Филиант

Мария Фомальгаут

А вы знаете, кто убил понедельник?А откуда дует ветер, который приносит сказки?А как найти лес, который заблудился в лесу?А кто отверг саговник?А куда пропал кораблет?А что снится замку?А в какой коробке лежит лето?А какое лицо у осени?А на каком этаже живет старость?Вот и мы не знаем…

Чимэг

Нам налево нельзя.

Там нет меня.

И направо нельзя.

Там нет Чимэг.

И прямо нельзя.

Там есть и я, и Чимэг, но мы не нужны друг другу.

И уж тем более нам нельзя назад.

Потому что там хан.

Выбираем извилистую дорожку, которую я присмотрел еще позавчера, прислушиваемся, — не сразу слышим топот копыт сзади…

Поблёскивает сабля палача, еще не обагренная моей кровью.

— Где ты был? — вопрошает хан, — куда ты шел?

Хан… если это малехонькое недоразумение вообще можно назвать ханом, крохотный властитель, властителишко со своей бандой головорезов, который даже армией назвать нельзя. Это я только думаю, этого я никогда ему не скажу, но кажется, он догадывается, о чем я думаю…

— Я… в степь… заплутал… овцу искал…

Вру, как дышу, даром, что не было к меня никогда никакой овцы, да какое это имеет значение, тут любое вранье сойдет, самое дерзкое, самое безумное, самое наглое. Даже если скажу, что ходил охотиться на дракона — и то сойдет, сгодится, даром, что драконы в степи не водятся, они ближе к горам…

Играют блики солнца на сабле, еще не залитой моей кровью, путы больно впиваются в запястья.

— Ты шел на запад, — говорит хан, не то мне, не то куда-то в пустоту — ты ехал на запад, не так ли?

Понимаю, что отступать бесполезно.

— На запад.

— Ты ехал на запад… с Чимэг…

— Я встретил её… случайно…

— И что же Чимэг, звезда сердца моего, случайно делала в чистом поле? Без лошади?

— Её лошадь… пала… сломала ногу… я вызвался подвезти её…

— И где же её мертвая лошадь? Да что ж ты несешь, исчадье ада, отрезать бы тебе лживый твой язык! Вы ехали на запад… зачем? Зачем?

Хочу ответить, что нам можно ехать на запад, что нет такого, чтобы нам нельзя было ехать на запад — не отвечаю, понимаю, здесь это не прокатит. Вот хану нельзя на запад, это да, там, ближе к западу, начинаются сюжеты в которых хана нет вообще. И Аяна там нет вообще, а Аян не знал, побежал со всеми, еще когда вместо настоящих мечей и сабель играли палками, кто со мной, все со мной, а ты чего, трусишь что ли, ах-ха-ха, зайчишка-трусишка, айда с нами, айда, айда… И Аян бежит со всеми через тонкие, едва ощутимые грани, где кончается одна история и начинается другая, чуть-чуть не такая как наша — и на этот раз это самое чуть-чуть в том, что Аяна нет…

…нет…

— Аян! Ая-а-а-н! Ая-а-а-н!

Надрывный, до слез, голос матери в ночной степи.

— Где Аян? Где братец? Вы вместе были, братец твой где?

Что-то реву, что-то второпях отвечаю, а мы туда-а-а-а пошли-и-и, а тама не сте-епь, а тама ле-е-ес, а тама грибы во-о-от такуущие, а Аян маленький у юрты остался, а то мало ли там чего в лесу-у-у… Мать ругается, чего оставил маленького, и на Эрдэнэ ругается, чего за маленьким не уследила, и снова рыдает, Аян, Аян, Аян… я говорю что-то — осторожно, почти шепотом — а давай пойдем мы все, а давай поищем Аяна — мать гневается, ух, тебя еще не хватало, чтобы ты пропал, у-ух, придет отец, ух, задаст вам всем…

…перевожу дух, обошлось, пронесло.

Никто и не пойдет туда, неведомо куда, никто и не будет проверять, что в этой реальности Аяна не было. Вечером собираются у костров, говорят про страшных алмасов и шулмасов, про страшного колчина, которые рыщут по степи, уносят детей…

Сжимаю зубы, может, и здесь обойдется, может, поверит хан (да что хан, мелкий ханишко, не сегодня-завтра теряющий власть), может, замешкается, а там, глядишь, и свергнут его братья, а что его братьям до меня и драгоценной моей Чимэг — будем надеяться, ничего, и мы снова поедем с ней на запад…

…тянется по ветру дым от костра.

Смотрит на дальние горизонты Сохор Тарба пустыми глазницами…

— Сказки… — говорит чуть с хрипотцой — много сказок… вест мир уже, считай, сказками усеян… где одна сказка кончается, там другая начинается, и пошло, и пошло… тесно им уже, друг на друга лезут… вот в нашей сказке мальчик в степи пропал, думали, колчин его забрал, а оказалось, дядя от племянника избавился, чтобы власть захватить… А вон за той горой, — слепец показывает куда-то на север, — там и правда колчин мальчика забрал, там по-другому сказка пошла… А вон за рекой там малец в степь сбежал, запрятался, чтобы на дядю его подумали, да казнили дядю… а там и вернуться решил малец, да не успел, дикие звери его там растерзали… сам себя наказал… а вон там мальца дракон унес, дядя его спасать ходил… — Сохор Тарба задумывается, видит что-то невидимое, не подвластное нашим глазам, — много сказок есть, много… вот про меня тоже… черная оспа пришла, кто здоровый был, те бежали, меня оставили… тело все как в огне горит… думаю, срок мой вышел, пора уже в подземные края к Эрлик-хану… а Эрлик-хан смиловался, домой отпустил… сказал, возьми с собой, что душа пожелает… много чего там было, ой, много… а я выбрал сказки… — голос слепца чуть теплеет, — много сказок, не счесть… А вот дальше граница там, а дальше история, только я уже не Сохор Тарба, а Дуранте Дельи Альигеро, и спускался я по кругам подземного царства… А от той истории новые ростки пошли, вон… ла комеди хумани… инферно какое-то там… далеко уже, не знаю я толком… там меня уже нет, меня туда нельзя, где меня нет… ты смотри, малец, если в какой сказке нет тебя, ты в такую сказку не ходи, а если в какой сказке убили тебя, то и подавно, нечего там тебе делать…

–…поехал на запад с драгоценной моей Чимэг, исчадье ада… — хан (да что хан, мелкий ханишко) смотрит на меня со страхом и ненавистью, — почему на запад? Потому что не было меня там? Так, да? Отвечай, исчадие ада, не было меня там? Да?

Понимаю, что уже не отвертеться:

— Да… да…

Взмахивает клинок.

Мир замирает в ожидании неведомо чего…

Хромой Тимур смотрит на меня узкими глазами:

— Видел, значит… видел края, где меня нет… много мест исходил, много чего видел… а еще чего видел?

Спохватываюсь. Только сейчас понимаю, что у меня есть козырь, такой козырь, что мало не покажется…

–…великий хан…

…усмешка.

–…я видел края, где ты станешь величайшим властителем, множество земель подчинятся тебе!

— Врешь? Врешь, чтобы увести меня туда, в историю, где меня нет?

Кровь приливает к щекам — назад, назад, тп-р-ру, стоять, никто не должен знать, что я вру…

— Это правда, Великий хан… там… за холмами…

Сжимается сер…

…ется сердце, ну пожалуйста, пожалуйста, пусть мне повезет, пусть там за холмами будет сказка, в которой хана нет, пусть, пусть…

…стук копыт.

Хромой Тимур пришпоривает коня, замирает возле меня:

— Ай, молодец, ай, удружил так удружил! Проси, чего душа хочет, ничего не пожалею для любезного друга!

Не верю себе, неужели и правда там, за холмом открылась сказка, в которой Хромой Тимур, упавший с лошади, стал властелином мира…

…некогда рассуждать, некогда задумываться, говорю то, что вертелось на языке так давно:

— Чимэг…

— Ай, будь по-твоему, забирай свою Чимэг, пусть вам счастье будет! — скачет туда, в пустоту неведомой сказки, — не понимай лихо-о-ом!

–…да как же… как так-то? — Сохор Тарба смотрит на меня в ужасе, кажется, вижу его взгляд, хотя быть не может у него никакого взгляда…

— Что же… негоже Хромому Тимуру становиться безжалостным тираном, хорошо хоть не в нашей сказке, а в другой…

— Ты сказал… что повел его туда… — Сохор Тарба безошибочно показывает в пустоту горизонта, куда уходит солнце, — да? Да?

— Да, и…

— Да как же ты не понимаешь, что не сказка там! Не сказка!

— Да как не сказка, я же видел, там…

— О-ох, что ж ты наделал, горе ты мое… ох, непросто тебе будет выгнать оттуда завоевателя… ох, непросто…

Сжимаю зубы:

— Выгоним… обязательно… вернем его сюда… клянусь… вернем…

Чувствую, что краснею, хорошо, что он не видит, как я краснею, хорошо, что не знает, что никудашеньки-никуда я не пойду, останусь здесь в сказке, которая наконец-то стала доброй, в сказке, где нет Хромого Тимура, где я навсегда останусь с драгоценной моей Чимэг…

…просыпаюсь — обнимаю спящую Чимэг, мягкую, теплую, родную, отгоняю от себя непонятный сон, откуда он вообще взялся, какие-то пирамиды из черепов, горы черепов на выжженных пустошах насколько хватает глаз. Надо бы оберег повесить от дурных снов, ладно, успеется…