Аромат ландыша

Мария Чекоданова

В семье уездного доктора Бориса Бенедиктовича Алмазинского все идет своим чередом. Практика, красавица жена, дети. Что может изменить это спокойное и размеренное течение жизни и устоит ли семейная лодка в круговороте событий? Читайте в новом романе Марии Чекодановой.

V

Молниеносно прибывшая полиция растащила в разные стороны трёх отчаянно дерущихся людей. Ими оказались хозяин местной хлебной лавки Мукомолов, бродяга, заросший седой бородой, и ещё неизвестный человек с измученным лицом.

Исполатов подошёл к последнему незнакомцу, одетому в сильно изношенную, но ещё довольно щегольскую одежду и внимательно оглядев его со всех сторон, сделал недовольное лицо.

— Франтов, что Вы тут делаете?

Франтов посмотрел на Исполатова с такой злобой и ненавистью, что стоявшей вдалеке и видевшей этот взгляд Аглаиде Афанасьевне стало откровенно страшно. Исполатов же не повёл даже бровью и продолжал наступать на него.

— Я повторяю свой вопрос: Что Вы тут делаете?

Франтов молчал, тяжёло дыша и трогая языком разбитые в кровь губы. Бродяга же пытался вырваться из рук державших его полицейских. И тут заговорили одновременно полицмейстер и Мукомолов.

Полицмейстер:

— Вы знаете этих людей, господин Исполатов?

Мукомолов:

— Я прошу прощения за вторжение и драку, но этот человек украл у меня два каравая хлеба, — указал он на так ничего и не сказавшего бродягу. Ладно бы он попросил даром. Я вижу, что он человек бедный. Но он выхватил хлеб прямо из корзины, приготовленной для отправки другим покупателям, и пустился наутёк. Господин Франтов как раз был в то время в моей лавке и бросился тоже вслед за вором. Мы догнали его уже когда он проник в Ваш сад, видимо собираясь здесь скрыться от преследования. Я прекрасно знаю Вашу дачу, — поклонился Мукомолов в сторону Аглаиды Афанасьевны, — и был крайне обеспокоен Вашей безопасностью. Я начал его увещевать вернуть хлеб и уйти из Вашего сада, но он не слушая меня принялся драться и весьма болезненно. Нам пришлось защищаться, — докончил он, прижимая ладонь к стремительно багровевшей щеке.

Полицмейстер, державший Франтова и внимательно слушавший Мукомолова, видимо ослабил хватку, так как Франтов рывком освободился и бросился теперь на Исполатова. Исполатов, словно ожидавший нападения, мгновенно поймал его занесенную для удара руку и слегка завел её в сторону и назад. Франтов рухнул на колени и зарыдал от бессилия и боли.

— Исполатов, ты меня погубил! Всю жизнь изломал! Ненавижу тебя!

У Аглаиды Афанасьевны наконец прорезался голос и на удивление, вместо того, чтобы упасть в обморок от вида этой безобразной сцены, она наоборот обрела ясность мыслей.

— Господа, что здесь происходит? Я требую немедленных разъяснений.

— Я так понимаю, что всем нам здесь требуются разъяснения. Боюсь, что немедленно получить их не удастся. Аглаида Афанасьевна, дабы не беспокоить Вас более, мы все проследуем в участок. Павел Андреевич, Вас я попрошу также следовать за нами, — вмешался второй полицейский.

Павел Андреевич коротко кивнул и подошёл затем к Аглаиде Афанасьевне.

— Я очень расстроен, что всё это произошло на Ваших глазах. Это просто ужасно. Как Вы?

— Кто этот человек? Почему он кричал, что Вы сломали ему жизнь? — твердо глядя ему в глаза, спросила Аглаида Афанасьевна.

— Павел Андреевич, мы ждём Вас! — поторопили его одновременно оба полицейских.

— Простите, мне нужно идти. Обещаю, что всё в подробностях расскажу Вам позже. Верьте мне, прошу Вас.

Аглаида Афанасьевна ничего не ответила и лишь скомкала рукой конец шелкового шарфа.

От шума и криков проснулись дети. Они выбежали из дома и с любопытством вертели головой в разные стороны. Даже всегда невозмутимая няня обеспокоенно выглядывала из растворенного окна.

Самая младшая — трёхлетняя Ольга — подбежала к матери и, обняв её за колени, спрятала лицо в складках её платья. Аглаида Афанасьевна осторожно разжала её маленькие ручки и опустившись перед ней, крепко обняла малышку, сладко пахнущую солнышком и молоком.

— Ты испугалась, милая?

— Нет. Я хочу булочку, а няня не разрешает. Говорит, что нужно прежде помолиться и съесть кашу.

— Няня права. Сейчас мы все вместе помолимся и позавтракаем, — с улыбкой сказала Аглаида Афанасьевна.

Девятилетний Коля, старший из мальчиков, хмурил брови совсем как отец. В руках у него были лук со стрелами, подаренные ему на недавние именины.

— А я не буду есть, я хочу стрелять из лука.

Аглаида Афанасьевна обняла и его. Тогда подбежали и остальные дети и быстро заключили мать и друг друга в объятия. Аглаида Афанасьевна в центре этого круга, стиснутая крепкими поцелуями, тёплыми ладонями, ворохом кудрей, бантиков и тёплого дыхания, не выдержала такого напора любви и с хохотом упала на траву.

Остаток дня она провела с детьми в играх и заботах, совершенно забыв об утренней весьма неприятной сцене.

Во время вечерней прогулки к ним зашли Мятниковские.

— Дорогая, это ужасно, это просто ужасно! Весь дачный поселок гудит, как растревоженный пчелиный улей. Расскажи, пожалуйста, скорее все подробности, — взволнованно говорила Елена Андреевна.

Аглаида Афанасьевна пожала плечами.

— Я думала, что Павел Андреевич вам всё рассказал. Я мало чего знаю.

— Он провёл пол дня в участке и потом сразу уехал в город.

Борис Бенедиктович радушно провел гостей в беседку.

— Да, неприятная история. Надеюсь, что скоро всё прояснится.

Аглаида Афанасьевна пошла распорядиться насчёт чая и привычно вздрогнула, увидев Исполатова возле сирени.

— Я обещал Вам всё рассказать. Так что спешу скорее исполнить своё обещание.