Воспоминание о Вальсе

Мария Фомальгаут

Орлой приходит в себя, Орлой думает, кто он, что он, вспоминает, что он – Орлой, и время показывает. Ну, конечно, не только Орлой, еще и кнедлики, еще Совиная Мельница, еще две башни, еще Вепрево Колено, еще фигуры из стекла, еще три черта со скрипками, еще дефенестрация, еще много еще чего…

© Мария Фомальгаут, 2018

ISBN 978-5-4493-4933-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Безбенная осень

Высветилась полная луна.

Осень в этом году безлунная.

Лунная осень — но безлунная.

Так думает Бен.

Бен смотрит и думает, какая будет осень — такая или такая. Будет осень луны или осень без луны. Потому что это совсем-совсем-совсем разные осени. Осень Луны — она трепетная, радостная, наполненная восторженным ожиданием. Осень без Луны — она мрачная, она отчаянная, она такая, что надо смириться, просто смириться, пережить, просто пережить это безлунье, как смирится, как пережить, легко сказать, невозможно сделать…

Бен смотрит на осень, выбирает осень — лунную или безлунную. Потому что осени на выбор две, а осень одна, разрывается осень на части, не знает, какой ей быть. Бен думает, где осень разрывается — в его сознании или по-настоящему, и что будет, когда осень рассыплется на куски, — Бен сойдет с ума или разлетится вдребезги весь этот мир…

Укажите ваше имя.

Укажите ваши места работы.

Посещали ли вы раньше Луну?

Бен думает, сколько в следующем году у него будет осеней. Если на Луну не пустят, осень будет одна. Безлунная — но осень. А вот если пустят, то у Бена может получиться две осени, сначала осень на земле, потом осень на луне. Это если Бена позовут на Луну зимой. Или вообще не получится ни одной осени, потому что Бена позовут на Луну как раз осенью, когда на Луне еще лето.

И вот это тоже убивает Бена, что он не знает, сколько у него будет осеней. Бен думает. Можно сначала пережить осень на Земле, потом осень на Луне, потом вернуться на Землю, но уже на другую сторону, там осень, потом снова на Луну, только уже на обратную сторону Луны, там тоже осень… И будет у Бена всегда осень.

…мы рассмотрели ваше заявление, и у нас возникли следующие вопросы относительно ваших данных:

Вы уверяете, что родились в 1859 году, что никак не может соответствовать истине, потому что сейчас 2049 год, а это значит, что вас просто не может быть в живых.

Далее Вы пишете, что были убиты в 2030 году, что так же не может соответствовать истине, потому что Вы живы сейчас.

В связи с этими и другими данными мы вынуждены отказать Вам в разрешении на посещение Луны.

С уважением, мистер Клок.

Бен всё понимает.

Осень будет безлунная.

Все-таки пишет опровержение, сам не знает, зачем.

…от вас могут потребовать доказательства: например, если вы скажете, что работаете, у вас могут спросить, с чего начинается ваш рабочий день, что вы делаете, когда приходите на работу.

Бен задумывается. Представляет себе, как он ответит:

— Я не прихожу на работу. Я всегда на работе.

— С чего начинается ваш рабочий день?

— Он не заканчивается.

Мистер Клок задумывается, мистер Клок не верит, что-то тут не сходится, темная лошадка этот Бен, очень темная, что-то замышляет этот Бен, понять бы еще, что. Мистер Клок спрашивает:

— Вот здесь указана ваша деятельность до две тысячи тридцатого года… чем вы занимались с тридцатого года по настоящее время?

Бен мнется, Бен не знает, что ответить.

Вы что-то скрываете?

Послушайте, я правда не знаю.

Клок сворачивает воображаемый разговор. Думает, кто он, мистер Клок, который представил себе Бена, или Бен, который представил себе мистера Клока. Не знает.

Мистеру Клоку не нравится Бен, темная лошадка этот Бен, очень темная. И в то же время — нравится. Мистер Клок любит тайны, мистер Клок всю жизнь мечтал о тайнах, пусть этот Бен задумает что-то плохое, а мистер Клок его разоблачит, и мистеру Клоку будет почет и уважение. Или, наоборот, Бен попал в беду, а мистер Клок ему поможет и разоблачит злодеев, из-за которых пострадал Бен. Или… или много еще всяких «или».

Клок не знает, какая в этом году будет осень, осень хорошего Бена или осень плохого Бена. Осень плохого Бена, она простая и понятная, ровная и гладкая, светлая и чистая, Бен плохой, мистер Клок хороший. А осень хорошего Бена будет темная и мутная, и ничего в ней непонятно будет.

Мистер Клок пишет ответ:

Вынужден отказать Вам в праве посещения Луны в связи с тем, что вы не существуете, поскольку на Земле согласно последним данным не осталось людей.

Задумывается. Размышляет, надо ли подписать — в связи с последней войной, или будет посолиднее — в связи с последними боевыми действиями. И про людей тоже как-то легкомысленно, надо — населения. Или — человечества. Или еще как…

Бен думает.

Осень будет безлунная.

И следующая.

И следующая.

И сле…

И все-все.

Или все-таки нет.

Бен пишет ответ, смотрит на осень, на облетающие листья, осень рассыпается напополам, осень не знает, какая она будет — осень с луной или осень без луны, бедная, бедная осень, что ей делать…

— Ну, конечно же! — мистер Клок хлопает себя по лбу, — как я мог не догадаться! Ведь на Земле не осталось людей! Вы не человек!

— Ну да… прошу прощения, там нигде не просили указать, что я не человек…

Ничего страшного… мне следовало проверить… — мистер Клок делает широкий жест, — добро пожаловать на Луну!

Бен осторожно входит на Луну, долго вытирает ноги, ищет, куда повесить пальто, не сразу спохватывается, что у него нет никакого пальто, потому что он не человек…

Мистер Клок показывает Бену луну, глубокие кратеры, лунные города, Море Ясности, а это вот прямая стена, нет, это не люди сделали, это она сама…

Бен осторожно спрашивает:

— А что… на Луне… больше нет никого?

— Увы, — мистер Клок сокрушенно вздыхает, — к сожалению, да.

Мистер Клок просыпается. Бена нет, еще бы был какой-то Бен, Бен там, на Земле, понять бы еще, что это за Бен, и что за осень будет, осень хорошего Бена или осень плохого Бена….

Утром осень ненадолго становится осенью луны — ровно до обеда, а потом как-то резко переходит в осень без луны, когда Бен ждет письма, ждет ответа от мистера Клока, ответа нет. В два часа пополудни ненадолго появляется лунная осень — когда приходит письмо, но тут же осень становится безлунной, когда Бен видит, что это браузер поздравляет его с днем рождения.

Еще с детства я знал, что буду разгадывать тайны, находить ответы на неразрешимые вопросы: возможно, именно поэтому я решил работать в миграционном отделе…

(из ненаписанной автобиографии мистера Клока)

Мистер Клок спускается в архив, воровато оглядывается, мистер Клок понимает, что его не ждут в архиве, ему нельзя в архив, мистер Клок ждет, что сейчас кто-нибудь распахнет дверь, крикнет торжествующе — ага, попался! — и Клок даже ненадолго забывает, что он один на Луне, совсем один. Перебирает воспоминания, одно, два, тысячу, находит…

Второй круг, второй круг, второй круг…

…требуем немедленного приземления…

Это Бену говорят.

…обвиняется в гибели последних выживших…

…Это про Бена говорят.

Клок понимает. На Клока наваливается осень плохого Бена, осень спокойная, ясная, размеренная, когда хороший мистер Клок разоблачил плохого Бена. Осталось немного, совсем немного — вычислить Бена, где он там, на Земле, а то Земля-то большая, а Бен маленький, ищи-свищи этого…

…стоп.

Бен.

Беджамин.

Мистер Клок открывает энциклопедию, перебирает Бенджаминов, Бенджаминов, Бенджаминов, спохватывается.

Франклин.

Ну, конечно, кто же еще.

Стоп-стоп, какой Франклин, какой Бенджамин, его давно уже в живых нет, давным-давно…

А вот.

Памятник.

Ну, конечно же, памятник, как же мистер Клок сразу не догадался. Мистер Клок умный, мистер Клок с самого начала знал, что будет разгадывать секреты и расследовать тайны. Мистер Клок выискивает на карте памятники, многонько нашел, ну да ничего, мистер Клок знает, что делать…

Клоку становится страшно — всего на одно мгновение, когда он поворачивает ключ в замке и нажимает ПУСК.

Ничего не происходит. Оно и не должно ничего происходить, происходит где-то там, на Земле, где мертвая пустыня от побережья Флориды до Калифорнии становится еще более мертвой пустыней.

Мистер Клок осторожно вычеркивает имя:

Бен.

Осень хорошего Бена и осень плохого Бена рассыпаются в прах, и появляется третья осень, осень, которую никто не ждал, безбенная осень, которая еще сама толком не понимает, какой ей быть.

Мистер Клок ложится спать, зачем-то вертит в памяти воспоминание Бена, снижение, снижение, на второй круг, на третий круг, на пятый, на десятый…

Воспоминание.

Еще одно.

Мистер Клок сжимает воспоминание о втором круге, протягивает Бену, Бен повторяет:

Ничего… я его приберегу… теперь это будет мое воспоминание…

А ты-то как с ним…

…а ничего… переживу…

Мистер Клок спохватывается, мистер Клок хочет вернуть бенную осень, хоть доброго Бена, хоть злого Бена, неважно, да не будет никакой осени злого Бена, только доброго, только… только не будет осени доброго Бена…

Мистер Клок посылает запрос. Просто так. В никуда. Надеется на что-то, сам не знает, на что, осень вздрагивает, настораживается, думает, а не стать ли ей ненадолго бенной осенью, осенью хорошего Бена…

БЕН НА СВЯЗИ

Мистер Клок не понимает. Темная лошадка этот Бен, слишком темная, только что был мертвый, и нате вам, живехонек…

Бен? — спрашивает мистер Клок.

Бен, — отвечает Бен.

А полностью?

Биг Бен.

Мистер Клок хочет хлопнуть себя по лбу, тут же спохватывается, что у него нет лба. Ну конечно, как он мог не понять, это же никакой не Бенджамин, и не Франклин…

Безлунная осень как-то моментально становится осенью лунной, наваливается своей лунностью со всех сторон.

…Уважаемый Бен, приглашаем Вас в увлекательное путешествие на Луну…

Бен не заставляет себя долго ждать, сбрасывает штепсельный разъем, ключ на старт, продувает двигатель азотом, закрывает дренажные клапаны, убирает кабель-мачту…

Пуск…

Зажигание…

Вспыхивает топливо…

Контакт подъема…

Биг Бен отрывается от земли.

Рвется в облака.

Мистер Клок хочет открыть дверь, но вспоминает, что на Луне нет никакой двери.

Биг Бен хочет вытереть ноги у входа, но вспоминает, что у него нет ног, и входа нет, хочет повесить пальто, но тут же вспоминает, что пальто у него тоже нет.

Мистер Клок хочет показать Биг Бену луну, спохватывается, что…

….нет-нет, Луна есть.

А спохватывается мистер Клок, потому что смотрит на Биг Бена, а где часы у Биг Бена, а нету часов…

Мистер Клок хочет спросить про часы.

Смотрит на самого себя.

Не спрашивает.

Понимает.

Медленно встает на место циферблат, медленно поворачиваются шестеренки, движутся стрелки, гулкие удары нарушают тишину — бом-м-м-м, бом-м-м-м, бом-м-м…

Висит луна.

На луне башня.

На башне часы.

Пришла лунная осень.

Осень доброго Бена.

— Вы писали? — спрашивает редактор.

Откашливаюсь:

— К вашим услугам.

— Скажите, пожалуйста… вот вы называете башню Биг Беном…

— Ну да.

— А часы на башне у вас называются мистер Клок…

— Ну да.

–…а известно ли вам, что на самом деле башня называется башней Елизаветы?

— Да?

–…а Биг Беном называются как раз часы!

— М-м-м… не знал, не знал…

— Дальше… вот вы пишете про осень на луне…

Меня передергивает. Уже готовлюсь признаться, что на луне никогда не был, и не знаю, какая там осень.

–…а вы в курсе, что на Луне нет осени, потому что лунная ось почти не наклоняется?

— Надо же…

— Откуда же вы родом, что не знаете таких элементарных вещей?

Понимаю, что меня раскусили. Жестко. Безжалостно.

Редактор повторяет:

— Откуда вы?