один. Том 2

Марк Вэндэмс, 2022

После пережитого стресса от горькой встречи с недружелюбной новой реальностью Марк теряется между миром воображаемым и миром настоящим, но быстро возвращается и обнаруживает, что в нём пробудилась таящаяся во всех «спящих» сила изменять реальность с помощь мыслей. Ему предстоит разобраться с пережитыми ужасами прошлого, обуздать силу эволюционировавшего мозга, а также попытаться осуществить свой новый план по возвращению современному человечеству эмоционального здоровья. Но стремительно развивающаяся политическая игра на Новой Земле и упорные стремления всех героев воплотить в жизнь свои идеи вносят значимые коррективы в планы не только Марка, но и друг друга, переплетая все судьбы воедино. Делая отдельные истории чем-то одним. Содержит нецензурную брань.

Глава 1. Возвращение

Его бросило вперёд. Марк проснулся от удара головой о спинку переднего сиденья. Сознание заработало не сразу, поэтому он успел растеряться и испугаться. Взгляд пробежал по салону автобуса, затем устремился в окно. Было темно, но он заметил, что они всё ещё где-то на трассе, между деревьями и полями. Автобус стоял. Внутри было шумно. Кто-то был в крови, кто-то держался за плечо и плакал, пожилая пара сзади Марка и вовсе молча смотрела вперёд пустыми глазами.

«Авария?» Марк почувствовал что-то на губе, провёл рукой — из носа бежала кровь. Он покрутил головой и несколько раз медленно вдохнул и выдохнул, словно проверяя, может ли он дышать. Люди в панике выбегали из автобуса, чем и отвлекли Марка от своих проблем.

«Что такое?»

Марк выглянул из-за сиденья и обнаружил дым у водительского места. Пора было следовать за толпой. Он упёрся руками в подголовники, встал, вклинился в поток выбегающих пассажиров и быстро очутился снаружи.

Он отошёл в сторонку и уставился на изуродованный автобус, передняя часть которого была смята и охвачена стремительно разгорающимся пламенем. Марк медленно шёл назад, наблюдая за паникующими людьми, часть из которых, выйдя из автобуса, разбежалась в разные стороны, а другая — героически помогала выбраться остальным.

— Что произошло? — спросил Марк сам себя.

Перед автобусом не было ничего, что могло бы так резко его остановить и помять. Да, собственно, вообще ничего перед ним не было.

Яркая белая вспышка в глазах заставила Марка упасть на колени и схватиться за голову. Крик пропал, стало значительно темнее. Он поднял голову и увидел автобус уже давно сгоревшим. Людей вокруг не было. Где-то совсем недалеко, со стороны Киева, раздавались выстрелы и вой волков.

Во рту пересохло. Дыхание участилось. Сердцебиение усилилось так, что Марк его слышал. Он поднял руки — дрожь. Стало очень холодно. Тело покрылось мурашками.

Снова вспышка. Марк открыл глаза и увидел прежнюю картину — люди суетились вокруг автобуса. Кто-то уже принялся тушить огонь. Марк посмотрел в сторону Киева и прислушался — никаких звуков.

— Какого?..

Снова вспышка, но в этот раз в ушах запищало на мгновение, затем стало тихо. Абсолютно тихо. Марк медленно открыл глаза. Единая, бесцветная субстанция предстала перед его взором. Вокруг было беспросветно темно, но Марк ощущал, что всё, что он видел раньше, стоит на своих местах. Автобус, трава, деревья, асфальт. Всё было на своих местах, но никак не отражалось. Марк даже и не думал о том, что ослеп, а наоборот, ощущал, что только сейчас он начал видеть. Никаких запахов или звуков не было. Он чувствовал вибрацию биения сердца, но не слышал его. Чувствовал, как в нос входит воздух, но не слышал дыхания. Марк открыл рот и заорал, но ничего не услышал, лишь ощутил едва различимую вибрацию. Тишина не уходила. Он начал оборачиваться. Всё было тёмное, бесцветное, единое. Даже он, казалось, был частью всего. Частью этой тьмы, которая таит в себе всё.

Марк поднял ладонь и глянул на неё, но не увидел на фоне земли. Он поднял руку к небу и увидел небольшое различие — рука казалась чуть плотнее, словно каким-то сгустком темноты. Он вдруг ощутил возле себя нечто другое; нечто, отличное от автобуса и деревьев; нечто, похожее на него. Оно приближалось. Марк попытался присмотреться, но ничего не увидел и насторожился.

Очередная вспышка ослепила Марка, он закрыл глаза и согнулся. В памяти всплыли воспоминания о Петре и его словах о реальности; о Насте, таких тёплых, нежных, страстных минутах, проведённых с ней в постели и не только; о Джеке, его шутках, мастерстве и поддержке вопреки пониманию сути самой поддержки; о мире из его сна, о той реальности, в которой он очутился и из которой недавно выпал. Стало приятно.

Звуки суматохи носящихся в панике пассажиров автобуса ворвались в уши Марка, словно телевизор включился по таймеру и вырвал человека из сна.

Марк открыл глаза. Люди всё ещё пытались потушить автобус. Он повернулся в сторону Киева и прислушался — там было тихо. Порыв воздуха хлестнул Марка сбоку — он обернулся.

Приближающееся нечто, которое чувствовал Марк, оказалось волком. Обычным, серым волком размером с небольшую лошадь, чьи красные глаза смотрели на Марка, а ноздри выпускали воздух прямо в лицо.

Марк поднял руки ладонями вперёд и начал медленно пятиться. Волк смотрел, но ничего не предпринимал.

— Тихо, тихо, тихо, спокойно, — бормотал Марк еле слышно.

Волк фыркнул и пошёл своей дорогой. Марк позволил себе повернуться, чтобы привлечь внимание толпы, как вдруг люди начали пропадать. Один за другим, мечущиеся, кричащие и суетящиеся люди просто исчезли. Глаза Марка округлились. Он смотрел на людей, пока последний из них не растворился в воздухе, тогда он бросил взгляд на волка, — тот, склонив голову набок, наблюдал за Марком.

Со спины послышались звуки выстрелов и воя. Марк рефлекторно обернулся, но не увидел ничего, кроме отдалённых вспышек. Глянул на автобус — тот выглядел старым, дряхлым и уже давно сгоревшим. Вокруг стало темнее.

Сбоку послышалось рычание. Волк смотрел на Марка, оскалившись. Марк сглотнул. В глазах волка промелькнула злость и он, подбросив комья грязи в воздух, помчался вперёд. Марк бросился в сторону автобуса.

Волк нёсся как одержимый, но и Марк, подстёгнутый страхом, превышал свои человеческие возможности, так что до автобуса он всё-таки успел добежать.

Марк вбежал в дверной проём, споткнулся об лестницу и лбом влетел в руль, глубоко рассёк кожу, но медлить было нельзя, — он затылком ощущал, как волк приближается, вот-вот вцепится своими клыками в ногу и утащит его в лес… Марк вскочил и прыгнул в салон. Как раз в это время волк со всего разгона врезался в автобус, слегка «расширил» дверной проём, но всё равно не влез. От удара автобус качнуло на бок и он медленно, со скрежетом, начал переворачиваться. Марк схватился за подголовник и упёрся одной ногой в то, что раньше было сиденьем. Автобус рухнул на бок. Волк выбрался из тисков дверного проёма.

Марк оказался между сиденьями, его ноги стояли сквозь разбитые окна на земле. Голова раскалывалась, из раны на лбу шла кровь, плечо болело после удара, и, скорее всего, было вывихнуто. Марк держался за плечо и испуганно смотрел вверх в ожидании волка, но выше окон автобуса он не видел, так как вокруг была тьма. Даже свет луны не пробивался через плотно затянутое небо.

Что-то сильно ударило в дно, автобус немного оттолкнуло в сторону. Марк пошатнулся, отошёл немного назад, упёрся спиной в багажную полочку, увидел узкий проход между подголовниками и полочкой. Волк запрыгнул на автобус и влез мордой в окно, четвёртое от Марка. Тот спрятался между сиденьями и затаил дыхание.

Волк начал принюхиваться, затем вылез из автобуса и уже через несколько секунд его морда показалась над окном Марка. Дыхание остановилось. В виски ударила кровь. Руки задрожали. Волк начал медленно опускать морду в автобус и приближаться к Марку, шмыгая носом. Марк прижался к стенке, как мог. Волк оскалился, из пасти вылетела слюна и упала прямо на глаз Марку. «Сука…» Внутренности сжались. Брюхо волка упёрлось в раму окна, дальше он не пролезал. До Марка оставалось каких-то полметра.

Волк резко отпрянул назад, так же резко прыгнул вверх, грациозно изогнулся, словно чемпион по прыжкам в воду, и «нырнул» в окно автобуса, растянул его раму и достал лапой до Марка. Когти вонзились в грудь, но не вошли слишком глубоко. Марк вырвался и метнулся между сиденьями и полочкой в сторону водительского места. Волк попытался выбраться из окна, но ничего не выходило; он задёргался, словно его кто-то клеймил, от чего затрясло весь автобус.

Марк кое-как добежал до передней части автобуса и выскочил через отверстие, где когда-то было лобовое стекло. Тело ослабевало, передвигаться становилось сложнее. Он побежал по дороге, держась правой рукой за грудь; левая просто свисала, ноги волочились, по лицу текла кровь.

Волк вырвался из автобусного капкана и завыл. Марк обернулся. Бежать не было смысла. Зверь переместился на край автобуса, оттолкнулся и ракетой полетел в сторону добычи.

Марк закрыл глаза. Что-то прорвалось в области сердца и с потоками крови понеслось в голову, расширяя вены на лбу, шее и висках. Стало жарко. Марк открыл покрасневшие глаза, поднял руку, — в ней, словно вырисовываясь, постепенно, но быстро, появился горящий факел, огонь от которого выглядел неестественно большим. Глаза волка широко раскрылись, он сгруппировался, изогнулся и приземлился, не долетев до Марка.

Марк смотрел на волка из-подо лба, его заросшие ветвями разорванных капилляров глаза были широко открыты, лицо красное. Было слышно его тяжёлое, ритмичное дыхание. Он поднял вторую руку, в ней появился пистолет. Выстрелы эхом прокатились по округе, уничтожая вспышками непроглядную тьму. От ранений волк начал корчиться, затем оскалился и рванул в сторону Марка. Тот выставил факел вперёд, но в этот раз огонь не помог — волк головой врезался в Марка и снёс его. Факел вылетел из рук и укатился. Во время столкновения у Марка в руке появился нож, и он каким-то чудом успел несколько раз ткнуть им волка в шею. Волк оттолкнулся от Марка, они разлетелись в разные стороны и покатились по земле.

Вставать было тяжело обоим, раны кровоточили, ссадины и царапины покрывали тела. Они уставились друг на друга. Волк сделал несколько шагов назад. Казалось, он раздумывал, нападать дальше или нет, но затем зарычал, оскалился и побежал в атаку. Марк приподнял обе руки, в них начала «вырисовываться» палка. Волк оттолкнулся и взлетел в направлении жертвы, раскрыв пасть. Марк направил палку в сторону волка. На её наконечнике начало появляться лезвие и, как раз в момент приближения зверя, сформировалось остриё. Теперь Марк держал в руках полноценное копьё, на которое и налетел волк. Остриё вошло прямо в пасть зверя и пробило его голову насквозь. Марк отскочил и повалился на землю. Волк тоже упал, не подавая больше никаких признаков жизни.

Марк перекатился на спину и уставился в небо. Истерзанное ранами и болью тело обмякло. В глазах начало темнеть, но вой волков, прозвучавший достаточно близко, вернул Марка в чувство — он медленно встал и, пошатываясь, побежал по дороге.

За всем этим действием с холма наблюдал Плуто. Он посмотрел влево — выстрелы прекратились, волки доедали останки своих жертв и периодически подвывали. Затем повернулся и глянул на убегающего Марка. Морда пса была приподнята, глаза полуприкрыты.

Марк пробежал около двухсот метров, затем рухнул прямо на дороге. Из кустов вышел мужчина и с опаской подошёл к нему.

Плуто глубоко вздохнул, развернулся и затерялся в высокой траве.

***

Шанс.

В тюремной камере, где недавно сидели Марк и Влас, собрались люди. Одним из них был Вито, он решил лично осмотреть место ночного происшествия с участием особого заложника и теперь стоял, с задумчивым видом глядя на сложившуюся картину.

Обе тюремные камеры, невзирая на раздвинутые прутья одной из них, были в нормальном состоянии. Разделительная лазерная решётка работала. Несмотря на это, Марка, который никак не мог выбраться, не было на месте. В другой камере было два трупа. Первый — мальчика без головы, остатки которой были разбросаны по полу; второй — представителя Мёртвой Зоны с именем Дун. В комнате также был обнаружен труп сторожа, глаза которого были открыты. На контрольно-пропускном пункте лежали ещё три трупа: двое с пулями в голове и один с перерезанным горлом. Вито стоял и пытался сообразить, что же здесь произошло, но вот уже пять минут в голову не лезли никакие догадки.

— Если за ними кто-то пришёл, тогда что здесь делал Дун? Почему погиб мальчик и как умер сторож? — спросил он сам себя.

— Мы полагаем, что тела на КПП никак не связаны с этими, — ответил ему один из местных детективов.

Вито обернулся и молча уставился на него в ожидании объяснений.

— Камеры в коридоре сняли, как сюда вошёл ваш человек, — продолжил детектив, указывая в сторону мёртвого Дуна, — больше никто не входил. Это означает, что кто бы ни убил людей на КПП, он сюда не дошёл.

— А здесь камер нет, что ли? — поинтересовался Вито.

— Есть, — детектив поднял перед ним планшет и включил видео.

Дун вошёл в комнату, внутри все спали. Он медленно подошёл к решётке перед камерой Власа и молча простоял несколько минут, затем мальчик проснулся и начал разговаривать с Марком. Тогда Дун схватил прутья и раздвинул их.

— Какого чёрта он делает? — спросил Вито.

Дун тем временем подошёл к Власу и поднёс руку к его голове. Спустя мгновение на стене образовалось кровавое пятно. Марк начал яростно кричать и как только он двинулся в сторону лазерной решётки, видео оборвалось.

— Что такое? — спросил Вито.

Детектив молча держал планшет. Картинка снова появилась — в комнате уже не было никого живого.

— Где кусок? — спросил Вито.

— Это всё, что сняла камера, — ответил детектив.

— Кто-то вырезал часть?

— Нет. Целостность записи не повреждена.

— Что думаете? — поинтересовался Вито.

— Мы навели справки об этом Марке. Он, как и этот мальчик, один из спящих. Пришёл в нашу реальность недавно. Думаю, он пробудил свои силы и убил вашего товарища, а затем просто сбежал.

Вито кивнул.

— А сторож?

— А вот что со сторожем, мы понятия не имеем.

Вито присел около тела Марата и осмотрел его.

— Может, сердце не выдержало? — предположил Вито.

— Я проверю, но сильно в этом сомневаюсь. В Шансе людям без проблем могут заменить сердце, так что вряд ли оно у него было слабое. Судя по камерам, сигнализация сработала уже после того, как Марк покинул тюремную камеру, а значит, её включил Марат, нажав на кнопку, — детектив подошёл к столу Марата и указал на неё. — Соответственно, он погиб, уже будучи один в комнате. У меня два варианта: его чем-то отравили, что, возможно, выяснит экспертиза, или способности Марка как-то повлияли на него и убили.

— Как повлияли? — спросил Вито.

Детектив обвёл взглядом тюремную камеру, пожал плечами и ответил:

— Просто предположение.

— А три трупа на входе?

— Думаю, за ними всё-таки кто-то приходил, но не успел дойти.

— Не успел дойти?

— Да. На записи чётко видно одного вошедшего — вашего человека, — детектив указал на тело Дуна, — вторая камера, та, что в коридоре, не выходила из строя и никого больше не фиксировала, и ваши люди у входа также никого постороннего не видели. Стена на месте — соответственно, через неё тоже никто не входил.

— Думаете, это не Марк их на КПП?

— Нет. Судя по месту преступления, их убили со стороны города, а не из внутренней. Кто-то прокрался за будку, выстрелил из-за неё, убил одного и ранил второго, затем перерезал горло со спины третьему и только потом впритык добил раненого.

— Почему вы думаете, что приходили именно за ними? Тут что, никто больше не заключён?

— Нет, потому это место такое старое, что практически не используется.

— Вы хотите сказать, что в городе нет правонарушителей? — спросил Вито с некоторым недоверием в голосе.

— Есть. Только вот большинство из них сразу становятся трупами, а остальные обходятся предупреждениями в силу незначительных нарушений.

— Смертная казнь?

— Противодействие власти.

— Все сопротивляются? — удивлённо спросил Вито.

— Нарушение правил расценивается, как противодействие власти.

Вито откинул голову назад и посмотрел на детектива исподлобья.

— Интересно… Ладно, оставляю это дело на вас.

— Что от меня требуется? — поинтересовался детектив.

— Найдите мне Марка и узнайте, кто за ним приходил.

— Понял, — детектив склонил голову.

— Как зовут вас?

— Зовите меня Тан.

— Хорошо, Тан. Тогда жду отчёта.

Вито коротко кивнул и покинул помещение.

Уже в коридоре у Вито промелькнуло чувство досады, что он так и не поговорил с Марком как следует, но где-то ещё глубже ощущал, что они ещё встретятся.

***

Небольшая тёмная комната с выщербленными стенами и без окон, заставленная по периметру шкафами-полочками, судя по силуэтам, забитыми различным, хаотично наваленным хламом, предстала перед взором Марка. Он лежал на деревянной кровати со старым матрацем в жёлтых пятнах. Марк приподнялся на локте. Было слишком темно, чтобы что-то разглядеть. Воспоминаний не было. Прошлое выглядело словно в тумане.

Марк не спеша встал, вышел из комнаты и попал в мрачный, освещённый тусклыми одинокими лампочками, металлический коридор. Марк посмотрел сначала налево, затем направо, немного постоял, мысленно подбросил монетку и двинулся вправо.

Коридор оказался весьма длинным, с рядом металлических дверей по правой стороне, похожих на ту, из которой вышел Марк. Шаги порождали гулкое эхо. Пройдя несколько таких дверей и не увидев конца коридора, он всё-таки решился открыть одну из них.

Марк дал себе время собраться с мыслями, затем дёрнул за ручку. За дверью была точно такая же комната, с точно такой же кроватью, в которой недавно проснулся Марк. Ему показалось, что на полочках даже предметы навалены те же и в таком же порядке, но на кровати с выцарапанной надписью «Сара» лежала худенькая взрослая блондинка.

Марк подошёл к девушке, склонился над ней и пришёл к выводу, что никогда не встречал её. Марк нащупал пульс, убедился, что она жива, и решил попробовать разбудить её толчками в плечо. Этот способ себя не оправдал. Тогда он взял её за плечи и начал трясти, но девушка не просыпалась. Он затряс сильнее, но и это ни к чему не привело.

Марк решил пока оставить её и продолжить свой путь. Дверь закрывать не стал, чтобы знать точно, где лежит эта Сара.

Конца коридора не было видно. Марк ускорил шаги, а затем и вовсе перешёл на бег. Бежал до тех пор, пока не увидел в стене открытую дверь. Он остановился и аккуратно заглянул внутрь: комната с девушкой на кровати с выцарапанным именем «Сара».

— Какого чёрта? — спросил Марк, борясь с одышкой.

Он упёрся руками в колени, тяжело дыша после пробежки.

— Что такое? Где я?

Марк снова вышел в коридор и медленно направился к следующей двери, осмотрел её и заметил над ней цифру «91». За дверью была точно такая же комната, на кровати лежал человек, на этот раз мужчина. Дарис, судя по надписи.

Марк поспешно начал открывать дверь за дверью. «90» — Татьяна. «89» — Лютер. «88» — Тарвис. «87» — Ли. Марк быстро переходил от одной двери к другой. Во всех последующих комнатах на кроватях лежали люди и были то ли в глубоком сне, то ли в коме. Так он добрался до двери с цифрой «1» и остановился прямо перед ней. За ней должно что-то быть. Марк посмотрел направо, туда, откуда пришёл — по всему тоннелю были открыты двери, которые он не закрывал. Затем посмотрел налево — несколько дверей ещё были закрыты, но вдалеке виднелась открытая.

«Значит, немного осталось», — подумал он и открыл «1».

В комнате лежала молодая девушка с каштановыми волосами, а на кровати было выцарапано: «Мэри». Марк смотрел на неё около минуты — ничего интересного не произошло. Он молча побрёл дальше.

Следующая дверь была под цифрой «100».

— Значит, всего их сто, — проговорил Марк и открыл дверь.

За ней была точно такая же комната, но практически пустая. Не было ни шкафов, ни хлама на них, а лишь пустая кровать. Марк даже немного испугался и сразу же вышел. Он осмотрелся, затем медленно вошёл обратно. Кровать пустовала, а место, где обычно находилось выцарапанное имя, было гладким.

Марк снова вышел в коридор. В следующей комнате, под номером «99», на пустой кровати было выцарапано: «Марк».

— Значит, я отсюда вышел, хорошо, — сказал он сам себе и направился дальше.

Следующая комната «98» была заполнена хламом, как и комната Марка, и кровать в ней была так же пуста, а на ней выцарапано: «Вито». Марк нахмурился, но долго задерживаться не стал.

В комнате «97» тоже пустовала кровать, но на ней было выцарапано: «Сади». В 96-й пустую кровать украшала надпись «Тимур». В 95-й тоже никого не было, но имя на кровати заинтересовало Марка. Там было выцарапано: «Никита». Марк простоял некоторое время перед пустой кроватью, теряясь в догадках, но вскоре решил двигаться дальше. Он чувствовал, что скоро должно что-то произойти.

За следующей дверью с цифрой «94» стояла пустая кровать с именем «Максим». Внутрь Марк даже входить не стал. Оставалась одна закрытая комната — «93». Там лежал мужчина на вид около пятидесяти лет, с каштановыми волосами, по имени Гордон. Марку этот человек показался очень знакомым, но он никак не мог вспомнить, где они могли встречаться. Марк простоял около пяти минут над Гордоном, маясь в попытках восстановить в памяти эту фигуру, но ничего не вышло. Тогда он вышел в коридор и огляделся. Ничего не изменилось.

— И что теперь? — спросил он, несколько раз обернулся вокруг своей оси, затем прокричал: — И что теперь?!

К горлу подкатил ком смешанной со страхом злости, захотелось выпустить его наружу. Марк развернулся и направился к одной из дверей, чтобы пнуть её ногой, но увидел, что в одной из комнат горит яркий свет. Злость моментально уступила любопытству и Марк поплёлся туда.

— Девяносто девятая, — произнёс он и вошёл.

Это была та комната, в которой проснулся Марк, только очень светлая. Лампочка горела за пределами своих возможностей и, казалось, вот-вот взорвётся. В глаза Марку бросился предмет на полочке. Он подошёл и взял его. Это была кукла, изображавшая девушку. Марк присмотрелся и узнал в ней Алису, его жену из прошлой реальности. Глаза Марка широко раскрылись; он начал осматривать остальные предметы. Недалеко от «Алисы» лежала кукла кота из детства Марка.

— Чивас, — пробормотал Марк.

Дальше он увидел чертёж его первой квартиры, которую подарили родители из прошлой реальности. Марк начал перебегать от одного предмета к другому. Все они были чем-то из его прошлого. В голове картинки сменялись молниеносно, так что Марк даже и не заметил, что лампочка светила всё сильнее и сильнее, пока полностью не ослепила его. Затем всё погасло на мгновение и сквозь тьму начал светить жёлтый, размытый свет.

— Что… — заговорил Марк, открывая глаза. — Что такое?

Он лежал в открытой камере регенерации и отмахивался рукой от фонарика, которым ему в глаза светил мужчина в грязном белом халате.

— Очнулся, — проговорил незнакомец.

— Где я? — вяло спросил Марк.

— У меня дома, — ответил мужчина и протянул Марку стакан с водой.

Марк оттолкнул руку со стаканом, быстро приподнялся и сел на кровати.

— Что это было? — спросил он, тяжело дыша.

Мужчина спокойно поставил стакан на стол, так же спокойно повернулся к Марку и тихо ответил, сложив ладони у живота:

— Сон, вероятно.

Марк схватился за грудь — она была перевязана растительным бинтом, — взглянул на незнакомца и спросил:

— Вы кто?

— Называй меня Третий.

Выглядел он преждевременно поседевшим мужчиной порядка сорока лет, но на самом деле он был значительно старше. На лице, не считая бровей и ресниц, не было ни единой волосинки, чего не скажешь про руки, кисти которых были заросшими, как у оборотня. Лицо прямо-таки излучало доброжелательность и порядочность.

— Третий? То есть первый, второй и третий? — спросил Марк.

Мужчина в халате усмехнулся.

— Да. Просто Третий.

— Третий после кого?

Мужчина негромко рассмеялся.

— Просто Третий, имя такое.

— Ладно… Ну а где я?

— Это мой дом и моя работа, — ответил Третий, разведя руками.

— Мы в городе?

— О, нет-нет! Мы в сорока семи километрах от Шанса.

— Того, что на Новой Земле?

Третий насмешливо нахмурился.

— Ну а какого ж ещё?

Марк мельком улыбнулся, затем спросил:

— Как я тут оказался?

— Я услышал звуки битвы и поспешил удовлетворить любопытство. Вас я нашёл лежащего на дороге без сознания, с кровотечением из носа, ушей, головы и рваной раной на груди. Честно говоря, я даже и не знаю, что с вами произошло.

Марк нахмурился и медленно прилёг, пытаясь вспомнить, что же было до того странного тоннеля.

— Вы что-нибудь помните?

Зрачки Марка задрожали. Он не ответил, так как был полностью поглощён воспоминаниями. Картинки в голове всплывали одна за другой. То, как умер Влас и то, как умер убийца Власа от рук самого Марка, как стена испарилась перед ним… Он вспомнил теперь и те пять человеческих трупов, которые он оставил на окраине Шанса, и его пятидесятикилометровую пробежку, и то, как он потерял сознание и очутился в Киеве, его поездку домой после десятидневной командировки, аварию, странные вспышки, мир без звуков, цвета и запаха, волка, этот странный бесконечный коридор с комнатами. Это был не сон. Марк был уверен, что коридор тоже не был сном. Сны не бывают такими правдоподобными.

По телу пробежало полчище мурашек. Марка бросило в жар, а внутри всё, наоборот, замёрзло, вызывая ощущение полной сумятицы. Руки задрожали. Они были под одеялом, так что Третий ничего не увидел. Марк сжал кулаки и стиснул зубы, затем быстро расслабился и из всего, что вспомнил, наспех рассказал Третьему лишь о побеге из тюрьмы и о том, что заточили его туда захватчики Шанса.

— Странная история, — проговорил Третий, — но не мне вас судить. Вы отдохните, а я пока займусь своими делами.

— Мне бы позвонить.

— Вы вольны делать всё, что захотите.

— Мне неоткуда звонить.

— Я вам предоставлю эту возможность, — Третий улыбнулся. — А сейчас лучше отдохните.

— Да, пожалуй.

— Я вас оставлю, — сказал Третий и покинул комнату.

Марк разжал кулаки — руки вновь задрожали. Неведомый доселе страх вырвался откуда-то из другого мира и растёкся по всему телу, вызывая всеобщий шок. Дыхание участилось, сердце зазвучало в ушах. Марк схватился за край кровати и сжал её. Зрачки забегали в разные стороны. Марк вдруг ощутил резкую боль в груди и сильную тошноту.

«Я убийца», — подумал Марк.

Перед глазами поочерёдно всплывали лица ни в чём не повинных пограничников, а затем и лицо повинного, но всё же Марком зарезанного убийцы Власа. В сознании вырисовывались утрировано неправдоподобные картины счастливых жизней этих людей, которые они теперь не смогут продолжить. Воображение начало разыгрывать злой и беспощадный спектакль, вызывая в зрителе одну-единственную эмоцию — ужас. Леденящий и парализующий ужас перед самим собой.

Марк сидел и смотрел отсутствующим взглядом куда-то в пустоту, пока широко открытые, взмокшие глаза не заболели, возвращая часть его к реальности. Он быстро заморгал, протёр глаза, провёл рукой по волосам, встал с кровати. Зачем он встал? Он обернулся и посмотрел на кровать. Ложиться не хотелось. Он прошёлся по комнате, остановился у стены, опёрся об неё рукой. Его стошнило на пол. Выпрямился, постоял немного, снова стошнило. Ощутил невероятную слабость, будто вместе с содержимым желудка выскочила и вся энергия. Вяло шаркая ногами, подошёл к кровати, улёгся и отключился.

***

Чёрный Рынок.

Сразу после прибытия Зака на базу искателей, которую разгромил Караам, и встречи со своим братом Маком, их лагерь опустел окончательно. Братья Зак и Мак подались к начальству в Чёрный Рынок. Там их встретил Су, объяснил, что на Шанс надвигается беда и отправил искателей отдыхать, пока не прояснится ситуация. Сегодня Су вызвал их на личную встречу.

Братья спешились со своих летательных досок прямо перед Чёрным Рынком.

— Никогда не привыкну к этой жаре, — пожаловался Зак.

Мак поднял голову, взглянул на огромное чёрное здание и проговорил:

— Никогда не привыкну к его размерам.

Оба согласились друг с другом и направились ко входу. Летательные доски «Воздух» отключились, упали на землю и «пустили корни» — такова была их антиугонная система.

Братья вошли в помещение рынка, бегло взглянув на двух мальчишек, сидящих за столом отдела кадров. Им было лет по десять. Искатели переглянулись и усмехнулись. Оба вспомнили своё детство, когда отец привёл их в разведку Шанса, чтобы устроить смотрителями в одну из разведгрупп. Они не желали начинать работу так рано, и по законам города в военных заданиях (разведка была именно таким), люди могли участвовать с восемнадцати, но их отец был уважаемым человеком и взял всю ответственность за них на себя.

Зак и Мак были не очень довольны такими действиями отца, но с того момента прошло много времени и теперь они были благодарны ему за тот опыт, который он им подарил, ведь именно благодаря ему у них имелась интересная работа, которая приносит и связи, и статус, и наслаждение.

В Чёрный Рынок они устроились практически после его открытия и были одними из первых искателей, нанятых Су. Заку тогда был двадцать один год, а Маку двадцать два. Теперь они одни из самых опытных и обученных искателей в Чёрном Рынке. Братья хорошо знали Су, так как были, как он сам неоднократно говорил, «золотыми кирпичиками» его постройки. Со временем Чёрный Рынок развивался и разрастался, так что Су перестал считать братьев особенными. Тогда они практически прекратили с ним общаться, но в последнее время их связь более или менее возобновилась, а точнее — связь Зака с Су.

Те два мальчика, на которых обратили внимания братья, если не погибнут, скорее всего, станут известными искателями, раз начинают со столь раннего возраста, как это и случилось с Маком и Заком.

— Проходите, присаживайтесь, — задумчиво произнёс Су.

Искатели присели на тот же диван, на котором недавно сидела разведгруппа Петра. Кабинет Су был эталоном простоты, ведь в нём не было ничего, кроме стола, окружённого самыми обычными стульями, четырёх чёрных и довольно протёртых диванов и большого окна на всю стену, выходящего в сторону полей. Эту обстановку Су создал специально — он считал, что роскошные кабинеты отвлекают посетителей от истинных целей, в отличие от простоты, которая давала возможность сосредоточиться на делах.

Хозяин кабинета сидел в кресле и внимательно смотрел на встроенный в стену экран, который передавал события на главной площади Круса.

— У меня для тебя подарок, — проговорил Зак и достал из портфеля четыре медвежьих пальца. — В прошлый раз не успел передать, всё как-то быстро произошло.

Медвежьи пальцы были очень редким и драгоценным предметом. Использовались они в медицине. Их когти, при специальной обработке, выделяли пар, способный «перезагрузить» организм человека, освежить его. Подышав этим паром, можно было излечиться практически от всех болезней. Даже опухоли исчезали. Один такой коготь мог выделить пара на десяток человек, но эгоизм рода людского воспринимал эту возможность, как использование одного когтя десять раз одной и той же персоной. Если же коготь попадал в лаборатории или больницы города, то пара хватало и на пятнадцать человек, но в основном владельцами таких когтей были статусные люди, некоторые из которых носили палец на шее, в ожидании его надобности. К сожалению для многих, от старости он почему-то не помогал, а лишь слегка отдалял её приход.

— О-о-о, спасибо! — протянул Су, принимая подарок. — Очень ценная вещь… Я ваш должник, — улыбаясь, он подошёл к стене, положил пальцы в сейф, затем вернулся на своё место и указал на монитор: — Посмотрите.

Люди собрались в центре Круса с плакатами, электронными транспарантами и надувными шарами в форме денег. Они требовали ввести денежную систему, так как их труд, по их мнению, недостаточно ценился.

— Интересно, а они понимают, что, возможно, их работа не будет высокооплачиваемой? — спросил Зак.

Су усмехнулся:

— Не думаю. Это шоу. Кому-то понадобился ввод денег, вот и устроили тут.

— Кому-то? — спросил Зак и заговорщицки улыбнулся, глядя на Су.

— Ты прав, я заинтересованное лицо, но вот это, — он указал пальцем на скандирующую толпу, — не моих рук дело. Думаю, это Кларк или Монастырь.

— Если это Монастырь, то скоро такие акции пройдут во всех городах, — предположил Мак.

— Верно, — Су улыбнулся и отключил монитор. — Тогда и узнаем. Теперь к делу. Шанс теперь под управлением «мёртвых». Так?

Братья одновременно кивнули.

— Меня попросили произвести разведку их города. Того, что в Мёртвой Зоне.

Зак указал на себя, затем на брата и скорчил вопросительную мину.

— Да, я хочу послать туда вас.

— А кто попросил? — поинтересовался Мак.

— Управляющие. Искатели для этого дела подходят лучше всех, а я начальник искателей.

— Что ищем? — спросил Зак.

— Всё, что можно использовать в переговорах с ними.

— Для шантажа? — спросил Мак.

— И для шантажа в том числе.

— Какие ограничения? — спросил Зак.

— Никаких. Полная свобода. Делайте и берите всё, что захотите, но только не дайте взять себя в плен, мы будем вынуждены всё отрицать.

— Поддержка — главное в нашем деле, — отшутился Зак и встал. — Снаряжение?

— Здание в полном вашем распоряжении, — Су по-хозяйски улыбнулся и подмигнул.

Зак кивнул и направился к выходу. Мак тоже встал, пожал руку Су и последовал за братом.

— Что думаешь? — спросил старший брат, уже идя по коридорам Чёрного Рынка.

— Что это хорошая возможность разбогатеть перед вводом ценных бумаг.

— Думаешь, всё-таки введут?

— Уверен. Народ не понимает, а главы мечтают об этом уже несколько лет.

— Не забывай о Нюлайфе.

— А что Нюлайф? Дэмиен Кинг мёртв, а его сынка, скорее всего, переубедят его же советники.

— Ну, может быть, — сказал Мак и вошёл в комнату для важных персон, куда его пропустил младший брат.

Спустя час они покинули рынок с сумками, полными всяческого снаряжения. Взяли они всего понемногу, так как даже не представляли, чего ожидать от чужого города.

— С чего начнём? — поинтересовался Мак, взбираясь на свой «Воздух».

— Надо связаться с группой Джека, они вроде как были у них заложниками. Может, подскажут чего.

Они тронулись с места. Зак принялся набирать Джека, но тот оказался в скрытом режиме. Пётр был там же. Следующим в наборе был Альвиан, идентификационный номер которого, так, на всякий случай, Зак успел взять в хижине. Как оказалось, не зря.

— Приветствую, — заговорил Зак, услышав голос Альвиана.

***

Нюлайф.

— Он встречался с Дастом, — сказал Бэнни.

Дэмиен подскочил со своего библиотекарского кресла и уставился на советника.

— Как ты узнал?

— Мои ребята просмотрели синхронизацию браслета Мартина и вытащили несколько последних звонков.

Кинг хлопнул себя ладонью по лбу и спросил:

— Он записывал свои разговоры?

— Как оказалось… Зато вон как пригодилось.

— И что там?

— Мартин и Даст договорились о встрече примерно в день твоей «смерти»…

— Молчал всё это время… — перебил советника Кинг.

–…Да, — ответил Бэнни. — Так вот, встреча была вчера и с неё, судя по городским камерам, Мартин не вернулся.

— Даст что, ждёт, пока я сам позвоню?

— Ты так уверен, что Мартин жив?

— Зачем же его убивать, если можно шантажировать?

— Шантажировать кого? Ты же мёртв.

— Его советников? Весь город?

— Набрать этот же номер? — предложил Бэнни.

— Давай.

Бэнни присел на краешек кресла.

— Что говорить?

— Спроси, что с твоим управляющим и чего они хотят, а дальше импровизируй. Надо вытащить его, город без головы!

Бэнни набрал номер. Спустя несколько секунд послышался раздражающе весёлый голос:

— Алло!

— Меня зовут Бенджамин Томпсон, я являюсь советником Мартина Кинга.

В библиотеке повисла тишина. Бэнни и Дэмиен переглянулись.

— Нам нужен Лиам Мастав, — проговорил тот же голос погодя.

— Но у нас его нет, — уверил Бэнни.

— Он у вас, и чем дольше вы будете это отрицать, тем больнее придётся мистеру Кингу.

— Сколько у нас есть времени?

— До сегодняшнего вечера жду от вас признания. Обмен состоится завтра.

Связь оборвалась. Дэмиен повалился в кресло и раздражённо фыркнул.

— Где этого Лиама искать?

— Я займусь, — сказал Бэнни.

— Уж, пожалуйста, займись.

— Всё будет хорошо, вытащим мы его.

— Угу…

— Сегодня должна состояться встреча Мартина с Рутами, — напомнил советник.

— Что ж, это будет немного проблематично.

В библиотеке снова стало тихо. Заговорил Бэнни, так и не дождавшись адекватного ответа:

— Так что со встречей делать-то?

— Переноси на завтра, будем надеяться, что Мартин уже будет на месте.

— Не отчаивайся, — проговорил Бэнни, положив руку на плечо Кингу, — они нас не переиграют.

Кинг кивнул.

***

Развалины № 2.

Джек открыл глаза. В голове тут же возникли воспоминания прошлой ночи, начиная с момента, когда Настя на крыше положила голову ему на плечо. Он усмехнулся и посмотрел в сторону — Насти рядом не было. Джек выбрался из кровати и голый побрёл на кухню, где Настя как раз заканчивала готовить омлет из перепелиных яиц.

— Доброе утро, — сказала Настя и улыбнулась, мельком взглянув на хозяйство чернокожего снайпера.

— Доброе! — бодро ответил тот и уселся за стол.

— Ты чего раздетый?

— Думаю соблазнить тебя ещё раз, — ответил Джек, усмехаясь.

Настя поставила тарелки на поднос; Джек схватил её и усадил себе на колени, едва поднос опустился на стол.

— Ещё разок, быстренько? — предложил Джек, сжимая талию девушки.

Настя вырвалась и кокетливо повела плечами, мол: «Не сейчас!».

— Ладно, не хочешь, как хочешь, — смирился Джек и принялся за омлет.

Настя присела рядом. Они ещё ели, когда в комнату вошли Пётр и Альвиан. Джек беззвучно засмеялся, упёршись губами в кулак.

— Не думал я, что вы появитесь с самого утра, — произнёс он, закинув ногу за ногу.

— Неплохо вы живёте, — заметил Альвиан. — Вольно.

Пётр никак не отреагировал. Он уселся напротив коллег и сказал:

— Мы бы, может, и не появились так скоро, но надо вытащить Марка и Власа из плена.

Настя решительно кивнула.

— Где братья? — спросил Пётр.

— Они не возвращались, — ответила Настя.

Пётр перевёл взгляд на Альвиана, тот всё понял и уткнулся в экран браслета. Джек встал и побрёл одеваться.

— Вы где? — спросил Пётр, как только охотники приняли вызов.

— В лагере.

— Мы собираемся за Власом, вы с нами?

— Двадцать минут, — сказал Максим и отключился.

— Отлично, — Пётр потёр ладони. — Без них было бы сложно.

— Это точно, — согласился вернувшийся Джек. — Перекусите?

— Надо собираться, — сказал Пётр, развернулся и вышел.

— У входа сидит собака.

Пётр не успел далеко отойти, поэтому услышал слова Альвиана и вернулся в кухню.

— Как ты понял?

— Чувствую я их.

Джек с Петром переглянулись.

— Плуто? — тихо спросил снайпер и направился наружу. Альвиан побрёл за ними.

Действительно, у порога в бункер тихо сидел Плуто, будто ожидая кого-то. Джек вышел наружу и замер перед псом в раздумьях, помнит ли он его. Плуто тоже замер и смотрел прямо на Джека. Пётр стоял за спиной снайпера.

Они простояли так несколько секунд, затем пёс начал тихонько скулить. Джек присел. Стало окончательно ясно, что это не кто иной, как Плуто, потому что только он мог так радостно прыгать при виде человека.

— Вернулся… Он не твой? — спросил Пётр у Альвиана, вспоминания рассуждения Джека и Марка, что пёс мог быть его шпионом.

— Нет, впервые его вижу.

— Думаю, скрывать уже не имеет смысла… — пробормотал Пётр себе под нос.

— Странно это, честно говоря, — проговорил Альвиан.

— Да… Собака привязалась к Марку.

— Где? — спросил Альвиан.

— Недалеко отсюда.

Альвиан нахмурился, склонился к Петру и прошептал:

— Я раньше не встречал его тут. А я повстречал всех, кто тут живёт.

— То есть?

— То есть, этот пёс не из этих развалин.

— Разве это имеет какое-то значение?

— Ну… Может и нет…

***

Хижина Третьего.

Несколько столов с лабораторными принадлежностями, около сотни мензурок, сосудов, стеклянных трубочек и всего такого, клетки с различными животными, микроскопы разных размеров, собственный Приёмник, парящие стулья, экран на всю стену с формулами, чертежами и странными, непонятными рисунками, а в завершение всего, посреди огромной комнаты стояло нечто, похожее на гигантскую буровую установку. Всё это Марк обнаружил в лаборатории Третьего, где они сейчас и устроили чаепитие.

Марк был мрачен и подавлен, но всеми силами пытался это скрыть. Утром он чувствовал себя намного лучше, а ощущение себя как убийцы сильно притупилось благодаря осознанию того, что Марк не контролировал себя в момент побега. Вообще, судя по окружившей его реальности, смерть здесь была обычнее ходьбы, а те, кого он лишил жизни, могли на самом деле быть плохими людьми. Поганое чувство ослабло, но не исчезло, тем более, что его глодала ещё и гибель Власа.

Сейчас Марку не хотелось ни говорить о произошедшем, ни думать об этом. Он отхлебнул чаю, повёл рукой вокруг и спросил:

— Так для чего это всё?

— Это всё ведёт меня к цели моей жизни, — ответил Третий, так же шумно отхлебнув свой чай.

— Какой цели?

— Помочь человечеству завершить свою задачу.

Увидев, что Марк недоумённо нахмурился, Третий поставил чашку на стол и встал.

— О чём живут люди? — начал он. — Что они делают? Я отвечу. Они гуляют, удовлетворяют свои желания, доказывают что-то, суетятся в бессмысленности, а потом, по вечерам, задаются вопросом: «А тем ли я занимаюсь?» — это подсознание подсказывает неверный путь. Это я к тому, что люди забыли свою главную цель и начали жить ради развлечения. Я же хочу возложить на себя этот груз и завершить задачу.

— Какую задачу?

— Главную. Человек — лекарство, Земля — болезнь, а точнее, болезненная частица в чьём-то организме. Нас послали сюда в качестве пилюли, которая должна удалить из организма эту частицу.

Марк отставил чашку.

— Сначала на Землю были посланы существа, которых мы называем динозаврами, с целью сгрызть её со всех сторон, но Земля начала кормить их, и те, будучи не разумными, начали питаться предлагаемой планетой пищей, вместо её самой. Тогда проект был стёрт.

Марк не мог понять, что ощущает. Ему одновременно хотелось плюнуть на всё и уйти, чтобы не слышать этот бред, и в то же время Третий говорил с таким энтузиазмом и выразительностью, что дослушать тоже хотелось.

— Человек, — продолжал Третий, — был создан, как мыслящий организм, который должен был попасть на Землю и понять, как её уничтожить. Проведя несколько безуспешных попыток и осознав свою беспомощность, он начал искать пути и параллельно развиваться, но со временем попросту забыл о своей задаче и начал жить без смысла, лишь для удовольствия. Обеспечение этого самого удовольствия начало само по себе приближать нас к цели. Люди, хоть и не сознательно, но постепенно убивали планету. Потихоньку. Но этого, видимо, было мало, и тогда, в 2096-м году, снова вмешалось нечто и произошло то, что имеем. Уничтожение проекта «Человек» должно было привести и к уничтожению Земли, но, к сожалению, планета оказалась устойчивей, чем полагалось. Я доведу дело до конца.

— Для этого нужен бур? — спросил Марк, указывая на массивную конструкцию посреди помещения.

— Верно! Я уже близок к завершению.

— А дальше что?

— А дальше наша задача будет выполнена.

— Мы все умрём, так надо?

— Нас для этого создали.

— Откуда вы это знаете?

— Просто знаю, — ответил Третий и присел обратно на стул.

— Для уничтожения Земли просто знать мало, вам не кажется?

— Нет, — коротко ответил Третий и принялся допивать чай.

Марк внимательно осмотрел лицо учёного, счёл его умственно отсталым и попросил браслет, чтобы связаться со своими товарищами. Третий сдержал слово и предоставил «чистый» браслет Марку. «Чистым» назывался браслет, который ни за кем не числился.

Марк вышел на улицу и надел браслет, тот считал данные тела и присоединился к общей сети. Пётр был в скрытом режиме, Джек тоже, пришлось импровизировать. Он нашёл контакт Насти.

— Говорите.

— Настя, это Марк, привет!

— Привет! Петя, Джек! Марк звонит, — послышалось в браслете.

— Ты где? — спросил Пётр.

— Я в какой-то лаборатории в сорока километрах от Шанса. Меня подобрал какой-то странный учёный, говорит…

— Влас с тобой? — перебил Пётр.

Марк немного помедлил, затем ответил:

— Власа… Его убили.

— Как?! Кто?! — закричал Пётр.

— Какой-то монстр из Мёртвой Зоны.

— А его тело?

— Тело осталось там…

— Хорошо, надо будет его забрать.

— Чтобы лично похоронить?

— Что? Нет. Чтобы изучить его голову.

Марк тяжело вздохнул.

— Боюсь, что его лишили головы.

— И куда её дели?

Марк помолчал какое-то время, затем тихо ответил:

— Раздавили…

— Чёрт! Как же так?!

— Петя, — спокойно проговорил Марк. — Я выбрался из тюрьмы благодаря своим… способностям…

— Что? — спросил Пётр, моментально угомонившись.

— Я остановил работу лазерной решётки, затем… убил того монстра с помощью ножа, который появился у меня в руке во время удара, затем вышел через исчезнувшую стену, а потом… кх… потом я очутился в своём прошлом мире…

— Координаты свои вышли, — перебил его Джек.

— Сейчас, — ответил Марк.

— Что… Что ты?.. — послышался отдалённый голос Петра.

— Сейчас важно его забрать, потом поговорите, — так же отдалённо говорил Джек. — Тем более, нас могут и прослушать.

Молчание. Голос Джека зазвучал чётче:

— Жди, скоро будем.

Марк разъединился, глубоко вздохнул, окинул взглядом окрестности, ещё раз убедился, что они в лесной чаще, и вернулся в хижину.

***

Нюлайф.

Тимур стоял у окна с чашкой чая и смотрел в небо; из чашки тянулись струйки пара. Пахло бергамотом. Волосы Тимура были тускло-рыжими, словно выгоревшими, и волнистыми, нос покрывали веснушки. Ему недавно исполнилось двадцать пять, жил он в небольшой квартире-студии, которая казалась пустой. В ней были лишь камера для сна, компьютер, шкаф и некоторые кухонные приспособления. Нет, он не был сиротой или отшельником, просто ему нравилось жить самому. Почти самому…

Послышался сигнал сообщения. Тимур глянул на экран стационарного компьютера. Такие компьютеры использовались редко, в основном хакерами или крупными компаниями, которые не хотели хранить информацию на общих серверах, предоставляемых компанией «Сфера», она же и обеспечивала всю Новую Землю интернет-сетью.

Тори:

«Тимми! Говорят, в Шансе происходит массовое истребление жителей!»

Тимур нахмурился.

— Какое ещё истребление?

Он просмотрел все возможные новостные страницы, форумы и интернет-собрания — захват Шанса неизвестными существами был на слуху, но никто ничего не говорил об истреблении. Тимур был родом из Шанса. Родители его остались в городе, когда он сбегал. Его не особо волновало, что с ними случится или уже случилось, но стремление проследить за всеми событиями лично начало поглощать его ещё с момента первых новостей о нападении неизвестной армии из Мёртвой Зоны.

Тимур вздохнул, встал и снова подошёл к окну. Небо, как всегда, было каменно-серым.

— Ну что, Тимми, — обратился он сам к себе, — пора снова воспользоваться услугами…

Три года назад, ещё проживая в Шансе, Тимур наткнулся в сети на упоминание некоего проекта «8» от компании «Сфера», которое было удалено из Интернета за считанные секунды, но Тимуру повезло его увидеть. Тогда он заинтересовался этим проектом и начал собирать сведения о нём. Спустя год он всё-таки нашёл лазейку, а ещё спустя год ему удалось подобраться ближе и взломать эту программу, которая, как оказалось, являлась системой слежения. Этот «проект» вывел на экран Тимура Новую Землю с высоты птичьего полёта. Картинку можно было крутить, как вздумается, приближать так, что было видно червей в земле, и всё это происходило в режиме реального времени. Правда, скорость перемещения была весьма медленной, и не все участки земли оказались охвачены — в основном города и то лишь отдельные улицы.

Будучи не дураком, Тимур понял, что влез туда, куда не следовало, — ещё и система защиты показала, что его вторжение засекли. Он быстро собрал вещи и покинул Шанс, притворившись новым работником Производственных Полей, которых тогда как раз вывозили из города. На самом деле, ему крупно повезло — он покинул свою комнату как раз в момент, когда её начали осматривать при помощи того же проекта. Проникновение в систему сразу же вычислили и направили камеры к Тимуру, но того уже не было на месте. Это произошло утром, так что из дома выходило немало людей, поэтому вычислить взломщика проекта «8» так и не удалось. Как думал Тимур.

С тех пор он непрестанно ломал голову, прикидывая, как безопасно проникнуть в этот проект и насладиться его плодами, хотя и сам не понимал, что это за плоды. Ведь простая камера с мини-спутника не приближала настолько близко и не снимала всё в реальном времени.

Корпорация «Сфера» была крупнейшей организацией, которая обеспечивала всех интернетом и программным обеспечением; у Тимура не было сомнения, что проект «8» — их рук дело.

Прибыв в Нюлайф, он тут же устроился в «Сферу» самым обычным программистом, в надежде, что его заметят, повысят и введут в курс дел, но таких, как он, было много. Тогда он решил разузнать всё сам, но и там его поджидала череда провалов. Так прошёл год, и теперь он стоит у окна и думает о новом входе в систему проекта «8».

Но за этот год всё-таки кое-что изменилось — он разработал систему маскировки, которая должна зашифровать проникновение, так что на этот раз его не обнаружат. Впрочем, на практике он её ещё не пробовал на крупных организациях, а делать выводы после взлома обычной больницы было бы глупо.

Он едва сдержал себя и не воспользовался проектом «8», когда на Шанс произошло нападение, и то лишь потому, что был на работе. Да, он мог уйти и подключиться, но вцепился в работу как в возможность оградить себя от проблем. Сейчас он у себя дома. Компьютер включён, рядом никого нет.

— Да! — решительно воскликнул Тимур и уселся за компьютер.

Любопытство взяло верх. Тимур решил действовать, а там будь что будет, — тем более, в случае чего, у него останется примерно десять минут, чтобы уйти.

Спустя сорок минут Тимур вошёл в систему. Код был немного изменён, и система защиты оказалась иной, поэтому ему и понадобилось так много времени. На экране появилась Новая Земля с высоты птичьего полёта. Тимур улыбнулся. Скорость передачи данных была моментальная (видимо, проект доработали). Он бегло осмотрел город и не обнаружил никаких массовых беспорядков или истреблений. «Полетал» ещё какое-то время над городом, затем задумался, постучал пальцами по столу, сглотнул скопившуюся слюну и переместился за город. Картинка начала приближение и остановилась прямо над окопами «мёртвых». Теперь Тимур видел, что охват наблюдения значительно увеличился и можно изучать местность не только в городах. Он приблизил камеру и увидел людей в странных коричнево-зелёных панцирях. Глаза Тимура заблестели.

Главное здание «Сферы» находилось недалеко от центра самопровозглашённой столицы Новой Земли и было самым высоким в городе. Оно устремлялось в небеса, чуть ли не дотягиваясь до защитной оболочки. Здание было серым и, как казалось снаружи, без окон, поэтому, если бы не специальный окрас в виде цветов и изогнутых разноцветных линий, оно напоминало бы огромный монолитный блок. На самом же деле, окна там присутствовали, но были сделаны так, чтобы никто не мог заглянуть внутрь.

На одном из последних этажей, в небольшой комнате со множеством мониторов, сидели двое человек: Салли — молодой гений, ведущий специалист компании, и Калеб — бывший разведчик из Шанса.

— К нам подключились, — проговорил Салли.

Калеб выбежал из комнаты. Салли застучал по столу, используя голограммную клавиатуру. Спустя несколько секунд Калеб вернулся вместе с девушкой, выглядевшей слегка за тридцать.

— Опять?! — спросила она.

Звали её Милли, она была куратором проекта «8».

— Да, — сказал Салли. — Только он пользуется каким-то шифратором. Не… Доработанным… Сейча-а-ас…

На одном из мониторов появился работающий за компьютером Тимур. Его местонахождение показалось Калебу весьма забавным — Тимур сидел в квартале от главного офиса «Сферы».

Милли выгнулась, высунув голову из кабинета, и криком приказала спецгруппе браться за дело.

— Сейчас его возьмут, — сказала она, выпрямившись. — Салли, просмотри всех покинувших здание 734 города Шанс в момент первого проникновения, надо сравнить.

Салли снова задвигал пальцами; спустя минуту появилось совпадение — Тимур был на обеих фотографиях.

— Он! — сказала Милли и слегка улыбнулась. — Похоже, у вас будет новый коллега.

***

Нюлайф.

— Благодарю, — сказал Джон Макровски, отсыпал горсть орехов в руку грязному мальчишке и отвесил ему лёгкий подзатыльник.

Парнишка убежал по лестнице. Джон развернулся и отворил только что взломанную мальчиком дверь. Он не спеша подошёл к панели сигнализации и наклеил на неё пластырь — красная лампочка погасла. Джон закрыл за собой дверь и надел перчатки.

— Начнём, — проговорил он и прошёл по коридору.

Первая комната не вызывала никакого интереса, так как это была гостиная, а в них обычно не было ничего, кроме мест для сидения, небольшого столика, нескольких картин (в данном случае электронных) и какого-нибудь бара. Джон прошёл дальше и оказался на кухне, бегло осмотрел её и тоже не задержался.

Следующим на очереди был кабинет. Джон заглянул в него, тщательно осмотрел на предмет дополнительных систем защиты, ничего такого не обнаружил и аккуратно вошёл. Тихо.

В кабинете был внушительных размеров деревянный стол, наверняка сделанный под заказ, большая картина с портретом хозяина кабинета — Бенджамина Томпсона, парящий стул, который в отключённом состоянии просто валялся на полу, дверь в уборную, несколько мягких кресел напротив стола, небольшой, встроенный в стену монитор и электронная доска. На рабочем столе лежал планшет, именно к нему и направился Джон, но на середине пути остановился, заметив в углу кабинета бронзовый бюст Дэмиена Кинга на небольшой керамической колонне.

— Нормально… — тихо пробормотал Джон и двинулся дальше.

Он подошёл к планшету и попробовал его разблокировать. Как и ожидалось, это было возможно лишь с помощью отпечатка пальца самого Бэнни. Тогда Джон подошёл к пустой доске. Скрытая функция «восстановить недавно удалённое» на ней не была активна — это означало, что Бэнни либо вообще не использовал данное приспособление, либо тщательно всё зачистил, воспользовавшись услугами хакера.

Джон переместился к монитору, но тот отказывался включаться при заблокированном планшете.

— Ла-а-адно, — протянул Джон и направился на кухню.

Ни на одном предмете посуды не было отпечатков, да и вообще, вся кухня оказалась «чистой». Тогда Джон снова направился в кабинет, понадеявшись, что на самом планшете могут быть отпечатки, но и там их тоже не оказалось. Джон присел в одно из кресел и задумался.

Сама квартира была странной, будто здесь никто никогда не жил и почему-то ассоциировалась у Джона с подростковой депрессией — такой пустой, бессмысленной, тоскливой, одинокой. Что-то в этой квартире было не так. Что-то разительно выделялось и прямо-таки мозолило Джону глаза, но он никак не мог понять, что именно.

«Возможно, подозрения Дэмиена были не напрасны. Может, Бэнни и правда обманывает его? — подумал Джон. — И квартира эта подставная, а в настоящей его обители обязательно нашлось бы что-то интересное».

Но нет, даже эта мысль не успокоила интуицию Джона. Даже попытавшись себя настроить на поиски другой квартиры, он не ощутил «зелёного света», разрешающего покинуть эту. Что-то тут явно было не так…

Что-то не так… Что-то лишнее… Что-то бронзовое… Джон подскочил с кресла и подошёл к бюсту Дэмиена. Осмотрел его со всех сторон, затем взялся за голову и попробовал покрутить. К удивлению, она крутилась очень даже легко. Прокрутив её на 180 градусов, тем самым свернув шею Кингу, Джон услышал щелчок из уборной. Вместо зеркала и раковины образовался проход. Джон улыбнулся и направился внутрь.

За коридором был ещё один кабинет, выглядевший в точности, как и предыдущий, только с надписями на доске, включённым монитором и без бюста Дэмиена. Джон осмотрел доску на стене. На ней была дата и большой жирный знак восклицания. Он взглянул на браслет и произнёс:

— Через два дня…

Планшет был заблокирован, но в этом кабинете Джон обнаружил множество отпечатков пальцев, так что ему не составило труда взять образец и переместить на свой палец. Это открыло доступ.

После просмотра данных и тщательного осмотра кабинета Джон собрался уходить, но вдруг ему в голову пришла идея. Он подошёл к панели сигнализации, снял пластырь, блокирующий сигнал, вышел и не закрыл дверь — сработала сигнализация. Через пару минут к дому подъехали три машины, из них выбежали люди во главе с Валерией Крон, начальницей наёмников в городе Нюлайф. Джон в это время уже сидел в кафе напротив и наблюдал за происходящим.

— Интересно… — пробормотал он себе под нос и сделал глоток кофе.

***

Шанс.

Детектив Тан прибыл на северную границу Шанса, где, прямо на выезде из города, обнаружили ещё пять трупов городских служащих. Два тела лежали прямо на дороге, ещё два — по разным её сторонам, и одно недалеко от будки с проверяющим пропуска роботом. В груди каждого из тел торчало по ножу, которые ничем друг от друга не отличались и были цельным куском металла. Тан приподнялся с корточек и спросил:

— Камеры сняли что-то?

Один из его коллег молча подал ему планшет. На видео было видно четверых человек в форме, исправно стоящих на своих местах: двое по центру дороги и двое по бокам. Пятый находился вне поля зрения. Через некоторое время те двое, что были по центру, достали пистолеты и приняли боевую стойку.

— Стоять! — крикнул один.

Через пару секунд крикнул второй:

— Стреляем!

А ещё чуть позже они открыли огонь в пустоту. Тан присмотрелся. Из темноты выбежал мужчина. Марк, судя по описанию. Он выпрямил руку, из неё вылетели два предмета и вонзились в тела дежурных, те даже немного отлетели назад от силы удара. Как раз в момент падения тел видео оборвалось, точно так же, как и в тюремной камере.

Тан кивнул сам себе, передал планшет обратно коллеге и не спеша пошёл к границе города.

Дела детектив Тан выбирал себе сам. Однако на этот раз дело будто само подкинуло себя ему в руки. После череды случайных событий, берущей начало ещё три дня назад, он оказался в Шансе, и как раз рядом с начальником местного отделения охраны порядка, когда тому докладывали о необычном инциденте. Чудо-мальчика, о котором сплетничал весь город, убили при странных обстоятельствах. Ещё и второй пленник сбежал из тюрьмы, не оставив никаких следов. Тану стало любопытно, он предложил свою кандидатуру в следователи и тут же направился на место происшествия. С тех пор дело обретало всё более занимательный характер.

Тан перешёл границу города. Дорога вела в сторону Развалин № 4, а больше в той стороне ничего не было, кроме Мёртвой Зоны. Детектив сделал ещё несколько шагов вперёд и обвёл взглядом окрестность. Он заметил ведущую в искусственно изреженный лес протоптанную тропу и согнутые листья кустов (с этой стороны управление города решило не уничтожать лес полностью, а лишь сделать его более «прозрачным»). Тан приблизился к зацепке и обнаружил, что тропа уходит вглубь. В памяти всплыло воспоминание из далёкого прошлого, когда решалась его судьба.

Тогда ему было всего одиннадцать. Сосредоточенно и целеустремлённо он бежал по точно таким же следам. Его задачей было найти и устранить такого же мальчика, как он сам, что не должно было стать проблемой для такого умельца, как Тан. Удача в тот день словно устроила ему парад из различной ширины чёрных полос, которые так и валились под ноги, не давая никакой возможности даже приблизиться к цели. К его великому сожалению, он провалил задание и на его тёплое место со светлым будущим взяли того, другого мальчика с невероятной удачей и странным именем Караам, а сам Тан вновь оказался на улице без жилья и пищи. Многие, вероятно, порадовались бы, что вообще выжили в полном опасностей лесу, но не Тан, — он был другим, он упустил цель, и это было хуже всего. Зла на Караама он не держал, ведь он сам не смог превзойти его. Даже если удача была против, даже если Вселенная была против, он — человек, способен был им противостоять, так что винил в провале Тан только себя.

Когда Тан немного подрос, он сам обучился основам поиска и начал предлагать свои услуги, как частного сыщика. Вскоре его заметили управляющие местного правоохранительного отделения и кардинально изменили его жизнь. К двадцати годам он стал одним из лучших детективов в Шансе, а к тридцати — междугородным сыщиком номер один, услуги которого высоко оценивали во всех городах. А сейчас, в тридцать пять, его негласно считают одним из самых опасных людей среди представителей власти.

В свои двадцать Тан решил разыскать Караама и узнать, как тот живёт. Потратив большое количество времени и изрядно потрудившись, ему удалось-таки найти своего бывшего соперника, который в то время уже работал на таинственный Монастырь и был далеко не в «шоколаде», как им тогда обещали. Тогда Тан понял, что в тот, решающий судьбы мальчиков день, везло вовсе не Карааму. Тан думал было побеседовать с Ка, но потом понял, что любопытство удовлетворено и ему абсолютно наплевать на дальнейшую участь «того, другого мальчика». Тогда он вернулся домой и больше никогда не вспоминал о том задании. До сегодня. Уж больно тропинка, вытоптанная Марком, была схожа с тропинкой Караама.

Тан посмотрел на небо, затем, отбросив мысли в сторону, вернулся к месту убийства.

— Мистер Дор, что дальше? — обратился к детективу его помощник.

— Я еду на поиски, — ответил Тан и направился к своему автомобилю.

Помощник пошёл следом.

— Сам, — добавил Тан.

— Но сэр…

Тан сел в автомобиль, включил сканер и тронулся с места.

***

Крус.

Небольшая центральная площадь города-трудяги была обычно заполнена различными палатками с продовольствием, бартерщиками и зазывалами, но сегодня на ней собралось невиданное доселе количество людей. Все они пришли с одной целью — добиться внедрения единой денежной системы.

Среди людей, которые скандировали заученные кричалки и держали в руках экраны с лозунгами, мало кто понимал, к чему такие изменения могут привести, но вышестоящие люди сказали выйти — значит, надо выйти.

В Крусе, как всегда, было очень жарко, а запах, который уже стал неотъемлемой частью города и его своеобразной визитной карточкой, был как никогда силён, но никто не обращал на него внимания, все привыкли.

На сцене в шеренгу стояли несколько человек, которые поочерёдно выступали с речами и с каждым словом впечатывали в сознание работяг, что грядущие перемены сделают их всех очень богатыми (значение этого слова объяснялось во всех красках с небольшим, а иногда и большим, преувеличением), независимыми и сильными. Народ со временем перестал выкрикивать заученные фразы и перешёл к искренней поддержке.

К выступлению готовился последний из ораторов, который стоял посередине — мужчина преклонного возраста. Он подошёл к микрофону и поздоровался с жителями города, после чего микрофон выключился и послышался женский голос:

— Обман. Всё это обман.

На сцену вышли несколько человек в зеркальных масках, в руках у них были пистолеты, один из них держал мешок.

— Ложь. Деньги — предвестники лжи, — говорил женский голос. — Они не сделают вас счастливее, они не сделают вас лучше, они не сделают мир лучше. Деньги укрепляют доверие к деньгам, и размывают доверие к людям.

Ораторы повернулись назад и увидели направленные на них стволы пистолетов. Один из ораторов выгнулся, пытаясь заглянуть за сцену.

— Где охрана? — спросил он.

— Молчи, — сказал один из людей в масках и взмахнул пистолетом.

Человек с мешком подошёл к ораторам и сунул руку в мешок.

— Иллюзия. Полные карманы денег есть иллюзия счастья, — прозвучал женский голос.

Человек достал из мешка бумажки, похожие на банкноты из прошлого, подошёл к центральному оратору, схватил его за горло и надавил на основание челюстей. Оратор открыл рот. Человек с мешком принялся запихивать туда бумажки, да как можно глубже. Оратор задёргался и попытался отступить, но коллега человека с мешком придержал его. У мужчины из глаз текли слёзы, он пытался кричать, но не получалось.

— Оковы. Деньги — это оковы. Ловушки жизни. Тюрьма для свободы человечества. Контроль. Цензура. Субъективизм. Правление единицами. Смерть свободного развития. Смерть слова. Смерть духа.

Человек с мешком поднял микрофон и протянул оратору, у которого был полный рот «денег».

— Говори.

Оратор взял микрофон и принялся что-то кричать, но издавал лишь невнятные звуки. Лицо его было покрасневшим, казалось, его вот-вот стошнит.

— Вот так вы будете говорить, когда деньги станут нашей жизнью, — спокойно и выразительно говорил женский голос. — Вот так вы будете выражать своё мнение. Ваше бесценное мнение будет продаваться. Ваша душа будет иметь свою цену. Подумайте хорошо, за что вы стоите. Подумайте хорошо, что важнее: деньги или душа? Не ступайте на пройденный путь, который привёл к гибели. Не возвращайтесь к тому, что привело человека к вымиранию. У нас должна быть другая жизнь, должны быть другие понятия, другие ценности и приоритеты. Деньги не нужны человеку для того, чтобы пройти свой путь. Духовный путь. Имейте личность, имейте мнение, имейте сердце. К чёрту деньги, к чёрту власть, к чёрту статус, к чёрту эго. Нельзя переоценивать материю. Человек лишь наполовину материален. Вторая половина — душа, и она самое ценное, что у нас есть. Она не должна продаваться, но будет!

Человек в маске надорвал мешок и швырнул в толпу, затем он и его напарники быстро покинули сцену. «Деньги» вылетели из мешка и посыпались людям на голову. От бумажек воняло дерьмом. Все отмахивались и затыкали носы, толпа начала потихоньку расходиться.

Оратор, которому запихнули в горло бумагу, сбежал со сцены, а остальные принялись переубеждать людей. Часть толпы разошлась, но всё же митинг продолжился.

***

Хижина Лиама.

Лаборатория в подвале дома Бенджамина Томпсона, в которой уже второй день по принуждению работал Лиам Мастав, выглядела впечатляюще. В ней было всё необходимое для продвижения в такой сложной отрасли, как контроль над пространством. Лиам уже успел размять мышцы и мог самостоятельно передвигаться. Часть предоставляемых Куртом услуг перестала быть необходимостью, так что теперь он проводил день, сидя на стуле, попивая чай и наблюдая за работой учёного. Они уже успели подружиться: Лиам счёл Курта довольно талантливым и умным человеком, не заслуживающим такой низкой работы, какую ему поручал Бэнни, а Курт, в свою очередь, понемногу начинал восхищаться Лиамом.

Курт сделал очередной глоток чая и увидел нечто необычное: Лиам спиной вперёд отошёл от своей электронной доски и таким образом дошёл до Курта, уселся на стоящий рядом стул и молча уставился на свои записи. Курт отставил чашку с чаем и тоже начал рассматривать формулы.

— Что-то видишь? — спросил Лиам, не отрывая глаз от доски.

Курт молчал, пытаясь сформировать хоть какой-то вменяемый ответ, но в голову ничего не лезло.

— Это конец, — промолвил Лиам. — Готово.

Курт перевёл взгляд на учёного.

— Как «готово»?

— Я закончил работу.

— Так быстро?

Лиам медленно повернул голову и посмотрел на своего помощника, как на идиота.

— Ах да, — спохватился тот, — семнадцать лет в темнице.

Лиам вернул взгляд на доску и умиротворённо проговорил:

— А нужно было всего лишь ощутить реальность…

— Думаете, выпусти они вас раньше, то и завершили бы дело раньше?

Лиам как-то неуверенно кивнул.

— Возможно… Я несколько лет бежал на месте, а как только проснулся… Ещё в той темнице, пока меня несли на плече, я понял, чего мне не хватало.

— Чего же?

— Ощущения самого пространства. Изначально я считал, что кусок пространства можно вырезать и переместить в другое место, тем самым соединив два куска, далёких друг от друга, но это оказалось не совсем правильно.

— А как же правильно?

Лиам улыбнулся.

— Представь себе линейку, — проговорил он и вытянул вперёд руки, будто и вправду держа её. — Она представляет собой цельный предмет, что, по сути, является соединением микрочастиц, элементов. Теперь возьмём кусочек… — Лиам задумался, затем махнул рукой и сказал: — Пример с линейкой уже не подходит… Я его раньше использовал, но теперь… Ладно. Давай по-другому… — он задумался. — Попробуем так. Представь себе многоэтажный дом. Мы на первом этаже, а попасть нам нужно на двухсотый. Как ты будешь это делать?

— Воспользуюсь лифтом, поднимусь по лестнице или на реактивном ранце.

— Для всего этого необходимо время и затраты энергии, а теперь представь: если здание в десять раз выше, сколько тебе понадобится времени, сил и затрат?

— Многовато.

— А если речь о космосе?.. Раньше я полагал, что можно просто взять и вырезать кусок этого здания или той же «линейки» так, чтобы между первым и двухсотым этажом была всего одна лестница, или вовсе один шаг. Но тогда, даже если потом вернуть этот кусок здания, его структура будет нарушена, а это опасно.

Курт кивнул.

— А в этом куске пространства могли быть и люди. Что с ними произошло бы? А если перемещаться на далёкие расстояния, то куда девать этот огромный кусок пространства? Я долго не мог понять, как же правильно это сделать, пока не вернулся в реальность. Пока лично не стал перемещаться в пространстве. Тогда ко мне пришла одна мысль. Видишь ли, я думаю, что пространство — это не ничто, оно, как и всё вокруг, состоит из очень мелких частиц, отдельных частиц, что немаловажно, соединённых между собой, формирующих одно «всё». В каждой точке пространства есть своя частица.

Курт нахмурился.

— Так вот, намного проще, лучше и безопаснее просто взять несколько этих частиц формой в обычную дверь на первом и на двухсотом этажах и соединить их с одной стороны. Частицы с двухсотого этажа с одной стороны соединятся с теми, что формируют пространство первого этажа, и наоборот. То есть мой аппарат, как бы, будет соединять кусок пространства на двухсотом этаже с куском пространства на первом, создавая дверь сквозь огромный промежуток пространства. Так что человек одним обычным шагом сможет оказаться наверху.

— Принцип телепорта, — заметил Курт.

— По сути, любое наше движение и есть телепорт. Наш шаг перемещает нас в пространстве, а теперь мы сможем сами выбрать величину этого шага.

— А эти частицы пространства не могут адаптироваться после наших… манипуляций? То есть, не могут ли они, соединившись с другими частицами, просто поменяться с ними местами и ничего не изменить в местности, тем самым обнулив работу вашего аппарата? — спросил Курт, чем привлёк к себе полный нескрываемого интереса взгляд Лиама.

— Имеешь в виду, останутся ли используемые частицы частью своего первоначального пласта пространства, а не станут другой местностью после процедуры?

— Да.

— Вряд ли, так как при моём способе соединения частицы не должны меняться местами. Да и вообще, я считаю, что пространство — это фундамент, на котором и из которого строится наш мир, и пока не верю, что частица пространства может при перемещении стать частью иного пространства. Она навсегда останется собой, так как она и есть та самая местность, где она находится. Но эти неизменимые куски пространства можно соединять не только с соседними.

Курт несколько раз задумчиво кивнул и спросил:

— А если в той двери, куске пространства, который мы захотим соединить с другим куском, будет стоять человек?

— Ну… Не могу сказать точно… Возможно, его разорвёт. А может, он окажется и там и там, но при этом будет жив… Сложно сказать.

— Интересно… А сам переход через эту дверь для человека безопасен?

— Полностью!

Лиам встал и сделал шаг.

— Вот, я только что переместился в пространстве. Отсюда, — Лиам указал пальцем на место, где он только что стоял, — я плавно переместился сюда, — он указал вторым пальцем себе под ноги, — потому что оба эти места соединены между собой огромным количеством упорядоченно соединённых одна с другой миниатюрных частиц пространства. Для ясности, представь себе «белый шум» в мониторе, только эти чёрно-белые мигающие точки повсюду. И они насколько малы, что мы не можем их ни видеть отдельно, ни воспринимать. Так вот, сделав этот шаг, я преодолел просто колоссальное число таких объединённых между собой частиц пространства. А если использовать аппарат, который здесь описан, — Лиам указал на доску, — то мы сможем соединять любые частицы пространства между собой, и мой шаг сможет привести меня в любую точку всего!

— Всего?

— Хоть в космос, хоть на другую планету. Надо только знать координаты того места, а это будет сложно.

— Почему?

— Если этот аппарат заработает, а он заработает, то все знания человека о пространстве и установленных координатах могут быть аннулированы.

Курт хмыкнул и откинулся на спинку стула.

— Сильное открытие.

— Очень сильное… — протянул Лиам. — Я боюсь, что его сила может привести человека к полному исчезновению.

— Вы хотите сказать, что Бэнни не тот человек?

— Я хочу сказать, что не знаю «того» человека.

Они замолчали и тихо смотрели на доску с чертежами и формулами. Курт просто смотрел, а Лиам наслаждался проделанной работой и достижением своей цели.

— Аппарат строить будете? — спросил Курт через несколько минут молчания.

— Будем, — поправил его Лиам.

Курт улыбнулся. Ему был приятен Лиам, он хотел бы поработать вместе.

Лиам махнул рукой, приглашая Курта приступить к работе. Они подошли к одному из столов. На нём лежал планшет с открытым списком необходимых для работы предметов. Курт изучил его и пришёл к выводу, что всё из списка имеется у них в лабораторном эс-шкафу.

— Можно вопрос? — спросил Курт, усаживаясь за панель управления эс-шкафом.

— Давай, — сказал Лиам, стоя за спиной парня.

— Что вы видели в Пустой Зоне?

— Я не помню.

— Как это?

— Помню, как переступил границу, а в следующее мгновение я уже в своей зоне, только спустя неделю времени и десять лет старения.

— И это всё?

Портативный эс-шкаф поместили прямо над столом, чтобы все генерирующиеся предметы появлялись сразу на нём.

— А что ты хочешь знать?

— Я читал о том, что вы прекратили исследования Пустой Зоны сразу после возвращения, неужели просто сдались?

Лиам усмехнулся, но ещё не успел ответить, как последовал следующий вопрос:

— Я слышал от дяди, что пророчества Анхаила — это пересказ ваших слов. Правда?

Лиам уже открыл рот, но вопросы у Курта ещё не закончились:

— Вас заточили в темнице, неужели просто так? Я не думаю, что Бэнни мог просто взять и поместить в темницу обычного человека.

— Притормози, — сказал Лиам, посмеиваясь. — После возвращения я не мог понять, куда делись мои воспоминания и сильно этим заинтересовался. Я хотел было даже вернуться в Зону, чтобы узнать всё, но потом ко мне начали приходить видения в виде внезапных озарений. Иногда во сне. Были озарения в науке, философии, иногда были предсказания… Складывалось впечатление, что то, о чём я говорил, я знал наверняка, но эти события ещё не свершались. Делился своими видениями я исключительно с близкими людьми. Кое-кто из них был близок Анхаилу, так что не исключено, что он говорил моими словами. Сначала все считали, что я сошёл с ума, но когда всё начало сбываться… Я не мог понять, что происходит.

— Вы прекратили исследования, потому что занялись собой?

— В какой-то мере да — я хотел понять, что со мной происходит, а в какой-то мере, я начинал понимать вещи, о которых раньше даже и не задумывался. Одна из таких вещей и есть управление пространством. Я начал скрывать свои работы, потому что подобные открытия лучше делать втайне от общественности, а некоторые даже и втайне от приятелей. Возможно, это было не самым лучшим решением… Кхм…

— А как вы видите эти озарения?

Весь список уже лежал на столе, но разговор заканчивать Курт не хотел, ему было весьма любопытно.

— Ну, — Лиам вздохнул, — это сложно объяснить, но их мне будто рассказывает какой-то лысый мальчик.

— Вы просто видите, как он говорит?

— Сложно это… Я не могу сказать, что вижу его… Мне приходят идеи, а в голове возникает образ лысого мальчика, но я не вижу его лица или тела, я просто знаю, что это он нашёптывает. Всё как во сне.

— Странно всё это, — проговорил Курт.

— Да… А в плен меня взял не Бэнни, он тогда был ещё слишком молод и не имел таких полномочий.

— А кто? — спросил Курт.

— Дэмиен Кинг.

— Ну… Логично. Погиб, кстати, недавно.

— Дэмиен?

— Угу.

Лиам помолчал, затем усмехнулся, глядя на груду предметов, и произнёс:

— Давай лучше смастерим аппарат.

***

Шанс.

Город мало-помалу оправлялся от ранений войны. Да и Вито своими речами и быстрыми действиями смог заслужить некоторую симпатию как к себе, так и к своему народу, хотя до полного доверия работы было ещё очень много. Всего за день жители Мёртвой Зоны смогли восстановить центр и часть границы, через которую зашли.

Пока местные работники управления были заняты реконструкцией города, Вито собрал тайное заседание со своими личными советниками. Собрались они в небольшой комнате здания управления, в которую никто никогда не заходил. В ней не было ничего, кроме дивана и нескольких стульев. Зачем нужна была эта комната, Вито не понимал, пока не пришлось прятаться.

— Слушаю, — сказал он.

На собрании присутствовали три близких помощника Вито: Марси, низенькая и хитрая девушка, отвечающая за внутренние и теперь внешние отношения, Лава, здоровяк с огромными, на вид каменными, руками и низким уровнем интеллекта, и Зик, высокий и худой мужчина, ведущий учёный людей из Мёртвой Зоны.

— Всё больше народу говорят об ухудшении самочувствия, — заговорила Марси. — Чистый воздух нас истощает.

Вито вздохнул.

— Я тоже начал это ощущать.

— Надо что-то решать, а то… — произнёс Зик, многозначительно кивнул и поморщился.

Вито закрыл глаза, повертел головой в разные стороны, чем заставил шею хрустеть, и проговорил:

— До этого ещё долго, но, полагаю, затягивать не стоит. Можно приступать к основному плану.

Лава улыбнулся, Зик потёр ладони и сказал:

— На местном складе есть один прибор… Если его объединить с нашим аппаратом, то загрязнение можно будет ускорить.

— Насколько? — спросил Вито.

— Примерно за месяц весь город станет похож на нашу зону.

Вито постучал пальцами по подлокотнику дивана и молча просидел около минуты, затем заговорил:

— Что ж, бдительность слегка притуплена, но всё же нам ещё не доверяют… Не знаю даже, в открытую выступить, или пока скрываться. Как считаете?

— Плюнем им в лицо, — сказал Лава.

— Я согласен, — сказал Зик. — Вся красота плана была в том, что мы отравим весь город прямо на глазах у врага. Скрываться… Как-то не так красиво. Гнусно, что ли. Не будем уподобляться этим ублюдкам.

Вито глянул на Марси, та молчала.

— А ты что думаешь? — спросил Вито.

— Ой, не знаю. Я очарована культурой местных, и ты это знаешь. Я люблю наш народ, но жить в земле… Не знаю — может, не стоит вообще этот план приводить в действие? Останемся жить так. Будем править одним из их городов, питаться и восстанавливаться в подземных «спецтоннелях», и будь что будет.

— Не выйдет, — сказал Вито и сжал челюсти. — Они должны ответить за свои поступки. Но даже если и забыть о мести, то ты прекрасно знаешь, что с нами станет от воздействия чистого воздуха.

— Да он и не чистый вовсе. Это у нас там… — она качнула головой куда-то назад, — внизу… там он чистый, а здесь он просто немного чище, чем в нашей зоне. Может, обойдётся.

— Марси как всегда, она глупая, — заговорил Лава.

Марси фыркнула и театрально закатила глаза.

— Марси не хочет мстить, Марси хочет роскоши, — продолжал Лава.

Зик помялся немного, затем сказал:

— Должен признать, Лава в чём-то прав и я его поддержу. Ты права, атмосфера здесь не такая чистая, и, возможно, у нас больше времени, чем мы думаем. Но не в этом дело, а в том, что нельзя отступать от многолетнего плана только потому, что жить в комфорте слегка лучше.

— А как же нормальный внешний вид? — спросила Марси, затем повернулась к Вито. — А? Как ты сможешь вернуть нам нормальный внешний вид, если не будешь даже пытаться?

— Мы пока не знаем, как это сделать, поэтому обсуждать сейчас глупо.

— Да, но вряд ли это можно будет провернуть, не используя более чистую экологию. Что будет, если мы загрязним последний кусок чистого пространства? Может, это и есть наш выход? Отдадимся в руки природы. Может, не мы, может, наши потомки станут чуть «чище»…

Вито вздохнул и сказал, потирая лоб:

— В этом есть логика…

— Вито, если ты отступишься от своего плана, то навсегда потеряешь доверие части своего народа, — сказал Зик. — Тебе верят, за тобой идут лишь потому, что желания и благополучие твоего народа стоят у тебя на первом месте. Не ставь…

— А чем вариант Марси противоречит благополучию нашего народа? — прервал Зика Вито.

— Тем, что нас слишком долго ущемляли и убивали, чтобы просто так забыть об этом. Люди хотят мести. Внешний вид уже давно отошёл на второе место, и ты это знаешь.

— Знаю, но никогда не понимал, почему. Внешний вид важнее. Нет?

Вито по очереди взглянул на каждого из советников. Зик заговорил тихо, спокойно:

— Если ты сейчас отпустишь прошлое, то получишь подпольные банды, которые начнут уничтожать местных жителей. А то и группу сопротивления, которая будет ставить палки в твои колёса. Народ отвернётся от тебя. Нельзя так поступать сейчас. Может, в будущем, но не теперь. Этот город точно надо загрязнять, а дальше уже видно будет.

Марси тяжело выдохнула и указала на Зика.

— Боюсь признавать, но в его словах есть доля правды. Наверное, отказ от «мести», всё-таки, сейчас не лучший вариант…

Все замолчали. Около пяти минут стояла полная тишина. Вито заговорил:

— Сколько времени надо, чтобы объединить аппараты?

— Несколько часов, — ответил Зик.

— Тогда так: Марси, организуй моё публичное выступление на послезавтра, подговори местный народ собраться и заставь их думать, что мы включаем что-то необходимое для нашего существования и что это что-то никак не повлияет на их жизнь, но поможет жить нам. Надави на толерантность. Пусть думают, что этим помогают нам существовать. Помогают ущемлённому и униженному народу выбраться в люди. Пусть чувствуют себя героями. А мы на их же глазах отравим всё радиацией к чёртовой матери.

Марси сжала губы, кивнула.

— Лава, продолжай помогать жителям. Пусть и дальше успокаиваются.

Лава кивнул. Вито взглянул на Зика:

— Тоннели уже построили?

— Частично, но уже можно спускаться.

— Пора мне набраться сил, — сказал Вито и встал. — Сегодня же отдохну.

Зик кивнул.

— А! Почему Дун убил мальчика? — вдруг спросил Вито.

Молчание. Вито добавил:

— Не мог же он сам взять и пойти к тюремным камерам, чтобы его убить.

Никто ничего не ответил.

— Марси, узнай, пожалуйста, кто его на это надоумил. И ещё. В городе есть организация «Снисхождение», ей управляет мужчина по имени Икут. Выясни про него всё, что сможешь.

Марси коварно улыбнулась, она любила копаться в грязном белье людей из Новой Земли.

— А теперь нам лучше расходиться, а то нехорошо получается, секретничаем.

Вито ещё раз посмотрел на Марси, та кокетливо подмигнула, и покинул комнату.

***

Раскат.

— Можно? — спросил Михаил, стоя у порога в кабинет управляющего городом Раскат, прямо перед исчезнувшей дверью.

— Проходите, — сказал Александр и встал со стула, чтобы поприветствовать гостя.

Главный учёный Лабораторий Михаил Лустенко впервые оказался в этой комнате. Он был знаком с Александром Турко, но в его кабинете не бывал ни разу. Размеры комнаты и передовые технологии, вроде исчезнувшей двери и полукруглого экрана практически по всему периметру, отвлекли Михаила, но он быстро собрался.

Они пожали руки.

— Это Скай, — Александр указал на свою помощницу, которая стояла с прижатым к груди планшетом чуть позади стола управляющего.

Девушка кивнула в знак приветствия.

— Прошу, присаживайтесь, — сказал управляющий.

Михаил присел на парящий стул напротив стола.

— Мы провели некоторые исследования, после последнего нападения животных, — результаты не утешительные.

— Та-а-а-ак, — протянул Александр.

— Они, животные, меняются и дальше. Эволюционируют. И эволюционируют в более агрессивную форму, что может привести к полномасштабной войне между нами и ними.

— Эволюционируют дальше? Это как?

— Возможно, луч как-то замедлял переходный этап, так что они трансформировались лишь на некоторую часть. Это ещё не окончательная форма эволюции природы.

— Считаете, это всё луч? — спросил Александр.

Михаил бодро закивал.

— Мы так предполагаем, но ответить на этот вопрос не получится, так как мы не знаем, что такое луч, куда он делся и почему недавно появился на мгновение, но затем снова погас.

— Знаю, что данные последнего похода «теней» только поступили, но всё же, может, есть уже мысли?

— Есть, — Михаил кивнул. — Считаем, что им всё это померещилось. Разум помутился. Такое уже случалось…

— То есть вы не верите им?

Михаил немного помолчал.

— Мы пока не знаем, как реагировать на такой отчёт. Говорящая обезьяна… Хорошо, её мы действительно видели. Но неужто она там всем заправляет? И этот лысый мальчик… Коллективный разум джунглей… Как-то это всё больше похоже на выдумку. Разыгравшуюся фантазию сдвинувшегося разума.

Александр хмыкнул.

— Но это пока только первые мысли, — продолжил Михаил. — Пока только мнение. Нам ещё предстоит всё обдумать — но, если честно, даже если это всё правда, у нас появится ещё несколько вопросов, ответы на которые мы вряд ли получим методом размышлений. Придётся опять идти внутрь Джунглей всё с той же целью.

— Но всё же это уже что-то.

Михаил кивнул.

— Что-то… Это интересно, и ещё будет время обдумать всё получше, но сегодня я не за этим пришёл. Нужно уже сейчас решать вопросы с повышением агрессии животных, а то можем не дожить и до следующей недели.

— Что вы предлагаете?

— Для начала, нам необходимо ваше покровительство, так как некоторые исследования и действия могут не понравиться остальным городам.

— Подождите, ваше руководство в Нюлайфе, — возразил Александр.

— Наше руководство занято расширением собственной власти и их вряд ли заинтересуют такие «мелочи», как опасность существования рода людского. Теперь ещё и Мартин на месте Дэмиена… — Михаил скривился. — Вообще, мы уже довольно долгое время работаем на себя. Да, мы отчитываемся перед главами Нюлайфа, но им это не интересно. Я это знаю. Я это вижу.

— Почему мы? — спросил Александр.

— Вы самые… Чистые, что ли. Вас интересует будущее человечества и природы, а не власть и управление всем миром. Да и вообще, я никогда не мог понять, почему Лаборатории не часть Раската.

Александр тяжело вздохнул и задумался. Он понимал, что то, о чём говорил Михаил — реальность. Теперь ему необходимо принять решение, от которого, возможно, будет зависеть будущее всей Новой Земли.

— Я хочу услышать, что от меня требуется, а потом мне нужно будет всё обдумать, — наконец проговорил Александр.

Михаил кивнул.

— С нами связался представитель Рут — они хотят сотрудничать с нами. Мы считаем, что у них есть полезная информация, и вообще, они могут внести свой вклад в изучение природы. Но есть одна проблема: Нюлайф не разрешает им работать с нами.

Александр опёрся подбородком на руку и постучал пальцами по щеке. «Ещё и Рут…»

— Ещё желательно полностью изолировать Джунгли № 1 и № 2 до нашего полного разбирательства и подготовить войска для полномасштабного вторжения.

Александр Турко задумался. То, о чём просил Михаил, звучало вполне логично, но ему, управляющему Раскатом, который никогда не влезал в политические распри, придётся перейти дорогу Нюлайфу и, возможно, всем остальным городам. Для чего? Действительно ли всё так, как говорит Михаил? В словах учёного Александру сомневаться не приходилось, у Михаила была хорошая репутация, но ему казалось, что простых слов мало, чтобы обосновать такое решение.

— То, что вы сейчас говорите, Михаил, воспринимается, как подготовка к финальной битве человечества. И против кого? Природы? Вы уверены в своих суждениях?

— Я уверен только в том, что животные стали вести себя намного агрессивнее — и не только с человеком, но и между собой. Были замечены, кстати впервые, драки между особями одного вида. Я не исключаю, что всему предшествовало исчезновение луча, но нам этого не выяснить.

— Ваше предложение такое: дать Рут разрешение участвовать, полностью застроить Джунгли № 1 и № 2, пока вы будете вести свои исследования, и подготовить армию? — уточнил Александр.

— У меня есть два варианта. Укрепить стену вокруг Джунглей, застроить пустые места, увеличить количество людей на блокпостах и попытаться найти ответы, — или идти армией к центру Джунглей и смотреть, что там и как возникает луч.

Александр прикрыл глаза и откинулся на спинку стула. В кабинете на некоторое время стало тихо.

— Мне нужно время, — наконец сказал Турко. — Надеюсь, вы меня поймёте.

— Конечно-конечно, — быстро ответил Михаил и встал, готовый уходить.

— Я свяжусь с вами завтра, — добавил Александр после рукопожатия.

— И не забудьте, пожалуйста, про Рут, они тоже могут быть полезны.

— Конечно.

***

Мёртвая Зона.

Перед братьями Заком и Маком открылся вход в пещеру.

— Вроде здесь, — проговорил Зак, глядя на браслет.

У обоих на лице были фильтрующие воздух маски, на теле — костюмы песочного цвета с несколькими более тёмными пятнами, и по пистолету за пазухой. На спине Зак нёс электронный портфель (что-то вроде эс-шкафа, только с меньшей памятью). Достаточно было выбрать на панели нужную вещь, как она тут же создавалась внутри портфеля.

— Идём, — сказал Мак.

Внутри было темно, а на глазах у братьев (вместо «очков Байна», которые ещё называли «очки всевидения», через которые можно было видеть везде и всегда) были очки-фотоаппараты, которые фиксировали увиденное при помощи мысленных импульсов, так что им пришлось включить нагрудные фонарики. Когда они осветили путь впереди и немного по бокам, стало видно, что пещера перешла в искусственный тоннель с металлическими стенами и слабым освещением, а в конце тоннеля — тупик.

Зак молча снял портфель, поставил его на пол и начал что-то набирать на панели управления.

— Интересно, как они дошли до такой жизни, — тихо проговорил Мак, осматривая стены.

— Ты о чём?

— Вряд ли они сразу после войны стали такими. Сначала всё было как обычно. Как у нас. Со временем их организм начал медленно умирать, что и послужило толчком для такого рода трансформации и смены места жительства. Страшно, наверное, видеть, как ты меняешься таким образом.

Зак достал из портфеля небольшой предмет и поставил его на пол.

— Может, так оно и должно быть, — предположил он и нажал кнопку.

Аппарат включился, осветив часть пещеры зелёными лазерными лучами.

— Что ты имеешь в виду? — спросил Мак.

— Я это к тому, что, может, так всё и должно быть? Может, человек должен быть един с природой.

Прибор перестал сканировать поверхности и выделил на одной из стен прямоугольный участок, где находились двери. Мак задумался над словами брата, а Зак достал из портфеля небольшой круглый предмет, похожий на хоккейную шайбу, и приклеил его прямо по центру выделенного участка. Шайба щелчком вцепилась в стену, вспыхнула, издала клуб дыма и расползлась маленькими чёрными точками по всему выделенному участку. Так работали нанороботы. Каждый робот расщепил свою часть двери — в стене образовался проход. Роботы упали вниз, снова собрались в шайбу такого же размера и замерли. Зак подобрал их и бросил обратно в портфель.

За дверью открылся более светлый и надёжный тоннель. Братья молча прошлись по нему и оказались прямо на середине свисающего с потолка, хоть и тускло, но всё же освещённого города «мёртвых». Взгляды искателей никак не могли остановиться на одном месте, прыгая в разные стороны в попытке охватить всю картину целиком, но ничего не получалось. Очки-фотоаппараты «щёлкали» практически каждую секунду.

Город, именуемый «Улей», выглядел внушительно, со множеством железных зданий, подвешенных в воздухе, с разъёмами в земляных стенах по периметру и обилием мостов, ведущих из одного помещения в другое, всё так же подвешенных в воздухе.

Зак подошёл к краю и посмотрел вниз — дна не было видно. Взгляд переместился выше — верхний край города удалось рассмотреть, хотя оставалось не очень понятно, темнота это или «потолок».

— Невероятно… — протянул Мак.

— Угу.

Перед братьями было три пути: первый — прямо, по мосту к подвешенной части города; второй — налево, по прилегающей к стене тропе; третий — направо, по точно такой же тропе. Братья подумали, что эти тропы ведут в «жилой квартал», так как по всей окружности были голые, гладкие металлические стены с одинаковыми дверными ручками, поэтому они решили пойти через мост и попасть в «висящие» и, как им казалось, основные помещения.

Зак достал из портфеля два наголовных прибора с несколькими липучками и протянул один брату.

— «Слышно?» — спросил Зак.

— «Отчётливо», — ответил Мак.

Эти приборы назывались «Импульс», их главной функцией было — улавливать мысли человека и передавать их на другой прибор. Это позволяло общаться, не издавая ни единого звука. Минусов у этих приборов наблюдалось больше, чем плюсов, поэтому широкого распространения они так и не получили. Главным недостатком было расстояние их действия, — оно не превышало пятнадцати метров, что не позволяло использовать их в военных целях, а если и позволяло, то лишь на таких заданиях, как сейчас у братьев. Ещё одним минусом была необходимость контролировать поток своих мыслей, иначе напарник мог услышать всё, вообще всё, о чём бы человек ни подумал. Впрочем, разделяться братья не собирались, а контроль мыслей у обоих был на безупречном уровне, так что им бояться было нечего.

Искатели включили маскировочный режим на костюмах и двинулись вперёд. Первый шаг был сделан с осторожностью, но со временем они привыкли и пошли более уверенно.

— «Тут же кто-то должен был остаться», — подумал Зак.

— «Думаю, да. Надо быть осторожнее», — ответил Мак.

Маскировка давала возможность человеку оставаться незамеченным на сравнительно больших расстояниях, но вблизи глаз успевал уловить смену цветов костюма и мог заметить цель. Это сказывалось только при передвижении; если же стоять на месте и не двигаться, то обнаружить человека в таком костюме становилось почти невозможно, разве что наткнувшись на него. Костюмы братьев же были синхронизированы и позволяли своим носителям видеть друг друга.

Первые несколько помещений оказались практически пустыми, в них было лишь несколько стульев, по столу и лампе. Братья прошлись по этажу и не нашли ничего интересного.

— «Странно это всё», — подумал Мак.

— «Продолжаем», — ответил Зак.

Они подошли к центральному помещению и увидели в окне существо. Братья присели за ближайшей стеной и выставили камеру вбок. В маленькой комнатке с большим окном, но без стекла, сидел человек с огромными глазами и крупной головой.

— «Такой нас точно заметит», — подумал Зак и усмехнулся.

Старший брат тоже усмехнулся, затем полез в портфель Зака за очередным прибором.

Теперь это был обычный пистолетный дротик с усыпляющим веществом на игле. Мак зарядил дротик в небольшой специальный пистолет и выстрелил прямо в шею сторожа. Дротик ударился об твёрдую кожу и отлетел в сторону.

Сторож услышал шум за спиной, развернулся, увидел на полу погнувшийся дротик и уже протянул руку к одной из кнопок на столе, но Зак оказался быстрее и выпустил пулю ему в лоб. Пуля тоже отскочила в сторону. Сторож уставился на Зака — Зак уставился на сторожа. Казалось, что оба пребывают в шоке, но Мак не поддался всеобщему оцепенению и выстрелил сторожу в глаз. Брызнула кровь, тот упал. Зак повернулся к брату и хлопнул его по плечу.

— Чёт я отключился.

— «Тише, — подумал Мак, — он мог быть не один».

— «Верно».

Братья вошли в кабинку, где только что сидел сторож. Они осмотрелись и ничего не нашли, кроме стула, нескольких кнопок и инструкции по их применению. Затем, изучив схему этажей, нажали на одну из кнопок — лифт открылся.

— «Вниз?» — спросил Мак.

Зак ничего не ответил, лишь надавил на кнопку, подписанную: «Лаб.». Братья поехали вниз, тщательно рассматривая каждый из этажей, стараясь обнаружить что-то интересное для Су или же ценное для себя, но, увы, все они были схожи между собой. Так длилось не долго: пройдя около пятидесяти этажей, лифт попал в вертикальный тоннель, так что обзор закрылся.

— «Становится интересно», — подумал Мак, на что получил одобрительный кивок брата.

Они проехали ещё несколько минут, изрядно напряглись от такого долгого спуска и уже готовы были начинать операцию по спасению, но лифт остановился и открылся, вызволяя своих временных заложников из уз неизвестности. Перед братьями предстал металлический, хорошо освещённый тоннель.

— «Кстати, откуда у них свет?» — подумал Мак.

— «Украли у нас несколько двигателей. Думаю…»

Тоннель был длинным и в итоге привёл к очередной закрытой двери. Мак просунул в щель под дверью чёрный кабель, покрутил его, затем достал и сказал: «Чисто». Зак вынул шайбу нанороботов и провернул тот же трюк, что и ранее. Проход открылся. Там оказалась огромных размеров лаборатория, с компьютерами, камерами, большим количеством столов и огромной раздвижной железной дверью на половину левой стены. За столами с компьютерами стояли четыре ряда больших вертикальных капсул, уходящих вглубь помещения; в них что-то находилось, но было слишком далеко, чтобы разобрать, что именно. Некоторые компьютеры были включены.

Братья переглянулись, разбрелись по лаборатории и принялись набивать обычный мешок Мака всеми неизвестными предметами — или же наоборот, хорошо известными, но весьма ценными. Так они добрались до капсул и наконец увидели, что в них. Капсул было около сорока. В некоторых из них были самые обычные люди, плавающие в какой-то светло-зелёной жидкости. В других же были люди, похожие на местных жителей, но с более приятной внешностью, будто не до конца обросшие панцирем.

— «Это ещё что такое?» — спросил Мак.

— «Видимо, они превращают обычных людей в таких, как они», — предположил Зак.

Братья прошлись между капсул; в каждой из них было по телу.

— «Давай посмотрим, что там», — подумал Зак и указал на включённые компьютеры у стены.

Мак подошёл к ним и сразу принялся что-то набирать на пластмассовой клавиатуре с выпуклыми кнопками, от которой до сих пор веяло прошлым веком. То же можно было сказать и о мониторе. Мак был знаком с компьютерным прошлым и хорошо знал, как обращаться с этими раритетами. Своеобразное хобби, которое иногда его выручало.

— А ну-ка, — вслух сказал Мак и нажал на кнопку «ввод».

Одна из дверей, недалеко от капсул, щёлкнула и приоткрылась, оттуда в помещение пролился яркий тёплый свет. Братья переглянулись.

— «Я проверю», — подумал Зак.

Он аккуратно вытащил камеру — на его мини-планшете показалась картинка. За дверью была природа: обычные деревья, ручей, листья, трава и цветы. Брови Зака подскочили.

Мак тем временем, продолжая копаться в компьютере, нашёл ещё одну интересную программу, после активации которой большая металлическая дверь на стене разъехалась — множество экранов с природой на них осветили всё помещение. Зак резко отвернулся, защищая глаза от неожиданно яркого света, но быстро привык.

Мониторов было много, около тридцати, и каждый из них показывал своё. Мак начал осматривать их и обнаружил цифры в углу каждого. На мониторе с цифрой «1» он увидел брата.

— «Что это?» — подумал Мак.

— «Не может быть… Листья настоящие, трава тоже. Даже воздух… Свежее, чем у нас».

Зак сделал глубокий вдох, вышел из-под дерева и посмотрел наверх.

— «Солнце, — подумал он. — Солнце выглядит настоящим. Мы же под землёй, верно? И атмосферной плёнки не вижу».

Мак хотел было сорваться с места и присоединиться к брату в просмотре столь необычайного явления, но увидел, как на одном из мониторов что-то промелькнуло. Он замер.

— «Возвращайся», — подумал Мак.

— «Где я?» — спросил Зак, проигнорировав просьбу брата.

На одном из экранов снова что-то промелькнуло, но Мак успел уловить, что это нечто живое, бегущее на четвереньках. Первый экран, на котором оно появилось, был под номером «8». Второй — под номером «3».

— «Уходи», — подумал Мак и пожалел, что в мысленном приёмнике нельзя крикнуть.

— «Это ещё что?» — подумал Зак.

На экране под номером «1», в котором был Зак, появилось это существо. Это был человек, только стоял он на четвереньках, его кожа была белая, даже слишком белая, глаза тоже белые, с красными точками в центре зрачков, а руки и ноги сильно напряжены. Он смотрел на Зака и медленно поводил головой в разные стороны. Ногти его были чёрные, но не длинные, обгрызенные. Тёмные зубы торчали из полуоткрытого рта, из него же вытекали слюни.

— «Оно меня видит», — подумал Зак.

Маскировку братья не отключали, чтобы не попасть на камеры, если таковые имелись.

— «Нет… — подумал Мак. — Оно тебя чует».

Существо пристально смотрело в сторону Зака, затем сделало несколько шагов вперёд и прыгнуло в его сторону. Зак успел отскочить и достать пистолет. Следующий прыжок существа закончился ранением в живот. Оно отлетело в сторону, но умирать не собиралось. Тогда Зак начал отступать к двери, одновременно стреляя по врагу. Существо из-за пуль не могло двигаться вперёд, но и сознание не теряло. Зак выбежал и одним движением захлопнул дверь. В неё тут же последовал удар, затем ещё и ещё. Каждый удар становился всё слабее и слабее. В конце раздался приглушённый, душераздирающий человеческий крик, затем всё стихло.

— Ты как? — спросил Мак.

— Что здесь происходит?

— Думаю, они пытаются делать нормальных людей похожими на себя, — предположил Мак.

— Скорее наоборот, — ответил Зак. — Там свежий воздух и природа.

— Давай осмотрим всё тщательнее, — предложил Мак.

— Угу.

Мак развернулся и направился к компьютерам. Зак же решил обойти лабораторию. На одном из столов он нашёл предмет, который разительно отличался от всех остальных. Это был современный планшет. Зак поднял его и включил. На нём не было никаких защитных ключей, а в самом планшете имелась лишь одна программа: «Дневник». Он открыл его и принялся читать последнее сообщение:

«Мы до сих пор не можем понять, как происходит мутация и с чего начинать…»

Зак перевернул одну страницу назад.

«Сегодня мы предприняли попытку напомнить Шуге, как говорить, но в ответ он набросился на Слама и попытался его укусить. С каждым днём надежда гаснет».

Зак перескочил на первую страницу, которая датировалась тридцатью годами ранее.

«Сегодня мы наконец официально открыли лабораторию и начинаем многообещающий проект по восстановлению нашего рода. Первым испытателем согласился быть наш уважаемый Свад. Мы поместили его в экологически чистое помещение, созданное нашими лучшими умами, и теперь ждём, к чему приведут изменения его тела и будут ли они вообще. Это моя первая заметка, так что на сегодня хватит».

Зак перелистнул несколько страниц вперёд и остановился на записи, датированной пятью годами позже.

«Сегодня мы поместили очередное тело Нашего в анабиозную капсулу для дальнейшего изучения. К сожалению, обратная трансформация всё ещё приводит к потере разума. Теперь уже точно: чистый кислород пагубно влияет не только на нашу кожу, но и на нейронную систему. Мы не можем ничего придумать, но сдаваться не собираемся».

Ещё несколько страниц.

«Изучение тел «прихожан» из Новой Земли пока ничего не дают. Они спокойно живут в нашей чистой комнате и затем так же спокойно умирают от тонкого лезвия скальпеля. Очень необычно видеть столь явные различия в наших телах, но при этом не понимать механизма, запустившего мутацию. Может, и не было никакой мутации? Может, мы просто два разных вида?»

И ещё несколько десятков.

«Всё больше Наших отдают свои тела во благо науки и всё больше наша совесть вязнет во мраке. Мы не знаем, как это остановить и предотвратить. Мы не знаем, за что наши братья отдают тела. Благо, что они поступают к нам обычно не в лучшем состоянии здоровья, а то мы бы…

Этот проект ни к чему не приводит».

Ещё немного.

«Наш новый проект одобрили. Мы собираемся построить ещё одну комнату, только с совсем противоположной механикой. Это воодушевляет».

Зак прокрутил приличную часть текста. Очередная запись была сделана девять лет назад.

«Мы создали ещё одну комнату и запустили туда обычного человека с Новой Земли. Внутри комнаты экология ещё хуже, чем наверху. Наша задача: изучить процесс трансформации и попытаться запустить его в обратную сторону. Желаю нам успехов».

Дальше были какие-то формулы и расчёты.

Зак поднял голову и увидел возле капсул ещё одну дверь, прямо напротив двери в экологически чистое помещение. Затем вновь занялся планшетом.

«Первый подопытный из Новой Земли умер, даже не начав процесс трансформации. Мы пришли к выводу, что экологию в комнате № 2 необходимо улучшить. Что ж, посмотрим».

Изначально Зак собирался скидывать себе на браслет всё, что его заинтересует, но зачитался. Переворачивая очередную страницу, он услышал шум в тоннеле. Мак, стоя у компьютеров, тоже услышал шум. Братья мельком переглянулись, одновременно сорвались с мест и присели за капсулами, позабыв мешок с «добычей» у планшета.

Из тоннеля вышел местный житель с чашкой в руке. Он остановился в дверной раме, осмотрел её, затем глянул на включённые мониторы, склонил голову набок и надавил на кнопку в стене. Всё озарилось красным цветом и заполнилось шумом сирены.

— «Быстро, приоткрой дверь», — подумал Зак и указал на вход в экологически чистую зону.

Мак быстро, тремя движениями, перебрался к пункту управления и нажал на кнопку, затем вернулся на место. Дверь приоткрылась.

Сменяющаяся темнота и красный цвет играли на руку братьям, ведь в темноте или при воздействии лишь одного цвета их костюмы были полностью невидимы для человеческого глаза.

— «Надо выбираться», — подумал Мак.

— «Там, — Зак качнул головой в сторону одного из столов, — лежит наш мешок и планшет с записями их исследований, надо его скопировать или украсть».

— «Идём, пока освещение и шум на нашей стороне».

Местный житель так и остался стоять у кнопки, с любопытством осматривая помещение. Спустя каких-то три минуты в тоннеле появились ещё люди, но уже вооружённые дубинами и автоматами. Красная лампа погасла, а звук перестал раздражать барабанные перепонки. Однако отключение сирены нарушило планы братьев. Они спрятались за столом, на котором лежал уже подсоединённый к «дневнику» местных учёных планшет Зака.

— «Долго?» — спросил Мак.

— «Тридцать процентов только», — ответил Зак.

— «Не успеем».

Местные жители начали поиски незваных гостей. Каждый шёл по отдельности, тщательно осматривая помещение.

— «Приближаются», — подумал Мак, выглядывая из-за стола.

Он привстал, включил на мешке режим маскировки, закинул его на плечо и, пригнувшись, направился в противоположную от местных сторону. Зак схватил «дневник» и, не отцепляя его от своего планшета, последовал за братом в такой же позе. Так они дошли до капсул. Преследователи шли своим путём, не останавливаясь ни на секунду.

— «Идём в конец и замираем», — подумал старший брат.

Мак молча направился дальше, вглубь лаборатории. Зак следовал за ним. Они старались идти тихо, но быстро. Сзади послышался голос.

— Дверь открыта! — крикнул один из местных и подошёл ко входу в экологически чистую зону.

Остальные подошли к нему. Местный, который вызвал этот отряд, побежал к компьютеру, видимо, намереваясь узнать, что произошло.

Один из членов отряда потянулся, чтобы закрыть дверь, но в дверную щель пролезла окровавленная рука с чёрными ногтями, схватила его за предплечье и рванула в свою сторону. Человек головой влетел в дверь с такой силой, что звук удара заставил братьев поморщиться, брызнул кровью и рухнул. Из двери выскочило белое, израненное существо и набросилось на бойцов.

Первый солдат не был готов к такому и не успел среагировать — существо повалило его и ударило затылком об пол. Послышался треск черепа. Даже кожа местного жителя не смогла выдержать столь мощный удар. Остальные члены отряда, а их оставалось трое, сумели объединиться и дать отпор существу. Послышались выстрелы и шум борьбы. Искатели прятались за одной из капсул, выглядывая лишь время от времени.

Когда существо удалось-таки убить, из отряда остался один солдат, и тот раненый. Учёный вылез из-под стола. Он был худощав и на вид весьма хрупкий, так что сложно было обвинить его в трусости. Он подбежал к солдату, обхватил его рукой свою шею и потащил к ближайшему столу.

— «Готово», — подумал Зак, глядя на планшет.

— «Надо выбираться».

Братья тронулись с места. Аккуратно прошли мимо стола, на котором учёный пытался сохранить жизнь своему герою, положили «дневник» на место и направились в сторону лифта.

— Что за херня тут произошла? — послышался голос из тоннеля.

Братья остановились и прижались к стене. Они были уже в нескольких шагах от входа в тоннель, как оттуда вышел огромный человек, размером с обоих братьев. На его голове были наросты, похожие на кораллы, только чёрные. Искатели прижались к стене ещё плотнее.

— Не знаю пока, — ответил учёный, завершил работу над солдатом и направился к компьютерам. — Сейчас посмотрим.

— «Надо срочно уходить», — подумал Зак.

— «Наши шансы очень малы против него, — подумал Мак. — А без боя не прорваться».

Старший брат был прав — здоровяк стоял посреди неширокого прохода, так что им никак не удалось бы проскользнуть мимо. Большая удача для них состояла уже в том, что он до сих пор их не заметил.

— Что с остальными? — спросил здоровяк.

Братья заметили, что глаз у «монстра» почти не видно.

— Выжил только Морк, — ответил учёный, не отвлекаясь от компьютера.

Искатели увидели, что он включил запись с камер экологически чистой зоны. И хоть их и не увидели бы, но странности на записи могли привлечь ещё большее количество людей. Времени оставалось мало, нужно действовать.

— «Была, не была», — подумал Зак и начал медленно передвигаться в сторону тоннеля, не отходя от стены.

— «Стой», — подумал Мак, но скорее не из-за того, что действительно хотел его остановить, а просто потому, что не успел заглушить саму мысль. Затем сам же её ослушался и последовал за младшим братом.

Они приблизились к «монстру» на расстояние вытянутой руки и ещё больше замедлили ход. Вблизи он казался просто огромным, но теперь стало ясно, что глаза у него заросли непонятными наростами и он плохо видел, если вообще видел.

— «Хорошо, что тоннель длинный, шум от лифта не привлечёт их внимания», — подумал Мак.

Зак нажал на одну из кнопок — лифт поехал вверх. Оба брата отключили «Импульс» и дали свободу мозгам, так как после пережитого мыслей было очень много, а попытки долго удерживать их в себе могли привести к потере разума. Головы заполнились смешанными фразами.

Выйти они решили тем же путём, что и пришли, а не тем, о котором им рассказывал Марк. Город «мёртвых» они покинули без приключений.

Как только они пересекли границу, то тут же связались с Су, рассказали о городе и сбросили данные дневника из лаборатории.

***

Шанс.

Тускло. Свет от уличных фонарей и соседних домов был единственным источником освещения. На стуле сидел Караам, его взгляд упирался в серую стену. Лицо расслабленное, отстранённое, можно даже сказать «выключенное». Ноги сомкнуты, ладони на коленях. В комнате тихо играл плейер, заполняя окружение звуками скрипки. Всё вокруг словно замерло.

Слова Джека по поводу его возможности самому выбирать дела, работодателей и способы исполнения словно дротиком влетели в голову Ка и пробили череп. Он всегда думал, что наёмники вроде него являются подобием рабов, послушников, руками тех, кто управляется с мозгом лучше, но, оказывается, всё не так. Тогда зачем он терпит всё это? Зачем он отдаёт свою жизнь тому, кто не отдаёт ему ничего? Зачем он слепо следует приказам того, кто не считает его человеком?

Караам уже больше часа сидел и смотрел в стену. Его мысли стали центром сегодняшнего вечера. Он, наконец, стал центром самого себя. Впервые за очень долгое время.

Он осознал, что является марионеткой в руках человека, которому нет никакого дела до него. Человека, который вынуждает его работать вслепую и подставлять себя. Человека, который создал ему репутацию безжалостного убийцы, лишённого способности размышлять и взвешивать. Человека, который заставил его думать, что он обязан отдать себя полностью. Человека, который лишил его выбора.

Но, может, это только Джек такой? Может, он особенный? Ведь ни у кого больше нет такой впечатляющей статистики, как стопроцентная точность. Может, поэтому он стал элитой? А элита живёт по-другому? Но тогда чем сам Караам не элита? Его процент выполнения заданий куда больше, чем у остальных наёмников. Да и взять самих наёмников, тех, которые работают в официальной и неофициальной организации, они ведь тоже имеют право выбора. Они ведь могут решать, за что им браться? Могут ли? А если взять самостоятельных наёмников? Джек, Леа, Зак? Все они имеют возможность выбора? Все они сами решают, за что браться, а за что нет? Могут ли они требовать разъяснений и причин того или иного задания? Считают ли их людьми?

«Являюсь ли я человеком?» — подумал Караам и прижал руку к груди.

Является ли он человеком, если в нём не горит огонь эмоций? Есть ли в нём жизнь, если он всего лишь понимает, что должен чувствовать, но не чувствует? Может, он просто мясо? А может, робот?

«Может, я программа, которая должна понимать, но не ощущать? Тогда зачем мне свобода выбора? И есть ли она на самом деле?»

Браслет завибрировал, оповещая о полученном сообщении. Караам медленно перевёл взгляд на экранчик, написал:

«Всё готово»

Он вернул взгляд на стену и просидел так ещё с минуту. Затем встал, включил свет, выключил музыку, положил на стул небольшую камеру и сел напротив.

«Готово»

Спустя несколько секунд браслет зазвонил. Караам принял звонок. На пустом стуле появилась голограмма человека с затемнённым лицом, сидевшего на стуле скрестив ноги и сомкнув руки у живота.

— Всё чисто? — спросил мужчина.

— Да. Линия защищена, — ответил Ка.

— Говори.

— Миссия провалилась. Цель упущена.

— Хреново, Караам. Это уже какой раз подряд? Третий?

— Сэр, Марк…

— Марк меня не волнует. Почему мальчик убит? И почему я узнаю об этом не от тебя? Где тебя носило так долго?

Караам сидел с опущенной головой. Не от стыда или страха, а просто его так приучили.

— Сэр, ситуация вышла…

— Из-под контроля. Ничего нового. Основная причина?

— Марк…

— Что Марк? Он ударил тебя и ты убежал?

— Он пробудил свои способности и вышел через исчезнувшую стену.

Мужчина замолк.

— Это он убил мальчика? — спросил он погодя.

— Не знаю точно, но думаю, что…

— Меня не интересует, что ты думаешь. Хватает того, что ты не знаешь. Где Марк сейчас?

— Не знаю. Он убеж…

— Опять не знаешь. Плохо работаешь, Караам. Очень плохо. На это задание выделили колоссальные ресурсы, а ты упустил всех. Тебя ждёт наказание…

Караам молчал. Он прекрасно понимал, что должен был бы сейчас чувствовать унижение и стыд. Этот человек заставлял его так думать. Ка задумался: «Интересно, а он знает, что я понимаю природу эмоций и различаю их? Сознательно ли он вызывает у меня такие реакции или он со всеми так обращается?»

–…или искупление. Пока за тобой остаётся невыполненное задание, но за него возьмёшься позже, сейчас есть дела поважнее.

Караам поднял голову.

— Тебе нужно любыми способами выяснить, как убивать существ, захвативших Шанс. Это первоочерёдная задача. Понял?

Караам кивнул.

— Делай, что хочешь, но чтобы как можно скорее нашёл их слабые места.

Караам уже знал, как их убивать, поскольку видел, как Максим выстрелил в глаз одному из их представителей и убил его, но решил пока ничего не говорить начальству. Лучше сначала убедиться в этом и попытаться найти другие слабые места. Череду провалов ему точно не простят.

— Слушаюсь.

Мужчина разъединился. Голограмма исчезла. В комнате стало тихо. Караам прошёл в уборную и взглянул на себя в зеркало.

Чужое, презренное лицо смотрело на Караама. Как же он терпеть себя не мог. Не уважал, не ценил. Но почему? Из-за окружения? Достоин ли он вообще иметь тело и управлять им? Его ли это тело вообще? Он поднял руку и уставился на ладонь. Его ли это движение? Сам ли он поднял руку? Сам… Тогда почему кто-то другой решает, что будет делать его тело? Потому что он никто. Сброд. Мусор из мяса.

Караам сжал челюсти.

***

Нюлайф.

Очнулся Тимур парализованным. Глаза раскрылись, послышался глухой стон.

— Спокойно, — проговорил мужчина в халате. — Сейчас…

В шею Тимура что-то кольнуло и ему сразу же полегчало, паралич начинал отступать.

— Где я? — спросил Тимур.

— Сейчас вам всё расскажут, — ответил доктор и покинул комнату.

Тимур поднялся и присел на кровати. Комната оказалась небольшой, уютной и светлой, противоположная стена была электронная, со включённой имитацией присутствия в лесу. Тимур подумал, что он в больнице.

Дверь в комнату разъехалась, в неё вошла Милли, куратор проекта «8».

— Приношу свои извинения за столь грубое обращение, — проговорила она. — Отряд переборщил с препаратом, так что вас сегодня, возможно, ещё будет трясти и тошнить.

— Но мне лучше, — ответил Тимур.

Девушка присела на стул около кровати.

— Меня зовут Милли. Я курирую проект, в который вы вчера проникли.

Тимур насторожился.

— Вы уже делали это в прошлый раз, после чего мы поменяли систему защиты, но вы снова прошли её. Долго вы над ней трудились? Целый год?

— Сорок минут, — ответил Тимур.

— В это сложно поверить. Почему о вас тогда не было слышно около года?

Тимур промолчал. Милли как-то хитро улыбнулась.

— Чем вы занимаетесь, Тимур?

— Работаю в «Сфере».

— Кем?

— Программное обеспечение терминалов и хранилищ Чёрного Рынка.

— Привлекает?

— Не так, как ваш проект.

— Хотите в нём поучаствовать?

«Конечно, чёрт возьми!»

— Хочу.

— Тогда, если вы действительно чувствуйте себя хорошо, пойдёмте в наш офис, он несколькими этажами выше. Там проведём собеседование и решим, что с вами делать, — сказала Милли и встала, разглаживая юбку.

— Решите, что со мной делать?

— Да, вы всё-таки взломали нас, должно же быть наказание, верно? — спросила Милли, неестественно улыбаясь. — Жду вас в коридоре.

Тимур уставился в потолок и задумался. У него было два варианта: попытаться сбежать или принять предложение. Побег (даже если бы он и удался), скорее всего, ни к чему не привёл бы, ведь с такой системой слежения они найдут где угодно, особенно если знать, кого искать. Принятие предложения тоже могло плохо кончиться, ведь если он не пройдёт какое-то собеседование, то может быть «наказан».

Тимур вздохнул и на мгновение пожалел, что полез в проект, не доработав собственную защиту, но назад пути не было. Он не спеша слез с кровати и начал одеваться.

Милли была в строгой чёрной юбке-карандаше и чёрном пиджаке на белой рубашке; её чёрные волосы были затянуты в хвост; фигура и лицо не приманивали мужские взгляды. Они вошли в лифт и поднялись на сорок этажей вверх. Спустя несколько полузакрытых офисов (просто ограждённых один от другого небольшими стенами), они оказались в отдельной комнате.

— Это Салли, — Милли указала на молодого тощего блондина с немного выпирающим животом, — и Калеб, — перевела руку на второго, более взрослого брюнета с крепким телом и длинными, тоже затянутыми в хвост волосами. — Они работают над проектом «8», в который ты и влез.

— Двоеточие и запятая, — проговорил Салли.

— Что? — спросил Тимур.

— В твоей программе шифрования. Я нашёл там две ошибки.

Тимур почесал затылок и спросил:

— А как вы вообще меня обнаружили?

Калеб и Милли глянули на Салли, тот беззвучно рассмеялся с закрытым ртом, но так ничего и не ответил.

— Здесь они работают. Проект «8» — их идея и детище.

— Что это вообще такое? — спросил Тимур.

— Проект «8» — это система слежения, охватывающая всю площадь Новой Земли с возможностью приближения до уровня мелких песчинок, а также съёмкой в реальном времени с охватом в 360 градусов.

— Как такое возможно? Невидимые камеры?

— По сути — да, по факту — очень маленькие камеры, которые на данный момент заполняют некоторую часть атмосферы Новой Земли.

Тимур молча смотрел на Милли. В его глазах читалось недоверие.

— Камеры, — подключился Салли, — объединены между собой так, что каждая из них снимает лишь маленький фрагмент того места, куда она направлена, но их совместная работа даёт картинку всего окружения, а так как камеры повсюду, как кислород, то и видно всё. Приближение — это мы так называем, а на самом деле это просто перемещение между камерами, от тех, что находятся высоко, до тех, что в самом низу, или тех, что в комнатах и помещениях, залетевших туда вместе с воздухом.

— Вот это нарушение личного пространства так нарушение, — сказал Тимур. — Для этого же какое-то разрешение нужно?

— Потому это и секретный проект.

— А почему «8»? — спросил Тимур.

Трое работников переглянулись, затем Милли спросила:

— Как ты вообще узнал о проекте?

— Увидел упоминание в Интернете три года назад. Его быстро удалили.

Милли глянула на Салли, тот скорчил виноватую гримасу.

— Ты заметил разницу между работой программы тогда и сейчас? — спросила она у Тимура.

— Да… Да, заметил. Она стала намного быстрее, и охват территории теперь больше.

— Верно. Мы запустили в атмосферу много новых камер и хотим запускать ещё, но сначала нужно кое-что добавить.

— Что?

— Сейчас мы работаем над возможностью перемещения камер, так как на данный момент они сами по себе парят в воздухе и при необходимости попасть куда-то конкретно, появляются сложности. Скоро проект завершит стадию доработок и приступит к полноценной деятельности, и ты нам в этом можешь помочь, раз уж такой умный и разобрался в его коде.

— А если я откажусь?

— Не советую, — заговорил Калеб. — Ты ведь взломал нас, помнишь?

Тимур взглянул на Калеба, затем на Салли.

— Вы сказали, что это секретный проект, почему вы так сразу мне о нём рассказали?

Милли указала на Калеба.

— Он только что тебе сказал. Ты не очень-то смышлёный, да?

«Значит, если откажусь, мне или сотрут память, или убьют». Но отказываться он и не собирался, уж больно притягивал его этот проект.

— А кто главный тут? — спросил Тимур.

— Для тебя — я, — ответила Милли.

— А для вас?

— Возможно, когда-нибудь узнаешь.

— Думаю, я согласен.

— Хорошо, тогда вы втроём теперь коллеги, — сказала Милли. — Пойдём, я покажу твою комнату.

— Мою комнату?

— Да, некоторые работники живут прямо в этом здании, и ты пока будешь жить здесь.

— Пока?

— Пока мы не начнём доверять тебе.

— Мне вообще выходить из здания нельзя?

— Это проблема?

— Ну… Да. Я заключённый?

— Нет, ты один из работников высокостатусного и высокосекретного проекта.

Тимур почесал затылок. Всё равно выбора у него не было.

— Вы говорили про какое-то собеседование, — сказал он.

— Это и было собеседование, а в остальном мы и так о тебе знаем.

— Что ж, показывайте комнату.

Милли вышла в коридор и направилась в сторону лифта.

— Сегодня можешь не работать. Обживись, осмотри здание, а завтра с утра приступай.

Тимур кивнул.

Весь оставшийся день он бродил по зданию, осматривался и знакомился с некоторыми, как ему казалось, важными для заведения полезных связей людьми. Ранее ему был закрыт доступ на этот этаж, так что он обнаружил много нового и полезного, связанного с работой интернет-сети, серверов и программ для написания программ.

Ближе к вечеру Тимур решил спуститься на первый этаж и выйти из здания… ну или, по крайней мере, попробовать выйти. Спускался он в наружном стеклянном лифте, из которого открывался вид на город.

«М-да, — подумал Тимур, — возможно, через месяц-другой я буду готов разбить это стекло и выпрыгнуть».

Выйдя из лифта, он оказался в просторном холле, где почти никого и ничего не было.

Тимур не спеша подошёл к выходу. У закрытых дверей стояли два выключенных (так показалось Тимуру) робота. Он осмотрел одного из них, затем медленно сделал шаг в сторону раздвижных створок. Ничего не произошло. Он подошёл ближе — снова ничего: двери не разъехались. Тимур кивнул сам себе, затем отошёл к стене и уселся на пол.

Просидел он так около получаса, поскольку многие работники покидали свои рабочие места с помощью реактивных ранцев, минуя холл первого этажа. Тимур уже собирался отказаться от затеи попытаться выйти вместе с кем-то, как из лифта вышла невысокая незнакомая женщина и направилась к выходу.

Тимур не спеша поднялся и оказался у дверей сразу за ней. Как только двери отворились перед девушкой, зазвучал слабый писк и оба робота направили свои руки с отверстиями для электрических зарядов в сторону Тимура.

— А возможно и раньше, — проговорил сам себе Тимур, уже поднимаясь в лифте и глядя на город.

Вышел он на пятьдесят втором этаже, где был кабинет Салли и Калеба, и направился к ним.

Дверь была отворена, Тимур подошёл ближе и услышал:

— Это мелочь, — говорил Калеб.

Тимур осторожно заглянул внутрь. На экране были двое мужчин в костюмах, сидевших в незнакомой ему комнате. Перед ними, на столе, лежал открытый кейс с какими-то предметами внутри. Это было необычно, потому что обмен вещами, как правило, происходил через приёмник, а не при личной встрече.

— Да как мелочь? — спросил Салли. — Этого может хватить.

— Подожди… — протянул Калеб.

— У нас ещё три цели, а уже стемнело.

— Ночь нам и нужна, верно? — сказал Калеб, внимательно всмотрелся в происходящее на экране, затем вздохнул. — Ладно, записывай.

Он отошёл от мониторов и бросил взгляд на дверь, в которую быстро вошёл Тимур, делая вид, что только подошёл.

— Привет, — проговорил он и увидел, как экран погас.

— Ты чего тут? — спросил Калеб.

— Да вот, осматриваю здание. Зашёл своё рабочее место посмотреть.

Салли и Калеб молча смотрели на Тимура, пытаясь выдавить его взглядом.

— А вы что, всегда так поздно работаете?

— Бывает, задерживаемся, — ответил Калеб. — А теперь, прошу оставить нас.

Тимур кивнул и покинул кабинет. Дверь закрылась почти сразу.

«Ладно, завтра разузнаю», — подумал он и отправился спать.

***

Нюлайф.

В привычном для бесед месте, а именно в библиотеке в доме Дэмиена Кинга, сидели два приятеля, сам Кинг и Джон Макровски.

— Начинай, — сказал Дэмиен после того, как служанка покинула комнату с пустым подносом.

Огонёк, как всегда на встречах давних знакомых, потрескивал внутри маленького камина, играя целым театром теней на стенах просторной комнаты и лицах товарищей, спокойно и уютно сидевших в мягких креслах, со стаканами в руках, закинув ногу за ногу.

— Бенджамин явно в чём-то замешан, — начал Джон. — Я пока не знаю точно, в чём, но это лишь вопрос времени.

— Что ты нашёл? — спросил Дэмиен, глядя на огонь.

— Я обнаружил в его квартире потайную комнату. Там была доска с выделенной датой.

— Какой датой? Не томи.

— Что-то должно произойти через два дня, Дэмиен.

Кинг нахмурился, но так и не оторвал взгляд от огня.

— Это всё?

— Нет, ещё в компьютере были документы, в них упоминалось название организации «Закат». Помнишь такую?

— Лидеры в развитии науки и предшественники наших Лабораторий. Их, по-моему, закрыли со скандалом и публично казнили основателя, да?

— Да.

— При чём тут они?

— Я позадавал вопросы и вот что выяснил, — посерьёзнев, Джон подался немного вперёд, поставил стакан на столик. — Организация «Закат» занималась многими передовыми исследованиями и стала одним из лидеров в развитии науки, но «прославились» они благодаря исследованиям времени и его воздействия на человека. Бо̀льшая часть этих исследований, та, что стала успешной, основывалась на теориях всё того же Лиама Мастава, который утверждал, что время есть материя, которую человек может «взять в руку» и переместить, если правильно «настроить» рецепторы.

— Этот Лиам… Почему я никогда не интересовался им… Есть вообще какие-нибудь отрасли в науке, где не была замечена его теория?

Джон усмехнулся, а вместо ответа продолжил:

— Так вот. Основателем этой компании был некий Бенедикт Лехнер, его все называли Фридрих. Почему? Не знаю. Именно его публично казнили на площади Круса, когда тот пытался скрыться от представителей правопорядка в одной из своих подпольных лабораторий.

— По-моему, он тогда ни слова не проронил.

— Да.

— Как с ним может быть связан Бэнни? Эта история была лет десять назад.

— Открылась компания двадцать пять лет назад, а скандальное её закрытие состоялось пятнадцать лет назад. Сомневаюсь, что Бэнни связан именно с той историей.

— Ага… А Лиам побывал в Пустой Зоне когда?

— Двадцать семь лет назад он вышел из Пустой Зоны, затем провёл около десяти лет в тайных исследованиях и только потом был заточён в компьютерные темницы.

— То есть сам «Закат» не был основан на теориях Лиама?

— Изначально они специализировались на исследованиях психологии, восприятия времени и изменениях природы и человека. Ну а после понравившихся Бенедикту теорий Лиама, они изменили вектор в исследованиях времени и начали проводить тайные эксперименты, из-за которых, в том числе, их и закрыли.

— А этот Бенедикт был лично знаком с Лиамом?

— Насколько мне известно, они несколько раз встречались, но так и не сработались. По крайней мере, мне Лиам об этом не говорил. Да я и не замечал такого… Хотя как раз после встреч с Лиамом «Закат» изменил своё направление.

Дэмиен сделал глоток виски и спросил:

— Думаешь, Бэнни интересовался наследием «Заката»? Или наследием Лиама?

— Пока не знаю.

— А что за документы были в планшете?

— Тексты, статьи, выписки какие-то, фотографии учёных. В принципе, всё это не так уж и засекречено. Но ещё там был один список… Думаю, перечень подопытных.

— Подробнее.

— Я не смог скопировать его или сфотографировать, у него хорошая защита стоит, даже переписать не дало. Там была таблица с номерами и кличками, вроде: Шустрило, Тут-там и прочие. Думаю, это люди, над которыми и ставили опыты.

— Может, Бэнни хочет возобновить эти исследования и поэтому похитил Лиама? — предположил Кинг.

— Я тоже об этом думал, но в планшете были ещё интересные записи. Похоже, что Бэнни имеет несколько тайных убежищ, и у меня есть некоторые мысли, где сейчас может быть Лиам. Если он всё-таки у Бэнни… Сегодня проверю.

— Будет просто замечательно, если ты найдёшь этого гения.

— И ещё, Дэмиен, я всё же думаю, что Лиам вообще не знал, что «Закат» действовал, основываясь на его теориях. Он пропал семнадцать лет назад, а основной пик деятельности Заката был пятнадцать-шестнадцать лет назад.

Дэмиен несколько раз медленно и вдумчиво кивнул, затем сказал:

— Хорошо, Джон, я тебя услышал. Завтра же поговорю с Бэнни и определюсь, как с ним поступить. От тебя жду скорейшего нахождения Лиама. Спасибо за работу.

Джон встал и направился к выходу, но вдруг остановился и добавил:

— Да, и ещё кое-что. На сигнализацию квартиры Бэнни приехала Виктория Крон лично.

— Интересно… — протянул Кинг.

***

Шанс.

Военные «мёртвой» армии разбили свой лагерь на окраинах города, так как разместить такое количество «приезжих» Шанс был не готов, да и сами «приезжие» не сильно рвались всей армией оказаться внутри «базы» врага. Собственно, и лагерем это было трудно назвать, так как весь он состоял из окопов, подземных тоннелей и блиндажей.

Марси стояла прямо над одним из окопов и смотрела на лагерь, затем обернулась и взглянула на верхушки зданий города, видневшиеся из-за стены. Послышался вздох, означающий осознание человеком никчёмности существования народа, к которому он принадлежал. Марси спрыгнула в окоп.

— Привет, — произнесла она, войдя в блиндаж капитана отряда Дуна.

— Добрый вечер, — спокойно сказал капитан и отошёл от какой-то карты, лежащей на служащей столом груде земли. Выглядел он, можно сказать, обычно — средний рост, тёмные волосы, не красавец и не урод (по местным меркам), ничем не выделяющийся. Была у него одна особенность — люди забывали его, словно человеческая память не могла схватиться хоть за что-то, чтобы сохранить в себе этот образ. Таким качеством он напоминал приходящие прямо перед сном мысли.

Марси не спеша прошлась по комнате и уселась на меньшую кучу земли, для этого и предназначенную.

— Накир, верно? — спросила она; капитан кивнул. — Скажи, Накир, есть ли отличия между нашей жизнью, — она обвела глазами «кабинет» капитана, — и жизнью местных жителей?

Накир помолчал немного, затем ответил:

— Есть, конечно. Они довольно странно живут. Сильно вольно, как по мне.

— Сильно вольно?

— Да. Думаю, им бы не помешала хоть какая-то дисциплина и простота.

Марси усмехнулась.

— Роскошь — удел бездельников?

— Верно. Роскошь — это болезнь.

— Объясни, — попросила Марси.

— Роскошь заставляет человека менять вектор своих размышлений и стремиться к ещё большей роскоши, тем самым меняя личность, разрушая его жизнь и врождённые стремления. Она затуманивает разум.

Марси снова усмехнулась — не потому, что слова Накира ей показались смешными, а потому, что не ожидала от него подобных осмысленных идей. Пусть она и была абсолютно противоположного мнения.

— А тебе нравится жить в окопах? — спросила она.

— Меня это устраивает, потому что такой образ жизни позволяет удерживать баланс между внешней и внутренней стороной нашего существования.

— А роскошь этот баланс нарушает?

— Думаю, да. Роскошь может всецело обратить неподготовленного человека ко внешней стороне, полностью разорвав связь со внутренним миром.

Улыбаясь, Марси осмотрела Накира с ног до головы, затем сказала:

— Многие с тобой не согласятся.

— Я знаю. Меня это не тревожит.

— А как насчёт твоих людей? Им нравится такая жизнь?

— Мне никто не жаловался.

— Это хорошо, — кивнула Марси, встала и прошлась по комнате, сцепив руки за спиной. Из одной стены торчал извивавшийся червь. Марси скривилась и тихо проговорила: — Не думаю, что люди должны так жить…

— Что?

Марси резко повернулась к капитану:

— Накир, почему твой подчинённый Дун вчера убил мальчика, которого мы взяли в плен ещё у нас?

— Вчера Дун отпросился, сказал, что хочет помочь городу восстановиться. Я отпустил. Потом эти новости…

Марси ещё раз осмотрелась вокруг, намеренно создавая паузу.

— Может, он жаловался на что-то? Может, болел? Может, есть какие-то мысли по этому поводу?

Накир помолчал какое-то время, затем задумчиво заговорил:

— Знаете, я недавно, ещё в Улье, наткнулся на довольно странную вещь — наш генерал Одар отправлял людей на какое-то задание, а когда я проходил мимо их кабинета, он бросил на меня гневный взгляд и демонстративно захлопнул дверь. Тогда я не придал этому значения, но потом обнаружилось, что в лабораториях откуда-то появились новые подопытные из Новой Земли, а те ребята, которые с ним беседовали, оказались в личном отряде.

Марси почесала подбородок, затем улыбнулась.

— Спасибо, Накир. Я запомню твою помощь.

Поспешно покинув обиталище капитана, она сразу направилась в блиндаж генерала Одара, но того не оказалось на месте, а люди из его личного отряда не пустили её внутрь.

— Вы же знаете, кто я, верно? — спросила она.

Солдаты молча смотрели на низенькую девушку. Тогда Марси сделала ещё одну попытку попасть внутрь, но ей снова перекрыли дорогу.

— Когда он вернётся?

— Приходите завтра утром.

Марси вернулась чуть позже, ближе к полуночи. Она прошлась по окопам и приблизилась к кабинету генерала Одара, но вынуждена была остановиться, так как, по её планам, охрана должна была пойти на отдых, но та просто сменилась. Такие действия подарили Марси возможность поверить в то, что она не зря всё это затеяла.

Хорошо, что на этот случай у неё был план «Б». Отыскав поблизости укромное место, Марси закопалась в землю и прорыла себе путь в кабинет генерала. Первые движения необходимо было делать очень медленно и осторожно, чтобы охрана не услышала падение почвы. Марси аккуратно смела её под себя, вылезла из небольшой дыры в стене и беззвучно спрыгнула на пол.

Пока всё спокойно.

Кабинет генерала был маленький и низкий, сырой и влажный. Такие места обычно угнетают не только страдающих клаустрофобией, но и здоровых людей, создавая впечатления погребения заживо. Из стен то и дело вылезали черви, падали на пол и затем исчезали, снова вкопавшись в землю. Марси тяжело, но как можно тише вздохнула. После увиденных жилищ жителей Шанса, она категорически отказывалась принимать жизнь под землёй (не считая питания, которое хоть и вызывало неприязнь, но было необходимым).

Марси подкралась к холмику спрессованной земли, играющему роль стола, на котором лежал планшет генерала и несколько документов. Планшет оказался без пароля — видимо, Одар не знал, как его поставить, или же полностью полагался на свою охрану, но это было не важно. Марси подсоединила свой браслет к планшету генерала и поставила на полное копирование данных. Пока шёл процесс, она вошла в его почту и обнаружила свежую, ещё активную переписку с кем-то анонимным, тон которой сначала имел гневный и недоверчивый характер, а к концу стал более приветливым. В ней Одар обсуждал с кем-то смену власти и смещение Вито. Говорил, что готов помочь отбить город, но хотел стать «вторым человеком Шанса», после анонима. Изначально аноним не воспринимал всерьёз намерения Одара и в открытую изъяснился, что не знает, кто генерал такой и на что он способен, а верить обычным письмам не намерен. Генерал Одар, судя по всему, воспринял это письмо, как призыв к демонстрации власти и следующим письмом сообщил своему тайному союзнику, что Влас, о котором несколько раз спрашивал аноним, убит, что разозлило неизвестного и одновременно вселило в него доверие. Далее аноним резко осуждал Одара, но после ещё пары писем они пришли к договорённости.

Последнее письмо поступило недавно, и было ещё непрочитанным. В нём аноним говорил, что узнал про их смертельную непереносимость чистого воздуха, и что для всех будет лучше, если Шанс вернётся под контроль Новой Земли и анонима лично, а Одару он публично предложит официальный союз и помощь в постройке отдельного города прямо на границе с Мёртвой Зоной, где они смогут чувствовать себя комфортно.

Были ещё письма, которые заинтересовали Марси. В них Одар вёл переписку с директором лабораторий из Улья. Эта переписка брала начало практически с момента открытия самих лабораторий. Перечитывать все письма у Марси не было времени, но по нескольким последним она поняла, что Одар за спиной у Вито похищал жителей Новой Земли и привозил их в лаборатории, говоря, что вновь обнаружил на границе враждебно настроенных солдат.

Марси не успела ознакомиться со всеми письмами, так как копирование завершилось, а задерживаться тут было опасно. Она положила планшет генерала на место, протёрла его и так же тихо и быстро покинула кабинет, закрыв дыру в стене, насколько это было возможно.

***

Хижина Третьего.

Марк уже два часа как распрощался с Третьим и сидел на траве около хижины в ожидании своей команды. Начинало темнеть, а их всё не было. Марк начал думать, что пора возвращаться, а то, как его приучили, ночь опасна.

Он просидел уже достаточно долго, чтобы заскучать и ослабить бдительность. Это был шанс. Тан вышел из-за угла хижины и, полуприсев, направился в сторону Марка, но тут же вздрогнул и вернулся обратно за хижину.

Из-за деревьев выскочили лучи двух фар, стремительно приближаясь к хижине. Марку не хотелось обратно к этому сумасшедшему, поэтому на душе стало тепло.

Спустя минуту группа Петра прибыла на новеньком фургоне, слегка похожем на прежний, не так давно разбитый падальщиками. Марку было очень приятно видеть их всех, а в особенности Настю. Она выглядела измученной, но Марку казалось, что она божество, спустившееся на землю, чтобы показать, как на самом деле выглядит красота.

— Все решили приехать? — спросил Марк, закончив целовать Настю, которая ничего не успела сказать. — Плуто! — воскликнул он, увидав мчавшегося на него пса.

— Здоров! — поздоровались братья-охотники с тёплыми улыбками на лицах, но подходить не стали. Они опёрлись о фургон и стали наблюдать.

— С нами ещё Бомж, он в машине сидит, — предупредил Джек.

— Мы теперь… — начал Марк, выглядывая из-за пса, который не давал ему покоя своими ласками.

— Да, союзники, — перебил Марка Пётр и сразу же сменил тему: — Что с твоими способностями?

— Почему вы так долго? — спросил Марк.

— Падальщики встретились, — ответил Джек.

— Как же я рад вас всех видеть, — сказал Марк и встал, широко улыбаясь.

Джек приобнял Марка и одной рукой похлопал его по спине.

— Мы, наверное, тоже.

Марк усмехнулся.

— Так что насчёт способностей? — продолжал Пётр.

Марк шмыгнул носом.

— Ничего не могу делать… Это произошло само собой. Я, когда увидел, что Власа убили, пришёл в ярость, а потом всё было как в тумане. Я всё помню, но такое ощущение, что делал это не я… А потом этот мир…

— Может, переночуем в хижине? — предложил Джек и указал на вход.

Пётр укоризненно глянул на Джека за то, что прервал рассказ, затем распорядился:

— Никаких ночёвок, чем быстрее вернёмся, тем быстрее начнём исследования, — он посмотрел на Марка и добавил: — В машине всё расскажешь. Погнали!

Никто не стал возражать, ведь с ними был Альвиан, поэтому ночи можно было не бояться. Уже по дороге домой Марк рассказал обо всём, что с ним произошло в тюрьме, изложив свои ощущения и точку зрения.

— Что думаешь? — спросил Пётр у Альвиана по завершении.

— Что способность можно пробудить с помощью острых эмоциональных переживаний.

— А ещё, способности Марка, похоже, сильнее, чем у Власа, — добавил Пётр.

— Вам мальчика вообще не жалко? — спросил Марк.

Пётр и Альвиан сидели напротив Марка и Насти, а Джек на отдельном кресле чуть позади девушки, Никита и Максим были впереди. Пётр взглянул на Марка и пожал плечами.

— Добрый парень был, но ты же знаешь про наше отношение к смерти, — как-то чересчур нежно проговорила Настя и погладила Марка по голове.

— О ваших эмоциях я тоже наслышан и, тем не менее, встречаю всё больше людей, способных переживать эти эмоции, — зло ответил Марк.

— Успокойся ты, — сказал Джек. — Всем нам жаль Власа, но плакать из-за него никто не будет, такой уж мы народ.

— А то, что я стал убийцей? — спросил Марк раздражённо.

— Так ты убил убийцу Власа, — сказал Джек. — Поделом ему.

— А пограничники? Они ведь не вредили мне или кому-то ещё. Да и вообще, разве это важно? Разве важно, кем были те люди и что они делали? Важно то, что я оборвал чьи-то жизни.

— Так это обычное дело, — сказал Джек с какой-то насмешкой в голосе.

— Но ты ведь не ведал, что творишь, так? — спросила Настя.

— Не ведал, но это всё равно был я.

— Все мы убийцы, — сказал Альвиан. — И все всегда были.

— Не все! — возразил Марк, помолчал немного и добавил: — Я не был…

Команда замолчала. Марк уставился в окно, сделал несколько глубоких вдохов, успокоился, затем продолжил рассказ, чем перебил тихую беседу Петра с Альвианом:

— Это ещё не всё… Кхм… После использования своих… возможностей, я проснулся в своём прошлом мире.

Брови Петра соприкоснулись на переносице, глаза прищурились, даже челюсть слегка отвисла. Альвиан тоже неподдельно удивился, но выглядел более сдержанно, чем Пётр.

— В Киеве. Проснулся в гостинице, в которой и раньше останавливался, когда ездил в командировку.

— Вот как?.. — сам не заметив, пробормотал Пётр и замолчал. Всё его внимание было сосредоточено на Марке.

— Я говорил с Алисой, — Марк глянул на Настю. — Это жена моя с той реальности.

Петра вдруг прорвало:

— Говорил? Она жива была? Что происходило? Какой был год? Люди были? Город изменился? Заметил что-то странное?

— Да. Говорил… Она была, вроде как жива…

— Вроде как? — спросил Альвиан.

— Мы говорили по телефону. Она сказала, что я уже десять дней в Киеве, задерживаюсь в командировке.

Пётр выпрямил спину и сказал:

— Ты как раз столько уже в реальности.

Марк кивнул.

— Дальше что? — спросил Альвиан.

— Я нашёл в папке билет на автобус обратно в Одессу, собрался и вызвал такси. Город жил. Люди жили. Они… Они были настоящие. Это был тот год, в котором жил я, 2012-й. Ничего странного, ничего нового, ничего интересного… Хотя… Была компания бомжей, — Марк бегло взглянул на Альвиана, — они смотрели на меня, словно я один существовал. Будто вокруг и не было ничего.

Пётр оживлённо закивал и сказал Альвиану:

— Разведгруппа.

Альвиан кивнул.

— Затем я видел их уже в автовокзале. Они, наверное, ехали за мной.

— Вероятно, они не поняли, кто ты, и почему появился в их развалинах, — сказал Пётр. — Возможно даже, они нашли тебя в базе данных и увидели, что ты уже пробуждался, а тут ты едешь на такси в их развалинах. Ещё бы они за тобой не поехали.

— Точно… — сказал Марк. — Они говорили о чём-то у меня за спиной, и я услышал фразу: «Что-то тут не так, он же уже про…» Пробудился, наверное.

Пётр и Альвиан одновременно кивнули и продолжили внимательно смотреть на Марка.

— Я отбросил мысли о них и сел в автобус. По дороге уснул. Хотя… — Марк глянул на Плуто, тот заскулил. — Мне показалось, что я видел Плуто… Там, в поле…

Пётр и Альвиан посмотрели на пса, тот съёжился и прикрыл морду лапой.

— Но я не уверен, — бодро сказал Марк, вернув внимание на себя. — Так вот, я уснул. Проснулся от удара. Автобус врезался во что-то, а когда я вышел, то ничего не увидел, будто он врезался в пустоту.

— Хм… — Альвиан глубоко задумался.

— Автобус загорелся, мне пришлось отойти. Тут-то они и начались…

— Кто они? — спросила Настя, увлечённая рассказом.

— Вспышки.

— Вспышки? — спросил Пётр.

— Да. Яркий белый свет вспыхнул из ниоткуда, утопив в себе весь мир, а когда погас, то автобус уже был сгоревший и дряхлый, будто простоял так несколько лет. Стало темнее, а издалека доносились выстрелы и вой.

— Это ты опять пробудился, — сказал Пётр.

— Думаю, да… Но затем снова была вспышка и я опять очутился около горящего автобуса.

— О как! — воскликнул Пётр.

— Да. Но потом опять была вспышка и… Чёрт, я даже не знаю, как это описать… Я… Мир… Мир будто утерял всё, не было никаких звуков, цветов и запахов, света… Была одна тьма и в этой тьме было всё… Я чувствовал каждый предмет, каждое растение и животное, что было недалеко от меня. Я их словно видел, но не глазами… Я будто был одним из всего… Но немного иным… Более сжатым, что ли. Плотным…

Альвиан откинулся на спинку кресла, упёрся затылком в подголовник, глаза устремил в крышу машины и тихо заговорил:

— Это был настоящий мир.

— Что? — спросил Марк.

— Твой мозг выключил обработку данных, — ответил Альвиан. — То есть, не совсем выключил, лишь перестал формировать собственное видение реальности, перестал стараться разделять объекты по их характеристикам. Отключил свою интерпретацию мира и принял его таким, каков он есть, а затем снова включился и увидел уже другую реальность…

— Что за чушь? — перебил его Пётр. — Если бы он перестал воспринимать, то вообще ничего не чувствовал бы. — Альвиан пожал плечами; Пётр повернулся к Марку. — Может, это были просто галлюцинации.

— Ну… не знаю, что это было, но затем были ещё несколько вспышек. Я предположил, что оба мира объединились в один, но может и не так… Короче, я оказался здесь и услышал рычание. На меня напал волк.

— Что?! — воскликнула Настя.

— И ты жив? — спросил не менее удивлённый Джек, но на его лице была улыбка отца, гордящегося своим отпрыском.

— Да, я… Я убежал. Пытался убежать, но он зажал меня и тогда… — Марк сглотнул. — Я снова воспользовался своими способностями… Я создал в руке факел и отпугнул его, затем создал пистолет и стрельнул. Ранил его. Но этого не хватило. Он прыгнул на меня, в руке у меня появилось копьё… Им я его и проткнул. Словно в каком-то шаблонном фильме.

— Это работа подсознания, — сказал Альвиан. — Ты где-то видел что-то подобное, и там, вероятно, это помогло, так что твоё подсознание приняло такие действия за решение проблемы и воплотило их в реальность.

Марк молча кивнул. В фургоне стало тихо. Настя обняла Марка, Пётр не мог оторвать от него глаз.

— Тебя ранили? — спросила Настя, нащупав бинт на теле.

— Да, волк слегка подряпал, но человек из той хижины помог мне.

— Что было потом? — спросил Пётр.

— Ничего. Я услышал вой волков и выстрелы, и побежал. Не знаю куда, просто подальше. Затем, видимо, упал. Не помню… Потом проснулся в хижине и позвонил вам.

— Красавчик, — сказал Джек и мягко похлопал Марка по плечу. Настя погладила его по голове и чмокнула в щёку.

— Что думаешь? — спросил Марк у Петра.

— Мы ещё не сталкивались с пробуждением способностей спящих в реальности, так что могу только предполагать. Вероятно, твой мозг, получив сильную эмоциональную встряску от смерти Власа, вновь замкнулся и решил вернуть твоё сознание в безопасную зону, то есть придуманную им самим, то есть снова сделал тебя спящим. Думаю, это была защитная реакция, которая потом почему-то опять выключилась… Почему они вообще пробуждаются? — спросил Пётр у Альвиана.

Тот пожал плечами. Ответил Марк:

— Ты же говорил, что наш мозг ловит себя на самообмане и возвращается в реальность.

— Да, но это тоже предположение. Это невозможно доказать…

— Может, есть какой-то период, за который человек подготавливается к переходу в реальность? — предположил Альвиан. — Тот мир… Любой другой мир, придуманный спящими, является чем-то вроде инкубатора, готовящего этих людей к реальности?

Брови Петра слегка подскочили.

— Может быть… Защитная программа, переданная от предков, включалась при рождении и перемещала сознание в иную, созданную подсознанием реальность, где и готовила индивида выйти в настоящий мир…

— А Марк вернулся, потому что уже прошёл этот период, — сказал Альвиан.

— А попал туда из-за сильного эмоционального всплеска и возникшей угрозы, — закончил Пётр.

— И чему это нас научило? — спросил Марк.

— Тому, что твои способности можно выудить с помощью эмоций, — ответил Пётр. — Надо будет подумать, но, считаю, у нас появился шанс пробудить тебя окончательно. Готов?

Пётр улыбнулся.

— А что для этого нужно? — спросил Марк.

— Пока не знаю, но, наверное, как-то использовать стрессовые ситуации. Будем пробовать.

— Ну… Хорошо…

Вновь стало тихо. Пётр и Альвиан о чём-то перешёптывались, Джек смотрел в окно и поглаживал Плуто, Марк с Настей обнимались. Никита вёл фургон, а Максим сидел рядом, оба всю дорогу отмалчивались. Затем Марк заговорил:

— Этот учёный, у которого я очнулся, кажется, затеял уничтожить Землю.

— Как же? — спросил Пётр, усмехаясь.

— Он говорил, что Земля — это болезнь в чьём-то организме, а люди были посланы уничтожить её, но со временем позабыли о своей цели. Он построил у себя большую буровую установку, с помощью которой хочет протолкнуть какое-то вещество… Как же он его назвал… Сапилан… Сепониум… Сепи…

— Сепирум? — спросил Альвиан.

— Вот, точно! — подтвердил Марк. — Он хочет протолкнуть это вещество к центру Земли, и оно её якобы уничтожит. Нам стоит волноваться?

— А он как-то представился? — спросил Пётр.

— Сказал, его зовут Третий.

— Тритий? — переспросил Альвиан. — Химикат?

— Нет, первый, второй и третий, вот он Третий.

— Третий после кого?

— Да имя такое — Третий.

— Интересное имя… — насмешливо протянул Джек.

— Так что? — спросил Марк. — Может, стоило зайти к нему?

Альвиан едва различимо покачал головой:

— Чтобы сепирум разорвал ядро, его надо больше, чем воды в Чёрном Море, так что не думаю, что он опасен.

— Он говорил о каком-то концентрате сепирума, — сказал Марк. — Что это вообще такое?

Ответил Пётр:

— Сепирум — это такая гелеобразная жидкость. Используется для разделения массивных или сверхпрочных объектов. Его льют на предмет, или, если плотность объекта позволит, вкалывают шприцем в середину, чтобы разорвать его на молекулярном уровне.

— Но даже концентрат сепирума, каким бы концентрированным он ни был, вряд ли будет способен навредить ядру земли. Там такие температуры, что он просто испарится, — сказал Альвиан. — Скорее всего, твой Третий просто сумасшедший.

— Всё равно мне это не нравится, — сказал Марк. — Может, вернёмся? Или навестим его как-нибудь?

— А он говорил только о сепируме? — спросил Пётр.

Марк ненадолго задумался, глядя в крышу.

— Вроде бы да.

Пётр размашисто взмахнул рукой.

— Забудь. Лучше приступим к изучению твоего состояния и попробуем пробудить твоё второе «Я».

— Возможно, ты прав, — Марк несколько раз медленно, задумчиво кивнул и уставился в окно.

Ночью в местах, отдалённых от населённых пунктов, практически ничего не было видно, а фургон разведгруппы Петра ехал именно по такой местности.

Быстро сменяющиеся силуэты деревьев и зверей, которые ночью чувствовали себя в полной безопасности и уверенности в своих силах, моментально усыпили Марка, который уже несколько дней не мог нормально выспаться, а без сонной камеры это было утомительно. Прочие члены команды оставались бодры, но весьма задумчивы, поэтому в фургоне было тихо, пока Никита, который вёл автомобиль, не сказал:

— За нами следят.

— Я заметил, — отозвался Максим. Остальные начали оглядываться по сторонам.

— Что делаем? — спросил Джек.

— Съедем с трассы и остановимся между деревьями — посмотрим, что он будет делать, — ответил Никита.

Вдоль левой стороны трассы темнел небольшой, но густой лес, справа расстилалось поле. Фургон свернул с дороги влево и проехал, а точнее — протиснулся между деревьями, пару сотен метров. Затем он остановился и заглох, погасив всё, что могло быть заметно в темноте.

Спустя минуту сзади появились два огонька, прыгающих то вверх, то вниз. В фургоне стояла полная тишина. Даже Марк, который только проснулся, не издал ни звука, хоть и не понимал, что происходит.

Огоньки остановились метрах в пятидесяти.

— Идём, — сказал Максим и ударил брата тыльной стороной ладони по плечу.

Братья покинули фургон и пошли в сторону фар. У всех на лицах читались озабоченность и интерес; у всех, кроме Альвиана, — тому, казалось, было абсолютно всё равно, кто там за ними ехал. Его мысли полностью сосредоточились на будущих экспериментах.

Через несколько минут из кустов вышел человек, подошёл к фургону и влез на водительское сидение. Это был Никита.

— Фигня какая-то, — проговорил он, завёл автомобиль и тронулся с места.

Джек почуял неладно и нахмурился.

— Что там? — спросил он.

— Где Максим? — спросил Пётр.

Никита ничего не ответил, лишь бросил какой-то мигающий шарик в салон. Джек потянулся, чтобы перехватить его и зажать в кулаке, но не успел — шарик вспыхнул и, ослепив всех, выпустил газ, который почти моментально усыпил пассажиров.

В то же время около машины преследователя стояли братья-охотники и наблюдали за тем, как в их фургоне включились фары, затем внутри что-то вспыхнуло и он поехал на них.

— Что такое? — спросил Никита.

Фургон на большой скорости промчался мимо братьев, чуть не сбил их и направился в сторону трассы.

Максим выругался и в тот же миг прыгнул на водительское место машины преследователя. Младший брат едва успел заскочить в автомобиль, как тот тронулся.

— Как они нас обошли? — спросил Никита.

— Если бы я знал, то они бы нас не обошли, — ответил Максим. — Хорошо ещё, что они эту машину не повредили.

Они заметили, как фургон на мгновение остановился у трассы, затем со свистом рванул в сторону Шанса. Макс развернул автомобиль. Спустя несколько секунд они вылетели на трассу и помчались за фургоном.

Максим заставлял машину мчаться на пределе своих возможностей, так что они быстро догнали фургон, обогнули с левой стороны и осмотрели — внутри ничего не было видно.

— Ну что? — спросил Максим.

— Давай.

Максим чуть притормозил и резко повернул руль. Они врезались в заднюю часть фургона. Его немного занесло, затем повело на бок, он несколько раз перевернулся, с искрами прокатился по асфальту и, перевернувшись в последний раз и весьма удачно став на колёса, остановился. Автомобиль с Максимом и Никитой практически не пострадал. Такие машины были сделаны специально для перехватов, а попасть в занос парящий автомобиль не мог.

Братья с пистолетами в руках подбежали к пострадавшему фургону, из которого уже начали выбираться потрёпанные члены их команды. Первым выскочил Марк, громко крича:

— Он не тут! Он спрыгнул там! — он тыкал пальцем куда-то в темноту.

Братья опустили оружие. За Марком вылез Джек, затем Пётр и Альвиан, на лице которого наконец появилась озабоченность ситуацией.

— Все в порядке? — спросил Никита, пряча пистолет.

— Он забрал её с собой! — кричал Марк, широко раскрыв глаза. — Поехали!

Он подбежал к автомобилю, на котором сюда приехали братья, запрыгнул на заднее сидение и выкрикнул: — Вперёд!

— Кого забрал-то? — спросил Никита, на что получил ответ от Петра:

— Настю.

Сам Пётр, как и все остальные, не видел этого, потому что был усыплён; он пришёл к такому выводу методом исключения, ведь Насти с ними не было.

— Зачем её? — спросил Никита.

— Чего вы ждёте?! Поехали!

Братья переглянулись и решили послушать Марка. Джек схватил Никиту за плечо:

— Останься тут, я съезжу.

Никита возражать не стал. Джек взял свою винтовку и трусцой побежал к автомобилю.

— Придержи зверей! — крикнул Джек уже из авто. Альвиан кивнул и поднял большой палец, а сам тихонько проговорил:

— Если удастся…

— Где-то здесь… — протянул Марк, указывая вправо, в сторону поля, когда они приближались к месту, где недавно свернули в лес.

За рулём был Максим, Джек — рядом, а Марк сидел прямо по центру заднего сидения и внимательно смотрел в темноту в попытке увидеть хотя бы силуэты. Джек взял винтовку и начал осматривать местность через прицел «всевидения».

— Вижу два тела, вон… — не договорил Джек, как-то резко отвлёкся от винтовки и начал поворачиваться к Марку, но, как и чуть ранее, не успел понять, что происходит.

Марк нажал на кнопку у себя под сидением, машину буквально разорвало вдоль на две части. Часть авто с Максимом оторвалась, рухнула на асфальт и принялась со скрежетом скользить по дороге влево, разбрасывая шквал искр. Половина Джека скользила точно так же, только в другую сторону. Заднее сидение разорвалось пополам, оставляя только центральную часть, на которой и сидел Марк. Эта центральная часть оказалась мотоциклом. Остатки авто разъехались в разные стороны, а прямо из них вылетел парящий мотоцикл с Марком на нём и помчался туда, куда ранее указывал Джек.

Снайпер быстро выскочил из всё ещё скользящей части автомобиля, стал по центру дороги, приложил винтовку к плечу. Максим поступил похожим образом и уже стоял около товарища. Им повезло, что они оказались снаружи, так как через несколько секунд остатки авто вспыхнули.

Марк остановился около двух тел, слез с мотоцикла и принялся поднимать одно из них. Джеку стало видно, что это тело — тоже Марк.

— Какого чёрта? — спросил он сам себя.

Марк тем временем забросил тело Марка на мотоцикл, затем сам запрыгнул на него и тронулся с места. Джек выстрелил и попал прямо в заднюю часть мотоцикла. Пуля была из самого твёрдого металла, так что с лёгкостью пробила защиту и сам двигатель. Мотоцикл уже успел набрать скорость, поэтому падение получилось весьма болезненным.

Джек оторвался от прицела и глянул в сторону Максима.

— Давай.

Максим побежал.

Джек вернул прицел к глазу. Бессознательное тело Марка прокатилось по земле и остановилось, а вот Марк, который вёл мотоцикл, уже стоял и смотрел в бинокль в сторону Джека. Снайпер посмотрел на противника несколько мгновений, затем совершил выстрел. Человек, смотревший на Джека, просто исчез; бинокль упал на землю.

Максим добежал до места аварии, осмотрел Марка и махнул рукой Джеку, чтобы тот мог тоже идти, но Джек уже был в пути, только в пути ко второму телу — Насти.

Охотник наклонился, чтобы поднять тело Марка, но вместо задуманного получил по голове чем-то вроде палки и свалился рядом. Мир помутнел и потемнел, но ненадолго. Максим быстро пришёл в себя и увидел, как какой-то мужчина в сером пальто поднимает тело Марка и забрасывает его на плечо.

— Стой, — попытался крикнуть охотник, но получилось издать лишь хриплый шёпот.

Мужчина в плаще мчался в сторону леса. Максим собрался с силами и побежал вдогонку.

— Сюда! — крикнул он, забегая в чащу.

Джек услышал крик, оставил Настю на том же месте и последовал за ним.

В лесу Максим практически сразу потерял из виду Марка и его похитителя, так что целесообразнее было сбавить темп и попытаться разобраться в местности. Вокруг оказалось так темно, что не видно было и на три шага вперёд, ещё и густая листва со всех сторон максимально ограничивала обзор. Максим перешёл на медленный шаг и успокоился.

Лес, к которому он так привык, сегодня казался ему не таким опасным, как это было раньше. Возможно, из-за уверенности в помощи Альвиана, возможно, из-за охоты не на зверя, а всего лишь на человека, но факт оставался фактом. Максим брёл навстречу не опасности, а свежему ветру, так весело, словно паровозик из детских мультфильмов, гоняющему запахи природы от одного живого существа к другому. Охотнику даже начало казаться, что он набирается сил, просто передвигаясь среди листьев, травы и насекомых, словно они делились с ним своим могуществом, выраженным в единстве с природой, в то время как отделившийся от неё человек последние несколько тысячелетий выглядел на Земле инопланетянином. Максим даже слегка улыбнулся.

Сзади послышался шум, но охотник сразу узнал Джека и предупредил его:

— Медленнее.

Шум стих, затем Джек появился из кустов.

— Где они?

— Не знаю, где-то рядом. Мои очки остались в фургоне, дай винтовку.

Джек протянул оружие охотнику. Максим тщательно осмотрелся вокруг и заметил несколько примятых листьев. Он молча качнул головой и, не отрываясь от прицела, направился вперёд — Джек за ним.

Максим шёл медленно, не делая лишних движений. Джек не понимал этой тактики, ведь противник мог бежать и находиться уже далеко, но говорить ничего не стал, ведь в слежке и охоте у Максима больше опыта.

На стволе одного из деревьев Максим заметил царапины, будто по нему ударили чем-то вроде кастета. К моменту, когда он понял, что это был след от ботинка, он уже лежал на земле, снова получив по голове, только в этот раз ногой. Удар оказался весьма тяжёлым и неожиданным, так что Максиму понадобилось время, чтобы прийти в себя и подняться на ноги. К счастью охотника, Джек тоже был не из робкого десятка и уже успел начать драку, которую, судя по первым впечатлениям, проигрывал.

Максим поднялся и поспешил на помощь. Сообща им всё же удалось обезвредить врага, скрутить его и отправить в мир снов с помощью точного удара по затылку.

— Ну и ну… — протянул Максим, запыхавшись.

Джек вытер вытекшую из носа кровь, посмотрел на мужчину в сером пальто и проговорил:

— Танонти Дор.

— Знаешь его? — спросил Максим.

— Немного, — сказал Джек и принялся поднимать Марка, который всё ещё лежал в обмороке недалеко от места драки; Максим взвалил себе на плечи детектива.

Вскоре они уже были у Насти, которая так и лежала возле дороги, не приходя в себя, и связались с оставшейся группой, сообщая им, что всё в порядке, путь свободен. Спустя несколько минут к ним подъехал поцарапанный и помятый, но вполне целый фургон.

— На ходу! — крикнул Пётр, выглядывая из водительского окна.

Марк и Настя были живы, о чём сообщил Пётр после их осмотра.

— Так, а это кто такой? — спросил Альвиан, глядя на потерявшего сознание пленника. В фургоне горел слабый свет.

— Танонти Дор или просто Тан. Его ещё называют фокусником, — ответил Джек. — Детектив из Шанса.

— Слышал я про него, — сказал Пётр. — Говорят, он весьма опасен.

— Он три раза нас обманул, несколько раз мог убить и практически скрылся, и всё за один час, — заметил Максим и усмехнулся. — Ещё бы про него так не говорили.

— Да уж… Ещё бы чуть-чуть, — сказал Джек.

— А как он с лицом-то? — спросил Максим и обвёл лицо Марка рукой.

— А хрен его знает, — ответил Джек, пожав плечами. — Фокусник.

— Ты выстрелил после того, как я побежал к Марку. Куда? — спросил Максим.

— В Танонти.

— Так ты что, получается, промазал? — спросил Никита.

— Думаю, что это была голограмма или что-то вроде того, — ответил Джек. — Не может человек просто взять и испариться.

— Мало нам было Караама, — возмутился Пётр.

— Это не Монастырь, — сказал Джек. — Скорее, он за беглецом из тюрьмы.

— От этого не легче, — сказал Пётр и упёрся лбом в окно.

— Почему не убили его? — спросил Альвиан.

Джек пожал плечами:

— Это представитель власти и, по сути, наш коллега. Не в нашу пользу будет его убивать. Да и незачем.

— Согласен, — подтвердил Никита, — он делал свою работу и не сильно уж старался нам навредить, а хотел лишь захватить свою цель.

— Что делать с ним планируете? — спросил Альвиан.

Джек снова пожал плечами.

— Не знаю, — он взглянул на Петра, тот молчал, затем на Танонти. — Поговорим для начала, а там видно будет.

Альвиан ткнул Петра локтем в бок и сказал Джеку:

— Разрешите мне с ним поговорить.

— Зачем? — с некоторым удивлением спросил Джек.

Пётр бросил взгляд на своего коллегу, не совсем поняв, что тот задумал, но всё-таки разрешил, не давая времени снайперу на ответ. Джек нахмурился, а Альвиан выдавил скромную улыбку.

***

Шанс.

— Нет, слишком крупный, — тихо сказал Караам, стоя в переулке.

На голове у него был капюшон, на теле спортивная одежда. Рядом с ним стояли два человека, в таких же толстовках и капюшонах.

По тротуару прошёл представитель Мёртвой Зоны, глянул в сторону компании Ка, но не остановился, прошёл дальше.

Была ночь. Безлюдную улицу освещали лишь несколько фонарей, а переулок, который служил укрытием Карааму, вообще не был освещён. Они стояли в ожидании подходящей мишени уже около часа. Попадались то слишком большие, то слишком заросшие, то просто «не эти». Караам ждал идеального кандидата: в меру толстого, в меру высокого, в меру заросшего окаменелостями, в меру агрессивного. Люди Ка уже начали было думать, что они ждут чуда, но тут из-за угла соседнего здания, что было за перекрёстком, появился мужчина с коричнево-зелёной кожей.

— Наш парень, — сказал Караам. Один из его людей сделал последнюю затяжку, выключил сигарету и сунул в карман.

— Вперёд, — скомандовал Ка и вышел из переулка.

Трое мужчин в капюшонах передвигались быстро и почти бесшумно. Они перебежали дорогу и оказались по ту сторону перекрёстка и через дорогу от преследуемого. Мужчина передвигался медленно и вяло, будто уставший. Ноги его едва волочились, руки расслабленно свисали.

— Он пьян? — спросил один из коллег Ка.

Ему не ответили.

Караам качнул головой. Один из коллег отделился, пересёк дорогу и оказался позади преследуемого.

— Давай, — сказал Караам. Второй мужчина ускорил ход, затем тоже пересёк дорогу и оказался впереди преследуемого. Человек из Мёртвой Зоны не обратил на него никакого внимания, продолжая брести вперёд.

Караам опять качнул головой. Его коллега, шедший сзади, ускорил темп, догнал преследуемого и оказался на расстоянии вытянутой руки. Тот, который шёл впереди, наоборот, сбавил темп и преследуемый сам к нему приближался. Все трое были очень близко друг к другу, но преследуемый никак не реагировал, просто продолжал идти.

У одного из переулков тот, что шёл сзади, протянул руки и прижал к носу преследуемого пропитанную фторотаном тряпку. Его глаза широко раскрылись, но он ничего не успел сделать, так как идущий впереди развернулся, ударил его по ногам и повалил назад. Мужчина позади потянул на себя тяжёлое тело и втащил в тёмный переулок. Жертва начала дёргаться, но коллега Караама не ослаблял хватки и держал тряпку у носа.

Из-за попыток пленника высвободиться ему пришлось упасть и упереться в стену. Второй мужчина подоспел на помощь и помог придержать жертву. Они просидели в переулке чуть больше минуты, пока жертва не отключилась, затем быстро заменили тряпку на новую и потащили тело к автомобилю.

— Ну и метод… — протянул вспотевший коллега Караама.

— Других вариантов их вырубить я не знаю, — ответил Караам. — Их кожу пуля не пробивает, так что шприц бы точно не пошёл. Удар по затылку мог ни к чему не привести.

— Да знаю… — ответил коллега. — Просто этот способ странный, долгий и неудобный.

Караам пожал плечами.

Спустя несколько минут они затащили тело в хорошо освещённое помещение, где их уже ждали два человека в белых халатах и масках.

Тело бросили на стол.

Караам указал пальцем на свой глаз и сказал:

— Я видел, как одного убили выстрелом в глаз. Это место точно смертельно, осмотрите другие.

Врачи кивнули.

— И ещё. Он был слегка… вялый. Возможно, пьян.

Врачи кивнули.

— Мы за вторым.

Врачи кивнули.

***

Нюлайф.

Ближе к полуночи, как и договаривались, Лола и Олег прибыли по указанному адресу. На месте их уже ожидал мужчина в тёмной маске и в чёрном приталенном плаще с капюшоном. Они кивнули друг другу и последовали за незнакомцем. Олег с Лолой также были одеты в чёрное, так им сказали.

Они тихо прошли несколько дворов и оказались перед зданием школы. Лолу слегка удивило, что всего лишь один человек взялся провести их в засекреченные темницы, но ставить под сомнение работу организации наёмников повода не было, так что она молчала.

В школе было пусто и темно, а сторож, который следил за входом и камерами, спал в весьма подозрительной позе, будто вдруг отключился и упал головой на стол.

Остановились они перед лифтом. Двери разъехались. Незнакомец приблизил какой-то напоминающий визитку предмет к верхнему углу кабины. Открылась ещё одна дверь, противоположная входной, так что лифт стал проходным, а за ним был ещё один, точно такой же. На нём они спустились вниз и оказались под землёй. Обычно у темниц дежурили два сторожа (один у входа, второй внизу) и действовала надёжная система сигнализации и блокировки, но ничего из этого не помешало пройти к камере № 243-15, в которой, судя по записям, и находился Лиам Мастав. Видимо, организация, к которой обратилась Лола, имела сюда доступ, или же выключила всё и всех ещё до прихода клиентов.

Незнакомец занялся взломом дверного замка. Лола взглянула на Олега, тот стоял и смотрел на дверь глазами, полными предвкушения. «Неужели этот день настал?» — подумала Лола, переведя взгляд с Олега на дверь. Незнакомец, который так и не показал своего лица, отворил дверь. Олег с Лолой переступили порог и застыли. Внутри было пусто.

— Что такое?.. — протянула Лола.

Олег подошёл к кровати, провёл по ней рукой и уселся, опустив голову на ладони. Лола же так и осталась стоять с потерянным видом у входа. Незнакомец понял, что они не нашли, что искали и тоже вошёл, чтобы осмотреться. Он подошёл к компьютеру и проверил его на предмет записей или каких-либо следов, но там ничего не было, кроме даты последнего форматирования.

— Тут… — заговорил незнакомец, но из коридора донеслись звуки заработавшего лифта. — Уходим, — быстро сказал он и практически вытолкал из комнаты Лолу; Олег последовал за ними.

Они закрыли дверь и спрятались за поворотом. Наёмник стал с краю и приготовился. В коридоре послышались шаги. С каждым шагом звук становился сильнее. Наёмник глянул на Олега и кивнул ему, мол: «Может понадобиться помощь», Олег кивнул в ответ. В это время шаги прекратились, в коридоре снова стало тихо. Затем щелчок дверного замка. Наёмник аккуратно вытащил камеру на кронштейне.

— В вашу темницу вошёл, — проговорил он тихо.

Лола и Олег уставились в планшет. На нём пока было видно лишь открытую дверь в темницу № 243-15. Спустя несколько минут из неё вышел чернокожий мужчина на вид чуть старше шестидесяти. Лола нахмурилась.

— Знаком? — очень тихо спросил Олег.

Лола отрицательно покачала головой. Они простояли так, пока мужчина не покинул здание, а затем последовали его примеру.

— Этот мужчина, увидев, что охрана нейтрализована, не поднял тревоги. Кто же это был и чего он хотел? — уже идя по улице, спросила Лола.

— Без понятия, — ответил Олег. — Где теперь искать Лиама?

Лола так тяжело вздохнула, что, казалось, всё вокруг неё покрылось тоской и разочарованием.

— Не знаю… — протянула девушка. — Придётся перенести его возвращение.