Бытие

Марк Чирков, 2022

Что мы знаем о магии? Она всегда была для нас чем-то таинственным, удивительным и для многих желанным. Мы часто представляем, что маги живут беспечной жизнью, их ничего не беспокоит и они всегда счастливы. У них есть свои проблемы, но их чудесный и совершенный мир даёт им возможность с легкостью их решать. Для нас маги живут в отдельном волшебном месте, которое намного интереснее, чем наш мир. Сама магия – это дар, который каждый хотел бы получить. Но что если на самом деле у магов нет отдельного волшебного мира, и сама магия – это вовсе не дар? Что если эта удивительная сила создает больше проблем и похожа больше на проклятие? Что если магия – это раковая опухоль, которая съедает человека изнутри? Захотим ли мы тогда получить эту «волшебную силу»? Готовы ли мы поставить на кон свою жизнь, чтобы уйти от мира и от самого себя? Я, однозначно, готов.

Глава 8

— Я не очень понимаю, о каком времени говорил Голос? В истории нет упоминаний о подобной войне. — Доктор пододвинул новую чашку с кофе Адаму. Она была горячей и от неё шёл слабый аромат жженых зёрен.

— Признаться, я и сам не понял, о чем именно шла речь. Но он утверждал, что всё это правда. — Адам взял чашку и немного отпив, поморщился и поставил чашку обратно.

— Вы ему верите?

— Не знаю… даже если это было — что с этого?

— А как же существование другого мира о которым вы упомянули?

— Я ничего об этом не знаю. Мы говорили о другом мире, но путь туда никто не знает. Якобы были сведения, но не более того.

— Я заметил вы часто разговаривали с голосом.

— Это так. Поначалу, разговоров было немного, но со временем мы стали общаться больше. Это помогало укреплять связь. Да и первые дни мне нельзя было заниматься.

— Почему?

— Мой организм, по объяснению Голоса испытал стресс. Чтобы обучение имели результат надо было дать время восстановиться организму.

— Занятно.

Ночь шла своим чередом. Голос закончил историю и замолчал, не то предавшись воспоминаниям, не то о чём-то упорно размышляя. Как бы то ни было, я решил ему не мешать и, задержавшись на балконе, наслаждался ночной свежестью.

В отличие от своего учителя, я совершенно не спешил приступать к обучению — мне надо было больше времени, чтобы осознать происходящее. Я всё ещё с трудом мог поверить, что я действительно встретил неведомое существо, которое теперь находится в голове и к тому же собиралось учить творить уму непостижимые вещи. Все рассказанные истории, не укладывались в голове. Могло ли все, начиная с таинственного учителя и истребления его учеников, заканчивая целой войной против магов, развернувшейся, по всей видимости, на огромных территориях, исчезнуть бесследно? Но голос был прав в том, что об этих событиях нельзя было найти ни строчки ни в исторической, ни в научной литературе. Никаких зацепок, никаких намёков — ничего. И если допустить, что Голос не лукавит, то выходит, все люди жестоко и несправедливо обмануты, лишившись по чьей-то прихоти представлений о своем истинном прошлом, об истории, и, в конце концов, о себе. От подобных мыслей у меня шли мурашки по коже.

Сама же магия и возможность ее использования не воспринималась мною всерьёз. Разум твердил, что всё это обыкновенный обман. Я даже щипал себя несколько раз в попытках убедиться в нереальности происходящего. Представляете? Но пробуждающие щипки не помогали, да и подсознательно я всё же надеялся, что все это было правдой. Усиливал это ощущение сам Голос, который отвечал, реагировал и был живым. Конечно, я рассматривал вариант того, что просто схожу с ума, но Голос был слишком живым. Во всяком случае я был в этом уверен.

— Давай начнём, — внезапно, мои размышления оборвал дух. Я даже подумал, что он сделал это специально — Садись, скрести ноги, сейчас мы приступим к тренировкам.

— Вот так? — я с трудом скрещивая ноги в позу лотоса, которые ещё предательски сильно болели после недавнего ночного забега, уселся в позу лотоса.

— Да, — отозвался Голос.

— Почему именно в эту позу? Она какая-то особенная? — в надежде, что у него есть другие варианты я руками поглаживал горящие от боли ноги.

— Нет, просто при таком положении меньше всего затекают ноги. Вернее они затекают, пока не привыкнут. В мое время её называли позой познания. Ее использовали оттого, что даже в расслабленном состоянии, когда человек теряет сознание, тело продолжает находиться в таком положении. Полезная вещь и с точки зрения эстетики.

— Откуда ты знаешь все эти слова? — внезапно в мою в голову пришел вопрос. — Почему-то до этого, я не акцентировал внимания на этом. Хотя спросить об этом было бы логичнее всего.

— О чём именно ты говоришь?

— Я говорю о том, что ты жил довольно давно, а выражаешься достаточно современно. — на секунду мне представилось, что я смогу загнать своего учителя этим элементарным вопросом в угол, но Голос тут же рассеял все сомнения:

— Ах, ты об этом! Всё дело в том, что я выражаюсь совершенно не так, как ты слышишь. Более того, и ты для меня выражаешься по-иному. Между нами тысячи лет и конечно существует пропасть в языке, культуре и мировосприятии. Но так как мы общаемся с помощью сознания, то языковой барьер мы переступаем с лёгкостью. Видишь ли, наше сознание очень интересное устройство — оно способно фильтровать речь. В нашем случае оно работает как переводчик.

— То есть оно переводит абсолютно всё? Каждое моё и твоё слово? — усаживаясь на пол и принимая правильное положение, я уже принял поражение и продолжал спрашивать лишь для вида.

— Конечно же, иначе мы не смогли бы понять друг друга.

— Ну, я, собственно, готов, — сопротивляться больше не было смысла и мне пришлось принять всё то, что со мной происходило.

— Для начала закрой глаза и расслабься. Слушай внимательно меня и только меня. Не задавай мне никаких вопросов и не отвлекайся на посторонние звуки. Сконцентрируй всё своё внимание на мне. Делай только то, что я тебе говорю. Для начала забудь, что тебя окружает. Сейчас нет твоей комнаты, твоей квартиры и нет этого дома. Ты должен всё выкинуть из своей головы. Нет ничего, кроме тебя. Постарайся чётко представить это.

Закрыв глаза, я с неохотой принялся выполнять поставленную задачу. Долгое время не получалось даже на секунду приблизиться к требуемому результату — в голову то и дело лезла всевозможная ерунда и я, словно не контролируя себя, поддавался и постоянно уходил мыслями в сторону. Мне в какой-то момент стало казаться, что надо мной глумиться и я занимаюсь ерундой. Интересно, как все это выглядит со стороны? А если все сработает и я стану настоящим магом? Что тогда? Смогу ли я повлиять на ход истории, развитие всего человечества? Сотни праздных беспорядочных мыслей яркими вспышками проносились в моём сознании. Спустя четверть часа, я все-таки понял, что попросту тратит время и решил приступить к делу. Выкидывая из головы одну бестолковую мысль за другой, я пытался взять под контроль все происходящее в моей голове. Но задача была не из легких. Казалось, Голос требовал нереального. Ведь просто представить исчезновение вещей, квартиры и всего остального недостаточно, фактически в это необходимо поверить — иначе воображаемая картина будет неполной, искаженной. Я старался мысленно вспомнить и восстановить детали своего кабинета — расположение мебели и вещей. Затем, восстановив примерный вид комнаты, я постарался представить остальную квартиру: мебель, занавески и расположение десятка других мелочей. Только после того, как перед глазами, словно на карте, появилась чёткое изображение всей квартиры, я принялся воспроизводить в памяти остальной дом и прилегающий к нему двор. Конечно, чёткого рисунка не вышло — все детали то и дело расплывались. Мозг просто отказывался держать все подробности одновременно на виду. Сделав бесчисленное количество попыток и не получив нужного результата, я плюнул и набросал легкие контуры подъезда и ближайшей к дому улицы. Посчитав дело сделанным, я принялся всё удалять, начиная как раз с тех мест, которые получились хуже всего. Один за другим в голове исчезали воображаемые им предметы: горящие фонари, деревянные скамейки, мокрый асфальт, бордюры и многое другое.

Но оглянувшись в поисках очередного объекта для уничтожения, я замер в нерешительности. Хоть картина была несуразной, она вдруг ожила перед глазами. Словно мне удалость уловить маленького, придуманного мира. С исчезновением очередного фонаря, маленькая улица становилось темнее, а без скамеек и детской площадки двор совсем опустел. На секунду стало ужасно жаль расставаться с тем, что я создавал с таким трудом. И пусть это место было напрочь лишено обитателей и едва ли могло претендовать на место райского уголка, мне всё-таки хотелось налюбоваться им вдоволь. Сейчас не было ничего, что могло бы помешать наслаждаться своим трудом. Время остановилось. Даже Голос не имел здесь никакой силы и не смел вмешиваться в этот тихий процесс мироздания. Всё здесь было прекрасно — кривые деревья, неровная дорога и неказистые скамейки. И хоть для кого-то, этот мир мог показаться мрачным и неказистым, мне он нравился. Что уж говорить, я настолько проникся собственным миром, что ощущал ответственность за его существование. Словно теперь, я не мог просто так бросить его на произвол судьбы.

Прогуливаясь по расплывающейся красками, словно после прошедшего ливня, улице, я уловил свой голос, доносившийся будто из старого уличного громкоговорителя: «Быть может и наш мир — это не что иное, как фантазия какого-то существа, именуемого всеми Богом? Вполне возможно, что он так долго продумывал все детали в своей голове, что ему понадобилось на это семь дней. Вдохнув жизнь в свою фантазию, он поселил этот новый мир в своей голове, который впоследствии стал существовать сам по себе. И, быть может, поэтому Бог видит все и знает все. Он сценарист и единственный зритель своего выдуманного спектакля».

Голос в громкоговорителе захрипел и я, выйдя из-под гипноза собственных размышлений, понял, что совсем забыл о поставленной перед ним задаче. Я так сильно погрузился в это мир, что уже не был уверен, что хочу выйти из него. Но передо мной стояла задача и я должен был её выполнить. Я собрался с силами и, максимально сосредоточившись, продолжил удалять всё из головы.

Удалять было куда проще, чем создавать. Любой предмет по моему желанию тут же мгновенно исчезал. Несмотря на внутреннее сожаление и нежелание избавляться от своей работы, я всё же твердо решил удалить все без остатка. Но, как только с улицей было покончено, перед ним возникла новая проблема — детально вырисованная квартира. Чем четче были прорисованы предметы, тем сложнее было с ними расстаться. Передвигаясь из комнаты в комнаты, я мысленно брал каждую вещь в руки и делал выбор, удалять ее или нет. Мне хотелось оставить чуть ли не все вещи. Но, окинув взглядом все сохраненные безделушки, я понял, что в сумме все эти материальные вещи не представляют никакой ценности. Так, предмет за предметом, удалось выкинуть из головы всё ненужное. С легким сердцем за пару минут я стер практически всю свою квартиру. Оставалось сделать последний шаг — расстаться со своим кабинетом.

Здесь, как обычно, было тихо и спокойно. В углу стояло кожаное кресло и небольшой столик, который, казалось, никогда не покидала пустая кружка из-под выпитого кофе. На стенах были темные обои, которые прятались под темно-коричневыми стеллажами, доверху забитые прочитанными им книгами, листами и папками, которые я лично положил сюда, надеясь создать уют в пустой квартире. Возле окна всё так же монолитом стоял рабочий стол, засыпанный бумагами.

Раньше, я не задумываясь выкинул бы всё на помойку. Сейчас же в голове они приобрели особую важность. Удалив их из головы, я, почему-то, боялся потерять их на самом деле. Пожалуй, если бы я начал выполнение задания с этой комнаты, то едва ли смог продвинуться дальше стадии гедонистического миросозерцания. Однако теперь, имея небольшой опыт, я знал, что нужно делать. Стараясь не медлить более ни секунды, я вновь сконцентрировался. Враз, как по приказу, вещи стали пропадать, рассыпаясь в труху, уносимую вызванным воображением моим ветром. Наконец, больше ничего не осталось. Только я и пустота.

— Кажется, получилось… — осторожно, словно боясь всё разрушить, я дал знать Голосу о выполнении задания.

— Долго же пришлось тебя ждать, — моментально отозвался учитель. — Созданный собственными усилиями мир прекрасен, не правда ли? Но теперь перейдем к следующему шагу. Ты должен точно так же, как ты избавлялся от ненужного материального хлама, избавиться от себя.

«Вот это ты мне задал задачку», подумал про себя я. Не буду скрывать — я напрягся, пытаясь воспроизвести все черты своего тела. Юношеское лицо больше всего привлекало, пожалуй, живыми, ищущими зелёными глазами. Исписанное тонкой сеткой морщин, оно выдавало эмоциональность. Темные волосы, острые скулы, тонкие губы, уверенный подбородок: как только в голове появилась чёткая картина, словно отражение в зеркале, я без промедления принялся стирать получившийся образ. Узловатые пальцы на руках стали рассыпаться на песчинки, подобно вещам из кабинета. Постепенно сантиметр за сантиметром я исчезал. Перестав контролировать процесс, я уже просто наблюдал за происходящим. Уцелела лишь голова. Сложнее всего было стереть собственное лицо, что можно было бы приравнять к уничтожению собственного «Я». Но останавливаться было поздно. И вот под действием невидимого удара голова, как фарфоровая статуэтка, покрылась сеткой мельчайших трещин. Кожа начала скручиваться тонкими слоями, оголяя мышцы. Затем уже и ткани начали отходить от костей, мелкой пылью растворяясь в темноте вслед за кожей. Все это время глаза, будто смотрящие с вызовом на невидимого врага, теряли свою яркость и, в конце концов, потухли, поглощенные тьмой. Единственным же напоминанием о былом образе остался белый, крепкий череп. Он некоторое время просто висел в пространстве, сопротивляясь приказу. Затем, раздался хруст, и вдоль него появился жирный раскол, который, словно река, отпускающая свои рукава в разные стороны, образовал новые, более мелкие трещины. На миг я почувствовал боль, которая тут же исчезла, как только череп разлетелся на мелкие кусочки и растворился в пустоте.

Всё исчезло. Я уже не видел и не чувствовал себя. От меня остались лишь мысли, в которые вторгался непонятный, нагнетающий страх. До этого я не испытывал ничего подобного — словно отправившись в долгое путешествие, я пришёл туда — не зная куда и нашёл то, не зная, что. Проваливаясь в пустоту все стремительнее, я упорно продолжал искать себя.

— Что ж, с этим ты справился быстрее, чем я ожидал, — раздался Голос, — тебя нет, есть только мысли. И теперь тебе необходимо заново создать себя. Но, ты должен создать лишь поверхностный контур, накинув одежду, но не заостряя внимание на деталях.

Конец ознакомительного фрагмента.