Воспоминание о Вальсе

Мария Фомальгаут

Орлой приходит в себя, Орлой думает, кто он, что он, вспоминает, что он – Орлой, и время показывает. Ну, конечно, не только Орлой, еще и кнедлики, еще Совиная Мельница, еще две башни, еще Вепрево Колено, еще фигуры из стекла, еще три черта со скрипками, еще дефенестрация, еще много еще чего…

Город с качелькой

0

А я построю город на Луне.

Это когда меня спрашивали, кем я хочу быть, что я хочу делать.

А я говорил:

— А я построю город на Луне.

И все охали, ахали, ах, какой мальчик умненький. Ну, это поначалу все охали-ахали, лет до десяти, потом-то началось, а-а-а-а, ты бы про учебу поду-у-у-ма-а-а-ал, а ты — ы-ы-ы….

А я.

А я построю город на Луне.

1

…визг тормозов…

Рев клаксона…

Делла вырывается из-под колес, каблук поломала, каблук-каблук-каблук, ковыляет прочь, кто-то сзади орет, куда под колеса прешь, ответить бы ему что-нибудь такое, обидное такое, да некогда, да не до того, да пошел он…

Делла спешит, надо домой, прочь-прочь-прочь с промозглой улицы…

Люди в форме выходят из темноты, ведут за собой неприметного человечка, вопросительно смотрят на него, он показывает на Деллу.

Делла хочет спросить — а что такое, не успевает, люди стреляют, все, разом, мир летит кувырком, Делла падает, чер-р-р-рт, больно, бежать-бежать-бежать, легко сказать — бежать, это от хулиганов от каких-нибудь убежать можно, а тут стреляют, а тут…

Второй каблук летит к чертям, Делла бежит босиком, разбрызгивает лужи, что-то вонзается в ногу, чер-р-р-т, больно, бежать-бежать-бежать, и не остановишься, и не спросишь уже, что я вам сделала, не спросишь…

Визг тормозов.

Свет фар за пеленой дождя.

Распахивается дверца, слабый шепоток:

— В машину. Быстро.

Делла шарахается, как черт от ладана, Делла слышала страшилки какие-то, как девушек в машины затаскивают, но чтобы вот так, чтобы средь бела дня…

— Дура ты, хочешь, чтобы пристрелили тебя к ядреной фене?

Делла прячется в машину, хлопает дверца, автомобиль срывается с места.

— А… спасибо.

— Да не за что.

— А мы куда?

— А домой.

— А домой куда?

— А на Луну.

— А если серьезно?

— И я серьезно…

— А тама города есть?

Малява показывает на здоровенный диск Луны над башнями.

Киваю:

— Будут.

— А ратуша будет?

— И ратуша будет.

— А парк будет?

— Будет, будет.

— А качелька будет?

— И качелька будет.

— А… а мы с тобой будем?

— И мы будем.

2

— Документы ваши.

Келлер еще надеется проскользнуть мимо поста, еще надеется, что все обойдется, что не ему это крикнули, не ему…

Гражданин, документы ваши…

Келлер оборачивается. Обреченно подает руку, как всегда спрашивает себя — почему руку, вроде как в голове это должно быть, да ничего оно не должно…

Страж порядка хочет проверить сам, спохватывается, подобострастно смотрит на неприметного человечка в углу. Келлер настораживается, где-то он видел этого человечка, где-то, где-то…

Черт…

Неужели сам…

Спину прошибает холодный пот, вот только этого еще не хватало… Келлер отчаянно пытается вспомнить, что делать в таких ситуациях, есть какие-то советы, подумайте о чем-нибудь приятном, вспомните что-нибудь хорошее из своего детства, как назло, только плохое вспоминается, и приятного ничего, ну не считать же за приятное вон, в витрине самолет игрушечный, это хорошо, но не настолько хорошо. Да и вообще, кто сказал, что это помогает, тут больше на уровне суеверий, чем конкретных советов…

Келлер протягивает руку.

Сам сдержанно пожимает руку Келлера, смотрит, нет, не так смотрит, как обычные люди смотрят, а по-своему смотрит. И враки это все, ничего у него глаза не закатываются, и не светятся, и кровь из носа не течет, и не бьется он в конвульсиях, и…

Конец ознакомительного фрагмента.