Учат в школе. Часть первая

Мария Макеева

Она мечтала стать знаменитой певицей. Однако осуществить мечту не удалось. Смирившись с первым поражением, героиня идет работать в обычную школу. Здесь с ней постоянно происходят смешные и нелепые истории, виновником которых является простой человеческий фактор. Иногда – учителей, иногда – учеников. Ведь все живые люди, и даже великим педагогам свойственно ошибаться. Главное, допустив ошибку, быстро ее исправить. Именно это успешно удается героям произведения «Учат в школе».

© Мария Макеева, 2020

ISBN 978-5-4498-1777-8 (т. 1)

ISBN 978-5-4498-1778-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава 1. Своих не сдаю

Утро в редакции для меня всегда было одиноким. Творческие люди не могли так быстро, после дороги в офис по пробкам, заставить себя включиться в писательский процесс. Нужно было зарядиться вдохновением и поделиться ночными новостями перед началом рабочего дня. Поэтому пришедшие в офис бросали сумки на свои места, и разбредались кто куда. Журналисты — на балкон, курить. Редактор Илья традиционно пить кофе в кафе напротив. Уж не знаю, что ему там наливали, но пил он всегда долго, не менее двух часов. И только я одна оставалась за компьютером в кабинете, создавая видимость бурной работы. А на самом деле писала подружке письмо. О том, что меня взяли работать в крутое издательство, правда, пока на испытательный срок. Что я очень хочу достойно показать себя и стать полноправным сотрудником редакции. Но была одна загвоздка. Тексты мне писать пока так и не давали. Все приглядывались, принюхивались. Я упорно сидела в редакции. Даже курить не ходила, показывая, что не транжирю бесценное рабочее время на ненужные привычки. Хотя курить очень хотелось. Дверь распахнулась и в кабинет вошел шеф. Обычно он никогда с утра не заходил так рано с проверками. Эту функцию выполняла секретарь, которая по наличию сумок на столах отмечала присутствующих на работе. А через час — опоздавших на нее.

— Где все? — вместо приветствия спросил меня шеф.

Я пожала плечами. Стучать на коллег никогда не входило в мои принципы. Да и негоже, работая всего две недели, стать услужливой в таком пустяке.

— Я еще раз спрашиваю, куда все делись? — не унимался шеф.

Я снова пожала плечами, тихо радуясь, что в глазах шефа оказалась самой прилежностью. Не бегаю курить, сижу на рабочем месте и даже что-то пишу. Хорошо хоть он не видел что.

— Илья совещание, что ли проводит?

Я в третий раз пожала плечами, с опаской, что мое безмолвное поведение уже может вызвать гнев директора.

— Ты хоть разговаривать умеешь? — слава богу, шеф сменил тему.

— Да, — уверенно ответила я.

— Это уже успех для журналиста, — сказал шеф и вышел из кабинета.

Как только его шаги стихли, редакция стала наполняться. Попахивая свежим дымком вбежали журналисты. Быстро сели за компьютеры, будто и не выходили никуда. Раньше своего традиционного времени появился Илья. Видать, кто-то позвонил предупредить, что его разыскивает шеф. И как только все расселись, в кабинет зашла Татьяна Павловна. Препротивная тетка, менеджер по продажам рекламных текстов и правая рука директора. Она ненавидела журналистов, считая их нахлебниками и прихлебателями, которые не приносили в редакцию деньги, но зато с завидным упрямством требовали заработную плату. Журналисты отвечали ей тем же, наградив лаконичной кличкой «Падловна». Сейчас она махала перед редакцией заявкой на рекламный текст.

— Я продала статью известному депутату Михееву, — наигранно по-деловому сообщила она. — Поэтому требую, чтобы на встречу с депутатом мне назначили самого лучшего журналиста, а не абы кого.

Под «абы кем», скорее всего, Падловна подразумевала меня. Она сразу и бесповоротно пропиталась ко мне ненавистью, просто так, без повода.

— Хотя журналисты у нас все упасть и не встать, — продолжала Падловна. — Читала я ихние тексты, это же ужас!

— «Ихние» тексты стоит почитать, — передразнил Илья, но она не поняла намек.

— Любой ребенок напишет гораздо лучше, чем это скопище бездарей!

Неизвестно сколько еще длилась бы ее тирада, но Илья прервал громким стуком ладони по столу.

— Хватит, — сказал он. — Хватит говорить о коллегах так, будто их здесь нет. И принижать достоинства редакции. В конце концов, мы делаем одно общее дело.

— Да я же доношу, чтобы со мной на встречу отправили хорошего профессионала, — заюлила помощница директора. — Илюша, мне нужен самый лучший. Не абы к кому идём. К депутату. А он ненавидит глупых писак.

Илья окинул взглядом наших акул пера. Все были загружены работой. И только я создавала видимость бурной деятельности.

— С тобой, Тань, Ирина пойдёт, она как раз сейчас свободна, — Илья указал взглядом Павловне на меня. — И это не обсуждается.

Падловна вскинула руки к потолку, будто прося защиты, и заголосила:

— Ну как всегда. Для самого важного клиента дают того, кто еще не написал тут ничего. А я потом — разруливай сама, да? А ведь только на мне держится все. Это ж я несу деньги. Можно сказать, кормлю целую ораву бездельников. А мне взамен как всегда. Самого паршивого журналиста.

Но ее уже никто не слушал. Привыкшие к стандартному монологу начальницы, журналисты демонстративно напялили наушники, надеясь, что без массового слушателя Падловна не будет долго выступать. Так оно и было.