Танцы в тумане

Мария Лунёва, 2019

«…Туман. Он стелился по земле ковром, укрывая молодую, но серую, понурую траву. Ещё лето в силу не вступило, а это место уже иссушила тьма. Выбравшись из свежевырытой ямы, рослый мужчина внимательно осмотрелся. Услышав шум, не мог сообразить, откуда он. Мёртвые глаза всматривались в белесую пелену. Там сквозь занавесы тумана пробирался отряд гурон. Его хозяева вели новых жертв. Как будто предыдущих мало было. Вторую яму уже под могилу вырыли. Не каждый убитый его рукой поднимался. Туман обходил стороной магически пустых людей. Помявшись на месте, мертвяк сел на землю и бестолково уставился на свою ладонь. Там красовалась свежая царапина, но она не кровоточила. Он, вообще, старался избегать даже таких травм. Ведь они практически не заживают. – Северянин, – услышав своё прозвище, мужчина вскинул голову…»

Глава 10

Только после того, как вождь со жрецами убрались отсюда подальше, решётку открыли и внутрь вошли три надзирателя. Один из них грубо отпихнул меня в сторону. Оставшиеся двое, схватив покойников за ноги, скинули их в странное отверстие на полу, которое отдалено напоминало слив. Это немного озадачило. Я, наконец-то, затравленно осмотрелась.

На стене сверху обнаружился ещё один необычный круглый камень только гигантских размеров. Он что-то перекрывал.

Шлюз?!

Я вспомнила истории Ниори о том, как их мыли, и как убирали камеры.

«Открывали гигантский шлюз, — тихо шепнула я, повторяя её слова, — мы держались за стены камер. Кто был слаб, того уносило прочь».

Сглотнув, я, кажется, начала седеть. Ведь это то, что ждёт в ближайшем будущем и меня. Весь этот кошмар. Закрыв глаза, я тихонько выдохнула. Моя нижняя губа предательски тряслась.

Мне было страшно.

Вокруг горы трупов… в камерах непонятно, то ли живые, а то ли мёртвые. И все они затравленно таращились на меня. Словно оплакивали.

Нет, не нужно на них смотреть, чтобы не помнить. Ни лиц, ни этих взглядов.

Если выживу, чтобы не снились. Не возвращались в кошмарах.

Гурон грубо схватил меня за волосы и потащил прочь. Я не сопротивлялась. Сил уже ни на что не осталось.

Волоком выдернув с арены, мужчина быстро потащил меня по проходу. В глазах резко потемнело, и я почувствовала, как заваливаюсь на пол. Но гурона это ничуть не смутило. Намотав мои волосы на кулак, он всё-таки дотащил меня до ближайшей решётки и громко выкрикнул.

— Эй, северянин, это не убивать. И не вздумай её покалечить, тупое ты умертвие. Хотя можешь залезть на неё разок, чтобы она поумнела и ты, наконец, перебесился, — услышав такие слова, я заверещала, но никого мои вопли не тронули. Меня закинули в клетку с умертвиями.

Упав навзничь, я приложилась подбородком о каменный пол. Но быстро собралась и встала на четвереньки. Признаться, ожидала нападения, но мужчины не шевелились.

Одно умертвие лежало у самых дверей. От него смердело так, что тошнота подкатывала. Серая рожа, голова в проплешинах. Цвет волос определить было уже невозможно. Кровь и грязь сделали своё дело.

Этот мертвяк даже глаза не открыл.

Я быстро перевела взгляд на второго.

Он сидел в углу, укутавшись одеялом с головой. Вокруг него горы непонятных вещей. Сумки, тряпки, огниво. Всё это было свалено в кучу и выглядело как хлам.

Очень медленно, словно боясь спровоцировать кого-либо из них, я на четвереньках добралась до противоположного угла и замерла там.

Шли минуты, никто не двигался ни в нашей клетке, ни в соседней.

Там, вообще, кажется, и умертвия уже признаков жизни не проявляли.

В помещении было тихо, как на кладбище. Я старалась найти взглядом хоть кого-то живого, но ничего.

Наконец, укутавшись в плащ, притихла и я.

Напряжение сходило на нет. Мои соседи признаков хоть какой-то активности не проявляли. Я гадала, кто же из них тот самый бешеный северянин, который, по словам вождя, должен поставить меня на место. Мой взгляд метался между мужчинами. Руки тряслись, и я никак не могла унять эту дрожь. Кто же из них мой палач.

В голове роились жуткие мысли. А глаза предательски слипались, я клевала носом и, кажется, всё же задремала.

В чувства меня привела резкая боль в ладони. Вскрикнув, распахнула глаза и завизжала дурниной от шока. Рядом со мной на пузе лежало плешивое умертвие с пустой глазницей и грызло мою руку беззубым ртом.

Я вопила, не способная совладать с собой. Дёрнув свою конечность, кажется, вырвала её с челюстью покойника. Услышав мой вопль, соскочил и второй мужчина. Он оказался куда свежее. Я вовсе бы не сказала, что он мёртв.

Оценив обстановку, мужчина подбежал ко мне и смачным пинком отправил в полёт мертвяка.

Тело кубарем покатилось по полу и замерло у решётки.

— Моя, — этот рык заставил меня замереть и затаить дыхание.

С глаз предательски скатывались слезинки. Мой запас прочности подошёл к концу, и я медленно скатывалась в истерику.

Бросив на меня внимательный взгляд, мужчина прошёлся до умертвия и, поставив ногу в тяжёлом ботинке тому на голову, просто раздавил её одним резким движением. — Нельзя трогать моё, — прокомментировал он свои действия.

По полу расползлось что-то розовое, похожее на студень. Мертвяк обмяк и больше признаков жизни не проявлял.

Меня вывернуло жёлчью.

Обернувшись, умертвие оценивающе уставилось на меня.

От этого взгляда ясных зелёных очей стало совсем жутко. Открыв рот, я попыталась вымолвить хоть слово, но не смогла. Этот мужчина казался мне смутно знакомым. Такое странное ощущение, что видела я его не раз, но где? Покачав головой, я потёрла укушенную руку об пол.

От омерзения у меня желудок наизнанку выворачивался.

— Не трону, — коротко бросил он мне. Подняв с пола влажную тряпку, схватил мою ладонь и быстро обтёр место укуса.

А после вернулся в свой угол и замер там.

Я же постепенно приходила в себя. Мой взгляд то и дело возвращался к лицу мужчины, которое он не прикрыл. Длинные неровно срезанные русые волосы ниспадали на глаза. Чуть выдвинутый вперёд подбородок, высокие скулы, нос с небольшой горбинкой, впалые щёки. Он был красив, но серая кожа всё же выдавала в нём умертвие. Хотя, это была скорее просто нездоровая бледность, как у больного, но не мёртвого.

— Мы знакомы? — всё же спросила я спустя время, когда сердце подпустило, и дышать стало легче. — Вы ведь и есть северянин?

Он не ответил. Просто смотрел перед собой, и всё.

— Мне кажется, я уже видела вас, — всё же настаивала я.

Чем больше я всматривалась в черты его лица, тем более убеждалась, что не совсем он незнакомец.

— Тебе лучше не помнить этого, — ровно произнёс он и накинул на голову грязное одеяло.

У меня внутри всё сжалось. Не показалось.

Но где? Где я могла видеть его?

Не наш деревенский, это уж точно. Обхватив голову руками, я напрягала память, но ничего. Любопытство подстёгивало продолжить свои расспросы, но подсознательно некий страх удерживал меня от этого.

Время угнетало. Я сидела на холодном полу и окуналась в некую безысходность. Мой взгляд постоянно останавливался на мужчине.

— Вы были знакомым моего отца? — всё же шепнула я.

— Запомни на будущее, которое, я надеюсь, у тебя будет, здесь лучше молчать и даже дышать очень тихо. Сними свой плащ, и спрячься под ним, по возможности изображай труп. Слишком активные быстро оказываются вон в той клетке посередине.

Глянув на арену, я сглотнула и вытерла с лица слёзы, тыльной стороной кисти.

— Не плачь, — тут же шепнул он, — не надо плакать, я не обижу.

— И как часто там… — я не могла подобрать нужного слова.

— Не часто, но и не так редко, как хотелось бы. Так что просто затаись и не привлекай к себе внимания.

Я быстро закивала и потянула за завязки своего плаща, стягивая его с плеч. Мои пальцы не слушались, меня всё ещё немного трясло.

— Но вы не ответили на мой вопрос. Вы знакомый моего отца?

— Живым я его не знал, — ровно произнёс мужчина, — лучше не лезь ко мне с расспросами, красавица.

В коридоре послышался неясный шум. Я замерла, а потом быстро накинула капюшон на голову, скрывая тело под тканью плаща.

Гуроны вели рыжеволосую.

Умертвие слишком покорно плелось вслед за ними. Но стоило ей оказаться в соседней камере за закрытой дверью, как она тут же накинулась на её обитателей.

Отвернувшись и закрыв лицо ладонями, я пыталась не слушать булькающие звуки. Через пару минут всё снова стихло.

— Я доберусь до тебя, вартеса, — глухо зашипела она.