Проект «Любовь»

Мария Геррер, 2020

Небогатой девушке сложно строить карьеру с нуля без поддержки. Особенно если стараешься быть независимой от чужого мнения, от друзей, от мужчин. Но невозможно быть независимой от Его Величества Случая. И он сыграл со мной злую шутку – я едва не пришибла олигарха, филантропа и просто красавца-миллиардера Алекса Рокотова. Собственно, с этого все и началось. А закончилось очень неожиданно и для меня, и для него.

Глава 3

Я быстро покидала все необходимое в мою безразмерную сумку. Это чудо я купила во Флоренции — элегантный кожаный мешок, в котором можно потерять слона. Как в любой дамской сумочке в ней должны помещаться косметичка, батон и ведро картошки. Для моей работы самое то, любимый размерчик. Сумка стала неприподъемной — чертежи весят немало.

Скинула черные замшевые туфли на шпильке и сунула ноги в полусапожки на толстой подошве — на стройке легко можно наступить на гвоздь. Накинула на плечи длинное кашемировое пальто песочного цвета и вздохнула. Будет ужасно, если я его перепачкаю в цементе. Модное пальто странно смотрелось с полусапожками из грубой кожи — деревня с претензией на элегантность, да и только. Но что делать, служба зовет!

У входа в нашу фирму меня ждал большой черный автобус — роскошный мерседес-внедорожник. И не просто мерс, а гелендваген. Стоит как чугунный мост. Рокотов распахнул передо мной дверь — в учтивости ему не откажешь!

И тут возникла первая проблема — мое узкое красное платье не было предназначено для того, чтобы высоко задирать ноги при посадке в автомобиль. Ну да ладно. Я поддернула юбку повыше. Я же не виновата, что все так неудобно устроено во внедорожнике.

Я ношу только чулки, всегда. Просто потому что это женственно. Кружево резинки игриво высунулось из-под задранной юбки. Рокотов скосил глаза на мою ногу и сделал вид, что ничего не заметил. Его взгляд едва не прожег дыру у меня на бедре.

Все мужики одинаковые, ничего уж тут не поделаешь. Я забралась на кожаное сиденье, одернула подол и удобно устроилась в салоне, вытянув ноги и бросив свою безразмерную сумку на пол. Хорошо иметь такую большую машину. Все, я готова к путешествию!

В окно второго этажа за нами наблюдала Ксюша. Вот любопытная! Все-то ей надо знать! Наверняка думает, что я заигрываю с олигархом и нарочно задираю перед ним юбку. Пусть возьмет себе это на вооружение, ей может пригодиться.

Уже к вечеру вся контора будет в подробностях знать, какая я крутила задом перед Рокотовым и была готова отдаться ему прямо на ступенях нашей фирмы. Главное, что Ксюшу все не так поймут и он тут ни при чем. Никаких сплетен она не распространяет. Это мы проходили и уже не раз. Настоящая женская дружба она такая.

Но что думают и говорят обо мне в фирме, меня мало волнует. Большинство сотрудниц меня не любит. Не нравятся им независимые женщины, которые стремятся хорошо зарабатывать мозгами, а не другим местом. А с мужчинами я дружу. Только дружу, и ничего больше. С ними проще. Так что одной сплетней больше, одной меньше — не имеет значения.

Сейчас важнее было понять, что не так с крышей этого господина. Возможно, мне дали неверные размеры. Тогда это косяк дочери шефа Даши, которая работает у нас архитектором. Ей достаются все самые дорогие проекты. Это вполне естественно — все-таки она не чужая Игорю Вениаминовичу. Но надо отдать должное, дочка у шефа не дура и работать умеет. Я просчитываю ее креативные идеи, и совместная работа у нас идет неплохо. Архитектурную часть дворца Рокотова делает Даша, на объект ездила она и размеры снимала самолично.

Если Даша ошиблась, ее папа влетит по полной программе — объект очень дорогой, а штрафные санкции могут реально подорвать материальное благополучие господина Черного. Тогда мне его будет жаль.

Взгляд Рокотова снова скользнул по моим коленкам. Видимо, мои чулки крепко засели у него в мозгу.

— Нам ехать минут сорок, — сообщил Рокотов. — Не возражаете против музыки?

Я отрицательно мотнула головой:

— Нет, конечно, не возражаю.

Не в моих правилах требовать от заказчика изменять своим привычкам. Они при мне слушают музыку, курят, болтают с любовницами и матерятся с друзьями. Мне хорошо платят за работу и меня это не касается. А им приятно, что я не создаю мелких неудобств. Ведь это всегда раздражает.

— Как относитесь к Моцарту? — поинтересовался Рокотов.

— Классику люблю, — призналась я.

Моцарт однозначно лучше сладенькой попсы и шансона. И то и другое я терпеть не могу, но, волею судьбы, это в приоритете у моих клиентов. Богатенькие дамы и девицы предпочитают что-то о любви, море, крыльях, поцелуйчиках и прочей розовой белиберде.

А большинство наших состоятельных клиентов-мужчин имеют бурное прошлое. Слишком бурное, так что шансон — это точно про них и для них. Ну, или в лучшем случае слушают, что-то из начала двухтысячных на английском. Тогда это для меня просто бальзам на душу — не особо понятно, о чем речь в песне.

Но с Моцартом я ошиблась. Я совсем забыла о его «Реквиеме». Именно его и врубил на полную катушку Рокотов. Прекрасная музыка, но когда вы несетесь по трассе под двести километров в час, «Реквием» наводит на определенные мысли о бренности жизни и вечности.

В зеркало заднего вида я заметила еще один черный внедорожник, который ехал за нами как приклеенный. Видимо, личная охрана олигарха. Почетный конвой, так сказать.

— Почему вы выбрали мужскую профессию? — неожиданно спросил Рокотов, прервав мои философские размышления.

— А почему нет? — вопросом на вопрос ответила я.

— Непривычно видеть девушку в качестве конструктора.

— Не всем же девушкам быть дизайнерами-архитекторами.

— И тем не менее? Или секрет?

— Нет, не секрет, конечно. Когда передо мной встал вопрос, куда поступать после школы, я решила, что хочу освоить профессию, которая будет меня хорошо обеспечивать. И позволит стать независимой.

— Вы очень разумны, — он не скрывал иронии.

— Есть такой грешок, — парировала я. — Не вижу в этом ничего плохого.

— И я тоже, поверьте. А где же стремление к высокому, служению на благо человечества? Или желания стать великим дизайнером на крайний случай? Не часто можно встретить девушку, которая не скрывает подобных взглядов.

— А зачем? — я не собиралась производить на богатого красавца впечатления. Спросил — я ответила. — Подруги пошли в модные юристы-экономисты-дизайнеры. Теперь их пруд пруди. А я в конструктора — на сегодняшний день это вымирающая профессия, и очень востребованная. Нарисовать можно все что угодно, чем архитекторы и занимаются. А я просчитываю их красивые картинки и зарубаю гениальные идеи на корню. И очень неплохо на этом зарабатываю. Хотя, смотря с чем сравнивать… — осеклась я, подумав о его миллиардах.

На фоне Александра Олеговича я выгляжу нищенкой. Ну, мне моего заработка вполне хватает, а это главное.

— А вы коварны! — улыбнулся Рокотов.

— Нет, я всего лишь реалист и плавно спускаю людей с небес на землю. Ну, или не очень плавно, как получится.

— Иначе говоря, обламываете их мечты.

— Скорее, возвращаю к действительности. Так что профессию я выбрала по холодному расчету.

— В принципе, со мной было почти то же самое.

Ну, начинается! Сейчас зальется соловьем и будет всю дорогу рассказывать о том, что сделал себя с нуля, все своим умом, своими руками. И наверняка, забудет упомянуть, что предки занимали в девяностые нехилые должности, стояли у кормушки и прихватизировали на халяву пару-тройку заводов.

Я обреченно приготовилась слушать очередные откровения, как тяжело он заработал первый миллион и как трудился не покладая рук.

— Мне просто повезло, — начал Рокотов историю становления своей промышленной империи. — В веселые девяностые дед сумел сколотить приличное состояние.

Ну, хоть не наврал про то, откуда взялся начальный капитал. Уже приятно, что не вешает лапшу на уши о своем умении работать в поте лица.

— Отец бизнесом не интересовался, а я тоже всегда хотел жить хорошо. Дед передал свое начинание мне, а я его успешно сумел развить. Получил техническое образование, МГУ, мехмат, и начал следить за производством лично.

— Понятно, — автоматически ответила я.

Меня не интересовало ни его прошлое, ни настоящее. И вдаваться в подробности я не собиралась.

— Так что мы с вами почти коллеги — оба технари.

— Да, почти, — кивнула я. Нашел себе коллегу. Много же у нас общего!

Александр Олегович видимо понял, что разговор исчерпан и замолчал.

Очень вовремя у Рокотова зазвонил смартфон и прервал неловкое молчание. Он метнул на экран короткий взгляд и ответил довольно сдержанно:

— Привет, Милена, — я без труда догадалась, что звонит его девушка, о которой мне так восторженно рассказывала Ксюша.

— Нет, в обед я буду занят, еду в имение, проблемы на стройке.

Милена очень долго что-то говорила. Рокотов слушал ее постольку-поскольку, прижав смартфон к уху и, похоже, наслаждался Моцартом.

— Я уже сказал, в обед не получится. Я здесь застряну надолго, — уже с заметным раздражением ответил Рокотов через некоторое время.

Последовала очередная длительная пауза. Милена пыталась настоять на своем?

— Я сказал «нет». Увидимся вечером. Созвонимся позже, пока, — очевидно, он не хотел слушать ее дальнейшее излияние и поспешил закончить разговор.

Лаконичный мужчина. И очень занятой.

Смартфон выскользнул из его руки и улетел мне под ноги, громко стукнувшись о пол. Я подняла его и вернула беглеца хозяину.

— Благодарю, — он бегло оглядел смартфон. — Хорошо, что не разбился. Не хотелось бы его менять, он мне нравится.

Смартфон у Рокотова был самый обычный. Очевидно, он не считал это важным для своего имиджа. Разумно. Не люблю кривые понты. У нас на работе дамочки влезают в шальные кредиты, чтобы выглядеть не хуже других. Им просто жизненно необходимо купить дорогую игрушку, которая явно не по карману. Да, по большому счету и не нужна. Но так важно показать свое положение в обществе. Они же не нищие! И кого только хотят обмануть?