Любовь втроем в М. 13 оттенков соблазна

Марк Довлатов, 2021

Перед вами новый сборник секс-рассказов об эротических приключениях Майкла Д. Может ли возникнуть вожделение к женщине, если ты любишь другую? Будет ли это изменой? Как с этим бороться или как жить? К чему это может привести? Эта книга о соблазнах, искушениях, о любви и ревности, о фантастических сексуальных экспериментах – только не пытайтесь все это повторить: автор снимает с себя всякую ответственность за вашу самодеятельность. Содержит нецензурную брань.

Продавец желаний

Михаил вышел во двор и прошел на стоянку к своему купленному неделю назад Х5 — машина до сих пор радовала его своим темно-синим металлическим блеском, напоминающим звездолет из космической саги. Рядом темнел прямоугольник от Белкиного «мустанга» — она уже уехала к себе в поликлинику. Х5 был не совсем новым, но по нему этого не было заметно; особенно радовал Михаила салон: за рулем он чувствовал себя космическим пиратом и любил посидеть внутри с утра один, потом заводил мотор, слушал, забивал зачем-то в навигатор ул. Вязов, 13, включал музыку, открывал левое окно, закуривал и двигал вперед.

Без машины в последнее время стало трудно — бизнес рос как грибы после дождя. В их с Тимкой интернет — магазине продавались и обычные гаджеты, и умные часы с EmoRecPlayer, и эморековские файлы: колесики продаж в разделе BDSM orgasm крутились почти непрерывно. Хорошо продавались и разные прибамбасы из раздела Love gadget — всплеск в одном разделе давал скоро увеличение продаж в другом. Они с Тимкой решили добавить еще Sexy Lingerie, Михаил нашел оптовую фирму и ехал сегодня заключить договор и набрать образцов.

Это заняло у него часа два, потом он заехал в свой сервисный центр и забрал пару перешитых уже часов Samsung Gear Live. В салоне у него громоздилась груда коробок с разными платьями, в которых в театр не пойдешь, которые надевают вечером, чтобы тут же их снять. Были среди них и почти прозрачные, но большая часть была с искусно сделанными прорехами на интересных местах, одни состояли из двух частей и соединялись шнуровкой, другие были скроены из сетки; преобладали красный и черный цвета. Он решил позвонить Белке.

— Привет, Бельчонок.

— Привет, Мишка.

— Как ты там? Починяешь человеков?

— Да уже как-то и рассосались почти все.

— И кто ж это их рассосал?

— Ну Мииишка! Палучишь ты у меня по своему дуридомскому кумполу!

— Да я к тому — ты не занята?

— А чтооо?

— Да мы запускаем в продажу новые товары, ездил только что — набрал образцов, подумал, может тебе показать.

— Ты что! В больнице?! Всякие твои штучки-дрючки?! Сдурел?!

— Да нет! Платички разные.

— Серьезно?! Классные?

— Красные. И черные. Такие, что надевают, чтоб в аптеку за виагрой не надо было бегать.

— Это тебе в аптеку бегать?! Вот брихун! Я до сих пор вся невыспанная.

— Да я не про себя! Разные же клиенты бывают.

— Так ты хочешь, чтоб я их примерила? На работе?! А потом ты меня опять в гардероб потащишь?

— Ну закроетесь там у тебя. Сестры. Милосердия. А я покурю. Сегодня день оптовых цен — промоакция.

— Так что ж ты молчишь! Приезжай скорей! Я девчонок позову.

— Зови. Уже. Я подъехал.

Михаил припарковался на стоянке, нагрузился коробками и поднялся на второй этаж; Белка была в кабинете одна. Она бросилась ему навстречу и стала доставать коробки у него из-под мышек и разглядывать фотографии на крышках.

— Боже! Какая красота!

— Примеришь?

— Ну, Мишутка, а если зайдет кто?! А я вот в этом стою?

— Если главврач зайдет — тебя сразу же повысят.

— Ну да, а ты сразу побежишь ему морду бить.

— Как пить дать.

— Ну я тогда не буду. Давай… дома.

— Ну конечно, Бельчонок. Я вот подумал, что нам на сайте фотки будут нужны — для рекламы этой… одежды. Ты не хочешь? Моделью поработать.

— Я?!!! Моделью?!

— А что — ты вылитая модель — с такими ногами.

— Правда?!А чего ж ты раньше мне это не говорил?!

— Ну вот сейчас говорю. Согласна?

— Ну я не знаю, Мишка. Тут же видно все. Одни дырки.

— Да они не все такие. Вот посмотри — приличное, если сзади не заглядывать.

— Ну вот ты какой все-таки! Теперь мне захотелось! Знаешь, как!

— Ну и хорошо. Нужно три модели. В блондинки возьмем Дашку. Брюнетки только нет.

Дверь без стука отворилась, и в комнату заглянула черноволосая женщина в белом халате.

— Я не помешала? Здравствуйте, Михаил. Что тут у вас. Да тут сплошной Стендаль!

— Здравствуйте, Анна Сергеевна. У нас тут промоакция. Это ничего, что я к Вам в поликлинику… со своими коробками?

— Да ничего, все нормально. Нужно же от болячек и отдыхать душой. А что это за часы такие? — женщина взяла самсунговскую коробку — на крышке было фото умных часов с черным циферблатом, золотой окантовкой корпуса и красным ремешком.

— Ой, это такие часы! — Белка подняла запястье со своими и повертела запястьем, — Они такое могут! Мишка, вот отправь мне смску.

Михаил достал свой Галакси и написал: Хочешь банан? У Белки засветился экран на часах, и появилось уведомление, она поднесла часы к губам и ответила: Всегда! Теперь блямбнул смартфон Михаила.

— Так удобно — вдруг дома телефон забыла, а кто-то пишет, — Белка остановилась и густо покраснела, — это я про себя, Анна Сергеевна.

— Да, Бэла, действительно, очень удобно.

Дверь опять открылась, и в комнату заглянули три девушки, но увидели завотделением и в нерешительности остановились.

— Заходите, девушки. У нас перерыв в работе — можно немножко отдохнуть. Смотрите, сколько всего интересного. Только, чур, по коридору в них не ходить!

— Мы не бууудем! — хором ответили Белкины подружки и стали вертеть в руках коробки с платьями.

— Вы их смущаете, Михаил. Пусть они тут займутся примеркой, а Вы мне про часы расскажете. У меня в кабинете. Ладно?

— Ладно, Анна Сергеевна.

— Я у Вас его ненадолго заберу, Бэла. А Вы дверь закройте — не дай бог Вячеслав Иванович заглянет.

— Хорошо!

Анна Сергеевна взяла коробку с часами и вышла из кабинета, Михаил двинулся за ней следом как кролик за удавом. Господи, опять! Ну что за напасть такая. Смотри у меня, блин. Только бизнес! Думай о деле! Они зашли в кабинет.

— Присаживайтесь, Михаил. Хотите чаю?

Он вздрогнул, как от удара кнутом.

— Спасибо, Анна Сергеевна. Давайте ближе к телу… эээ… к делу. Вы хотите купить эти часы? С моей прошивкой они стоят три сотни. Баксов.

— А что это значит — с Вашей прошивкой? Это что-то особенное? Они еще что-то делают?

— Они делают. Наденьте на руку и скажите Ок, Гугл.

— Вам?

— Часам. И дайте Ваш смартфон — надо их соединить.

Михаил взял Галакси Анны Сергеевны, достал свой и занялся закачками и коннектами. Минут через десять он нашел на своем файл red_sea.erec и открыл его в EmoRecPlayer.

— Вы давно были на море?

— Была в прошлом году. А что?

— Закройте глаза.

Михаил запустил эрек-файл со своего телефона на часы Анны Сергеевны, она откинулась на спинку кресла с закрытыми глазами, вытянула ноги, на лице ее появилась легкая улыбка.

— Боже, как хорошо! Вы волшебник, Михаил? Как Вы это делаете?! Я прямо соль на губах почувствовала! И на коже. Просто чудесно!

Михаил остановил воспроизведение.

— Я установил на Ваш смартфон программу — EmoRecPlayer. Он воспроизводит определенные файлы — с записью эмоций — и передает их на Ваши часы. Сенсорный датчик на них передает их Вам. Вот и все. Как Вам Красное море?

— Абсолютная иллюзия! Полная! Я просто купалась в море! Невероятно!

— Но факт. Нравятся часы?

— Конечно! А другие файлы есть, или только море?

— Есть. Много. На нашем сайте.

— А какие?

— Нууу… разные. Посмотрите. Выбор большой.

— Все, я забираю часы. Но у меня нет с собой столько денег. Может, Вы заедете ко мне — я Вам отдам.

Михаил тяжело вздохнул. Только бизнес, Майкл!

— Опять будет… микс?

— Будет только то, что Вы захотите. Не хотите чаю — не будем пить.

— И видео смотреть не будем. И экспериментировать тоже.

— Хорошо, Михаил. Как скажете! Я через час буду дома. Заедете?

— Хорошо. Закончу промоакцию — заскочу.

Михаил вернулся в сестринскую — уши ему заложило от девичьего визга: Белкины подружки были облачены в разномастные эротичные наряды, про дверь они, конечно, забыли, и теперь старались ладошками прикрыть интересные места, что получалось плохо — мест было больше, чем ладошек.

— Извините, дамы. Меня можете не стесняться. У меня это работа.

Девчонки набросили на себя сверху белые халаты, похватали коробки от платьев и, хихикая, стайкой выбежали из кабинета.

— Ну как? Понравилось?

— Ой, Мишка, просто отпад! Они все платья растащили! Деньги завтра принесут.

— А ты? Чем ты меня будешь соблазнять?

— Ну я не знаю, Мишка. Останешься несоблазненным пока.

— Не, Бельчонок, ну так не пойдет.

— А что же делать? Ничего соблазнительного нет.

— Вот и сделай ничего. Сними с себя все и надень сверху халат.

— И зачем это тебе? Халат?

— А я тебя щелкну. Всем показать можно. И только я буду знать, какая ты там внутри мисистра.

— Нууу… ладно. Только отвернись. И закрой дверь на ключ.

Михаил дошел до двери, повернул ключ в замке, помешкал и развернулся — Белка стояла перед своим столом в коротком белом халатике с красным крестом на груди. Он достал смартфон.

— Та ты такая и была. Покажи писюшку.

Белка подняла полу халата, другой рукой взяла со стола стетоскоп и опустила его от пупка вниз, скривила рожицу и высунула язык, телефон на пакетной съемке сделал двенадцать снимков. Михаил подошел к столу и запустил руку девушке под халат.

— Вот бесстыдный Бельчонок. Ну как тебе не стыдно — на работе без трусов ходить.

— Ну подлец ты какой, Мишка! Сам же сказал! Мне и так стыдно! А ты еще прикалываешься!

— А где тебе стыдно?

— Там и стыдно! А ты не чувствуешь?

— Чувствую. Дай губы.

— Ну Мишутка. Ну не надо. Работа же. Анна Сергевна за стеной.

— И хорошо. Садись на стол. Давай свои модельные ноги. Поднимай. Проверим, как твой бельчонок поживает. Ооо, да он чего-то хочет. Голодный.

— Ну какой ты, Мишка… развратник. Я и не хотела ничего. Пока ты не пришел. Ну подумай, как это выглядит: я, старшая медсестра, на своем столе лежу… а ноги у тебя на…

— Да, Бельчонок, это ужасно. Вставай. Поеду я домой.

— Ну убью тебя щас! Давай уже! Продолжай!

Раздался стук в дверь: «Бэла!» — девушка сжала бедрами шею Михаила, каблуки ее вонзились ему в спину, она остановила стон ладошкой, резко убрала ноги и вскочила со стола, разглаживая полу халата, приложила палец к губам и сделала страшные глаза. Они постояли молча, пока не услышали стук удалявшихся каблуков.

— Вот видишь! — громким шепотом проговорили губы Белки.

— Да все нормально. Можешь же ты… пообедать. Зато ты теперь наеденная. А я голодный. Давай теперь ты.

— Ну нет, Мишка, я боюсь. Подожди до вечера.

— Да, буду вот так торчком по людям ездить.

— Ну ты его успокой. Скажи, что я его люблю. Пусть подождет.

— Не, люблю — вы такое видали. Я тебе в следующий раз из кухни смску пришлю, когда ты на диване чего-нибудь захочешь. А ты своему бельчонку это передашь. Идет?

— Ну, Мишутка, ну я отработаю, ты же знаешь. Не заставляй меня сейчас. Вечером.

— Бонус?

— Ладно. Что с тобой делать.

— Любой?

— Ну любой, любой! Все, уходи, тихонько. Пока.

Михаил вышел из поликлиники, уселся в машину и закурил. И почему ты ее именно на работе так хочешь. Приехал же — не хотел ничего. Может, это слегка public sex получается. Хоть фото сделал. Надо посмотреть. О, классные. Ну чем тебе жизнь не малина: машинку купил, диван новый, и медсестра у тебя персональная. Со стетоскопом. Надо еще секс-наряд медсестры добавить в Sexy Lingerie. Он набрал оптовиков и договорился, что приедет еще раз. Потом набрал Тимку.

— Привет, брат. Рулишь? Ездит бимер?

— Да с утра уже ездит.

— Заключил договор?

— Да, набрал образцов, а Белкины подружки все растащили. Придется опять ехать. Тебе не надо?

— Подружек? Всегда. Привезешь? В подарочной упаковке.

— Разбежались все. Сечешь: я захожу к Белке в кабинет, а они там все… одетые уже. Лучше бы они были голые.

— В наших платичках? По больнице бегали?! Свистишь!

— Точно говорю!

— Да ладно! Так че — опять поедешь?

— Ну да. Может ты Дашунчику хочешь. Так я два комплекта возьму сразу.

— Ну ясен перец. Бери!

Через полчаса Михаил припарковался, опять загрузил полный салон коробок и вспомнил, что обещал забрать деньги за часы. Вот, мать. И ехать ты не хочешь, а едешь. Что такое с тобой. Не можешь ты… Ну, не могу. Уникальная она, все-таки, женщина. Ладно, только бизнес. Никакого Калигулы с чаем.

Он поднялся по лестнице, потоптался у двери и постучал дверным молотком. Минуты три ничего не было слышно. Вот и отличненько. Скажу Белке, чтоб завтра деньги забрала. Черт, вот ты Дуридом, — сразу надо было так сказать! Он вздохнул с облегченьем, развернулся и взялся рукой за перила. За спиной раздался звук открывшейся двери.

— Заходите, Михаил! Извините, я в ванной была.

На Анне Сергеевне был алый шелковый халат в китайских драконах, она была босиком. Они зашли в гостиную и уселись в кресла, Михаил не мог оторвать глаз от колыхания грудей под красным шелком.

— Чаю?

— Нееет, спасибо.

— Я уже научилась файлы включать, jakuzi_relax.erec слушала — чуть телефон не утопила! В ванной. Вот деньги. Спасибо Вам огромное! Вы говорили, что еще файлы есть.

Михаил вытащил визитку с адресом своего сайта.

— Походите у нас. Найдете.

— Ладно, похожу. А Вы не можете мне еще что-нибудь включить? Бонус новому клиенту. Так хочется чего-нибудь… необычного. Так скучно жить.

Какой-то змеиный червяк зашевелился у него в душе, он попробовал его задушить, но не смог, достал свой смартфон и нашел файл banya_venik_orgasm.erec.

— Вы в баню ходите, Анна Сергеевна?

— В баню? Русскую? Нет, только в сауну. А почему Вы спрашиваете?

— Да есть тут файл один новый, рилакс. Не хотите попробовать?

— Конечно! Так мне раздеваться?

— Не нужно раздеваться. Дайте мне Ваш Самсунг. Наденьте еще мои часы и просто закройте глаза.

Женщина откинулась на спинку кресла, вытянула вперед голые ноги и закрыла глаза. Михаил перенес по блютузу файл на телефон доктора, открыл Эморек и нажал «плей». На своем Галакси он нажал «запись». Анна Сергеевна глубоко вздохнула, потом дернулась, охнула, улыбнулась и спрятала ладони меж бедер под полами халата. Михаил впивал в себя каждое ее движение, каждый вздох: она двигала руками, драконы на халате скалили пасти и били хвостами в такт ударов веника. Он знал, что она сейчас чувствует, помнил Дашкино нарастающее возбуждение в файле и с замиранием сердца ждал финала. Почему она улыбается? Может, улыбка — бессознательная реакция на удовольствие? Нууу, нравится веник нашей докторше, еще одного клиента ты поимел. Женщина дернулась сильней обычного, откинула голову на спинку кресла, шумно выдохнула, подвигала бедрами и открыла глаза. Михаил нажал «стоп» на обоих смартфонах.

— Ну почему же я раньше это не пробовала! Так пикантно! — Анна Сергеевна вскочила с кресла, развернулась и подняла полу халата, — У меня попа красная?

— Классная. Черт, я хотел сказать… Ну Анна Сергеевна! Мы же договаривались!

— Не сердитесь, Миша, ну подумаешь — такая мелочь! — женщина уселась обратно в кресло и поджала под себя ноги.

Ничего себе мелочь!

— Ну и часы Вы мне преподнесли! Просто волшебные! А зачем Вы еще и свои на меня надели?

— Нууу… Эморек не только воспроизводит файлы с эмоциями, он еще и…

— Записывает?!

— Да.

— Так Вы меня записали? Сейчас. В бане.

— Записал.

— Так Вы и в прошлый раз записали?! Не только видео? Признавайтесь!

— Ну да.

— И слушали?

— Нет.

— Правда?

— Правда.

— А Вы говорили, что у Вас на сайте много файлов. Там и такие есть?!

— Есть. Целый подраздел.

— Так может Вы и мой… туда выложили?

— Нет.

— Удалили?

— Нет.

— Так дайте мне!

— Нууу… ладно. Вот, он уже у Вас. Верните мои часы. Хорошо Вам повеселиться. С Эмореком.

— Подождите. А Вы можете мой файл выложить? К себе.

— И подписать «Anna_Sergeevna-plyotkoy_meghdu_nog_BDSM_orgasm.erec»?

— Нет, ну не надо! Можно просто AS… orgasm.

— А зачем это Вам?

— Мне будет приятно. Лежать на Вашем сайте.

— Удивительная Вы женщина. Без проблем — выложу.

— Вы мне делаете комплимент. Второй раз уже сегодня.

— А первый когда?

— Ну как же! А про попу?

— Так, все, мне пора. Хорошего вечера.

— Ну подождите, Миша! Я же еще Вас даже не поблагодарила, — женщина встала, потянула конец пояса, повела плечами — халат огненным шелком заструился вниз; она подняла руки, убирая волосы за плечи.

— Хотите?

— Нет!

— Ну неправда, я же вижу! Вам нравится, чтобы Вас просили? Хотите, я на колени стану? — Анна Сергеевна двумя движениями опустилась на колени и молитвенно сложила ладони перед грудью.

Стоящая на коленях обнаженная женщина напомнила Михаилу языческую богиню плодородия — своими роскошными формами — и грешницу в казематах инквизиции: ему захотелось положить голову ей на колени, прильнуть к груди, хотелось, чтобы она его обняла, побаюкала, и одновременно хотелось распять ее на андреевском кресте и мучить, слушать музыку ее стонов — боли и наслаждения или наслаждения от боли, хотелось доводить ее до оргазма, чтобы слышать ее крик, — все равно как, все равно от чего. Он застонал почти вслух, стиснул зубы и встал.

— Ну зачем Вы так, Анна Сергеевна. Перестаньте, прошу Вас. Встаньте, пожалуйста. Не нужно этого, — он подошел к женщине, взял за руки и попытался поднять — она быстро вскочила и прильнула к нему всем телом, обвила его шею руками и прижалась обнаженными бедрами к его джинсам.

— Ну Ан… на… Сер… гев… на… ну… прек… ра… ти… те, — Михаил пытался оторвать от себя женщину, они боролись, его руки ощущали ее плоть, пальцы мяли ее; он задыхался, ощущал себя Лаокооном, погибающим в кольцах змей — зиппер на его джинсах трещал. Каким-то чудом ему удалось на мгновенье увернуться от цепких объятий, он быстро отклонился вправо, перехватил женщину за талию левой рукой и нагнул ее — перед глазами появились роскошные ягодицы — он со всего маху ляснул по ним ладонью и услышал торжествующе — удовлетворенное: «Ну наконец-то!»

***

Михаил припарковал машину на стоянке у себя рядом с домом, заглушил мотор и закурил. Ну и что же тебе с этим делать, а, Майкл? Ты ее хочешь до боли и никак не можешь убить в себе это желание. Ты продаешь желания другим, а со своим не можешь совладать. Теперь на тебя сверху уляжется чувство вины и будет давить тебя, а ночью тебе будет сниться ее задница. И остальное тоже. Все, что ты видел, все, что ты слышал, все, что ты хотел. И не говори, что не хотел. И она это знает. Ну куда же от этого деться. Да к черту все — клин клином вышибают.

Михаил нагрузился коробками с платьями и поднялся к себе, ключ достать было невозможно, и он позвонил. Дверь открыла Белка, на ней было короткое черное атласное платье с одной бретелькой, правое плечо было обнажено.

— Ба! Ты же говорила, что тебе платья не досталось!

— Ну как я могла все раздать — спрятала одно. Как тебе?

— Ну просто супер! — он уронил коробки на пол и обнял девушку, — Ты просто красавица! Настоящая модель! И за что мне тебя бог послал.

— Вот, послал тебе Дуридому. Чтоб ты мог меня холить и лелеять. Будешь?

— Ой, Бельчонок, давай я тебе куда-нибудь залелею!

— Ну подожди, это не все еще, — Белка отодвинулась, отошла пятясь на пару шагов и медленно повернулась вокруг своей оси — на платье пониже спины был большой вырез в форме сердечка.

— Боже, Белка, я сражен! Убит! Ты нас пустишь в свое сердце?

— Вас?! Я так и знала, что так будет! Подлецы вы оба! Бесстыдники! Вам бы только надругаться! Над бедной девочкой!

— Но ты же надела платье. Ты его сама выбрала. Может, это такой намек.

— Да никакой не намек! Просто платье! Красивое?

— Ну конечно! Идем в театр?

— Ну Мииишка!

— Ну пошли тогда просто посидим. На новом диване.

Михаил взял девушку за руку, подвел к дивану, опустился на него, развернул ее спиной к себе и приник губами к розовой упругой коже, светящейся в вырезе платья, и поднял ладонь по внутренней стороне бедра, проникнув под платье снизу.

— Какая у тебя попка вкусная, Белка!

— Ну щекотно, Мишутка, ну куда ты свой язык… Ну стыдно так! Ну перестань!

— А бельчонку твоему нравится, я чувствую. Мокрый весь.

— Не говори так! Это неприлично! Я скромная девушка. Хоть и модель теперь. Модель?

— Ну конечно, маленькая. Самая модельная модель! И бельчонок у тебя самый модельный. Давай его сюда. Я так люблю, когда ты мокрая. Ты такая там вкусная.

— Ой, ну я не могу уже, Мишка!

— Ну все, пусть отдохнет, а мы займемся твоим сердцем. Становись на коленки, наклоняйся, моя лошадка. Вот, умничка. Ну, мы зайдем немножко в гости?

— Ну мне страшно, Мишка. И стыдно — ужас!

— Да ты ж уже пробовала так.

— Все равно! Каждый раз стыдно. Возьми крем.

— Ладно, моя хорошая, вот мы его намажем… и тебя… твое сердечко… и зайдем…

— Ой, ну тише! Чуть-чуть только! Немножко! Хватит!

— Все, все. Все хорошо. Не больно?

— Ну больно, конячище ты здоровенный!

— Мы потихоньку.

— А я? А там?

— Конечно. Моя ты пушистая. Хорошо так?

— Хорошо. Когда ты меня трогаешь, то и там уже не больно.

— А приятно?

— Ну не скажу!

— Ну скажи, Бельчонок.

— Ага! Ты потом все время будешь так хотеть!

— Только по праздникам. В день взятия Бастилии я тебе напишу смску: Хочу тебя в сердце.

— Вот подлец ты какой! Сильней! Силь… нееет, хватит! Все уже! Я все, и вы убирайтесь! Ой, ну ты что — прямо на платье! Новое! Убью вас обоих!

Михаил отвалился влево и оперся спиной на диван.

— Снимай его, Бельчонок. Я тебе еще привез. Все.

— Все?! Мне?!

— Ну конечно. Ты ж теперь модель. Будешь по вечерам теперь разная: то черная, то красная.

— А тебе какие больше нравятся?

— Мне всякие нравятся — когда они на тебе. А когда ты просто голая — еще больше нравится. Идем полежим.

Белка стянула через голову платье, осталась без ничего и улеглась на диван рядом с Михаилом, обняв его рукой за шею и забросив на него левую ногу.

— Опять ты меня намучил. Там. А он у тебя и не сдулся даже. Ох ты и падлючий коник, ну что ты еще хочешь, иди сюда, мой хороший. Скользкий весь, как банан, только соленый. Нравится ему так?

Конец ознакомительного фрагмента.