Неевклидовы люди

Мария Фомальгаут

Неевклидовы люди… Люди. Неевклидовы. Вот написал это и зачеркнул. И снова написал. И снова зачеркнул. Потому что вот как можно объяснить, кто такие – люди еквлидовы и неевклидовы? А объяснять придется… Я, правда, не знаю, кому…

Два голема

Сердце, пронзенное стрелой.

Здесь.

На камне.

И всё бы ничего, если бы до людей не было миллиарды километров. Или сколько там, я не знаю.

Смотрю, еще пытаюсь найти какие-то доказательства, что это ветер так выветрил камень, или еще что, — да нет, не ветер, не еще что, так и есть, сердце, пронзенное стрелой, как на скамейке в парке.

Здесь.

За миллионы километров от Земли.

Выхожу на связь. Делать нечего, выхожу на связь, хоть голос меня не слушается, и руки меня не слушаются, трясутся, че-р-р-р-т, вот и вся подготовка псу под хвост…

Слушаю вас.

Это шеф. Как-то спокойнее становится, когда рядом шеф, сейчас скажет, что делать, да ничего он не скажет, что делать, заорет, а-а-а, здесь решения принимаете вы… А если сам начнешь решать, что делать, куда идти, так выволочку получишь, что своевольничал.

— Э-э-э… тут на камне… сердце, стрелой пронзенное…

— Ой, как хорошо… друг мой, а я вас что просил искать?

— Зве… звезды. Нарисованные.

— Ой, как хорошо, запомнили. Звезды. Сердце от звезды отличить можем? По геометрии-то что в школе было?

— Тройка.

— Ну вот, целая тройка была… значит, отличим… давайте… ищите…

— А… а можно вопрос?

— Нужно.

— А… откуда тут сердце со стрелой взялось?

— Люди нарисовали, откуда…

— А… здесь же людей не было никогда, вы сказали.

— Не было, откуда здесь люди, кто ж на пустую планету попрется…

— Но люди нарисовали.

— Нарисовали.

Звезда.

Нет, не звезда.

Вернее, звезда, но не такая звезда. Не семиконечная, которую мне шеф показывал, а какая-то о шести концах, два треугольника, положенные друг на друга, это называется… сейчас вспомню… звезда Давида это называется, вот как.

Не то.

Еще сердце, пронзенное стрелой. Еще какие-то каракули, с трудом угадываю слова, Алексей… Иваничко… 2013 г.р….

Не то.

Отчаянно стараюсь отогнать от себя проклятую мысль, что не может здесь быть никаких надписей, потому что людей здесь не бывало… никогда…

Голем.

Вот как это называется. Голем. Было что-то такое в пражских легендах, существо какое-то глиняное, ходило туда-сюда, неприкаянное, вернее нет, сначала своему хозяину служило, а потом, когда хозяин умер, Голем ходил-бродил сам по себе…

Или нет, он убивал кого-то вроде…

Надо же, я еще думать могу, я еще что-то вспоминать могу, еще стою, вспоминаю, когда нужно дать деру, и чем быстрее, тем лучше, если вообще успею от него убежать…

Если успею…

Он приближается ко мне. Шаг-шаг, шаг-шаг, тум-тум, тум-тум, беззвучно ударяет ногами в песок, беззвучно, потому что здесь нет воздуха, но я ногами чувствую его шаги по песку, тум-тум, тум-тум, тум-тум…

Голем.

Бегу. Надо бы еще подумать, откуда здесь Голем, только некогда додумывать, бежать надо от каменного чудовища, бежать…

Тум-тум. Тум-тум.

Так бывает в страшном сне. Когда надо проснуться, и не просыпаешься, спотыкаешься, падаешь в песок, встаешь, снова бежишь, бежишь, бежишь…

Портал.

Он кажется бесконечно далеко, он и есть бесконечно далеко, до него бежать и бежать, легко сказать — бежать, когда страх парализует тебя…

Нет, к этому меня не готовили. Учили, что делать, если разгерметизация, если портал сдох, если обесточивание, если на планете озера с серной кислотой горят, а скафандр на жару такую не рассчитан, это учили.

Но про такое как-то не рассказывали, что за мной Големы будут бегать.

Сворачиваю налево, направо, плутаю в лабиринте камней, черр-р-рт, где этот проклятый портал, должен быть портал. С размаху впечатываюсь в стену, откуда здесь стена, не было же стены, да как не было, всегда была, дорогу правильную надо было выбирать…

Тум-тум, тум-тум, тум-тум.

Там. Сзади.

Оглядываю стену, должен же быть выход, выход-выход-выход, стена, расступись… Стена не расступается, оглядываю надписи на стене, вижу семиконечную звезду, вот она, родимая, да-а-а, поздновато я её увидел…

Тум-тум, тум-тум-тум-тум.

Совсем близко.

За спиной.

Оборачиваюсь, смотрю на груду камней, которая приближается ко мне.

— Чего надо-то?

Не сразу вспоминаю, что он меня не услышит.

Тум-тум, — Голем проходит мимо, утыкается в стену.

Рисует на стене семиконечную звезду.

И еще одну.

И еще.

Спохватываюсь, выхожу на связь.

— Слушаю вас.

— Я… это… я звезды нашел. Семиконечные.

— Много?

— Порядочно.

— Так. Теперь меня слушайте. Внимательно. Вы посмотрите, где этих звезд больше всего…

–…и кто их рисует, я тоже нашел.

— Да вы что?

— Ага… Голем.

— Го… чего?

— Голем… ну… чувак такой каменный в Праге…

— А-а-а, ну-ну… Вот что… вы этого Голема ко мне привести можете?

Вздрагиваю.

— А… он же…

— Чего?

— Убьет он Меня. И вас.

— Чего он меня убьет, он что, на людей бросается?

— Да нет…

— А нет, так чего боитесь-то…

— А он на стенах рисует…

— Пусть, пусть рисует…

Хочу спросить, а зачем ему вообще тогда доску покупали, если все равно все стены изрисовал.

Не спрашиваю.

Не мои проблемы, в конце-то концов.

— Вы там смотрите хорошенько, что он рисует…

— Звезды. А вот, еще буквы пишет, А, Эл…

— Алюминий?

— Не-е, по-русски…

— Ну следите, следите…

Не выдерживаю.

Спрашиваю то, о чем хотел спросить с самого начала:

— А… а Голем откуда взялся?

— А, Голем-то… Вы извините, мы вас туда работать забросили, даже толком не сказали, что к чему… долгая история…

— А я истории люблю. Особенно долгие.

— Ну что… с квантовой физикой дружим?

— Ага, выпиваем вместе по пятницам.

— Вот-вот. Ну так вот… Есть такое дело, свойства одной частицы можно передать другой частице… на расстоянии.

— Ага.

— Чего ага, по физике-то в школе что было?

— Тройка.

— Ну вот, целая тройка была, значит, поймете. Ну и вот. В прошлом веке то же самое с людьми делали…

— Чего делали?

— Сознание одного человека могли передать другому… и неодушевленному предмету тоже могли передать.

— Я такое в книжке какой-то читал, там ужасы всякие были.

— Ой, молодец, книжки читает, по чтению-то поди пятерка была?

— Тройка.

— Ну вот, целая тройка. А по астрономии что?

— А не было у нас астрономии.

— Правильно, зачем её учить, Земля же на трех слонах стоит…

— На четырех. А те на черепахе.

— Вот-вот… Ну вот, находили в космосе планету… для исследования…

— Ну-ну…

— Находили на ней глину какую или песок…

Догадываюсь:

— И в неё сознание человека подключали, да?

— Вот-вот. Много таких вылазок было…

— А сейчас чего так не делают? А-а-а, ну да, порталы же появились.

— Ну да, во-первых, порталы. А во-вторых секрет утерян.

— Ничего себе, это кто ж так технологию продолбал…

— Да никто не продолбал, жива технология, мы всё по ней делаем, и не получается ни хрена…

— А разработчик…

Не договариваю, уже догадываюсь, что случилось с разработчиком.

— Умер.

— А вы, значит, голема хотите разобрать? Посмотреть, как он устроен там?

— Не догадались. Думаем, думаем… Чего по логике-то было?

— Тройка.

— Ну вот, целая тройка, значит, догадаетесь…

— А-а-а… это и есть разработчик этот?

— Он самый. Вот и надо из него инфу вытянуть…

Осторожно, бочком-бочком подбираюсь к Голему:

— Э-э-э… Вы нам помогите пожалуйста… вы эту телепортацию открыли… квантовую… ну, не квантовую, не знаю, какую…

— Не слышит он вас.

— А как ему, написать надо?

— Никак ему не надо, не поймет он…

— Тогда как же…

— А вот. Смотрите, что пишет… может, напишет чего…

Голем старательно выводит на стене звезду о семи лучах.

— А мне биографию его посмотреть можно?

— Да нету там ничего, смотрели уже.

— А всё-таки… посмотреть хочу…

— Друг мой, а ничего, что сейчас три часа ночи? У вас по поведению что в школе было?

— Двойка.

— Ну вот, целая двойка была. А старого человека среди ночи будите. Так что вы хотели-то?

— Он всё на стенах пишет А-Л-И…

— И?

— Так я тут биографию его посмотрел… была у него такая, Ализабет.

— Жена его?

— А черт их знает, я только фотку ихнюю нашел…

— И при чем она тут?

— А вот… он всё на стенах пишет, Али, Али…

— Шеф фыркает.

— Скучает.

— Ну…

— Так может, это… найти её, дамочку-то?

— Так в сырой земле уже лежит тел двадцать как… Хотя… постой. Найдем мы девчонку его… найдем…

— Ну что, парень, ты у нас задания сложные выполнять умеешь, я вижу…

Настораживаюсь. Не люблю я, когда так говорят, не люблю.

— Дамочку-то мы его нашли…

–…в земле?

— Не-ет… тут другое. Дамочка-то эта тоже космос исследовала…

— Она там? На той же планете?

— Да в том-то и дело, что не на той же. Вот теперь её ищи-свищи…

— Буду искать… свистать.

— Ну, молодец… удачи…

Слышу иронию в его голосе, мол, ну-ну, чёрта с два ты чего найдешь…

— Ну что… идите ко мне…

Это шеф. По интонации понимаю, что ничего хорошего меня не ждет. Иду, еще надеюсь, что обойдется, интересно, как оно обойдется…

— Как вы дамочку-то его упустили?

Делаю вид, что очень удивлен.

— Какую дамочку?

— Да его дамочку, какую, какую…

Опускаю голову.

— Виноват.

— Чего виноваты, вы только вид не делайте, что её не узнали.

— Честно. Не узнал.

Не умею я врать, не умею, видит он, что я вру, насквозь видит…

— Так зачем вы её упустили-то?

— Да… растерялся как-то…

— Врите больше, растерялся он, никогда не терялся, а тут нате вам… Так всё-таки, что случилось-то?

— Я…

Понимаю, что не смогу ответить.

— Ладно, неважно, всё равно поймали её уже…

Меня передергивает.

— К-как поймали?

— Да другие-то в отличие от вас ушами не хлопают, или чем вы там хлопали, почему упустили…

— Вы… постойте, вы их вместе не…

–…свели, свели, устроили им свидание…

— Разгоните их… немедленно разгоните, слышите?

— Да что такое, они же…

— Разгоните! Разведите их по комнатам, немедленно! Где они? Где…

— Да вон, в комнате…

Распахиваю дверь, смотрю на груду камней.

— Опоздали, чер-р-р-т…

— На что… опоздали?

— На что, на что, вы хоть понимаете, что это она разработками занималась, а он так… на подхвате?

— Ну да?

— Да ну. Он её убил потом… из зависти…

— Это вы с чего взяли?

— С того… записи их разбирал, документы старые… он потом все её разработки себе присвоил, типа он такой крутой…

— Слушайте, вы меня разыгрываете…

— Если бы… так что напрасно вы их вместе свели, теперь мы вообще никогда ничего не узнаем…

Мой начальник вздрагивает.

— Узнаем. Всё узнаем. Еще соберем её, еще склеим… может быть…

— Легко сказать, как склеим, он теперь и не подпустит к ней…

Шеф смотрит на меня. Насмешливо:

— Да вы что, Голема одолеть не сможете?

Здесь нужно сказать нет. И не говорится нет.

Тум-тум, тум-тум.

Приближается Голем.

Выхожу на битву…