Концерт Патриции Каас. Далеко от Москвы

Марк Михайлович Вевиоровский, 2016

В этой книге вы встретитесь с обыкновенными и неординарными людьми, которые с одной стороны мало отличаются от нас с вами, но с другой стороны живут удивительной и необычной жизнью и окружающая их действительность может показаться фантастичной. Фантастичной является научная основа повествования, как и многие события в книге, хотя и происходит действие в узнаваемых обстоятельствах и даже с участием реальных лиц нашей действительности. Паранормальные способности некоторых героев позволяют причислить книгу к произведениям фантастическим, но уж если это научная фантастика, то фантастика социальная, затрагивающая некоторые основы нашей реальной действительности с необычной стороны, но неизменно с любовью к человеку, в особенности маленькому.

ТОНЯ ЖДАЛА СВИРИДОВА

Тоня ждала Свиридова, забравшись с ногами на диван и с книгой в руках.

— Наконец-то ты пришел. Поздно уже. Хочешь молока? Парное. И черный хлеб свежий.

— Откуда такая роскошь? — вдыхая запах настоящего ржаного хлеба спросил Свиридов.

— А это Степанида Ананьевна постаралась.

— Молодец, тетка Степанида. Ты пила? А Гриша?

— Это мы тебе оставили. А Гриша даже удивился — разве это молоко? Настолько ему вкусным оно показалось.

— Еще бы. Это же не из бумажного пакета. Уф, хорошо! А я тебя погулять хочу пригласить — пройтись перед сном.

— Уже одеваюсь.

Привычно пустое темное небо, тишина и скупо освещенные, но тщательно расчищенные дорожки.

— Хоть бы одну звездочку! Тебе не мешает такое небо?

— Если честно — то тут столько всего, что мешает, и мне сейчас не до неба.

— Рассказывай, — Тоня крепко взяла его под руку и приноровила свой шаг к его шагам.

— На всякий случай я ушел из помещения, потому что то, что я хочу рассказать тебе… совсем не для любопытных ушей.

— Ты думаешь, нас слушают? Пишут?

— Вряд ли. Но — береженого бог бережет, а часть из того, что я хочу тебе рассказать — вообще никто знать не должен. Теоретически.

— Но кто-то уже знает?

— Частично знает Эткин, но не думаю, что от него кто-нибудь что-нибудь узнает, даже если очень сильно захочет. Все это касается моих особых способностей. Ты знаешь, что есть группа людей, которые могут общаться телепатически. Эта группа небольшая, ограниченная, и практически все эти люди сейчас здесь. Способности у этих людей разные, хотя, может быть, это не способности разные, а возможности разные. Или разная степень развитости этих особенностей…

Свиридов говорил тихо, повернув голову к Тоне, и его голос едва перекрывал тихий скрип снега.

— Мне неизвестны индивидуальные особенности их способностей, я только практически определил, что они различны. А у меня эти особенности по заявлению патриарха вообще уникальные, и ни у кого из известных ему телепатов таких способностей нет.

Тоня еще сильнее прижалась к Свиридову.

— Насколько я знаю, все, что умеют и могут все собравшиеся здесь телепаты, я умею и могу — в той или иной степени… Я ведь совсем недавно стал таким, я ведь только учусь… Но оказалось, что я обладаю особыми способностями и могу подключаться к информационному полю людей…

— Читать их мысли?

— Если бы только мысли. Я могу читать их память, и не просто читать, а выбирать то, что меня интересует.

— Не очень понятно — как это выбирать?

— Ну, например, меня интересует отношение данного человека с его давно умершими родителями, и я из информационного поля, из памяти человека получаю эту информацию.

— Все равно непонятно, какую информацию ты получаешь… Но рассказывай, может дальше будет понятно…

— Я могу узнать, что человек делал несколько минут назад, а могу узнать, что он говорил конкретному лицу по конкретному поводу много лет назад. Я могу как бы путешествовать по памяти и выбирать то, что мне нужно. Забираясь в воспоминания, я могу менять скорость получения информации и получить информацию о годе жизни человека за несколько секунд.

— Фантастика… Это какую-же информацию ты можешь выудить из человека…

— Среди телепатов вообще есть режим передачи в импульсе или в режиме выстрела, когда информацию о целой жизни можно передать за секунду. Но среди телепатов есть свои ограничения, способы блокировки от постороннего вмешательства — от простых, когда мысленные переговоры двоих не может услышать третий, до сложных, когда ни докричаться до тебя, ни воспринять от тебя ничего никто не может… Но обычные люди способностями блокировки не обладают и не чувствуют, когда я вторгаюсь в их информационное поле…

— Ты уже пробовал?

— Немного…

— А в мою память…

— Это невозможно… Прости, но я просто не могу этого сделать… Я не могу узнать о тебе все то, что знаешь ты… вернее, узнать все, что с тобой происходило… все мелочи и подробности… Даже если ты разрешишь мне, я не смогу… Это — как подглядывать в замочную скважину…

— Милый мой… Что бы ни было у меня… со мной, я только твоя, без тебя я не смогу жить… Ты и Гриша — это вся моя жизнь, а все остальное… так неважно… Я так люблю тебя… вас с Гришей…

— Успокойся, дорогая моя… единственная… У тебя было… у меня было… но мы вместе, и это самое главное… И мою любовь к тебе не нужно омрачать какими-то мелочами жизни…

Они стояли обнявшись и целовались.

— Мы с тобой целуемся, как влюбленные…

— Разве это не так?

— Конечно, так…

Свиридов обнял Тоню за плечи и они медленно пошли обратно.

— Ты знаешь, а ведь… Смотри, вы, телепаты, можете общаться незаметно для окружающих и передавать необходимую информацию. Обмен полностью скрытый и двухсторонний. Но ты можешь воспринимать информацию у обычных людей и таким образом возможна скрытая односторонняя передача информации. Так?

— Да, ты права…

— Значит, если вдруг будет нужно, я могу передавать тебе информацию?

— В принципе…

— Да не в принципе, а реально — ты можешь сейчас принять то, что я не говорю, а мысленно пытаюсь тебе передать? Я нарочно передаю тебе сложные и непонятные слова, ну!?

— Подожди, мне непросто… войти в твое сознание… я боюсь…

— Толя, милый, нет ничего, чтобы я не могла рассказать тебе, в моей жизни нет секретов от тебя, я — твоя вся, до последней волосинки… Ну, давай, это может оказаться полезным… когда-нибудь…

— Я попробую…

Свиридов начал медленно повторять то, что он <чувствовал > в мыслях Тони:

— Нелицеприятный… Трансцендентальный… Плодопроводящий… Бутирометрический… Силлабо-тонический… Программирование… Нейтринофигационный… Кто-то идет там по дорожке, за поворотом просматриваются две фигуры… Если бы ты знал, как я тебя люблю… Ты думаешь, я не знаю?

— Видишь, все правильно. А сейчас узнай, что я хочу.

— Это же немного не так, как ты себе представляешь… Это глубже…

— Давай. Что, мне тебя упрашивать, что ли? Давай!

Свиридов как можно осторожнее и мягче проник в ее сознание.

— Ты хочешь в туалет…

— Какой ты стал деликатный — писать я хочу! Любимый ты мой, Толенька… Бедный, за какие грехи тебе это все досталось? Ничего, я с тобой, идем…

— А поторопился рассказать тебе все это я потому, что мне придется этими своими возможностями воспользоваться в полной мере. Сегодня я арестовал начальника внешней охраны Шипука. Есть формальный повод, хотя могло все кончится и довольно спокойно — ну, покаялся бы, объяснил бы, и простили бы его… А он начал качать права — грозился, показывая, что у него есть высокие покровители… Пахнет бизнесом на наркотиках… Мне нужно будет и подстраховать подставку, да и просто выкачать из сознание Шипука информацию… И из его подельников тоже… Тебе надо знать, что арестован он за провоз на территорию объекта в своей машине посторонних без ведома и разрешения руководства объекта, а на КПП о этих визитерах нет никаких записей. В нашем сегодняшнем донесении нет ни звука об этом, о его аресте. А всю информацию я запустил шифровкой через Мари для передачи генералу…

— Думаешь, возможна утечка через центральный аппарат?

— Мне пока неясна роль двух представителей Москвы — генерал-полковника Нефедова и его заместителя подполковника Беляся. Пока я практически ничего не знаю, кроме того, что у них здесь были любовницы, и им их приводили.

— Им приводили любовниц здесь? Кто?

— Тонечка! Люди есть люди, действуют они разными способами, в соответствии со своими жизненными принципами, и с их собственной точки зрения — они порядочные люди… Где граница между небольшой ложью и предательством? Где граница между небольшими уступками своей совести и безнравственностью, непорядочностью? Не надо пока…