Билет в другое лето

Мария Евсеева, 2018

«Билет в другое лето» – повесть современной молодежной писательницы Марии Евсеевой. Пережив несчастливую первую любовь, Настя уверена, что впереди – лишь мрак и отчаяние. Неужели никогда больше не найти ей свою вторую половинку? Но синее-синее море лечит от любых бед, особенно летом, когда над головой – солнце, под ногами – золотой песок, а вокруг – столько новых и старых друзей и постоянно что-то происходит. Кто же станет для Насти тем самым, единственным и неповторимым? Напористый Костя, растерянный Женька или забавный Макс?

Глава 3

— Э-э-э… Я что-то не понял… — Смотрю ей прямо в глаза и пытаюсь разгадать, сиюминутное ли это решение или они еще там, дома, все придумали и разложили по полочкам. — Халупа и два неадеквата как приложение как-то вяжутся с тем, что вы так красочно расписывали?

— Максимушка, вяжутся. Еще как вяжутся! Между прочим, это самая лучшая комната. И, заметь, вас там всего трое, когда в остальных по четверо и даже пятеро обычно проживают.

— Зря не по пятнадцать! — Пинаю на эмоциях ни в чем не повинную стену, но тут же спохватываюсь и меняю тактику. — Теть Наташ, — сажусь к ней на стол, аккуратно спихивая в сторону стопочку бумаг, — мы ж так не договаривались…

— Мы не договаривались права качать.

Выражение ее лица невозмутимо, и она старается говорить строже.

— Скажи спасибо, что ты тут находишься, когда другие из кожи вон лезут, чтобы попасть хотя бы на одну смену. Целое лето у тебя море под боком. Отдыхай — не хочу!

— Ну можно меня отдельно поселить? — Перехожу к контратаке, делая слезливую мину, хотя знаю, что у меня это получается не так великолепно, как у кота в «Шреке». Зато после подобного хода у всех стопроцентно поднимается настроение.

— Не наглей. — Теть Наташа легонько сталкивает меня со стола, в ее голосе каменная твердость. — И переоденься как положено.

— Во что? В ту идиотскую футболку? А эта чем не устраивает? Даже цвет совпадает. Ну, почти…

— Сказано «переоденься», значит, переоденься! — И шарахает кулаком по столу.

Пфф! Как страшно! Как будто я прямо сию минуту возьму и смирюсь со своим положением! Все вы, оказывается, заодно! Ну ладно, ладно… Посмотрим, кто кого!

— Располагайся, Максим, — тянет она напевно мне в спину, сменив интонацию.

— Ага!

Только это не я, это дверь грохочет ей в ответ.

Чтоб она с петель слетела!

Стены развеселенькие — все в плакатах и фотографиях. Детишки, шарики, фонарики… Слезки, сопельки, подгузники… Какого черта я вообще здесь делаю?!

Достаю айфон, тыкаю пальцем по сенсору, злюсь, промазываю.

— Здорово, Кирюх! Как оно?.. Отдыхаешь?.. Я? Тоже отдыхаю… Слушай, выручишь, а? Заблудился по дороге. Домой срочно надо, а то мамка отругает… Заберешь меня? Да не, тут недалеко… Выезжаешь на М-4 «Дон» и пилишь пару часиков… Где, где? В Анапе!.. Да какие восемь часов?! Ну восемь… Все равно катаешься по городу без толку. А тут море, солнце, девочки… Бензин оплачу, как домой вернемся. Ты ж меня не первый день знаешь!.. Совсем никак?.. Ну ладно… Да не, не надо, не парься! Спасибо…

Черт!

Еще злее долблю айфон.

— Дэн? Дэн, бро, выручай! Подай школоте на мелкие нужды… На билет до дома не хватает…

Дэн ржет в трубку. Смешно ему!

— В концлагерь попал, свалить бы как-то, — объясняю на полном серьезе. — В долгу не останусь… Я тебя хоть раз подводил?! Совсем на нулях? У тебя ж зарплата на днях была… Всю просадил? Да ладно, ладно, не оправдывайся. Я все понял…

Двадцатник на пятки наступает, а врать так и не научился. Клоун!

— Здоро́во, Леший! Есть бабки? Кинешь на карту?.. Ну хоть сколько… Сколько не жалко… Сотку?.. Сотку, Леший?! Стебешься? Да пошел ты!

Друзья еще называется…

Замечаю, как на меня таращится лупоглазый пацан у лестничного пролета.

— А ты че уши раскинул? Иди кашку кушай! Или маршируй… Что там у вас сейчас по расписанию?

Тот с перепугу в стену впечатался, когда понял, что я в его сторону сворачивать собираюсь. Только нужен он мне больно. Толкаю дверь, а она не поддается. Раз, другой. Наваливаюсь посильнее, а потом с ноги ее — на!

Вот и улица. Вдали голубеет море…

— Это аварийный запасной выход, — блеет за спиной тот, глазастый.

Да мне плевать!

Безликий двор с прилегающими куцыми аллейками и лавочками, островки спортивных площадок то там, то тут, выбеленные бордюрчики, какие-то разметки на асфальте и забор… высокий, кованый… по всему периметру. Точно тюрьма!

— Слушай, а где тут дорога к морю?

— Прямо и до конца, — улыбается встречный в инкубаторской оранжевой футболке и убогой бейсболке с логотипом лагеря. — А ты стажер? Возьми перчатки в подсобке для уборки территории.

— Стажер, — хмыкаю ему в ответ и на ходу вытряхиваю из карманов весь мусор, который там завалялся. А потом оборачиваюсь, чтобы посмотреть, как преобразился вид двора с урнами на каждом шагу. Ну вот, теперь совсем другое дело, а то было слишком уныло. А ты убирайся, убирайся!

Наконец-то ворота. За ними барханы светло-желтого, почти белого песка. И вместо каменной дорожки — деревянный настил, который тянется далеко-далеко.

Вот это пляж! Вот это ширина! И ветер хозяином гуляет на просторе. Налетает внезапно, будто исследует тебя, как равнодушный громила на фейс-контроле, а потом, приняв, время от времени маячит на горизонте — демонстрирует, что рядом, что все равно присматривает. Ну а тебе уже и дела до него нет. Растворяешься в атмосфере, созданном кем-то антураже, и тело начинает жить отдельно от твоего разума. Но в клубе толпа, а здесь безлюдно, как на необитаемом острове. Если б не лежаки под навесом справа и не троица у кромки воды, я б, наверное, навсегда остался среди этих дюн, выстроившихся караваном вдоль линии берега.

Да тут знакомые лица, оказывается! Реваль, Рыжий и… Интересно, где этот чипсодав потерял своего придурковатого приятеля? Потому что третий — в черной боксерке — не тот губастый, что с деревенской простотой подсаживался ко мне в поезде. С этим я еще не пересекался.

А они купаться собираются. Рыжий футболку стягивает неуклюже, но не спешит заходить в воду — маячит туда-сюда, вышагивая вдоль берега. Спина белая, аж слепит глаза на солнце. Тот, с незнакомым фейсом, здоровый такой, куксится, как девчонка, когда волны, набегая одна за другой, достают до краешка его шорт у колен. Видно, вода еще холодная. Конечно! Ну а как ты хотел? Первое июня.

Ржу почти в голос, но Реваль рассыпает уже выстроившуюся в моей голове картинку на отдельные фрагменты. Он первым кидается в море, выныривает с выражением абсолютного счастья на лице и тут же, не медля ни секунды, устремляется вперед, в бескрайнюю синеву. Только черная макушка поплавком качается на волнах. И вода наверняка теплая. Просто те двое — неженки.

Рыжий оборачивается, машет кому-то костлявой рукой, и я замечаю справа у лежаков еще троих. Теперь все понятно. Губастый на месте, просто к девчонкам пристроился.

— О, Макс! — орет с берега этот неугомонный и делает такой же жест уже в мою сторону.

И на что он рассчитывает?

Стою, как стоял. Верчу айфон в кармане. Все боюсь проморгать важный звонок. Дэн, Леший, Киря… Нет, не на них последняя надежда… Да и плевать на каждого! Я и раньше догадывался, что вся эта движуха вокруг меня только из-за денег…

Сжимаю гаджет изо всех сил, а он молчит. Молчит, предатель! Бездушный кусок железа… Пожалуйста! Просто набери мой номер! Можешь ничего не говорить. Только позвони, только дай понять, что нужен, и я сорвусь с этого места! Пешком преодолею сотни километров, в кровь собью локти и колени, приползу полуживой! Но ты не позвонишь… Я и сам прекрасно знаю причину… И она, эта причина, вгрызается в мой мозг и пожирает его не спеша, с особым смаком.

— Ма-акс! — зовет меня кто-то еще, и я возвращаюсь в реальную жизнь.

А море шумит, шумит непрестанно, и, если ему довериться, вслушаться в его неторопливую мелодию, можно, пожалуй, со временем избавиться от навязчивых мыслей. Но я не хочу. Так мне даже легче.

Передо мной радуга — фенечки из разноцветных веревочек вокруг тонкого запястья. Алина вроде бы. Или Катя… Может, Юля? Или вообще какая-то левая? Да без разницы!

— Освоился? — улыбается слегка и поправляет волосы, которыми играет ветер. Обычная уловка для привлечения внимания.

Окидываю ее взглядом. Голубые глаза, тушь тяжелой ношей на ресницах, напомаженные какой-то дрянью губы. Притормаживаю на родинке, что на щеке. А потом — на выступающих ключицах, по которым двумя ручейками струится позолоченная цепочка с крохотной подвеской в виде сердца — китайский закос под «сваровски». Белоснежный топ, подчеркивающий фигуру, пирсинг, струящаяся юбка в цвет моря, едва выглядывающие щиколотки, сандалии, как у античной богини. Приторно. Неестественно. И так узнаваемо.

— Ты немой, что ли? — хихикает. Вроде как застенчиво. А сама уверена, что зацепила. Во взгляде читается…

И у меня тошнота к горлу подкатывает.

— Не твой, — кидаю с усмешкой и ухожу.

Нежданчик!

Чувствую, как прожигают взглядом. Все. А я еще крепче сжимаю айфон. И хочется его закинуть куда подальше за бесконечное молчание.

Разуваюсь на полпути, закатываю джинсы повыше и впечатываю свои следы в мокрый песок этого, другого лета. А в голове гудит: «Позвони! Позвони! Ну, позвони!»