самые необходимые вещи, помочь родителям с ремонтом в магазине — и да, прощальная вечеринка, конечно же, просто обязательна!

Время пролетело невероятно быстро. Казалось, дни скукоживаются, как сушёные грибы. Майла очень ждала встречи с тётей Юной, но она также очень боялась встречи с людьми, особенно с дядей Юстусом, о котором почти ничего не знала. Робин смеялся над её страхами.

— Он наверняка двухметровое страшилище с жирными волосами и неприятным запахом изо рта, меняет носки не чаще двух раз в год, только и делает, что сидит на диване и, чавкая, уплетает квашеную капусту, — изгалялся брат.

— Ты злой, — огрызнулась Майла.

— А ты маленькая трусиха, — парировал Робин. — Я тебя просто не узнаю. Я бы с радостью поехал к тёте Юне вместо тебя, но для этого тебе придётся одолжить мне свои потрясающие шевелящиеся уши. Взамен ты получишь обе мои левые руки!

— Большое спасибо, как-нибудь обойдусь! — прошипела Майла.

Час назад мама выгнала Робина из магазинчика с вопросом: «У тебя что, обе руки — левые?»

Робин должен был помочь с ремонтом. Но когда он попытался заделать трещины в стене, ёмкость с гипсом выскользнула у него из рук, и всё содержимое вылилось на новую плитку, которую отец положил всего два дня назад. Намазывая клеем обои, Робин проявил себя ненамного лучше. Длинные полосы склеились друг к другу и теперь их только выбросить. Робин клялся, что он сделал это не специально, что некий одноклассник наслал на него магическое проклятие, но Майла не поверила ни единому его слову.

Те, кто не обладает даром творить магию — особенно люди, — считают, что волшебники всё делают с её помощью. Но всё не так-то просто. У магии есть свои подводные камни. Иногда заклинание оказывается нестойким. Если бы родители, бабушка и дедушка Майлы привели свой магазинчик в нормальное состояние с помощью волшебства, могло случиться так, что через три или через шесть недель со стен отклеились бы обои, растрескалась бы плитка или полностью рухнули бы стены. Если последствия заклинания должны длиться долго, то требуется очень сложное закрепляющее заклинание — и всё равно что-то может пойти не так. Майла слышала о замке, который через четыреста тринадцать лет просто рухнул, потому что срок действия заклинания истёк. Именно поэтому большинство построек в мире волшебников возводятся вручную традиционным способом. С другой стороны, навесы и украшение для праздников, которые нужны всего на несколько часов, чаще всего создают магическим способом — как в голову придёт. Что касается еды, то можно наколдовать самые изысканные блюда, но ими не очень-то наешься. Зато заклинание придаёт пище, приготовленной обычным способом, бесподобный вкус, а это, в свою очередь, просто чудесно.

— Пойду-ка я вниз, помогу маме и папе в магазине, — решительно сказала Майла, оставив Робина в том хаосе, что царил в её комнате.

Дело в том, что она уже начала собирать вещи, но это оказалось труднее, чем ожидалось. Майла просто не могла решить, что взять с собой. Лучше всего было бы переместить всю её комнату — такой, как есть — в мир людей. Но это, к сожалению, не получится.

Майла нервничала из-за того, что совсем не продвинулась со сборами. Поэтому будет хорошо чем-то занять руки: например, покрасить стены.

Внизу в магазине спорили её родители.

— Хочешь покрасить магазин в фиолетовый цвет? — проворчал отец. — Ты это серьёзно, Альма?

— Чем тебе не нравится этот цвет? — фыркнула мама. — Мне он кажется успокаивающим и в то же время загадочным. Подходит для магического магазина. А если ещё наклеить серебряные звёзды на потолок, получится просто идеально.

— Идеально? — повторил Дамиан, закатывая глаза. — Идеально, чтобы рехнуться?

Майла откашлялась:

— Я не помешаю?

Родители повернулись к ней, широко улыбаясь.

— Конечно, нет, дорогая, ты никогда не мешаешь, — нежно промолвила Альма. — Пришла нам помочь?

— Ты могла бы немного добавить штукатурки туда, где Робин схалтурил, — предложил Дамиан.

Натянутые улыбки родителей действовали Майле на нервы. Неужели они действительно думают, что она не замечает напряжения между ними?

— Что ж, мне тоже фиолетовый цвет кажется чудесным, — заметила Майла. — Романтически-магическим. В «МагМагии» все этажи выкрашены в этот цвет, а они наверняка знают, что делают.

— Пожалуйста, не упоминай больше это название, — сказал Дамиан, стиснув зубы.

— Милая, неужели ты заходила в «МагМагию»? — спросила Альма, уперев руки в пышные бёдра.

— Я — нет, а Ниневия была там, — ответила Майла. — Ей стало любопытно, и она решила посмотреть, что там есть.

— И что?.. — нахмурилась Альма.

Майла пожала плечами:

— Ниневия говорит: там полно всякого барахла. Главное — дёшево. Она считает, что наши товары гораздо лучше.

Мама кивнула:

— Я тоже так думаю. Но, к сожалению, многие клиенты не осознают, что у нас действительно хороший товар, и предпочитают покупать в «МагМагии», потому что у них много разных скидок и акций. — Она вздохнула. — Вот ведь бледные поганки, из-за них я сама не своя от беспокойства! Мы сейчас из-за ремонта закрыли магазин на несколько недель, но кто может гарантировать, что потом клиенты будут к нам приходить? А ещё эта проблема с пропавшими маглингами… Интересно, как скоро Служба магического контроля нанесёт нам следующий визит?

— Альма, не грузи ребёнка нашими проблемами, — сказал Дамиан. — Достаточно того, если у Майлы получится с помощью Юны найти и вернуть маглингов. Это и так более чем ответственное задание.

— Я уже не ребёнок, папа! — возразила Майла. — Мне тринадцать!

Мама нежно улыбнулась и хотела погладить её испачканной рукой по голове. Майла отпрянула. Ещё только не хватало фиолетовой краски на волосах!

— Начать штукатурить? — нетерпеливо спросила она.

Дамиан протянул ей коробку со штукатуркой и ведро для смешивания.

— Нужно развести порошок водой. На упаковке указано, в каких пропорциях, но много сразу не делай.

Кивнув, Майла пошла в гостевую ванную и развела штукатурку водой. Потом, стоя на стремянке, она заделывала щели в стенах. Работа успокаивала её. Она чувствовала удовлетворение, глядя, как трещины исчезают под её руками. Её мозг наконец очистился, и она смогла подумать о том, что её ожидает.

«Собрать вещи — не такая уж и проблема, — подумала она. — Даже если я что-нибудь забуду, это не катастрофа. Я ведь не проведу там очень много времени».

Впервые Майла по-настоящему порадовалась скорой встрече с тётей и миром людей. Её наверняка ждёт захватывающее приключение!