Испания, июнь 2015 года
В Фигерас Биркины прибыли ближе к обеду. Городок оказался небольшой, и объехать его получилось бы менее чем за два часа. Главной его достопримечательностью был, как и следовало ожидать, театр-музей Сальвадора Дали. Очередь из желающих приобщиться к сокровищам сюрреализма начиналась от старинного собора Святого Петра и тянулась змеей по всей улице, упираясь в двери музея. Кристина окинула взглядом томящихся на солнце людей и сразу же увидела знакомые лица.
— Ой, Прохор, смотри! Маринка Абрамова, мы вместе учились в институте! — воскликнула она, указывая мужу на невзрачную шатенку, застывшую в хвосте бесконечной очереди. — И рядом с ней профессор Горидзе! Знаешь, как мы его называли? Мышиный жеребчик.
— Почему жеребчик? — проследив за изящной ручкой жены, удивился Прохор. — И почему мышиный?
— Вот видите, дорогой мой любитель соцреализма, как плохо не знать классики? — радостно блестя голубыми глазами, уличила мужа Кристина. — Мышиный жеребчик — это выражение из гоголевских «Мертвых душ». А это, между прочим, школьная программа! — Она прикрыла глаза и нараспев процитировала: — «Чичиков непринужденно и ловко разменялся с некоторыми из дам приятными словами, подходил к той и другой дробным, мелким шагом, или, как говорят, семенил ножками, как обыкновенно делают старички-щеголи на высоких каблуках, называемые мышиными жеребчиками, забегающие весьма проворно около дам». Том первый, глава восьмая.
— Это потому ты такая культурная, что выросла у стен Кремля, — покаянно свесил на грудь курчавую голову Прохор.
— Это потому я культурная, что учительница литературы, старая грымза, заставляла нас учить «Мертвые души» наизусть, — рассмеялась Кристина. — За что я ей премного благодарна.
Конец ознакомительного фрагмента.
