Ненастоящая семья

Мария Манич, 2022

Мой будущий работодатель поставил условие: незамужним девушкам, да еще и с ребенком, нет места в фирме. Нужно было сразу отказаться от этой затеи и махнуть рукой, но я не из тех, кто сдается на полпути. Поэтому попросила бывшего одногруппника жениться на мне. Понарошку. Нашим родным так понравилась эта идея, что они решили сыграть настоящую свадьбу. Вот только дальше все пошло не по плану, потому что первая брачная ночь у нас вышла самая настоящая. Содержит нецензурную брань.

4 Глава

Я не планирую на него пялиться всё своё потенциальное свидание, если оно всё же состоится. Жорику лучше поддать газу. Однако никак не могу справиться с внезапным торнадо эмоций, не утихающих внутри со вчерашнего дня. Как? Просто объясните мне: как Дроздов мог так измениться? Ладно, вырос… я как-то читала один труд английских ученых, где они рассуждали о том, что в среднем мужчины растут до двадцати семи лет. Во что я не очень верю, иначе по земле ходили бы великаны противоположного пола. Но если представить… что Рома может ещё подрасти, тогда я буду дышать ему в пупок? Сейчас моя макушка достает ему примерно до подбородка, и, как мы успели выяснить вчера, наша разница в росте идеально подходит для поцелуев.

С ростом разобрались, а что он сделал с лицом? О его скулы можно порезаться, контур челюсти очерчен настолько чётко, что даже сейчас со своего места я вижу, как работают его лицевые мышцы. Губы у него полные, мягкие и сладкие. Так, стоп. Опять свернула не туда. А глаза… глаза всегда добрые, улыбающиеся и тёплые, за исключением тех моментов, когда Рома Дроздов смотрит на меня.

В открытую изучаю довольного и беспечного Дроздова ровно до тех пор, пока обзор мне не загораживает пухлая официантка. Приходится несколько раз моргнуть.

— Определились? — бодро спрашивает девушка, но, наткнувшись на мой взгляд, немного сникает. — Или позже подойти?

— Да, я выбрала, — произношу медленно и, вытянув шею, пытаюсь заглянуть за её плечо. Чего они там смеются опять?

Очень любопытно.

Рома у нас такой прямо юморист? Девицы дружно хохочут, будто и правда что-то забавное услышали, а не хотят перетянуть внимание рослого светловолосого красавчика на себя.

— У нас неплохой бизнес-ланч. На второе цыпленок карри, очень рекомендую.

Встрепенувшись, возвращаюсь взглядом к меню, которое не успела толком прочитать. Была занята совсем не тем и почти забыла о Жорике, который всё-таки решил уведомить о своём опоздании, скинув сообщение с очередной кучей смайликов.

— Я буду тёплый салат с лососем и грушевый фреш. Можно сделать музыку немного громче?

Официантка оборачивается на очередной раздражающий взрыв смеха моделей и понимающе улыбается, смотрит на меня с сочувствием и жалостью. Непонимающе таращусь на неё в ответ. Нечего меня жалеть. Мой кавалер, судя по пятничным пробкам потеет где-то там в своей новой машине. И я очень надеюсь, что Жорик Потапов сможет составить конкуренцию длинноногим девицам, в обществе которых отдыхает Дроздов.

После вчерашнего позора меньше всего я хочу выставить себя ещё большей идиоткой.

— Они тут давно сидят, — доверительно сообщает девушка. — Может, хотите пересесть? На втором этаже есть открытая веранда.

— Нет, спасибо.

Мне и отсюда всё слишком хорошо видно. Жаль только, ничего не слышно.

Не понимаю, почему Дроздов вызывает у меня такой животрепещущий интерес. До вчерашнего утра его персона волновала меня на ноль целых ноль десятых процента. А сегодня у меня, возможно, разовьётся косоглазие — так часто пытаюсь смотреть вправо, что через несколько долгих минут запрещаю себе даже поворачиваться в ту сторону.

Неужели всё дело в недо-поцелуе, который буквально вышиб почву из-под моих ног? Мы даже не поцеловались по-настоящему. Потёрлись намного губами друг о друга, попробовали на вкус. А воспоминаний столько, словно он засосал меня, как пылесос засасывает одинокий валяющийся под диваном носок.

Вздохнув, листаю ленту в социальных сетях и проклинаю опаздывающего Жорика, слишком болтливую Аллу с её навязчивой идеей сводничества и внезапно похорошевшего Рому, который никак не уйдет из кафе и из моих мыслей. Да что там похорошевшего, он буквально в один день превратился из скромного ботаника из моих воспоминаний на периферии памяти в сексуального фотографа с шестью впечатляющими кубиками на животе!

Откуда я знаю? Оттуда! Я прямо сейчас смотрю на них на экране своего телефона.

— Вот чёрт! — С громким стуком отбрасываю предательский гаджет на стол.

Моё терпение на исходе. Салата всё ещё нет, поэтому… в голову закрадываются мысли о том, чтобы сбежать.

— Лена! Ты ещё здесь!

Георгий вваливается в «Лофт» размахивая букетом из лилий. Не сразу узнаю его и даже пугаюсь. Вдруг это прикол какой-то?

— Жора? — спрашиваю, вероятно, у Потапова, который, широко улыбаясь, отрепетированным движением откидывает со лба длинную растрепавшуюся челку модной прически.

Прищурившись, слежу за его приближением. Узкие джинсы, футболка поло, белые кеды и виноватая улыбка на лице.

Это вселенский заговор? Почему вдруг все знакомые парни превратились в красавчиков? Когда мы виделись в последний раз, властелин козюлек страдал лишним весом, носил зелёную бандану и обожал клубничные молочные коктейли, которые я, к слову, терпеть не могу. Постоянно стонал, что ему жарко и он хочет в номер, поиграть в телефон. Мы тогда семьями отдыхали в Анапе и целых двенадцать дней провели бок о бок.

— Я, красавица! Боже, как я рад, Канарейкина! Извини, что опоздал. Это тебе!

Как назло, именно в этот момент блондинки решили взять перерыв и дружно потрескать салатные листья в своих цезарях.

Мой взгляд проскальзывает мимо лезущего обниматься Жоры и впечатывается в Дроздова. Который, обнаружив моё присутствие в одном с ним помещении, знакомо кривится, но отворачиваться не спешит.

Удержавшись от желания показать Роме язык или другую какую композицию из пальцев, я с трудом отворачиваюсь первой и, улыбаясь, принимаю белые пахучие цветы.

Естественно, чихаю.

— Будь здорова, Ленка!

— Спасибо. Очень красивые цветы, — говорю я.

С интересом рассматриваю парня напротив и откладываю букет ближе к открытому окну, игнорируя внезапное покалывание в затылке.

— Извини, что опоздал! — после затянувшейся паузы произносит Георгий, ёрзая на диванчике.

— Ты уже извинился. Ничего страшного. Работа?

— Да, кошку зашивал, — кивает Потапов и берёт в руки меню. — С шестого этажа рухнула, перепугала хозяйку. Что здесь есть пожевать?

— Ты всё-таки стал ветеринаром? — искренне удивляюсь.

Мои родители так нахваливали работу Жорика, что я думала: он либо врач, либо юрист, либо подпольный миллионер. Чего они так в него вцепились? Семья у Потаповых самая обычная. Не видят для меня другого варианта? Предательство Куликова больно ударило по всем нам. Папа и мама даже искали причины в себе: может быть, они были слишком навязчивы в общении с Женей, давили. Ничего подобного, конечно, не было. Просто мой бывший — трусливый козёл.

— Да, как и мечтал. Два года уже практикую. Планирую в следующем отделиться от клиники, в которой работаю, и открыть свой кабинет. Клиентскую базу как раз наработал. Ты что заказала?

— Салат. И для него, видимо, овощи с грядок добывают, — бормочу, гипнотизируя салфетницу.

Модельки опять смеются. Рома сегодня в ударе.

Потапов бросает взгляд на шумную компанию, но его, видимо, длинные девичьи ноги в количестве десяти штук не интересуют. Спустя несколько секунд он уже смотрит на меня и добродушно улыбается, складывая руки на столе.

— Ну, как дела, Ленка? Рассказывай, сто лет тебя не видел. Мамка говорит, у тебя малая есть. Фотки покажешь?

И я осторожно начинаю рассказывать, показываю фотографии Зои и болтаю о дипломе. На удивление Потапов слушает внимательно, иногда задаёт наводящие вопросы, поддерживая беседу. О нём мы тоже разговариваем. И всё так гладко проходит, что я почти забываю о Дроздове, увлёкшись интересным собеседником.

Выходит действительно неплохое свидание.

Я сто лет на них не была!

Для лилий приносят вазу, а в конце обеда официантка к кофе подает комплимент от шефа в виде муссового пирожного.

Настоящую причину нашей встречи мы не обсуждаем. Не знаю, что ему сказала его мама, а ей — моя. Я немного стесняюсь и чувствую себя неловко, прокручивая в голове фразы: «Жора, тут такое дело… мне нужен фиктивный муж. Хочешь им стать? Место вакантно.» Вчера, зажимая в углу Дроздова, я почему-то совсем не стеснялась. Вчера я вообще не думала.

— Ты потом куда? Могу подбросить, — говорит Жора, когда нам приносят счёт и он, как истинный джентльмен, берёт оплату на себя. — Или хочешь ещё погулять?

Смотрит с интересом чётко в глаза. Никакого оценивающего или прожигающего взгляда, каким вчера наградил меня Рома. Чисто деловой подход.

— Можно, — отвечаю уклончиво, поговорить всё-таки нужно. Нет времени растягивать всё до третьего свидания. — Мне нужно в дамскую комнату.

— Буду ждать на парковке. У меня серебристая «хонда», — улыбается Потапов, довольный моим ответом.

Он забирает мои цветы и, расправив плечи, пружинистой походкой двигается к выходу. Может быть, с Жориком и получится договориться.

Обвожу взглядом зал кафе и украдкой смотрю в сторону столика Дроздова. Пусто. Даже грязных тарелок уже нет. И давно он ушёл? Я так увлеклась своим почти настоящим свиданием, что даже перестала реагировать на звуки хохота блондинок. И Рому упустила из поля зрения.

Припудрив носик и нанеся на губы прозрачный блеск, встряхиваю волосами смотрю на себя в зеркало.

Моё настроение заметно улучшилось. Вот что делает с девушкой крупица мужского внимания. Перекинув сумочку через плечо, с лёгкой улыбкой бегу в сторону выхода.

Дверь в кафе неожиданно распахивается, и я, не успев затормозить, стремительно влетаю в высокую мужскую фигуру. Покачнувшись на каблуках, начинаю отклоняться назад, когда большая ладонь ложится мне на талию, поддерживая.

— Куда так торопишься, Канарейкина? — усмехнувшись, спрашивает Дроздов и быстро убирает свои загребущие руки, пряча их в карманы светлых песочных шорт.

Не отходит, продолжает стоять близко-близко, нависая надо мной как гора. Мне приходится вздёрнуть голову вверх, чтобы встретиться взглядом с его хитрыми глазами, не забыв при этом отметить, какие у Ромы пухлые и чувственные губы.

Чёрт. Они меня манят и манят. Наваждение какое-то. Может быть, стоит поцеловаться с Жориком, и Дроздов волшебным образом испарится из моих мыслей?

— К своему парню, — произношу, не подумав.

Бровь Ромы насмешливо выгибается.

— Ещё вчера у тебя его не было.

— Всё быстро меняется. Не думал же ты, что я буду за тобой бегать?

— Совсем не думал, но было бы приятно, — подавшись вперед, говорит Рома.

— Мечтай!

— Ага, перед сном обязательно помечтаю.

Мы стоим друг напротив друга. Я — маленькая и воинственно настроенная, он — большой и невоспринимающий мои проблемы всерьёз. Если сейчас я встану на носочки, закину руки ему на шею и притяну к себе, что он сделает?

— С кем ты здесь был? — спрашиваю вместо этого, не торопясь уходить.

Переминаюсь с ноги на ногу.

— С будущей невестой и её подружками, — без промедления отвечает Дроздов и смотрит куда-то поверх моей головы в центр зала. — Планшет забыл, вот вернулся.

Сжигающая мои внутренности непонятно откуда взявшаяся ревность затухает. Это была рабочая встреча. Ничего такого. Не все пять девиц претендуют на Рому, но он явно их впечатлил не только своими фотографиями. Мы — женщины — умеем улавливать сигналы, направленные на мужчин, даже лучше самих мужчин.

— У тебя хорошие фотоработы. Мне нравятся.

Ромка переводит насмешливый взгляд на моё лицо и, протянув руку, вдруг щёлкает меня по носу. Как маленькую девчонку! Хмурюсь, уворачиваясь.

— Не подмазывайся, Канарейкина. Твою фиктивную свадьбу правда снимать не смогу.

— И не надо. Она же будет ненастоящая. В общем, извини меня, что набросилась вчера. Я была в растрёпанных чувствах и не знала, куда бежать.

Протягиваю руку и дружески похлопываю Рому по напряжённой руке. Я выстраиваю мостик мира! Вдруг когда-нибудь мне правда пригодится толковый фотограф? Вдруг когда-нибудь у меня будет самая настоящая свадьба с платьем, ведущим и трёхъярусным тортом?

— И ты меня извини за то, что набросился вчера.

Сглотнув, медленно моргаю, стараясь прогнать морок вчерашних воспоминаний о том, как именно на меня набросился Дроздов. Как его губы накрывали мои и наши дыхания смешивались. Моё сердце начинает биться быстрее.

Отдергиваю руку, ладонь внезапно начинает покалывать, и сжимаю пальцы, пряча её в складках юбки.

— Да… не стоило.

— Ага. Вообще не стоило, — тихо произносит Рома, уперев взгляд в мои губы.

Он, в отличие от меня, совсем не моргает.

— О! Вы вернулись! — радуется ему, как родному, знакомая официантка, останавливаясь рядом с нами. — Мы нашли ваш планшет.

И мы с Ромой одновременно шарахаемся друг от друга, отводя взгляд.

— Я пойду. Пока! — бормочу, разглядывая свои босоножки, и вылетаю из кафе.

— Встретимся на защите! — летит тихое в спину.

В салоне «хонды» прохладно, работает кондиционер, играет популярное радио, пахнет лилиями. Жорик ведёт непринуждённую беседу сам с собой, а я иногда что-то мычу в ответ.

Машина заезжает во двор и останавливается напротив моего подъезда.

— Я не ошибся? — спрашивает Жора, кивая на дверь с домофоном.

— Нет.

Потапов поворачивается в мою сторону, закидывая одну руку на руль. Вот теперь он заинтересованно и заигрывающе таращится на мои голые коленки. Одёргиваю юбку пониже. Вот он — идеальный момент для моего не особо заманчивого предложения.

— Погуляем как-нибудь ещё, Лена?

— Мне нужно выйти замуж, — произношу и поджимаю губы.

Георгий выглядит растерянным и зачем-то оглядывается по сторонам, оттягивая ворот своей тенниски.

Ясно. Его никто не предупреждал о том, что, заманив на безобидное свидание с дочерью маминой подруги, его сразу же потащат в загс.

— Сейчас? — как-то потерянно спрашивает Жора.

Вот сейчас он опять мне напоминает себя в четырнадцать. У него вечно было такое выражение лица. Испуганное и озадаченное.

— Ну, можно завтра. В общем, чем скорее, тем лучше. Фиктивно. Тебе что, Галина ничего не рассказывала?

— Мама ничего такого не говорила. Ленка, ты ничего такая…

Ага, а ещё два часа назад была «красавицей»! Быстро мне снизили планку.

Складываю руки на груди.

— И дальше что?

— И я думал, что мы, ну это… погуляем там, потом ещё разок… потом ко мне поедем.

— А потом ты затащишь меня в койку, и я больше тебя не увижу? — подсказываю ему, скептически выгибая брови.

Потапов облегченно выдыхает.

— Да! Слушай, жениться сейчас я не могу. Даже фиктивно. Это же в загс надо идти? — пискляво выдыхает Потапов.

— Да никто и не заставляет, Жорик. Чего ты испугался? Ладно, спасибо за обед. И всего хорошего!

Схватив сумочку, вываливаюсь на душную улицу, под палящее солнце. Не обнаружив на голове солнечных очков, тихо ругаюсь. Потеряла где-то.

— Я не боюсь, — бурчит обиженно ветеринар, высовываясь в окно. — Это просто очень неожиданно! Мне надо подумать! С мамой поговорить!

— Не о чём думать, Жорик! Я уже вычеркнула тебя из своего списка.

— И насколько длинный список у тебя, Канарейкина? — ехидно.

— Приличный! Есть из кого выбрать.

— Я тебе позвоню!

— Не стоит, Жорик!

Взбежав на свой этаж, прислоняюсь лбом к прохладному металлу двери, ведущей в квартиру, и понуро опускаю плечи. Оказывается, поиски фиктивного мужа ужасно выматывают.

Вечером созваниваюсь с Аллой. Мы долго болтаем по видео, перебирая в памяти знакомых парней. Зоя крутится рядом и устраивает целый концерт для моей красивой — даже в банном халате — подруги. Дочь считает Волкову принцессой, потому что та часто носит широкие красивые ободки, которые ассоциируются у моей малышки исключительно с короной.

Уложив Зою в кроватку, читаю ей любимую сказку до тех пор, пока она не начинает тихо сопеть и не перестаёт вертеться как юла.

Только тогда в ночной тишине квартиры я позволяю себе немного жалости к своей собственной персоне. Если до конца этой недели я не найду парня, который согласится жениться на мне, то от работы придется отказаться. Арабы долго ждать меня не будут… у них и так рынок вакансий переполнен.

Вздохнув, переворачиваюсь на бок, складывая руки под щеку. Мне почти удается уснуть, как вдруг телефон, лежащий на тумбочке, начинает настойчиво вибрировать.

В ночное время мне давно никто не звонит, даже сотрудники сомнительных «банков» и косметических компаний.

Номер незнакомый.

— Алло? — спрашиваю тихо.

— Канарейкина? — доносится сквозь помехи.

Убираю телефон от уха и непонимающе смотрю на экран, запоминая цифры.

— Дроздов?